Кто написал кандид. Жизнь на ферме

Кандид, чистый и искренний юноша, воспитывается в нищем замке нищего, но тщеславного вестфальского барона вместе с его сыном и дочерью. Их домашний учитель, доктор Панглосс, доморощенный философ-метафизик, учил детей, что они живут в лучшем из миров, где все имеет причину и следствие, а события стремятся к счастливому концу.

Несчастья Кандида и его невероятные путешествия начинаются, когда его изгоняют из замка за увлечение прекрасной дочерью барона Кунигундой.

Чтобы не умереть с голоду, Кандид вербуется в болгарскую армию, где его секут до полусмерти. Он едва избегает гибели в ужасном сражении и спасается бегством в Голландию. Там он встречает своего учителя философии, умирающего от сифилиса. Его лечат из милосердия, и он передает Кандиду страшную новость об истреблении семьи барона болгарами. Кандид впервые подвергает сомнению оптимистическую философию своего учителя, настолько потрясают его пережитое и ужасное известие. Друзья плывут в Португалию, и, едва они ступают на берег, начинается страшное землетрясение. Израненные, они попадают в руки инквизиции за проповедь о необходимости свободной воли для человека, и философа должны сжечь на костре, дабы это помогло усмирить землетрясение. Кандида хлещут розгами и бросают умирать на улице. Незнакомая старуха подбирает его, выхаживает и приглашает в роскошный дворец, где его встречает возлюбленная Кунигунда. Оказалось, что она чудом выжила и была перепродана болгарами богатому португальскому еврею, который был вынужден делить её с самим Великим Инквизитором. Вдруг в дверях показывается еврей, хозяин Кунигунды. Кандид убивает сначала его, а затем и Великого Инквизитора. Все трое решают бежать, но по дороге какой-то монах крадет у Кунигунды драгоценности, подаренные ей Великим Инквизитором. Они с трудом добираются до порта и там садятся на корабль, плывущий в Буэнос-Айрес. Там они первым делом ищут губернатора, чтобы обвенчаться, но губернатор решает, что такая красивая девушка должна принадлежать ему самому, и делает ей предложение, которое она не прочь принять. В ту же минуту старуха видит в окно, как с подошедшего в гавань корабля сходит обокравший их монах и пытается продать украшения ювелиру, но тот узнает в них собственность Великого Инквизитора. Уже на виселице вор признается в краже и подробно описывает наших героев. Слуга Кандида Какамбо уговаривает его немедленно бежать, не без основания полагая, что женщины как-нибудь выкрутятся. Они направляются во владения иезуитов в Парагвае, которые в Европе исповедуют христианских королей, а здесь отвоевывают у них землю. В так называемом отце полковнике Кандид узнает барона, брата Кунигунды. Он также чудом остался жив после побоища в замке и капризом судьбы оказался среди иезуитов. Узнав о желании Кандида жениться на его сестре, барон пытается убить низкородного наглеца, но сам падает раненый. Кандид и Какамбо бегут и оказываются в плену у диких орейлонов, которые, думая, что друзья - слуги иезуитов, собираются их съесть. Кандид доказывает, что только что он убил отца полковника, и вновь избегает смерти. Так жизнь вновь подтвердила правоту Какамбо, считавшего, что преступление в одном мире может пойти на пользу в другом.

На пути от орейлонов Кандид и Какамбо, сбившись с дороги, попадают в легендарную землю Эльдорадо, о которой в Европе ходили чудесные небылицы, что золото там ценится не дороже песка. Эльдорадо была окружена неприступными скалами, поэтому никто не мог проникнуть туда, а сами жители никогда не покидали своей страны. Так они сохранили изначальную нравственную чистоту и блаженство. Все жили, казалось, в довольстве и веселости; люди мирно трудились, в стране не было ни тюрем, ни преступлений. В молитвах никто не выпрашивал благ у Всевышнего, но лишь благодарил Его за то, что уже имел. Никто не действовал по принуждению: склонность к тирании отсутствовала и в государстве, и в характерах людей. При встрече с монархом страны гости обычно целовали его в обе щеки. Король уговаривает Кандида остаться в его стране, поскольку лучше жить там, где тебе по душе. Но друзьям очень хотелось показаться на родине богатыми людьми, а также соединиться с Кунегондой. Король по их просьбе дарит друзьям сто овец, груженных золотом и самоцветами. Удивительная машина переносит их через горы, и они покидают благословенный край, где на самом деле все происходит к лучшему, и о котором они всегда будут сожалеть.

Пока они движутся от границ Эльдорадо к городу Суринаму, все овцы, кроме двух, гибнут. В Суринаме они узнают, что в Буэнос-Айресе их по-прежнему разыскивают за убийство Великого Инквизитора, а Кунигунда стала любимой наложницей губернатора Решено, что выкупать красавицу туда отправится один Какамбо, а Кандид поедет в свободную республику Венецию и там будет их ждать. Почти все его сокровища крадет мошенник купец, а судья еще наказывает его штрафом. После этих происшествий низость человеческой души в очередной раз повергает в ужас Кандида. Поэтому в попутчики юноша решает выбрать самого несчастного, обиженного судьбой человека. Таковым он счел Мартина, который после пережитых бед стал глубоким пессимистом. Они вместе плывут во Францию, и по дороге Мартин убеждает Кандида, что в природе человека лгать, убивать и предавать своего ближнего, и везде люди одинаково несчастны и страдают от несправедливостей.

В Париже Кандид знакомится с местными нравами и обычаями. И то и другое весьма его разочаровывает, а Мартин только больше укрепляется в философии пессимизма. Кандида сразу окружают мошенники, лестью и обманом они вытягивают из него деньги. Все при этом пользуются невероятной доверчивостью юноши, которую он сохранил, несмотря на все несчастья. Одному проходимцу он рассказывает о любви к прекрасной Кунигунде и своем плане встретить её в Венеции. В ответ на его милую откровенность Кандиду подстраивают ловушку, ему грозит тюрьма, но, подкупив стражей, друзья спасаются на корабле, плывущем в Англию. На английском берегу они наблюдают совершенно бессмысленную казнь ни в чем не повинного адмирала. Из Англии Кандид попадает наконец в Венецию, помышляя лишь о встрече с ненаглядной Кунигундой. Но там он находит не её, а новый образец человеческих горестей - служанку из его родного замка. Ее жизнь доводит до проституции, и Кандид желает помочь ей деньгами, хотя философ Мартин предсказывает, что ничего из этого не получится. В итоге они встречают её в еще более бедственном состоянии. Сознание того, что страдания для всех неизбежны, заставляет Кандида искать человека, чуждого печали. Таковым считался один знатный венецианец. Но, посетив этого человека, Кандид убеждается, что счастье для него в критике и недовольстве окружающим, а также в отрицании любой красоты. Наконец он обнаруживает своего Какамбо в самом жалком положении. Тот рассказывает, что, заплатив огромный выкуп за Кунигунду, они подверглись нападению пиратов, и те продали Кунигунду в услужение в Константинополь. Что еще хуже, она лишилась всей своей красоты. Кандид решает, что, как человек чести, он все равно должен обрести возлюбленную, и едет в Константинополь. Но на корабле он среди рабов узнает доктора Панглосса и собственноручно заколотого барона. Они чудесным образом избегли смерти, и судьба сложными путями свела их рабами на корабле. Кандид немедленно их выкупает и отдает оставшиеся деньги за Кунигунду, старуху и маленькую ферму.

Хотя Кунигунда стала очень уродливой, она настояла на браке с Кандидом. Маленькому обществу ничего не оставалось как жить и работать на ферме. Жизнь была поистине мучительной. Работать никто не хотел, скука была ужасна, и только оставалось, что без конца философствовать. Они спорили, что предпочтительнее: подвергнуть себя стольким страшным испытаниям и превратностям судьбы, как те, что они пережили, или обречь себя на ужасную скуку бездеятельной жизни. Достойного ответа никто не знал. Панглосс потерял веру в оптимизм, Мартин же, напротив, убедился, что людям повсюду одинаково плохо, и переносил трудности со смирением. Но вот они встречают человека, живущего замкнутой жизнью на своей ферме и вполне довольного своей участью. Он говорит, что любое честолюбие и гордыня гибельны и греховны, и что только труд, для которого были созданы все люди, может спасти от величайшего зла: скуки, порока и нужды. Работать в своем саду, не пустословя, так Кандид принимает спасительное решение. Община упорно трудится, и земля вознаграждает их сторицей. «Нужно возделывать свои сад», - не устает напоминать им Кандид.

– Приятель, – сказал один, – вот статный молодой человек, да и рост у него подходящий .

Они подошли к Кандиду и очень вежливо пригласили его пообедать.

– Господа, – сказал им Кандид с милой скромностью, – вы оказываете мне большую честь, но мне нечем расплатиться.

– Ну, – сказал ему один из голубых, – такой человек, как вы, не должен платить; ведь ростом-то вы будете пять футов и пять дюймов?

– Да, господа, мой рост действительно таков, – сказал Кандид с поклоном.

– Садитесь же за стол. Мы не только заплатим за вас, но еще и позаботимся, чтобы вы впредь не нуждались в деньгах. Люди на то и созданы, чтобы помогать друг другу.

– Верно, – сказал Кандид, – это мне и Панглос всегда говорил, и я сам вижу, что все к лучшему.

Ему предложили несколько экю. Он их взял и хотел внести свою долю, ему не позволили и усадили за стол.

– Вы, конечно, горячо любите?..

– О да, – отвечал он, – я горячо люблю Кунигунду.

– Нет, – сказал один из этих господ, – мы вас спрашиваем, горячо ли вы любите болгарского короля?

– Вовсе его не люблю, – сказал Кандид. – Я же его никогда не видел.

– Как! Он – милейший из королей, и за его здоровье необходимо выпить.

– С большим удовольствием, господа!

И он выпил.

– Довольно, – сказали ему, – вот теперь вы опора, защита, заступник, герой болгар. Ваша судьба решена и слава обеспечена.

Тотчас ему надели на ноги кандалы и угнали в полк. Там его заставили поворачиваться направо, налево, заряжать, прицеливаться, стрелять, маршировать и дали ему тридцать палочных ударов. На другой день он проделал упражнения немного лучше и получил всего двадцать ударов. На следующий день ему дали только десять, и товарищи смотрели на него как на чудо.

Кандид, совершенно ошеломленный, не мог взять в толк, как это он сделался героем. В один прекрасный весенний день он вздумал прогуляться и пошел куда глаза глядят, полагая, что пользоваться ногами в свое удовольствие – неотъемлемое право людей, так же как и животных. Но не прошел он и двух миль, как четыре других героя, по шести футов ростом, настигли его, связали и отвели в тюрьму. Его спросили, строго следуя судебной процедуре, что он предпочитает: быть ли прогнанным сквозь строй тридцать шесть раз или получить сразу двенадцать свинцовых пуль в лоб. Как он ни уверял, что его воля свободна и что он не желает ни того ни другого, – пришлось сделать выбор. Он решился, в силу божьего дара, который называется свободой, пройти тридцать шесть раз сквозь строй; вытерпел две прогулки. Полк состоял из двух тысяч солдат, что составило для него четыре тысячи палочных ударов, которые от шеи до ног обнажили его мышцы и нервы. Когда хотели приступить к третьему прогону, Кандид, обессилев, попросил, чтобы уж лучше ему раздробили голову; он добился этого снисхождения. Ему завязали глаза, его поставили на колени. В это время мимо проезжал болгарский король; он спросил, в чем вина осужденного на смерть; так как этот король был великий гений, он понял из всего доложенного ему о Кандиде, что это молодой метафизик, несведущий в делах света, и даровал ему жизнь, проявив милосердие, которое будет прославляемо во всех газетах до скончания века. Искусный костоправ вылечил Кандида в три недели смягчающими средствами, указанными Диоскоридом . У него уже стала нарастать новая кожа и он уже мог ходить, когда болгарский король объявил войну королю аваров .

«Кандид» Вольтера - философская сатирическая повесть, которая была создана в середине восемнадцатого века, но некоторое время запрещалась в силу немалого количества непристойных сцен. В произведении идет речь об оптимизме и пессимизме, людских пороках и вере в лучшие качества человека.

История написания

Вольтер - французский писатель Им создан ряд философских художественных произведений, не лишенных острой обличительной сатиры. Вольтеру крайне не нравилось могущество церкви, о чем он не раз высказывался. Он был ярым борцом против идеализма и религии и опирался в своих философских трактатах исключительно на научные достижения.

Что же касается такого абстрактного понятия, как «счастье», то, дабы изложить свою позицию относительно этого непростого вопроса, Вольтер написал приключенческую историю об оптимисте Кандиде, который, несмотря на все удары судьбы, не утратил веру в добро, искренность и честность. В основу этого произведения легло реальное событие - землетрясение в Лиссабоне. Именно страшное природное явление занимает центральное место в одной из самых известных повестей, которые написал Вольтер.

«Кандид, или Оптимизм» - это произведение, от которого автор несколько раз отказывался, утверждая, что оно якобы не принадлежит его перу. Тем не менее в повести присутствует характерная для Вольтера сатира. «Кандид» является одним из лучших произведений французского просветителя. О чем же поведал читателям в этой повести Вольтер? «Кандид», анализ которого будет представлен ниже, - это история, которая может показаться на первый взгляд не более чем веселой и занимательной. И только при детальном рассмотрении можно обнаружить глубокую философскую мысль, которую стремился донести до своих современников Вольтер.

«Кандид»: краткое содержание

Главный герой этой повести - чистый и неиспорченный юноша. Своему оптимистическому взгляду на жизнь он обязан учителю, которые с детских лет убеждал его в неизбежности счастья. Панглосс, а именно так звали этого одухотворенного философа, был уверен, что живет в лучшем из миров. Горевать нет никаких оснований.

Но однажды Кандида изгнали из родного замка. Виной тому была прекрасная Кунигунда, дочь барона, к которой тот был отнюдь не равнодушен. И герой стал скитаться по всему миру, мечтая лишь об одном - воссоединиться со своей возлюбленной и познать настоящее счастье. В том, что оно все же существует, Кандид ни на минуту не сомневался, несмотря на все напасти и невзгоды.

Приключениям героя некую сказочность придал Вольтер. Кандид, спасая Кунигунду, то и дело убивал кого-то. Совершал он это вполне естественно. Как будто убийство является самой типичной деятельностью для оптимиста. Но жертвы Кандида волшебным образом оживали.

Многому Кандид научился. Немало он познал горя. Ему удалось воссоединиться с Кунигундой, правда, лишь после того, как девушка утратила всю свою былую привлекательность. Кандид обрел дом и друзей. Но что такое счастье, ему было все еще неведомо. До тех пор, пока однажды истину ему не открыл незнакомый мудрец. "Счастье - это ежедневный труд", - заявил странствующий философ. Кандиду ничего не оставалось, как поверить и приступить к возделыванию своего небольшого сада.

Композиция

Как уже было сказано, на написание этой повести после знаменитого лиссабонского землетрясения был вдохновлен Вольтер. «Кандид, или Оптимизм» - произведение, в котором историческое событие служит отправной точкой. В композиции оно занимает центральное место. Именно при изображении землетрясения события в повести достигают своей кульминации.

После изгнания из замка и до стихийного бедствия Кандид скитается по свету бесцельно. Землетрясение активизирует его силы. Кандид Вольтера становится благородным героем, готовым на все ради того, чтобы вызволить даму сердца. А Кунигунда тем временем, обладая неземной женственной красотой, вызывает у мужчин далеко не лучшие помыслы. Болгарский еврей похищает ее и делает своей наложницей. Великий инквизитор тоже не остается в стороне. Но вдруг появляется Кандид и уничтожает как первого, так и второго. Впоследствии герой избавляется и от брата своей возлюбленной. Напыщенного барона якобы не устраивает происхождение освободителя прекрасной Кунигунды.

Кандид Вольтера напоминает рыцаря Сервантеса благородством, чистотой помыслов. Но философская идея произведения имеет мало общего с позицией великого испанца.

Эльдорадо

Политической подоплеки также не лишена книга «Кандид». Вольтер отправляет своего странника бродить по свету. Тот становится свидетелем Кандид посещает европейские города, Южную Америку, страны Ближнего Востока. Он наблюдает военные действия испанцев против иезуитов, жестокие нравы современников Вольтера. И начинает постепенно осознавать, что учитель-оптимист не преподнес ему ни одного стоящего урока. Все его разглагольствования о красоте этого мира не стоят и ломаного гроша…

Но все же не лишает своего героя последней надежды Вольтер. Кандид то и дело слышит рассказы о прекрасном крае, в котором люди не знаю горя и печали, имеют все, что им необходимо, не злятся, не завидуют и уж тем более не убивают.

Кандид Вольтера, к слову сказать, носит символическое имя. Оно означает «простодушный». Кандид попадает в мифическое государство, в котором все жители счастливы. Они не просят у Всевышнего материальных богатств. Они лишь благодарят его за то, что уже имеют. Этот сказочный край Вольтер в своей философской повести противопоставляет реальному миру. Люди, которых встречает Кандид на протяжении всего повествования, независимо от своего социального положения, не ведают о том, что такое счастье. Нелегко живется и простым людям, и знатным особам.

Оказавшись в мифической стране, Кандид решает вернуться в свой безрадостный мир. Ведь он должен в очередной раз спасти Кунигунду.

Пессимизм

Оптимизму Кандида противопоставлен пессимизм его сопровождающего. Мартен верит лишь в то, что люди погрязли в пороках, и уже ничто не может их изменить в лучшую сторону. На какой философской идее основывается произведение, которое написал Вольтер? «Кандид», содержание которого изложено выше лишь вкратце, способно убедить в том, что этот мир на самом деле уродлив. Вера в добро может лишь погубить человека. Кандид, будучи личностью искренней, доверяет мошенникам и проходимцам, в результате чего его положение с каждым днем становится все печальнее. Его обманывает купец. Благородные поступки в обществе не ценятся, и Кандиду грозит тюрьма.

Венеция

О чем стремился сказать в философской повести Вольтер? «Кандид», краткое содержание которого представлено в это статье, является историей, которая может произойти и в современно обществе. Герой Вольтера отправляется в Венецию в надежде найти там свою возлюбленную. Но и в независимой республике он становится свидетелем человеческой жестокости. Здесь он встречает служанку из замка, в котором провел он свое детство. Женщину заставила нужда пойти на крайний шаг: она зарабатывает на жизнь проституцией.

Жизнерадостный венецианец

Кандид помог женщине. Но деньги, которые он ей отдал, не принесли счастья. Герой все же не оставляет надежды найти счастье или хотя бы встретить человека, который его познал. И потому судьба сводит его с венецианским аристократом, который, по слухам, всегда пребывает в жизнерадостном настроении и не ведает печали. Но и здесь Кандида подстерегает разочарование. Венецианец отвергает красоту и находит счастье лишь в недовольстве окружающими.

Жизнь на ферме

Стоит сказать, что Кандид постепенно разочаровывается в философии абсолютного оптимизма, но не становится пессимистом. В повести изложены две противоположные точки зрения. Одна принадлежит учителю Панглоссу. Другая - Мартену.

Кандиду удалось выкупить из рабства Кунигунду, а на оставшиеся деньги приобрести маленькую ферму. Здесь они в завершение своих злоключений поселились, но душевной гармонии достигли не сразу. Пустословие и философские разглагольствования стали постоянным занятием обитателей фермы. Пока однажды Кандида не навестил счастливый старец.

«Надо возделывать сад»

Лейбниц породил философскую идею о всеобщей гармонии. Французскому писателю импонировало мировоззрение немецкого мыслителя. Однако после землетрясения Вольтер издал поэму, в которой полностью отверг учение о равновесии добра и зла. Окончательно развенчать теорию Лейбница просветителю удалось в повести о приключениях Кандида.

«Надо возделывать сад» - именно эту мысль с помощью одного из персонажей излагает в последней главе Вольтер. «Кандид, или Оптимизм», краткое содержание которого дает лишь общее представление о философской идее автора, - произведение, которое следует прочитать если не в оригинале, то хотя бы полностью, от корки до корки. Ведь душевные терзания вольтеровского героя известны и современному человеку. Счастье - неуклонный и постоянный труд. Размышления и рассуждения о смысле жизни могут привести лишь к отчаянию. На смену созерцанию непременно должно приходить действие.

Кандид, или Оптимизм

Перевод с немецкого доктора Ральфа с добавлениями, которые были найдены в кармане у доктора, когда он скончался в Миндене в лето благодати господней 1759.

Глава первая. Как был воспитан в прекрасном замке Кандид и как он был оттуда изгнан

В Вестфалии, в замке барона Тундер-тен-Тронка, жил юноша, которого природа наделила наиприятнейшим нравом. Вся душа его отражалась в его лице. Он судил о вещах довольно здраво и очень простосердечно; поэтому, я думаю, его и звали Кандидом . Старые слуги дома подозревали, что он – сын сестры барона и одного доброго и честного дворянина, жившего по соседству, за которого эта девица ни за что не хотела выйти замуж, так как у него в родословной числилось всего лишь семьдесят одно поколение предков, остальная же часть его генеалогического древа была погублена разрушительной силой времени.

Барон был одним из самых могущественных вельмож Вестфалии, ибо в замке его были и двери и окна; главная зала даже была украшена шпалерами. Дворовые собаки в случае необходимости соединялись в свору; его конюхи становились егерями; деревенский священник был его великим милостынераздавателем. Все они называли барона монсеньором и смеялись, когда он рассказывал о своих приключениях.

Баронесса, его супруга, весила почти триста пятьдесят фунтов; этим она внушала величайшее уважение к себе. Она исполняла обязанности хозяйки дома с достоинством, которое еще больше увеличивало это уважение. Ее дочь, Кунигунда, семнадцати лет, была румяная, свежая, полная, аппетитная. Сын барона был во всем достоин своего отца. Наставник Панглос был оракулом дома, и маленький Кандид слушал его уроки со всем чистосердечием своего возраста и характера.

Панглос преподавал метафизико-теолого-космологонигологию . Он замечательно доказывал, что не бывает следствия без причины и что в этом лучшем из возможных миров замок владетельного барона – прекраснейший из возможных замков, а госпожа баронесса – лучшая из возможных баронесс.

– Доказано, – говорил он, – что все таково, каким должно быть; так как все создано сообразно цели, то все необходимо и создано для наилучшей цели. Вот, заметьте, носы созданы для очков , потому мы и носим очки. Ноги, очевидно, назначены для того, чтобы их обувать, вот мы их и обуваем. Камни были сотворены для того, чтобы их тесать и строить из них замки, и вот монсеньор владеет прекраснейшим замком: у знатнейшего барона всего края должно быть наилучшее жилище. Свиньи созданы, чтобы их ели, – мы едим свинину круглый год. Следовательно, те, которые утверждают, что все хорошо, говорят глупость, – нужно говорить, что все к лучшему.

Кандид слушал внимательно и верил простодушно; он находил Кунигунду необычайно прекрасной, хотя никогда и не осмеливался сказать ей об этом. Он полагал, что, после счастья родиться бароном Тундер- тен-Тронком, вторая степень счастья – это быть Кунигундой, третья – видеть ее каждый день и четвертая – слушать учителя Панглоса, величайшего философа того края и, значит, всей земли.

Однажды Кунигунда, гуляя поблизости от замка в маленькой роще, которая называлась парком, увидела между кустарниками доктора Панглоса, который давал урок экспериментальной физики горничной ее матери, маленькой брюнетке, очень хорошенькой и очень покладистой. Так как у Кунигунды была большая склонность к наукам, то она, притаив дыхание, принялась наблюдать без конца повторявшиеся опыты, свидетельницей которых она стала. Она поняла достаточно ясно доказательства доктора, усвоила их связь и последовательность и ушла взволнованная, задумчивая, полная стремления к познанию, мечтая о том, что она могла бы стать предметом опыта, убедительного для юного Кандида, так же как и он – для нее.

Возвращаясь в замок, она встретила Кандида и покраснела; Кандид покраснел тоже. Она поздоровалась с ним прерывающимся голосом, и смущенный Кандид ответил ей что-то, чего и сам не понял. На другой день после обеда, когда все выходили из-за стола, Кунигунда и Кандид очутились за ширмами. Кунигунда уронила платок, Кандид его поднял, она невинно пожала руку Кандида. Юноша невинно поцеловал руку молодой баронессы, но при этом с живостью, с чувством, с особенной нежностью; их губы встретились, и глаза их горели, и колени подгибались, и руки блуждали. Барон Тундер-тен-Тронк проходил мимо ширм и, уяснив себе причины и следствия, здоровым пинком вышвырнул Кандида из замка. Кунигунда упала в обморок; как только она очнулась, баронесса надавала ей пощечин; и было великое смятение в прекраснейшем и приятнейшем из всех возможных замков.

Глава вторая. Что произошло с Кандидом у болгар

Кандид, изгнанный из земного рая, долгое время шел, сам не зная куда, плача, возводя глаза к небу и часто их обращая к прекраснейшему из замков, где жила прекраснейшая из юных баронесс. Он лег спать без ужина посреди полей, между двумя бороздами; снег падал большими хлопьями. На другой день Кандид, весь иззябший, без денег, умирая от голода и усталости, дотащился до соседнего города, который назывался Вальдбергоф-Трарбкдикдорф . Он печально остановился у двери кабачка. Его заметили двое в голубых мундирах .

– Приятель, – сказал один, – вот статный молодой человек, да и рост у него подходящий .

Они подошли к Кандиду и очень вежливо пригласили его пообедать.

– Да, господа, мой рост действительно таков, – сказал Кандид с поклоном.

– Верно, – сказал Кандид, – это мне и Панглос всегда говорил, и я сам вижу, что все к лучшему.

Ему предложили несколько экю. Он их взял и хотел внести свою долю, ему не позволили и усадили за стол.

– Вы, конечно, горячо любите?..

– О да, – отвечал он, – я горячо люблю Кунигунду.

– Нет, – сказал один из этих господ, – мы вас спрашиваем, горячо ли вы любите болгарского короля?

– Вовсе его не люблю, – сказал Кандид. – Я же его никогда не видел.

– Как! Он – милейший из королей, и за его здоровье необходимо выпить.

– С большим удовольствием, господа!

И он выпил.

В 1953 году драматург Лилиан Хеллман (Lillian Hellman) предложила своему соотечественнику, американскому дирижеру и композитору Леонарду Бернстайну, превратить в музыкальный спектакль восьмидесятистраничную повесть Вольтера «Кандид, или Оптимизм» (1758). Хеллман усмотрела мрачную параллель между поощряемыми церковью процессами над еретиками, которые высмеивал Вольтер, и маккартизмом - антикоммунистической «охотой на ведьм», развязанной в США на правительственном уровне в начале 50-х годов. «Кандид» как нельзя лучше подходил для того, чтобы обратить внимание общества на абсурдность происходящего.

Приступая к своему третьему по счету шоу, Бернстайн не мог и предположить, что ему предстоит путешествие, не уступающее по продолжительности и числу взлетов и падений странствиям Кандида. Дорогу длиной почти в сорок лет Бернстайн прошел не один: «Кандид» вовлек в свою орбиту многих одаренных деятелей музыкального театра - либреттистов, режиссеров, музыкальных руководителей, актеров.

«Кандид» - настоящий рекордсмен по количеству талантливых сочинителей, трудившихся над либретто музыкального спектакля. Сначала создание песенных текстов было поручено поэту и либреттисту Джону Латушу (John Latouche). Через некоторое время его сменил знаменитый американский поэт Ричард Уилбур (Richard Wilbur), чьи переводы Мольера высоко оценивала Лилиан Хеллман. Свою лепту в разное время внесли сам Леонард Бернстайн, Лилиан Хеллман, Дороти Паркер (Dorothy Parker), Джон Уэллс (John Wells) и Стивен Сондхайм.

Творческий процесс сопровождался постоянными спорами. В то время как Хеллман стремилась сделать идеологические аллюзии более рельефными, Бернстайн ставил перед собой далекие от политики задачи. Он воспользовался европейскими корнями повести Вольтера для того, чтобы признаться в любви к музыкальному театру Старого Света. По словам самого композитора, в «Кандиде» он отдал дань всему, что его восхищало в европейской музыке, - творчеству Гилберта и Салливана, Оффенбаха и Беллини, Равеля и Прокофьева. Бернстайн намеренно отказался от современных ритмов и создал партитуру, которая, казалось, не принадлежала двадцатому веку. С точки зрения музыкальной стилистики «Кандид» продолжал традиции комической оперы и оперетты, в то же время сатирический характер истории роднит его с мюзиклом. Сам композитор говорил так: «Как его называть - опереттой, комической оперой или чем-то еще - пусть решают другие. <...> Может оказаться, что это некая новая форма. Аналогов ему в нашем театре, похоже нет, так что время покажет.» Для того, чтобы внести хоть какую-то ясность, Бернстайн придумал для своего детища подзаголовок «комическая оперетта».

В течение двух с половиной лет Хеллман, Бернстайн и Уилбур периодически возвращались к работе над «Кандидом», однако вплотную занялись этим проектом только в 1956 году. К октябрю оперетта была готова к пробным показам в Бостоне.

Бродвейская постановка, осуществленная оперным и драматическим режиссером Тайроном Гатри (Tyrone Guthrie), с декорациями Оливера Смита (Oliver Smith) и костюмами Ирен Шарафф (Irene Sharaff), открылась в нью-йоркском театре Martin Beck Theater 1 декабря 1956 года. Партию Кандида исполнил оперный тенор Роберт Раунсевиль (Robert Rounseville), на роль Кунигунды взяли молодое сопрано Барбару Кук (Barbara Cook), доктора Панглоса сыграл актер Макс Эдриан (Max Adrian), а Старуху - актриса и певица русского происхождения Ира Петина (Irra Petina), в прошлом ведущее контральто Метрополитен Опера.

Если авторы «Кандида» и рассчитывали на благожелательные отзывы критики, то их надежды не оправдались. Сатиру Хеллман газеты объявили заумной и мрачной, а либретто - слабым: история, в которой не было традиционной для бродвейского мюзикла романтической сюжетной линии, из-за постоянной смены места действия распадалась на отдельные эпизоды. Композитор также не смог угодить зрителю: завсегдатаям бродвейских театров партитура показалась слишком оперной, в то время как поклонникам оперы - чересчур бродвейской. Последний спектакль состоялся 2 февраля 1957 года, и, таким образом, мюзикл сыграли всего 73 раза.

К счастью, оригинальный лондонский состав был записан на студии Колaмбия Рекордс. Пусть в виде пластинки, оперетта нашла путь к сердцам меломанов. Альбом отлично продавался, и постепенно «Кандид» приобрел статус своего рода культового произведения.

В 1958 году, наконец, была осуществлена полномасштабная постановка в Лондоне, для которой Лилиан Хеллман вместе с Майклом Стюартом (Michael Stewart) переработала либретто. Премьера состоялась в театре Saville Theater 30 апреля 1959 года. Успеха не последовало, но Бернстайн не сдавался. Он упорно продолжал дополнять и переделывать партитуру вплоть до 1971 года, когда режиссер Гордон Дэвидсон (Gordon Davidson) поставил мюзикл в Лос-Анжелесе. Дэвидсон надеялся, что шоу доберется до Бродвея, однако на этот раз одиссея «Кандида» завершилась в Вашингтоне, в Кеннеди Центре.

В 1973 году продюсер театрального центра Челси (Chelsea Theater Center) Роберт Колфин (Robert Kalfin) предложил поставить «Кандида» режиссеру Гарольду (Хэлу) Принсу. Принс не был поклонником этого произведения Бернстайна, находя его громоздким и холодным. Однако, ознакомившись с повестью Вольтера, Хэл пришел в восторг от ее «непочтительного и проказливого духа», которого как раз и не хватало «Кандиду» в постановке Гатри. Либретто Хеллман, по мнению Принса, тоже никуда не годилось. Лилиан, которой «Кандид» принес только огорчения, в этот раз от сотрудничества отказалась. На помощь пришел писатель Хью Уилер (Hugh Wheeler), сочинивший одноактную пьесу, в которой вместо философствований зрителям предлагался полный сюжетных несуразиц и пикантных шуток фарс с комментариями нового действующего лица - самого Вольтера.

Переработать оригинальную партитуру 1956 года и два тома дополнительных материалов, накопившихся с 1956-го по 1971 год, взялся американский дирижер Джон Маучери (John Mauceri). Не обошлось и без участия композитора и либреттиста Стивена Сондхайма, который дописал недостающие тексты, например, для нового открывающего номера Life Is Happiness Indeed.

Бернстайн ознакомился с результатом их работы только на генеральной репетиции и поначалу отнесся к нововведениям благосклонно, однако после второго просмотра, по свидетельству Джона Маучери, буквально возненавидел шоу. Впрочем, билеты продавались отлично, и, таким образом, «Кандид» впервые начал приносить своим создателям деньги. Мюзикл недолго играли в Бруклине, а потом, в слегка расширенном варианте, он открылся на Бродвее, где с большим успехом шел около двух лет, с марта 1974-го по январь 1976 года.

Новый «Кандид» обладал молодостью и задором. Принс поставил спектакль таким образом, что зрители оказывались вовлеченными в происходящие события - действие разворачивалось по всему пространству зрительного зала. Спектакль имел успех у критики и был отмечен четырьмя премиями «Тони» - за либретто, костюмы, декорации и режиссуру.

Однако этот камерный «Кандид» (известный также как «редакция Челси»), с уполовиненной партитурой и крохотным оркестром из 13 человек, имел мало общего с первоначальным масштабным замыслом Бернстайна.

В 1982 году Джон Маучери, взяв за основу либретто Хью Уилера, представил свою двухактную версию «Кандида». На этот раз спектакль имел поистине оперный размах: в него вошел почти весь музыкальный материал, сочиненный Бернстайном, включая несколько номеров, которые ранее не были оркестрованы.

Во время работы над новой редакцией Маучери постоянно консультировался с Бернстайном, но, несмотря на популярность «Кандида» у публики, композитор по-прежнему был неудовлетворен результатом. Возможно, партитура Бернстайна была теснее связана с «заумным» либретто Хеллман, чем казалось на первый взгляд. Пост-леммановским либретто не хватало сердечности, слез и надежды, звучавших в музыке Бернстайна. Из-за изменения географии музыка перестала соответствовать сюжету: фрагменты, которые по первоначальному замыслу должны были исполняться в «парижской» сцене, стали звучать в Лиссабоне, а музыка, написанная для Нового Света и Венеции, - в Константинополе.

Осознав эти недостатки, Маучери решил приблизить двухактное либретто Хью Уилера к оригинальному, восстановив ранее изъятые «серьезные» фрагменты. Уилер согласился переделать либретто, но планам помешала его смерть. Тогда режиссер Джонатан Миллер посоветовал Маучери обратиться к драматургу Джону Уэллсу (John Wells). Они перечитали Вольтера и решили, что возврат к первоисточнику пойдет шоу на пользу.

За режиссуру снова взялся Хэл Принс. На этот раз он постарался объединить в одном спектакле масштабность оперной постановки и развлекательность бродвейского шоу. Новый «Кандид» был представлен публике 13 октября 1982 года труппой Нью-Йоркской Сити-Оперы. Запись этой редакции «Кандида», известной как «оперная», вышла в 1986 году. Через 11 лет Принс поставит адаптированный вариант оперного «Кандида» на Бродвее, в театре Гершвина (Gershwin Theatre).

Новое воплощение «Кандида» пришлось по вкусу оперным театрам. В мае 1988 года произведение Бернстайна было поставлено в Глазго Шотландской оперой в сотрудничестве с Королевским театром (Theatre Royale). Оперетту показывали также в Ньюкасле, Ливерпуле и Эдинбурге, а затем в декабре того же года состоялась премьера в лондонском театре Old Vic. Позднее спектакль был снят на видео телекомпанией BBC.

Наблюдая за приключениями «Кандида» на Британских островах, Бернстайн решил, что пришло время самому взяться за партитуру. Композитора устраивала версия Шотландской оперы, однако он все же пересмотрел порядок номеров, внес исправления в оркестровку и изменил окончания некоторых сцен.

12 и 13 декабря 1989 года Леонард Бернстайн дирижировал «Кандидом» в лондонском Барбикан Центре, эти концерты были сняты на видео и совсем недавно изданы на DVD. Затем три дня - с 15 по 18 декабря - он провел на студии Эбби Роуд (Abbey Road Studio No.1, London), где записал оперетту для лейбла Дойче Граммофон. Таким образом, за год до своей смерти Бернстайн, наконец, смог представить «Кандида» в том виде, который отражал авторский замысел.

Блестящий состав исполнителей включал в себя и молодых, и маститых оперных звезд. Американскому тенору Джерри Хадли (Jerry Hadley) Бернстайн доверил партию Кандида, а драматическому колоратурному сопрано Джун Андерсон (June Anderson) - его возлюбленной Кунигунды. Знаменитое немецкое меццо Криста Людвиг (Christa Ludwig) записала партию Старухи, а в ролях Губернатора, Вандердендура и Рагоцки мы слышим выдающегося шведского тенора Николая Гедду (Nicolai Gedda). Британское меццо-сопрано Делла Джонс (Della Jones) исполнила партию Пакеты, а баритон Курт Оллман (Kurt Ollmann) - Максимилиана и Капитана. Поэт и драматург Адольф Грин (Adolph Green), давний друг Бернстайна, сыграл доктора Панглоса, Мартена и рассказчика.

История начинается в Вестфалии XVIII века, в замке барона Тундер-тен-Тронка (Westphalia Chorale). Мы знакомимся с обитателями замка - прекрасной Кунигундой, дочерью барона, Максимилианом, ее тщеславным братом, Пакетой, молоденькой служанкой баронессы, и незаконнорожденным племянником барона, наивным, доброжелательным ко всему миру Кандидом (Life is Happiness Indeed).

Все герои счастливы, потому что их учит быть счастливыми величайший из всех философов на земле доктор Панглос (The Best of All Possible Worlds). Панглос просит своих учеников еще раз повторить то, что они выучили во время его уроков: все к лучшему в этом наилучшем из миров (Universal Good).

В укромном уголке парка Кунигунда застает Панглоса и служанку Пакету за интригующими «физическими» опытами. Она спешит опробовать новые знания на Кандиде, и в результате молодые люди выясняют, что влюблены друг в друга. Вместе они мечтают о радостях брака (Oh, Happy We). Идиллию прерывает брат Кунигунды Максимилиан. Он рассказывает обо всем Барону, и тот, возмущенный разницей в социальном положении влюбленных, прогоняет Кандида из замка (It Must Be So).

Вооруженный одной лишь идеологией оптимизма, изгнанный из земного рая, Кандид довольно быстро попадает в болгарскую армию. Его попытка бежать заканчивается неудачей: Кандида хватают и в качестве наказания прогоняют через строй солдат. Он едва жив, когда приходит известие о том, что болгары объявили войну аварам. Мирная Вестфалия становится ареной сражений. В замке молятся барон и его семейство (Westphalia), однако это не спасает Тундер-тен-Тронк от разрушения и разграбления (Battle Music), а всех его обитателей - от жестокой смерти. В поисках тела своей возлюбленной Кандид блуждает среди руин и трупов (Candide’s Lament).

Так начинаются скитания Кандида. Однажды он подает несколько монет нищему сифилитику, в котором узнает доктора Панглоса. Несмотря на свое плачевное состояние, философ не утратил оптимизма (Dear Boy).

Некий коммерсант предлагает Кандиду и Панглосу работу. Вместе они отплывают в Лиссабон, где становятся свидетелями разрушительного землетрясения, унесшего жизни трехсот тысяч человек. Панглос, однако, по-прежнему настаивает на том, что все к лучшему в этом наилучшем из миров. Кандида и его наставника хватают как еретиков и передают в руки испанской инквизиции (Auto-da-f?). Панглоса казнят, а чудом спасшийся Кандид продолжает свои странствия (Candide Begins His Travels/It Must Be Me).

В это время в Париже некая таинственная красавица привлекла внимание двух влиятельных лиц - обеспеченного еврея дом-Иссахара и не менее богатого Архиепископа собора Парижской Богоматери (The Paris Waltz). Это Кунигунда; она по очереди принимает своих влиятельных поклонников, утешая себя тем, что, раз утраченную честь не вернуть, остается только блистать в драгоценностях и веселиться (Glitter and Be Gay).

По счастливому стечению обстоятельств, Кандид попадает в Париж, где - о чудо! - встречает свою любовь живой и невредимой (You Were Dead, You Know). Кандид непреднамеренно лишает жизни любовников Кунигунды, совершенно некстати явившихся в ее дом. Затем, вместе со Старухой, компаньонкой и по совместительству сутенершей Кунигунды, молодые люди бегут в испанский город Кадис. Пока Старуха развлекает спутников рассказом о своей насыщенной приключениями жизни, воры крадут драгоценности Кунигунды. Старуха, которая легко приспосабливается к любым обстоятельствам, предлагает зарабатывать на пропитание пением (I Am Easily Assimilated).

По следам троицы идет французская полиция, поэтому Кандиду ничего не остается, кроме как встать под знамена религии и в сопровождении Кунигунды и Старухи отправиться насаждать христианство в Новом Свете (Quartet Finale).

С верой, что все к лучшему в этом наилучшем из миров (Universal Good), Кандид прибывает в Буэнос-Айрес. Там же оказываются чудесным образом вернувшиеся к жизни Максимилиан и Пакета. Максимилиан, переодетый в рабыню, покоряет Губернатора Буэнос-Айреса дона Фернандо своей красотой. Обнаружив свою ошибку, благородный дон предлагает руку и сердце Кунигунде (My Love).

Некий иезуит, положивший глаз на Максимилиана, уводит его с собой. Старуха сообщает Кандиду, что полиция все еще разыскивает его, и молодому человеку приходится скрыться в джунглях в сопровождении индейца Какамбо. Женщины остаются одни - им есть что отпраздновать, ведь Кунигунда покорила самого Губернатора (We Are Women).

Кандид и Какамбо скитаются по непроходимым джунглям Латинской Америки. Однажды они наталкиваются на иезуитскую миссию (The Pilgrims’ Procession/Alleluya). Возглавляющие ее Мать-настоятельница и Отец-настоятель уговаривают Кандида присоединиться к процессии кающихся. К своему удивлению, Кандид узнает в Отце-настоятеле Максимилиана, а в Матери-настоятельнице - Пакету. Кандид сообщает им хорошие новости: Кунигунда жива, и он собирается на ней жениться. Максимилиан тут же вспоминает о своей давней неприязни к Кандиду. Кунигунда никогда не выйдет замуж за бастарда! Максимилиан набрасывается на Кандида, и тот, как обычно, совершенно случайно наносит своему товарищу по детским играм смертельный удар. После чего ему снова приходится бежать.

Проходит три года. Кунигунда и Старуха, поселившиеся во дворце Губернатора, размышляют о несчастьях, выпадающих на долю привилегированных и богатых (Quiet).

Кандид и Какамбо все еще блуждают по джунглям. Они находят лодку, путешествуют вниз по реке и попадают в огромную пещеру (Great Vaulted Cavern). В полной темноте они проводят сутки, а затем оказываются в стране, окруженной неприступными горами. Это Эльдорадо (Introduction to Eldorado).

Кандид находит эту страну гораздо прекрасней Вестфалии. Повсюду бьют фонтаны розовой воды, площади вымощены драгоценными камнями, воздух наполнен ароматом пряностей, и даже пыль - золотая. В этом городе нет дворцов правосудия, а есть только храмы наук, и поклоняются здесь единому Богу. Похоже, это та страна, о которой мечтал доктор Панглос! Однако душа Кандида стремится к Кунигунде, и он покидает волшебный край, захватив с собой несколько бесценных златорунных овец, груженных драгоценными камнями, - ведь ему потребуются деньги, чтобы выкупить любимую. Жители Эльдорадо хоть и считают Кандида чудаком, однако сооружают машину, которая перенесет героя, его спутника и золотых овец через неприступные горы (The Ballad of Eldorado).

В пути златорунные овцы гибнут одна за другой, и, в конце концов, у Кандида остается только две овцы. Опасаясь, что в Буэнос-Айресе его будут судить за убийство, Кандид поручает Какамбо взять одну золотую овцу и отправиться в аргентинскую столицу, чтобы выкупить Кунигунду. Они будут путешествовать раздельно и встретятся в Венеции.

Странствия приводят Кандида в голландскую колонию Суринам, где он встречает Мартена, профессионального пессимиста, а стало быть, антагониста доктора Панглоса (Words, Words, Words). Местный житель, богатый голландец Вандердендур, предлагает Кандиду в обмен на оставшуюся у него золотую овцу прекрасный корабль, который, по счастливому совпадению, именно в этот день отплывает в Венецию. Доктрина Панглоса находит свое подтверждение, радуется Кандид, о чем он и сообщает Мартену. Жители Суринама провожают Кандида, Вандердендура и Мартена, желая им счастливого путешествия (Bon Voyage).

Однако корабль терпит крушение и идет ко дну, а вместе с ним - Вандердендур и Мартен. Кандида и золотую овцу, с которой он воссоединился в водах океана, подбирает проплывающая мимо галера. На галере Кандид встречает пять низложенных королей, а среди рабов-гребцов - воскресшего доктора Панглоса. Лишившиеся короны монархи рассуждают о том, что будут вести скромную жизнь, служа Господу и человечеству, едва сойдут на берег. Этой теме они посвящают дебаты под руководством Панглоса (The Kings’ Barcarolle).

Галера прибывает в Венецию. На дворе время Карнавала, все жители города одеты в маски, местное казино расцвечено огнями (Money, Money, Money). Короли немедленно бросаются играть в рулетку и баккара. Прижимая к себе единственное свое богатство - овцу, Кандид бродит по берегу в поисках Кунигунды.

А что же происходит с остальными героями? Пакета стала самой популярной девушкой легкого поведения, в очередной раз оживший Максимилиан теперь коррумпированный Префект полиции, который держит в своих руках весь город, Кунигунда и Старуха трудятся в казино (What’s the Use?).

Кандид приходит в казино, где на него обращает внимание Старуха. Ее лицо скрыто маской, поэтому молодой человек ее не узнает. Старуха жалуется Кандиду на свое бедственное положение, пытаясь вытянуть из него деньги. Старухе вторит Кунигунда. А в это время Панглос в компании красоток отмечает выпавший ему огромный выигрыш (The Venice Gavotte). Кунигунда и Старуха пытаются вырвать у Кандида овцу, в этот момент маска Кунигунды падает, и Кандид узнает ее.

Он внезапно осознает, что все, что составляло смысл его жизни, разрушено. Так к чему было идти на такие страшные жертвы? А его жадная до денег возлюбленная? Ведь ее душа настолько же мертва, насколько полон жизни ее ангельский облик! (Nothing More Than This).

Много дней Кандид проводит в молчании. Теперь у него есть деньги, их хватит на небольшую ферму за городом. Кунигунда становится все более сварливой, и Старуха ей не уступает. Панглос мечтает о месте в каком-нибудь немецком университете. Пакета безуспешно пытается продавать себя. Время от времени они замечают, как на городской стене появляются головы все новых неудачливых политиков. А Кандид продолжает хранить молчание (Universal Good).

Наконец, Кандид разражается речью. Они не те, что были прежде, и не те, кем хотели быть. И невозможно любить так, как они любили раньше. Теперь они любят друг друга такими, какие они есть. После чего Кандид делает предложение Кунигунде и призывает своих товарищей заняться делом - выращивать свой собственный сад (Make Our Garden Grow).

Так заканчивается комическая оперетта «Кандид, исправленная, дополненная и одобренная Леонардом Бернстайном в 1989 году.

«Кандид» регулярно и c равным успехом ставится по всему миру в оперных и музыкальных театрах. Увертюра к спектаклю обрела самостоятельную жизнь и превратилась в симфонический хит. С 1990 года Нью-Йоркский Филармонический оркестр (New York Philharmonic) исполняет ее без дирижера - в память о Бернстайне, который 11 лет руководил этим прославленным коллективом. Сверхтрудную арию Кунигунды Glitter and Be Gay - изящную пародию на арию Маргариты из оперы Гуно «Фауст» - охотно включают в свой репертуар ведущие колоратурные сопрано мира.

Способность «Кандида» принимать вид оперы, оперетты или даже мюзикла в зависимости от художественных задач делает его крайне привлекательным для постановщиков. Некоторые из них не могут устоять перед искушением предложить собственную редакцию.

В мае 2004 года в Линкольн Центре была представлена полуконцертная версия оперетты, созданная режиссером Лонни Прайсом (Lonny Price). Музыкальным руководителем проекта стала Мэрин Олсоп (Marin Alsop), протеже Леонарда Бернстайна; она же стояла за пультом Нью-Йоркского Филармонического оркестра. Главные роли исполнили Патти ЛюПон (Patti LuPone, Старуха), Кристин Ченовет (Kristin Chenoweth, Кунигунда), Джефф Блюменкранц (Jeff Blumenkrantz, Максимилиан), Жанин ЛаМанна (Janine LaManna, Пакета), Пол Гровс (Paul Groves, Кандид) и сэр Томас Аллен (Sir Tomas Allen, Панглос). Лонни Прайс взял за основу одноактную версию Хэла Принса и, дополнив ее номерами из более поздних оперных версий, переписал историю наивного бастарда из Вестфалии: на смену горькой иронии пришел искрящийся юмор, а «нравоучительная часть» преподносится с ненавязчивостью и остроумием. В 2005 году концерт был показан каналом PBS, а позднее выпущен на DVD.

Парадоксально, но факт: на родине Вольтера музыкальная транскрипция его повести впервые была показана лишь совсем недавно. В декабре 2006 года в парижском театре Шатле состоялась премьера «Кандида» в постановке канадца Роберта Карсена (Robert Carsen).

С разрешения наследников Уилера Карсен внес изменения в сценарий и переместил действие из Европы XVIII века в Америку 1950–2000-х. Замок барона Тундер-тен-Тронка имеет знакомые всем очертания Белого дома, Кунигунда продает себя голливудским боссам и преображается в Мэрилин Монро, изгнанные правители носят маски современных политиков Буша, Ширака, Путина, Берлускони и Блэра, Эльдорадо расположено в нефтяном Техасе, а венецианское казино - в Лас-Вегасе. Все персонажи в этой постановке говорили и пели по-английски, кроме Вольтера, комментировавшего события на родном языке. Кандида сыграл американский тенор Уильям Берден (William Burden), его легкомысленную возлюбленную - соотечественница Бердена сопрано Анна Кристи (Anna Christy), бродвейская звезда Ким Крисуэлл (Kim Criswell) исполнила партию Старухи, а Ламбер Уилсон (Lambert Wilson), одинаково свободно владеющий французским и английским языком, виртуозно преображался то в Панглоса, то в Вольтера, то в Мартена.

Спектакль сразу же оказался у всех на устах - публика оценила провокационную режиссуру Карсена и выразительную, лаконичную сценографию Майкла Ливайна (Michael Levine). Однако Стефана Лисснера (Stephane Lissner), директора театра Ла Скала, где оперетта должна была идти летом 2007 года, насторожил ярко выраженный политический подтекст разворачивающегося на сцене фарса, поэтому он принял скандальное решение снять оперетту с репертуара. Объяснение было простым: постановка не соответствует художественным принципам легендарного миланского оперного театра. Однако, как справедливо заметила итальянская журналистка Паола Зонца, «нетрудно понять, что такая позиция была продиктована превентивной самоцензурой, которую можно сравнить с отменой в сентябре оперы Моцарта „Идоменей“ в постановке Ханса Нойенфельса берлинской Deutsche Oper из-за сцены, в которой Иисус, Будда и Нептун присутствуют на обезглавливании Мухаммеда. В этом случае речь шла об опасении оскорбить ислам, а теперь, по-видимому, о страхе спровоцировать полемику, которая может быть вызвана подобной сатирой на Берлускони».

«„Кандид“ является политической, социальной, интеллектуальной сатирой. Я хочу предоставить публике инструменты для понимания нашей эпохи», - отвечал на критику Лисснера Роберт Карсен. К счастью, компромисс все-таки был достигнут, и итальянская публика увидила мюзикл Бернстайна летом 2007 года. В пользу Роберта Карсена говорит и мнение дочерей Бернстайна Нины (Nina) и Джеми (Jamie), которые в интервью французскому телевидению выразили уверенность, что их отцу спектакль бы понравился. Насколько это заявление справедливо, мы никогда не узнаем, однако можно точно сказать, что под словами Карсена мог бы подписаться человек, без которого путешествие «Кандида» Леонарда Бернстайна по сценам театров разных городов и стран никогда бы не состоялось, - Лилиан Хеллман.

Повесть «Кандид, или Оптимизм» (1758) относится к циклу «философских повестей» французского философа и писателя Вольтера (наст. имя Мари-Франсуа Аруэ) - небольших по объему произведений, в которых великий насмешник эпохи Просвещения в аллегорической форме бичует, как принято говорить, пороки своего времени. Кандид - главный герой повести, его имя переводится с французского как «чистосердечный, искренний», что дает точное представление об его характере. Оптимизм - философская доктрина его учителя Панглоса, которая заключается в немудреной фразе «Все к лучшему в этом лучшем из миров». А все вместе - блистательная пародия на знаменитый роман англичанина Генри Филдинга «История Тома Джонса, найденыша», относящийся к популярному в эпоху Просвещения жанру романа воспитания -произведениям, которые, показывая становление главного героя, незаметно воспитывали и читателя.
Повесть насыщена современными Вольтеру реалиями, так что без комментариев теряется половина удовольствия при чтении. Например, под именем короля Болгарии изображен знаменитый король Фридрих Прусский, печально известный своим пристрастием к солдатам высокого роста, которых в целях придания прусской армии геройского вида похищали даже из соседних княжеств (к числу пострадавших от эстетических вкусов короля, наряду с Кандидом, относится великий русский ученый М. В. Ломоносов).
В «Кандиде» тридцать глав, каждая из них составляет чуть больше страницы текста, но событий в ней происходит столько, что пересказ сюжета рискует сравниться по объему с самой повестью. Рассказ начинается с описания счастливой жизни Кандида в замке барона Тундер-тен-Тронка, незаконнорожденным племянником которого Кандид, по-видимому, является...