Тёмное царство в драме Островского «Гроза»: Дикой и Кабаниха. Темное царство в пьесе "Гроза"

«Темное царство» в пьесе Островского «Гроза»

Оно дошло до крайности, до отрицания всякого здравого смысла; оно более чем когда-нибудь враждебно естественным требованиям человечества и ожесточеннее прежнего силится остановить их развитие, потому что в торжестве их видит приближение своей неминуемой гибели.

Н. А. Добролюбов

Драматургический конфликт в “Грозе” заключается в столкновении отживающей морали самодуров с новой моралью людей, в душе которых пробуждается чувство человеческого достоинства. В пьесе важен сам фон жизни, сама обстановка. Мир “темного царства” основан на страхе и денежном расчете. Часовщик-самоучка Кулигин говорит Борису: “Жестокие нравы, сударь, в нашем городе, жестокие! У кого деньги, тот стараетсябедного закабалить, чтобы на его труды даровые еще больше денег наживать”. Непосредственная денежная зависимость заставляет Бориса быть почтительным с “ругателем” Диким. Безропотно послушен матери Тихон, хотя в финале пьесы до своеобразного бунта поднимается даже он. Хитрят и изворачиваются конторщик Дикого Кудряш и сестра Тихона Варвара. Проницательное сердце Катерины чувствует фальшь и бесчеловечность окружающей жизни. “Да здесь все как будто из-под неволи”,- думает она.

Образы самодуров в “Грозе” художественно достоверны, сложны, лишены психологической однозначности. Дикой - богатый купец, значительное лицо в городе Калинове. Власти его на первый взгляд ничто не угрожает. Савел Прокофьевич, по меткому определению Кудряша, “как с цепи сорвался”: чувствует себя хозяином жизни, вершителем судеб подвластных ему людей. Разве не об этом говорит отношение Дикого к Борису? Окружающие боятся рассердить чем-нибудь Савела Прокофьеви-ча, жена трепещет перед ним.

Дикой чувствует на своей стороне силу денег, поддержку государственной власти. Тщетными оказываются просьбы восстановить справедливость, с которыми обращаются обманутые купцом “мужички” к городничему. Савел Прокофьевич потрепал городничего по плечу да и говорит: “Стоит ли, ваше высокоблагородие, нам с вами об таких пустяках разговаривать!”

Вместе с тем, как уже было сказано, образ Дикого достаточно сложен. Крутой нрав “значительного лица в городе” наталкивается не на какой-то внешний протест, не на проявление недовольства окружающих, а на внутреннее самоосуждение. Савел Прокофьевич сам не рад своему “сердцу”: “О посту как-то, о великом, я говел, а тут нелегкая и подсунь мужичонка; за деньгами пришел, дрова возил... Согрешил-таки: изругал, так изругал, что лучше требовать нельзя, чуть не прибил. Вот оно какое сердце у меня! После прощения просил, в ноги кланялся. Вот до чего меня сердце доводит: тут на дворе, в грязи и кланялся; при всех ему кланялся”. В этом признании Дикого заключается страшный для устоев “темного царства” смысл: самодурство настолько противоестественно и бесчеловечно, что изживает само себя, утрачивает какие-либо нравственные оправдания своего существования.

“Самодуром в юбке” можно назвать и богатую купчиху Кабанову. В уста Кулигина вложена точная характеристика Марфы Игнатьевны: “Ханжа, сударь! Нищих оделяет, а домашних заела совсем”. В разговоре с сыном и невесткой Кабаниха лицемерно вздыхает: “Ох, грех тяжкий! Вот долго ли согрешить-то!”

За этим притворным восклицанием кроется властный, деспотический характер. Марфа Игнатьевна активно отстаивает устои “темного царства”, пытается покорить Тихона и Катерину. Отношения между людьми в семье должны, по мысли Кабановой, регулироваться законом страха, домостроевским принципом “да убоится жена мужа своего”. Желание Марфы Игнатьевны во всем следовать прежним традициям проявляется в сцене прощания Тихона с Катериной.

Положение хозяйки в доме не может вполне успокоить Кабаниху. Марфу Игнатьевну страшит то, что молодым воли хочется, что не соблюдаются традиции седой старины. “Что будет, как старики перемрут, как будет свет стоять, уж и не знаю. Ну, да уж хоть то хорошо, что не увижу ничего”,- вздыхает Кабаниха. В данном случае ее страх вполне искренен, ни на какой внешний эффект не рассчитан (Марфа Игнатьевна произносит свои слова в одиночестве).

Существенную роль в пьесе Островского играет образ странницы Феклуши. На первый взгляд перед нами второстепенный персонаж. В самом деле, Феклуша не участвует прямо в действии, но она является мифотворцем и защитником “темного царства”. Вслушаемся в рассуждения странницы о “салтане махнуте персидском” и “салтане махнуте турецком”: “И не могут они... ни одного дела рассудить праведно, такой уж им предел положен. У нас закон праведный, а у них... неправедный; что по нашему закону так выходит, а по-ихнему все напротив. И все судьи у них, в ихних странах, тоже все неправедные...” Главный смысл приведенных слов заключается в том, что “у нас закон праведный..:”.

Феклуша, предчувствуя гибель “темного царства”, делится с Кабанихой: “Последние времена, матушка Марфа Игнатьевна, по всем приметам, последние”. Зловещий признак конца усматривает странница в убыстрении хода времени: “Уж и время-то стало в умаление приходить... умные люди замечают, что у нас и время короче становится”. И действительно, время работает против “темного царства”.

Островский приходит в пьесе к масштабным художественным обобщениям, создает образы почти символические (гроза). Примечательна ремарка в начале четвертого действия пьесы: “На первом плане узкая галерея со сводами старинной, начинающей разрушаться постройки...” Именно в этом распадающемся, обветшалом мире из самой глубины его звучит жертвенное признание Катерины. Судьба героини столь трагична прежде всего потому, что восстала она против собственных же домостроевских представлений о добре и зле. Финал пьесы говоритнам, что жить “в темном царстве хуже смерти” (Добролюбов). “Конец этот кажется нам отрадным... - читаем в статье “Луч света в темном царстве”, - ...в нем дан страшный вызов самодурной силе, он говорит ей, что уже нельзя идти дальше, нельзя долее жить с ее насильственными, мертвящими началами”. Неодолимость пробуждения человека в человеке, реабилитация живого человеческого чувства, приходящего на смену фальшивому аскетизму, составляют, как мне кажется, непреходящее достоинство пьесы Островского. И в наши дни она помогает преодолевать силу косности, онемелости, общественного застоя.

Является первым писателем и драматургом, на страницах произведений которого со всей глубиной, силой и реалистичностью были запечатлены характеры самодуров Руси. И суть главного конфликта в «Грозе», его одной из самых известных пьес, заключается в противостоянии героев, представляющих патриархальный уклад, и людей нового поколения, которые в своих поступках хотят руководствоваться собственными чувствами и собственным умом. Но побороть «темное царство» совсем нелегко, так как его власть основана на деспотии, страхе, хитрости и деньгах.

Уже в самом начале пьесы речь заходит о купце Диком - человеке жестоком, капризном и своенравном. О нем говорят: «Уж такого-то ругателя, как у нас Савел Прокофьич, поискать еще! Ни за что человека оборвет». Дикой ругает всех, особенно достается его домашним. Например, его супруга постоянно просит близких: “Батюшки, не рассердите! Голубчик, не рассердите!” И самое его больное место – это деньги. Он сам признает, что ему даже долги жалко отдавать: «Ведь уж знаю, что надо отдать, а все добром не могу. Друг ты мне, и я тебе должен отдать, а приди ты у меня просить – обругаю».

Несмотря на весь свой буйный нрав, с людьми, которые могут дать ему отпор, Дикой ведет себя как обыкновенный трус. В качестве примера можно привести ситуацию с гусаром на перевозе.

Невежество, которое характеризует Дикого, также являются типичной чертой представителя «темного царства». Эпизод, когда местный изобретатель Кулигин просит деньги на устройство громовых отводов, а Дикой ему отказывает, мотивируя это тем, что гроза посылается нам в наказание, говорит о нем как о человеке недалеком, суеверном и необразованном.

Женская половина «темного царства» представлена в «Грозе» купчихой Кабанихой . Дикой, конечно, большой ругатель, но зато отходчив. А вот Кабаниха – хитра и злопамятна. К тому же, она настоящая ханжа, которая делает зло «под видом благочестия». Купчиха Кабанова зорко стоит на страже патриархальных законов нравственности и требует от своих близких, чтобы они строго этим правилам следовали. Кабаниха умеет строить из себя и любящую мать, которая хочет только добра, и когда нужно она прибедняется или, наоборот, показывает свою власть.

Вместо мужчины Кабаниха вырастила из сына лишь свою бледную тень, полную страха и покорности. Представители «темного царства» были бы рады сделать всех жителей Калинова такими забитыми и слабохарактерными. Но вот уже приходит конец старому миру, и ей становится страшно. Ей противостоит не менее сильная личность – Катерина . Купчиха борется, и даже, как ей кажется, побеждает. Но в конце пьесы она понимает, что осталась одна. Против нее восстает даже ее сын. Утратить былое влияние и могущество – что может быть хуже для Кабанихи?

Еще одна представительница «темного царства» - это странница Феклуша , которая выступает в роли защитницы «темного царства». Она восхваляет город Калинов, его купеческий уклад, критикуя при этом зарубежные страны: «У нас закон праведный, а у них... неправедный». Но, как человек много где бывавший, она видит признаки приближающихся перемен: «Последние времена, матушка Марфа Игнатьевна, по всем приметам, последние”. Она оказалась права – до знаменитой Крестьянской реформы, которая по замыслу должна была положить конец «темному царству», оставалось всего полтора года с выхода пьесы.

Александр Николаевич Островский впервые в русской литературе глубоко и реалистично изобразил мир “темного царства”, нарисовал колоритные образы самодуров, их быт и нравы. Он осмелился заглянуть за железные купеческие ворота, не побоялся открыто показать консервативную силу “косности”, “онемелости”. Анализируя “пьесы жизни” Островского, Добролюбов писал: “Ничего святого, ничего чистого, ничего правого в этом темном мире: господствующее над ним самодурство, дикое, безумное, неправое, прогнало из него всякое сознание чести и права... И не может быть их там, где повержено в прах и нагло растоптано самодурами человеческое достоинство, свобода личности, вера в любовь и счастье и святыня честного труда”. И все же многие пьесы Островского рисуют “шаткость и близкий конец самодурства”.
Драматургический конфликт в “Грозе” заключается в столкновении отживающей морали самодуров с новой моралью людей, в душе которых пробуждается чувство человеческого достоинства. В пьесе важен сам фон жизни, сама обстановка. Мир “темного царства” основан на страхе и денежном расчете. Часовщик-самоучка Кулигин говорит Борису: “Жестокие нравы, сударь, в нашем городе, жестокие! У кого деньги, тот старается бедного закабалить, чтобы на его труды даровые еще больше денег наживать”. Непосредственная денежная зависимость заставляет Бориса быть почтительным с “ругателем” Диким. Безропотно послушен матери Тихон, хотя в финале пьесы до своеобразного бунта поднимается даже он. Хитрят и изворачиваются конторщик Дикого Кудряш и сестра Тихона Варвара. Проницательное сердце Катерины чувствует фальшь и бесчеловечность окружающей жизни. “Да здесь все как будто из-под неволи”,- думает она.
Образы самодуров в “Грозе” художественно достоверны, сложны, лишены психологической однозначности. Дикой - богатый купец, значительное лицо в городе Калинове. Власти его на первый взгляд ничто не угрожает. Савел Прокофьевич, по меткому определению Кудряша, “как с цепи сорвался”: чувствует себя хозяином жизни, вершителем судеб подвластных ему людей. Разве не об этом говорит отношение Дикого к Борису? Окружающие боятся рассердить чем-нибудь Савела Прокофьевича, жена трепещет перед ним.
Дикой чувствует на своей стороне силу денег, поддержку государственной власти. Тщетными оказываются просьбы восстановить справедливость, с которыми обращаются обманутые купцом “мужички” к городничему. Савел Прокофьевич потрепал городничего по плечу да и говорит: “Стоит ли, ваше высокоблагородие, нам с вами об таких пустяках разговаривать!”
Вместе с тем, как уже было сказано, образ Дикого достаточно сложен. Крутой нрав “значительного лица в городе” наталкивается не на какой-то внешний протест, не на проявление недовольства окружающих, а на внутреннее самоосуждение. Савел Прокофьевич сам не рад своему “сердцу”: “О посту как-то, о великом, я говел, а тут нелегкая и подсунь мужичонка; за деньгами пришел, дрова возил... Согрешил-таки: изругал, так изругал, что лучше требовать нельзя, чуть не прибил. Вот оно какое сердце у меня! После прощения просил, в ноги кланялся. Вот до чего меня сердце доводит: тут на дворе, в грязи и кланялся; при всех ему кланялся”. В этом признании Дикого заключается страшный для устоев “темного царства” смысл: самодурство настолько противоестественно и бесчеловечно, что изживает само себя, утрачивает какие-либо нравственные оправдания своего существования.
“Самодуром в юбке” можно назвать и богатую купчиху Кабанову. В уста Кулигина вложена точная характеристика Марфы Игнатьевны: “Ханжа, сударь! Нищих оделяет, а домашних заела совсем”. В разговоре с сыном и невесткой Кабаниха лицемерно вздыхает: “Ох, грех тяжкий! Вот долго ли согрешить-то!”
За этим притворным восклицанием кроется властный, деспотический характер. Марфа Игнатьевна активно отстаивает устои “темного царства”, пытается покорить Тихона и Катерину. Отношения между людьми в семье должны, по мысли Кабановой, регулироваться законом страха, домостроевским принципом “да убоится жена мужа своего”. Желание Марфы Игнатьевны во всем следовать прежним традициям проявляется в сцене прощания Тихона с Катериной.
Положение хозяйки в доме не может вполне успокоить Кабаниху. Марфу Игнатьевну страшит то, что молодым воли хочется, что не соблюдаются традиции седой старины. “Что будет, как старики перемрут, как будет свет стоять, уж и не знаю. Ну, да уж хоть то хорошо, что не увижу ничего”,- вздыхает Кабаниха. В данном случае ее страх вполне искренен, ни на какой внешний эффект не рассчитан (Марфа Игнатьевна произносит свои слова в одиночестве).

Темное царство в пьесе «Гроза» Островского - это аллегорическое высказывание знакомо всем с легкой руки его современника, литературного критика Добролюбова. Именно так Николай Иванович счел нужным охарактеризовать тяжелую социальную и моральную атмосферу в городах России в начале XIX века.

Островский - тонкий знаток русской жизни

Александр Николаевич Островский совершил яркий прорыв в русской драматургии, на что и получил достойную статью-рецензию. Он продолжил традиции русского национального театра, заложенные Фонвизиным, Гоголем, Грибоедовым. В частности, Николай Добролюбов высоко оценил глубокое знание и правдивое отображение драматургом специфики русской жизни. Показанный в пьесе приволжский город Калинов стал своеобразной моделью всей России.

Глубокий смысл аллегории «темное царство»

Темное царство в пьесе Островского «Гроза» - четкая и емкая аллегория, созданная критиком Добролюбовым, имеет в своей основе и широкое социально-экономическое объяснение и более узкое - литературное. Последнее сформулировано относительно провинциального города Калинова, в котором Островский изобразил усредненный (как сейчас говорят - среднестатистический) русский городишко конца XVIII века.

Широкий смысл понятия «темное царство»

Вначале охарактеризуем широкий смысл данного понятия: темное царство в пьесе Островского «Гроза» - образная характеристика социально-политического состояния России на определенной стадии ее развития.

Ведь вдумчивый читатель, интересующийся историей, четко себе представляет, о какой России (конец XVIII века) идет речь. Огромная страна, фрагмент которой показал драматург в пьесе, жила по старинке, в то время, когда в странах Европы динамично происходила индустриализация. Народ был социально парализован (которое отменили в 1861 году). Еще не строились стратегические железные дороги. Народ в своей массе был безграмотным, необразованным, суеверным. Фактически государство социальной политикой занималось мало.

Все в провинциальном Калинове как бы «варится в собственном соку». Т. е. люди не задействованы в крупных проектах - производстве, строительстве. Их суждения выдают полную некомпетентность в простейших понятиях: например, в электрическом происхождении молнии.

Темное царство в пьесе Островского «Гроза» - общество, лишенное вектора развития. Еще не оформился класс промышленной буржуазии и пролетариата… Финансовые потоки общества не были сформированы недостаточными для глобальных социально-экономических преобразований.

Темное царство города Калинов

В узком же смысле - темное царство в пьесе «Гроза» - это образ жизни, присущий мещанству и купечеству. Согласно описанию, данному Островским, в этом сообществе абсолютно доминируют зажиточные и наглые купцы. Они постоянно осуществляют психологический прессинг на окружающих, не обращая внимания на их интересы. Управы нет на этих упырей, которые «поедом едят». Для этих самодуров деньги эквивалентны общественному положению, а человеческая и христианская мораль - не указ в их поступках. Практически они творят, что им заблагорассудится. В частности, реалистичные, художественно-завершенные образы - купец Савел Прокопьевич Дикой и купчиха Марфа Игнатьевна Кабанова - инициируют «темное царство» в пьесе «Гроза». Что это за персонажи? Рассмотрим их подобней.

Образ купца Савелия Прокофьича Дикого

Купец Дикой является самым богатым человеком Калинова. Однако состоятельность в нем граничит не с широтой души и хлебосольством, а с «крутым нравом». И понимает он свою волчью натуру, и хочет как-то измениться. «О посту как-то, о великом, я говел…» Да самодурство является его второй натурой. Когда к нему приходит «мужичонка» с просьбой одолжить денег, Дикой грубо его унижает, более того, дело едва не доходит до избиения несчастного.

Причем этот психотип поведения характерен для него всегда. («Что поделать, сердце у меня такое!») Т. е. он строит свои отношения с окружающими на основании страха и своего доминирования. Это его обычная модель поведения относительно людей с низшим

Этот человек не всегда был богат. Однако он пришел к состоятельности путем примитивной агрессивной сложившейся социальной модели поведения. Отношения с окружающими и родственниками (в частности, с племянником), он строит на одном только принципе: унизить их, формально - лишить социальных прав, а затем воспользоваться ими самому. Впрочем, ощутив психологический отпор от человека с равным статусом (например, от вдовы купца Кабанихи, он начинает к нему относиться более уважительно, не унижая). Это - примитивная, двухвариантная схема поведения.

За грубостью и подозрительностью («Так ты знай, что ты - червяк!») скрыта жадность и корысть. Например, в случае с племянником он фактически лишает его наследства. Савел Прокофьич вынашивает в душе ненависть ко всему окружающему. Его кредо - рефлекторно всех давить, всех подминать, расчищая для себя жизненное пространство. Живи бы мы в это время, такой идиот (извините за прямоту) вполне бы мог, просто посреди улицы, ни за что ни про что избить бы нас, просто для того, чтоб мы перешли на другую сторону улицы, расчистив для него путь! А ведь такой образ был привычен для крепостной России! Не зря ведь темное царство в пьесе «Гроза» Добролюбов назвал чутким и правдивым отображением российской действительности!

Образ купчихи Марфы Игнатьевны Кабановой

Вторым типажом диких нравов Калинова является богатая купеческая вдова Кабаниха. Ее социальная модель поведения не столь примитивна, как у купца Дикого. (Почему-то относительно этой модели вспоминается аналогия: «Плохое зрение носорога - это проблема окружающих, а не самого носорога!) Марфа Игнатьевна Кабанова, в отличие от купца Дикого, выстраивает свой социальный статус постепенно. Инструментом также является унижение, однако - совершенно другого рода. Она воздействует, в основном, на членов своей семьи: сына Тихона, дочь Варвару, невестку Катерину. В основу своего доминирования над окружающими она ставит как свое материальное превосходство, так и моральное.

Ханжество - вот ее ключ к У купчихи - двойная мораль. Формально и внешне следуя христианскому культу, она далека от настоящего милосердного христианского сознания. Наоборот, свой статус оцерквления она трактует, как своеобразную сделку с Богом, считая, что ей дано право не только поучать всех окружающих всему, но и указывать, как им следует поступать.

Этим она занимается постоянно, совершенно уничтожив своего сына Тихона, как личность, и подтолкнув невестку Катерину к самоубийству.

Если купца Дикого, встретив на улице, можно обойти, то относительно Кабанихи дело обстоит совсем иначе. Если можно так выразиться, то она непрерывно, постоянно, а не не эпизодически, как Дикой, «генерирует» темное царство в пьесе «Гроза». Цитаты произведения, характеризующие Кабаниху, свидетельствуют: она зомбирует своих близких, требуя, чтобы Катерина кланялась мужу, когда тот входит в дом, внушая, что «матушке перечить нельзя», чтобы муж давал строгие наказы жене, а по случаю и избивал ее…

Слабые попытки противостоять самодурам

Что же противопоставляет сообщество города Калинов экспансии двух вышеупомянутых самодуров? Да практически ничего. Те пребывают в комфортном для себя социуме. Как писал Пушкин в «Борисе Годунове»: «Народ безмолвствует…». Кто-то, образованный, пытается робко высказывать свое мнение, как инженер Кулигин. Кто-то, как Варвара, искалечил себя морально, живя двойной жизнью: поддакивая самодурам и делая, что самой заблагорассудится. А кого-то ждет внутренний и трагический протест (как Катерину).

Заключение

Встречается ли в нашей обыденной жизни слово «самодурство»? Мы надеемся, что для большинства наших читателей - гораздо реже, чем для жителей крепостного города Калинова. Примите сочувствия, если самодуром является ваш начальник, либо кто-либо из семейного круга. В наше время это явление не распространяется сразу на весь город. Однако оно местами существует. И из него следует искать выход…

Вернемся к пьесе Островского. Создают «темное царство» в пьесе «Гроза» представители. Их общие черты - наличие капитала и стремление доминировать в обществе. Однако не опирается ни на духовность, ни на созидательность, ни на просвещение. Отсюда вывод: следует изолировать самодура, лишив его возможности руководить, а также лишая общения (бойкот). Самодур силен, пока ощущает незаменимость себя любимого и востребованность своего капитала.

Следует просто лишить его такого «счастья». В Калинове сделать это не представлялось возможным. В наше время это реально.