Михаил Васильевич Нестеров (1862-1942) , молодой художник из далёкой Уфы, ворвался в художественную жизнь России смело и стремительно. Его картина "Видение отроку Варфоломею" стала сенсацией 18-ой Передвижной выставки в Москве.

Юношеские мечты провинциала о признании, о славе начинали сбываться. Его папа полушутя говаривал, что лишь тогда он поверит в успех сына, когда его работы будут приобретены Павлом Михайловичем Третьяковым, знаменитым московским коллекционером. Попасть в Третьяковскую галерею значило больше, чем иметь академические звания и награды. И вот уже две картины Нестерова куплены Третьяковым - "Пустынник" и "Видение отроку Варфоломею".

Передвижники были идейными вождями русского общества 1870-х-1880-х годов. Их выставки посещали люди всех сословий, студенты и курсистки, молодые рабочие, разночинцы-интеллигенты, представители учёной и художественной элиты, высшая знать и члены Царской семьи. Экспонировать свои работы на "передвижной" было великой честью для начинающего живописца. И вот картины Нестерова приняты. Это ли не успех?

Но незадолго до открытия выставки над "Варфоломеем" сгущаются тучи. Перед ним собираются строгие охранители чистоты: передвижнического направления - "таран русской критики" В.В. Стасов, маститый художник-передвижник Г.Г. Мясоедов, писатель-демократ Д.В. Григорович и издатель А.С. Суворин. Нестеров вспоминал: "Судили картину страшным судом. Они все четверо согласно признали её вредной, даже опасной в том смысле, что она подрывает те "рационалистические" устои, которые с таким трудом укреплялись правоверными передвижниками много лет, что зло нужно вырвать с корнем и сделать это теперь же, пока не поздно". Дело кажется таким серьёзным, что четверка решается отговорить Третьякова от покупки картины.Коллекционер в это время бродит по экспозиции, присматривая новые экспонаты для своей Галереи. Первым решается заговорить с ним Стасов: "Картина эта попала на выставку по недоразумению... ей на выставке Товарищества не место, задачи Товарищества известны, картина же Нестерова им не отвечает. Вредный мистицизм, отсутствие реального, этот нелепый круг (нимб) вокруг головы старика..." Особенно возмущало критиков то, что молодой автор не испытывает никакого раскаяния. А поскольку молодёжь следует учить, они призвали Третьякова отказаться от покупки картины и тем самым наставить начинающего на путь истинный. Но Третьякова уважали именно за независимость вкусов и предпочтений. Внимательно выслушав оппонентов, он заявил, что от картины не откажется.

Недоброжелатели Нестерова были во многом правы. Они чутко уловили новаторство художника. Сам того не желая, он выступил как бунтовщик против передвижнических устоев: материализма, позитивизма, реализма. Передвижническому искусству отражения жизни в формах самой жизни Нестеров противопоставил искусство преображения действительности во имя выражения внутреннего мира человека - мира видений, грёз, фантазий.

Для передачи этой новой реальности он обратился к новому художественному языку. Имматериализовал линии, формы, краски, подчинил их декоративному ритму. Превратил картину в подобие декоративного панно. Тем самым, не порывая с реализмом, он приблизился к символизму. Образ Сергия был душевно близок Нестерову с раннего детства. Он знал его по семейной иконе и лубочной картинке, где Сергий-пустынножитель кормил хлебом медведя. В представлении художника это был глубоко народный Святой, "лучший человек древних лет Руси".

По возвращении из Италии Нестеров поселился в деревне Комякино, недалеко от Сергиева Посада. Здесь сама природа словно бы хранила воспоминания о жизни Преподобного. Художника глубоко трогает кроткое очарование северного пейзажа. В своей бесплотности она словно просвечивала в иную, метафизическую реальность. Часто бывая в Троице-Сергиевой лавре, М.В. Нестеров вошёл в мир народных преданий и верований, связанных с преподобным Сергием Радонежским.

Напитавшись "русским духом", Михаил Васидьевич начинает искать в жизни "подлинники" своих грёз. Навсегда сохраняется его стремление опереться на натуру, даже в том случае, когда он создаёт ирреальные образы. С крыльца Абрамцевского усадебного дома ему открывается, по его воспоминаниям, "такая русская, русская осенняя красота". Он проникается каким-то особым чувством "подлинности" и "историчности" этого вида. Здесь он пишет эскиз, ставший в переработанном и дополненном виде фоном картины. Не сразу Нестерову удаётся найти модель для головы Варфоломея. Задача была не из лёгких. По преданию, неизвестный Святой, взглянув на юного пастушонка, угадал в нём "сосуд избранный".Художник почти отчаялся найти подходящий облик, как вдруг на деревенской улице нечаянно встретил хрупкую, болезненную девочку с бледным лицом, широко открытыми удивлёнными глазами, "скорбно дышащим ртом" и тонкими, прозрачными ручками. В этом существе "не от мира сего" он узнал своего Варфоломея.

Образ Сергия продолжает волновать Нестерова на протяжении всей жизни. Вслед за "Видением отроку Варфоломею" он работает над большой картиной "Юность преподобного Сергия". Художник творит миф о Святой Руси, стране, где человек и природа, равно одухотворённые, объединены возвышенным молитвенным созерцанием. Михаил Васильевич создаёт свой тип пейзажа, получивший название "нестеровского". Такого ещё не было раньше в русском искусстве. Обращаясь чаще всего к северной природе или природе средней полосы России, неброской, лишённой изобилия и бравурности южной, он отбирает определённые её приметы, повторяя их, варьируя во многих своих картинах. Неизменные составляющие нестеровского пейзажа - юные тонкие деревца: преувеличенно вытянутые бело-ствольные берёзки, пушистые сосёнки, рябины с красными гроздьями ягод и резной листвой, вербы с пушистыми серёжками. Каждое из них портретно, каждое наделено собственной душой...

По материалам открытых источников

Картина «Видение отроку Варфоломею» – первая в цикле картин Нестерова на тему о преподобном Сергии Радонежском. Эта кар­тина моя самая любимая. Когда я смотрю на нее, у меня возникает такое теплое чувство, будто нужно прямо сейчас, в этот же момент, сделать какое-то хорошее, бескорыстное дело. Чувствуешь и пони­маешь, что с Божьей помощью ты сможешь сделать все хорошее, на что ты только способен.

"Видение отроку Варфоломею". М.В. Нестеров

Нестеров испытывает какую-то особенную любовь именно к Сер­гию Радонежскому. Видно, что он вложил всю душу в этого малень­кого чистого святого мальчика и что он верит во все, что сотворил Сергий Радонежский

Михаил Васильевич Нестеров писал картину в Комякине, недале­ко от Троице-Сергиевой лавры. Рядом находилась усадьба Абрамце­во, которой владел меценат Савва Мамонтов. Он любил приглашать к себе знаменитых русских художников, таких, как Васнецов, Вру­бель, Серов, Билибин. И Нестеров был не исключение. Абрамцев­ские пейзажи очень вдохновляли художника: «Нашёл подходящий дуб для первого плана, написал первый план, и однажды с террасы абрамцевского дома совершенно неожиданно моим глазам предста­вилась такая русская, русская осенняя красота. Там где-то розо­ватые осенние дали, поднимается дымок, ближе – капустные ма­лахитовые огороды, справа – золотистая роща. И я принялся за этюд. Он удался, а главное, я, смотря на этот пейзаж, им любуясь, проникся каким-то особым чувством «подлинности», историчности его...», – признавался Нестеров.

Михаил Васильевич очень хотел, чтобы картина, в которую он вкладывал душу и веру, была оценена по достоинству современни­ками и потомками. Ему приснились два пророческих сна. В первом он поднимается по высокой лестнице, которая ведет к самым небе­сам. Во втором же сне картина "Видение отроку Варфоломею" ви­сит в Третьяковской галерее в Ивановском зале на почетном месте. Этот зал знаменит картиной художника Александра Иванова "Явле­ние Христа народу". Так во снах ему привиделось и то, что именно эта картина станет лучшей в его творчестве, божественным откро­вением, и то, что потомки оценят ее по достоинству.

Цвета на картине теплые: оранжевый, желтый, красный, охра, зелено-желтый, коричневый и вообще весь пейзаж очень светлый и радостный. На переднем плане картины две фигуры. Их окружает настоящий русский пейзаж. На третьем и четвертом планах изобра­жены золотые, засеянные пшеницей поля, черно-коричневые избуш­ки, немного покосившиеся, небольшая деревянная церквушка с коло­кольней и голубыми куполами, молодые березки, елочки с рыжими и лимонно-желтыми листочками и мелкая речушка с чистой прозрач­ной водой, отливающей красивым синим цветом, быстро струящаяся далеко внизу под холмом, на котором стоят отрок и инок. Холм – второй план. Он зарос высокой травой, уже пожелтевшей и высох­шей, но все равно еще видны в некоторых местах нежно-голубые полевые цветы. Нетрудно заметить, что холмы по бокам картины (слева – желто-зеленый, а справа – желто-красный) придают ей глубину, они немного похожи на боковые стенки театральной сцены, которые, сближаясь, дают возможность зрителю увидеть всю глуби­ну пространства. К. Паустовского очень впечатлил пейзаж, изобра­женный Михаилом Васильевичем Нестеровым: «Картина эта – как хрустальный светильник, зажженный художником во славу своей страны, своей России. Самое замечательное в этой картине – пей­заж. В чистом, как ключевая вода, воздухе виден каждый листок, каждый скромный венчик полевого цветка, каждая травинка и крошечная девочка-березка. Все это кажется драгоценным. Да так оно и есть».

Картина написана по самой впечатляющей из историй Жития Преподобного Сергия Радонежского. Варфоломею, в отличие от братьев, не давалась грамота, и, случайно встретив инока на лугу, он попросил его помолиться о нем Господу. И именно этот момент изображен на картине. С тех пор отроку грамота давалась легко.

Долгое время Нестеров не мог найти натуру для лица маленько­го Варфоломея. Однажды в Абрамцевских окрестностях он встретил девочку, больную чахоткой. Его очень поразил ее какой-то неземной взгляд, тоненькое, болезненное личико, яркие глаза.

На картине отрок Варфоломей стоит в белой, чистой, простой, крестьянской рубахе, а с пояса свисает кнут для лошадей, потому что, согласно Житию, отец послал Варфоломея искать лошадь. Его глаза, в которых видна вся светлая душа отрока, серьезно, не по- детски смотрят на святого старца. Варфоломей как будто предви­дит свое будущее.

Сразу виден контраст между старцем и отроком. Белая рубашонка Варфоломея – самое яркое пятно на всей картине – символизиру­ет юность, чистоту, а темное, почти черное одеяние инока-старость, мудрость. Цвет волос мальчика в тон осенним полям – соломенный, а его штанишки и сапожки нарисованы теми же красками, что и ку­коль старца, как будто они похожи в своей святости.

Заметна очень интересная вещь: рядом с отроком растет малень­кая елочка, такая же тоненькая и слабенькая, как и отрок, а рядом со старцем – старый, морщинистый дуб, явно похожий на инока своим величием и мудростью.

Лицо инока скрыто под куколем, и это делает картину еще более таинственной. Голову окружает золотой нимб, который не сразу за­метен. Сразу после демонстрации картины на выставке передвижни­ков в 1890 году возникло много споров о нимбе старца. Ведь лицо инока нарисовано в профиль, а нимб в фас, поэтому нимб должен быть изображен только золотой линией. Нестерова ругали за не­правдоподобие, но мне кажется, что так он хотел направить внима­ние зрителя не на лицо инока (внешние черты), а на его святость. Инок открывает небольшой ковчег, а Варфоломей рядом сложил Руки в молитве. Бросаются в глаза и руки старца, они так бережно держат ковчежек, в них ощущается нежность и любовь, направлен­ные на мальчика. Его колени немного согнуты. Он явно хочет покло­ниться святому старцу. Но и старец стоит, наклонившись к мальчику, может быть, чтобы лучше слышать слова отрока, а может быть предвидя его будущий подвиг. На этой картине, в отличие от других, более поздних, Варфоломей нарисован без нимба, т.к. Нестеров, как видно, хотел изобразить начало святого пути Сергия Радонежского.

Первые эскизы картины появились на острове Капри в Италии! На них была только некоторая часть пейзажа и фигуры посередине, инок стоит к нам лицом, а вот лица отрока не видно. Но тогда центром картины становится инок, а не мальчик. Пейзаж на этом эскизе не выразителен. На нем нет неба и видна лишь полоска озе­ра, он лишен глубины, пространства и воздуха. Потом Нестеров по­нял, что именно пейзаж лучше всего выделит это волшебство, чудо и изменил композицию.

Видение отроку Варфоломею

Нестеров Михаил Васильевич один из самых знаменитых религиозных художников того времени. Благодаря своей семье и тому воспитанию, в котором он вырос и получил, ему удалось создать множество шедевров на религиозную тематику. Благодаря своему творчеству, он приобрел широкую популярность.

Одной из самых известных картин, посвященных религии есть картина «Видение отроку Варфоломею». Все свои работы художнику посвящал людям. Данное произведение было посвящено святому Сергию Радонежскому. Этот превосходный холст, как первооткрыватель, как новая страничка в живописи. После нее вошла волна картин на данную тематику.

Художник изучал жизнь святого с большим интересом. Святой Сергий Радонежский нес в себе надежду, что в скором времени на Руси возродится дух монастырской жизни. Все старались брать пример со святого. В больших монастырях начали строительство храмом, писались иконы. Художник, когда писал полотно, проживал вблизи самого святого. И мог, более подробно, ознакомится с его жизнью и деятельностью.

На картине изображены два человека. Это один из дней жизни святого в далеком детстве. Тот по приказу отца был в поиске скотины, которая куда-то пропала. Парень блуждал по долине и встретил странного старца. Он остановился уточнить у него, не видел ли он овец. Тот стоял загадочно под деревом, его лица не видно, видно только седую бороду. А незнакомый старец, подарил ему дар постижения смысла Священного Писания и премудрости.

Мы видим как молодой мальчишка, одетый в русскую национальную одежду, белая подпоясанная рубашка, синие шаровары, красные сапоги, с кнутом на пояске стоит лицом к старцу, который одет в черный балахон, его голова светится как нимб. Лица мы не видим. Видно только как он что-то держит в руках.А парень тем временем скрестив руки, внимательно слушает. Они стоят под могучим деревом, в ногах высокая зеленая трава. Как раз разгар лета. За спиной высокие зеленые холмы. Маленькие соломенные домики с огородами, и высокий храм за домами. Видно не большую синюю речку, которая простирается вдоль всего оврага. Светло-голубое небо спокойно.

В полотне присутствует какая-то загадка и таинственность. Так как в этот момент передается дар постижения смысла Священного Писания и премудрости.

Вариант 2

Один из моих любимых русский художников это Михаил Васильевич Нестеров, посещая выставки, где находятся его картины, у меня всегда возникало огромное количество ярких эмоций и появлялось воодушевленное чувство. Этот человек действительно заслужил звание деятеля искусств РСФСР (1942 года). Художник родился в 19 мая 1862 года в городе Уфе, ему посчастливилось стать сыном интеллигентных родителей, которые дали ребенку хорошее воспитание, образование и окружили любовью.

С самых малых лет Михаил Васильевич начал восторгаться природой, и основным жанром его картины были пейзажи. Так на картине «Видения отроку Волфоломею» на переднем плане выступают действующие фигуры, на которые и сделан акцент в работе, но стоит взглянуть за спины главных героев, как перед тобой встают необыкновенной красоты пейзаж. Такую природу мог написать, только по настоящему талантливый мастер, но не только мастерски выполненная работа может оставить впечатление, а и сам сюжет, ведь это первая картина посвященная Сергею Радонежскому.

Смотря на картину, чувствуется вся чистота, святость главного героя и лично мне, после знакомства с этим холстом хочется верить во что-то воистину светлое, доброе и бескорыстное.

Школьное сочинение для 8, 9 класса

• Решетников Ф.П.

  Решетников Павел Фёдорович родился в июле 1906 года в творческой семье. С ранних лет мальчик работал, так как денег на пропитание не хватало. 1929 год Решетников поступает в Высший художественно-технический институт.

• Сочинение по картине Герасимова После дождя (мокрая терраса) 6 класс описание

  Мы видим изображение террасы после дождя. Само это явление природы можно трактовать двояко

• Сочинение по картине Кустодиева Сирень 7 класс

  Какой же красивый кустарник - сирень! Посмотрев на нее в солнечный весенний день можно увидеть сотни, если не тысячи оттенков фиолетового! А как же эти маленькие цветочки красиво гармонирует с зеленой листвой!

• Сочинение по картине Билибина Иван-Царевич и Лягушка-Квакушка (описание)

  Сказочную иллюстрацию, к хорошо знакомой нам всем сказке Иван-царевич и царевна-лягушка, нарисовал Иван Яковлевич Билибин (3 класс)

• Сочинение по картине Юона Зимнее солнце 4, 6 класс

  Когда смотришь на картину К.Ф. Юона «Зимнее солнце» сразу вспоминается тихий солнечный и морозный декабрьский денёк. Настроение картины светлое и радостное.

Всё в тающей дымке - холмы, перелески,
Здесь краски неярки и звуки нерезки,
Здесь медленны реки, туманны озёра,
И всё ускользает от беглого взора...

Н. Рыленков «Всё в тающей дымке»

О картине Нестерова «Видение отроку Варфоломею»

Для Нестерова образ Сергия был воплощением идеала правильной, чистой и подвижнической жизни, но имел в его глазах и общественное значение.

Первым произведением этого цикла была картина «Видение отроку Варфоломею», появившаяся на восемнадцатой Передвижной выставке. Работать над нею М. В. Нестеров начал в 1889 году.

В основе сюжета лежало религиозное предание. Однажды отец послал Варфоломея искать лошадь. В поле под дубом отрок увидел прилежно молившегося старца. Варфоломей приблизился к нему, а тот, окончив молитву, благословил его и спросил, чего он ищет, чего хочет. Варфоломей отвечал, что более всего желал бы получить разум к учению. Старец помолился за него, а затем, вынув часть просфоры, дал её отроку, повелел вкусить, сообщив, что вместе с этим дастся ему разум к учению.

В своей картине Нестеров далёк от подробной описательности действия. Недаром трудно понять, какой именно момент легенды изображён. Художника, скорее, интересовало не столько само чудесное событие, сколько определение его внутреннего характера, отражение его в душе мальчика.

Нестеров изображает момент, когда отрок Варфоломей остановился перед старцем, ожидая окончания молитвы. Тонкая фигура мальчика, которую художник поместил почти в центре картины, сливается с пейзажем, она кажется органической частью полей, лугов, тонких, трепетных деревьев, зелёных перелесков, этого чистого русского пейзажа с его деревянной церковкой, деревенскими крышами, ёлочками и извилистой речкой.

Природа изображена Нестеровым с глубоким пониманием – это не просто фон для действия, а воплощение поэтического представления о русской природе, о её нежной красоте и удивительной гармонии. И вместе с тем художник изображает природу просто и безыскусственно: и дома деревни, и сараи, и чуть красноватую крышу деревенской часовенки с серебристо-голубыми главками, перекликающимися с голубой полоской светлого облачного неба. Всё пронизано живым, реальным ощущением человеческой жизни, очищенной от повседневной суеты, умиротворённой, прекрасной в своей чистоте.

Но мальчик печален – столько в нём недетской печальной внимательности, какого-то тихого душевного ожидания. Грустный мотив звучит в этом пейзаже, в нём нет ярких красок. Нежные тона ранней осени точно окрашивают бледным золотым цветом всю картину. Но природа трепетна, она прекрасна в своей тихой, чуть грустной тишине. Нестеров добился в этом произведении – и отныне это становится одной из главных особенностей его творчества – удивительной эмоциональности пейзажа, слитности с настроением человека. Несмотря на неправдоподобность сюжета, нет ощущения его ложности и надуманности.

Новизна картины во многом заключена не только в изображении природы. Перед Нестеровым стояла этическая проблема – показать душевную частоту мальчика, показать идеал чистой, возвышенной, гармонической жизни, связанной с представлениями о духовных идеалах русского народа.

Мальчик не удивлён появлением старца, он точно ждал его и теперь погружён в созерцание. Нестеров утверждает реальность чуда, возможность и естественность этого чуда в духовной жизни отрока Варфоломея.

Картина Нестерова «Видение отроку Варфоломею» была новым явлением в русском искусстве. Сверхъестественный сюжет, соединение в картине реального (природы и человека) с видением (фигура старца с чудесным сиянием вокруг головы), повышенная, почти идеальная в своей сверхъестественности эмоциональная характеристика героя, слитность его настроения с настроением, царящим в окружающей природе, окрашенной золотым сиянием осени, - всё это были новые моменты в живописи передвижников.

Л. Воронихина, Т. Михайлова

На картине Нестерова большую роль играет пейзаж. Он очень эмоционален, созвучен с настроением героев. На заднем плане изображено блеклое, даже бело-желтое небо. Оно светлое, но не голубое. На этой картине основной цвет – желтый, значит, время года – ранняя осень. В глаза бросаются голубые купола бедной деревянной церкви. Эти два купола кажутся ярко-голубыми, выделяются на фоне желтоватого неба. По цвету и по форме они похожи на васильки, растущие на лугу. В картине чувствуется солнце, хотя его не видно. На дальнем плане изображена небольшая деревенька. За деревушкой простирается бескрайний простор. Рядом с церковью расположены огороды. Темно-зеленые посевы похожи на капусту. По бокам картины нарисованы густые леса, которые как бы обрамляют её, придают глубину. Слева на картине протекает изгибами маленькая речушка.

На переднем плане изображены отрок Варфоломей и старец. Трепетное лицо мальчика печально, он с восхищением и недетским вниманием смотрит на игумена. Отрок очень худой: у него истощенное лицо, а под глазами синяки. Волосы его светло-русые под цвет соломы. Цвет волос ребенка гармонирует с цветами поля и деревьев. Мальчик молитвенно сложил свои худенькие и тонкие руки. Спина отрока слегка согнутая, его колени тоже чуть согнуты, как будто он собирается преклониться перед старцем. Мальчик одет просто – на нем обычная крестьянская одежда. Нестеров изобразил отрока в белом, чтобы показать чистоту души ребенка. Слева от мальчика растет маленькая березка. Она слабенькая и беленькая. Рядом с отроком стоит миниатюрная сосенка. Эти два деревца как символ молодости и беззащитности. Они такие слабенькие, что напоминают худенького и слабенького мальчика.

Перед мальчиком стоит старец. Лица старца не видно, потому что оно скрыто капюшоном. Капюшон закрывает всю голову старца, но видно часть седой бороды. Седая борода говорит о том, что перед отроком стоит старый мудрец. Старец, чувствуя великое предназначение Варфоломея, словно наклоняется к мальчику. Вокруг головы игумена – нимб, который почти растворяется в желтом цвете деревьев. Руки старца большие, но истощенные, держат ларчик с просфорой. Видно, что это руки человека, который всю жизнь трудился и постился. Старец одет в черный плащ и накидку с красными крестами. Цвет и форма капюшона похожи на купола церкви. Игумен стоит рядом с дубом, который олицетворяет крепость, мудрость и старость. У старца есть все эти качества.

Когда смотришь на картину, то ощущаешь простор. Пейзаж картины реалистичен, но в фигурах присутствует мотив сказочности. Кажется, на картине всё замерло, тишина. У меня, когда я смотрю на картину, появляется чувство спокойствия и грусти. На этой картине изображена чистота и красота русской природы.

Глядя на полотно М.В. Нестерова «Видение отроку Варфоломею», зритель невольно оказывается на просторах красивой русской природы. Бескрайняя даль полей, плавно перетекающая в тусклый небосвод, окаймлена с двух сторон густой полосой леса. На фоне явно видна старенькая церквушка, нежно-голубые главки которой устремлены в небо. Присмотревшись, можно увидеть и почерневшие от времени ветхие избушки, которые лишь дополняют тихий пейзаж.

Цветовая гамма ясно говорит о том, что на картине изображена ранняя осень, когда деревья надевают желтый наряд и только несколько верхушек елей выделяются на фоне однородного массива своей темной зеленью. Созревшие колосья на распаханном вдали поле как будто припадают к земле под порывом пока еще не холодного ветра. Трава под ногами явно пожухла и потеряла свой яркий цвет, став более желтой, с оттенками коричневого. Довольно широкая полоса дороги, ведущей в деревню, имеет голубые вкрапления – скорее всего, лужи, оставленные дождями. Небо явно затянуто тучами и потеряло свою прежнюю синеву: лишь одна голубая лента на фоне светлого серо-желтого полотна пересекает небесный свод своей ясностью.

На переднем плане, на возвышении холма, стоят две фигуры, которые и являются центральными объектами картины. Один из них – светловолосый юноша – стоит перед благообразным старцем, молитвенно сложив руки и смотря на него светлыми голубыми глазами, в которых застыла немая просьба научить его понимать грамоту. Варфоломей одет в простую светлую крестьянскую рубаху, подпоясанную красной веревочкой, просторные темные штаны и сафьяновые сапоги. Его образ как будто наполнен внутренним светом, чистотой детской души и искренностью в каждом жесте.

Напротив мальчика стоит чуть склоненный седобородый монах. Он облачен в черное длинное одеяние, а его лицо скрыто капюшоном. Инок открывает жилистыми руками небольшой ларчик, видимо, желая, что-то отдать отроку. От старца веет какой-то таинственной святостью, мудростью: не зря он стоит на фоне дуба, который символизирует силу и твердость духа.

В целом, картина очень гармонична, каждая деталь дополняет ее целостность. Смотря на нее, возникает чувство сопричастности той сцене, что изображена.

Сочинение описание картины Видение отроку Варфоломею

На картине Нестерова важное значение имеет пейзаж. Он насыщен желтым цветом, что указывает на осеннее время года. Погода выглядит солнечной, теплой, хотя самого солнца автор не изобразил. Небо окрашено в бледно-голубой цвет, а на его фоне ярко выделяются и, словно васильки на лугу, тянутся кверху ярко-голубые купола старой деревянной церкви. Неподалеку от церкви расположились огороды. К ней тянется узенькая тропинка, справа от которой простирается засеянное поле.

На заднем плане виднеется небольшое поселение, а за ним во всю ширь растянулись бескрайние просторы. Справа и слева по краям полотна изображены густые леса, благодаря чему картина приобретает дополнительную глубину. По левому краю извилистой лентой пробегает небольшая речушка.

На первом плане изображены главные герои произведения – отрок Варфоломей и старец. Лицу мальчика автор придал трепетное печальное выражение, при этом взгляд его, обращенный к мудрому старцу, наполнен восхищением и чутким вниманием. Ребенок очень худой, что особенно подчеркивает тонкое личико и небольшие синяки под глазами. Руки у мальчика сложены вместе как если бы он молился. Одеяние мальчика очень простое – обычная крестьянская одежда, при этом она чистая и светлая, как душа ребенка, который ее носит. Также, словно повторяя образ юного отрока, рядом растет тоненькая березка и здесь же стоит маленькая сосенка. Они символизируют собой молодость и беззащитность.

Напротив мальчика стоит, слегка согнувшись, старец. Он чувствует великое предназначение отрока. Его лицо скрыто капюшоном, цвет и форма которого напоминает виднеющиеся вдали церковные купола. Сам старик облачен в длинное одеяние – черный плащ, который покрывает синяя накидка с красным крестом. О возрасте человека говорит седая борода, часть которой видна из-под капюшона. Старого мудреца озаряет святой нимб, растворяющийся на фоне желтеющего пейзажа. В больших усталых руках – ларчик с просфорой. Пришелец стоит рядом с высоким крепким дубом, который своим возрастом, крепостью и мудростью как бы олицетворяет самого старца.

Картина позволяет ощутить настоящий простор, пейзаж реалистичен, но в то же время в образах героев наблюдается элемент сказочности. Вокруг ощущается полнейшая тишина, а на душе становится немного грустно, но все же хорошо и спокойно.

7, 8, 9 класс

Описание настроения картины Видение отроку Варфоломею

Популярные сегодня темы

• Сочинение по картине Свидание Маковского 4, 7 класс

  В далёком 1883, Владимиром Маковским была написана прекрасная картина под названием Свидание. Она вместила в себя тему обнищания и страданий бедного народа, а также заботу и силу материнской любви.

• Сочинение описание по картине Неаполитанский залив в лунном свете Айвазовского

  Картина появилась на свет в 1843 году, Иван Айвазовский написал ее в солнечной Италии. Неаполитанский залив – часть Тирренского моря, что располагается на западе страны.

ВИДЕНИЕ ОТРОКУ ВАРФОЛОМЕЮ

Михаил Нестеров

Избрав в искусстве путь «поэтизированного реализма», Михаил Васильевич Нестеров создавал картины-гимны, картины-песни, а «людей духовного подвига» всегда писал особенно любовно. Каждая картина художника становилась событием в искусстве, вокруг его произведений разгорались споры самых горячих его поклонников и не менее страстных противников. Так было и с картиной «Видение отроку Варфоломею».

М.В. Нестеров, как и Ф.М. Достоевский, верил, что для России спасение «из народа выйдет, из веры и смирения его», и на своих полотнах стремился утвердить реальный нравственный идеал, в поисках которого часто обращался к прошлому России. И нашел этот идеал в Сергии Радонежском - основателе Троице-Сергиева монастыря, в миру носившем имя Варфоломея. М.В. Нестеров посвятил Сергию целую серию работ, начало же ей положила картина «Видение отроку Варфоломею».

Сергий для художника - не схимник, не подвижник, а исторический деятель - «игумен земли русской». Его деяния М.В Нестеров изучал не по житиям, а по хроникам да по летописям, поэтому в нестеровских отшельниках и святых нет и тени покаяния и молитвенного экстаза, да и живут они не в закопченной келье, а среди великой русской Природы. Сам художник так говорил об этом: «Я не писал и не хотел писать историю в красках. Я писал жизнь хорошего русского человека XIV века, чуткого к природе и ее красоте, по-своему любившего родину и по-своему стремившегося к правде. Я передаю легенду, сложенную в давние годы родным моим народом о людях, которых он отметил любовью и памятью». Одна из таких легенд и легла в основу картины «Видение отроку Варфоломею».

Когда Варфоломею исполнилось семь лет, родители отдали его учиться грамоте, однако наука эта тяжело давалась мальчику. Однажды отец послал его искать пропавших лошадей. Долго бродил Варфоломей по лугу, устал и только хотел присесть у дуба, как вдруг увидел благообразного старца-схимника. Мальчик попросил незнакомого старца указать ему путь к учению и получил его благословение. После молитвы схимника Варфоломей «начал стихословети зело добре стройне, и от того часа горазд бысть зело грамоте».

Эта сцена, когда перед очами мистически настроенного отрока появляется фигура благословляющего его святого старца, поразила М.В. Нестерова силой своего настроения. В воображении его, хотя еще и в смутном образе, тотчас нарисовался этот мальчик с бледным лицом и нездешними, неземными глазами. И рядом с ним призрачная темная фигура схимника, вдруг отделившаяся от такого же темного ствола большого дуба.

Во время пребывания М.В. Нестерова под Троицей, а затем у Мамонтовых в их уютном Абрамцеве, картина начала приобретать все более определенные очертания, и художник принялся за этюды к ней. Пейзаж нашелся довольно быстро. Это была опушка одного из абрамцевских перелесков, и сначала М.В. Нестеров написал с нее обыкновенный этюд.

Натура для головы отрока тоже нашлась довольно быстро. Ею стала больная чахоткой девочка, глазки которой смотрели из глубины орбит именно тем уже неземным взглядом, который часто бывает у смертельно больных детей.

Над воплощением своего замысла художник работал с большим воодушевлением и в то же время с большой требовательностью к себе, проверял на натуре не только основные образы, но и каждую деталь картины. Например, М.В. Нестеров до самых точнейших подробностей разработал этюд дуба, около которого стоит схимник. Уже в этюде была прекрасно передана мощь векового дерева, могучий ствол которого не могли сломать никакие бури и грозы. От времени его кора только потемнела и выглядела как надежная броня дерева-великана. И на этом же стволе - нежные зеленые листочки, а у подножия дуба - молодая рябинка с краснеющими листьями, рядом - склоненные травы и былинки.

Такие же этюды М.В. Нестеров выполнил и для других деталей картины. На одном из них Варфоломей, например, стоял сначала перед старцем спиной к зрителю. Лица его не было видно, а вся фигура со светловолосой головой и нарядная одежда скорее напоминали образ сказочного пастушка Леля, а не будущего подвижника. В дальнейшем М.В. Нестеров переносит главный акцент на фигуру маленького Варфоломея, которая и стала впоследствии смысловым центром всей картины.

На фоне лесов и полей на переднем плане картины стоят две фигуры - мальчика и явившегося ему под деревом святого в одежде схимника. Юный отрок весь застыл в трепетном восторге, широко открытые глаза его не отрываясь смотрят на видение. «Чарующий ужас сверхъестественного, - писал А. Бенуа, - редко был передан в живописи с такой простотой и убедительностью. Есть что-то очень тонко угаданное, очень верно найденное в фигуре чернеца, точно в усталости прислонившегося к дереву и совершенно закрывшегося своей мрачной схимой. Но самое чудное в этой картине - пейзаж, донельзя простой, серый, даже тусклый и все-таки торжественно-праздничный. Кажется, точно воздух заволочен густым воскресным благовестом, точно над этой долиной струится дивное пасхальное пение».

В «Видении отроку Варфоломею» удивительно сильно передано умиленное молитвенное настроение мальчика. Не только его худенькая фигурка и восторженно устремленные на схимника глаза были полны молитвы; молился и весь пейзаж, преображенный рукой мастера в стройную гармонию красок. Картина раскрывала самые глубокие, интимные тайники души; не тоску и не думу изображала она, а скорее радость сбывшейся мечты.

Картина «Видение отроку Варфоломею» появилась на Десятой выставке художников-передвижников и сразу же произвела на публику ошеломляющее впечатление: у одних вызвала искреннее негодование, у других - полное недоумение, у третьих - восторг. Все в картине было наполнено тем трепетным умилением, которое М.В. Нестеров хотел вложить в душу грезящего отрока Варфоломея, и это очень сильно действовало на зрителя. Более всего публику поражала именно необычная трактовка самого сюжета, поражали стиль картины и соответствующая ему живопись.

Критик того времени Дедлов писал тогда: «Картина была иконою, на ней было изображено видение, да еще с сиянием вокруг головы, - общее мнение забраковало картину за ее «ненатуральность». Конечно, видения не ходят по улицам, но из этого не следует, что никто никогда их не видел. Весь вопрос в том, может ли его видеть нарисованный на картине мальчик».

Однако публику волновало не само видение, а (как это ни странно) золотой венчик вокруг головы явившегося отроку святого. Золотой венчик святого и даже само отсутствие у него лица, невидимого за краем схимы, придавали его реальной фигуре волнующую душу призрачность. Но зрители задавались вопросом, допустимо ли это золото в картине, которая вся должна быть написана красками? Не низводится ли художественная картина до церковного образа, который тогда никому не представлялся истинным художественным произведением? Допустимо ли уважающему себя художнику писать такое?

«Видение отроку Варфоломею» действительно вызвало много споров. «Страшным судом» судили это полотно некоторые передвижники (Н.Н. Ге, и некоторые др.), называли картину вредной. Г. Г. Мясоедов на открывшейся выставке отвел М.В. Нестерова в сторону и всячески пытался убедить, чтобы тот закрасил этот золотой венчик: «Поймите, ведь это же абсурд, бессмыслица, даже с точки зрения простой перспективы. Допустим на минуту, что вокруг головы святого сияет золотой круг. Но ведь вы видите его вокруг лица, повернутого к вам en face? Как же можете вы видеть таким же кругом, когда это лицо повернется к вам в профиль? Венчик тогда тоже будет виден в профиль, то есть в виде вертикальной золотой линии, пересекающей лицо. А вы рисуете его вокруг профиля таким же кругом, как вокруг лица».

М.В. Нестерову трудно было ответить на это, да подобные замечания его мало трогали. А вот впечатление и шум, который поднялся вокруг картины, заострили мысль художника на личности этого отрока и ее дальнейших переживаниях.