«РУКОПИСИ НЕ ГОРЯТ»

О том, сколь серьезно относился Воланд к тому, что он сотворил в соавторстве с Мастером, говорят его, к сожалению, знаменито-расхожие слова: «Рукописи не горят».

Отношение к этой фразе – примета, по которой можно отличить русского интеллигента от советского образованца. Никогда нельзя с полным своим согласием и восторгом цитировать сатану – даже литературного!

Да и зачем вообще цитировать заведомо ложный тезис? Рукописи горят и еще как горят! История литературы (в том числе и совестской) это слишком хорошо доказывает. Сколько книг знакомо нам только по упоминаниям об их существовании или по краткой цитации их древними читателями! Оттого с такой радостью и горечью одновременно читают современные историки литературные энциклопедии древности – «Строматы» Климента Александрийского и «Библиотеку» св. Фотия Константинопольского.

Но самое неприличное в этом модном цитировании другое. «Рукописи не горят» – это предмет предсмертного кошмара Булгакова, а не тезис его надежды.

Три больших произведения Булгакова обьединены этой общей темой: «Роковые яйца» (1925), «Собачье сердце» (1926), «Мастер и Маргарита» (начало работы – 1928). В «Роковых яйцах» змеи, доведенные учеными до размеров динозавров, мстят человечеству. В «Собачьем сердце» творение профессора Преображенского начинает покусывать своего создателя.

А в письме В. Вересаеву от 27 июля 1931 г. Булгаков прямо пишет об обратном вторжении созданных им персонажей в его жизнь: «...один человек с очень известной литературной фа¬м,илией и большими связями... сказал мне тоном полу-уверенности:

- У Вас есть враг...

Я не мальчик и понимаю слово - „враг"... Я стал на¬прягать память. Есть десятки людей - в Москве, кото¬рые со скрежетом зубовным произносят мою фамилию. Но все это в мире литературном или околотеатральном, все это слабое, все это дышит на ладан. Где-нибудь в источнике подлинной силы как и чем я мог нажить врага?

И вдруг меня осенило! Я вспомнил фамилии! Это - А. Турбин, Кальсонер, Рокк и Хлудов (из «Бега»). Вот они, мои враги! Недаром во время бессонниц приходят они ко мне к говорят со мной: „Ты нас породил, а мы тебе все пути преградим. Лежи, фантаст, с загражденными устами". Тогда выходит, что мой главный враг - я сам» .

Вот и через последний булгаковский роман проходит скорбь о власти деяний над авторами этих деяний. Во второй полной рукописной редакции романа (1937-1938) на балу у сатаны появились Гете и Шарль Гуно. Первый – как автор поэмы «Фауст», второй – как автор оперы «Фауст». По Булгакову выходит, что они стали пленниками того демонического персонажа, которому отвели центральное место в своих произведениях.

Сожжение рукописи отнюдь не грех по Булгакову. Даже Иешуа призывает сжигать рукописи (о том, как он умолял Левия сжечь его рукопись, Иешуа рассказывает Пилату).

Пилат же мучительно пытается убедить себя в том, что он не делал той подлости, которая принесла ему слишком страшную популярность… Он «более всего в мире ненавидит свое бессмертие и неслыханную славу» (гл. 32). «- Боги, боги, - говорит, обращая надменное лицо к своему спутнику, тот человек в плаще, - какая пошлая казнь! Но ты мне, пожалуйста, скажи, - тут лицо из надменного превращается в умоляющее, - ведь ее не было! Молю тебя, скажи, не было? - Ну, конечно не было, - отвечает хриплым голосом спутник, - тебе это померещилось. - И ты можешь поклясться в этом? - заискивающе просит человек в плаще. - Клянусь, - отвечает спутник, и глаза его почему-то улыбаются. - Больше мне ничего не нужно! - сорванным голосом вскрикивает человек в плаще» .

Это тема мучительной необратимости.

Покой, которого жаждут почти все герои романа – это избавление от прошлого, от памяти.

Фрида мечтает избавиться от платка, которым она задушила своего сына.

Мастер – от романа: ««Он мне ненавистен, этот роман», – ответил мастер» (гл. 24). «Память мастера, беспокойная, исколотая иглами память стала потухать. Кто-то отпускал на свободу мастера, как сам он только что отпустил им созданного героя». А кто, кстати, отпускал Мастера? – Воланд, а отнюдь не Иешуа. Но отпустить может только тот, кто раньше держал в своей власти. Значит, и в самом деле Воланд водил судьбой и пером Мастера до этой финальной сцены…

Маргарита мечтала забыть о Мастере («Так пропадите же вы пропадом с вашей обгоревшей тетрадкой и сушеной розой! Сидите здесь на скамейке одна и умоляйте его, чтобы он отпустил вас на свободу, дал дышать воздухом, ушел бы из памяти! - Я ничего не понимаю, - тихо заговорила Маргарита Николаевна, - про листки еще можно узнать... Но как вы могли узнать мои мысли?»).

Рюхина тошнит вообще от его жизни как таковой - «Через четверть часа Рюхин, в полном одиночестве, сидел, скорчившись над рыбцом, пил рюмку за рюмкой, понимая и признавая, что исправить в его жизни уже ничего нельзя, а можно только забыть» (гл.6.)

«Ваше спасение сейчас только в одном - в полном покое», - говорит психиатр Ивану Бездомному (гл.8). Врач «сделал укол в руку Ивана и уверил его, что теперь все пройдет, все изменится и все забудется. Врач оказался прав. Тоска начала покидать Ивана тотчас после укола» (гл.11).

Память Ивана «исколота» так же, как и память Мастера, и потому забвение – высшая награда и для него. «Его исколотая память затихает, и до следующего полнолуния профессора не потревожит никто. Ни безносый убийца Гестаса, ни жестокий пятый прокуратор Иудеи всадник Понтийский Пилат». Между прочим, это последняя фраза «Мастера и Маргариты»…

Булгакову тоже было что забывать. «Теперь уже всякую ночь я смотрю не вперед, а назад, потому что в будущем я для себя ничего не вижу. В прошлом же я совершил пять роковых ошибок» . Значит, были такие его рукописи, которые ему хотелось бы видеть сожженными и небывшими. Булгаков их не называет, но хотелось бы верить, что в их число он включил и свой фельетон “Главполитбогослужение” (Гудок. 24 июля 1924) …

Ненаписанные книги или рукописи не горят.

Говорят, что рукописи не горят. Но так ли это на самом деле? В чем подлинный смысл этого выражения?

Этот вопрос у меня возник в тот момент, когда, не так давно, на форуме одного из известных сайтов у нас началось небольшое обсуждение истории о сожженном Гоголем втором томе "Мертвых душ".

Как же рукописи не горят? А еще как горят! - писали авторы реплик, указывая именно на судьбу второго тома "Мертвых душ", произведения гениального Николая Васильевича Гоголя.

Полемика была не сильно оживленной, но вопрос о сожженной рукописи и потерянном произведении действительно сложен и трагичен. И вроде бы, вопиющая несправедливость знаменитой булгаковской "крылатой" фразы на данном примере была явлена миру в полном объеме.

Действительно, сгорела рукопись гениального произведения великого писателя. И никак её не восстановить, она исчезла в огне безвозвратно. Сгорела без следа, да сколько их этих рукописей исчезло навсегда? Не счесть. И что "рукописи не горят"? Горят и горели. И что тогда получается? Булгаков написал красивую ерунду, а люди эту глупость повторяют, уже столько лет? Мне показалось это странным. Булгаков мною никогда не воспринимался как человек несерьезный. Тут было явно что-то не так.

Так вот я и впервые задумался о смысле данного "крылатого" выражения. Какой же подлинный смысл вложил в него автор "Мастера и Маргариты"? Ведь явно в данных словах был автором заложен серьезный смысловой заряд. Иначе бы данное выражение не стало бы "крылатым".

Задавшись таким вопросом, я стал в интернете в поисках разъяснений просматривать материалы, посвященный Булгакову и его роману "Мастер и Маргарита". Покопавшись в интернете, я узнал, что данный вопрос интересовал и до меня очень многих людей.

Да и ответов на этот вопрос дано уже много.

Ответы были разные, но если их свести к некому общему значению, то получится примерно следующее заявление. Смысл выражения: слово, живую человеческую мысль ни уничтожить, ни запретить нельзя. Во всяком случае, до сих пор слова "рукописи не горят" трактовались и трактуются в равной мере булгаковедами и читателями совершенно однозначно: если, мол, литературное произведение написано по-настоящему талантливо, но света еще по той пли иной причине не увидело, оно ни при каких условиях не пропадет, не погибнет.

В этой связи критиками на разные лады высказывалось убеждение, что упрямая сила творческого духа проложит себе дорогу и восторжествует; что история раньше или позже все расставит по местам и правда выйдет наружу; что все сбудется для того, кто умеет ждать; что сам Булгаков горячо верил в несомненное торжество справедливости, в то, что настоящее искусство в конце концов завоюет себе признание. Очень вроде бы правдоподобная версия, точнее красивая и жизнеутверждающая.

Но эти толкования, которые мне попались на глаза в интернете, показались мне не соответствующими некой логике самого произведения, да и нормальной логике вообще.

Так получилось, что у меня на счет данного "крылатого выражения" сложилось своё собственное представление, о котором я и хочу вам сейчас рассказать.

Для начала вспомним, то место в гениальном романе "Мастер и Маргарита" Михаила Булгакова в котором появилось данное выражение, распространившееся в результате популярности романа среди читающей публики и ставшее достаточно устойчивой фигурой речи.

"- Роман о Понтии Пилате.

Тут опять закачались и запрыгали язычки свечей, задребезжала посуда на столе, Воланд рассмеялся громовым образом, но никого не испугал и смехом этим не удивил. Бегемот почему-то зааплодировал.

О чем, о чем? О ком? - заговорил Воланд, перестав смеяться.- Вот теперь? Это потрясающе! И вы не могли найти другой темы? Дайте-ка посмотреть,- Воланд протянул руку ладонью кверху.

Я, к сожалению, не могу этого сделать,- ответил Мастер,- потому что я сжег его в печке.

Простите, не поверю,- ответил Воланд,- этого быть не может. Рукописи не горят.- Он повернулся к Бегемоту и сказал: - Ну-ка, Бегемот, дай сюда роман.

Кот моментально вскочил со стула, и все увидели, что он сидел на толстой пачке рукописей. Верхний экземпляр кот с поклоном подал Воланду. Маргарита задрожала и закричала, волнуясь вновь до слез:

Вот она рукопись!"

Спрашивается, почему роман, который Мастер сжег, оказался, в конце концов, невредимым?

В самом деле, рукопись предана огню, сожжена, а в итоге оказалась несгоревшей! Удивительно и волшебно. Но вроде о чем тут говорить Сатана волен творить неподвластное простому смертному чудо, дабы ввести человека в сомнение, в этом не должно было бы быть никакого удивления. Спрашивается тогда, почему это выражение стало столь популярно и получило столь большое распространение в народе?

Конечно, можно было бы просто согласиться с сформированным уже основным мнением, о котором я написал выше, но есть вещи, которые вызывают сомнение в его правильности. В первую очередь обратим внимание на то, от кого получает свою рукопись назад Мастер. И кто произносит эти самые слова. Воланд. Мессир темных сил.

Что получается? Сатана говорит о силе творческого духа, который всепобеждающе всегда прорвется через преграды и достигнет правды и признания? Сомнительно.

Не зря же Булгаков вложил сию реплику именно в уста Воланда. Она конечно яркая и к месту в соответствии с сюжетом романа, но насколько она оправданна как манифест подразумевающий некую фигу в кармане?

Мол, всё равно моё творение станет вершиной литературы, как вы там не запрещайте мой труд. Вряд ли об этом говорил Воланд. Вряд ли и сам Булгаков был убежден в том, что его книга станет достоянием широкого читателя и станет столь популярна, как то получилось впоследствии. Булгаков мало похож на Блока, который мог написать "что я и Цезарь будем оба в веках равны перед судьбой". Здесь, на мой взгляд, была выражена немного другая мысль, чем заявление о непобедимости человеческого творческого начала.

Но в чем здесь заключена подлинная подоплека известных слов? Согласитесь, она не совсем понятна, если исходить из общепринятой трактовки. И поняв это, я занялся поиском своего собственного ответа на данные вопросы.

Поначалу я просто крутил в голове данное выражение, продолжая наблюдать за затихающим обсуждением на форуме, и тут я неожиданно вспомнил об одной интересной дискуссии.

Как-то давно, в каком-то толстом литературном журнале, я прочитал полемику писателей-фронтовиков о книгах, о великой отечественной войне.

Вопрос там рассматривался примерно следующий.

Почему до сих пор нет той самой великой книги о войне?

О войне 1812 года есть великий роман "Война и мир", о гражданской войне есть великий роман "Тихий Дон". Почему же о войне 1941-1945 год так и не появился тот самый великий роман?

Шолохов пытался, начал писать "Они сражались за родину", но так и не создал романа, остались лишь главы из романа. И хотя книг было написано о войне множество, но никто так и не приблизился к уровню Толстого и его эпопеи.

Версии были разные и то, что возможно писатель измельчал, и что пока еще слишком много неясного в этой войне, подлинная история о войне еще не полна и т.д.

Мне, конечно, неизвестно все ли причины отсутствия великого романа о войне были тогда писателями-фронтовиками рассмотрены или были какие-то другие причины, о которых они решили умолчать? Для меня еще тогда совсем молодого человека сама эта полемика большим открытием. Книг о войне ведь было написано много. В основном мы про неё и читали книги. Мне тогда и в голову бы не пришло, что может быть в природе некая самая великая книга о войне. Так что познакомился я тогда с материалом дискуссии с большим интересом.

Подробности

Тьма, пришедшая с моря, накрыла город. Пропал Владивосток, как будто не существовал на свете. Лишь огоньки такси, дрожащие и мистические, уносятся вдаль по центральной улице города. А вместе с ними возникают передо мной странные образы, словно сошедшие со страниц книги, которую я держу в руках. Вот бритый, темноволосый, с острым носом, встревоженными глазами и со свешивающимся на лоб клоком волос человек примерно лет тридцати восьми. Он одет в больничное: туфли на босу ногу, на плечи наброшен бурый халат, на голове берет с вышитой на нем буквой «М» - мастер. За ним его вечная спутница. Она несет желтые цветы, и меня поражает не столько ее красота, сколько необыкновенное, никем не виданное одиночество. Имя ей - Маргарита. Внезапно порыв прохладного летнего ветра распахивает чуть прикрытую форточку, охлаждает мою разгоряченную голову, и, кажется, видения исчезли. Но нет, вот еще более страшная группа. Впереди - человек лет сорока, несущий под мышкой трость с черным набалдашником в виде головы пуделя. Если приглядеться, можно заметить, что левый глаз, зеленый, у него совершенно безумен, а правый - пуст, черен и мертв. Появляются, ругаясь и шумя, огромный черный кот, держащий в руке вилку, на которую он только что наколол гриб, и длинный «клетчатый», на носу у которого пенсне с разбитым стеклом. Выскакивает рыжий, маленький, но ужасно широкоплечий монстр с клыком, безобразящим и без того странную физиономию. Последней врывается рыжая голая девица, несущая за собой сырость и запах погреба. Здесь - Воланд со своей свитой. Вдруг хлопает форточка, и все существа, наполнявшие комнату, исчезают так же мгновенно, как и появились. Их силуэты растворяются в темноте, и на небе появляется лунная дорога, по которой идут двое и разговаривают. В белом плаще с кровавым подбоем идет «шаркающей кавалерийской походкой» пятый прокуратор Иудеи, всадник Понтий Пилат. Рядом с ним - молодой человек в разорванном хитоне и с обезображенным лицом - осужденный Га-Ноцри. Идущие о чем-то говорят с жаром, спорят, хотят о чем-то договориться. И вот они уходят, и я остаюсь один на один с книгой, название которой - «Мастер и Маргарита».

Почему же роман назван именно так? Попробуем проследить смысловую нить, обратившись к истории создания этого произведения, покрытой еще большим мраком, чем сама книга.

В 1928-1929 годах, в один из самых тяжелых периодов своей жизни, Михаил Афанасьевич Булгаков почти одновременно приступает к созданию трех произведений: романа о дьяволе. Пьесы под названием «Кабала святош» и комедии, которая вскоре будет уничтожена вместе с начатым романом. Да, в начале 1920 года автор сожжет первую редакцию своего произведения.

Сохранились лишь две тетради черновиков и наброски отдельных глав. Впрочем, такого исхода можно было ожидать. Роман о дьяволе, как и роман о Боге, мог привести автора к самым трагическим последствиям. Но, несмотря ни на что, он продолжает писать свою книгу. На полях его рукописей появлялись один за другим варианты названий: «Гастроль…», «Сын…», «Копыто консультанта», «Копыто инженера», «Он явился» и другие. Чаще всего встречалось - «Черный маг».

В 1930-31 годах писатель пытается возобновить работу над романом, но сильное физическое и психическое переутомление мешают ему. Причину своей болезни Булгаков определяет так: «Многолетняя затравленность, а затем молчание». Осенью 1932 года автор вновь возвращается к своему замыслу, и теперь уже окончательно. В роман вводятся новые герои: сначала Маргарита, затем мастер. Появление в романе образа Маргариты, а вместе с ним темы великой и вечной любви, исследователи творчества Булгакова связывают с приходом в его жизнь Елены Сергеевны Шиловской. Любовь к ней продиктовала автору лучшие страницы романа - страницы любви. Да, с рождением образа Маргариты основной движущей силой романа становится любовь.

Несомненно, мы связываем образ главной героини романа с Е.С. Шиловской, но имя Маргариты дает нам знак о неразрывной связи с «Фаустом» Гете. Судьба героини Булгакова отнюдь не похожа на судьбу гетевской Маргариты. Смерть несет ей не вечное забвение, а покой, как награду за все ее страдания. Тесная ассоциативная связь булгаковского произведения с трагедией «Фауст» проходит через весь роман. Образ гетевской Гретхен не давал Булгакову покоя, и автор вводит персонаж - Фриду, в которой ясно прослеживается судьба героини «Фауста». Даже имя подобрано так, что отражает гетевский мотив. Ведь Фрида означает «свободная».

Но вернемся к героине нашего романа. Булгаковская Маргарита полюбила мастера с первого взгляда, без всякой помощи со стороны дьявола, и была готова на все, чтобы всегда быть со своим мастером. Она даже отдает душу Воланду (что у Гете сделал Фауст), чтобы вернуть любимого человека.

Однако не только гетевская трагедия послужила источником вдохновения для Булгакова, пожалуй, вся история литературы, сама жизнь вошли в книгу, диктуя автору образы, сцены, имена… Да, именам Булгаков придает особое значение.

Но обратимся к мастеру, который остался «безыменным». Несомненно, в основе этого образа лежит образ доктора Фауста - вечного искателя истины. Но это только отблеск, зыбкая тень героя. В судьбе мастера четко прослеживается жизненный путь самого Булгакова, да и не его одного, а многих писателей, поэтов, художников, ученых, посмевших проявить свободу мысли в эпоху не свободы.

Вложенные в сюжетную линию романа автобиографические подробности еще раз заставляют читателя увидеть тесную связь между автором и его героем. Судьба романа, созданного мастером, - это в какой-то степени и судьба книги Михаила

Булгакова, который свой творческий долг видел в том, чтобы возвратить человеку веру в высокие идеалы, в добро и справедливость, призвать его к неутомимому поиску истины. Роман о всепобеждающей силе любви и творчества все-таки пробился к читателю, как бы подтверждая сокровенную мысль Булгакова: «Рукописи не горят». Затравленный сворой литературных критиков в своей земной жизни, мастер обретает прощение и приют в Вечности.

Но почему же Булгаков изменил черновые варианты названий? Ведь основным, казалось бы, героем, которым движется весь роман, является Воланд, дьявол. Именно с его легкой руки Маргарита становится ведьмой, мастер вырывается из лечебницы, и они вместе обретают вечный покой. И ведь это Воланд со своей свитой «терроризирует» москвичей. Да и судьбе Иешуа прослеживается воздействие Повелителя Тьмы. Воланд является причиной всех неприятностей и их же следствием. В его образе сплетены философское и реалистическое начала, мистическая и комические роли. Одно из бесчисленного количества его имен вполне могло бы стать названием романа.

Не стоит забывать и о еще одной сюжетной линии, диаметрально противоположной линии Воланда. Это тема библейских глав - тема Понтия Пилата и Иешуа Га-Ноцри. Это даже не одна из сюжетных линий, это роман в романе. И не столько потому, что мастер писал роман о пятом прокураторе Иудеи, а больше из-за того, что широта и отдельность этого повествования поразительны. Подражание библейскому сюжету, казни Иисуса Христа (здесь - Иешуа Га-Ноцри), хоть и занимает четыре главы из тридцати двух, имеет огромное значение.

Сюжетные линии двух романов завершаются, пересекаясь в одной пространственно-временной точке - в Вечности, где мастер и его герой Понтий Пилат встречаются и обретают прощение и приют. Коллизии, ситуации и персонажи библейских глав, содействуют завершению сюжета и помогают раскрытию философского смысла романа. Но все эти сюжетные линии отходят на второй план, уступая натиску, совершаемому под действием самой могучей силы - силы любви. Как Елена Шиловская поддерживала жизнь в Булгакове, так и Маргарита стала самоцелью существования мастера. Только благодаря сильной любви, один мастер закончил роман «о Боге», а другой - «о дьяволе». И только эта всемогущая сила дала возможность мастеру получить заслуженное признание и покой в Вечности. Какое же еще название, как не «Мастер и Маргарита», мог выбрать влюбленный автор для своего шедевра!

Булгаков, начинавший каждый день работы над романом с заклинания: «Дописать раньше, чем умереть», - все-таки добился своего во многом благодаря своей жене, помощнице, музе. Это все отразилось, как в зеркале, в его грандиозном произведении. В «закатном» романе Булгакова нашли отражение и писательские невзгоды, и тяжелые предсмертные раздумья автора.

«Рукописи не горят» - с этой верой в нетленную силу искусства уходил писатель из жизни. Эти слова служили ему как бы заклинанием от разрушительного воздействия времени. Поразительно, но заклятие подействовало. Спустя почти четверть века, роман был напечатан и, говоря словами В. Лакшина, «среди других, более актуальных по теме книг последнего времени, оказался произведением насущным, неувядшим…»

Сегодня можно с уверенностью сказать, что время над романом не властно!

"Рукописи не горят…" Кто сказал эту знаменитую фразу, ставшую крылатой? Каждому человеку, знакомому с культовым романом Михаила Булгакова, известно, что это не что иное, как реплика одного из персонажей. Но книгу «Мастер и Маргарита» неслучайно более полувека изучают критики и литературоведы. В ней есть намеки на прошлое, символы настоящего и предсказания будущего.

Рукописи не горят?

Кто сказал, что бумагу не способен уничтожить огонь? Правдивость этой фразы мог подтвердить, пожалуй, лишь представитель потустороннего мира. Истории известно немало случаев, когда писатели и поэты сжигали свои творения. Некоторые из них так и остались загадкой для потомков. Второй том поэмы Николая Гоголя, полная версия «Русского Трианона» Анны Ахматовой, роман Пастернака «Три имени» - все это произведения, которые не дошли до современного читателя.

Символичность фразы

И все же рукописи не горят. Кто сказал, что пламя не уничтожает труд истинного художника, тот намекал на происки завистников, бездарную критику и авторитарность власти. Потому как именно они становятся врагами правдивого автора.

Так было во все времена. Книги, не отвечающие навязанной идеологии, запрещали, изымали, сжигали. Словом, делали все для того, чтобы они не попали в руки читателя. Но были произведения, которые уничтожить не могли никакие силы. К ним относятся те, которые хранят в себе мудрость и истину, актуальную во все времена. То есть книги, которые интересны потомкам. Бессмертные книги.

Роман о дьяволе

У книги Булгакова - миллионы поклонников. Но даже сегодня она подвергается жесткой критике. Уж слишком обаятельным и справедливым героем изображен сатана в романе «Мастер и Маргарита». Существует мнение, что читать творение Булгакова истинно верующему христианину не стоит. Нетрадиционный образ сатаны может оказать на неокрепшие умы негативное влияние. Возможно, все дело в том, что в таланте всегда есть нечто сверхъестественное. А потому он и пугает обычных обывателей.

Враги Мастера

"Рукописи не горят…" Кто сказал эту фразу и какую роль она играет в сюжете романа? Как известно, автобиографично. Он, так же как и его герой, стал жертвой нападок со стороны членов Союза литераторов. Агрессивная критика Латунского и Лавровича была для Мастера роковой. Невозможность опубликовать роман о дьяволе стала очевидной Булгакову после того, как его жена отнесла несколько глав в редакцию. Рукописи были жестоко отвергнуты. Автор, как и его герой, испытывал нервное истощение, которое наступает после длительного пути, который приводит в никуда.

Жесткая критика и нежелание публиковать роман, художественная ценность которого не может остаться незамеченной для профессионального редактора, основаны были на зависти, страхе потерять свое место под солнцем. И еще на множестве человеческих пороков, сильнее которых лишь потусторонние силы.

Всесильный заступник

Находясь на грани отчаяния, автор романа о Пилате не заключил соглашения с сатаной, подобно герою Гете. За него это сделала любимая женщина. А после Воланд сказал: «Рукописи не горят». У Булгакова не было столь могущественного заступника. И подобно своему герою он сжигал незаконченный роман. Но книга сохранилась. После долгих лет работы над восстановлением текста, доработок и при глубоком убеждении, что роман прочтут лишь спустя много лет после его смерти, Булгаков завершил свой труд. А стало быть, есть правда в словах «рукописи не горят».

Кто сказал: «Смысл жизни - в самой жизни»? Эта фраза принадлежит одному древнему мудрецу. Но применима она лишь к простым людям. Те же, кто одержим жаждой говорить правду, а к тому же обладает способностью облечь ее в художественную форму, не умеют наслаждаться простыми радостями бытия. Таким был Булгаков и многие другие авторы до него. Однако сила романа «Мастер и Маргарита» заключается не только в обилии символов, указывающих на прошлое. В этой книге поразительно много пророчеств.

В русской и зарубежной литературе и после Булгакова рождались авторы, которым незнакома была фраза «рукописи не горят». Кто сказал, чьи слова это, они тем более не знали. Но истину мудрости, которую изложил булгаковский персонаж, они наверняка бы оценили.

Книга о жизни и судьбе

Роман, которые был объявлен антисоветским, писатель писал почти десять лет. Опубликован он был спустя тридцать лет. Произведение «Жизнь и судьба» стоит вспомнить, отвечая на вопросы, относящиеся к расшифровке фразы булгаковского персонажа «рукописи не горят». Кто сказал? Чьи это слова? И можно ли их воспринимать буквально?

Эти слова принадлежат герою романа «Мастер и Маргарита». не следует воспринимать буквально. Автор вложил в нее все надежды и упования на то, что его детище дойдет когда-нибудь до потомков. Подобные чувства, быть может, испытывал и Гроссман. Советский писатель посвятил книгу «Жизнь и судьба» своей матери, родным, близким и, главное, миллионам жертв гитлеровской и сталинской агрессии.

О том, что страшнее огня

Гроссман никогда не сжигал рукопись. Ее изъяли сотрудники КГБ. О том, чтобы опубликовать ее, он и не мечтал. Один из видных деятелей, современник писателя, утверждал, что произойти это может не ранее чем через двести лет. Этот человек не читал романа Булгакова, но ему словно известна была пророческая фраза Воланда «рукописи не горят».

Кто сказал, «Мастер и Маргарита» - роман о советском обществе тридцатых годов? Произведение Булгакова - это книга о человеческих пороках, которые были, есть и будут во все времена. Они не имеют национальной или государственной принадлежности. И они способны погубить судьбу человека. Но им не под силу уничтожить истинное произведение искусства.

Сжигать рукописи - нередкое занятие для писателя. Солженицын имел обыкновение предавать огню каждую главу своего романа «В круге первом». Но прежде написанное он заучивал наизусть. Ахматова, опасаясь обыска или ареста, регулярно уничтожала свои незавершенные произведения. Пастернак отправил в печь целый роман, который впоследствии так и не удалось восстановить.

Все эти авторы сжигали свои творения прежде всего затем, чтобы сохранить себе жизнь. Знаменитая фраза Воланда из романа «Мастер и Маргарита» могла бы служить лозунгом для мастеров художественного слова. Она бы придавала сил писателю, который, даже находясь в изгнании и рискуя своей жизнью, не способен отказаться от литературного творчества.

«Рукописи не горят»

К альбигойским ассоциациям в «Мастере и Маргарите» примыкает, на наш взгляд, и столь распространившийся в результате популярности романа афоризм «рукописи не горят». Припомним, при каких обстоятельствах эти слова были произнесены Воландом в разговоре с Мастером.

Когда Мастер мимоходом упомянул о написанном им романе, Воланд, в свою очередь, поинтересовался, о чем он.

«- Роман о Понтии Пилате.

О чем, о чем? О ком? - заговорил Воланд, перестав смеяться. - Вот теперь? Это потрясающе! И вы не могли найти другой темы? Дайте-ка посмотреть, - Воланд протянул руку ладонью кверху.

Я, к сожалению, не могу этого сделать, - ответил Мастер, - потому что я сжег его в печке.

Простите, не поверю, - ответил Воланд, - этого быть не может. Рукописи не горят. - Он повернулся к Бегемоту и сказал: - Ну-ка, Бегемот, дай сюда роман.

Спрашивается, почему роман, который Мастер сжег, оказался в конце концов невредимым? Тем паче, что автор его, в отличие от одного из своих прототипов - украинского философа Сковороды, никому предварительно списков своей брошенной в огонь книги не дарил.

Зададимся, наконец, вопросом, который мы всякий раз ставили и прежде, подступая к расшифровке «темных мест» романа. А именно - нет ли у описанной Булгаковым фантастической ситуации какой-нибудь более или менее идентичной модели, скажем, в сказках, легендах, апокрифах, агиографической (житийной) литературе?

В самом деле, рукопись предана огню, сожжена, а в итоге оказалась несгоревшей!

Читатель нашей книги уже понимает, что модель такой ситуации существует и что мы ее нашли опять-таки среди книжных источников булгаковского романа, связанных с историей альбигойцев.

Остановимся на ней подробней.

За четыре года до начала альбигойских войн, в 1205 г., из Испании в Лангедок для борьбы с альбигойской ересью прибыл славившийся своей фанатичностью приор Доминик де Гусман - будущий основатель доминиканского монашеского ордена (и впоследствии католический святой). Он выступал с проповедями, вел с альбигойскими богословами яростные диспуты и однажды, как повествуют легенды и обширная житийная литература о нем, по окончании спора изложил свои доводы письменно и манускрипт вручил оппонентам. Но альбигойцы, посовещавшись, решили предать эту рукопись огню. Каково же было их потрясение, повествует легенда (ее, в частности, приводит в своей «Истории альбигойцев» Н. Пейра), когда «пламя отнеслось к рукописи Доминика с благоговением и трижды оттолкнуло ее от себя».

Эта легенда, думается, и послужила Булгакову отправной точкой для разработки фантастической истории, приключившейся с рукописью Мастера. Ведь манускрипт Доминика, к коему «пламя отнеслось с благоговением», носил экзегетический характер, т. е. являлся толкованием Священного писания. Но своеобразным толкованием последнего является и роман Мастера об Иешуа и Пилате. Отчего, по Булгакову или, вернее, по логике избранной им модели (и к вящему интересу сюжета), рукопись такого сочинения сгореть не могла!

Однако же поистине не только книги, но и слова имеют свою судьбу: вот уж около двадцати лет, как слова Воланда о том, что рукописи не горят, не только «простые читатели» романа, а и литературные критики понимают совсем иначе, чем толковал их сам Воланд и чем это согласуется с концепцией романа. Во всяком случае, до сих пор слова «рукописи не горят» трактовались и трактуются в равной мере булгаковедами и читателями совершенно однозначно: если, мол, литературное произведение написано по-настоящему талантливо, но света еще по той или иной причине не увидело, оно ни при каких условиях не пропадет, не погибнет.