(Edgar Degas)

(Edgar Degas) (1834-1917 гг.), французский художник-живописец, один из самых значимых и известных импрессионистов (см. импрессионизм). В творчестве, пропагандируя неприятие академического салонного искусства, сам Дега стремился в своих картинах к максимальной «натуралистичности». При этом, его картины имеют различия в стилях из-за постоянных творческих экспериментов. В то же время, основанные на прекрасной школе рисунка из традиционной живописи, работы Дега демонстрируют точность и реалистичность, что так же отличают картины художника от многих импрессионистов.

Отец художника, Огюст де Га, был управляющим французского филиала банка, основанного в Италии дедом Эдгара Дега, Рене Илером де Га (ещё во времена бегства от французской революции). Состоятельность отца позволила Эдгару сосредоточиться на образовании и творчестве в своём любимом деле (он любил рисовать с самого детства). Подобное сосредоточение на творчестве сформировало молодого Дега как перфекциониста в работе.

К концу жизни Эдгар Дега отстраняется от импрессионистов (даже отрицая сам термин "импрессионизм"), дистанцируется от их общества. Тяжёлое заболевание зрения заставило его работать, превозмогая трудности плохого зрения, что сформировало особый неповторимый стиль его поздних работ. Последние годы жизни Дега провёл в одиночестве (возможно, из-за тяжелого характера), забросив живопись и прекратив писать.

Картины Дега:

1870 г. — франко-прусская война приближалась к Парижу. Вместе с Мане, Дега уходит в армию. Дега идёт добровольцем в пехотный полк. Вскоре обнаружен дефект зрения правого глаза (начало слепоты) и Дега был переведён в артиллерию, где и закончил войну. 1871 г. - после войны, художник побывал в Лондоне. 1872 г. — посещает Америку и несколько месяцев прожил в Новом Орлеане, у своих родственников (по материнской линии). 1873 г. — срочно вернулся в Париж, где умер его отец, оставив большие долги. Сохраняя семейную репутацию, Дега потратил на выплаты своё наследство, продал свой дом и семейную коллекцию картин старых мастеров. Оставшись без средств, вынужден заниматься коммерческим творчеством. 1874— 1886 гг. — Эдгар Дега участвует в семи выставках импрессионистов. Он стал знаменит и уважаем в парижском мире искусств. С ним согласны работать торговые агенты, и картины Дега хорошо продаются по высокой цене. 1882 г. — у художника начинает резко ухудшаться зрение, и Дега начинает эксперименты в технике рисования, а затем переходит к скульптуре. 1888 г. — Дега становится очень опытным коммерческим художником. Проводит эффективную стратегию торгов с группой преданных агентов. И замыкается в узком кругу близких друзей. 1907 г. — Дега практически перестаёт писать картины. Его картины продаются уже при жизни и по баснословным ценам.

Действительно, его умение останавливать мгновение жизни на своих полотнах роднит его именно с этим направлением в живописи.

Его работы как будто созданы спонтанно, молниеносно, но это обманчивое впечатление. Этим как раз Дега отличался от импрессионистов.

2. Таз для мытья.

Эдгар Дега. Таз для мытья. 1886 г. Бумага, пастель. , Париж.

Одна из любимых тем Дега – обнаженные женщины, принимающие ванну, причёсывающие волосы или вытирающиеся полотенцем.

На картине “Таз для мытья” художник выбрал весьма странное композиционное решение, срезав правый угол картины столом с туалетными принадлежностями. Создаётся впечатление, что зритель только что вошёл в комнату, где моется женщина, и смотрит на неё со стороны.

Сам Дега писал о подобных картинах, что как раз стремился создать у зрителя ощущение, что он подглядывает в замочную скважину. Это ему явно удавалось.

3. Балет из оперной ложи.

Эдгар Дега. Балет из оперной ложи. 1884 г. Бумага, пастель. Музей искусств Филадельфии, США.

Любой другой художник изобразил бы лишь сцену с танцовщицами. Но только не Дега. По его задумке именно вы, зритель, смотрите балет, а не он.

Для этого он пишет картину как бы из ложи и “в кадр” случайно попадает сидящая в ложе зрительница с веером и биноклем. Согласитесь, неординарное композиционное решение.

4. Мисс Ла-Ла в цирке Фернандо.

Эдгар Дега. Мисс Ла-Ла в цирке Фернандо. 1879 г. Лондонская национальная галерея.

Знаменитая акробатка изображена под очень необычным углом. Во-первых, её фигура смещена в левый верхний угол, как будто именно зритель, а вовсе не художник смотрит на артистку.

Во-вторых, фигура нарисована снизу, что очень усложняет композицию. Нужно быть по истине большим мастером, чтобы изобразить человека под таким углом зрения.

5. Абсент.

Эдгар Дега. Абсент. 1876 г. , Париж.

Дега был также мастером в изображении эмоций людей. Пожалуй, одной из самых ярких работ в этом плане является картина “Абсент”.

Два посетителя кафе сидят совсем рядом, но настолько погружены в себя, в том числе под действием алкоголя, что вовсе не замечают друг друга.

Для этой картины позировали в студии его знакомые актриса и художник. Дошло до того, что после её написания стали шептаться о их пристрастии к алкоголю. Дега пришлось публично высказаться, что они не склонны к этой пагубной привычке.

У картины “Абсент” также необычная композиция – обе фигуры смещены вправо. На сайте я прочитала интересную версию, что так Дега хотел подчеркнуть не совсем трезвый взгляд посетителя, который он якобы бросает на изображённых.

6. Танцовщица в своей гримерной.

Эдгар Дега. Танцовщица в своей гримерной. 1881 г. Художественный музей Цинциннати, Огайо, США.

Дега, пожалуй, чаще изображал танцовщиц не на сцене, за прямым их занятием, а в совершенно обыденных обстоятельствах.

Так, у него есть несколько картин танцовщиц, занятых своим туалетом в гримёрных. Вместе с художником мы как бы подглядываем за закулисной жизнью артисток. И здесь нет места постановке: вещи на полу и столике лежат в легком беспорядке. Эту неряшливость подчёркивают небрежные мазки синей и чёрной краски.

Еще об одной необычной картине с балеринами читайте в статье

Эдгар Дега (фр. Edgar Degas; 19 июля 1834, Париж - 27 сентября 1917) - французский живописец, один из виднейших и оригинальнейших представителей импрессионистского движения.

Биография Эдгара Дега

Дега родился в семье богатого банкира, увлекавшегося искусством.

В 1853 году Дега начинает изучать право, одновременно берет уроки живописи в мастерской Барриаса. С 1855 года он регулярно посещает Школу изящных искусств, где работает в мастерской Ламотта, ученика Энгра.

Начиная с 1854 года в течение пяти лет молодой живописец неоднократно ездил в Италию, где делал зарисовки с античной скульптуры, в Италии он познакомился с салонными французскими художниками Леоном Бонна и Густавом Моро.

Творчество Дега

Первыми работами Дега были гравюры. Под влиянием салонных исторических живописцев и картин старых мастеров, увиденных Дега в Италии, в 60-е годы он начал писать картины на исторические сюжеты, темные по колориту и суховатые по форме.

С 1865 по 1870 год он регулярно выставлялся в салоне. Вскоре Дега познакомился с Эдуардом Мане и обратился к портретам, композиционная схема которых заимствована у Мане, а моделировка формы и острота характеристики выдают руку оригинального и талантливого художника.

Историческая тематика не удовлетворяет Дега, он ищет свои сюжеты и находит их в жизни современного Парижа, за кулисами театра, в прачечных, швейных мастерских, на скачках.

Острая наблюдательность и интерес к современности сблизили его с импрессионистами, первые впечатления от новаторских поисков которых он уже получил в мастерской Эдуарда Мане.

Подобно импрессионистам, он обогатил свою палитру яркими, чистыми красками, но к пейзажу - главному жанру импрессионистов - Дега остался равнодушным.

Основным средством выражения для него была человеческая фигура. Дега наблюдал и изучал человека в движении во всех подробностях, проводя много часов с блокнотом в руках на балетных репетициях, за театральными кулисами, на трибунах во время скачек. Он стремился зафиксировать движение, поймать на полотне, как в объектив фотокамеры, малейшие его нюансы, проникнуть в самую механику движения.

Дега изучал современные биологические исследования по механизму движения животных и человека, рассматривал только что появившиеся моментальные фотоснимки. Балет и скачки - вот те сферы, в которых все подчинено движению. Замечательные «Голубые танцовщицы» передают все богатство техники Дега.

Верховая прогулка
Две тансовщицы Лошади на лугу

В отличие от других импрессионистов, строивших колорит картины на сопоставлении размытых цветовых пятен, Дега часто прибегал к помощи пастельных карандашей, нанося один за другим уверенные ломкие разноцветные штрихи поверх масляного подмалевка.

Композиция и рисунок - элементы живописного языка, с помощью которых Дега пытался преодолеть статику станковой картины. Он искал неожиданные ракурсы, изображая фигуры балерин во всевозможных поворотах, сбоку, со спины, снизу.

Расстановка в пределах одной картинной плоскости нескольких фигур в разных ракурсах, каждая из которых как бы застыла на определенном этапе поворота или шага, создавала иллюзию процесса движения. Иллюстрацией такого приема Дега являются как «Голубые танцовщицы», так и «Проездка скаковых лошадей». Созданию в станковой картине иллюзии движения способствуют также и строго продуманные срезы композиции рамой и крупные планы, как бы выводящие движение из картины за ее пределы.

Дега принимал участие почти во всех выставках импрессионистов, начиная с первой; наряду с Клодом Моне, Писсарро и Ренуаром он был активнейшим членом «Группы независимых художников». Однако он не разделял полностью взглядов импрессионистов и часто подвергался критике с их стороны.

В конце жизни, несмотря на прогрессирующую болезнь глаз, Дега продолжал писать в основном пастелью.

Эдгар Дега был настолько очарован балетными танцовщицами, что создал более 1500 работ с их участием.

«Меня называют живописцем танцовщиц», — писал Дега. — «Балерины всегда были для меня лишь предлогом, чтобы изобразить замечательные ткани и ухватить движение».

Как и Моне, Дега писал свои полотна почти вслепую: у художника в течение 20 лет прогрессировала дегенерация желтого пятна. В результате, работая над полотнами, он видел собственные картины совершенно не в том виде, в котором их видели окружающие. Один из французских критиков назвал поздние работы Дега «трагическим свидетельством борьбы художника со своим недугом».

Все картины Дега отличаются тем, что на них изображен миг, очень хрупкое мгновение. Казалось бы, Эдгар Дега увидел определенный образ совершенно случайно и наспех его изобразил. В этом и заключается парадокс. При взгляде на картину художника может показаться, что она замерла всего лишь на секунду, и скоро все детали на ней придут в движение. И так и должно быть. Так правдоподобно Дега передавал бешеный ритм жизни, характерный для его времени.

Художник испытывал слабость к движению и хотел изображать только его.

Дега был не только живописцем, но еще скульптором и, что еще более интересно, графиком. Свои монотипии Эдгар Дега мало кому показывал — только тем, кому особо доверял: коллекционерам Руару и Воллару, писателю Людовику Галеви, художникам Гогену и Тулуз Лотреку. Графика Дега — это мимолетные, иногда сделанные по памяти зарисовки повседневной жизни Парижа, а точнее Монмартра, конца XIX века

Недавно в Эрмитаже прошла выставка под названием «Фигура в движении», на которой были продемонстрированы скульптуры Дега. Интересно, что Дега никогда не мастерил из бронзы. Он делал свои скульптуры из воска, а также глины.

После его смерти у него в квартире нашли 150 статуэток из воска – почти все они были аналогичны его полотнам: балерины, моющиеся женщины, всадники на конях. Родственники художника отлили эти фигурки в бронзе.

Дега был очень не бедным человеком, но старость свою проводил в запущенной холостяцкой квартире, без друзей и поддержки. Похороны, как и завещал художник, были тихими и скромными.

Библиография

• Зернов Б. А. Дега. М., Л.: Советский художник, 1965.
• Эдгар Дега // Художественная галерея, 4/2004, DeAgostini.
• Костеневич А. Г. Эдгар Дега. Площадь согласия. Заметки о картине. СПб.: Государственный Эрмитаж, 2012. - 152 с., ил. - (Возрождённые шедевры). 1000 экз., ISBN 978-5-93572-474-0

При написании этой статьи были использованы материалы таких сайтов:

Мы иногда удивительно мало знаем о людях, чье творчество стало мировым достоянием. Их произведения могут быть узнаваемыми, популярными и баснословно дорогими, а биографии печататься огромными тиражами, но так ли много на самом деле мы знаем о жизни великих? Одни события доходят до нас в виде сухих жизнеописаний, другие случаи, быть может, более интересные, в качестве анекдотов.

В известной шутке говорится, что если на картине изображены балерины, то это Эдгар Дега (Edgar Degas, 1834-1917) . Отчасти это верно, ведь целые дни его жизни были посвящены попыткам уловить эфемерное очарование танца, делающее балет поистине волшебным зрелищем. Но все же такая примечательная фигура в истории , как Дега, с его страстями, переживаниями и личной трагедией, заслуживает куда большего внимания, чем уделяют ему порой, называя «живописцем танцовщиц».

Начать стоит хотя бы с того, что подпись художника являлась своеобразным псевдонимом – из побуждений революционного толка он соединил собственную фамилию Га и частицу де, свидетельствовавшую о дворянском происхождении. В отличие от , семья живописца не требовала идти на такие меры, чтобы тем самым скрыть факт родства. Напротив, отец Эдгара, совладелец и управляющий одного из крупных парижских банков, сам был не чужд искусству, хотя ему, несомненно, хотелось, чтобы отпрыск все же оставил свое «несерьезное» увлечение и поступил на юридический факультет. Но разрешение заниматься живописью и средства, в которых Эдгар не был обделен, впоследствии стали одной из самых выгодных инвестиций. В трудный год после смерти отца он сумел вытянуть всю семью из долгов, впервые всерьез задумавшись о продаже собственных полотен.

Академизм мало прельщал Дега с самого начала. Владея умением безошибочно рисовать с натуры, за которое иные бы продали душу, он так и не полюбил работать на пленэре. И хоть копирование удавалось ему столь же блестяще, он не использовал в произведениях чужие приемы, и даже в пору ученичества пытался действовать согласно собственным взглядам на живопись. На этих принципах оказалась построена вся его деятельность: Дега с его стремлением к точности, приближенной к кинематографичности, привнес в импрессионистское движение особую свободу, особый сорт правды жизни, переданный графически.

Никто в дальнейшем не оказывал на Дега такого влияния, как . Первые шаги Эдгар делал в студии ученика своего кумира, Луи Ламота, который в то время был весьма модным и известным в широких кругах живописцем. Ради туманных перспектив становления художником, Эдгар, к неудовольствию отца оставил Парижский университет, где проучился несколько лет на факультете права. Но наличие средств и родительская любовь сделали свое дело, и в 1855 году молодой человек поступил в школу изящных искусств, где началось превращение Илера-Жермена-Эдгара де Га, во всемирно известного «живописца танцовщиц».

Он посвящал балеринам свое внимание, должно быть, в той же мере, что в дальнейшем Тулуз-Лотрек кафешантанным красоткам. То есть, далеко не всё. По правде говоря, занятным и немного пугающим получается сходство черт биографии этих живописцев, если кому-то вздумается их сравнить. Помимо аристократического происхождения их объединяла приверженность к сходным темам, динамизм танца, переданный особыми средствами, и дерзость композиции, приводившая в смущение критиков и публику. Но если Тулуз-Лотрек с самого начала владел умением передавать движение несколькими небрежными энергичными штрихами, то у Дега ушли годы на то, чтобы прийти к собственному стилю.

Во время обучения у Ламота он страстно полюбил энгровские линии, и ту свежесть, которую после открыл для себя в картинах итальянских мастеров. Родительская поддержка позволила молодому человеку отправиться в долгое путешествие по Италии, где он сумел познакомиться с произведениями великих классиков. Юность Дега-художника была отмечена метаниями в поисках выразительных средств и сюжетов, которые бы в полной мере отвечали его пониманию прекрасного. Над педантизмом Эдгара подшучивали даже домашние, сетуя, что прекратить его работу над картиной можно только насильно отняв её. Вернувшись в Париж, он устремился в залы Лувра, где день за днем старательно копировал полотна, стремясь достигнуть совершенства и добиваясь невероятного сходства. Однако собственные эксперименты с содержанием и стилем не имели большого успеха. В 60-х, его композиционно сложные и масштабные полотна на античную тематику, посылаемые для выставок в Салоне, становились объектом критики и предметом споров о компетентности художника в этом жанре. Дега пытался совместить новаторство, придав современные черты героям древности, и педантичное следование канонам, однако негативные отзывы весьма чувствительно ударяли по его самолюбию.

Но все же в тот момент Дега удалось создать нечто, предвосхищавшее его дальнейшие открытия в живописи. Портрет семьи Белелли, родственников со стороны отца, оконченный уже в Париже в 1860 году, неуловимо выдавался и ряда его работ, быть может, в силу своей непосредственности. Возможно, дело в теплоте семейной привязанности, но сухая и официальная манера не коснулась этого портрета. Живые позы всех членов семьи, своеобразие композиции и цветовой гаммы, напоминающей о мастерах Ренессанса, отсутствие формальной скованности, присущей портретам и фотографиям того времени, выдавали те глубинные процессы, которые после сделали живопись Дега столь особенной.

В сияющий новизной мир импрессионизма Дега вошел благодаря знакомству с . Но если верность их дружбе хранилась до конца жизни Мане, то от привязанности к идеалам нового течения Дега вскоре с легкостью отошел. Традиции работы на пленэре не соответствовали перфекционизму и стремлению контролировать все нюансы. Однако импрессионизм переродился в картинах Дега в волнующую нежность женских рук, в пленительные ясные тона сценических нарядов, в порывистые линии света и тени. Его живопись стала олицетворением впечатления танца, восхищением хрупким моментом жизни, движением, которое через секунду прервется и более уже не повторится вновь. Это и было одной из причин, по которой так много душевных сил и внимания Дега отдано танцовщицам балета. Этот вид искусства, как ничто другое воплощал мимолетное великолепие и блеск всего прекрасного, и ту колоссальную изнурительную работу, что стояла за ними.

Что удивительно, если «Голубых танцовщиц» большинство зрителей узнает моментально, то некоторые полотна широкой публике незнакомы вовсе. В России Дега известен по таким летящим, слегка размытым и обрезанным, словно в фотообъективе, сценам. Однако целый пласт работ, напротив, изысканно-точен в исполнении – такие картины, как «Танцевальный класс», узнаваемы по срезанным углам, по динамичным и в то же время изящным позам юных танцовщиц. Однако нет ни единого штриха, который дал бы заподозрить автора в небрежности, ведь и черты лица, и мельчайшие жесты прописаны точно и тонко, а суетливые движения натурщиц предельно естественны. Словно воочию видна атмосфера рутинного занятия, где кто-то устало оперся о стену, кто-то проверяет свою готовность, а у кого-то распустилась лента на корсаже. Здесь всё, как слова в безупречной прозе, на своем месте, нет ни единой лишней или недостающей детали – вплоть до размытой перспективы крыш в зеркале на стене класса. Таким Дега, пожалуй, знаком не каждому. И примечательно, что полотна подобного рода с их графичностью и реализмом особенно популярны в частных собраниях и художественных галереях Америки. У нас же любят Дега пастельного, слегка томного, с прекрасными хрупкими балеринами в полумраке сцены.

Можно вообразить, что вся жизнь художника была полна лишь праздного наблюдения. Однако он прекрасно представлял и иную сторону жизни, лишенную какой бы то ни было романтики. Движимый представлениями о долге и чести, вскоре после начала франко-прусской войны он, как и Мане, в 1870 добровольцем отправился на фронт. Именно там спустя некоторое время проявились первые признаки проблем со зрением, впоследствии жестоко отравившие последние годы Дега.

Демобилизовавшись в 1871, он некоторое время путешествовал по Европе и Америке. По возвращении ему предстояло столкнуться с угрюмой действительностью лицом к лицу. Долги семьи, оставшиеся после смерти отца, и преумноженные неумелой игрой на бирже, требовали уплаты, и Дега метался в попытках выручить необходимые суммы. Уже не оставалось времени на вдумчивую и почти бесконечную работу над эскизами, зато в какой-то момент живописец обнаружил, что его полотна пользуются спросом, а среди покупателей мелькают весьма состоятельные граждане. Так он, разделавшись с долгами, подошел к периоду, овеянному славой и любовью публики.

Он наконец приблизился к желанной форме, когда нашел эффект, который придавала нанесенная поверх масляного подмалевка пастель. Она, как ничто другое, подходила для усиления экспрессии танца и в то же время смягчения общего тона. Подобный способ не был абсолютно новаторским, им широко пользовались многие импрессионисты. Но Дега был иным.

Он с легкостью переходил от одного настроения и группы сюжетов другой, успевая запечатлеть атмосферу великолепно освещенных театральных сцен, маленьких балетных студий и полутемных парижских каморок. Он не гнушался изображать после танцовщиц простых прачек или гладильщиц. Напротив, последние неизменно получались более натуралистичными, а атмосфера изнеможения и тупой усталости, всегда сопутствующей тяжелой каждодневной работе, вероятно, находила отклик в его душе.

Переход от легкой элегической грусти балета к унынию и даже апатии в «Гладильщицах» или «Абсенте», невольно возвращает зрителя к мысли о том, что могло твориться в сердце человека, переносящего на холст эту смертельную усталость. Фотографии и портреты изображают Дега с неизменно кротким, немного усталым лицом и печалью в глазах. Что так мучительно искал художник, и что за драма отражалась на всей его жизни?

Неясно до сих пор, могла ли стать причиной этого женщина. Несмотря на великое множество прекраснейших дам, позировавших Дега, кажется, ни одна не сумела перевесить его тяги к одиночеству и свободе. Духовное поклонение женщине как идеалу затмевало телесное влечение, и даже сцены, написанные в публичных домах, не заставляли современников представить Дега сластолюбцем.

Быть может, он предчувствовал тоску и одиночество последних дней, когда болезнь отняла самое ценное в жизни – его картины. Почти десять лет, пока зрение продолжало стремительно ухудшаться, тяжелый нрав и ощущение беспомощности усугубляли обособленность Дега. На его похоронах присутствовали лишь самые близкие друзья, и тех он попросил воздержаться от напыщенных надгробных речей.

Небольшой отдушиной были восковые фигуры. Теряя зрение, художник поверял пальцам ту нежность, что раньше доставалась кисти. Теперь ему приходилось повторять изгибы женского тела в воске, чтобы вновь остро ощутить движение, пластичность и грацию, более недоступные взгляду. Все те же балерины и лошади, столь любимые Дега, подчас мгновенно превращались снова в груду мягкого воска – он редко был доволен собой и здесь. Лишь после его смерти немногие сохранившиеся фигурки были отлиты в бронзе, а их оригиналы разошлись по частным коллекциям.

Кроме того, в 80-90-е годы Дега создал целый ряд монотипий – оттисков с металлической пластины, на которую нанесены краски. Туманные, странные образы, в которых виден набирающий обороты динамизм приближающегося нового столетия, переданный в пейзажах с дымом фабричных труб. Пугающе темные, полные запретного чувства бордельные сцены. И наконец, такая работа как Frieze of Dancers, вновь посвященная балету, но в то же время поразительно современная.

Дега пришел в этот мир как человек, который мог бы стать одним из миллионов прочих, а покинул его одним из величайших живописцев. Кто знает, сколько тайн еще осталось недоступными современникам, в биографии и творчестве Дега. Тайн, которые могут быть раскрыты, или же навсегда потеряны в водовороте истории.

Одним из самых сильных недоумений моего отрочества был портрет Авдотьи Истоминой. У Пушкина сказано, что Истомина «летит, как пух из уст Эола», и от того она мне представлялась женщиной с конституцией Екатерины Максимовой. Однако с гравюры Гордана смотрела некрасивая пухлощекая женщина с пышным бюстом и браслетами на нетонких предплечьях. (Справедливости ради скажем, что гораздо позже мне на глаза попалась и фотография Максимовой в юности, однозначно свидетельствовавшая: всем известная кукольно-детская конституция артистки - плод особого многолетнего труда). Так рождалось понимание: балет может быть разным.

К тому же выводу приводят нас балерины Эдгара Дега. Надо сказать, в его картинах сошлись воедино несколько факторов, крайне благодатных для наблюдений и рассуждений.

Во-первых, Дега можно назвать, пожалуй, самым бесстрастным из импрессионистов. Передача впечатления, которой его собратья по цеху достигали широкими небрежными мазками и цветовыми пятнами, у Дега достигалась иным - выбором сюжета и композиции. Иногда его картины похожи на моментальный снимок фотоаппарата: прачки зевают…

…сцена видна прямо из-под руки дамы, сидящей в ложе, или же немного сверху - как раз с того места Парижской Оперы, на которое у художника был двадцатилетний абонемент.

Иногда в углу картины оказываются части женских фигур, как если бы неопытный фотограф плохо отрезал кадр.

Но в линиях и позах автор этих как бы случайных картинок, всю жизнь боровшийся с постепенно ухудшающимся зрением и собственным перфекционизмом (который многие из его знакомых принимали за дурной характер), был точен и выверен. Каждая фигура, каждый абрис плеча и локтя на его работах рождались из сотен набросков и принимали окончательный вид, когда художник понимал - иначе нельзя.

А еще - само искусство балета ко временам Дега постепенно приобретало знакомые нам черты. Станок, танцкласс и экзерсисы - не столь бесконечные и акробатически сложные, каких требуют современные постановки, но все же. И, конечно, танцовщицы - мещаночки с парижских улиц, временами не блиставшие ни красотой, ни статью, которые на сцене становились королевами.

Надо ли говорить, что своих моделей Дега не щадил. «В кадр» у него то и дело попадали то чья-то широкая спина, то совсем не изящно вывернутые ноги в пуантах, выражение лиц, далекое от возвышенного, неклассические профили танцовщиц.

На сцене вся эта некрасивость и простота чуть приглушалась нарядными костюмами, особо выставленным светом и благородством поз.

Но, будучи - по роли - изящны и красивы, даже на поздних картинах художника, где его проблемы со зрением особенно ощутимы, танцовщицы Дега не становились ни бестелесны, ни эфемерны. И тут, пожалуй, кроется главное, в чем художник разошелся с классическим балетом и в то же время иногда потрясающе с ним сходился.

Дело в том, что, по сути своей, классический балет несколько безличен и асексуален. На сцену в нем выходит не танцовщица, а танцовщица в роли. И если в фольклорном танце, например, во фламенко, - перед нами будет личность женщины, ее страсть, и ее судьба, то в «Умирающем лебеде» мы увидим не женщину, а птицу.

Пластика балерины годами искусственно оттачивается так, что красота человеческого тела сочетается в ее танце с почти нечеловеческими манерой ступать, растяжкой и гибкостью. Пожалуй, на балерин можно смотреть, как на античные статуи - идеальные образцы человеческого тела, абстрактные примеры красоты и пластики, которых никогда не существовало в реальности.

Но именно так - целомудренно и отстраненно - Дега умел смотреть на своих моделей даже вне сцены.