Анненков Юрий - биография, факты из жизни, фотографии, справочная информация.

Ю́рий Па́влович А́нненков (11 июля 1889, Петропавловск, Российская империя - 12 июля 1974, Париж, Франция) - русский и французский живописец и график, художник театра и кино, заметная фигура русского авангарда, литератор. Литературный псевдоним - Борис Темирязев.

Сын народовольца П. С. Анненкова, родился в Петропавловске, где отец отбывал ссылку. В 1894 году семья перебралась в Петербург, где родился ещё один сын, Александр.

1905-1906 гг. - рисовал политические карикатуры для гимназического журнала (выходящего нелегально), за что после дознания был исключён из 12-й Петербургской казённой гимназии и перешёл в частную гимназию С. А. Столбцова.

1912 г. - лето провёл на море, в Бретани, где много рисовал. Исполнил для учёных зарисовки морских рыб и растений (часть из них была включена в диссертации зоолога 3. Бей-Нафильяна в Сорбонне).

1913 г. - дебютировал в салоне «Независимых» с картинами «Вечер» и «Пейзаж», в которых определились черты, присущие его зрелому творчеству, после чего вернулся в Петербург, где дебютировал в качестве театрального художника, оформив спектакль «Nomo sapiens» H. H. Евреинова для театра «Кривое зеркало». В дальнейшем работал в театрах Петрограда и Москвы. Оформил несколько обложек и иллюстраций для журнала «Сатирикон».

В 1916-1924 годах много и талантливо занимался портретом, проявил себя как иллюстратор книг и журналов, в 1918 году полностью оформил в кубистическом стиле первое издание поэмы «Двенадцать» Александра Блока, много работал в графике, сотрудничал с издательствами.

Предположительно 1917 г. - вступает в члены объединения «Мир искусства» (до 1924).

1924 г. - для участия в XIV Международной художественной выставке выехал в Венецию, после чего поселился в Париже вместе с женой Е. Гальпери - балериной и актрисой театра Н. Ф. Балиева «Летучая мышь». В 1925 году принял участие в Международной выставке современных декоративных и промышленных искусств в Париже. Всего же для французских театров оформил более 60 пьес, балетов и опер.

Предположительно 1925 г. - член и учредитель Общества художников-станковистов.

После 1934 г. серьёзно увлёкся кинематографом, оформил декорации и костюмы более чем к 50 кинофильмам. В 1955-м был номинирован на премию «Оскар» Американской академии киноискусства за костюмы к фильму «Мадам де…» (реж. Макс Офюльс, 1953).

1945-1955 гг. - президент «Синдиката техников французской кинематографии».

1969-1970 гг. - оформлял книги А. Солженицына в издательстве YMCA-Press.

Совмещал занятия графикой и станковой живописью. Во французских журналах часто воспроизводились его пейзажи парижских предместий, женские портреты, интерьеры в характерной декоративно-плоскостной манере, со свободой цветовых пятен и цветных контуров.

Создал обширную галерею живописных и графических портретов многих деятелей русской культуры:

В 1924 году на всесоюзном конкурсе стал лауреатом первой премии за портрет Ленина.

1919 г. - иллюстрировал сборник собственных стихов. В 1921 году выполнил обложки и иллюстрации к книгам «Зверушки» Н. Венгерова и «Искусственная жизнь» А. Э. Беленсона, работал для сатирических журналов «Мухомор» (1922) и «Дрезина» (1923-1924), в 1923 году проиллюстрировал «Мойдодыр» Корнея Чуковского (книга выдержала более 30 переизданий). Оформил приказ Реввоенсовета от 5 ноября 1923 года по случаю 5-летия Красной Армии и многое другое.

Это часть статьи Википедии, используемая под лицензией CC-BY-SA. Полный текст статьи здесь →

Юрий Павлович Анненков появился на свет 23 июля 1889 года в Петропавловске. В 1894 году семья Анненковых переезжает в Петербург. Юрий учился в 12-й Петербургской казённой гимназии, из которой был исключён за рисование политических карикатур. В 1906 он начал обучение в частной гимназии Столбцова.
В 1908 Анненков поступил на юридический факультет Петербургского университета, параллельно продолжая занятие живописью. В 1909 году начинающий художник попытался поступить в Академию Художеств, однако это ему не удаётся. Он идёт учиться в мастерскую Я.Ф. Ционглинского, а также посещает Училище технического рисования барона А.Д. Штиглица.
В 1913 году началось долгосрочное сотрудничество Анненкова с журналами «Театр и искусство» и «Сатирикон». Он создаёт множество иллюстраций, например к поэме «Двенадцать» А.А. Блока (1918). Помимо этого художник работал над оформлением спектаклей в театрах Санкт-Петербурга.

Юрий Анненков работал со многими известными режиссёрами своего времени: К.С. Станиславским, В.Э. Мейерхольдом, Ф.Ф. Комиссаржевским, Н.Ф. Балиевым, Н.В. Петровым. Он дружил с Е.И. Замятиным и И.Е. Репиным.
В 1924 году после смерти В.Ленина Анненков выиграл конкурс на создание портрета вождя для изделий Гознака. Портрет Ленина, который был так же изображён на почтовых марках, художник исполнил масляными красками по наброску 1921 года.
Анненков был прекрасным портретистом, создавшим замечательные портреты А.А. Ахматовой, Ф.К. Сологуба, К.И. Чуковского, В.В. Маяковского, Л.Д. Троцкого, А.В. Луначарского. В 1924 году Анненков выехал в Италию и остался в Европе. Он поселился в Париже, занимался оформлением спектаклей для французских театров. Помимо этого художник проводил свои персональные выставки, а также создавал декорации и костюмы к кинофильмам.
Под псевдонимом Борис Темирязев Анненков опубликовал свои воспоминания о Горьком, Блоке, Маяковском, Ахматовой, Пастернаке

Юрий Анненков - русский живописец и график, художник театра и кино, заметная фигура русского авангарда, представитель русско-французского модерна, литератор. Литературный псевдоним — Борис Темирязев.

Юрий Анненков. « Дневник моих встреч»

` Мы все еще, разумеется, молоды: кому - 50, кому - 60, кому - далеко за 70. Единственный груз, который начинает нас тяготить, это - груз воспоминаний. Когда воспоминания становятся слишком обременительными, мы сбрасываем их по дороге, где придется и сколько удастся. И мы облегченно вздыхаем. Черепная коробка раскрывается для новых восприятий, видения и звуки яснеют. Однако бывают воспоминания, которые не только внешне отлагаются на поверхности нашей памяти, загромождая ее, но органически дополняют и обогащают нашу личную жизнь. Их мы не отдаем и не отбрасываем, мы только делимся ими. К таким воспоминаниям относится у меня все то, что связывало меня с людьми, которым посвящена эта книга, отнюдь не претендующая быть объективным разбором их творчества или их биографическими очерками. Здесь просто записаны мои впечатления и чувства, сохранившиеся от наших встреч, дружбы, творчества, труда, надежд, безнадежности и расставаний. Моя близорукость, или - моя дальнозоркость, моя...

Судьба дала мне возможность близко знать Горького в самые различные периоды его жизни. Выходец из нижних социальных слоев России, Алексей Максимович Пешков, переименовавший себя в Максима Горького, был «мальчиком» при магазине, посудником на пароходе, статистом в ярмарочном бараке, пильщиком, грузчиком, пекарем, садовником, весовщиком и сторожем на железнодорожных станциях. Несмотря на все это и на революционные убеждения Горького, «классовое» общество и «жестокий» царский режим не помешали Горькому печатать свои произведения и прославиться в дореволюционной России и во всем мире.

«Печальная красавица, казавшаяся скромной отшельницей, наряженной в модное платье светской прелестницы!
Я сделал с Ахматовой в 1921-м году два портретных наброска: один — пером, другой — в красках, гуашью. Ахматова позировала мне с примерной терпеливостью, положив левую руку на грудь. Во время сеанса мы говорили, вероятнее всего, о чем-нибудь весьма невинном, обывательском, о каком-нибудь ни-о-чем...

Велемир Хлебников

«Велимир Хлебников, мой близкий товарищ, был по сравнению с другими поэтами странен, неотразим и патологически молчалив. Иногда, у меня — в Петербурге или в Куокалле, мы проводили длинные бессонные ночи, не произнеся ни одного слова.
Забившись в кресло, похожий на цаплю, Хлебников пристально смотрел на меня, я отвечал ему тем же. Было нечто гипнотизирующее в этом напряженном молчании и в удивительно выразительных глазах моего собеседника... Не нарушая молчания, мы не останавливали нашего разговора, главным образом — об искусстве, но иногда и на более широкие темы, до политики включительно. Однажды, заметив, что Хлебников закрыл глаза, я неслышно встал со стула, чтобы покинуть комнату, не разбудив его. — Не прерывайте меня, — произнес вслух Хлебников, не открывая глаз, — поболтаем еще немного. Пожалуйста!»

Пастернак

Борис Пастернак: огромные глаза, пухлые губы, взгляд горделивый и мечтательный, высокий рост, гармоничная походка, красивый и звучный голос. На улицах, не зная, кто он, прохожие, в особенности — женщины, инстинктивно оглядывались на него. Никогда не забуду, как однажды Пастернак тоже оглянулся на засмотревшуюся на него девушку и показал ей язык. В порыве испуга девушка бегом скрылась за угол.
— Пожалуй, это уж слишком, — укоризненно сказал я.
— Я очень застенчив, и подобное любопытство меня смущает, — извиняющимся тоном ответил Пастернак.
Да, он был застенчив. Однако эта застенчивость не касалась ни его творчества, ни его гражданского мужества. Его биография это доказывает.

Александр Бенуа

Весной 1953 года в Париже Луврский музей устроил в своем помещении выставку произведений Александра Бенуа. Я пришел на вернисаж. Было много народу. Александр Николаевич, не вставая, сидел в кресле. Ему было уже восемьдесят три года. Я подошел и, пожимая руку, сказал:
— Замечательно! Сидеть в кресле на собственной выставке в Лувре!
Александр Николаевич, крепче сжав мою руку, еле слышно произнес, грустно улыбнувшись:
— Я предпочел бы, милый Юрий Павлович, вот так же сидеть на моей выставке в нашем петербургском Эрмитаже.
И это — несмотря на привязанность к версальским фасадам, аллеям, фонтанам.

Автопортрет 1895

Юрий Павлович Анненков - человек большого и оригинального художественного таланта, российский человек начала столь много обещавшего для страны ХХ века.
Можно лишь спорить, реализовал ли он весь свой талант или останавливался в своих художественных увлечениях недалеко от вершин, до которых оставалось сделать лишь несколько шагов. И это при том, что Юрий Анненков не получил систематического художественного образования. Первоклассный живописец. «Острый рисовальщик» (по выражению Абрама Эфроса). Непревзойденный портретист. Изящный карикатурист. Блестящий график. «Едкий и внимательный книжный иллюстратор» (по определению Михаила Кузмина). Смелый театральный декоратор и художник кино. Изобретательный режиссер. Теоретик современного театра и художественный критик. Оригинальный прозаик и мемуарист… И все это — Юрий Анненков. «Некая добрая фея чуть не с колыбели одарила его целой гаммой разнообразных талантов», — писал о нем в своих воспоминаниях «По памяти, по записям» А.В.Бахрах.

П.В.Анненков

Потомок П.В.Анненкова, первого редактора и издателя произведений А.С.Пушкина, сын П.С.Анненкова, народовольца, сосланного в Сибирь после убийства Александра II, Юрий Павлович Анненков родился в 1889 году в Западной Сибири, в Петропавловске.Раннее детство Ю.П.Анненкова прошло на далекой Камчатке. Спустя пять лет, в 1894 году, семья вернулась из ссылки в Петербург.

Портрет матери

Дача Анненковых в Куоккале, местечке под Петербургом, находилась недалеко от имения И.Е.Репина. С детства окруженный творческими людьми, будущий художник рано увлекся рисованием.

Всадник 1897

В 1906 г. Анненкова исключили из казенной гимназии за "политическую неблагонадежность", выразившуюся в карикатурах для ученического нелегального журнала. Это, правда, не помешало ему получить аттестат зрелости и в 1908 г. поступить на юридический факультет Петербургского университета.
Еще в гимназические годы он посещал занятия в ЦУТР. В 1908 г. занимался в студии С.М.Зейденберга, где его соучеником был М.3.Шагал. Однако вступительные экзамены в АХ Анненков не сдал и поступил в студию Я.Ф.Ционглипского. По совету своего учителя в 1911 г. он уехал в Париж, где продолжил обучение в мастерских М.Дени и Ф.Веллоттона - художников знаменитой группы "Наби".

Монах Христофор и Христос на берегу реки 1916-17 гг.

площадь Санмарко в Вене

Французский пейзаж

Латинский квартал

Амьенский собор

Городок в Бретани

фрагмент

автограф стихотворения на обороте "Городок в Бретани"

В 1913 г. Анненков дебютировал двумя картинами на выставке Салона Независимых в Париже.

Весна 1909-10

Адам и Ева ГТГ

Анненков сумел органично соединить в своих произведениях, в том числе в живописи («Адам и Ева», 1913, Третьяковская галерея, Москва), гибкую ритмику и декоративность модерна с чертами гротескной «зауми» в духе футуризма.

Генриетта Мавье 1912

Кубо-футуристические человечки

Кубистическая композиция с мужскими фигурами

Тени 1918

Вернувшись в 1913 г. в Россию, Анненков увлекся графикой. Его рисунки стали появляться на страницах журналов "Аргус", "Лукоморье", "Отечество", "Сатирикон". Вошел в число видных деятелей нового русского театра — прежде всего, в качестве главного художника «Кривого зеркала» Н.Н.Евреинова, где он оформил почти все спектакли, выступив одним из зачинателей
экспрессионизма на русской сцене (исполнил и иллюстрации к книге Евреинова «Театр для себя», 1915-1916).

иллюстрация к книге Евреинова "Театр для себя"

портрет Н.Евреинова

Анненков встретил революцию, по его собственным словам: «как многие из нас — художников, писателей, поэтов, людей искусства, как Александр Блок, как Сергей Есенин, как Владимир Маяковский, — скорее фонетически, как стихийный порыв, как метель, как «музыку» (по словам Блока)». Он принимал участие во всех художественных начинаниях в послереволюционные годы. Художник входил в правление Петроградского Дома искусств, был одним из организаторов ОСТа в 1921 г., заведовал художественной частью театра политической сатиры "Вольная комедия", публиковал статьи и эссе в журнале "Жизнь искусства". В октябре 1918 Анненков отвечал за оформление советской столицы по случаю первой годовщины революции.

Мандельштам, Чуковский, Лившиц, Анненков (слева направо)

А в 1920 в качестве помощника главного режиссера, а также автора декораций и костюмов участвовал в постановке «Взятие Зимнего дворца» (организатор - музыкант Д. Темкин, главный режиссер - Евреинов), которой отмечалось трехлетие со дня революции. Это было самое грандиозное массовое зрелище того времени: в нем участвовало более 8 тыс. человек, оркестр в 500 человек, декорации занимали всю Дворцовую площадь (высота достигала третьего этажа Генерального штаба), в спектакле были использованы настоящие танки, пулеметы и даже крейсер «Аврора». Действие спектакля начиналось пушечным залпом в полной ночной темноте, затем освещался мост с фанфаристами и звучала симфония Гуго Варлиха, после вновь наступившей темноты и вновь вспыхнувшего света под звуки «Марсельезы» начиналась актерская игра.
В какой-то момент, по замыслу Анненкова, Зимний дворец становился главным действующим лицом, где в осветившихся окнах второго этажа возникали силуэтные сцены сражений. После победы восставших все прожектора были сконцентрированы на красном знамени, взвившемся над дворцом. Об этом зрелище упоминается почти во всех трудах, посвященных современному театру.

Взятие Зимнего дворца

В том же году Анненков был избран профессором Академии Художеств. Занимаясь графикой, художник сотрудничал с издательствами "Радуга", "Всемирная литература", "Красная новь", иллюстрировал произведения Дж.Лондона, К.И.Чуковского, Н.Н.Евреинова, рисовал для сатирических журналов.

Мойдодыр

иллюстрация к Мойдодыру

Интеллектуалка

портрет Г.Распутина 1915

Finita la comedia

Танцовщица с кошкой 1914

Сатирическая композиция

Танцовщица
Вершиной его графического искусства стали иллюстрации к третьему изданию поэмы А.А.Блока "Двенадцать" (1918). Сам Блок высоко ценил рисунки Анненкова и видел в них "параллельный графический текст". В гибкой графической манере, используя принцип монтажа, свободного соединения отдельных реалий быта, деталей и частей изображения, Анненков показал распадающийся старый мир, стихию революции.

В 1921 г. художник выступил как реформатор традиционного театра, опубликовав в журнале "Дом искусств" статью "Театр до конца", по сути - манифест абстрактного театра. Вскоре Анненков осуществил свои идеи на практике. Для постановки пьесы Г. Кайзера "Газ" в Петроградском ГБДТ (1923) он, стремясь избавиться от статики на сцене, впервые использовал "динамические", движущиеся декорации и меняющееся освещение.
Еще в предреволюционные годы разработал самобытный тип «эстетского», чрезвычайно броского графического портрета, многие из этих рисунков (А.А. Ахматова, М. Горький, Е.И. Замятин, Б.Л. Пастернак, Н.С. Гумилев, А.А. Блок, А.Н. Бенуа, И.Е. Репин, В.Ф. Ходасевич и др.) по праву
считаются классикой литературно-художественной иконографии. Психологический портрет надолго становится его излюбленным жанром.
Несколько десятилетий спустя в своих мемуарах Анненков напишет: «...в литературной среде, с которой у меня сохранялись постоянные и тесные связи, я был "на ты" <...> лишь с Евгением Замятиным, с Владимиром Маяковским, с Сергеем Есениным, с Алексеем Толстым, с Василием Каменским, с Виктором Шкловским, с Михаилом Кузминым...» (Дневник моих встреч. Т.2. С.159).

Евгений Замятин

Первым в этом списке имя Замятина стоит отнюдь не случайно. С автором «Мы» Анненков связывала не только личная дружба, но и близость творческих, устремлений. Живопись и графика Анненкова этого периода является своеобразным «художественным аналогом» замятинской прозы (см. статью Е.Замятина «О синтетизме»).

Велимир Хлебников

Ю. П. Анненков. «Велимир Хлебников» (1914, Куоккала).
«Велимир Хлебников, мой близкий товарищ, — пишет Анненков в своих воспоминаниях, — был по сравнению с другими поэтами странен, неотразим и патологически молчалив. Иногда, у меня — в Петербурге или в Куокалле, мы проводили длинные бессонные ночи, не произнеся ни одного слова. Забившись в кресло, похожий на цаплю, Хлебников пристально смотрел на меня, я отвечал ему тем же. Было нечто гипнотизирующее в этом напряженном молчании и в удивительно выразительных глазах моего собеседника... Не нарушая молчания, мы не останавливали нашего разговора, главным образом — об искусстве, но иногда и на более широкие темы, до политики включительно. Однажды, заметив, что Хлебников закрыл глаза, я неслышно встал со стула, чтобы покинуть комнату, не разбудив его. — Не прерывайте меня, — произнес вслух Хлебников, не открывая глаз, — поболтаем еще немного. Пожалуйста!» («Дневник моих встреч»).

Владимир Маяковский

Ю. П. Анненков. «Владимир Маяковский».
«Маяковский принадлежал к группе футуристов... Наиболее глубоким был Хлебников, наиболее последовательным, ортодоксальным — Крученых, наиболее патетичным — Пастернак, наиболее сильным и человечным — Маяковский. Он был огромного роста, мускулист и широкоплеч. Волосы он то состригал наголо, то отращивал до такой степени, что они не слушались уже ни гребенки, ни щетки и упрямо таращились в беспорядке — сегодня в одном направлении, завтра — у другом. Тонкие брови лежали над самыми глазами, придавая им злобный оттенок. Нижняя челюсть плотоядно выдавалась вперед. Гордый своей внешностью, он писал: Иду — красивый, Двадцатидвухлетний... («Облако в штанах», 1915)» (Ю. П. Анненков. «Дневник моих встреч»).

Пастернак

Владислав Ходасевич

Айседора Дункан
В графических портретах художник демонстрировал виртуозное владение техникой, применяя то послушную линию, то мастерскую штриховку, то сплошное пятно, всегда подмечая самое яркое и характерное в облике своих героев. Эти изображения, порой крайне лаконичные, предлагают как бы "формулу" лица.

М.Горький

Георгий Иванов

Вс.Мейерхольд

Александр Блок в гробу. 1921

Ю.П.Анненков "А.Блок"
"В конце июля 1921 года прибежал ко мне Алянский и сообщил, что Блок теряет рассудок и что положение его безнадежно. Седьмого августа Блок скончался. Через час после его смерти пришло разрешение на его выезд за границу.
Говоря со мной однажды о смерти, Блок назвал ее тоже «заграницей», той, «в которую каждый едет без предварительного разрешения». Это звучало не очень ново, но вспомнилось с грустной иронией.
Как отозвалась официальная пресса на смерть Александра Блока? В газете «Правда» от 9 августа 1921 года появилась следующая заметка: «Вчера утром скончался поэт Александр Блок».
Все. Больше — ни одного слова.
Я провел наедине с трупом Блока не менее двух часов в его квартире на Офицерской улице. Сначала я плакал, потом рисовал его портрет."
Скончавшегося поэта рисовали многие — Л.Бруни, О.Форш, А.Менделеева, фотографировал М.Наппельбаум. Но самый страшный, самый трагический портрет создал Юрий Анненков. Это не «Блок на смертном одре», это портрет самой смерти.

В портретах наиболее полно выразился парадоксальный стиль Анненкова. Например, в живописном портрете М.А.Шерлинга (1918) он использовал кубистические сдвиги, сочетая их с превосходным, почти академическим рисунком.

Портрет фотохудожника М.А.Шерлинга

Портрет Кузмина

О.Глебова-Судейкина

Среди женских портретов того же времени выделяется образ Ольги Глебовой-Судейкиной с прихотливым рисунком небрежно-изысканной прически. «Коломбиной десятых годов» называет свою
подругу Ахматова. Чуковский вспоминает об Ольге Глебовой-Судейкиной так:«Нарядная, обаятельно женственная, всегда окруженная роем поклонников, она была живым воплощением своей отчаянной и эротически-пряной эпохи.

Анна Ахматова 1921

Ю. П. Анненков. «Анна Ахматова».... «Печальная красавица, казавшаяся скромной отшельницей, наряженной в модное платье светской прелестницы! Я сделал с Ахматовой в 1921-м году два портретных наброска: один — пером, другой — в красках, гуашью. Ахматова позировала мне с примерной терпеливостью, положив левую руку на грудь. Во время сеанса мы говорили, вероятнее всего, о чем-нибудь весьма невинном, обывательском, о каком-нибудь ни-о-чем... Об этом рисунке Евг. Замятин писал: «Портрет Ахматовой — или, точней: портрет бровей Ахматовой. От них — как облака — легкие, тяжелые тени по лицу, и в них — столько утрат. Они, как ключ в музыкальной пьесе: поставлен этот ключ — и слышишь, что говорят глаза, траур волос, черные четки на гребне» (Ю. П. Анненков. «Дневник моих встреч»)

Особое место в ряду женских образов в творчестве художника занимают портреты близких подруг,
спутниц жизни, муз и вдохновительниц его искусства. Очень личную,интимную тему восхищения и
преклонения перед женской красотой Анненков всегда решает с артистическим блеском.

Валентина Ивановна Мотылева 1917
Актриса МХАТ
Не случайно в альбом «Портреты» (1922), для которого были отобраны лучшие работы, художник включил несколько рисунков моделей. В сюжетах и деталях композиции присутствует интригующая недосказанность, поддержанная языком линий - изысканных и прихотливых в своем движении.Прекрасные женские тела лишь полуобнажены.

Модель 1920
Неразгаданным намеком оставлены художником инициалы «О.К.» на подвязке дамы за туалетом.

Еще один шедевр - на этот раз живописный -портрет Елены Анненковой, первой жены художника, танцовщицы-босоножки, последовательницы Айседоры Дункан, - хранится в собрании Русского музея.

Танцовщица 1917
портрет Е.Б. Гальпериной - Анненковой
Сложная поза модели обыграна футуристическим умножением силуэтов. Острота и графическая выразительность, свойственные живописным опытам мастера, присутствуют и здесь - но только «смягченные» нежным колоритом картины.

Через несколько лет Анненков создал еще более изысканно-откровенный портрет своей второй
жены, Валентины Мотылевой, подобно Венере являющейся в пене кружев. Здесь он использовал излюбленный прием неполного обнажения модели,придающий образу особую пикантность.

портрет В.Мотылевой 1920

Он выработал и свою собственную экспрессионистическую манеру близкую кубофутуризму, особенно остро проявившуюся именно в портретах. Подобный стиль характеризовал и творчество другого художника, Б.Григорьева. Этот стиль они называли «новым синтетизмом», или «неореализмом».
Один из талантливейших художников левого искусства, умело сочетавший в своем творчестве конструктивизм и реализм, Анненков был признан и обласкан новой властью. Перед ним открывались самые охраняемые двери: в 1917-1922 году он зарисовал с натуры А.Ф. Керенского, В.И. Ленина, Г.Е.
Зиновьева, К. Ворошилова, К. Радека, В. Антонова-Овсеенко, Л.Д. Троцкого, его зама — Эфраима Склянского и ряд других политических деятелей.

А.Керенский

«Владимир Ленин».
В 1921 по заказу советской власти писал Ленина (два двухчасовых сеанса с натуры), причем Ленин, считая себя «скромным журналистом», просил себя таким и изобразить, на что Анненков возразил: «О Ленине-журналисте, простите меня, я не задумывался, а писать портрет обывателя с бородкой я считаю сейчас несвоевременным».

В.А.Антонов-Овсеенко

Карл Радек

Луначарский
Выпустил альбомы «Портреты» (1922) и «17 портретов» (1926);

обложка книги "Портреты"
почти весь тираж последнего был — из-за наличия в нем «врагов народа» — уничтожен. Его живописный портрет Л.Д. Троцкого (1923, Центральный музей вооруженных сил, Москва) стал предверием «сверхчеловечески» — героичных образов вождей в тоталитарном искусстве.

Троцкий

5-метровый портрет Троцкого (не сохранен)

Анненковские "Портреты" - альбом, в котором неповторимые индивидуальности "моделей" складываются в блистательное и гротескное "целое", выразительное свидетельство о строе и сути русской культуры первых пореволюционных лет. Любая из этих работ обеспечила бы Анненкову место в истории искусства.
Юрий Ан-нен-ков, на-хо-див-ший-ся в рас-цве-те сво-е-го та-лан-та, ко-гда со-зда-ва-лись эти порт-ре-ты, был не толь-ко боль-шим ма-сте-ром, пси-хо-ло-гом, но и про-вид-цем. Вгля-ди-тесь, на-при-мер, в порт-ре-ты Вс. Мей-ер-холь-да и К. Ра-де-ка. Раз-ве не ле-жит на этих ли-цах пе-чать судь-бы, ка-ким-то чу-дом улов-лен-ная Ан-нен-ко-вым? А как за-дум-чи-во-груст-но гля-дит с ли-ста эс-тет и эру-дит А. В. Лу-на-чар-ский. Кстати, именно Луначарский написал предисловие к"Портретам" - - , особенно интересное сейчас, когда мы, казалось так много знаем чего об изображенных Анненковым людях.

Анненков был, что называется, тысячеискуссником и весьма компанейским человеком. Жил полной жизнью - на пиру во время чумы. К счастью, художнику удалось своевременно покинуть тот лихорадочный и зловещий карнавал, одним из вдохновенных организаторов-распорядителей которого был он сам.
Летом 1924 г. Анненков поехал в Италию на открытие советского павильона на Международной выставке в Венеции.
Думал - на время, оказалось - навсегда.

Дворец Дожей Венеция

Паллаццо Дарио. Венеция

Коттедж с красной крышей в лесу

Стол для завтрака

Натюрморт с чайником

Натюрморт с креветками

Полночь в Париже

Вид на Париж из Медона 1920 годы

Серая композиция

Голубая композиция

В Россию он больше не вернулся.
В эмиграции деятельность Ан-ненкова была столь же много-гранна, как и в России. Он про-должал пополнять портретную галерею современников, писал пейзажи парижских предмес-тий, женские портреты и интерьеры- в декоративно-плоскостной манере, опирающейся на игру цветовых пятен и конту-ров. С 1931 художник работал для русских и французских те-атров совместно с Н.Ф. Балиевым, М.А. Чеховым, Л.Ф. Мясиным, С. Лифарем и др. В го-ды немецкой оккупации Фран-ции он осуществил постановку опер «Пиковая дама» (1941), «Евгений Онегин» (1943) П.И. Чайковского и «Женить-ба» М.П. Мусоргского в Боль-шом зале Плейель.

эскиз костюма к повести Гоголя "Нос"

эскиз декорации к постановке "Нос"

эскизы костюмов к постановке "Нос"

В 1933 году Анненков обратился к кинематографу и за все время работы в кино принял участие в создании более 60 фильмов. В 1945 году он организовал в Синдикате техников французской кинематографии новую секцию художников по костюмам (createurs des costumes) и был её председателем в течение 11 лет. В 1954 году Анненков был номинирован на «Оскар» за костюмы к фильму Макса Офюльса «Мадам де**» (1954).

Дама в черном эскиз костюма 1949

Дама в голубом эскиз костюма 1949
Он пользовался популярностью и как портретист. К этому времени относятся его портреты И.Э.Бабеля, И.Г.Эренбурга, Ж.Кокто, М.Равеля, О.А.Спесивцевой и др.

В.Б.Шкловский

Ольга Спесивцева 1926

И.Бабель

Эйзенштейн

Портрет неизвестной в зеленом

Ну кто ты-парижанка иль гречанка.
Или российская дворянка?
Суровою судьбою брошенной в Париж
Твоя душа,спустя полвека,
Над Эйфелевою башнею парит.

портрет Рене Герра
Уже в старости Анненков встретился с юным Ренэ Герра, собиравшим вокруг себя последних могикан русской эмиграции, записывавшим их рассказы, коллекционировавшим рисунки, книги с подписями, а потом архивы. Рене в своих воспоминаниях написал немало интересного об Анненкове.

эскиз двойного портрета Яковлева

На протяжении всей жизни Анненков охотно обращался к эротическим темам. Рисунки обнаженных
моделей он подобно Б. Григорьеву планировал выпустить отдельным изданием. Но замысел остался
неосуществленным, и часть этих набросков украсила страницы возобновленного в эмиграции журнала «Сатирикон».
Кроме того, в эмиграции он всерьез занялся литературным творчеством. Под псевдонимом «Б. Темирязев» Анненков опубликовал ряд рассказов и повестей в русских эмигрантских журналах. В 1934 году в Берлине вышел в свет его роман «Повесть о пустяках» и ""Рваная эпопея", где речь идёт о катаклизмах отечественной истории первых десятилетий ХХ века.

Своей многолетней работе в театре и кино художник посвятил две написанных по-французски книги: «Одевая кинозвезд» (1951) и «Макс Офюльс» (1962). В 1966 году в Нью-Йорке вышел двухтомник его воспоминаний, озаглавленный «Дневник моих встреч: Цикл трагедий», который представляет серию ярких литературных портретов русских писателей, художников, музыкантов.(

Юрий Павлович Анненков

В.И.Ленин работы Ю.П.Анненкова.

Анненков Юрий Павлович (1889-1974), художник-портретист, декоратор, работник кино. Эмигрировал в 1924 г. До отъезда за границу успел оформить два массовых празднества, проиллюстрировать поэму А.А. Блока «Двенадцать» и исполнить портреты видных деятелей советского государства (в том числе Ленина и Троцкого). Воспоминания Анненкова, на страницах которых предстает весь цвет русской культуры и деятели первых лет революции, впервые изданы в Париже в 1966 г. В СССР книга была под запретом.

А.Ф.Керенский. Рисунок Ю.П.Анненкова.

Юрий Павлович Анненков (1889-1974) - график, живописец, театральный художник. Сын русского народовольца. Участвовал в политическом движении. Учился у Я. Ционглинского, затем в Париже у Ф. Валлотона и М. Дени. Испытал влияние кубизма и футуризма. С 1913 г. - в Петербурге. В первые годы революции сотрудничал с большевиками, оформлял массовые театрализованные шествия. Анненков - автор знаменитой серии рисованных портретов деятелей русской культуры, иллюстраций к поэме А. Блока « Двенадцать» (1918). Но в 1924 г. эмигрировал во Францию. Работал как художник театра и кино, выступал в качестве критика. Опубликовал несколько книг воспоминаний 1.. Анненков - наследник петербургского графического стиля мирискусников. Он вырработал и свою собственную экспрессионистическую манеру близкую кубофутуризму, особенно остро проявившуюся в портретах. Подобный стиль характеризовал и творчество другого художника Б. Григорьева, этот стиль они называли «новым синтетизмом», или «неореализмом».

Использованы материалы сайта http://tsvetaeva.synnegoria.com

Взятие Зимнего дворца.

Анненков Юрий Павлович (1889, Петропавловск-Камчатский 1974, Париж), русский живописец и график. Портретист, художник театра и кино, один из родоначальников советской книжной иллюстрации. Испытал влияние ряда направлений искусства 1-й четверти 20 в., в том числе кубизма. В работах Анненкова, особенно в графике, повышенная острота характеристики часто сочетается с приёмами гротеска. С 1924 живёт за границей (Германия, Франция).

Раннее детство Ю.П. Анненкова прошло на далекой Камчатке, куда был отправлен на поселение его отец, бывший член организации "Народная воля". В 1893 г. семья вернулась в Петербург. Дача Анненковых в Куок-кале, местечке под Петербургом, находилась недалеко от имения И. Е. Репина. С детства окруженный творческими людьми, будущий художник рано увлекся рисованием. В 1906 г. Анне`нкова исключили из казенной гимназии за "политическую неблагонадежность", выразившуюся в карикатурах для ученического нелегального журнала. Это, правда, не помешало ему получить аттестат зрелости и в 1908 г. поступить на юридический факультет Петербургского университета. Художественное образование Анненкова не было систематическим. Еще в гимназические годы он посещал занятия в ЦУТР. В 1908 г. занимался в студии С. М. Зейденберга, где его соучеником был М. 3. Шагал. Однако вступительные экзамены в АХ Анненков не сдал и поступил в студию Я. Ф. Ционглипского. По совету своего учителя в 1911 г. он уехал в Париж, где продолжил обучение в мастерских М. Дени и Ф. В>ллоттона - художников знаменитой группы "Наби". В 1913 г. Анненков дебютировал двумя картинами на выставке Салона Независимых в Париже.

Ранний период творчества художника связан главным образом с занятиями живописью ("Желтый траур", "Адам и Ева", "Купальщики", "Автопортрет", все 1910-е). Вернувшись в 1913 г. в Россию, Анненков увлекся графикой. Его рисунки стали появляться на страницах журналов "Аргус", "Лукоморье", "Отечество", "Сатирикон", "Театр и искусство". Другим увлечением художника был театр. В его декорациях шли спектакли на сцене Театра В. Ф. Комиссар-жевской, много работал он и для театра Н. Н. Евреинова "Кривое зеркало".

Самым значительным периодом в творчестве Анненкова были послереволюционные годы. Он принимал участие во всех художественных начинаниях тех лет. Художник входил в правление петроградского Дома искусств, был одним из организаторов ОСТа в 1921 г., заведовал художественной частью театра политической сатиры "Вольная комедия", публиковал статьи и эссе в журнале "Жизнь искусства". В 1920 г. оформлял грандиозные народные зрелища "Взятие Зимнего дворца" на Дворцовой площади и "Гимн освобожденному труду" (совместно с М. В. Добужинским и В. А. Щу-ко) возле здания Биржи в Петрограде. В том же году Анненков был избран профессором АХ. Занимаясь графикой, художник сотрудничал с издательствами "Радуга", "Всемирная литература", "Красная новь", иллюстрировал произведения Дж. Лондона, К. И. Чуковского, Н. Н. Евреинова, рисовал для сатирических журналов. Вершиной его графического искусства стали иллюстрации к третьему изданию поэмы А. А. Блока "Двенадцать" (1918). Сам Блок высоко ценил рисунки Анненкова и видел в них "параллельный графический текст". В гибкой графической манере, используя принцип монтажа, свободного соединения отдельных реалий быта, деталей и частей изображения, Анненков показал распадающийся старый мир, стихию революции.

Анненковым была создана целая галерея живописных и графических портретов деятелей русской культуры 1910-20-х гг. Он запечатлел А. М. Горького, В. Ф. Ходасевича, В. Б. Шкловского, М. А Кузмина, А А Ахматову, В. В. Хлебникова и др. Особое место в его творчестве занимают портреты государственных и политических деятелей тех лет: В. И. Ленина, Л. Д. Троцкого, Г. Е. Зиновьева, Л. Б. Каменева, К. Радека и др. В них наиболее полно выразился парадоксальный стиль Анненкова. Например, в живописном портрете М. А. Шерлинга (1918) он использовал кубистические сдвиги, сочетая их с превосходным, почти академическим рисунком. В графических портретах художник демонстрировал виртуозное владение техникой, применяя то послушную линию, то мастерскую штриховку, то сплошное пятно, всегда подмечая самое яркое и характерное в облике своих героев. Эти изображения, порой крайне лаконичные, предлагают как бы "формулу" лица.

Летом 1924 г. Анненков поехал в Италию на открытие советского павильона на Международной выставке в Венеции. В Россию он больше не вернулся. Анненков поселился в Париже и приобрел широкую известность как художник театра и кино. Он сотрудничал с Н. Ф. Балиевым, Б. Ф. Нижинской, М. А. Чеховым, С. М. Лифарем, оформил свыше 60 спектаклей и создал эскизы костюмов и декораций к более чем 50 кинофильмам. В 1954 г. за свои костюмы Анненков был удостоен премии "Оскар". Он пользовался популярностью и как портретист. К этому времени относятся его портреты И. Э. Бабеля, И. Г. Эренбурга, Ж. Кокто, М. Равеля, О. А. Спесивцевой и др. За рубежом раскрылся литературный дар Анненкова. Его мемуары "Дневник моих встреч" представляют серию ярких литературных портретов русских писателей, художников, музыкантов. Под псевдонимом Б. Темирязев он написал книги "Повесть о пустяках" и "Рваная эпопея".

Использованы материалы сайта http://art.rin.ru

Иллюстрация к поэме А. А. Блока «Двенадцать». 1918
Репродукция с сайта http://staratel.com

АННЕНКОВ, ЮРИЙ ПАВЛОВИЧ (1889–1974), русский художник, деятель театра и кино, литератор, выдающийся представитель русско-французского модерна и авангарда. Родился в Петропавловске-Камчатском (по другим данным – в казахстанском Петропавловске) 11 (23) июля 1889 в семье народовольца П.С.Анненкова, отправленного в ссылку за соучастие в убийстве Александра II. В 1892 семья вернулась в Петербург. Посещал школы-студии С.М.Зайденберга и Я.Ф.Ционглинского (1908–1910); занимался также в Училище технического рисования барона А.Д.Штиглица (1909–1911) и парижских мастерских М.Дени и Ф.Валлотона.
С 1913 – снова в Петербурге. Оттачивал свой остроумный и динамичный графический стиль в журнальных рисунках (для «Сатирикона», «Театра и искусства», «Лукоморья» и других изданий). Сумел органично соединить в своих произведениях, в том числе в живописи (Адам и Ева, 1913, Третьяковская галерея, Москва), гибкую ритмику и декоративность модерна с чертами гротескной «зауми» в духе футуризма. Вошел в число видных деятелей нового русского театра – прежде всего, в качестве главного художника «Кривого зеркала» Н.Н.Евреинова, где он оформил почти все спектакли, выступив одним из зачинателей экспрессионизма на русской сцене (исполнил и иллюстрации к книге Евреинова Театр для себя, 1915–1916). Оформлял представления артистического кабаре «Привал комедиантов» (1916–1917), революционные массовые спектакли (Гимн освобожденному труду и Взятие Зимнего дворца; оба – 1920). Опубликовал статьи Ритмические декорации (1919) и Театр до конца (1921), где выдвинул идею кинетически изменяющихся беспредметных декораций, – и осуществил этот замысел в постановках Большого драматического театра (эпохальный в этом смысле Газ Г.Кайзера, 1922; и Бунт машин А.Н.Толстого, 1924).

Еще в предреволюционные годы разработал самобытный тип «эстетского», чрезвычайно броского графического портрета, многие из этих рисунков (А.А.Ахматова, М.Горький, Е.И.Замятин, Б.Л.Пастернак, В.Ф.Ходасевич и др.) по праву считаются классикой литературно-художественной иконографии. В 1917–1922 году зарисовал с натуры А.Ф.Керенского, В.И.Ленина, Г.Е.Зиновьева и ряд других политических деятелей. Выпустил альбомы Портреты (1922) и 17 портретов (1926); почти весь тираж последнего был – из-за наличия в нем «врагов народа» – уничтожен. Его живописный портрет Л.Д.Троцкого (1923, Центральный музей вооруженных сил, Москва) стал предварением «сверхчеловечески»-героичных образов вождей в тоталитарном искусстве. Вершиной книжного искусства Анненкова явились романтически-сюрреальные и в то же время орнаментально-четкие иллюстрации к Двенадцати А.А.Блока (1918), созданные в творческом общении с автором поэмы. Массу переизданий выдержал украшенный им Мойдодыр К.И.Чуковского (1923).

Выехав в 1924 в заграничную командировку, обосновался с 1925 в Париже. По-прежнему много работал как дизайнер книги и сценограф (сотрудничал с Дж.Баланчиным, Н.Ф.Балиевым, Ф.Ф.Комиссаржевским, С.М.Лифарем, Л.Ф.Мясиным, Б.Ф.Нижинской, М.А.Чеховым). Порой выступал как художник и режиссер одновременно, ставил русскую классику в парижских театрах «Плейель» и «Вье-Коломбье» (1941–1957), а также в театре Монте-Карло (1961). В станковом творчестве в 1940-е годы переходил к трехмерным абстрактным коллажам. Внес выдающийся вклад в искусство кино, создав, в основном в духе классического модерна, декорации и костюмы более чем к 60 фильмам, в том числе к лентам Ф.А.Оцепа, Кристиан-Жака, М.Офюльса, Р.Сьодмака. За фильм Мадам де… Офюльса (1953) получил премию «Оскар». В СССР наибольшей известностью пользовался оформленный им фильм об А.Модильяни – Монпарнас, 19 Ж.Беккера (1957). В 1945–1955 был президентом профсоюза технических работников кинематографа Франции. Работал как художник-постановщик и на французском и западногерманском телевидении (Вишневый сад Г.Хильперта по А.П.Чехову, 1959, и др.).

Как писатель дебютировал сборником стихов Четверть девятого (Петроград, 1919); затем выпустил (под псевдонимом «Б.Темирязев») Повесть о пустяках (Берлин, 1934). Опубликовал много статей о театре и кино в западноевропейской прессе, а также (на французском языке) монографии Одевая звезд (Париж, 1955) и Макс Офюльс (Париж, 1962). Среди его литературных, как бы «иронически-символистских» работ выделяется собрание мемуарных очерков Дневник моих встреч. Цикл трагедий (Нью-Йорк, 1966; первое переиздание на родине мастера – Л., 1991), – пестрая панорама российской, в том числе и советской культуры, написанная критически-острым пером.

Использованы материалы сайта http://www.krugosvet.ru

Портрет Е. Б. Анненковой, жены художника. 1917. Масло.
Репродукция с сайта http://staratel.com

Писатель XX века

Анненков Юрий Павлович (псевдоним Борис Темирязев) - прозаик, художник, мемуарист.

Отец Анненкова принадлежал к известной дворянской фамилии, был в родстве с приятелем Н.В.Гоголя П.А.Анненковым. Однако как член террористической организации партии «Народная воля» после убийства Александра II (непосредственного участия в котором он не принимал) был приговорен к каторжным работам в Сибири, позднее замененным поселением в Петропавловске. Этим и объясняется некоторая экзотичность - для XIX века - места рождения будущего художника и писателя. Вскоре после рождения А. отец его был помилован и семья смогла вернуться в Петербург.

Анненков окончил гимназию и юридический факультет Петербургского университета. Уже в раннем возрасте проявил исключительные способности в области изобразительного искусства, опыты юного рисовальщика одобрил И.Репин. Художественное образование Анненков получает в известном училище Штиглица, затем - вместе с М.Шагалом - в студии художника С.М.Зейденберга, а позднее - в мастерской профессора Академии художеств Я.Ф.Ционглинского, по совету которого в 1911 едет в Париж. Там в 1913 в Салоне Независимых Художников Анненков выставляет работы, близкие к кубизму. Вернувшись в конце 1913 в Петербург, Анненков оказывается в центре литературно-художественной жизни столицы, рисует для модного «Сатирикона» (1913-16), приобретает известность как портретист, в качестве театрального художника работает с крупнейшими режиссерами (В.Мейерхольдом, Ф.Комиссаржевским, Н.Евреиновым), занимается книжной графикой. Среди друзей и близких знакомых Анненков - едва ли не весь цвет художественного и литературного авангарда.

Революция 1917 (к которой Анненков отнесся, по его словам, не как сторонник или противник, но как свидетель) в каком-то смысле лишь способствовала росту известности художника. Он становится первым иллюстратором знаменитых блоковских «Двенадцати». Талант портретиста (и, вероятно, не в последнюю очередь - народовольческое прошлое отца) открывает перед Анненков двери Кремля: в начале 1920-х он пишет портреты представителей «большевистской элиты» - начиная с Ленина и Троцкого.

С 1920 он - профессор Петроградской Академии художеств.

Несколько десятилетий спустя в своих мемуарах Анненков напишет: «...в литературной среде, с которой у меня сохранялись постоянные и тесные связи, я был "на ты" <...> лишь с Евгением Замятиным, с Владимиром Маяковским, с Сергеем Есениным, с Алексеем Толстым, с Василием Каменским, с Виктором Шкловским, с Михаилом Кузминым...» (Дневник моих встреч. Т.2. С.159). Первым в этом списке имя Замятина стоит отнюдь не случайно. С автором «Мы» Анненков связывала не только личная дружба, но и близость творческих, устремлений. Живопись и графика Анненков этого периода является своеобразным «художественным аналогом» замятинской прозы (см. статью Е.Замятина «О синтетизме»).

В 1924, уехав по официальной командировке за границу, Анненков стал «невозвращенцем». Впрочем, к советской власти до поры он оставался достаточно лоялен. Нашумевший роман Б.Ясенского «Я жгу Париж» вышел в 1929 в Москве с иллюстрациями Анненков.

В дальнейшем Анненков жил в Париже и успешно работал как портретист, театральный художник и художник кино, не оставляя занятий станковой живописью и графикой.

Как прозаик, под псевдонимом «Б.Темирязев», Анненков дебютирует (до этого он выступает в печати лишь как автор статей, посвященных изобразительному искусству и театру) в конце 1920-х (рассказы «Домик на 5-й Рождественской» и «Сны»).

В 1934 в Берлине выходит роман Б.Темирязева «Повесть о пустяках», многие эпизоды которого с минимальными изменениями были позднее воспроизведены в его воспоминаниях, а во второй половине 1930-х печатаются фрагменты «разорванной эпопеи» - «Тяжести» (отдельным изданием и целиком роман не был опубликован). Тягой к формальным экспериментам и «советской» тематикой проза Анненкова выделялась на фоне эмигрантской литературы. Г.Струве писал о прозе Анненкова: «И рассказы, и романы Темирязева характеризуются разорванной, многоплановой композицией, без центральных персонажей, иногда с повествованием, развертывающимся в обратном порядке, и любовью к гротеску. Это - чистейший сюрреализм» (Струве Г.- С.276). Впрочем, все эти «сюрреалистические» приемы без труда обнаруживаются и в прозе Е.Замятина, оказавшего сильнейшее влияние на Анненкова-писателя.

Значительный интерес представляют воспоминания Анненкова, где Анненков-писатель как бы дописывает - уже по памяти и словесно - портреты, которые Анненков-художник писал некогда со своих именитых современников, по преимуществу крупнейших представителей русской культуры и политических деятелей 1910-20-х («Дневник моих встреч», 1966).

В.Ю.Бобрецов

Использованы материалы кн.: Русская литература XX века. Прозаики, поэты, драматурги. Биобиблиографический словарь. Том 1. с. 86-88.