Я хочу рассказать о своем двоюродном деде - Алексее Петровиче Маресьеве. Да-да, вы не ошиблись - о том самом Маресьеве. Впрочем, о нем сейчас редко пишут или говорят и никто не ставит его в пример детям. А ведь совсем недавно слава летчика Алексея Маресьева гремела на всю страну и в школах писали сочинения по книге Бориса Полевого "Повесть о настоящем человеке". Что ж, у нового поколения свои герои...
Судьба забросила нас в Иркутск, но корни нашей семьи в Поволжье. Там, в маленьком городке под названием Камышин, что неподалеку от Саратова, жили-были три брата. Ну вот, начало почти как в сказке... Только тогда никто и предположить не мог, какая действительно сказочная судьба уготована младшему из них - Алексею.
В детстве Ленька был хилым и болезненным. Он страдал от болей в суставах и порой даже не мог ходить. А ходить приходилось в школу за 4 километра - в рваной обуви, по лютому морозу. Семья была бедной, и с раннего детства Алексей начал работать. Косить, бороновать, молотить и пахать Маресьев выучился раньше, чем читать и писать.
Небом Алексей заболел внезапно. Как-то раз, набирая воду из реки, он услышал жужжание. Поднял голову - и обомлел. В небе, как птица, кружил самолет... Конечно, болезненного паренька не взяли ни в одну летную школу. Зато как активного комсомольца его отправили строить Комсомольск-на-Амуре. Почти год Маресьев валил лес в тайге, а во сне летал. Впрочем, уже не только во сне. В местном аэроклубе состоялся первый его полет на маленьком учебном самолете У-2.
На медкомиссии в Читинское истребительное училище врачи признали Маресьева абсолютно здоровым - работа на лесозаготовках вылечила получше санатория... А потом война и тот роковой вылет 4 апреля 1942 года под Новгородом, когда самолет лейтенанта Маресьева был сбит и упал за линией фронта. Тяжело раненный, без еды, он 18 суток ползком добирался к своим. Случайно на него наткнулись двое ребят из близлежащей деревушки Плав, поначалу приняв за недобитого фрица. Они потом не раз приезжали к Алексею Петровичу в Москву с рассказами о судьбах односельчан, когда-то спасших Маресьева.
Но это оказалось лишь первым испытанием, которое приготовила Маресьеву судьба. Самый страшный удар ожидал его в госпитале. Гангрена обеих ног... Приговор врачей был неумолим: "Ампутация! Резать, иначе умрешь!" Летчик без ног - что птица без крыльев... Многие в подобных ситуациях сдавались и ставили на себе крест, но только не Алексей Маресьев. Он заново учится ходить, бегать, даже танцевать. Маресьев обивает пороги всевозможных военных и медицинских инстанций и добивается невозможного. После ампутации ног - возвращение в строй и новые сбитые самолеты врага.
Многие так и не поверили до конца в правдивость этой истории. Мол, человек физически не способен на такое - это пропагандистский трюк, фантазия писателя... Заявляю со всей ответственностью: подвиг Алексея Маресьева - не вымысел, все так и было. Сама я, к сожалению, видела его лишь однажды, когда была совсем маленькой. Но моя мать, племянница Алексея Петровича, часто гостила у Маресьевых в Москве. Она много рассказывала нам о своем знаменитом дяде. И уж кому, как не ей, знать правду о членах нашей семьи...
Впрочем, кое-что в книге действительно вымысел писателя. Не было в ту пору у Алексея Маресьева любимой девушки Ольги. Женился он уже после войны, и не слишком удачно.
Ему, тогда уже прославленному герою, сосватали Галину, девушку красивую, но истеричную и взбалмошную. Да и два их сына - Виталий и Леонид - доставили Маресьеву немало проблем... Что ж, это только в сказках все заканчивается замечательно и героев после испытаний ждут лишь слава, почести и счастье. В жизни все сложнее...
Часто говорят: "Вот, если бы Полевой не написал книгу о Маресьеве, ничего бы не было: ни всенародной славы, ни всеобщего восхищения..." Может, и не было бы, если бы Василий Сталин не познакомил Героя Советского Союза Алексея Маресьева с писателем. Наверняка не приходили бы мешки писем, которыми завалили Маресьева после выхода фильма "Повесть о настоящем человеке". Но золотую звезду Героя он получил за сбитые самолеты и беспримерное мужество, а не за свою популярность. И подвиг Маресьева остается подвигом независимо от книги и фильма - они лишь помогли нескольким поколениям мальчишек в нашей стране получить достойный идеал, образец для подражания. А кому подражают нынешние мальчишки - Бэтмену или Человеку-пауку? Комментарии, как говорится, излишни...
Алексей Петрович Маресьев умер в мае 2001 года, не дожив 2 дня до своего 85-летия. Он застал 55-летний юбилей Победы, до последнего дня оставаясь бессменным председателем Совета ветеранов и отдавая все свои силы этой работе.
Его именем назван один из астероидов Солнечной системы. Когда-то Алексей Маресьев поднялся в небо и оставил там свою душу. Теперь он связан с небом навечно.
Многое в свое время я не успел записать, многое за четыре года потерялось в памяти. О многом, по скромности своей, умолчал тогда Алексей Маресьев. Пришлось додумывать, дополнять. Стерлись в памяти портреты его друзей, о которых тепло и ярко рассказывал он в ту ночь. Их пришлось создавать заново. Не имея здесь возможности строго придерживаться фактов, я слегка изменил фамилию героя и дал новые имена тем, кто сопутствовал ему, кто помогал ему на трудном пути его подвига. Пусть не обидятся они на меня, если узнают себя в этом повествовании.
Так возникла эта «Повесть о настоящем человеке».
После того как книга эта была написана и приготовлена к печати, мне захотелось перед публикацией познакомить с ней ее главного героя. Но он бесследно затерялся для меня в путанице бесконечных фронтовых дорог, и ни наши общие друзья-летчики, ни официальные источники, к которым я обращался, не смогли мне помочь отыскать Алексея Петровича Маресьева.
Повесть уже печаталась в журнале, ее читали по радио, когда однажды утром у меня позвонил телефон.
Мне бы хотелось с вами встретиться, зазвучал в трубке хрипловатый, мужественный, как будто знакомый, но уже позабытый голос.
А с кем я разговариваю?
С гвардии майором Алексеем Маресьевым.
А через несколько часов, быстрый, веселый, все такой же деятельный, своей медвежеватой, чуть-чуть с развальцем походкой он уже входил ко мне. Четыре военных года почти не изменили его.
…Я вчера сижу дома, читаю, радио включено, но я увлекся и не слушаю, что там передают. Вдруг подходит взволнованная мама, показывает на приемник и говорит: «Послушай, сынок, это же про тебя». Прислушался, верно, про меня, передают о том, что со мной было. Я удивился: кто это мог написать?
Ведь вроде бы я никому не рассказывал об этом. И вдруг вспомнилась наша встреча под Орлом и как я вам в землянке всю ночь не давал спать своими разговорами… Думаю: как же так, это ж было давно, почти пять лет назад… Но зачитали отрывок, назвали автора, и вот решил я вас разыскать…
Все это он пояснил залпом, улыбаясь своей широкой, чуть-чуть застенчивой, прежней маресьевской улыбкой.
Как всегда бывает при встрече двух давно не видевших друг друга военных, заговорили о боях, об общих знакомых офицерах, добрым словом помянули тех, кто не дожил до победы. О себе Алексей Петрович рассказывал по-прежнему неохотно, и выяснил я, что он еще много и удачно повоевал. Вместе со своим гвардейским полком проделал он боевую кампанию 1943–1945 годов. После нашей встречи он сбил под Орлом три самолета, а потом, участвуя в сражениях за Прибалтику, увеличил свой боевой счет еще на две машины. Словом, он щедро расквитался с противником за свои утраченные в бою ноги. Правительство присвоило ему звание Героя Советского Союза.
Рассказал Алексей Петрович и о своих домашних делах, и я рад, что и в этом отношении могу дописать к повести счастливый конец.
Закончив войну, он женился на любимой девушке, и у них родился сын Виктор. Из Камышина к Маресьевым приехала его старушка мать, которая сейчас живет с ними, радуясь на счастье своих детей и нянча маленького Маресьева.
Так сама жизнь продолжила эту написанную мною повесть об Алексее Маресьеве - Настоящем Советском Человеке.
...БЫТЬ ЧЕЛОВЕКОМ
Четвертое десятилетие остается «Повесть о настоящем человеке» одной из любимых книг в нашей стране. И не только в нашей. К ней с неизменным интересом обращаются прогрессивные люди всего мира.
Повесть опубликована в 1946 г., и первыми ее читателями были те советские люди, которые только что вынесли на своих плечах все тяготы, беды и ужасы войны, - вынесли, выстояли и пришли к Победе, ибо защищали они от фашизма самое кровное и дорогое: свой дом, Родину, завоевания Великого Октября. Подвиг летчика А. П. Маресьева, о котором поведал миру Борис Полевой, был для них одним из ярких выражений общенародного подвига. В «небывалом деле», исключительном случае (летчик, лишившийся в первые месяцы войны обеих ступней, вернулся в строй и героически сражался на истребителе) они узнавали типические черты своего времени, когда каждый советский человек отдавал все свои силы - до конца! - борьбе за свободу и независимость Родины.
Особое значение имела повесть в первые годы после войны для люден, которые переживали непоправимые потери. Она учила их мужеству, помогала стойко переносить горе, искать и находить свое место в новой, послевоенной жизни.
Известно, что остаются жить надолго, навсегда те книги, которые соответствуют своему времени, выражают самое главное в нем самое важное для него. Так произошло и с «Повестью о настоящем человеке».
Говоря о причинах сильного воздействия на читателей таких книг, как «Молодая гвардия» А. Фадеева, «Звезда» Э. Казакевича, «Спутник» В. Пановой, «Знаменосцы» О. Гончара, «Дом у дороги» А. Твардовского, «Белая береза» Н. Бубеннова, «Буря» В. Лациса, Б. Н. Полевой писал: «Теперь это уже немолодые книги… но они не потеряли и по сей день обаяния свежести. Их читают, перечитывают, их изучают, потому что написаны они „по горячим следам войны“ и, сохраняя „непосредственность восприятия, жар чувств, переживаний“, являются „наиболее волнующими, берущими за душу повествованиями о самой большой войне, которую когда-либо вел человек“». Эти слова следует, конечно, отнести и к «Повести о настоящем человеке» Среди своих любимых книг назвал Юрий Гагарин повесть Б. Полевого.
Когда новый читатель, представитель подрастающего поколения, впервые открывает книгу Бориса Полевого, он знает, что в основе ее лежит реальная человеческая судьба и подлинный воинский подвиг, что прототипом героя повести, летчика Алексея Маресьева, является Герой Советского Союза А. П. Маресьев, с которым Б. Н. Полевой, военкор газеты «Правда», встретился на дорогах войны. Об этой встрече и о том, как, когда и почему была написана повесть, Б. Н. Полевой рассказал в послесловии к «Повести». Если бы писатель опубликовал после войны только статью и материалы для передовой газеты «Правда», которые он подготовил в дни своей встречи с безногим летчиком летом 1943 г., то и в этом случае он сделал бы важное дело: советские люди узнали бы еще одну героическую страницу из истории Великой Отечественной войны, познакомились с одним из ее героев, отвага, мужество и преданность Родине которого вызывают восхищение. Однако автор понимал, что такая жизнь требует художественного воплощения, и не случайно долго вынашивал замысел своего повествования о «лучшем летчике полка», который оказался безногим: «Сколько раз во время войны, в дни затишья и после, скитаясь по странам освобожденной Европы, принимался я за очерк о нем и каждый раз откладывал, потому что все, что удавалось написать, казалось лишь бледной тенью его жизни!».
91Бодрая советская песня о том, «как покоряют пространство и время» и что «когда страна быть прикажет героем, у нас героем становится любой» была не просто лозунгом. Это было руководство к действию. И в труде, и в бою.
К тому времени можно относиться по-разному. Но нельзя не признать — такого количества героев не было ни в одной стране. Алексей Маресьев — один из них.
Со школьных времен известно то, что он совершил. Но осознать, как ему это удалось — невозможно. И понять, откуда в этом человеке оказался такой запас душевных и физических сил — тоже…
Маресьев — уроженец города Камышина Саратовской губернии. Семья была не то что бедной — почти нищей. Рос без отца, весь воз хозяйственных и бытовых забот тянула мать. А в Алексее все настойчивее билось желание выбиться в люди. Впрочем, оно было в то время у многих. Страстно хотелось бы не просто стать человеком, а непременно — настоящим.
На фронте Маресьев — с августа сорок первого. Работа обычная, ставшая привычной — летать на истребителе, прикрывать бомбардировщики. И бить, бить немцев.
4 апреля 1942 года в районе Новгородской области самолет лейтенанта Маресьева продырявили осколки немецких снарядов, а сам он был тяжело ранен. Кое-как посадил машину, да вот беда — оказался на территории, захваченной немцами. Пришлось лесами пробираться к своим и не день-другой, а чуть ли не три недели 18 дней!
Сначала ковылял на искалеченных ногах, потом полз по снежному безлюдью, то теряя сознание, то возвращаясь из небытия. Замерзал, голодал, натыкался на зверье. Однажды его чуть не задрал медведь-шатун, да выручил наган. Всю обойму всадил летчик в громадного свирепого зверя…
Наконец Маресьева, который уже был при последнем издыхании — заметили жители деревни Плав Кисловского сельсовета Валдайского района. Но близко не подошли. Решили, что ползет на них немец и убежали.
Измученный летчик нашел себе силы поползти дальше. И тут судьба над ним смилостивилась — он наткнулся на ребятишек из той же деревушки — Сережу Малина и Сашу Вихрова . Те оказались побойчей и посмелей- подошли к Маресьеву ближе, рассмотрели. Летчик говорить уже не мог, только корчился на снегу и глухо стонал. Дети прибежали в деревню и торопливо, захлебываясь словами, рассказали о необычной встрече взрослым…
Поначалу выхаживали Маресьева деревенские жители. Но уж больно он был плох, а точнее, почти безнадежен — обмороженный, истощенный. Его доставили в московский госпиталь. Но безжалостная гангрена уже обвила молодое тело, грозя умертвить. Чтобы спасти жизнь летчика, пришлось ампутировать ему обе ноги…
Несчастье, конечно. Но на войне такое дело привычное. Подобных калек были миллионы. Отвевались, бедолаги, отмучились — зато уцелели. В эшелон и — по домам.
Маресьеву была уготована тяжкая участь инвалида войны. Но он такой перспективе воспротивился. Лежа на госпитальной койке вычитал в каком-то старом журнале удивительную историю русского летчика Александра Прокофьева-Северского . Во время Первой мировой войны он в воздушном бою потерял правую ногу, но, несмотря на увечье, вернулся в строй. Врачи не хотели его отправлять на фронт, и он написал прошение императору. Николай Второй и составил ему протекцию.
Заодно несколько уважительных слов и другом герое Первой мировой — корнете Юрии Гильшере . Он попал в штопор и был тяжело ранен — ему оторвало стопу левой ноги. Но пилот не сдался на милость коварной судьбы и вернулся в отряд истребителей. Воевал уже с протезом…
Алексей Петрович оказался не только мужественным человеком, но и упорным — до безрассудства. Поначалу был подавлен, но скоро взял себя в руки. Еще в госпитале начал ходить на протезах. Мучился, терпел боль, но не отступал. Продолжил тренировки в санатории. В итоге выработал походку, как у здорового. Никто и предположить не мог, что этот улыбающийся, жизнерадостный военный — инвалид. На вечерах танцевал без устали, да так, что на него все заглядывались, Ну, и девушки, понятно…
В кабинет врача Маресьев не вошел, а запрыгнул. Эскулапы даже не поверили, что бравый молодой человек — без ног. Обомлели, ужасались, но, в конце концов, разрешили Маресьеву вернуться на фронт. После того, как он перед ними лихо отбил чечетку.
Сначала Алексея опасались отпускать на боевые задания. Летчик переживал, но рук не опускал. Не просил — требовал! И добился своего — в июле сорок третьего снова пошел в бой. С тех пор регулярно поднимался в воздух, выходил на цель, уходил от преследования.
Воевал Маресьев храбро и был удостоен звезды Героя Советского Союза. Всего за время Великой Отечественной он совершил 86 боевых вылетов, сбил 11 самолетов врага: четыре — до ранения и семь — после. Учли, конечно, и его беспримерное мужество, когда он пробирался к своим…
О летчике Маресьеве страна узнала после войны — после того, как в 1946 году вышла книга Бориса Полевого «Повесть о настоящем человеке». Спустя два года вышел фильм с тем же названием — с Павлом Кадочниковым в главной роли.
Маресьев превратился в легенду, но не зазнался и, тем паче, не превратился в живой памятник. Шумихи вокруг себя не терпел, вспоминать о прошлом не любил. В который уже раз сердито отмахивался от назойливых журналистов: «Воевали все. Ну, сумел я выжить, ну, сумел полететь — и все! Не я один такой был».
Что верно, то верно. В истории Великой Отечественной было несколько случаев, когда летчики после тяжелейших увечий возвращались в строй. Например, Герой Советского Союза Захар Сорокин . В сорок первом совершил воздушный таран, его поврежденный самолет упал в тундре. Летчик шесть суток добирался до своих, за это время прополз около семидесяти километров! Сильно обморозился, лишился обеих ступней. Но вернулся в строй и продолжал бить врагов в воздухе…
А на Полевого Маресьев обиделся — за то, что писатель не дал ему прочитать рукопись, и книга вышла с фактическими ошибками. Так, во всяком случае, утверждала молва.
Есть и другая версия — Алексей Петрович вообще не читал книгу о себе. Мрачно шутил: «Не довелось». Не говорил, что его образ писатель сильно приукрасил, но, возможно, так думал. Однако автографы на книге Полевого подписывал.
Между прочим, в «Повести о настоящем человеке» автор изменил фамилию главного героя — Маресьев стал Мересьевым. Случайно ли это или нет? Летчик шутил: «Может, Полевой боялся, что я сопьюсь, и книжку запретят. А так можно сказать, что книжка не про меня». Может, это и впрямь близко к истине?
«Когда снимали фильм по книге Полевого, отец часто ездил на студию, где его обо всем расспрашивали, — поведал сын летчика Виктор Маресьев . — Более того, ему даже предлагали сыграть… Мересьева! Но отец запротестовал: „Да вы что! Никогда в жизни!“ Только после его отказа на главную роль утвердили Кадочникова».
Фильм Маресьев посмотрел, — но только однажды, на премьере. Потом его спрашивали, понравилась ли картина? Но он морщился, отделывался общими словами. Ведь ему пришлось снова пережить тот кошмар, те мучения. Как такое могло понравиться?!
В свое время в Большом театре поставили оперу «Повесть о настоящем человеке». Конечно же, с Маресьевым никто не советовался. И правильно сделали, иначе бы он непременно вспылил. Потому что опера получилась странной, вызвавшей немало иронических и даже злых отзывов. Но, об этом лишь шептались. Вслух оперу, конечно, хвалили.
На премьеру Алексей Петрович пришел. Точнее, был вынужден. После просмотра его опять спросили: «Вам понравилось?» Он ответил коротко: «Хорошо сымитирован звук мотора самолета». И все.
После войны Маресьев продолжал летать — уже на учебных самолетах. Постоянно поддерживал физическую форму — бегал на лыжах, коньках, катался на велосипеде. Отменно плавал — без особого труда переплывал Волгу.
Алексей Петрович поражал своей необыкновенной жаждой жизни, доброжелательностью и постоянным желанием помочь людям — особенно фронтовикам. Маресьева, активиста Комитета ветеранов войны, часто можно было видеть в президиумах различных съездов, на важных совещаниях. Во время встреч все хотели к нему приблизиться, прикоснуться — он был живой реликвией войны, человеком, вызывающим глубочайшее уважение.
В мае 2001 года в Театре Российской армии все было готово к празднованию 85-летия Маресьева. Когда гости уже стекались к подъезду, пришла горестная весть, что Герой Советского Союза, орденоносец, внезапно скончался от инфаркта. Вечер, который должен был начаться с аплодисментов, открылся минутой молчания…
Звезды еще сверкали остро и холодно, но небо на востоке уже стало светлеть. Деревья понемногу выступали из тьмы. Вдруг по вершинам их прошелся сильный свежий ветер. Лес сразу ожил, зашумел полнозвучно и звонко. Свистящим шепотом перекликнулись между собой столетние сосны, и сухой иней с мягким шелестом полился с потревоженных ветвей.
Ветер стих внезапно, как и налетел. Деревья снова застыли в холодном оцепенении. Сразу стали слышны все предутренние лесные звуки: жадная грызня волков на соседней поляне, осторожное тявканье лисиц и первые, еще неуверенные удары проснувшегося дятла, раздававшиеся в тишине леса так музыкально, будто долбил он не древесный ствол, а полое тело скрипки.
Снова порывисто шумнул ветер в тяжелой хвое сосновых вершин. Последние звезды тихо погасли в посветлевшем небе. Само небо уплотнилось и сузилось. Лес, окончательно стряхнувший с себя остатки ночного мрака, вставал во всем своем зеленом величии. По тому, как, побагровев, засветились курчавые головы сосен и острые шпили елей, угадывалось, что поднялось солнце и что занявшийся день обещает быть ясным, морозным, ядреным.
Стало совсем светло. Волки ушли в лесные чащобы переваривать ночную добычу, убралась с поляны лисица, оставив на снегу кружевной, хитро запутанный след. Старый лес зашумел ровно, неумолчно. Только птичья возня, стук дятла, веселое цвиканье стрелявших меж ветвей желтеньких синиц да жадный сухой кряк соек разнообразили этот тягучий, тревожный и грустный, мягкими волнами перекатывающийся шум.
Сорока, чистившая на ветке ольховника черный острый клюв, вдруг повернула голову набок, прислушалась, присела, готовая сорваться и улететь. Тревожно хрустели сучья. Кто-то большой, сильный шел сквозь лес, не разбирая дороги. Затрещали кусты, заметались вершины маленьких сосенок, заскрипел, оседая, наст. Сорока вскрикнула и, распустив хвост, похожий на оперение стрелы, по прямой полетела прочь.
Из припудренной утренним инеем хвои высунулась длинная бурая морда, увенчанная тяжелыми ветвистыми рогами. Испуганные глаза осмотрели огромную поляну. Розовые замшевые ноздри, извергавшие горячий парок встревоженного дыхания, судорожно задвигались.
Старый лось застыл в сосняке, как изваяние. Лишь клочковатая шкура нервно передвигалась на спине. Настороженные уши ловили каждый звук, и слух его был так остер, что слышал зверь, как короед точит древесину сосны. Но даже и эти чуткие уши не слышали в лесу ничего, кроме птичьей трескотни, стука дятла и ровного звона сосновых вершин.
Слух успокаивал, но обоняние предупреждало об опасности. К свежему аромату талого снега примешивались острые, тяжелые и опасные запахи, чуждые этому дремучему лесу. Черные печальные глаза зверя увидели на ослепительной чешуе наста темные фигуры. Не шевелясь, он весь напружился, готовый сделать прыжок в чащу. Но люди не двигались. Они лежали в снегу густо, местами друг на друге. Их было очень много, но ни один из них не двигался и не нарушал девственной тишины. Возле возвышались вросшие в сугробы какие-то чудовища. Они-то и источали острые и тревожащие запахи.
Испуганно кося глазом, стоял на опушке лось, не понимая, что же случилось со всем этим стадом тихих, неподвижных и совсем не опасных с виду людей.
Внимание его привлек звук, послышавшийся сверху. Зверь вздрогнул, кожа на спине его передернулась, задние ноги еще больше поджались.
Однако звук был тоже не страшный: будто несколько майских жуков, басовито гудя, кружили в листве зацветающей березы. И к гуденью их примешивался порой частый, короткий треск, похожий на вечерний скрип дергача на болоте.
А вот и сами эти жуки. Сверкая крыльями, танцуют они в голубом морозном воздухе. Снова и снова скрипнул в вышине дергач. Один из жуков, не складывая крыльев, метнулся вниз. Остальные опять затанцевали в небесной лазури. Зверь распустил напряженные мускулы, вышел на поляну, лизнул наст, кося глазом на небо. И вдруг еще один жук отвалил от танцевавшего в воздухе роя и, оставляя за собой большой пышный хвост, понесся прямо к поляне. Он рос так быстро, что лось едва успел сделать прыжок в кусты – что-то громадное, более страшное, чем внезапный порыв осенней бури, ударило по вершинам сосен и брякнулось о землю так, что весь лес загудел, застонал. Эхо понеслось над деревьями, опережая лося, рванувшегося во весь дух в чащу.
Увязло в гуще зеленой хвои эхо. Сверкая и искрясь, осыпался иней с древесных вершин, сбитых падением самолета. Тишина, тягучая и властная, овладела лесом. И в ней отчетливо послышалось, как простонал человек и как тяжело захрустел наст под ногами медведя, которого необычный гул и треск выгнали из леса на поляну.
Медведь был велик, стар и космат. Неопрятная шерсть бурыми клочьями торчала на его впалых боках, сосульками свисала с тощего, поджарого зада. В этих краях с осени бушевала война. Она проникла даже сюда, в заповедную глушь, куда раньше, и то не часто, заходили только лесники да охотники. Грохот близкого боя еще осенью поднял медведя из берлоги, нарушив его зимнюю спячку, и вот теперь, голодный и злой, бродил он по лесу, не зная покоя.
Медведь остановился на опушке, там, где только что стоял лось. Понюхал его свежие, вкусно пахнущие следы, тяжело и жадно задышал, двигая впалыми боками, прислушался. Лось ушел, зато рядом раздавался звук, производимый каким-то живым и, вероятно, слабым существом. Шерсть поднялась на загривке зверя. Он вытянул морду. И снова этот жалобный звук чуть слышно донесся с опушки.
Медленно, осторожно ступая мягкими лапами, под которыми с хрустом проваливался сухой и крепкий наст, зверь направился к неподвижной, вбитой в снег человеческой фигуре…
Летчик Алексей Мересьев попал в двойные «клещи». Это было самое скверное, что могло случиться в воздушном бою. Его, расстрелявшего все боеприпасы, фактически безоружного, обступили четыре немецких самолета и, не давая ему ни вывернуться, ни уклониться с курса, повели на свой аэродром…
А получилось все это так. Звено истребителей под командой лейтенанта Мересьева вылетело сопровождать «илы», отправлявшиеся на штурмовку вражеского аэродрома. Смелая вылазка прошла удачно. Штурмовики, эти «летающие танки», как звали их в пехоте, скользя чуть ли не по верхушкам сосен, подкрались прямо к лётному полю, на котором рядами стояли большие транспортные «юнкерсы». Неожиданно вынырнув из-за зубцов сизой лесной гряды, они понеслись над тяжелыми тушами «ломовиков», поливая их из пушек и пулеметов свинцом и сталью, забрасывая хвостатыми снарядами. Маресьев, охранявший со своей четверкой воздух над местом атаки, хорошо видел сверху, как заметались по аэродрому темные фигурки людей, как стали грузно расползаться по накатанному снегу транспортники, как штурмовики делали новые и новые заходы и как пришедшие в себя экипажи «юнкерсов» начали под огнем выруливать на старт и поднимать машины в воздух.
Вот тут-то Алексей и совершил промах. Вместо того чтобы строго стеречь воздух над районом штурмовки, он, как говорят летчики, соблазнился легкой дичью. Бросив машину в пике, он камнем ринулся на только что оторвавшийся от земли тяжелый и медлительный «ломовик», с удовольствием огрел несколькими длинными очередями его четырехугольное, пестрое, сделанное из гофрированного дюраля тело. Уверенный в себе, он даже не смотрел, как враг ткнется в землю. На другой стороне аэродрома сорвался в воздух еще один «юнкере». Алексей погнался за ним. Атаковал – и неудачно. Его огневые трассы скользнули поверх медленно набиравшей высоту машины. Он круто развернулся, атаковал еще раз, снова промазал, опять настиг свою жертву и свалил ее где-то уже в стороне над лесом, яростно всадив в широкое сигарообразное туловище несколько длинных очередей из всего бортового оружия. Уложив «юнкере» и дав два победных круга у места, где над зеленым всклокоченным морем бесконечного леса поднялся черный столб, Алексей повернул было самолет обратно к немецкому аэродрому.
20 мая исполнилось 102 года со дня рождения Героя Советского Союза, о котором Борис Полевой написал "Повесть о настоящем человеке"
Изменить размер текста: A A
Герой Великой Отечественной войны, летчик, потерявший после ранения ноги и сумевший вернуться за штурвал самолета, - его имя было знакомо каждому. О легенде советской авиации «Комсомолке» рассказал в одном из интервью сын летчика Виктор Маресьев .
В медведя - всю обойму
Война. Московский госпиталь переполнен ранеными. По коридору на каталке везут в морг покрытого простыней умирающего лейтенанта. Гангрена, заражение крови, врачи уверены: не жилец. Мимо проходит профессор Теребинский: «На операционный стол его, живо!» Хирурги ампутировали летчику обе ноги, но жизнь спасли.
До этого воскрешения в стенах госпиталя Маресьев пережил еще одно - в лесу. Как это было, мы знаем из «Повести о настоящем человеке» Бориса Полевого. 4 апреля 1942 года в районе Демянского котла (в Новгородской области) самолет Маресьева был подбит и упал на территории, занятой немцами. Восемнадцать суток летчик, раненный в ноги, ползком пробирался к линии фронта, питаясь тем, что найдет: корой деревьев, ягодами, шишками.
Отец не любил вспоминать тот случай, - признался «КП » его сын. - Но про свое падение рассказывал. Самолет упал на лес, отца выкинуло на елку, по веткам он сполз на снег. Снег в лесу был еще глубокий, это спасло ему жизнь. Некоторые не верили, что медведь на него тогда в лесу напал. Мол, это придумал Полевой. Но медведь действительно был. После падения отец потерял сознание, а когда очнулся, видит: рядом сидит шатун. «Я все пытался расстегнуть молнию на меховом американском комбинезоне, чтобы достать из-под ремня свой ТТ», - вспоминал папа. Медведь его не трогал, думал, что он мертвый. Когда отец дернулся, зверь тут же лапой замахнулся, разорвал комбинезон, но папа успел выхватить пистолет и стрельнул медведю в голову. «Всю обойму в него выпустил, - рассказывал отец. - Медведь рухнул. Хорошо, на бок упал, а если б на меня, кранты бы мне...»
Говорили, якобы отец в лесу питался консервами немецкими. Нет! Он голодный полз до деревни. Раз поймал ежа да ящерицу. Ящерица ему хвост оставила, он его пожевал и выплюнул. А ежа разодрал, но съесть не смог...
Полуживого летчика подобрали сельские жители. В начале мая за ним прилетел самолет из Москвы и доставил в госпиталь. Еще га больничной койке Маресьев начал упорно тренироваться.
Когда стало ясно, что отец будет жить, он сразу решил вернуться на фронт, - продолжил Виктор Алексеевич. - Самым сложным было убедить медкомиссию, что он физически здоровый человек. Он тогда даже с медсестрами отплясывал, а его культи под протезами кровоточили... Долго ноги потом заживали.
Научился управлять самолетом и летал с протезами.
Отец горел желанием победить врага. И шел к цели, чего бы это ни стоило, - объяснил Виктор Маресьев.
В июне 1943-го Маресьев прибыл в 63-й Гвардейский истребительный авиационный полк. А уже 20 июля во время воздушного боя спас жизнь двум летчикам и сбил два вражеских истребителя. За этот подвиг старший лейтенант Маресьев был удостоен звания Героя Советского Союза. Всего за время войны он совершил 86 боевых вылетов и сбил 11 самолетов врага: четыре - до ранения и семь - после.
Вино от Сталина
В 1944 году герой неба согласился стать инспектором-летчиком и перейти из боевого полка в управление вузов ВВС .
Папа работал под руководством Василия Сталина , сына Иосифа Виссарионовича, в ВВС Московского военного округа, - рассказывает Виктор Маресьев. - Отец хорошо отзывался о Василии как о командующем. Конечно, называл его немножко взбалмошным парнем, не без гульбы... В 60-х годах Василий подарил папе пару бутылок домашнего вина. Мне тогда лет 12 было, отец мне полфужера налил, говорит: «Попробуй вино Сталина».
Общенародная известность к летчику пришла в 1946 году - после выхода книги «Повесть о настоящем человеке».
Почти все в повести Полевого правда, - считает сын летчика. - А то, что фамилию героя поменял c Маресьева на Мересьева , так это его право. Отец предполагал: мол, если бы он вдруг спился, произведение бы запретили. А с другой фамилией, может, и оставили бы.
- Ваш отец хотел, чтобы его фамилия была в книге?
Нет! Он говорил: «Воевали все. Сколько на свете таких людей, на которых Полевого не нашлось». Немало было летчиков, которые без ног летали.
С Полевым они вместе ездили в командировки, выступали на встречах. Как-то прилетели в Америку . Отец с трапа быстренько сбежал, а Полевой споткнулся. На следующий день пошли возлагать венок. Американцы берут венок и идут к Полевому. А вручать по протоколу должен Маресьев. Полевой спрашивает: «Почему мне?» «Вы же Маресьев!» Решили, что тот, кто споткнулся, тот и без ног.
- После войны отец летал?
Последний раз - на учебном самолете в начале 1950-х.
Но всю жизнь любил небо. После премьеры оперы Прокофьева «Повесть о настоящем человеке» в Большом театре сказал: «Хорошо сымитирован звук мотора!» Евгений Кибкало, солист Большого театра, говорил ему тогда: «Алексей Петрович, знаете, как тяжело петь лежа...»
Когда режиссер Александр Столпер снимал фильм по «Повести о настоящем человеке», то предложил отцу сыграть летчика Мересьева. Папа отказался: «Самого себя? Да вы что!» Отец много общался с актером Павлом Кадочниковым , который его играл, они обсуждали роль. Кадочников признавался, что во время съемок клал в сапоги шишки, чтобы было больно ходить.
Помог Гагарину
Конечно, я с детства знал, что мой отец герой, - продолжает Виктор Алексеевич. - Характер у папы был бойцовский. Он даже когда на протезах ходил с палочкой, не опирался на нее , а как-то стремительно отталкивался, грудь вперед. Народ его полюбил, так же как Гагарина , Жукова , Чапаева . Кстати, с Юрием Гагариным судьба его сводила. Даже раз помог. Отец после войны мечтал приобрести катер. Долго добивался разрешения, и ему позволили. Поставил он катер на прикол на базе ЦСК. А в 60-е годы Гагарину подарила катер датская королева. Юрия Алексеевича вызвали на Лубянку: у нас не принято катера иметь, отдайте нам, он нам пригодится, а вам будем давать покататься. Юрий Алексеевич и обратился к моему отцу за советом: как сделать, чтобы отвязались. Отец помог, и катер Гагарина встал рядом с отцовским. Нашему отец придумал название «МАГВА» - Маресьев Алексей, Галина (жена, наша мать), Виктор (я), Алеша (мой младший брат). А Гагарин назвал свой катерок «Дружба».
Когда Гагарин погиб, отец очень переживал...
Подарок короля
После войны отец возглавлял комиссию по обустройству бывших фронтовиков, - вспоминает Виктор Алексеевич. - Ему тогда было 30 с небольшим. Пришлось окончить Высшую партийную школу. Он засел за политэкономию, английский. Окончил аспирантуру при Академии наук, защитил диссертацию. Стал кандидатом исторических наук.
Он работал секретарем Комитета ветеранов войны, и все знали: Алексей Маресьев - главный защитник ветеранов. Их проблемы он воспринимал близко к сердцу, бросался на помощь. Однажды его вызвали в ЦК и сказали: «Не превращайте комитет в собес!» Он в ответ хрипел: «Как так?! А зачем он тогда нужен?»
Чиновники решили активность отца переключить в другое русло - сделали из него первого зама председателя и поручили заниматься международными делами.
- Знаменитому летчику, наверное, много чего дарили?
Отец стеснялся принимать подарки. Приезжала где-то в 80-е годы в Москву делегация испанских авиаторов. И среди них был один, причастный к королевской семье. Он говорит отцу: «Алексей Петрович, я подсунул королю книжку «Повесть о настоящем человеке». Он ее прочитал, и мы решили вам подарить виллу в Испании ». Отец в ответ руками замахал: «Мне этого не надо! Я не езжу дальше Кисловодска !»
Зарплата уходила на лекарства для больного сына
- Говорят, ему Сталин первую машину подарил?
Не подарил, а закрепил за ним пожизненно служебный автомобиль с водителем. «Сталинский автомобиль» был у него до конца жизни - марку машины регулярно обновляли.
В советские годы отцу был положен «Запорожец» как инвалиду. Он его не брал. И тогда на его 50-летие ЦК распорядилось выдать Маресьеву «Москвич». С завода пришла делегация: мы специально для вас поставим ручное управление. «Не надо мне ручного управления!» - возмутился отец. И ездил сам за рулем до 70 лет.
Он никогда не пользовался своей славой, жил очень скромно. Иной раз я ему объясняю: тебе, отец, люди предлагают от чистого сердца, а ты не принимаешь - это даже неприлично! Он сердился: «Ты, Витька, не разводи эту купетчину».
Я ему: «Пап, ты спишь на кушетке. Тебе хотят кровать хорошую подарить - почему отказываешься? Или давай я тебе кровать куплю!» Но он так и спал на кушетке. А она узенькая. У него протезы, он падал с нее несколько раз. И все равно ни в какую: «Не надо мне никакой роскоши».
Однажды к нему домой пришли снимать иностранные телевизионщики. Поозирались и говорят: ну понятно, эта квартира у вас рабочая, но наверняка есть еще дома, где вы живете нормально? Он в толк не мог взять: «Что значит нормально?»
Наша семья всю жизнь прожила в Москве в четырехкомнатной квартире, которую отцу выдали как герою в 1948 году.
Он получал от государства хорошую зарплату, но она почти вся уходила на лекарства для моего младшего брата - инвалида. Алеша в три года в детсаду запихнул себе щепку в нос, она обломилась и там осталась. Врачи не усмотрели. Это дало инфекцию в мозг, и в пять лет ему поставили диагноз «эпилепсия». Брат всю жизнь (он умер в 44 года) принимал по 10 - 12 таблеток четыре раза в день. А они были очень дорогие.
- Вам не хотелось стать летчиком, как отец?
Нет. О том, кем я работал, не говорю. Могу только намекнуть: в том, что у нас неплохие отношения с Бразилией , есть и моя небольшая заслуга.
- Как ваш отец ушел из жизни?
В тот день в Театре Российской армии был намечен вечер по случаю его 85-летия. Буквально за час до начала концерта у него случился инфаркт. Вечер начался с минуты молчания...
ОЧЕНЬ ЛИЧНОЕ
Гулякой не был, но разок попался
- Ваш папа любил выпить?
Нет. Рюмку-две, не больше. Берег здоровье. Гулякой не был. Правда, разок попался.
- Это как?
А как мужики попадаются? Отец однажды завел любовницу. Мать все узнала: и место их встреч, и кто такая. Звонила в гостиницу и под видом уголовного розыска, и от управления КГБ , от комитета ветеранов, от комитета защиты мира. Она вывернула наизнанку эту бедненькую полюбовницу отцовскую. Отца вызвали в центральный комитет ветеранов и говорят: «Алексей Петрович, если будешь разводиться, мы не против». Потому что Галину Викторовну все знали!
Отец познакомился с матерью в 1945 году, они сразу поженились. Мама отца по-своему любила, но она была человеком жестким, с очень тяжелым нравом. У отца был действительно ангельский характер. Она его пилит, а он молчит. Я ей, бывало: «Не устраивает - разводись. Ты всю жизнь за его спиной живешь». Она же, как замуж вышла, больше не работала. У нее до отца были еще женихи, один - музыкант, другой - поэт. И она очень прагматично решила: «Музыкант выпивать будет, поэт - гулять, а Маресьев без ног никуда от меня не денется». Так всю жизнь и прожили...
Отец умер 18 мая 2001 года. Следом, через год - мой брат. А 1 февраля 2003 года - мать. Сейчас мы с сыном вдвоем живем, ему 31.
СПРАВКА «КП»
Алексей МАРЕСЬЕВ родился 20 мая 1916 года в городе Камышине Саратовской губернии. Получил специальность токаря по металлу. Мечтал быть летчиком, подавал документы в летное училище, но не принимали по здоровью - в детстве перенес малярию, после чего страдал ревматизмом. Занимался в аэроклубе. В 1937 году был призван в армию. Служил в 12-м авиапогранотряде на острове Сахалин , затем был направлен в 30-ю Читинскую школу военных пилотов, которую в 1938-м перевели в Батайск , где он и встретил Великую Отечественную войну.
В честь Маресьева названа малая планета 2173 Maresjev. Его имя носят улицы в Москве, Актюбинске , Ташкенте , Горно-Алтайске , Чернигове и других городах. Посвященная Маресьеву «Повесть о настоящем человеке» в советские годы была включена в школьную программу. Эта книга более 80 раз издавалась на русском языке, 49 - на языках народов СССР , 39 - за рубежом.
Похоронен в Москве на Новодевичьем кладбище.
