Текст: Наталья Гусева
Фото:

23 и 24 декабря на сцене Московского Губернского театра состоится премьера спектакля «Калигула» по мотивам пьесы Альбера Камю в постановке режиссера-хореографа Сергея Землянского. В афише ремарка — «версия без слов». Авторы спектакля отказались от текста как основы драматического театра и попытались найти другие художественные средства выражения своих мыслей, чувств и эмоций.

— Возможно, выбор этого материала для постановки в наше время вызовет удивление. Казалось бы, что нам в истории римского императора Гая Юлия Цезаря по прозвищу Калигула? Классический вопрос — что нам Гекуба? Но ведь нет ничего важнее и интереснее, чем исследовать природу человека, его страсти, взлеты, падения, — «жизнь человеческого духа», о которой говорил Станиславский. Как из ранимого юноши вырастает тиран, о жестокости которого ходили легенды, что с ним происходит? Сергей Землянский — талантливый режиссер со своим необычным театральным языком, и, думаю, для наших актеров поработать с ним, попробовать себя в новом жанре — очень полезный опыт, — говорит Сергей Безруков, художественный руководитель Московского Губернского театра.

Это вторая совместная работа режиссера-хореографа с труппой: совсем недавно состоялась премьера спектакля Анны Горушкиной по пьесе Артура Миллера «Вид с моста», где Сергей Землянский выступил в качестве режиссера по пластике. Теперь же для своей постановки Сергей выбрал не менее сложный материал — трагедию Альбера Камю «Калигула», ведь «Калигула» – история вне времени. Этот неординарный исторический образ уже не первое десятилетие волнует театральных деятелей, как режиссеров, так и актеров.

— Идея поставить «Калигулу» возникла уже давно. Мы будем работать в уже традиционной для нас невербальной манере, лишив героев «слов». В спектакле примут участие слабослышащие артисты. Нам кажется интересным использовать привычный для них язык жестов, которому будет предана художественная форма.Эта совместная философия сделает работу еще многогранней! В основе постановки — не только сюжет одноименной пьесы Альбера Камю, но и исторические материалы, сюжеты художественных произведений других авторов. Мы не хотим ограничиваться одной историей. Нам интересно фантазировать, сочинять спектакль вместе с актерами, создавая мир героя, причины его поступков и желаний. Нас не интересует, кто хороший, а кто плохой. Мы исследуем причины того, что именно делает человека жестоким и почему люди до сих пор жаждут именно таких правителей. Что порождает страх и желание подчиняться? Проклятье это или единственная форма существования? — признался Сергей Землянский.

Спектакль «Калигула» — на стыке трех театральных жанров: драматического спектакля, танцевального театра и выразительных эмоций пантомимы. Авторы спектакля отказались от текста как основы драматического театра и попытались найти другие художественные средства выражения своих мыслей, чувств и эмоций. При этом создание художественного образа происходит не только с помощью пластики тела и ярких музыкальных акцентов, но и с использованием характерных танцевальных элементов.

Язык «Без слов» понятен и близок всем, независимо от пола, возраста и национальности. Это язык тела, который обладает абсолютной искренностью и свободой проникать в каждое сердце. Либретто Владимира Моташнёва, написанное специально для спектакля «Калигула» способствует более глубокому пониманию драматического материала. Красивые исторические костюмы актеров и оформление сцены, которые были созданы Максимом Обрезковым, позволили зрителю перенестись в ушедшую эпоху римлян и жестокого императора.

В спектакле задействованы как драматические актеры, так и слабослышащие. Участвуют профессиональные танцовщики. Все разножанровые, разноуровневые и разновозрастные артисты собрались в одном большом спектакле.

В чем же основная ценность «пластической драмы» рассказал режиссер Сергей Землянский.
— Не знаю, насколько это ценность для широкого круга зрителей - кто-то этого боится, кто-то думает, что это балет или какие-то непонятные танцы. На самом деле, мне очень интересно работать именно с драматическими артистами - мне не всегда важно, как поднимается нога, как вытянуто колено, тут важна суть - особенно, если ты работаешь с драматургией, важна суть переживаний того или иного персонажа. И вот тут нужно умение драматического артиста обрести такую телесную форму, чтобы она была выразительной, говорящей и конкретной, чтобы сцена не провисала, чтобы он мог донести до зрителя ту или иную эмоцию, состояние героя. Драматические артисты, понимая, что они делают, и, умея это делать с точки зрения донесения драматизма, бесконечной бескрайней любви или ненависти, варьируя теми или иными эмоциональными состояниями, используя при этом телесную выразительность, в чем я им помогаю, добиваются в глобальном смысле бесконечной ценности с точки зрения артиста.

Жесткий, четкий ритм, искренняя и яркая игра актеров, пружинная упругость постановки - все это определило лицо спектакля.

Альбер Камю так описывал суть актерской игры: «Актер вторгается в душу, снимает с нее чары, и раскованные чувства затопляют сцену. Страсти говорят в каждом жесте, да что там говорят - кричат. Чтобы представить их на сцене, актер словно бы заново сочиняет своих героев. Он изображает их, лепит, он перетекает в созданные его воображением формы и отдает призракам свою живую кровь».

Главную мужскую роль в разных составах играют молодые артисты Илья Малаков и Станислав Бондаренко.

Их Калигула - персонаж, одержимый маниакально-депрессивной идеей. Он полагает, что способен выйти за пределы человеческих возможностей. Как хамелеон, меняет он одну маску на другую, но терпит поражение. Калигула расплачивается за него и чужой, и своей смертью.

Журналист нашего портала поинтересовался у актеров, как им удалось вжиться в роль такой сильной и яркой исторической личности.
— Калигула — персонаж необычный, – подтвердил Станислав Бондаренко. – И, конечно, его методы я не поддерживаю. Большинство из них для меня не приемлемы. Поэтому я старался понять сущность Калигулы.
— Да, наша цель была понять и оправдать Калигулу, — подхватывает разговор Илья Малаков, — понять трагедию и его внутренний мир. Из-за чего он так себя вел. Ведь профессия актера в этом и состоит понять и оправдать свой персонаж. Это такая роль, которую можно изучать до бесконечности.
Насколько же тяжело играть «без слов»?
— Сергей нам сразу посоветовал, ищите, что вам помогает вжиться в роль. Вообще это тяжело, и поначалу мы говорили фразу, что хотим сделать, а уже потом это убирается, и заменяется жестами. А уже потом Сережа оттачивает, чтобы это выглядело выразительнее – говорит Илья.
— И это жесты, более интересные, более понятные зрителям, которые придут смотреть спектакль, — согласился с коллегой Станислав. – Им будет понятен сюжет и без слов.

Роль Цезонии получили Равшана Куркова и прима Большого театра Мария Александрова, а Друзиллы — Катерина Шпица и Мария Богданович (балерина Большого театра).

— У меня давно в жизни не было театра как такого, — рассказала Катерина Шпица, — я, конечно, бываю на сцене, но в таком спектакле я впервые. Творчество Сергея я видела, точнее, его спектакль «Демон», поэтому с радостью согласилась поучаствовать. С коллективом сложились прекрасные отношения.

Еще наш журналист поинтересовался у актрисы её отношением к историческому персонажу Калигула.
— Как к нему можно относиться? Неоднозначно, безусловно. Любая выдающаяся историческая личность обрастает легендами, вымыслами, мифами. Анализировать эту личность пытаются все, проходит новая эпоха, новые люди, которые пытаются переосмыслить историю, и внести свои мысли. Я думаю, что Калигула, как исторический персонаж, если отвлечься от политики, конечно, очень яркий пример, того как темная сторона личности находит выход наружу, при этом страдают окружающие его люди. Но насколько в этом документальной правды, мы не знаем. Я играю Друзиллу, сестру Калигулы, в которую он был влюблен. По нашей версии ее смерть и привела к его помешательству, послужила толчком к тому, чтобы все темное из него вырвалось на свободу. Образ, конечно, очень символичный и аллегорический, потому что внутри каждого мужчины есть и женская часть души, которая отвечает за чувства и эмоции и духовность, как и у женщины, есть мужская часть, которая быстро принимает те или иные решения. Это голос разума. Именно в Калигуле мы видим, как мужская часть смешивается с женской. И поэтому он начинает терять границы разумного, – ответила Катерина.

Спектакль получился монументальным, выразительным и зрелищным, и одновременно с этим глубоким и драматическим. Слова тут, действительно, не нужны, нужно просто увидеть и прочувствовать саму игру актеров. Начиная с 23 декабря, спектакль будет идти на сцене Московского Губернского театра.

Фотографии

Описание

История создания

Идея создания пьесы об императоре-тиране Калигуле пришли к Альберу Камю в 1937 году. В основу произведения был положен труд римского историка Светония, которым зачитывался писатель. По воспоминаниям современников, Камю был глубоко очарован сложной и неординарной личностью кровожадного императора. В своем произведении он не претендовал на историческую достоверность. Камю ставил перед собой цель осветить проблему бурного метафизического протеста Калигулы. Использовав реплики, которые Калигула произносил в действительности, Камю придает им несколько иной смысл, более глубокий и с философским подтекстом.

Первая редакция пьесы была завершена в 1939 году. Далее последовал еще ряд правок. С каждой новой редакцией личность главного героя становилась все сложнее и многограннее. Незадолго до того, как произведение было готово к публикации, началась Вторая Мировая война. Это помешало «Калигуле» увидеть мир. В самый разгар войны Камю создал очередную и последнюю редакцию пьесы. Кроме внесенных в сюжет правок, Камю дополнил произведение примечаниями, касающимися декораций.

Премьерный показ «Калигулы» состоялся в 1945 году в Париже. Зрители прониклись постановкой. Многие связывали образ Калигулы с Гитлером, однако, сам автор не ставил своей целью провести исторические параллели.

Особенности постановки

Идея поставить Калигулу на сцене «Современника» вынашивалась на протяжении почти восьми лет. Она пришла к литовскому режиссеру Эймунтасу Някрошюсу в процессе репетиции другого великолепного спектакля — «Вишневого сада», в котором Евгений Миронов превосходно сыграл Лопахина.

При постановке «Калигулы» разные режиссеры по-разному трактуют мотивацию Калигулы. По версии Някрошюса, жестокость императора проистекает из его неординарной жизненной философии, из отчаянных попыток вернуть устойчивость своему опасно пошатнувшемуся миру.

Сюжет спектакля

Калигула — молодой император. Его переполняет вера в собственное могущество и наслаждение жизнью во всех ее проявлениях. Но однажды его картина мира разбивается вдребезги: умирает сначала его сестра, а потом и возлюбленная. Похоронив людей, что были ему ближе всех, Калигула преображается. Его мыслями овладевает доведенная до абсурда идея об избавлении от привязанностей. Когда патриции находят Калигулу в саду после нескольких дней отсутствия, он заявляет им, что отныне все изменится.

Планомерно и жестоко он лишает своих придворных сначала их состояния, потом достоинства, любимых людей и, в конце концов, жизни. Все это он проделывает с полным отсутствием какого-либо сочувствия. Его действия лишены театральности и надрыва. Он последователен и спокоен, отдавая приказ казнить кого-нибудь из патрициев. Придворные, в свою очередь, с рабской покорностью сносят все выходки императора, осуждая его между собой, но замолкая, стоит тирану появиться. Когда он заставляет их плясать и смеяться, они выполняют его указания, невзирая на то, что еще недавно он изнасиловал жену одного из них, убил сына другого…

Вскоре старый патриций рассказывает Калигуле, что против него готовится заговор. Некоторые из придворных доведены до крайней точки и не намерены больше терпеть издевательства. Как ни странно, даже это не вызывает у императора особых эмоций. Даже когда Керея посвящает Калигулу в свои планы по покушению на его жизнь, он дает ему уйти невредимым.

В спектакле задействованы

• Евгений Миронов
• Геликон: Игорь Гордин
• Цезония: Мария Миронова
• Керея: Александр Горелов
• Муций: Алексей Кизенков
• Сципион: Евгений Ткачук, Кирилл Быркин

Спектакль «Калигула» является лауреатом нескольких театральных премий и участником гастролей по городам России. «Калигулу» Някрошюса неоднократно показывали на международных фестивалях, в числе которых «Вилла Адриана» в Италии. Не пропустите этот великолепный спектакль. Купить билет на «Калигулу» по самым низким ценам вы можете на нашем сайте. Здесь вы найдете не только возможность оплатить покупку любым удобным для вас способом, но и подробное расписание, наиболее полную информацию о спектакле, качественный сервис и своевременную информационную поддержку.

Спектакль поставлен в жанре «пластической драмы». При этом создание художественных образов происходит не только с помощью пластики тела и ярких музыкальных акцентов, но и с использованием характерных танцевальных элементов, музыки, сценографии, визуальных эффектов. В основе постановки Сергея Землянского – не только сюжет одноименной пьесы Альбера Камю, но и исторические материалы, сюжеты художественных произведений других авторов.

Сергей Землянский создает пластические спектакли с драматическими артистами и по сути является основателем нового направления в драматическом театре – «пластической драмы». Это направление появилось на стыке трех театральных жанров: драматического спектакля, танцевального театра и выразительных эмоций пантомимы. Основой стиля wordless, как обозначает его сам режиссер, стало создание художественного образа не только с помощью пластики тела и ярких музыкальных акцентов, но и с использованием характерных танцевальных элементов. Спектакли Сергея Землянского отличаются огромной экспрессией, гротеском в подаче образов персонажей, использованием визуальных и музыкальных эффектов. Создавая пластические спектакли с драматическими артистами, он считает, что «ничто не может раскрыть и передать все грани и закоулки сложной человеческой души так точно и сильно, как язык тела».

Ценность нового стиля «Пластическая драма» заключается в том, что в нём происходит перевод драматических произведений на язык, понятный в любой стране мира. Ведь эмоции понятны всем. Остается только самый глубокий смысл, очищенный от ложности слов. Лишая драматического актера самых важных его инструментов - текста и голоса, Землянский находит новые инструменты выражения. Ему на помощь приходит музыка, сценография, визуальные эффекты.

Эта работа режиссера-хореографа станет второй совместной работой с труппой Губернского театра: совсем недавно состоялась премьера спектакля Анны Горушкиной по пьесе Артура Миллера «Вид с моста», где СергейЗемлянский выступил в качестве режиссера по пластике.

Кроме того, «Калигула» продолжит развивать направление, избранное Московским Губернским театром, – быть «театром, доступным для всех». В его репертуареуже идут спектакли с услугой тифлокомментирования, доступные для слабовидящих зрителей. А в «Калигуле» помимо драматических артистов будут заняты слабослышащие актеры.

Сергей Землянский : «Идея поставить “Калигулу” возникла уже давно. Сама историческая персона Гая Юлия Цезаря до сих пор продолжает жить, перерождаясь из века в век в литературе, кино и театральных постановках. Мы будем работать в уже традиционной для нас невербальной манере, лишив героев “слов”. В спектакле примут участие слабослышащие артисты. Нам кажется интересным использовать привычный для них язык жестов, которому будет предана художественная форма. Эта совместная философия сделает работу еще многогранней!

В основе постановки – не только сюжет одноименной пьесы Альбера Камю, но и исторические материалы, сюжеты художественных произведений других авторов. Мы не хотим ограничиваться одной историей. Нам интересно фантазировать, сочинять спектакль вместе с актерами, создавая мир героя, причины его поступков и желаний. Нас не интересует, кто хороший, а кто плохой. Мы исследуем причины того, что именно делает человека жестоким и почему люди до сих пор жаждут именно таких правителей. Что порождает страх и желание подчиняться? Проклятье это или единственная форма существования?»

Сергей Безруков , художественный руководитель

«Возможно, выбор этого материала для постановки в наше время вызовет удивление. Казалось бы, что нам в истории римского императора Гая Юлия Цезаря по прозвищу Калигула? Классический вопрос – что нам Гекуба? Но ведь нет ничего важнее и интереснее, чем исследовать природу человека, его страсти, взлеты, падения, – “жизнь человеческого духа”, о которой говорил Станиславский. Как из ранимого юноши вырастает тиран, о жестокости которого ходили легенды, что с ним происходит? Сергей Землянский – талантливый режиссер со своим необычным театральным языком, и, думаю, для наших актеров поработать с ним, попробовать себя в новом жанре – очень полезный опыт».

Режиссер-хореограф – Сергей Землянский
Сценография и костюмы – Максим Обрезков
Композитор – Павел Акимкин
Автор либретто – Владимир Моташнёв
Художник по свету – Александр Сиваев
Ассистент хореографа – Дмитрий Акимов
В главных ролях: Илья Малаков, Станислав Бондаренко, народная артистка РФ Мария Александрова, Мария Богданович (балерина Большого театра), Катерина Шпица,Зоя Бербер,Вера Шпак и другие.

Адрес: М. Кузьминки, Волгоградский проспект, 121

Для того, что бы выкрикивать в публику "Власть нужна, что бы воровать" сегодня больше не нужна сцена. Это написано на всех заборах.
Нужно было поставить что-то не со своими актерами, что бы мы узнали вдруг, что Някрошюса без них нет. Без его Актёров. Как будто они обладают чем то, чего нет в Театре наций и, вероятно, во всех остальных местах, точно так же - нет. Причем, оказывается, ни чем-то отдельно его актеры отличаются - говорящая ли пластика тела и лица, или способность всем биологическим существом своим удерживаться в придуманной идее до конца, до занавеса и удерживать нас в своей выдумке. Но есть еще что-то. И вот мы пришли и сели, застыв и ждем чуда. Мы подготовленная публика. Мы знаем, что пришли в театр, где таланты, а режиссер сегодня тот, который всегда об очень важном.
Но почти сразу что-то не так. И вроде так же, как всегда они одеты в темный, тонкий, струящийся трикотаж, но почему на них этот привычный уже у Някрошюса цвет почвы и глины, выглядит теперь поношенным и гнилым. И вроде так же им задано передать мысль или атмосферу движением, но вот тут - просто ломаем руки, если страдаем, трем виски - ведь сходим с ума, долго и пусто мутузим др. друга, т.к. ведь ненавидим и соперники же. И даже мягко не ударяемся, когда требуется разбиться в дребезги - бережем себя и не боимся легкой фальши.
Услышать актеров в постановке Някрошюса на родном языке - редкая удача! Но их не слышно.
И они непрерывно позволяют себе оговорки и непроговорки. Неужели они не догадываются, что это нас сбивает так же, как их сбивают телефонные «Я в татре!» и светлячки от смсок в темном зале. Сбивает и выводит из мира, в который так старался погрузиться, пытаясь в кресле зрителя, внутри себя доигрывать и доживать то, чего они не делают там, на сцене, когда ты чувствуешь и дышишь вместо них.
А иногда их не слышно совсем. И тем, у кого билеты не в партер, нужно почитать пьесу Камю перед спектаклем, иначе не будет возможности услышать смысл текста, и юмор, почти английский (потому что внутри фразы всегда есть ей же противоречие), прозрачный, тонкий юмор и оказалось прозрачен настолько, что в этой постановке его не только не видно, но и не слышно. Мрачно всё. Декорации - пыльная серость (шиферные крыши в любую погоду наводят тоску, а в вертикальном положении и вовсе - вызывают отторжение). Свет блёклый, луна нарочита, а красная сутана Папы Римского на римском императоре не дает нам забыть, кто тут главный. Мрачен самый воздух или скушен не сразу разберешь. К Някрошюсу за весельем не ходят.
Если прислушаться, то понимаешь, что таки звучит иногда еще и музыка - так образуется вязкая тишина в виде музыкального сопровождения Рихардом Вагнером/аля Ларс-фон-Триер-Меланхолия притом, что надвигающейся катастрофы-то нет. Наоборот - пьеса начинается с катастрофы и все происходящее дальше - невозможность с ней смириться, пытка жить с этим человеку, деятельному, любопытному и наделенному неограниченной властью. И этой пыткой он делится, не скупясь ни на ярость, ни на фантазию. Бесстрастность же актера/главного героя безнадежна, а единственный раз, когда он кричит о своем презрении, понимаешь, почему именно этого человека мы видим в этой роли. Презрение - это то, что Миронову явно дается без затруднения.
Ключевая фраза "свобода - она всегда за чей-то счет" говорится вскользь и спиной к зрителю. Но это уже - к моим личным обидам. Возможно, я одна считаю эту фразу - ключевой, этих актеров - не в той же культуре, где существует режиссер, а эту постановку - ни про что.