Достаточно часто в последнее время звучит предположение о том что сланцевый газ в Европе, особенно в Восточной ее части, сможет составить реальную конкуренцию природному газу, который в значительной степени сдал свои позиции, ведь «на лицо» наблюдается истощение запасов по всему миру. Да и российский «Газпром» никак не может его контролировать. Литва тоже решила объявить тендер на выбор компании, которая станет добывать сланцевый газ непосредственно на ее территории.

Министерство энергетики, по последним сообщениям, должно определить ту компанию, которая сможет доказать наличие необходимых технических и материальных средств для начала работ по добыче сланцевого газа. Предположительно, будут проведены оценки запасов сланцевого газа и окупаемость проекта. На конкурс принимаются предложения вплоть до конца сентября (25 числа). Победитель получит свой контракт уже в начале 2013 года.

Эти работы по поиску сланцевого газа будут производиться на двух перспективных участках: Шилутско-Таурагском (1,8 тыс.кв. километра) и на Кидрикско-Кибартском (281 кв. километр).

Minijos nafta, компания основанная совместно Данией и Польшей, не единственный претендент на разработку этих месторождений, хотя она достаточно давно работает на территории Литвы, интерес проявила и американская Chevron и литовская нефтяна компания Lotos Geonafta. Также, в этой «схватке» примет участие третья по величине в Литве нефтедобывающая компания - Manifoldas.

Хотя данные на сегодняшний день пока не подтверждены, но уже поступают сведения о том, что запасы сланцевого газа на территориях Литвы могут составлять не много не мало, а 100 миллиардов кубометров. Государственная геологическая служба во главе с Йонас Саткунасом, предполагает более грандиозные цифры, согласно подсчетам ученых, запасов сланцевого газа может быть около 480 миллиардов кубометров. По словам Андрюса Кубилюса, премьера Литвы, в том случае, если эти благоприятные прогнозы найдут свое подтверждение, страна сможет освободиться т газовой зависимости на следующие 40 лет.

Хотя эти данные достаточно обнадеживающе звучат для Литвы, но мы не можем не вспомнить то, как в конце июня, американская компания ExxonMobil, которая взялась за поиски сланцевого газа на территории Польши, объявила о том, что здесь нет месторождений, которые можно было бы разрабатывать с экономической выгодой и в промышленных масштабах. Ни одна из двух пробуренных скважин не смогла принести нужных результатов по достаточным объемам газа на территории Польши.

Латвия, соседка Литвы, пока не приступила к геологическим изысканиям, ведь согласно оценкам американских экспертов, на территории этого государства, скорее всего, не будет обнаружено достаточных запасов этого топлива, а значит, производить разработку нецелесообразно. В Беларуси пока только определяются с той компанией, которая решится производить разведку газовых месторождений. Пока компания победитель держится в тайне, как утверждается, из-за экономических соображений.

Сейчас в западных СМИ много пишут про так называемый сланцевый газ и что он, якобы, решит энергетические проблемы Запада без этих противных русских с их “Газпромом”.

Вы даже будете смеяться, но внезапно выяснилось, что США в кризисном 2009-м году вдруг оказались “крупнейшим в мире производителем газа”, подвинув Россию на второе место.

Особо восторженным журноламерам даже стало казаться, что США могут начать экспортировать газ и наконец-то поставят заносчивых русских на колени.

Однако журноламеры просто были не в курсе темы.

В самом сланцевом газе нет ничего нового – первая коммерческая газовая скважина в сланцевых пластах была пробурена как раз в США, в штате Нью-Йорк еще в лохматом 1821 году Вильямом Хартом. Однако с той поры массовой разработки месторождения сланцевого газа почему-то не получили. Причина очень проста: добыча сланцевого газа экономически бессмысленна. И этому есть целая куча причин.

Начнем с того, что журноламеры, поющие песни про сланцевый газ, просто не знают, что такое сланец. Поэтому поясню.

Чтобы нефть и газ накопились в недрах, нужна порода-коллектор, то есть, “собиратель”. Идеальным коллектором является песчаник. Но песчаник, как промежуточная фаза измельчения твердой породы, встречается редко – гораздо чаще порода измельчается еще сильнее, до состояния пыли. Такая каменная “пыль”, смоченная водой – это глина. А окаменевшая глина – это и есть то, что геологи называют сланцем. То есть, сланец больше похож на камень, а не на песчаник. Много ли газа или нефти можно выкачать из камня? Правильно, не очень.

Углеводороды в сланцах встречаются, но у таких месторождений недостатков море. Во-первых, сланец куда тверже песчаника, бурить его тяжелее и затратней. Во-вторых, у сланца малый объем пор – это значит, что концентрация полезного продукта на единицу объема породы мала (на порядок меньше, чем в песчанике). В-третьих, у этих пор очень плохая связность – то есть, по этой породе-коллектору продукт течет к стволу скважины совсем плохо. В случае с нефтью это приводит к тому, что практически отобрать нефть из сланца нереально. Ну разве что немного и очень недолго – а потом скважина пустеет. Газ же поступает несколько дольше. Плохо поступает, медленно, без напора, но сочится помаленьку какое-то время.

Так называемая “округа дренирования” у скважины очень малая. Короче, говоря, мало того, что продукта в сланце с гулькин нос, так он еще и течет недалеко. А это значит, что бурить дорогостоящих скважин надо гораздо больше, чем в случаях с песчаником, что увеличивает издержки.

То есть, в принципе газ из сланца отобрать можно – что и показал в 1821 году старина Хартон. Но его там мало и сочится он медленно. Скважины получаются бедные, поэтому никто на них не зарился – не стоила овчинка выделки. До тех пор, пока не стали раскручивать миф о сказочных месторождениях сланцевого газа.

Относительной новинкой для добычи такого газа является бурение так называемых “горизонтальных” скважин (что позволяет увеличить площадь отбора газа с одной буровой вышки). Но долгосрочность такой добычи находится под большим вопросом.

Ну, то есть, специалистам понятно, что горизонтальная скважина имеет отдачу гораздо ниже, чем вертикальная. Однако газовые компании США бодренько подставили в расчеты окупаемости молодых горизонтальных скважин типичную цифру длительности жизни обычных, вертикальных скважин – и так получили привлекательную себестоимость кубометра сланцевого газа.

К 2010 году добыча сланцевого газа в США (на бумаге) достигла 51 млрд кубометров в год. И хотя это, в общем-то, довольно смешная цифра – не дотягивающая и до 8% добычи “Газпрома” – но фанфары в СМИ играли на полную катушку, а крупнейшие мировые компании потратили около 21 млрд долларов на активы, связанные со столь перспективной добычей сланцевого газа.

А потом случилось то, что всегда случается с мыльными пузырями. Очередной биржевой пузырь лопнул. Оказалось, что газовые компании США преувеличивали объемы добычи, разведанные запасы сланцевого газа и занижали себестоимость его добычи, чтобы поднять котировки своих акций на бирже. Минэнерго США пришлось это признать и было объявлено, что показатели добычи задним числом скорректируют в сторону уменьшения.

Вы поняли, что произошло? Газовые компании впарили лохам на 21 миллиард долларов “сланцевых” активов, попутно государство США развело иностранных поставщиков газа на снижение цен, а теперь задним числом это всё объявлено блефом.

Сланец хорош только тем, что он совершенно не рисковый – практически любая скважина, тупо пробуренная в сланец, какую-то выдачу газа покажет. Выхлоп будет почти в 100% случаев, но небольшой и недолго. Газовые скважины в сланцы начали бурить на 30 лет раньше, чем нефтяные, однако этим мало кто занимался. Дело в том, что стоимость бурения скважин в сланец даже при современном уровне развития техники обычно не окупалась добытым газом.

Раскручиванию мифа о дешевом сланцевом газе и его огромных объемах помог мировой кризис и рост цен на углеводороды.

Тут вот какой прикол – с ростом рентабельности газо- и нефтедобычи выросли цены на оборудование для этой добычи, и множество фирм кинулось производить буры, колонки, насосы и всё прочее, что нужно для бурения скважин. Это само по себе породило перепроизводство такого оборудования на рынке – а тут еще началось сворачивание старых скважин в США, сократился объем бурения, и на рынок поступило множество б/у оборудования по совсем бросовым ценам.

Таким образом, в США возник специфический бизнес: группа предприимчивых шарлатанов регистрировала очередную фирму по добыче газа из сланцевых пластов, покупала бросовый участок какой-нибудь свалки или старого карьера, и начинала б/ушным оборудованием бурить скважины в сланец. Сланца везде дофига, и скважина с вероятностью, близкой к 100%, даст газ – а уж сколько в ней этого газа и как долго скважина проживет, никого не волновало. На бумаге рисовались радужные цифры расширения добычи – после чего фирма быстренько размещала акции, лохи их покупали, и дальше уже сами эти лохи были заинтересованы в поддержании видимости преуспевания фирмы.

Кроме того, шарлатанам помогли новые технологии – это то самое “горизонтальное” бурение, и еще модный теперь гидроразрыв пласта. Эти технологии сильно – раз в 30-50, иногда даже больше – увеличивают площадь контакта скважины с породой. То есть газ начинает переть весьма бодренько, но только поначалу. Долго это не продлится – малая пористость породы и низкая округа дренирования никуда не делись, скважина умрет через несколько месяцев, редко когда кое-как проживет до года (для сравнения – в Уренгое скважины дают газ по 10-15 лет). Но ведь чтобы развести лохов, больше времени и не надо.

Скважина фактически бурится на сезон, причем в месте, к которому уже есть дороги и т.д. Благодаря этому шарлатаны обходятся весьма малыми капитальными расходами и могут серьезно раздувать “бумажную эффективность” своих “месторождений” в отчетах.

Этот пузырь, конечно, реально оказалось возможно надуть только в Штатах – благодаря крайне либеральному законодательству о недрах и большому количеству когда-то освоенных, но сейчас заброшенных территорий. Ну и благодаря избытку никому не нужного бурильного оборудования.

В Европе эта тема не пройдет. Там не так легко раздуть бумажные объемы добычи, потому что там нет свободных участков, чтобы бурить всё новые и новые “одноразовые” скважины. Да там просто зеленые всех с потрохами сожрут, если начнется массовое бурение – а добыча газа из сланцев только такое бурение и предполагает.

Кроме того, даже в США сланцевый газ недешев. По мнению экспертов, реальные затраты на получение сланцевого газа составляют 212—283 долларов США за 1 тысячу кубометров (для сравнения, этот же килокуб обходится Газпрому в 19 долларов).

То есть, с экономической точки зрения такая добыча не имеет смысла. Это сугубо внеэкономический способ быстро получить газ, почти не вкладываясь в разведку, обустройство инфраструктуры месторождений и транспортировку газа.

Спору нет – для США это может быть интересно. Даже не столько тем, чтобы добыть газ – сколько тем, чтобы чем-то занять болтающееся без работы население. Сланцевый газ напоминает идею заменить один большой самосвал кучей ручных тележек с рабами при каждой – оно и технически проще, и люди при деле.

Ну, а пока что подразделение Министерства энергетики США, ответственное за статистику, как бы случайно обнаружило “фундаментальные проблемы в методике подсчета добычи газа”.

А крупнейшая в США независимая газодобывающая компания Chesapeake Energy – та самая, что столь весело росла на сланцевом газе и увеличила свою капитализацию за год вдвое (!) – сейчас вся в долгах и, по сути, уже банкрот. Фокус был в том, что шарлатаны набрали кредитов под свои скважины – а лоховатые банкиры были не в курсе, что сланцевые скважины выдыхаются за несколько месяцев.

Вот и вся бизнес-модель. Поэтому, сам сланцевый газ – это реальность. А вот то, что его можно подешевке качать мегакубометрами – миф.

Москва, 6 июля - "Вести.Экономика". Добыча сланцевого газа не стала революцией. Она просто принесла более высокую структуру затрат и более широкую ресурсную базу, чем в сфере добычи обычного газа.

Предельные затраты на добычу сланцевого газа составляют $4 за млн БТЕ (британских термических единиц). Средняя спотовая цена на газ составила $3,77, поскольку сланцевый газ стал устойчивым фактором в поставках в США (2009-2017 гг.). Цены в среднесрочной перспективе должны составить около $4 за млн БТЕ.

Тем не менее важнейшим моментом будет обеспеченность капиталом. Кредитные рынки были готовы поддержать нерентабельное бурение скважин для добычи сланцевого газа после финансового краха 2008 г. Если эта поддержка продолжится, цены в среднесрочной перспективе могут снизиться, возможно, до $3,25/млн БТЕ. Средняя спотовая цена за последние 7 месяцев составила $3,13.

Модели поставок газа за последние 50 лет были ошибочными. В течение этого периода эксперты согласились с тем, что существующие условия изобилия или дефицита будут определяющим фактором в обозримом будущем. Это привело к инвестициям на миллиарды долларов, сделанным в предприятия по обслуживанию импорта СПГ, причем сделанным впустую.

Сегодня большинство экспертов полагают, что изобилие газа и низкая цена будут определять следующие несколько десятилетий из-за добычи сланцевого газа. Это привело к масштабным инвестициям в объекты экспорта СПГ.

Исторические предпосылки

Последние 40 лет характеризовались двумя периодами нормального газоснабжения и двумя периодами дефицита газового ресурса. Объем поставок был довольно низким с 1980 по 1986 гг., а цены на газ составляли в среднем $5,57/млн БТЕ. Нормальный объем поставок был восстановлен с 1987 по 1999 гг., а цены на газ в среднем составляли $3,24/млн БТЕ.

Дефицит вернулся с 2000 по 2008 гг., а цены в среднем составляли $7,72/млн БТЕ. Добыча сланцевого газа началась на месторождении Барнетт в 1990-х гг. Развитие других сланцевых газовых месторождений – кульминацией стало развитие гигантского месторождения Марцеллус – завершило возврат к нормальному газоснабжению. Цены с 2009 г. составляли в среднем $3,77/млн БТЕ.

Поскольку цены упали примерно на 50% при росте добычи сланцевого газа, многие считают, что сланцевый газ является недорогим. Это справедливо только по сравнению с предыдущим периодом высоких цен, вызванным дефицитом ресурсов. Но это нельзя сравнивать с обычными ценами на газ в периоды нормального объема предложения.

Средняя цена на газ за 40 лет с 1976 г. составляла $4,70/млн БТЕ. Исключая периоды нехватки ресурсов, она составляла $3,40. Средняя стоимость обычного газа с 1987 по 2000 гг. составляла $3,42/млн БТЕ. В период преобладания сланцевого газа (2009-2017 гг.) цены составляли в среднем $3,77.

Модели поставок газ неправильны, и СПГ является неверным решением

История учит тому, что ситуация с поставками газа в США весьма неопределенна. Нормальный объем поставок составлял 60% за период с 1976 г., дефицит характеризовал оставшиеся 40%. В ходе каждого периода либо нормального, либо сниженного предложения эксперты соглашались с тем, что существующие условия будут определять долгосрочную перспективу. И они постоянно ошибались.

Дешевый природный газ был в изобилии в 1950-х и 1960-х гг., и большинство аналитиков полагали, что такая ситуация будет сохраняться в течение десятилетий. Изобилие и низкие цены привели к росту спроса на 283% в период с 1950 по 1972 гг.

Поставки не могли идти в ногу с уровнем спроса, и зимой 1970 г. наблюдался острый дефицит газа. К 1977 г. дефицит достиг критического уровня. Мало кто понимал это, отчасти из-за неверных оценок запасов.

Эксперты согласились с тем, что дефицит сохранится в течение десятилетий и что импорт СПГ является единственным решением. В период с 1971 по 1980 гг. было построено четыре импортных терминала для СПГ. Ограниченные поставки газа привели к золотому веку атомных и угольных электростанций, которые в значительной степени перебалансировали рынок электроэнергии.

1980-е и 1990-е гг. были периодом большой стабильности цен на природный газ. Рост импорта из трубопроводов Канады создал ложное впечатление, что дешевые и богатые запасы природного газа сохранятся в течение ближайших десятилетий. Все заводы СПГ были закрыты, а некоторые были использованы для хранения газа.

Добыча газа в Канаде и США достигла своего пика в 2001 г., а к 2003 г. была возобновлена работа импортных терминалов СПГ, и был расширен объем производства. В период с 2001 по 2006 гг. было запланировано более 42 дополнительных предприятий по обслуживанию импорта. Построено было 7. Эксперты согласились с тем, что импорт СПГ снова является единственным решением проблемы газоснабжения.

Впервые длинные горизонтальные скважины были пробурены на месторождении Барнетт в 2003 г. К концу 2006 г. добыча сланцевого газа на месторождениях Барнетт и Фейетвиль и других месторождениях по добычи сланцевого газа превысила 4 млрд куб. футов в сутки и привела в замешательство не только рынок импорта СПГ США, но и мировую индустрию СПГ.

В каждом цикле поставок либо предпринимались, либо прекращались крупные инвестиции в добычу СПГ. Общий установленный объем импорта СПГ достиг 18,7 млрд куб. футов в год, но импорт в среднем составлял 1,3 млрд куб. футов в сутки с 2000 по 2008 гг. и никогда не превышал 2,1 млрд куб. футов в сутки. Средний коэффициент использования составил 7% и максимум 11%. Первоначальная стоимость терминалов составила около $18 млрд.

Теперь эксперты согласны с тем, что благодаря добыче сланцевого газа газ всегда будет в изобилии, также он всегда будет дешевым. Экспорт СПГ начался в начале 2016 г., США стали нетто-экспортером газа в апреле 2017 г. Семь ранее несостоявшихся предприятий по обслуживанию импорта станут предприятиями по обслуживанию экспорта СПГ с предполагаемой стоимостью около $48 млрд. Три других экспортных терминала были одобрены департаментом энергетики.

Также были одобрены заявки на строительство 42 экспортных терминалов и расширение мощностей.

Объем утвержденных заявок на экспорт составляет более 54 млрд куб. футов в сутки – 75% добычи сухого газа в США. Ежедневная добыча сухого газа в США в 2016 г. составляла 72 млрд куб. футов в сутки. Повторяются ли ошибки импорта СПГ?

Предельная стоимость сланцевого газа

Производители сланцевого газа так долго предъявляли преувеличенные претензии к недорогим поставкам, что рынки теперь верят им. Аналитики со стороны продавца считают, что безубыточная цена составляет $3, несмотря на заявления о прибылях и убытках корпораций и балансы, которые показывают иное.

Количество буровых является прямым показателем того, как производители нефти и газа предпочитают распределять капитал. Количество буровых для добычи сланцевого газа оставалось неизменным в 2014 г., когда цены на газ упали с более чем $6/млн БТЕ до $4. Тем не менее количество буровых упало, когда цены опустились ниже $4.

В феврале 2016 г. еженедельная цена на газ составила $1,57/млн БТЕ, а затем она росла до конца 2016 г. Количество буровых для добычи сланцевого газа выросло вдвое на фоне ожидания цены в $4, но остановилось, когда цены не достигли этого порога. Подразумевается, что предельные расходы на добычу сланцевого газа составляют приблизительно $4/млн БТЕ.

"Медвежий" сценарий

Большинство наблюдателей на рынке газа ожидают перенасыщения поставок и снижения цен на газ позже в 2017 г. из-за новой пропускной способности трубопроводов на месторождениях Marcellus-Utica. Предполагается, что газ из нефтяных месторождений, в частности в Пермском бассейне, продлит этот "медвежий" сценарий на ближайшие несколько лет.

Форвардные кривые отражают эту перспективу. Их временная структура перевернута. Это означает, что цены на краткосрочные фьючерсы выше долгосрочных.

Рыночные трейдеры делают ставку на то, что цены на "зимний" газ достигнут пика в диапазоне от $3,25 до $3,50/млн БТЕ и упадут ниже $3 в начале 2018 г. Объем контрактов за май 2018 г. приближается к нулю, поэтому картина ухудшающихся цен рассматривается чисто теоретически даже в будущем году.

"Медвежий" сценарий будет пагубным для производителей, чьи цены на акции упали почти на 30% уже в 2017 г.

Хотя инвесторы были готовы финансировать убыточные усилия этих компаний в течение многих лет, их терпение заканчивается.

Некоторые аналитики ошибочно полагают, что производители сланцевого газа уже сильно снизили затраты благодаря инновациям в области технологий, таким образом, цены на газ в пределах $3 станут новой нормой. Хотя верно, что затраты существенно снизились скорее из-за дефляционного ценообразования со стороны сферы услуг и в меньшей степени из-за технологий и инноваций.

Фактически технология, которая позволяет нестандартное производство нефти и газа, привела к 4-кратному увеличению расходов на бурение нефти и газа с 2003 по 2014 гг.

Сниженный спрос с 2014 г. привел к сокращению расходов на бурение на 45%, и это объясняет большую экономию.

В ближайшем будущем давление на цены на газ будет снижаться, но мы не увидим, как цены в долларах США станут новой нормой. У производителей есть соглашения "бери или плати" с трубопроводами, которые будут вести новые поставки из месторождений Marcellus и Utica. Некоторые из этих проектов, вероятно, будут поставлять газ в Канаду и экспортные рынки СПГ, которые оказывают ограниченное влияние на внутренние поставки. Точно так же, вероятно, в будущем газ из Пермского бассейна отправится в Мексику.

Новые объемы, поступающие на внутренний рынок, должны в первую очередь преодолеть нынешний дефицит предложения.

Добыча газа упала более чем на 4 млрд куб. футов в сутки с февраля 2016 г. по январь 2017 г.

EIA прогнозирует, что в 2017 г. производство увеличится на 4,7 млрд куб. футов в сутки и только на 1,9 млрд куб. футов в сутки в 2018 г. EIA ожидает, что среднемесячные цены превысят $3 в 2018 г., закончив год на отметке $3,66/млн БТЕ.

Это всего лишь прогноз и, безусловно, неверный в деталях, но прогнозы EIA по газу были в течение последних нескольких лет достаточно надежными. Увеличение объемов потребления и экспорта должно сохранить объемы поставок относительно низкими, а цены достаточно прочными.

С начала 2000-х гг. производители и аналитики заявляли, что сланцевый газ станет "революционным изменением". Отныне природный газ будет богат и дешев. До 2009 г. в США было крайне мало природного газа, но теперь они могут позволить себе экспортировать его в разные страны мира.

В конце марта аналитики Morgan Stanley писали, что цена безубыточной добычи на месторождении Haynesville "упадет ниже $3/млн БТЕ" и цена безубыточной добычи на месторождениях Marcellus-Utica варьируется от $1,50 до $2,50/MMBtu. Тем не менее при средних ценах на газ выше $3 за последние 7 месяцев ни одна из этих хороших новостей не может быть отражена в балансах и отчетах о доходах основных производителей.

Компании по добыче сланцевого газа потратили в среднем $1,42 за каждый доллар, который они заработали в I квартале 2017 г.

Это среднее значение исключает Gulfport и Chesapeake, соотношение капитальных расходов к денежным потокам которых составило соответственно 10,7 и 5,4. В том числе эти два оператора потратили $2,12 за каждый доллар, который они заработали.

Это связано с тем, что Bernstein Research сделали технически обоснованную оценку ресурсов. При этом в докладе ничего не говорится об объемах газа, которые могут производиться с коммерческими целями при определенной цене на газ.

Чтобы разместить этот и другие отчеты, можно взять прогноз производства Бюро экономической геологии (BEG) по месторождению Barnett , опубликованный в 2013 г. Исследование BEG определило резервы скважин для 15 тыс. скважин Barnett при цене $4.

Фактические объемы производства Barnett значительно отстают от прогноза BEG и, вероятно, приведут к значительному сокращению восстановления. Дело не в том, что исследование BEG было ошибочным, дело в том, что цены на газ были ниже, чем цена в $4/млн БТЕ, принятая в их прогнозе.

Если объемы производства Barnett так сильно отличаются от тщательного анализа и прогноза BEG, как мы можем доверять менее строгим отчетам аналитиков, которые требуют десятилетия дешевого сланцевого газа?

Сланцевые запасы Barnett и Fayetteville мертвы по текущим ценам, потому что их основные области были полностью исчерпаны. Количество буровых отражает эту неизбежную реальность.

Есть еще значительные ресурсы, но они не ниже цен на газ в $4. Marcellus и Utica неизбежно постигнет та же участь.

Немногие аналитики, похоже, рассматривают экономику сланцевого газа как ограничивающий фактор добычи и, следовательно, поставки. Возможно, они действительно верят в фальшивую экономику, которая приводит к предполагаемым безубыточным ценам для Marcellus и Utica в диапазоне от $1,50 до $2,00.

Но цены и рост производства замедляют изменение цен примерно на 10 месяцев. Цены на газ упали ниже $4 в конце 2014 г., а примерно через 10 месяцев рост производства замедлился с почти 7% до 1%.

Сегодня поставки газа снижены, потому что рост производства в годовом исчислении был отрицательным в течение 14 месяцев подряд.

Добыча газа увеличилась с января, и EIA прогнозирует, что это будет продолжаться до 2018 г. Тем не менее данные EIA также указывают на постоянные бесперебойные поставки. Это связано с тем, что спрос растет, в то время как растет и экспорт СПГ.

Большинство аналитиков считают, что цены на газ рухнут в начале 2018 г., поскольку новые месторождения Marcellus и Utica выведут на рынок новый объем поставок. Это может продлиться короткий срок, но данные свидетельствуют о том, что цены на газ восстановятся и останутся достаточно высокими в среднесрочной перспективе. После одной из самых мягких зим в истории цены на газ оставались в диапазоне $3/млн БТЕ, а запасы упали в течение трех недель.

Рост производства, данные о количестве буровых установок и балансы компаний свидетельствуют о том, что предельные издержки производства сланцевого газа составляют около $4/млн БТЕ. Тем не менее большинство аналитиков говорят, что это не так. В течение пяти десятилетий модели поставок газа и цены были неизменно ошибочными. Но на этот раз все будет по-другому. Терминалы для импорта СПГ стали инвестиционными фиаско, но экспорт СПГ будет иметь большой успех.

Все главенствующие теории рано или поздно заменяются новыми парадигмами. Маловероятно, что сланцевый газ станет исключением.

Увеличение добычи газа из нефтяных месторождений, особенно в Пермском бассейне, может обеспечить еще несколько лет прокси-поставки сланцевого газа.

Кредитные рынки - это еще один шаблон. Инвесторы были готовы увидеть доказательства того, что сланцевый газ нерентабелен. Это основано главным образом на ожидании того, что отрицательный денежный поток является нормальным во время разработки месторождения и что прибыль будет получена позже.

История показывает сланцевый газ в правильной перспективе. Он не является более дешевым по сравнению с обычным газом. Он просто недорогой по сравнению с более высокими ценами, вызванными истощением обычных газовых запасов в начале 2000-х гг. Сланцевый газ - это не революция, но она купила США на десять лет или около того, что обеспечило нормальный объем поставок, прежде чем наступил очередной период дефицита газа.

Промышленность отказалась от ранних сланцевых газовых месторождений - Barnett и Fayetteville, потому что их основные области полностью исчерпаны, а затраты на разработку ресурсов выше, чем в основных месторождениях Marcellus и Utica. Так что здесь стоит ожидать ту же схему роста, пика и медленного спада, как и в случае с Barnett и Fayetteville, поскольку все они имеют долгую историю в нефтегазовой промышленности.

История сланцевого газа доказывает успех, основанный на размере ресурсов, но не резервов. Она подчеркивает объемы производства, но не стоимость этой продукции. Его чемпионы сосредотачиваются на технологии, которая делает возможными игры, но не стоимость этой технологии. Обсуждаются безубыточные цены, а не прибыли. Ни один умный инвестор не вкладывает свои деньги в безубыточные проекты. Когда речь идет об экономике, аналитики и индустрия исключают важные статьи расходов, которые, как нам говорят, можно игнорировать.

История добычи сланцевого газа рисует картину, которая удовлетворяет стремлениям к энергетической независимости США, появлению политической силы и экономическому росту.

И если история повторяется достаточно часто, возможно, она станет правдой.



Написать эту короткую заметку меня побудила дискуссия вокруг реальной экономики сланцевого газа в США и мире. С одной стороны, за последние 5 лет развитие отрасли сопровождается массированной PR кампанией в прессе США и Европы, призывающей инвестировать в отрасль. С другой стороны российские СМИ и некоторые «зеленые» СМИ континентальной Европы высказывают опасения относительно реальной себестоимости и рисков добычи сланцевого газа.

В частности, в российской печати утверждается, что издержки добычи сланцевого газа значительно выше текущего уровня цен в США ($119 / тыс. куб. м) и составляют $212-283 / тыс. куб. м. Виной всему, по утверждению пессимистов, быстро падающий дебит скважин сланцевого газа, которые теряют 60-80% дебита в течение первого года добычи.

Консультанты проанализировали финансы лидирующих 50 компаний в нефте- и газодобыче США за пять лет, 2007-2011 г. На момент подготовки анализа финансы за 2012 г. еще не были готовы. Тем не менее, на основе этого отчета можно сделать несколько важных выводов:

(1) Ernst & Young оценил операционные затраты на добычу (production costs) сланцевого газа в 2011 г. как $14.29 за энергетический эквивалент барреля нефти. В энергетическом эквиваленте газа это соответствует $93 / тыс. куб. м.

(2) Из статистики компаний-лидеров отрасли сланцевого газа (Chesapeake Energy, Devon Energy, Continental Resources, EOG Resources) следует, что доля операционных затрат в общем пуле затрат компаний отрасли составляет 41%. Еще 57% приходится на капитальные затраты и амортизацию (DD&A), остальные 2% на администрирование и прочие затраты.

(3) Следовательно, полная себестоимость сланцевого газа с учетом всех затрат должна составить порядка $229 / тыс. куб. м, что действительно намного выше уровня текущих оптовых цен почти вдвое.

Вместе с тем, является ли это несоответствие поводом для паники? Для компаний, добывающих сланцевый газ – да. Для потребителей – нет. Дело в том, что даже такой уровень стоимости газа существенно ниже цен природного газа в других регионах мира. К примеру, в Европе природный газ стоит сейчас $375 / тыс. куб. м (спотовый рынок Великобритании NBP), в Азии $589 / тыс. куб. м (согласно данным таможенной статистики Японии в декабре 2012 г.).

Читатель может спросить, каким же образом поддерживается такой аномально низкий уровень оптовых цен природного газа на американском рынке? Секрет в избыточной конкуренции и низких барьерах входа в отрасль, а также в том, что низкую прибыльность добычи сланцевого газа компенсирует высокая прибыльность попутной добычи сланцевой нефти и конденсата, цены на которые намного превышают себестоимость. К примеру, у одного из лидеров отрасли Chesapeake Energy доля нефти и конденсата составила 21% объема добычи в третьем квартале 2012 г. и постоянно растет.

Поскольку цены на нефть не упали так сильно, как цены на природный газ, но остаются высокими, компании активно инвестируют в добычу сланцевой нефти и конденсата. Лидерами в этом сегменте являются EOG Resources (215,000 bpd), Chesapeake Energy (143,000 bpd), Continental Resources (103,000 bpd) и Whiting Oil (71,000 bpd). Исходя из отчетности компаний сектора сланцевой нефти, средняя себестоимость добытой нефти (без учета логистики к целевым рынкам) составляет $37 / баррель. Это конечно выше, чем у стран Персидского Залива, но позволяет активно наращивать объем добычи сланцевой нефти в США, который уже достиг 1.8 млн. баррелей в день.

Рост сланцевой индустрии в самих США пока никак не сказался на конкурентоспособности Газпрома на европейском рынке газа и перспективах добычи нетрадиционного газа Украиной. Причин несколько:

(1) США еще не могут экспортировать дешевый газ в Европу из-за отсутствия инфраструктуры его сжижения

(2) Добыча нетрадиционного газа вне США, и сланцевого газа в частности, пока в эмбриональном состоянии. К нетрадиционному газу следует отнести 3 вида: tight gas (газ плотных пород, массовая добыча началась в конце 1970х), coal-bed methane (угольный метан, массовая добыча началась в конце 1980х), shale gas (собственно сланцевый газ, бум в котором начался 5 лет назад).

Существующие терминалы в США были построены не для сжижения, а для приемки и регазификации сжиженного газа, поэтому для их конверсии потребуется время и значительные ресурсы. Обычно терминалы сжижения требуют в 3 раза больших капитальных затрат, чем терминалы регазификации одинаковой мощности. Длительность конверсии терминала может составлять порядка 4 лет.

Добыча нетрадиционного газа вне США, и сланцевого газа в частности, затруднена. Лишь трем странам удалось добиться существенной доли нетрадиционного газа (добываемых методом фрекинга угольного метана, газа плотных пород) в общем объеме добычи – это Канаде, Австралии и Китаю. Причины слабого распространения технологий добычи нетрадиционного газа вне США в том, что в США сложилась уникальная среда для развития этих технологий: в частности, 2/3 мирового пула инженеров нефтегазовой промышленности (члены Society of Petroleum Engineers, SPE) находятся в Северной Америке, также в США развит сектор нефтесервиса (oil field services), представленный мировыми лидерами Halliburton, Schlumberger, Baker Hughes и другими. В остальном мире, кроме, пожалуй, Норвегии, Британии и Австралии, отсутствуют аналогичные условия для развития добычи нетрадиционного газа.

Что касается Украины, в случае с Юзовской площадью речь идет об участии Shell в разработке газа плотных пород, tight gas, уже 35 лет как коммерчески зрелой технологии, риски которой значительно ниже рисков добычи сланцевого газа. Стоит отметить, что в самих США газ плотных пород давал порядка 30% добычи до появления феномена сланцевого газа в конце 2000х. Тем не менее, несмотря на зрелость самой технологии, риски ее реализации в Украине сохраняются. Ключевыми факторами успеха будут качество ресурсов и локализация капитальных и операционных затрат добычи газа плотных пород на украинском рынке. Если сравнивать с аналогичными проектами в других странах, себестоимость украинского газа плотных пород будет высокой, порядка $260 / тыс. куб. м, но, тем не менее, ниже уровня цен Газпрома $425 / тыс. куб. м.

Резюмируя, можно прийти к таки выводам: да, ценообразование сланцевого газа в США во многом искажено быстрым ростом и избыточной конкуренцией в этой отрасли, и сейчас оптовые цены на 48% ниже реальной себестоимости добычи.

Данная ситуация очень напоминает то, что происходило в Восточном Техасе, когда были открыты огромные месторождения нефти. Их кинулись разрабатывать все сотни, если не тысячи компаний. Цены на нефть упали ниже себестоимости ее добычи – до 13 центов за баррель. Выйти из критической ситуации нефтяная отрасль США смогла при поддержке администрации Рузвельта, которая начала жесткое регулирование рынка. Это привело к тому, что многие мелкие производители обанкротились. На рынке установилась ценовая стабильность с одновременным повышением рентабельности бизнеса. По всей видимости, рано или поздно подобные механизмы будут востребованы для того, чтобы стабилизировать и рынок сланцевого газа, где сегодня наблюдается такая же анархия, как 80 лет назад в Техасе и Оклахоме.

Однако это вовсе не означает, что американская индустрия сланцевого газа неконкурентоспособна на глобальном рынке, ведь цены газа в других регионах (Европа, Азия) превышают себестоимость американского сланцевого газа в 1.6 – 2.6 раза. Ситуация с заниженными ценами газа в США частично поддерживается высокими ценами нефти. Можно ожидать, что слабые игроки с высокими затратами будут покидать отрасль сланцевого газа, а сильные игроки перефокусируются на сланцевую нефть, в результате чего спотовые цены природного газа в США приблизятся к его реальной себестоимости (порядка $229 / тыс. куб. м). Украинский проект Shell опирается на зрелую технологию добычи газа плотных пород, которая уже 35 лет как коммерчески доказана. Теоретически себестоимость газа плотных пород украинской добычи будет ниже цен Газпрома на 39%, однако только реализация может показать, каковы реальные объемы коммерческой добычи газа Юзовской площади.