4. Императорская археологическая комиссия основана в 1859 году и состоит, как сказано в 1 § "Положений об Импер. археол. комиссии", отдельным учреждением в министерстве Императорского двора (все прочие археологические общества находятся в ведомстве министерства народного просвещения) и имеет целью: 1) "разыскание предметов древности, преимущественно относящихся к отечественной истории и жизни народов, обитавших некогда на пространстве, занимаемом ныне Россиею; 2) собрание сведений о находящихся в государстве как народных, так и других памятниках древности и 3) ученую разработку и оценку открываемых древностей". Для выполнения этих задач комиссии (§ 5, 6 и 8 положений) предоставляется право производить земляные раскопки на всех местностях, "или замечательных в историческом отношении, или дающих повод рассчитывать на открытие древностей", и следить: 1) за всеми делающимися в государстве открытиями предметов древности, о которых ее извещают местные начальства, а если не представляется затруднений, то и пересылают и самые находимые древности на ее рассмотрение, и 2) за земляными работами, производимыми в больших размерах, как, напр., при проведении железных дорог, шоссе и т. п.

В ее заведование по § 3 поступают Керченский музей древностей и Римская комиссия археологических разысканий. Состав ее был определен назначением предстателя, трех штатных членов: одного старшего и двух младших, и затем штатных чиновников (для внутреннего распорядка комиссии) в должностях секретаря, казначея, смотрителя музея, делопроизводителя, художника и др. Кроме того, она имела право привлекать в число своих почетных членов и членов-корреспондентов лиц, приносивших ей пользу доставкою археологического материала, научным его описанием или другими способами. Ежегодная правительственная субсидия в первое время выражалась цифрою 17764 р., из которых 10000 р. назначались на раскопки, а остальные 7764 р. на жалованье членов и служащих в комиссии и Керченском музее. Впоследствии эта субсидия была увеличена до 30-35 т. р. и в настоящее время (1890 г.) до 45 т., из которых на одни раскопки назначено до 20 т. р.

Таковы основные положения Императорской археологической комиссии, утвержденные государем императором 2 февраля 1859 г. и не потерпевшие никаких изменений до настоящего времени, кроме увеличения штата чиновников и высочайшего повеления, состоявшегося 11 марта 1889 г., по которому: 1) "исключительное право производства и разрешения, с археологическою целью, раскопок в империи на землях казенных и общественных предоставить Императорской археологической комиссии. Все учреждения и лица, предполагающие производить подобные раскопки, обязаны, независимо от сношения с начальством, в ведении которого состоят упомянутые земли, входить в предварительное соглашение с Императорскою археологическою комиссиею. Открываемые при раскопках ценные и особо важные в научном отношении предметы должны быть присылаемы в Императорскую археологическую комиссию, для представления на Высочайшее воззрение". 2) "Реставрацию монументальных памятников древности производить по предварительному соглашению с Императорскою археологическою комиссиею и по сношению ее с Императорскою академиею художеств". Это высочайшее повеление придало археологической комиссии характер учреждения центрального, стоящего во главе всех археологических работ, производимых в России, и значительно расширило, так сказать, ее административную деятельность.

Обращаясь теперь к занятиям комиссии до 1889-90 г., мы прежде всего должны заметить, что комиссия отступила от тех широких рамок, какие ей были указаны 1 § положений, ограничившись раскопками на юге России и научным описанием предметов, находимых при них, а равно и других художественных предметов эллинской цивилизации, поступающих в Императорский Эрмитаж и подобные ему учреждения. В данном случае она являлась только продолжательницею тех работ, которые производились на юге России, особенно в Крыму, еще в начале нынешнего столетия и которые своим богатством в научном отношении рано обратили внимание правительства, не раз снаряжавшего туда экспедиции (Перовского, Леонтьева и др.). Там начал свою археологическую деятельность и граф Сергей Григорьевич Строганов, по инициативе которого возникла археологическая комиссия и который был ее первым председателем до конца своей жизни (1882 г.). В год основания комиссии начались и ее раскопки в окрестностях г. Керчи и на Таманском полуострове; в Керчи и около нее они производились ежегодно. Тамань же, как менее богатая древностями (раскопки производились на месте древней Фанагории), некоторые годы оставалась без исследования. В последующие годы, кроме этих местностей, комиссия обратила внимание на приднепровские курганы (Екатеринославской губ.), на Феодосию с ее окрестностями, Землю Войска Донского, преимущественно курганы придонские (по поводу случайных богатых находок в 1864 г. близ Новочеркасска), и Кубанскую область (в 1875 г.). Раскопки в Керчи и отчасти на Тамани и в Феодосии производил директор Керченского музея Люценко, вышедший в отставку в 1878 г., а с этого года его преемник Веребрюсов, в Приднепровье - старший член И. Е. Забелин; на Тамани, около Новочеркасска и в Кубанской области - Тизенгаузен и Кондаков. Кроме того, следует еще упомянуть о раскопках Радлова, производимых по поручению комиссии в Сибири, и об археологическом путешествии Лерха, члена комиссии, для расследования придонских курганов, и городищ и курганов губерний: Олонецкой, Вологодской, Вятской и долины Сырдарьи (1867).

Все почти раскопки в Южной России имели результатом открытие гробниц, но так как последние большею частию попадались уже ограбленные, то нередки были годы, когда все находки заключались в мелких, преимущественно бронзовых вещах, греческих и римских монетах. Самым счастливым и удачным годом по обилию, оригинальности и научному значению древностей, добытых Арх. комиссиею при произведенных ею раскопках, - был 1879 г., когда г. Тизенгаузену удалось найти на Таманском полуострове несколько богатых, совершенно еще нетронутых царских гробниц. Добываемые при раскопках предметы помещаются частью в Керченском музее, частью в музее Арх. комиссии и частью в Императорском Эрмитаже, где VII зала, называемая залой древностей Босфора Киммерийского, заключает в себе наиболее ценные вещи античного мира. Богатый вклад доставляют в указанные хранилища и случайные археологические находки, совершаемые в разных местах России и состоящие, главным образом, из монет римских, русских и др. Печатным органом комиссии служат ее "Отчеты"; издавались они на русском и французском языках томами in 4°, дающими сведения о занятиях комиссии за один год, а иногда и за два, с альбомом рисунков. Отчет Имп. арх. комиссии за 1881 г. был ее последним печатным отчетом; за последующие годы до сих пор не было отпечатано ни одного. Каждый том имел два отдела: 1) Отчет комиссии о действиях за истекший год и 2) Приложения, содержания изображения или только объяснения предметов, найденных при раскопках в предшествующем году или еще и объяснение некоторых художественных предметов, находящихся в Императорском Эрмитаже и др. подобных учреждениях. Все эти научные объяснения принадлежат почти исключительно одному академику Л. Э. Стефани. Из отдельных изданий комиссией предприняты: 1) "Материалы по археологии России" (1 и 2 вып. "Древности Геродотовой Скифии", 1866; 3 и 4 - 1873 г.); 2) "Материалы по археологии России. Сибирские древности", Ц. Радлова (т. I, вып. 1, 1888 г.) и 3) "Древности Сев.-Западн. края" (т. I, вып. 2, 1890 г.), заключ. статью Авенариуса "Дрогинич Надбужский и его древности" и "Описание некоторых древностей, найденных в Витебской губернии".

Параллельно с ИИАК Археологическая комиссия выпускала «Отчеты Императорской Археологической комиссии» (1862-1918, 45 томов) и «Материалы по археологии России» (1866-1918, 37 томов). ИИАК должны были освещать деятельность комиссии, хронику археологических исследований России. Первоначально мн. публикации касались памятников античного Причерноморья, в дальнейшем научный интерес издателей распространился и на др. регионы. В журнале помимо членов Археологической комиссии печатались и др. известные археологи и реставраторы.

Отдельные публикации были посвящены обследованию памятников «курганного периода» по губерниям или отдельным объектам: «К древностям валдайским и водским» Н. К. Рериха (см. Рерихи) (1901. Вып. 1. С. 60-68); «Краткое описание памятников древности Семипалатинской обл.» В. П. Никитина (1902. Вып. 2. С. 103-111); «Заметки о древностях Семиреченской обл.» Н. Н. Пантусова (Там же. С. 65-75); «Сведения 1873 г. о городищах и курганах» (1903. Вып. 5. С. 5-95); «Раскопки близ дер. Дуденевой, Тверского у.» (1904. Вып. 6. С. 6-11), «Поездка 1903 г. на оз. Кафтино и Бологое и раскопки близ Рыбинска» (Там же. С. 65-78), «Северные лабиринты» (Там же. С. 101-112), «Могильник V в. в Черноморье» (1907. Вып. 23. С. 103-107), «Раскопки 1910 г. в Лужском у. Петроградской губ.» (1914. Вып. 53. С. 81-94) и «Раскопки Новгородских курганов» (1918. Вып. 65) А. А. Спицына; «Отчет о раскопках в Бежецком, Весьегонском и Демянском у. в 1902 г.» Н. И. Репникова (1904. Вып. 6. С. 12-20); «Отчет о раскопках, произведенных в 1902 г. в Ярославской и Тверской губ.» (Там же. С. 21-31) и «Поездка 1903 г. по верхнему течению р. Волги» (Там же. С. 79-100) Н. Е. Макаренко; «Отчет о поездке 1903 г. в Крестецкий у. Новгородской губ.» В. Н. Глазова (Там же. С. 50-60); «Заметки к херсонесским надписям, изданным Р. Х. Лепером» В. В. Латышева (1912. Вып. 45. С. 132-136) и др.

Особое внимание в издании уделялось Прибалтике, Виленской и Витебской губерниям: «Извлечение из отчета об исследованиях и раскопках, произведенных в 1901 г. в Витебской губ.» Л. Ю. Лазаревича-Шепелевича (1904. Вып. 6. С. 1-5); «Лифляндские курганы» (Там же. С. 61-64) и «Находки на р. Лигате в Рижском у.» Спицына (1904. Вып. 12. С. 32-35); «Могильники с каменными кистами в Виленской губ.» (Там же. С. 26-29) и «Группа курганов при оз. Эшо в Витебской губ.» Н. М. Печенкина (Там же. С. 30-31); «Жмудские пилкалнисы» Л. О. Крживицкого (1909. Вып. 29. С. 82-219); «Русская надпись в Люблинском тюремном костеле» Н. М. Каринского (1914. Вып. 55. С. 131-135) и др. Предметно изучалась археология Киевской, Харьковской, Черниговской и смежных губерний: «О подземелье, открытом в Киеве на усадьбе Общества религиозно-нравственного просвещения» Н. И. Петрова (1902. Вып. 2. С. 99-102); «Раскопка курганов близ с. Колодистого Киевской губ.» Спицына (1904. Вып. 12. С. 119-126); «Отчет о раскопках, произведенных в 1903 г. в Чигиринском у. Киевской губ.» (1905. Вып. 14. С. 1-43), «Отчет о раскопках в Чигиринском у. Киевской губ. в 1905 г.» (1906. Вып. 20. С. 1-16), «Отчет об исследовании курганов в Черкасском и Чигиринском у. Киевской губ. в 1909 г.» (1911. Вып. 40. С. 43-61), «Отчет о раскопках в Киевской губ. в 1911 г.» (1913. Вып. 49. С. 89-100), «Отчет о раскопках в Киевской губ. в 1912 г.» (1914. Вып. 54. С. 99-108) и «Отчет о раскопках в Киевской губернии в 1913 г.» (1916. Вып. 60. С. 1-6) гр. А. А. Бобринского ; «Отчет об археологических исследованиях в Харьковской и Воронежской губ. в 1905 г.» (1906. Вып. 19. С. 117-156), «Отчет об археологических исследованиях в Полтавской губ. в 1906 г.» (1907. Вып. 22. С. 38-90) и «Археологические исследования 1907-1909 гг.» (1911. Вып. 43) Макаренко; «Отчет о раскопках, произведенных в 1907 г. в Черниговской губ.» (1909. Вып. 29. С. 164-167); «Древние городища по берегам низового Днепра» В. И. Гошкевича (1913. Вып. 47. С. 117-145) и др. Выходили материалы о древностях Московского царства, в т. ч. о гос. символах («Бухарский клад и Мономахова шапка» Спицына (1909. Вып. 29. С. 73-81)) и реликвиях («Оковы боярина Михаила Никитича Романова» В. В. Голубцова (1914. Вып. 53. С. 40-56)).

Памятникам архитектуры были посвящены статьи «Орнаментика и современное состояние старинных Самаркандских мечетей» С. М. Дудина (1903. Вып. 7. С. 49-73), «Смоленская крепостная стена: Отчет об осмотре ее в 1903 г.» П. П. Покрышкина (1904. Вып. 12. С. 1-25), «Остатки Якутского острога и некоторые другие памятники деревянного зодчества в Сибири» Н. В. Султанова (1907. Вып. 24. С. 1-154) и др. Начиная с 1911 г. на страницах издания печатались описания памятников рус. архитектуры по губерниям, в основном северным (1911. Вып. 39. С. 102-162; Вып. 41. С. 78-222; 1912. Вып. 44. С. 95-142; Вып. 46. С. 91-137; 1913. Вып. 48. С. 55-129; Вып. 50. С. 99-138; 1914. Вып. 52. С. 128-172; 1915. Вып. 57. С. 125-177; Вып. 59. С. 107-190). Эти публикации не были доведены до конца. Отдельными выпусками на страницах ИИАК с 1908 г. публиковались «Вопросы реставрации», в к-рых размещались протоколы реставрационных заседаний Археологической комиссии. Там содержатся ценные сведения по архитектурной археологии, реставрации и истории рус. архитектуры. Всего вышло 19 выпусков (как правило, появлялись 2 раза в год) (1908. Вып. 26. С. 1-61; Вып. 28. С. 1-106; 1909. Вып. 31. С. 1-66; Вып. 32. С. 1-90; 1910. Вып. 34. С. 1-54; Вып. 36. С. 1-62; 1911. Вып. 39. С. 1-76; Вып. 41. С. 1-77; 1912. Вып. 44. С. 1-94; Вып. 46. С. 1-90; 1913. Вып. 48. С. 1-42; Вып. 50. С. 1-98; 1914. Вып. 52. С. 1-127; Вып. 55. С. 1-130; 1915. Вып. 57. С. 1-124; Вып. 59. С. 1-95; 1916. Вып. 61; 1917. Вып. 64; 1918. Вып. 66).

Церковной археологии в издании изначально отводилось скромное место. В основном выходили статьи, посвященные отдельным памятникам, напр. «Раскопки развалин церкви св. Григория близ Эчмиадзина» архим. Месропа (Тер-Мовсесяна) (1903. Вып. 7. С. 1-48), «Армянская церковь в Аруче» Н. Я. Марра (1904. Вып. 12. С. 61-64). Со временем (особенно с появлением «Вопросов реставрации») внимание к церковной археологии резко возросло, стали публиковаться большие отчеты об исследованиях, обобщающие статьи по типологии церковных памятников и методам их изучения и сохранения: «Церкви Псковского типа XV-XVI столетия» Покрышкина (1907. Вып. 22. С. 1-37), «Церковь с. Дубровиц» М. В. Красовского (1910. Вып. 34. С. 55-71), «Савиновская церковь близ Казани» Печенкина (Там же. С. 72-84), «Упраздненный Николо-Сторожевский монастырь» Репникова (1914. Вып. 52. С. 173-179), «Спасо-Вифанский монастырь и его здания» А. А. Захарова (1916. Вып. 61) и др. С 1913 г. в ИИАК публиковались материалы по церковным рукописям и др., напр. «Житие святых епископов Херсонских в грузинской Минее» (1913. Вып. 49. С. 75-88).

Автором мн. методических разработок по реставрации был Покрышкин: «Краткие советы для производства точных обмеров в древних зданиях» (1905. Вып. 16. С. 120-123), «Проветривание зданий, особенно холодных» (1910. Вып. 34. С. 85-87), «Краткие советы по вопросам ремонта памятников старины и искусства» (1915. Вып. 57. С. 178-190) и др.Сохраняет свое значение до сих пор подборка материалов, посвященная истории и применению на практике законодательства по охране памятников в России и за рубежом: «Охрана памятников и родины в современных законодательствах» К. А. Виланда в переводе Г. Г. Зоргенфрея (1906. Вып. 20. С. 101-150), «Попечение о памятниках старины в европейских государствах» Г. Болдуина Брауна в переводе П. В. Латышева (1907. Вып. 22. С. 91-144), «Новый устав Австрийской Центральной Комиссии попечения о памятниках» (1912. Вып. 45. С. 137-143), «Новый французский закон об исторических памятниках» в переводе П. В. Латышева (1916. Вып. 60. С. 123-128), «Краткий очерк истории законодательных мер по охране памятников старины в России» В. Ф. Смолина (1917. Вып. 64). Эти публикации послужили основой разработки законодательства Российской империи в сфере охраны памятников.

В качестве приложения к ИИАК с 1902 г. выходила «Археологическая хроника», в к-рой, в частности, размещалась информация о деятельности научных об-в, как правило за предшествующие полгода. Всего вышло 32 выпуска хроники (1902. Вып. 2, 3; 1903. Вып. 5; 1904. Вып. 6, 9, 10; 1905. Вып. 14, 16; 1906. Вып. 18, 19; 1907. Вып. 21, 22; 1908. Вып. 26, 27; 1909. Вып. 31, 32; 1910. Вып. 34, 37; 1911. Вып. 39, 42; 1912. Вып. 44, 46; 1913. Вып. 48, 50; 1914. Вып. 52, 56; 1915. Вып. 57-59; 1917. Вып. 63, 64; 1918. Вып. 66).

В 1918 г. Археологическая комиссия была преобразована в Российскую гос. археологическую комиссию, а в 1919 г.- в Российскую академию истории материальной культуры, после чего выпуск ИИАК прекратился.

Лит.: Указ. статей, помещенных в вып. 1-20 ИИАК // ИИАК. 1906. Вып. 20. С. 151-162; Вельмин С. П. Археол. изыскания Имп. Археол. комиссии в 1907-1909 гг. на территории древнего Киева // Военно-ист. вестн. 1910. Вып. 7/8. С. 121-159; Указ. статей, помещенных в вып. 21-40 ИИАК // ИИАК. 1911. Вып. 40. С. 165-169; То же в вып. 41-60 ИИАК // Там же. 1916. Вып. 60. С. 117-128; Фармаковский Б. В. К истории учреждения Рос. Академии истории материальной культуры. [Пг.], 1921.

И. И. Комарова

- (Императорская археологическая комиссия), официальный научный и организационный центр русской дореволюционной археологии в 1859 1919 годах, также вела работу по охране и реставрации монументальных памятников старины. Создана в Санкт Петербурге на … Энциклопедический словарь

АРХЕОЛОГИЧЕСКАЯ КОМИССИЯ - императорская, гос. учреждение в ведении Мин ва имп. двора, созданное в С. Петербурге 2 февр. 1859 г. на основе Комиссии для исследования древностей. В соответствии с уставом занималась поиском исторических древностей на территории Российской… … Православная энциклопедия

В Петербурге, организационный и научный центр русской дореволюционной археологии. Основана в 1859. Председателями её были С. Г. Строганов, А. А. Васильчиков, А. А. Бобринский. В 1889 А. к. получила исключительное право разрешать и… …

В Петербурге офиц. организационный и науч. центр рус. дореволюц. археологии. Осн. в 1859. Председателями ее были С. Г. Строганов, А. А. Васильчиков, А. А. Бобринский. Деятельность А. к. в 60 80 х гг. 19 в. была посвящена почти исключительно… … Советская историческая энциклопедия

Виленская археологическая комиссия научное и просветительское общество, действовавшее в Вильне в 1855 1865. Возникла благодаря либерализации в начале царствования Александра II Николаевича по инициативе группы виленских интеллектуалов во… … Википедия

Тамбов Тип организации: краеведческая научная организация Основание учреждена 1884 … Википедия

1) Самым первым по времени основания археологическим обществом в России было Московское общество истории и древностей, открытое в 1804 году. До 14 декабря 1810 г., когда последовало его закрытие, Общество успело обнаружить свою научную… … Энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона

- (Узбекистон Совет Социалистик Республикаси) Узбекистан. I. Общие сведения Узбекская ССР образована 27 октября 1924. Расположена в центральной и северной частях Средней Азии. Граничит на С. и С. З. с Казахской ССР, на Ю.… … Большая советская энциклопедия

В Википедии есть статьи о других людях с такой фамилией, см. Гедеонов. Степан Александрович Гедеонов Дата рождения: 1 (13) июня 1816(1816 06 13) … Википедия

- (Русское Археологическое общество). Основано в С. Петербурге в 1846 г. Содержание 1 История 2 Издания 3 Отделения общества … Википедия

Книги

• Императорская Археологическая Комиссия. Материалы по археологии России. Вступительное чтение в курс турецко-татарского языка. , . Книга представляет собой репринтное издание 1861 года. Несмотря на то, что была проведена серьезная работа по восстановлению первоначального качества издания, на некоторых страницах могут…
• Отчет о капитальном ремонте Спасо-Нередицкой церкви в 1903 и 1904 годах. 1906. (Императорская Археологическая Комиссия. Материалы по археологии России. № 30.) , Покрышкин П.П.. Книга представляет собой репринтное издание. Несмотря на то, что была проведена серьезная работа по восстановлению первоначального качества издания, на некоторых страницах могут обнаружиться…

Дата поступления – ноябрь 1918 г. Негативов – 31102, отпечатков – 44773.

Съемка: 1870–1917 гг.

Снимки представляют полевые работы членов археологических комиссий и местных археологов-любителей и краеведов, находки из раскопок, случайные находки; процесс реставрации памятников архитектуры на территории бывшей Российской империи, монументальной и станковой живописи; иллюстративный материал к археологическим изданиям.

Большая часть снимков древностей произведена в 1896–1918 гг. фотографом Императорской Археологической комиссии И. Ф. Чистяковым в специально организованной фотолаборатории. снимки 1891–1895 гг. выполнены фотографом М. Е. Романовичем, художником С. М. Дудиным и членом археологической комиссии В. Г. Дружининым.

Полевые археологические работы проводились в северных и западных районах России, в Карелии, Беларуси, Литве, Эстонии, в центральных районах – Московская, Тверская, Рязанская, Калужская, Костромская, Владимирская, Ярославская и Нижегородская губернии, в восточных – Удмуртия, Башкортастан, Татарстан, Пермская, Екатеринбургская, Самарская губернии, в южных – Воронежская, Курская, Орловская, Саратовская, Волгоградская, Ростовская губернии и Краснодарский край; в Крыму – раскопки в Керчи, Херсонесе, Евпатории, и на Украине (Киевская, Харьковская, Екатеринославская губернии), Северном Кавказе (Чечено-Ингушетия, Кабардино-Балкария и Дагестан), в Закавказье (Азербайджан, Армения и Грузия). Работы в Средней Азии ограничены небольшим количеством снимков раскопок В. В. Бартольда на Афрасиабе (1904 г.) и находок из раскопок А. А. Козырева и Н. П. Петровского в урочище Кара-Агач Акмолинской области (1901–1905 гг.). В Сибири проводились работы в Красноярской и Томской губерниях, Якутии и Урянхайском крае (снимки из поездки С. Р. Минцлова в 1914 г.).

Более многочисленный материал представляют снимки реставрационных работ, проводившихся под наблюдением Императорской Археологической комиссии: 1) в северных и западных районах (Архангельская, Олонецкая, Вологодская, Вятская, Петербургская, Витебская, Минская, Гродненская, Виленская губернии). В Новгороде, Пскове и Смоленске – обследование кремлевских стен (П. П. Покрышкин, 1903–1904, 1908–1910, 1912–1915 гг.); 2) в центральных районах (Рязанская, Тамбовская, Тверская, Калужская, Тульская губернии). Обследование К. К. Романовым Георгиевского собора в Юрьеве Польском в 1909–1910 гг. (1005 ед.), Д. В. Милеевым – Ипатьевского монастыря в Костроме в 1910–1912 гг. (1897 ед.); П. П. Покрышкиным – стен и башен московского Кремля в 1911 г.; 3) в восточных районах. Ремонтно-реставрационные работы в Казанском кремле и соборах Свияжска (70 ед.); 4) в южных районах (Орловская, Курская, Воронежская, Астраханская губернии). В Донской области – работы в Старочеркасском соборе и в Кубанской – в Сентинском монастыре; 5) в Крыму. Обследование С. С. Некрасовым Бахчисарайского дворца в 1913–1915 гг. (209 ед.); материалы по генуэзским памятникам Феодосии, церковному зодчеству в Керчи и ханской мечети в Евпатории (114 ед.); 6) на Украине (Волынская, Полтавская, Киевская, Харьковская, Черниговская и Бессарабская губернии). Исследование П. П. Покрышкиным Васильевского храма в Овруче в 1907–1908 гг. (137 ед.) и церкви Спас на Берестове в 1909–1912, 1914 гг. (501 ед.). Обследование крепости Хотин на Днестре.

Работы, связанные с охраной памятников, в Средней Азии представлены сериями снимков из поездки Н. И. Веселовского в Самарканд в 1895 г. (мечети и мавзолеи, 315 ед.), В. А. Жуковского в Туркмению в 1896 г. (Анау, Меана, Мерв, 18 ед.) и художника Л. Е. Дмитриева в 1890-х гг. в Самарканд и Мерв. В Сибири производились работы по сохранению Якутского деревянного острога, башен в Илимске и ряда храмов в Тобольске и Тюмени.

Серия снимков заграничных поездок П. П. Покрышкина: в Буковину (Румыния) в 1916–1917 гг. – архитектурные памятники Сучавы, Драгомирны, Гуморы, Радовицы, Воронца и др. (319 ед.) и в Польшу – обследование в 1909 г. старинных башен в окрестностях Холма и археологические исследования 1910 и 1912 г. на соборной горе в Холме (32 ед.); расчистка стенописи костела в Люблине в 1903 г. (32 ед.) и реставрационные работы 1907–1909 гг. в Благовещенской церкви Супрасля и в Черском замке.

Основу фотографической части фонда ИАК составляют альбомы П. П. Покрышкина, содержащие снимки, сделанные им в 1907–1917 гг. во время поездок по поручению комиссии в связи с реставрационными работами в разных областях России, в том числе в Средней Азии, и других исследователей, художников, мастеров фотодела. Имеется значительный материал по северному деревянному зодчеству: фотографии художников И. Я. Билибина (1904–1905 гг.), В. А. Плотникова (1907–1909 гг.) и архитектора Д. В. Милеева (1907 г.). Снимки памятников центральных районов, в меньшей степени Крыма и Кавказа, сделаны известным русским фотографом И. Ф. Барщевским (1880–1890-е гг.). Памятники центральных районов зафиксированы также фотографом В. М. Машуковым (1890–1903 гг.). Фотографы В. М. Машуков, В. М. Щербаковский (1905 г.) и Н. Ушаков привезли в собрание ИАК снимки с памятников на территории Украины. Архитектура Грузии и Армении представлена сериями снимков фотографов Д. И. Ермакова, М. Папазяна, О. А. Кюркчянца. Средняя Азия зафиксирована, например, в снимках В. А. Жуковского (1890, 1896 г., Мерв, Анау), С. М. Дудина (1905 г., детальная съемка орнаментации мавзолеев Шахи Зинда в Самарканде), а также ряда других фотографов конца XIX – начала XX вв. Г. А. Пакратьева, А. Мишона из Баку, В. Ф. Козловского, А. Г. Полякова, Д. И. Ермакова, инженера Н. П. Петровского, сына знаменитого парижского фотографа П. Надара.

Зарубежный материал представлен фотографиями, привезенными из путешествий академиком Н. П. Кондаковым – на Афон (1898 г.) и в Македонию (1900 г.), архитектором П. П. Покрышкиным – в Месемврию (1900 г.) и Сербию (1902 г.). Небольшая коллекция фотографий известных западноевропейских фотографов с памятников античной Греции и Италии, по искусству Италии эпохи Возрождения; значительная серия снимков равеннской мозаики фотографа Риччи. Интересный материал поступил в фонд ИАК по Монголии, Китаю и Восточному Туркестану от русской учено-торговой экспедиции в Китай в 1874–1875 гг. под руководством Ю. А. Сосновского (фотограф А. Н. Э. Боярский, 160 ед.).

• Девель Т.М. Обозрение коллекций собрания фотоархива Института истории материальной культуры им. Н.Я. Марра АН СССР // СА. Т. XII. 1950. – С. 289–336.
• Доманская Э.С., Пескарева К.М. Ленинградское отделение Института археологии АН СССР (ЛО ИА) // Краткий справочник по научно-отраслевым и мемориальным архивам АН СССР. – М., 1979. – С. 28–44.
• Длужневская Г.В. Археологические исследования Императорской Археологической комиссии в Южной Сибири (по материалам фотоархива ИИМК РАН) // Археология Южной Сибири: идеи, методы, открытия. Сборник докладов международной научной конференции, посвященной 100-летию со дня рождения члена-корреспондента Российской академии наук Сергея Владимировича Киселева. г. Минусинск, 20–26 июня 2005 г. – Красноярск, 2005. – С. 238–240.
• Длужневская Г.В., Калинин В.А., Субботин А.В. Кремли России XV–XVII веков. СПб., «Литера», 2005. 336 с.
• Длужневская Г.В. Императорская Археологическая комиссия – главное археологическое учреждение Российской империи (1859–1917 гг.) // – СПб.: изд. Дмитрий Буланов, 2006. – С. 112–118.
• Длужневская Г.В. Научный архив // – СПб.: изд. Дмитрий Буланов, 2006. – С. 166–169.
• Медведева М.В. Археологическое изучение средневековых памятников на Северо-Западе России в исследованиях Императорской Археологической Комиссии // Вестник молодых ученых. Сер. «Исторические науки». – СПб., 2006. № 1. – С. 180–190.
• Длужневская Г.В. Императорская Археологическая комиссия на службе российской истории и культуры // Вестник Санкт-Петербургского университета. Серия 2. История. Вып. 4. Декабрь 2006. – СПб.: изд. СпбУ, 2006. – С. 270–283.

Длужневская Г.В. Фотографы Императорской Археологической комиссии // Археологические Вести, № 14. – М.: Наука, 2007. – С. 245–258.

• Медведева М.В. Из истории «Общества защиты и сохранения в России памятников искусства и старины» // Археологические Вести, № 14. – М.: Наука, 2007. – С. 259–267.
• Медведева М.В. Императорская Археологическая комиссия и изучение средневековых древностей Северо-Запада России (по материалам Научного архива ИИМК РАН) // Российская археология. – М., 2007. № 3. – С. 157–170.
• Медведева М.В. Изучение и охрана памятников археологии и архитектуры эпохи средневековья Северо-Запада России в деятельности Императорской Археологической комиссии. Автореферат дис. кандидата исторических наук. – СПб., 2007.
• Длужневская Г.В. Уральский регион в исследованиях Императорской Археологической комиссии // Известия Уральского государственного университета. Серия 2. Гуманитарные науки. Вып. 13. № 49. – Екатеринбург, 2007. – С. 118–133.
• Длужневская Г.В. Архив Императорской Археологической комиссии. Фотодокументы по Сибири // Новгородская Земля – Урал – Западная Сибирь в историко-культурном и духовном наследии. Часть 2. – Екатеринбург, 2009. – С. 449–466.
• Императорская Археологическая комиссия (1859–1917 гг.) К 150-летию ее основания. У истоков отечественной археологии и охраны культурного наследия.– СПб.: изд. Дмитрий Буланин, 2009. – Глава VII. С. 594–636. – Длужневская Г.В., Лазаревская Н.А.; Глава X. С. 783–812. – Длужневская Г.В., Кирчо Л.Б.; Глава I. С. 21–247. – Медведева М.В., Мусин А.Е., Всевиов Л.М., Тихонов И.Л.; Глава ХI. С. 813–908. – Длужневская Г.В., Медведева М.В., Платонова Н.И., Мусин А.Е.; Глава XIII. С. 938–1064. – Медведева М.В., Мусин А.Е.
• Белова Н.А., Длужневская Г.В., Мусин А.Е. История формирования архива Императорской Археологической комиссии и обзор ее фондов в Научном архиве Института истории материальной культуры // Приложение. Императорская Археологическая комиссия (1859–1917 гг.) К 150-летию ее основания. У истоков отечественной археологии и охраны культурного наследия. – СПб.: изд. Дмитрий Буланин, 2009. –С. 5–11.
• Длужневская Г.В. (Санкт-Петербург), Мусин А.Е. (Санкт-Петербург), Овчинникова Б.Б. (Екатеринбург). Урал в исследованиях Императорской Археологической Комиссии: история и лица // РАН. Наука Общество Человек. Вестник Уральского отделения РАН. 2010/1. (31). – Екатеринбург: изд. Дом «Автограф», 2010. – С. 85–99.
• Медведева М.В. Императорская Археологическая Комиссия и проблемы сохранения древних стен Пскова в конце XIX-начале XX в. // Диалог культур народов средневековой Европы. К 60-летию со дня рождения Е.Н. Носова. – СПб, 2010. – С. 474–483.

Номер альбома	Описание альбома	ссылки для скачивания
F.1	Самарканда, Мерва, Бухары.
О.45	Москва. Верхоспасский собор. Росписи иконостаса Предтеченского предела.
О.48	Виды Суздаля 5 июня 1908 г.
O.55	Германия. Веймар
О.69	Открытки: Маньчжурия, города России, Кавказ;Троице-Сергиева лавра.
О.314	Виды городов Витебск, Замостье, Новгород, Псков, Полоцк.
О.315	Виды городов Полоцк, Смоленск, Старая Ладога, Супрасль.
О.316	Виды города Псков.
О.317	Фотографии архитектурных памятников Псковского уезда.
О.318	Псковской губернии, Могилевской губернии, Виленской губернии, Москвы, Новгорода.
О.319	Виды городов Овруч, Коростень, Смоленск.
О.320	Виды городов Смоленск, Троки, Керчь.
О.321	Виды городов Керчь, Санкт-Петербург (фотографии фасадов и интерьера Знаменской больницы), Царское село, Феодосия, Псков.
О.322	Виды городов Друя, Херсонес, Санкт-Петербург, Бахчисарай, Смоленск, Феодосия.
О.323	Фотографии архитектурных памятников Черниговской губернии, Смоленска, Санкт-Петербурга, Ярославля и др.
О.324	Фотографии архитектурных памятников Ярославской губернии, Ярославля, Киева, Москвы и др.
О.325	Виды городов Ярославль, Москва, Нижний Новгород.
О.326	Виды городов Москва, Нижний Новгород и др.
О.327	Фотографии архитектурных памятников Киевской губернии, Новгорода, Ярославля, Москвы и др.
О.328	Фотографии архитектурных памятников Троице-Сергиевой лавры, Новгорода, Ярославля, Ямбурга.
О.329	Фотографии архитектурных памятников Люблинской губернии, Санкт-Петербургской губернии, Новгорода.
О.330	Фотографии архитектурных памятников Москвы, Зарайска.
О.331	Фотографии архитектурных памятников Новгорода, Москвы и др.
О.332	Фотографии архитектурных памятников Москвы, Костромы и др.
О.333	Царская башня Московского Кремля.
О.334	Фотографии архитектурных памятников Москвы, Курска, Новгорода и др.
О.335	Фотографии архитектурных памятников Воронежа, Костромы и др.
О.336	Новодвинская крепость близ г. Архангельска.
О.337	Фотографии архитектурных памятников Киева, Смоленска, Вязьмы.
О.338	Фотографии архитектурных памятников Вязьмы и др.
О.339	Фотографии архитектурных памятников Белозерска, Новгорода.
О.340	Фотографии архитектурных памятников Нарвы, Новгорода и др.
О.341	Фотографии архитектурных памятников Киева.
О.342	Фотографии архитектурных памятников Бельского уезда, Волынской губернии и др.
О.343	Фотографии архитектурных памятников Ярославля, Костромской губернии, Зарайска и др.
О.344	Фотографии архитектурных памятников Коломны, Псковской губернии, Киевской губернии, Новгорода.
О.345	Фотографии архитектурных памятников Нерехты, Москвы, Шацка.
О.346	Фотографии архитектурных памятников Москвы, Шацка.
О.347	Фотографии архитектурных памятников Московской губернии (Кинешма, Коломна, Зарайск и др.).
О.348	Фотографии архитектурных памятников Витебска, Смоленска, Волынской губернии,Киевской губернии.
О.349	Фотографии архитектурных памятников Киева (Выдубицкий монастырь и др.), Москвы.
О.350
О.351	Фотографии архитектурных памятников Московской губернии.
О.352	Успенский собор в Москве: раскопки 1914 года.
О.353	Фотографии архитектурных памятников Киева (Золотые ворота), Московского уезда (Москва и др.).
О.354	Фотографии архитектурных памятников г. Серпухов.
О.355	Фотографии архитектурных памятников Московского уезда.
О.356	Фотографии архитектурных памятников Зарайска, Тульской губернии, Новгородского уезда.
О.357	Фотографии архитектурных памятников Новгородской губернии, г.Нарва.
О.358	Фотографии архитектурных памятников Нарвы, Москвы, Бердичева.
О.359	Фотографии архитектурных памятников Твери, Москвы, Бердичева, Новгорода.
О.360	Фотографии архитектурных памятников Тверской губернии, Москвы.
О.361	Фотографии архитектурных памятников Тверской губернии, Рязанской губернии, Калужской губернии.
О.362	Фотографии архитектурных памятников Калужской губернии, Витебска, Московского уезда и др.
О.363	Фотографии архитектурных памятников Калужской губернии, Свияжска, Санкт-Петербурга.
О.365
О.366	Фотографии архитектурных памятников Казани.
О.367	Фотографии архитектурных памятников Архангельской губернии, г. Кемь и др.
О.368	Фотографии архитектурных памятников Архангельской губернии, г.Феодосия.
О.369	Фотографии архитектурных памятников Архангельской губернии, г. Феодосия., Люблинской губернии, Пермской губернии.
О.370	Фотографии архитектурных памятников Соликамского уезда.
О.371	Фотографии архитектурных памятников Смоленска.
О.372	Фотографии архитектурных памятников Смоленска, Владимира и др.
О.373	Фотографии архитектурных памятников Смоленска, Вологодской губернии.
О.374	Фотографии архитектурных памятников Вологодской губернии, Киева, Московской губернии, Енисейской губернии, Забайкальской губернии, Гродно.
О.375	Фотографии архитектурных памятников Санкт-Петербургской губернии (Лужский уезд и др.), городов Тула, Новгород и др.
О.376	Фотографии архитектурных памятников городов Белгород, Курск, Новгород, Киев.
О.377	Фотографии архитектурных памятников Киева, Овруча, Кременца.
О.378	Фотографии архитектурных памятников Волынской губернии, городов Кострома, Владимир.
О.379	Фотографии архитектурных памятников Владимира, Суздаля, Свияжска, Казани.
О.380	Фотографии архитектурных памятников Бахчисарая, Новгорода.
О.381	Фотографии архитектурных памятников Друи, Киева, Новгорода, Костромской губернии.
О.382	Фотографии архитектурных памятников Курска, Москвы, Углича, Нижегородской губернии.
О.383	Фотографии архитектурных памятников Углича, Вышнего Волочка, Санкт-Петербурга, Пскова.
О.384	Фотографии архитектурных памятников Новгорода.
О.385	Фотографии архитектурных памятников Нижегородской губернии, г. Царское село и др.
О.386	Фотографии архитектурных памятников Ярославской губернии, Харьковской губернии, Московской губернии, Пскова.
О.387	Фотографии архитектурных памятников Ярославской губернии.
О.388	Фотографии архитектурных памятников Москвы, Новгорода.
О.389	Фотографии архитектурных памятников Москвы, Новгородской губернии.
О.390	Фотографии архитектурных памятников Новгорода.
О.391
О.392	Фотографии архитектурных памятников Архангельской губернии.
О.393	Фотографии архитектурных памятников Архангельской губернии, Санкт-Петербургской губернии и др.
О.394	Фотографии архитектурных памятников Волынской губернии, города Архангельск.
О.395	Фотографии архитектурных памятников Московской губернии, городов Эривань, Холм, Киев, Новгород, Кострома, Ярославль.
О.396	Фотографии архитектурных памятников Галича, Чухломы, Костромской губернии.
О.397	Фотографии архитектурных памятников Костромской губернии.
О.398	Фотографии архитектурных памятников Новгорода, Московской губернии, Санкт-Петербургской губернии.
О.399	Фотографии архитектурных памятников Полтавской губернии, Костромской губернии, Псковской губернии.
О.400	Фотографии архитектурных памятников Московской губернии, Петроградской губернии, Полтавской губернии, Архангельской губернии, Тульской губернии, Ярославль.
О.401	Фотографии архитектурных памятников Олонецкой губернии, Новгородской губернии, Полтавской губернии.
О.402	Фотографии архитектурных памятников Полтавской губернии, Мурома, Пскова.
О.403	Фотографии архитектурных памятников Полтавской губернии, Пермской губернии.
О.404	Фотографии архитектурных памятников Тобольска, Новгорода-Сиверского, Чернигова.
О.405	Фотографии архитектурных памятников Киева, Новгорода-Сиверского, Чернигова.
О.406	Фотографии архитектурных памятников Вологодской губернии, Пермской губернии, Смоленской губернии.
О.407	Раскопки К.К. Косцюшко-Валюжинича в Херсонесе. 1890-е гг.
О.408	Виды церкви Звартноц IV века и гробницы Святого Георгия, просветителя Армении.
О.409
О.410	Фотографии Бахчисарайского дворца.
О.411	Фотографии Бахчисарайского дворца.
О.412	Фотографии Бахчисарайского дворца.
О.413	Фотографии Бахчисарайского дворца.
О.414	Фотографии Бахчисарайского дворца.
О.415	Фотографии архитектурных памятников Овруча, Тверской губернии.
О.416	Фотографии архитектурных памятников Великого Устюга, Архангельской губернии.
О.417	Фотографии архитектурных памятников Архангельской губернии.
О.418	Фотографии архитектурных памятников Архангельской губернии., фотографии с альбома М.М.Иванова "Виды Крыма".
О.419	Фотографии с альбома Иванова "Виды Крыма".
О.420	Фотографии архитектурных памятников Пермской губернии.
О.421	Фотографии архитектурных памятников Пермской губернии.
О.422	Фотографии архитектурных памятников Пермской губернии.
О.423
О.424	Фотографии атласа полковника И.Д.Годовикова к его " описанию древностей Псковской губернии",1866 г., сделанные И.Ф.Чистяковым.
О.425	Фотографии архитектурных памятников Чернигова, Новгорода.
О.426	Фотографии архитектурных памятников Черниговской губернии.
О.427	Фотографии архитектурных памятников Черниговской губернии, Костромской губернии.
О.428	Фотографии архитектурных памятников Новгорода, Вятки и др.
О.429	Фотографии архитектурных памятников Новгорода.
О.430	Фотографии архитектурных памятников Новгорода.
О.431	Фотографии архитектурных памятников Новгорода.
О.432	Фотографии архитектурных памятников Санкт-Петербурга, Ярославля.
О.433	Фотографии Знаменской дачи.
О.434	Фотографии архитектурных памятников Московской губернии.
О.435	Фотографии архитектурных памятников Москвы.
О.436	Фотографии архитектурных памятников Москвы, Вологодской губернии.
О.437	Фотографии архитектурных памятников Костромской губернии.
О.438	Фотографии архитектурных памятников Галича.
О.439	Фотографии архитектурных памятников Чухломы.
О.440	Фотографии архитектурных памятников Соликамска.
О.441	Фотографии архитектурных памятников Соликамска.
О.442	Фотографии архитектурных памятников Костромской губернии, Соликамского уезда.

век. Самара, 2000. С. 309-332; Юсупов Р.М. Антропология населения срубной культуры Южного Приуралья // Материалы по эпохе бронзы и раннего железа Южного Приуралья и Нижнего Поволжья. Уфа, 1989. С. 127-138.

10. Китов Е.П. Антропологические материалы срубно-алакульского времени Южного Зауралья // Вестник Челябинского государственного университета. Сер.: История. № 5 (106). Челябинск, 2008. С. 96-105.

PALEOANTHROPOLOGICAL DATA OF LATE BRONZE AGE FINAL PERIOD FROM

FOREST-STEPPE POVOLZHYE

А.А. Khokhlov (Samara)

Anthropological literature contains rather scarce data on the physique of representatives of Late Bronze Age final period cultures in the steppes and forest-steppes of Eastern Europe, Zauralye, and Western Kazakhstan. The article deals with the material obtained in Volgo-Uralye forest-steppe area, which belongs to Suskanskaya and Ivanovskaya cultures. Craniological complexes are singled out to make it possible to determine distinct analogies and within certain limits to refer them to one or other archaeological culture. The hypothesis is that Suskansk traditions origin could be connected with Zauralye Alakul timberwork groups who were familiar with Andronovskaya cultures. These groups might perceive cultural novelties and then introduce them into native environment of Volgo-Uralye and western areas.

Key words: anthropology, physique type, archeological culture, craniological complex, cultural novelties.

И.А. Сорокина

ИМПЕРАТОРСКАЯ АРХЕОЛОГИЧЕСКАЯ КОМИССИЯ И СТАНОВЛЕНИЕ ПОЛЕВЫХ ИССЛЕДОВАНИЙ В ОТЕЧЕСТВЕННОЙ АРХЕОЛОГИИ

В статье сделан вывод, что основным вкладом Императорской Археологической комиссии в процесс становления полевой археологии в России было - осознание необходимости централизованной регламентации, последовательная борьба за её учреждение, активное её внедрение с 1889 года. Необходимость и жизнеспособность такого порядка подтверждены тем, что он не только не был уничтожен с приходом советской власти, но постоянно совершенствовался и укреплялся. Результатом этого стала система выдачи Открытых листов, что во многом способствовало сохранению археологического наследия России.

Ключевые слова: археология, Археологическая Комиссия, полевая археология, открытый лист, археологическое наследие.

Можно выделить три направления деятельности Императорской Археологической комиссии в области полевой археологии.

1. Личное участие ее членов в полевых исследованиях. Это работы И.Е. Забелина, В.Г. Тизенгаузена, Н.И. Веселовского, А.А. Бобринского и других, давшие замечательные результаты и обеспечившие ввод в научный оборот ряда известных памятников. Но не менее интересные результаты получали и другие исследователи того времени. Если же говорить о применяемой ими полевой методике и информативности отчетов, то качество их соответствует общему уровню того времени, не отличаясь в лучшую сторону.

2. Разработка методики полевых исследований. Здесь исключительная роль принадлежит сотруднику ИАК А.А. Спицыну, с 1895 по 1910 гг. издавшему четыре пособия по раскопкам, разведкам и обработке археологических коллекций 1. Эти работы имели огромное значение, так как они учили осмысленно вести работы на разных памятниках, наблюдать историческую ситуацию, сохранять археологические находки как в поле, так и при дальнейшем музейном

хранении. Последняя его брошюра по этой тематике вышла в 1927 г.2 и предназначалась краеведам, что хоть как-то восполнило лакуну в методической литературе до сер. 30-х гг. 20 века и при недостатке профессиональных археологов способствовало сохранению археологических памятников. Однако на рубеже XIX и XX вв. в области полевой методики имелись и другие весьма добротные разработки, сделанные Д.Я. Самоквасовым3 и, особенно, В.А. Городцовым4. Так что и в этом направлении роль ИАК не доминирующая.

3. Регламентация полевых исследований в России, то есть государственная функция ИАК. И вот это направление, на наш взгляд, является наиболее существенным. После преобразования ИАК с 1917 г. и до настоящего времени оно продолжало развиваться и составило существенную часть деятельности ряда археологических учреждений, сменивших ИАК: РАК (1917 г.), РГАК (1918 г.), РАИМК (1919 г.), ГАИМК (1926 г.), ИИМК АН СССР (1937 г.), ИА АН СССР (1957 г.), в настоящее время ИА РАН5.

Что такое регламентация полевой археологии? В основе любого археологического исследования лежит информация о памятнике. Состав и качество этой информации прямо связаны с соблюдением методики в поле и с требованиями к научным отчетам. Как бы хорошо не был раскопан памятник, он потерян для науки и общества, если отчет не содержит необходимой информации. Существует стандарт, определяющий принятый в данное время подход к получению информации о памятнике во время полевых исследований в поле и ее представлению в научном отчете и публикации. Для достижения этого стандарта необходим регламент действий археолога, тесно связанный с государственными правовыми актами. Он создается с помощью документов, разрешающих производство археологических раскопок и разведок с учетом их целесообразности и степени подготовленности к ним исследователя, а также определяющих действия с полученным материалом и коллекциями.

Имеются учреждения, на которые государство возлагает контроль за соблюдением установленных норм и за допуском к полевым работам, то есть регламентацию их. В России этот порядок возникает со второй половины XIX в. и действует до сих пор, благодаря чему удается сохранить значительную часть ар-

хеологического наследия и обеспечить поступление информации о памятниках археологии и полевых исследованиях в единый центр (хотя местоположение и ведомственная принадлежность его со временем менялись). Таким образом, Россия стала первой в мире страной, наладившей учет археологических исследований в государственном масштабе уже с конца XIX в. У истоков регламентации стояла ИАК, осуществлявшая ее с 1889 по 1917 г.

Изначально и до сих пор регламентация в России осуществляется на основе анализа заявок на полевые работы для определения их необходимости в каждом конкретном случае. Огромную роль, особенно с 40-х гг. XX в., играет научная экспертиза отчетов о полевых работах, дающая возможность определить квалификацию исследователя, качество примененной методики, полноту полученной информации. Данные обо всех работах накапливались в архиве ИАК и в сменивших ее при советской власти учреждениях. Они продолжают накапливаться и сейчас в Отделе полевых исследований и научно-отраслевом архиве ИА РАН. Централизованная регламентация позволяет получать данные о качестве и объеме полевых исследований и таким образом контролировать состояние памятников. Путь к ней был не прост. Рассмотрим его основные вехи.

Интерес к российским древностям развился под влиянием классического направления, связанного с ценными во всех отношениях находками в античных и скифских памятниках на Юге России (в Новороссии)6. Именно в этой области российской полевой археологии были сделаны первые шаги по регламентации раскопок. В связи с распространением кладоискательства и порчей памятников под видом научных раскопок стала очевидной необходимость мер как по охране археологических памятников и упорядочиванию организации полевых работ, так и разработки полевых методик.

Важнейшим явилось то обстоятельство, что полевая археологическая деятельность находилась под контролем властей. С 1-й пол. XIX в. археологическими памятниками ведало Министерство внутренних дел, поскольку их учет вели Статистические комитеты в рамках этого ведомства". Методические «Правила, которые надлежит соблюдать при разрытии курганов и вскрытии в них древностей» и «Наставление, как надлежит поступать при открытии древно-

стей»8 были разработаны в 1843 и 1851 гг. Одесским обществом истории и древностей по поручению наместника Кавказа, генерал-губернатора Новороссии и Бессарабии графа М.С. Воронцова. С 1852 г. Общество было обязано согласовывать свои действия с правительственным органом - Комиссией для исследования древностей, созданной Министром внутренних дел, позже Министром уделов графом Л.А. Перовским. Разработанный им методический документ «Дополнительные правила для производства археологических разрытий в г. Керчи и его окрестностях»9 был утвержден императором Николаем I и стал основой для полевых работ на юге России. Восприятие полевых работ как дела не только научного, но и государственного значения сыграло основную роль в становлении централизованной системы их регламентации в России.

После смерти графа Л.А. Перовского руководство археологическими раскопками на Юге продолжила Комиссия под руководством графа С.Г. Строганова (Строгановская комиссия) в системе Министерства Императорского двора. Ею разработаны «Правила производства археологических изысканий в Керчи»,

направленные, однако, не на развитие методики, а на принятие мер по спасению находок от разграбления в процессе раскопок10. В 1859 г. Строгановская комиссия была преобразована в ИАК в том же ведомстве. Дальнейшие шаги по оформлению регламентации связаны с деятельностью ИАК как части государственной системы управления, ответственной за археологическое (в то время и архитектурное) наследие.

Требовались незамедлительные меры по охране археологического наследия. После реформы 1861 г. часть земли перешла к крестьянам. Памятники, особенно курганы, интенсивно разрушались и уничтожались распашкой и грабежом. Раскопки стали массовым явлением, однако часто производились неподготовленными лицами, и материал оказывался для науки потерянным. И властью, и археологическим сообществом осознавалась необходимость как запретительных мер, так и создания методической инструкции по полевым изысканиям, общей и обязательной для всех, ими занимающихся.

Согласно Положению об ИАК11, в ее задачи входил контроль за «всеми делающимися в государстве открытиями предметов древности», а также организация квалифицированных археологических раскопок и контроль за их качеством, хранение отчетов, представление наиболее выдающихся находок на высочайшее рассмотрение для определения их в музеи. Для организации полевых работ ИАК с 1859 г. выдавала Открытый лист (далее - ОЛ). Изначально это было своего рода командировочное удостоверение, дающее право передвигаться в пределах империи по служебной надобности и часто сопровождавшееся «подорожной» на получение лошадей и иной помощи от местной власти. К нему прилагалась письменная инструкция за подписью председателя Комиссии графа С.Г. Строганова с указанием задач и способов производства полевых работ, перечнем данных, подлежащих обязательной фиксации и иных методических аспектов12. В основе ее определенно были уже упомянутые «Дополнительные правила» Л.А. Перовского, по назначению узко ведомственные, но, безусловно, пригодные для более широкого применения. До 1889 г. ОЛ не было у лиц, подчиненных ИАК, - сотрудников Керченского музея. Членам и сотрудникам ИАК ОЛ заменялся «подорожной».

Для осуществления своих функций ИАК плодотворно сотрудничала с другими государственными ведомствами. В 1860-1880 гг. были предприняты следующие шаги.

1. 1862 г. Обращение ИАК в Главное Управление Путей Сообщения и Публичных Зданий (впоследствии Министерство путей сообщения) с просьбой сообщать о предстоящем строительстве железных и других дорог для своевременной организации археологических работ на месте строительства. Последовал Приказ по Министерству об обязательности археологического надзора, осуществляемого ИАК, производстве раскопок в случае обнаружения находок и включении в договоры на строительство пунктов об охране археологических древностей. Это начало охранной полевой археологии. В дальнейшем на работы в зоне железнодорожного строительства Открытые листы выдавались

неоднократно.

2. 1862 г. Обращение ИАК в Центральный статистический комитет при МВД о привлечении губернских и областных статистических комитетов к соби-

ранию материалов по памятникам археологии к картографированию их. По сути, речь идет о всероссийской программе учета объектов археологического наследия. Задача ставится та же, что и в принятом в 2002 г. Законе Российской Федерации №73 «Об объектах культурного наследия», - создание единого государственного реестра (ст. 15-17). ИАК разработала «Программу археологических исследований, по которым ожидается содействие статистических Комитетов». В 1863 г. Центральный статистический комитет издал соответствующий циркуляр для начальников губерний с приложением вышеуказанной «Программы». Начинается взаимодействие статистических комитетов и ИАК14.

3. 1866 г. Обращение ИАК к Министерству внутренних дел о запрещении раскопок без разрешения Комиссии. В ответном циркуляре Министерства губернаторам предписывалось оказывать содействие ИАК и пресекать незаконные раскопки. Подобные распоряжения отдавались также в 1882, 1884 и 1886 годах. Таким образом, к охране памятников широко привлекается, как мы бы сейчас сказали, региональная администрация15.

4. 1874 г. На III археологическом съезде принята «Инструкция для описания городищ, курганов и пещер и для производства раскопок курганов», составленная специально избранной комиссией (Д.Я. Самоквасов, В.Б. Антонович, Л.К. Ивановский) с привлечением видных ученых16. Но это мало изменило ситуацию. Большинство лиц, ведущих археологические раскопки, не признавало ее обязательной для себя. Все это делало очень актуальной работу по регламентации полевых исследований в целом, чем как раз и занималась ИАК.

5. 1882 г. Письмо ИАК в Синод о прекращении кладоискательства на церковных землях. Сотрудничество возникло не сразу. Лишь в 1884 г. Синод дал циркулярное распоряжение духовным властям о производстве раскопок на церковных землях только с разрешения ИАК, вновь подтвержденное в 1886 г.17

6. 1883 г. После обращений ИАК последовало распоряжение Министерства

государственных имуществ о предоставлении информации о древностях в

ИАК. Министерство выработало «Правила о сохранении древностей, находи-

мых на землях бывших государственных крестьян»18.

Итак, с начала 60-х по первую половину 80-х гг. XIX в. ИАК активно предпринимает шаги, ориентированные на привлечение внимания к проблемам сохранения археологического наследия различных государственных ведомств. Эти действия объективно направлены на создание единой системы государственного контроля и учета в области полевой археологии. На следующем этапе (вторая половина 1880-х гг.) происходит становление этой системы.

7. 1886 г. Постановление Государственного Совета «Об утверждении Устава и штата Исторического музея». Признан приоритет ИАК как правительственного учреждения с довольно значительными правами и средствами, а также научный приоритет как столичного учреждения с поддержкой Императорской Академии наук19.

8. 1887 г. В обращении ИАК к Президенту Академии художеств для представления императору Александру III ставится вопрос о необходимости выдачи

разрешений на археологические раскопки под контролем ИАК как центрально-

го государственного археологического учреждения.

исключительных полномочий в вопросе регламентации полевых исследований на казенных, ведомственных и общественных землях и выдачи для этой цели Открытых листов. Извещены Министерство юстиции, Сенат и другие государственные ведомства, губернаторы и общественные археологические организации. Ограниченность системы состояла в невозможности контроля над частными землями (хотя этот вопрос и ставился впоследствии)21.

10. Апрель 1889 г. Совещание ИАК с представителями российских археологических Обществ и иных учреждений. Установлены правила подачи заявок на полевые работы и порядок их проведения, а также ответственность Общества за деятельность лица, на которое оно запросило ОЛ. Установлена обязанность исследователей сдавать в ИАК отчеты. Утверждена форма специального государственного документа, дающего право на производство археологических исследований - существующего и ныне ОЛ, действительного один год и возвращаемого в

ИАК22. Из переписки ИАК с Министерством народного просвещения и археологическими Обществами видно, что возникло большое сопротивление централизации. Региональные Общества, в том числе Русское (Санкт-Петербург) и Московское археологические общества, восприняли это как ущемление своих прав.

С начала регулярной выдачи ОЛ, с 1889 г. и до настоящего времени, следует выделить два типа документов, к ним относящихся, хотя называться они могли по-разному. Первый тип - «положения», правоустанавливающие документы, определяющие правила допуска к полевым работам, определение прав и обязанностей проводящих их лиц. Второй тип - «инструкции», методические документы, разъясняющие методы полевых работ, требования к полевой документации, приемы обращения с находками и т. д.

«Инструкции» появились гораздо раньше «положений» - и даже до введения ОЛ с целью хоть как-то перевести неграмотные массовые раскопки древностей в научное русло. Во время борьбы за введение централизованной системы регламентации требовались прежде всего «положения». Решения совещания 1889 г., зафиксированные в «Протоколах», не отражают методических вопросов, а выполняют функцию «положения», то есть правоустанавливающую в отношении специального документа - Открытого листа. Основой «Протоколов» явились разработки членов ИАК Н.И. Веселовского, В.Г. Дружинина, А.А. Спицына23.

Уже в 1889 г. новые правила регламентации реализуются, начинается планомерная работа - регулярная выдача ОЛ. Наступило время методических «инструкций». В 1894 г. Член ИАК А.А. Спицын предложил создать методическое руководство, исходящее от Комиссии, центрального учреждения, имеющего

право на выдачу ОЛ, и поэтому обязательное для всех24. В 1895 г. издано посо-

бие А.А. Спицына «Производство археологических раскопок»25. На тот момент это было исчерпывающее методическое пособие, но оно не было как-либо официально утверждено или принято археологическим сообществом и даже ИАК как основополагающая инструкция по полевым работам. С современной точки зрения, конечно, можно упрекнуть автора в некоторой методической ограниченности, но много и ценного, прежде всего системный подход к археологическим исследованиям. Тем более жаль, что эта и последующие его методи-

ческие работы никак не соприкасались с усилиями археологических съездов, направленными на решение тех же проблем. Основным фактором было соперничество двух основных археологических учреждений - ИАК и МАО. В результате с 1874 по 1911 гг. продолжала действовать весьма примитивная и давно устаревшая «Инструкция для описания городищ, курганов и пещер и для производства раскопок курганов», принятая на III археологическом съезде. Новый, общий, обязательный для всех лиц, занимающихся полевыми исследованиями, инструктивный документ, одобренный археологической общественностью и обязательный к применению, так и не появился. В этом есть значительная доля вины ИАК - идея А.А. Спицына об издании такого документа от ее имени развития не получила.

Делопроизводство ИАК было очень тщательным: с начала 90-х гг. выдача

ОЛ фиксировалась в описи, где также отмечался факт поступления отчета26. Надо сказать, что такая форма описи вполне современна. Подобные рукописные книги велись до установления в ОПИ компьютерной системы, то есть до конца XX в.

Руководили работой ИАК последовательно три председателя: граф С.Г. Строганов (1859-1882 гг.); князь А.А. Васильчиков (1882-1886 гг.); граф А.А. Бобринский (1886-1918 гг.). Именно при последнем председателе деятельность комиссии приобрела государственный размах. Это видно по соотношению общего количества дел комиссии и тех, которые связаны с выдачей разрешений на раскопки. Количество последних существенно возрастает с 1886 г. - времени вступления его в должность. Значительно увеличивают объем делопроизводства и отказы в выдаче ОЛ в ответ на многочисленные просьбы частных лиц, желавших заняться раскопками. Для таких случаев ИАК использовала стандартный бланк. В нем указывалось, что раскопки поручаются только опытным специалистам, зарекомендовавшим себя в этой области. Немалую долю делопроизводства составляли и обязательные уведомления губернаторам и иным «местным начальствам» о выдаче ОЛ на полевые работы на определенной территории. Количество ОЛ, выданных со времени вступления в должность третьего председателя ИАК графа А.А. Бобринского, резко увеличивается. К 1900 г. ежегодно выдавалось до 80 ОЛ. Конечно, не все работы производились, это также отмечалось в описи.

Интересно проследить, какие организации и в какой степени участвовали в полевых исследованиях после Указа 1889 г. Всего в 1889-1900 гг. было выдано 670 ОЛ. Выделяется шесть категорий организаций: ИАК, архивные комиссии, Ученые Общества (археологические и Русское географическое общество), Археологический институт (Санкт-Петербург), региональная администрация, Статистические комитеты. По 3 % ОЛ в описи указания на организацию нет. На совещании с Учеными Обществами в 1889 г., ввиду их сопротивления централизованной регламентации, была установлена двухступенчатая система подачи заявок, ликвидированная после 1917 г. В ИАК обращались либо напрямую сами исследователи, либо организации, бравшие бланки ОЛ и сами ихрас-пределявшие. Наибольшее количество ОЛ - 74 % - выдано от имени ИАК. Это работы членов ИАК, лица, которых ИАК специально привлекала для каких-либо полевых изысканий, а также исследователи, подававшие заявки в

ИАК от себя лично. Одинаково активны архивные комиссии и различные археологические общества - по 8 % ОЛ. Особенно следует отметить заявки Русского географического общества, проводившего описание археологических памятников в далеких сибирских и дальневосточных губерниях во время географических путешествий - 3 % ОЛ. Чуть меньше - 2 % - заявок от Археологического института. Указанная цель - полевая практика слушателей. Начинают запрашивать ОЛ губернаторы и иные администраторы - 1 %. Столько же приходится и на долю Статистических комитетов.

Подведем некоторые итоги. Представляется, что основной вклад Императорской Археологической комиссии в процесс становления полевой археологии в России - осознание необходимости централизованной регламентации, последовательная борьба за ее учреждение, активное ее внедрение с 1889 года. Необходимость и жизнеспособность такого порядка подтверждены тем, что он не только не был уничтожен с приходом советской власти подобно многим явлениям предыдущей эпохи, но постоянно совершенствовался и укреплялся. В результате система выдачи Открытых листов существует уже 120 лет и не имеет аналогов в других странах. Это во многом способствовало сохранению археологического наследия России, поскольку с самого начала помимо административного аспекта регламентация предполагала и научный: защиту памятников от неквалифицированных раскопок, максимально полное сохранение археологической информации в научных отчетах. Будем надеяться, что полезные традиции, заложенные Императорской Археологической комиссией, сохранятся.

ПРИМЕЧАНИЯ

1. СпицынА.А. Производство археологических раскопок. СПб., 1895; он же. Разбор, обработка и издание археологического материала // ЗРАО. Т.Х. 1898; он же. Археологические разведки. СПб., 1908; он же. Археологические раскопки. СПб., 1910.

2. СпицынА.А. Разведки памятников материальной культуры. Л., 1927.

3. Самоквасов Д.Я. Условия научного исследования курганов и городищ. Варшава, 1878; он же. Раскопки древних могил и описание, хранение и издание могильных древностей. М., 1908.

4. Городцов В.А. Руководство для археологических раскопок и обработки добытого раскопками материала. Составлено С.И. Фляхом по лекциям В.А. Городцова. М., 1911; он же. Руководство для археологических раскопок. М., 1914.

5. В скобках указан год переименования.

6. Жебелев С.А. Введение в археологию. История археологического знания. Ч. I. Петроград, 1923. С. 32; Лебедев Г.С. История отечественной археологии: 1700-1917 гг. СПб., 1992. С. 61, 62.

7. Формозов А.А. Археология на страницах журнала Министерства внутренних дел. 1830-1860 гг. // Санкт-Петербург и отечественная археология. Историографические очерки. СПб., 1995. С. 28; РАИИМК, 1862, ф. 1, д. 27, л. 3.

8. Тункина И.В. Русская наука о классических древностях юга России (XVIII - сер. XIXвв.). СПб., 2002. С. 634, 635, 678.

9. РА ИИМК, 1851, ф. 6, д. 179, лл. 16-19.

10. РА ИИМК, 1857-1859, ф. 14, д. 6.

11. РА ИИМК, 1859, ф. 1,д. 1.,л. 50.

12. Одна из первых подобных инструкций была дана в 1859 г. К. Герцу по случаю исследований городища Фанагория и курганов на Тамани. РА ИИМК, 1859, ф.1, д. 11, лл. 4-6.

13. РА ИИМК, 1862, ф. 1, д. 26, лл. 1-5, 94.

14. РА ИИМК, 1862, ф. 1, д. 27, лл. 1,2,13, 14.

15. РА ИИМК, 1886, ф. 1, д. 50, лл. 1-3, 8; Охрана памятников истории и культуры в России: XVIII - начало XX вв. М., 1978. С.114, 115.

16. Труды III Археологического съезда. Т. I. Киев, 1878. С. LXIX-LXXШ.

17. РА ИИМК, 1882, ф.1, д. 52, лл. 21-23; ф. 1,д. 50, лл. 10, 20-24.

18. РА ИИМК, 1885, ф. 1, д. 11

19. РА ИИМК, 1887, ф. 1, д. 69, лл. 3,4.

20. Там же. Л. 8.

21. Там же. Лл. 105, 107, 184, 185.

22. Там же. Лл.126-145.

23. РА ИИМК, 1893, ф. 1, д. 200.

24. РА ИИМК, 1894, ф.1, д. 161, л.1.

25. Спицын. Производство археологических раскопок.

26. РА ИИМК, 1891, ф.1, д.200.

IMPERIAL ARCHEOLOGICAL COMMISSION AND HOME ARCHEOLOGICAL

The author of the article draws the conclusion that the principal contribution of the Imperial Archeological Commission to the archeological fieldwork resides in the necessity to recognize centralized regulation, to consistently pursue and promote setting it up since 1889. Such an order proved necessary and viable, which is confirmed by the fact that it did not disappear with the Soviet power, but developed and strengthened. It resulted in a carte blanche system that helped to preserve archeological legacy of Russia.

Key words: archeology, Archeological Commission, archeological fieldwork, carte blanche, archeological legacy.