21 сентября (3 октября) 1873 года в зажиточном семействе замоскворецких купцов родился наследник, которого окрестили Иваном. Отец мальчика владел банями и плотничьей артелью, и его семья ни в чем не испытывала нужды. Дети воспитывались в разумной строгости, послушании, почитании религиозных традиций.
В юном возрасте образованием Вани занималась его мать, которая читала ему произведения русских классиков: Гоголя , Толстого , Тургенева . Но наиболее сильное впечатление на мальчика произвело творчество А. С. Пушкина , которое в дальнейшем сформировало его литературный стиль.
В 10 лет юный Шмелев поступил в гимназию, однако жесткая дисциплина отбивала у него малейшее желание учиться. Впрочем, он очень любил читать, и все свободное время проводил за книгами. Уже в юном возрасте он стал развивать в себе писательские способности.
Творческий путь
1895 году Шмелев, будучи студентом юридического факультета Московского университета, написал свой первый рассказ «У мельницы».
В нем повествовалось о преодолении трудностей и формировании личности человека.
В 1897 году была опубликован сборник очерков «На скалах Валаама», написанных под сильным впечатлением от пребывания на знаменитом острове. Однако излишне жесткая цензура и отсутствие читательского интереса надолго заставили замолчать незадачливого автора.
Новый виток творческой деятельности у Ивана Сергеевича произошел в 1905 году, под влиянием революционных событий в стране. Наиболее значимым произведением того периода стала повесть «Гражданин Уклейкин».
Широкую известность Шмелев приобрел после публикации в 1911 году повести «Человек из ресторана». Первый серьезный успех писателя посодействовал его активному сотрудничеству с Книгоиздательством писателей.
Эмиграция
Иван Сергеевич категорически не принял ни Октябрьскую революцию 1917 года, ни Гражданскую войну. Особенно сильным ударом в краткой биографии Шмелева стал расстрел его единственного сына, 25-летнего офицера царской армии. Его смерть повергла писателя в глубочайшую депрессию, которая впоследствии была выплеснута на страницы эпопеи «Солнце мертвых».
Шмелев не смог более находиться в стране, погубившей его ребенка, и в 1922 году эмигрировал в Берлин, а после - в Париж. Заграницей Иван Сергеевич погрузился в воспоминания о дореволюционной России, которые нашли свое отражение в лучших произведениях автора: «Родное», «Лето Господне», «Богомолье».
Они отличались высокой поэтичностью, одухотворенностью, невероятно живым народным языком.
Последним произведением Шмелева стал трехтомный роман «Пути небесные», которые он так и не успел дописать.
Иван Сергеевич дважды номинировался на Нобелевскую премию по литературе – в 1931 и 1932 годах.
Личная жизнь
Женился Иван Сергеевич еще в студенческие годы, и всю жизнь любил только свою супругу. Семейная идиллия укрепилась с рождением долгожданного сына Сергея.
Однако расстрел сына и ранний уход из жизни супруги сильно подкосили как физические, так и душевные силы писателя.
Смерть
Скончался русский писатель от сердечного приступа 24 июня 1950 года. Спустя полвека прах четы Шмелевых был перевезен на родину и перезахоронен рядом с могилами родственников.
Представитель консервативно-христианского направления русской словесности.
Энциклопедичный YouTube
-
1 / 5
Первые литературные опыты Шмелёва относятся ещё ко времени обучения в Московской гимназии. Его первым опубликованным произведением стала зарисовка «У мельницы» 1895 года в журнале «Русское обозрение» ; в 1897 году в печати появился сборник очерков «На скалах Валаама», вскоре запрещённый царской цензурой.
В 1907 году Шмелёв, в то время чиновник во Владимирской губернии, вёл активную переписку с Максимом Горьким и отправил ему на рецензирование свою повесть «Под горами». После положительной оценки последнего Шмелёвым была закончена повесть «К солнцу», начатая ещё в 1905 году, за ней последовали «Гражданин Уклейкин» (1907), «В норе»(1909), «Под небом» (1910), «Патока» (1911). Для произведений писателя этого периода характерны реалистическая манера и тема «маленького человека ».
В 1909 году Шмелёв вступил в литературный кружок «Среда» . В 1911 году в печати появилась его повесть «Человек из ресторана». С 1912 года Шмелёв сотрудничает с Буниным , став одним из учредителей «Книгоиздательства писателей в Москве », с которым его последующее творчество было связано на протяжении многих лет.
В 1912-14 годах было издано несколько его повестей и рассказов: «Виноград», «Стена», «Пугливая тишина», «Волчий перекат», «Росстани», посвящённые описанию быта купечества, крестьянства, нарождающейся буржуазии. Впоследствии вышли два сборника прозы, «Лик скрытый» и «Карусель», а также сборник очерков «Суровые дни» (1916); за ними последовали повесть «Как это было» (1919), повествующая о событиях Гражданской войны, и рассказ «Чужая кровь» (1918-23).
Творчество 1920-1930 годов
Новый период в творчестве писателя начинается после его эмиграции из России в 1922 году.
«Солнце мёртвых» (1923).
Творчество первых лет эмиграции представлено в основном рассказами-памфлетами : «Каменный век» (1924), «Два Ивана» (1924), «На пеньках» (1925), «Про одну старуху» (1925); для этих произведений характерны мотивы критики «бездуховности» западной цивилизации и боль за судьбу, постигшую родину писателя после Гражданской войны.
В произведениях, написанных спустя несколько лет: «Русская песня» (1926), «Наполеон. Рассказ моего приятеля» (1928), «Обед для разных», - на первый план выходят картины «старого житья» в России вообще и Москве в частности. Для них характерны красочные описания религиозных празднеств и обрядов, прославление русских традиций. В 1929 году вышла книга «Въезд в Париж. Рассказы о России зарубежной», посвящённая тяжёлым судьбам представителей русской эмиграции. В 1930 году был опубликован лубочный роман Шмелёва «Солдаты», сюжетом для которого послужили события Первой мировой войны .
Наибольшую известность принесли Шмелёву романы «Богомолье » (1931) и «Лето Господне » (1933-1948), дающие широкую картину быта старой, «патриархальной» России, Москвы и любимого писателем Замоскворечья. Эти произведения были весьма популярны в среде русского зарубежья .
Последний период творчества
Для последнего периода жизни Шмелёва характерны тоска по родине и тяга к монастырскому уединению. В 1935 году в печати появился его автобиографический очерк «Старый Валаам» о его давней поездке на остров Валаам, спустя год был выпущен построенный на «сказе» роман «Няня из Москвы» (1936), написанный от лица пожилой русской женщины Дарьи Степановны Синициной.
В послевоенном романе 1948 года «Пути небесные» о судьбах реальных людей, инженера В. А. Вейденгаммера, религиозного скептика, и послушницы Страстного монастыря Дарьи Королёвой, нашла отражение «тема реальности Божьего промысла в Земном Мире». Роман остался неоконченным: смерть не позволила писателю завершить его третий том, поэтому в печать вышло лишь два первых.
В 1931 и 1932 годах был номинирован на Нобелевскую премию по литературе .
Постановки и экранизации
- Немой советский фильм Якова Протазанова «Человек из ресторана » (1927).
- «Человек из ресторана» поставлен в 2000 году режиссёром Мариной Глуховской в Омском государственном камерном театре «Пятый театр» .
- Рисованный мультфильм «Моя любовь» по роману «История любовная» создан в 2006 году ярославцем Александром Петровым .
- «Человек из ресторана» поставлен в 2015 году режиссёром Егором Перегудовым в театре «Сатирикон».
Иван Шмелев, как зеркало белой эмиграции.
Часть 1. «Детские годы чудесные».
Думаю, что было бы интересно рассмотреть судьбы и поведение многих представителей «белой» эмиграции «первой волны» на примере какого-то конкретного исторического персонажа. Желательно - известного в «интеллигентном обществе», «человека с именем».
Одним из таких ярких персонажей и является Иван Сергеевич Шмелёв.
Хочу сразу оговориться. Я совсем не буду касаться его многочисленных литературных трудов.
Во-первых, я не литературовед, во-вторых, имеется множество статей с их анализом, разбором и прославлением, в третьих, они, как и литературные труды любого другого автора, прежде всего, представляют интерес для любителей его творчества, а на меня его работы не произвели особого впечатления.
Куда интереснее, на мой взгляд, изучить внутренний мир этого человека, посмотреть как менялись его взгляды, убеждения, симпатии и антипатии к тем или иным политическим режимам, странам и народам, своим родственникам и друзьям, и даже к любимой женщине, в зависимости от внешней коньюнктуры, условий жизни, и ситуации в мире.Напомню, вкратце, некоторые основные вехи его «творческого пути».
Начинал он как писатель-реалист, уделявший большое внимание жизни и заботам «маленького человека» в царской России.
Говоря современными терминами, это был «популярный тренд» в писательской среде России начала ХХ века. Публикации Шмелева заметили и поддержали многие «маститые» писатели, включая Максима Горького и Ивана Бунина.
В годы Первой мировой и Гражданской войн он с семьей жил в Крыму и непосредственного участия в боях не принимал. В январе 1921 года при невыясненных до сих пор обстоятельствах, был расстрелян его единственный сын Сергей, бывший офицер белой армии. Эта была страшная трагедия для И.С. Шмелёва и его жены…Он писал отчаянные письма А.В. Луначарскому и М. Горькому, умоляя их разобраться в этом вопросе, а затем, с помощью писателя В.В. Вересаева, который был троюродным братом одного из тогдашних большевистских лидеров, Петра Гермогеновича Смидовича, получает разрешение на выезд в Европу.
Там он публикует множество «махровых» антисоветских работ (хотя перед выездом неоднократно давал через В.В. Вересаева письменные ГАРАНТИИ своей абсолютной политической лояльности Советской власти).
«Разрешением на выезд, поверьте, я не воспользуюсь в ущерб интересам существующего строя. Я не политик, я хочу быть только писателем-художником. Я не журналист и им не стану», - так уверяет он Вересаева в письме от 3 декабря 1921 года.
Вересаев, видимо помог, и 20 ноября 1922 года Шмелёв, вместе с женой, выезжает в Берлин, а затем перебирается в Париж.Сразу же после прибытия в эмиграцию И.С. Шмелев занимает открытую антисоветскую позицию.
(Характерно, что в Советской России, «в заложниках у иудо-большевиков», (по его определению) у Шмелева остались близкие родственники: мать, родной брат и три родные сестры, причем никто из которых не был репрессирован, несмотря на их «непролетарское» происхождение, дореволюционное богатство и яростный эмигрантский антибольшевизм самого Ивана Шмелева.
(Впрочем, об этом мы еще подробно поговорим в следующих главах)Наибольший интерес, как мне представляется, вызывает жизнь и творчество И.С. Шмелева в период с 1940 по 1945 год, во время немецкой оккупации Парижа.
Надо сказать, что многие белоэмигранты там с восторгом восприняли весть о нападении гитлеровской Германии на Советский Союз и активно сотрудничали с оккупационными властями и организациями.
Вот что пишет об этом в своей книге «Я унёс Россию. Апология русской эмиграции», известный русский писатель-эмигрант Роман Борисович Гуль:«При вступлении гитлеровцев во Францию в своем обозе они привезли для русской эмиграции некоего русского гестаписта, бывшего балетного фигуранта г-на Жеребкова. Сей молодой российский гестапист назначался в Париж для “управления русской колонией”, чем он и не преминул заняться, сменив В.А. Маклакова, арестованного и заключенного в парижскую тюрьму Шерш-Миди.
Жеребкову гитлеровцы дали и денег на издание газеты “Парижский вестник” (1942 - 1944)…В газету пошли сотрудничать некоторые писатели-эмигранты с именем. Среди них был и Иван Сергеевич Шмелев, автор “Человека из ресторана”, “Солнца мертвых”, “Путей небесных”, “Неупиваемой чаши” и других.
Пошел Илья Дмитриевич Сургучев (до революции его “Осенние скрипки” ставились в МХАТе). Пошел небольшой писатель Вл.И. Унковский, которого Ремизов называл “африканский доктор” (Унковский одно время жил в Африке).
Я “Парижского вестника” не видал и не читал.Единственный раз, в шато Нодэ, Рябцов дал мне какой-то истрепанный номер этого “органа”. Я прочел. В нем разливался Сургучев пиша о том, как он едет по Парижу мимо собора Нотр Дам и предается философическим размышлениям: почему это люди выстроили такое великолепное здание “в память какой-то ничем не замечательной еврейки”?
Помню мое чувство гадливости: попал-таки в самую точку для Гитлера и Жеребкова…
Жеребков ускользнул в Испанию (вероятно, были большие деньги), где, может, и по сей день благоденствует под южным небом Каталонии…Но множеству рядовых коллабо бежать было некуда, и одни сидели в Париже тише воды, ниже травы».
Как видим, из этой обширной цитаты, белоэмигрант Р.Б. Гуль (не замаранный, кстати, активным сотрудничеством с гитлеровцами в годы оккупации Франции), во-первых «открещивается» даже от чтения этой «гестапистской» газеты, в которой печатался Шмелев, и во-вторых подчеркивает, что деньги на эту прогитлеровскую газету, «гестаписту» Жеребкову дали немецкие оккупационные власти.
Впрочем, ни для кого тогда, в послевоенной Франции, это и не было секретом.
Лиц, активно сотрудничавших с оккупационными властями («коллаборационистов»), французы довольно жестоко преследовали, судили, сажали в тюрьмы, а порой даже «линчевали» и казнили без суда и следствия.В мае 1947 года И.С. Шмелев, стараясь оправдаться за свое участие в публикациях этой прогитлеровской газеты, написал статью «Необходимый ответ», где он, довольно вяло, попытался объяснить свой коллаборационизм тем, что он –де «не знал», что «Парижский вестник» издавался на немецкие деньги, приводя для этого совсем уж «детские» аргументы:
«Когда нарождалась газета «Пар. Вест.», ее редактор просил меня о сотрудничестве. Я спросил, на чьи деньги. – «На русские, начинаем с нашими 3 т. фр.».
В этой же статье Шмелев утверждал уж и вовсе неправдоподобные вещи типа: «Фашистом я никогда не был и сочувствия фашизму не проявлял никогда. Пусть мне укажут противное… я утверждаю совсем обратное: я работал против немцев…»Понятно, что в условиях гитлеровской оккупации Франции, сотрудничая с «гестапистами», руководившими единственной прогитлеровской газетой на русском языке, работать в ней «против немцев» Шмелёву было просто невозможно, даже если бы он действительно хотел этого.
Скорее всего, он и сам понимал шаткость и неубедительность этих своих оправданий и, опасаясь ареста и суда за свой коллаборационизм, вынужден был тогда уехать из Франции в Швейцарию, где прожил больше года.
Что же касается его публичных просьб «указать ему» на его «сочувствие фашизму», то сделать это, даже сейчас, спустя многие десятилетия, будет не слишком-то сложно.В серии этих статей мы и постараемся разобраться с тем, как НА САМОМ ДЕЛЕ И.С. Шмелёв относился к Гитлеру и гитлеровской Германии.
Какие взгляды, убеждения и симпатии он имел по отношению к германскому, еврейскому, голландскому и русскому народам, к различным религиозным конфессиям и авторитетным международным организациям того времени, того же Нобелевского комитета, к примеру.
Поверьте, нас ждут интереснейшие «открытия», малоизвестные даже для некоторых современных «шмелеведов».Итак, давайте, для начала, посмотрим, что нам сообщает о жизни Шмелеве Википедия:
«Иван Сергеевич Шмелёв (21 сентября (3 октября) 1873, Москва - 24 июня 1950, Бюсси-ан-От близ Парижа) - русский писатель, публицист, православный мыслитель из богатого московского купеческого рода Шмелёвых, представитель консервативно-христианского направления русской словесности».
Надо сказать, что с датой его рождения имеются некоторые неясности.
Сам он утверждал, что был на целых 4 года моложе, а «лишние» годы приписал себе, чтобы «вырваться из лап дьявола», а на деле - получить официальное разрешение на выезд из СССР, которое он-таки и получил (вместе с супругой) в 1922 году.
(О подробностях того, как И.С. Шмелёв получил это разрешение на выезд, мы потом подробно поговорим).А пока – о том, почему, есть определенные основания сомневаться в «официальной» дате рождения Шмелева.
Дело в том, что он был очень «писучим» (да простят мне это слэнговое словечко) человеком, оставившим после себя не только целый ряд рассказов, очерков, повестей и романов, но и обширнейшую переписку с нобелевским лауреатом Иваном Буниным, своими родственниками и знакомыми, видными советскими деятелями и писателями (А.В. Луначарским, М. Горьким, В.В. Вересаевым) и т.д.Самой интересной, на мой взгляд, была его переписка с Ольгой Александровной Бредиус-Субботиной, которая была горячей почитательницей (сейчас бы сказали «фанаткой») его творчества и, как нередко бывает, заочно влюбилась в автора понравившихся ей книг, невольно отождествляя с ним, взволновавших её, литературных героев Шмелёва.
(Отметим, что Ольга Субботина в 1937 году вышла замуж за богатого голландца Арнольда Бредиуса ван Ретвельда и переехала ним в Голландию, что не помешало ей в 1939 году «заочно» горячо полюбить Шмелёва и написать ему сотни писем с любовными признаниями и клятвами).Сам же Иван Сергеевич Шмелёв, к моменту получения письма от Ольги Бредиус, жил в Париже, и уже три года был вдовцом.
Однако, несмотря на свой довольно почтенный возраст (а в 1939 году ему уже исполнилось 66 лет) мечтал о женской ласке и тоже заочно влюбился в свою 35- летнюю «фанатку».
Началась их многолетняя переписка с регулярными взаимными признаниями в пылкой любви, требованиями о скорейшем приезде для личной встречи, ссорами, обидами, примирениями и т.п.
Переписка И. С. Шмелева с О. А. Бредиус-Субботиной ныне опубликована и содержит 638 писем самого писателя и 513 писем его корреспондентки (!!!).Об этой удивительной переписке, позволяющей выявить ИСТИННЫЕ взгляды, настроения и убеждения И.С. Шмелёва, речь впереди, а пока лишь отметим, что в одном из своих писем он и рассказывает Ольге о своем возрасте следующее:
«Да, мой возраст. Я родился в 77, как твой папочка, 20 сент. Официально я старше на 4 г. - надо было представить при отъезде из "рая" право на выезд, ограничение возраста не менее 50 л., для военного комиссариата, в 23 году».Конечно, скорее всего, тут Шмелев просто изрядно привирает и «молодится» для своей заочной подруги. Все-таки разница между ними - 31 год, по тем временам была огромной.
Да и то обстоятельство, что он «по паспорту» был на 4 года старше папеньки своей голландской возлюбленной, тоже могло вызвать у неё смущение и недоумение, вот и приходилось ему «омолаживаться», по ходу дела.Очень интересно и познавательно будет сравнить «официальную» информацию о его детстве и молодости (записанную в Википедии и у его многочисленных биографов) с тем, что он сам вспоминал, и рассказывал Ольге Бредиус-Субботиной.
Википедия сообщает об этом следующее:«Отец, Сергей Иванович принадлежал к купеческому сословию, но не занимался торговлей, а владел большой плотничьей артелью, в которой трудилось более 300 работников, и банными заведениями, а также брал подряды. Воспитателем (дядькой) своего сына он определил набожного старика, бывшего плотника Михаила Панкратовича Горкина, под влиянием которого у Шмелёва возник интерес к религии…
Начальное образование Иван Шмелёв получил дома, под руководством матери, которая особое внимание уделяла литературе и, в частности, изучению русской классики. Затем поступил в шестую Московскую гимназию, после окончания которой стал в 1894 году студентом юридического факультета Московского университета».Как видим, в этой версии, все «чинно-благородно»: подрастающего Ивана воспитывал «набожный старик» и любящая матушка, «которая особое внимание уделяла литературе и, в частности, изучению русской классики».
А «набожный старик» Горкин заботливо «прививает» юному Ивану «интерес к религии»!Однако своей возлюбленной Иван Сергеевич рассказывает о куда менее благостных воспоминаниях о своем детстве и «методах воспитания», которые применялись к нему. (Всю пунктуацию, орфографию и выделение И.С. Шмелевым отдельных слов и выражений я сохраняю без изменений).
3 ноября 1941 года И.С. Шмелёв пишет Ольге Бредиус-Субботиной:
«После кончины отца - я писал тебе - матушка была в очень трудном [положении]. Я поступил в гимназию. Задерганный дома, я _н_и_ч_е_г_о_ не понимал по русской грамматике! Учитель был больной (рак печени, кажется) -- чуть ошибся -- 2, или 1.
Мать, часто за пустяки меня наказывала розгами (призывалась новая кухарка, здоровущая баба, -- и [даже] очень добрая!)
Она держала жертву, а мать секла... до -- часто -- моего бесчувствия.
Гимназия, постоянные двойки по русскому "разбору" (это продолжалось 2--3 мес., перевод в другую гимназию -- и -- пятерки!). После наказания пол был усеян мелкими кусками сухих березовых веток. А я молился криком черному образу "Казанской" -- спаси! помоги!!
Мое _в_с_е_ тело было покрыто рубцами, и меня... силой заставляли ходить в баню! Понимаешь?
Когда меня втаскивали в комнату матери -- и шли где-то приготовления к "пытке" (искали розог) я дрожа, маленький, -- (я был очень худой, и нервный) я, с кулачками у груди, молил черную икону... Она была недвижна, за негасимой лампадой.И -- начиналось. Иногда 3 раза в неделю. В другой гимназии мне не давался латинский (в 6-м кл. я был влюблен в "Метаморфозы" Овидия, был -- лучший).
Меня теперь секли за латинские двойки. Потом -- за всякие.Потом... -- дошло до призыва дворника: я уже мог бороться (это продолжалось до... 4 кл., когда мне было 12 л.). Помню, я схватил хлебный нож. Тогда -- кончилось. Все это было толчком к будущему "неверию" (глупо-студенческое)….
Нет, я зла не помнил. Мать я... сожалел. А после -- и любил. Она никого не ласкала, такой нрав…И еще помню -- Пасху. Мне было лет 12. Я был очень нервный, тик лица. Чем больше волнения -- больше передергиваний. После говенья матушка всегда -- раздражена, -- усталость.
Разговлялись ночью, после ранней обедни. Я дернул щекой -- и мать дала пощечину. Я -- другой -- опять. Так продолжалось все разговение (падали слезы, на пасху, соленые) -- наконец, я выбежал и забился в чулан, под лестницу, -- и плакал. (Горкина уже не было.)
Вот так-вот я выучивался переживать страдания... маленькие... но я переносил их так, будто так все страдают. Я развивал в себе "воображение страдания". -- Так зачинался будущий страдающий русский писатель….».Не правда ли, УДИВИТЕЛЬНЫЕ способы «воспитания» своего родного маленького сына применяла его богатая и образованная матушка, Евлампия Гавриловна Савинова?!
Далеко не в каждой крестьянской семье, даже тогда, ТАК лупцевали родных детей!
А тут – всего лишь за «текущие» «двойки» маленького Ивана матушка с помощью «здоровенной кухарки» секли розгами до бесчувствия мальчика!!!
Да так, что «после наказания пол был усеян мелкими кусками сухих березовых веток», а все его тело «было покрыто рубцами»!
А потом, видимо в качестве дополнительного наказания, всего иссеченного, со свежими рубцами, мальчика «силой заставляли ходить в баню»!Конечно, можно предположить, что столь изуверским способом, матушка Ивана «особое внимание уделяла литературе и, в частности, изучению русской классики», но как-то не хочется в это верить.
Ибо в памяти самого Ивана все эти педагогические процедура остались в качестве «ПЫТКИ» о прекращении которой он безуспешно «молился криком (!!!) черному образу "Казанской" - спаси! помоги!!»Не менее загадочна и фигура «набожного старика» Горкина, который, якобы «прививал» мальчику «интерес к религии».
Очень похоже, что это и был тот самый дворник, помогавший матушке Ивана пороть юного гимназиста, на которого Иван в возрасте 12 лет и «бросился с ножом», чтобы прекратить эти регулярные издевательства над собой.Во всяком случае, только в этом примере, когда избитый матерью на пасхальном «разговении», Иван в слезах забился под лестницу, он, в переписке с О. Бредиус-Субботиной, единственный раз и упоминает фамилию «Горкин».
Важно отметить и то, что отец Шмелёва умер, как раз, когда Ивану исполнилось 12 лет (в 1885 году), вот тогда-то он, судя по всему, и осмелился «схватиться за кухонный нож» и кинуться с ним на своего «набожного старика».
Другие, не менее яркие примеры из своего детства, И.С. Шмелев приводит неоднократно.
3 декабря 1941 года он рассказывает своей возлюбленной:
«Да, у меня на правой руке указательный палец без 1/2 фаланги, с 9 лет. Это -- мать меня втащила в темную комнату, я упирался, схватился за щель между притолкой и той стороной двери, где петли, и -- дверь захлопнулась с силой: 1/2 фаланги осталась в коридоре. Невольно -- всегда _в_и_ж_у_ _э_т_о…»
Понятно, что «любящая мать» с такой силой тащила его в ту темную комнату, яростно захлопывая дверь, вовсе не для задушевной беседы со своим сыном.Может быть, когда Иван повзрослел, с матушка стала обращаться с ним более цивилизованным образом?!
Ничуть не бывало!Вот, что Шмелёв вспоминает о своей первой любви (к его будущей жене Ольге Александровне Охтерлоне):
«Мне было 16 лет, ей не было 15. Мать боялась, что я не кончу гимназии. Я каждый день, когда Оля приехала из Петербурга, кончив Патриотический институт, по вечерам ходил к ней. Пропускал уроки, -- больше половины всех учебных дней! сам писал "письма об отсутствии", мать не хотела.
Жаловалась на меня полиции,.. -- ! -- "я бегаю к девчонке, не учусь".
Дурак пристав позволил себе вызвать меня. Ну, и сцена была! Я сумел, мальчишка, устыдить его -- "у полиции, надеюсь, более важные обязанности, чем мешаться в мои дела..."
Мать заявила директору, все раскрылось. Грозило исключение.
Заступился учитель словесности... -- "нельзя губить исключительно даровитого мальчика!" Был наказан, пять "воскресений", насмешки -- "жених"!...
И -- продолжал "бегать" к невесте -- ! -- да! да! Раз мать заперла шубу. В мороз я ушел в курточке.
В 12-ом ч. ночи меня не впустили, заперли ворота, дома. Через всю Москву я побежал к замужней сестре, 12 верст! -- прибежал в 2 ч. ночи. Переполошил всех, -- не замерз, _л_ю_б_о_в_ь_ согрела». (Письмо И. С. Шмелёва О.Бредиус-Субботиной от 20 октября 1941 года).Тоже – примечательная история, не находите?!
Мать жалуется на своего родного сына в полицию (!!!), а также директору гимназии и будущего писателя едва не исключают из нее.
Ну, и уж совершенно эпической была ситуация, когда Ивана зимой, в мороз, в легкой курточке, ночью (!) попросту не пустили домой, и ему пришлось 12 верст через всю Москву бежать ночевать в дом своей замужней сестры.
(Интересно, какие «христианские» чувства при этом испытывала его любящая матушка?!)
А ведь его семья была ОЧЕНЬ богатой, образованной и, казалось бы, таких жестоких мер «воспитания» по отношению к сыну, родная мать применять не должна была бы.Однако и после женитьбы мать продолжала держать молодых «в черном теле» и денег им давала не много:
«Я, помню -- были месяцы! -- из богатейшей семьи, (у матери 8 домов было в Москве) -- бегал через всю Москву на уроки -- давал за 20 руб. в месяц, каждый день! Студентом был. А когда Оля нашла раз три рубля на улице, -- она сияла: купила мне... бутылку "хинной" -- и одеколон!» (Письмо И.С. Шмелева О.Бредиус-Субботиной от 1 декабря 1941 года).
Иметь ВОСЕМЬ домов в Москве тогда могла себе позволить только весьма состоятельная семья.Как бы там ни было, но Иван с Ольгой поженились. По просьбе молодой жены они едут в необычное свадебное путешествие - на остров Валаам, где находится знаменитый монастырь и много скитов.
Оттуда Иван Шмелёв приводит свою первую книжку – «На скалах Валаама. За гранью мира. Путевые очерки». Судьба ее сложилась неудачно: обер-прокурор святейшего синода Победоносцев усмотрел в ней крамолу, книга вышла в сильно урезанном виде и успеха не имела.
Вскоре у них родился их единственный сын Сережа, трагическая судьба которого сыграла такую огромную роль в жизни И.С. Шмелева.
На протяжении восьми лет Шмелёв служил чиновником по особым поручениям Владимирской казённой палаты Министерства внутренних дел.Продолжалась и его литературная карьера.
В 1907 году Шмелёв вёл переписку с «самим» Максимом Горьким и отправил ему на рецензирование свою повесть «Под горами». После положительной оценки Горького Шмелёвым была закончена повесть «К солнцу», за ней последовали «Гражданин Уклейкин» (1907), «В норе»(1909), «Под небом» (1910), «Патока» (1911). Для произведений И.С. Шмелева в это время характерны реалистическая манера и тщательное изучение жизни «маленького человека».
Максим Горький поддержал И. Шмелёва в завершении работы над одним из значительных произведений – повестью «Человек из ресторана» (1911), сделавшая Шмелёва знаменитым.(Интересно отметить, что в 1927 году, когда И.С. Шмелёв уже 5 лет находился в эмиграции, и публиковал там свои откровенно антисоветские работы (одно «Солнце мертвых» чего стоило!) в СССР вышел на экраны художественный фильм «Человек из ресторана», а снял его не кто-нибудь, а «сам» Яков Протазанов!)
Википедия сообщает: «С 1912 года Шмелёв сотрудничает с Буниным, став одним из учредителей «Книгоиздательства писателей в Москве», с которым его последующее творчество было связано на протяжении многих лет.
В 1912-14 годах было издано несколько его повестей и рассказов: «Виноград», «Стена», «Пугливая тишина», «Волчий перекат», «Росстани», посвящённые описанию быта купечества, крестьянства, нарождающейся буржуазии.Семья Шмелевых стала жить богато, «на широкую ногу.
Вот что он вспоминал об этом в письме Ольге Бредиус-Субботиной:«Уверяю Вас, у меня все есть. Нужно будет -- мне пришлют мои же деньги, мой труд литературный -- у меня на все хватит, будете -- все узнаете.
Вот до революции «Нива» покупала за 50 тысяч золотых рублей только "приложить"… Мой тираж в России был втрое сильней Бунина, все рос… Да мои "детские" -- в народные школы приносили до 3-- 4 тысяч золотых рублей в год». (Письмо И. Шмелёва от 22.IX.41г.)После начала Первой мировой войны Шмелёв с женой уезжает в Калужское имение. Здесь писатель воочию видит и понимает, как пагубно влияет на нравственность человека мировая бойня. Шмелёв не принял Октябрьскую революцию. В первых же деяниях новой власти видит серьезные прегрешения против нравственности. Вместе с семьей в 1918 году Шмелёв уезжает в Крым и покупает домик в Алуште.
Об этом домике (и участке земли при нем) есть очень противоречивая информация.
Сам И.С. Шмелёв 21.декабря 1920 года так пишет А.В. Луначарскому о своем жилье: «Скоро 3 года, как я живу в Алуште…
Все эти годы мы жили в большой нужде (у меня здесь глинобитный домик в 2 комн[аты] и 400 саж[ень])».
Вроде бы и действительно – нищета: глинобитный домик и «клочок» земли…Впрочем, И.С. Шмелёв, когда было надо, хорошо умел прибедняться.
В письме родному сыну Сергею, 21 июня 1917 года, он сообщает ему об этом доме и участке земли другую информацию:
«…мы в Крыму, в Алуште, у Ценского. Пиши Алушта, Таврическая губерния, почтовый ящик № 100, С.Н.Сергееву-Ценскому – для меня…
У него прекрасная ферма. 19 коров и 5 телят, бычки – одна прелесть. Ты бы растаял от удовольствия. 17 свиней. Совсем помещик. Приезжай?!
Покупаю у Тихомировых участок в 600 кв. саж. Будем груши сажать!
24 июня 1917 года: «У Ценского 19 коров и 6 телят. Телята приходят в сад. Собирали мы вишни. Скоро … груши…
Ценский очень мил и очень одинок. Жаль его: связался с хозяйством, фермой, и не пишет».
Похоже, что с С.Н. Сергеевым-Ценским они были соседями и жили тогда вместе, на «общий стол».(Кстати, это тот самый писатель С.Н. Сергеев-Ценский, который в 1941 году стал лауреатом Сталинской премии первой степени, был удостоен ордена Ленина (1955 год) и двух орденов Трудового Красного Знамени за свои литературные труды!!!
Вполне возможно, что если бы не трагедия с сыном, последовавший за этим выезд в эмиграцию, то и из Шмелёва тоже вполне мог бы получиться известный советский писатель и лауреат разных премий. Как знать?! Ведь С.Н. Сергееву-Ценскому, в годы Советской власти, вовсе не помешали этого добиться ни «помещичье» житье, ни многочисленное стадо коров и свиней, которым он владел до революции.)
На купленном у Тихомировых, видимо, бывших соседей С.Н. Сергеева-Ценского, участке в 600 кв. саженей (а не 400, как Шмелев писал Луначарскому) росли груши, вишни, абрикосы.
Так что особо голодать, проживая в благодатном крымском климате, и имея такой обширный участок земли, они не должны бы.О том, как отразилась Гражданская война на судьбе И.С. Шмелёва, поговорим в следующей главе.
И. С. Шмелев - русский писатель, отразивший в своем творчестве жизнь всех слоев общества, но особенно сочувственно - жизнь «маленького человека».
Детство
Будущий писатель Иван Шмелев родился 21.09. 1873 в роду замоскворецких купцов. Торговля, тем не менее, мало интересовала его отца, он содержал артель плотников и многочисленные бани, тем и был доволен. Семья была старообрядческая со своеобразным демократическим укладом. Старообрядцы, и хозяева, и работники, жили дружной общиной, соблюдали единые для всех правила, нравственные и духовные принципы. В атмосфере дружелюбия и всеобщего согласия рос мальчик, впитывая самое лучшее в человеческих отношениях. Эта жизнь спустя годы отразилась в произведениях писателя Шмелева.
Образование
Домашним образованием Ивана занималась в основном мать, она приучила его много читать, так что с самого детства он познакомился с творчеством Пушкина, Толстого, Гоголя, Тургенева и других выдающихся русских писателей, изучение которых продолжалось в течение всей последующей жизни. Позже Шмелев учился в гимназии, где по-прежнему углублял свои литературные познания, с увлечением читая книги Короленко, а, Мельникова-Печеского, Успенского, которые стали в определенном смысле его литературными кумирами. Но при этом, конечно, не прекратилось влияние Пушкина на формирование будущего писателя. Об этом свидетельствуют его позднейшие произведения: «Тайна Пушкина», «Заветная встреча», «Вечный идеал».
Начало творчества
Дебютировал Шмелев в журнале «Русское обозрение» в 1895 г. с рассказом «У мельницы», в котором затронута тема формирования личности, пути к творчеству через жизненные преодоления и постижение характеров и судеб обычных людей.
«Неудачная» книга
После женитьбы Шмелев с молодой женой отправился на остров Валаам, край древних скитов и монастырей. Результатом увлекательного путешествия явилась книга под названием «На скалах Валаама. За гранью мира. Путевые очерки». Издание книги принесло много разочарований начинающему автору. Дело в том, что оберпрокурор Святейшего Победоносцев, через которого должна была проходить книга о святых местах, нашел в ней крамольные рассуждения.
В итоге Шмелев вынужден был переделывать и сокращать текст произведения, лишив его авторской «изюминки». Такое насилие просто выбило из колеи молодого писателя, и он решил, что литературное творчество - не его стезя. Он и в самом деле не писал почти десять лет. Но содержать семью он был обязан. Значит, надо искать другой источник дохода.
Профессия юриста
Шмелев поступил в Московский университет, чтобы овладеть профессией юриста. С этого момента многое изменилось, и главное - его окружение. Здесь возрастало поколение новой интеллигенции. Общение с умными, образованными людьми развивало и обогащало личность, творческий потенциал. По окончании университета (1898) он какое-то время работал в Москве на мелкой должности помощником поверенного, потом переехал во и там работал налоговым инспектором. Как человек творческий он и в этой рутинной работе находил свои плюсы: во время бесконечных разъездов по губернии, ночевок на людных постоялых дворах, а часто и вообще где придется, он черпал впечатления и жизненный опыт, накапливая идеи для своих будущих книг.
Возвращение к творчеству
В 1905 году Шмелев вновь возвратился к писательству. Он публиковался в журналах «Детское чтение», «Русская мысль2. Это были небольшие произведения, робкие пробы, проверка себя на писательском поприще. Наконец, сомнения исчезли. Шмелев окончательно утвердился в своем выборе и ушел со службы. Он снова приехал в столицу, решив начать новый этап своей литературной деятельности (1907).
Малая проза
Вот тут-то и пригодился былой опыт общения с людьми во время путешествий по городам и весям Владимирской губернии. Он еще тогда понимал, что в народе зреет какая-то новая сила, появляются протестные настроения, готовность к революционным переменам. Эти наблюдения и отразились в малой прозе Шмелева.
В 1906 г. вышла его повесть «Распад», в которой рассказывается история отношений отца и сына. Отец - владелец кирпичного завода, привыкший работать по старинке и не желающий никаких перемен. Сын, напротив, стремится к изменениям, полон новых идей. В результате возникает конфликт двух поколений в рамках семьи. Обстоятельства приводят к гибели обоих. И тем не менее, трагический финал не внушает чувства безнадежности и пессимизма.
Следующая повесть «Человек из ресторана» стала как бы визитной карточкой Шмелева как писателя (1910). В ней также была поднята тема отцов и детей, и события развиваются на фоне бурных революционных настроений в обществе. Но не общественные проблемы стали центром внимания писателя, а извечная проблема человеческих отношений, жизненного выбора.
Во время Шмелев с женой перебрался в Калужское имение. Здесь он сделал новое для себя открытие. Оказывается, война уродует человека не только физически, но и нравственно. Герой рассказа «Оборот жизни» - столяр, и во время войны заметно улучшились его дела за счет заказов на гробы и кресты.
Сначала приток барышей тешил мастера, но со временем к нему пришло понимание того, что деньги, заработанные на горе людей, не приносят счастья. Вскоре на фронт отправился сын Шмелева Сергей. Он служил в армии Врангеля, в Алуштинской комендатуре. Когда красные взяли Алушту, уже сбежал. Так Сергей Шмелев оказался в плену. Отец приложил все силы для спасения сына, но тщетно. Его расстреляли. Для родителей это стало тяжелейшим ударом.
Эмиграция
Пережив голод 1921 года, Шмелев решил эмигрировать. Сначала они с женой поселились в Берлине (1922), а потом по приглашению И. А. Бунина, переехали в Париж (1923), где прожили до конца жизни. Годы эмиграции - это новый этап не только жизненной истории Шмелева, но и его творческой биографии. Именно там был написан роман-эпопея «Солнце мертвых», который был переведен на французский, немецкий, английский и другие языки.
Эта книга стала открытием не только в русской, но и мировой литературе. В ней прослеживалась попытка честного взгляда на суть трагедии, постигшей наше общество. Следующий роман «Лето Господне» написан Шмелевым по впечатлениям последних лет, проведенных в России. В картинах православных праздников писатель раскрывает душу простого народа.
Роман «Няня из Москвы» рассказывает о судьбе обычной женщины, волею обстоятельств оказавшейся в Париже. Стиль книги - в мягких, сочувственных тонах с нотками легкой иронии. И в то же время читатель ощущает в авторском отношении к происходящему великую скорбь и боль. Шмелев работал над романом «Пути небесные» и почти закончил его, когда его любимая жена Ольга после болезни ушла из жизни (1933). Он не представлял своего существования без нее.
Смерть
Ему пришлось еще много пережить. Он собирался написать продолжение романа «Пути небесные», но внезапный сердечный приступ остановил жизнь Ивана Сергеевича Шмелева. Это произошло 24.06.1950.
(1873-1950) русский писатель
Будущий писатель родился в патриархальной купеческой семье, воспитывался в атмосфере почитания старины, сугубой религиозности. Одновременно Иван Сергеевич Шмелев испытывал влияние «улицы» - рабочего люда разных губерний, стекавшегося во двор отца - подрядчика в Замоскворечье - и приносившего с собой стихийную мятежность, богатый язык, фольклор. Это определило социальную остроту лучших произведений Шмелева, с одной стороны; с другой - внимание к «сказу», близость к литературным традициям, идущим от Николая Семеновича Лескова и Федора Михайловича Достоевского . Все это способствовало тому, что Шмелев стал большим мастером русского литературного языка, видным представителем критического реализма.
После окончания юридического факультета университета (1898) и года военной службы он 8 лет был чиновником в глухих уголках Московской и Владимирской губерний.
В эти годы Иван Шмелев впервые живет в близости к природе. Он живо чувствует и понимает ее. Впечатления этих лет подсказывают ему страницы, посвященные природе, начиная с рассказа «Под небом» (1910) и кончая позднейшими произведениями.
Первый печатный опыт Ивана Шмелева - зарисовка из народной жизни «У мельницы» (1895). Серьезнее были вышедшие в Москве в 1897 году очерки «На скалах Валаама».
Получили широкую известность произведения Ивана Сергеевича Шмелева, написанные под воздействием революции 1905-1907 годов (повести «Распад», 1907, «Гражданин Уклейкин», 1908; рассказы «Вахмистр», 1906, «Иван Кузьмич», 1907). Максим Горький поддержал Шмелева в завершении работы над значительным произведением - повестью «Человек из ресторана» (1911).
Главным, новаторским в повести «Человек из ресторана» было то, что автор сумел полностью перевоплотиться в своего героя, увидеть мир глазами официанта.
Гигантская кунсткамера разворачивается под музыку перед старым официантом. И среди посетителей он видит одно лакейство. Действующие лица повести образуют единую социальную пирамиду, основание которой занимает Скороходов с ресторанной прислугой. Ближе к вершине лакейство совершается уже «не за полтинник, а из высших соображений»: так, важный господин в орденах кидается под стол, чтобы раньше официанта поднять оброненный министром платок. И чем ближе к вершине этой пирамиды, тем низменнее причины лакейства.
Суд лакея оказывается жестоким. При всем этом Иван Шмелев не теряет чувства художественного такта: ведь Скороходов - обыкновенный официант, предел мечтаний которого - собственный домик с душистым горошком, подсолнухами и породистыми курами, он отнюдь не сознательный обличитель. Его недоверие к господам, недоверие простолюдина - слепо. Оно перерастает в неприязнь к образованным людям вообще.
В «Человеке из ресторана» чувство недоверия к «образованным» тем не менее не переходит в предрассудок. Темный, религиозный человек, Скороходов особо выделяет революционеров, противостоящих своекорыстному миру.
Повесть имела шумный успех.
В течение 1912-1914 годов публикуются рассказы и повести Ивана Шмелева «Стена», «Пугливая тишина», «Волчий перекат», «Росстани», «Виноград», упрочившие его положение в литературе как крупного писателя-реалиста.
Первое, на что обращаешь внимание, - это тематическое многообразие его произведений. Тут и разложение дворянской усадьбы («Пугливая тишина», «Стена»); и тихое житье-бытье прислуги («Виноград»); и эпизоды из жизни аристократической интеллигенции («Волчий перекат»); и последние дни богатого подрядчика, приехавшего помирать в родную деревню («Росстани»).
В повести «Росстани» (что означает последнее свидание с отбывающим, прощание с ним и проводы его) купец Данила, вернувшись помирать в родную деревню Ключевую, по сути, возвращается к себе истинному, неосуществившемуся, открывает в самом себе того человека, какого он давно забыл. Только теперь, когда осталась малая горсть жизни, собранная по сусекам - на последний блин, получает Данила Степанович возможность творить добро, помогать бедным и сирым.
Пристальное внимание к национальной специфике, «корню» русской жизни, все более характерное для шмелевских произведений, не вывело писателя на грань шовинистического патриотизма, который охватил большую часть литераторов в годы Первой мировой войны. Настроение Шмелева этих лет прекрасно характеризуют сборники его прозы - «Карусель» (1916), «Суровые дни» и «Лик скрытый» (1916).
Октябрь Иван Сергеевич Шмелев не принял. Отход писателя от общественной деятельности, его растерянность, неприятие происходящего - все это сказалось на его творчестве 1918- 1922 годов.
В 1918 году Иван Шмелев пишет повесть «Неупиваемая чаша». Он заклеймил в ней «барство дикое, без чувства, без закона», однако само обращение к прошлому выглядело анахронизмом в ту пору, когда шла Гражданская война.
Отъезд писателя в 1922 году не был следствием только идеологических разногласий с новой властью. Единственного сына Сергея писатель любил больше жизни. В 1920 году офицер Добровольческой армии Сергей Шмелев, не пожелавший уехать с врангелевцами на чужбину, был взят из лазарета и без суда расстрелян. Писатель уезжает сначала в Берлин, а потом в Париж.
Поддавшись горю утраты, он переносит чувства осиротевшего отца на свои общественные взгляды и создает тенденциозные рассказы и памфлеты-повести - «Каменный век» (1924), «На пеньках» (1925), «Про одну старуху» (1925). Все же против русского человека Шмелев не озлобился, хотя и многое в новой жизни проклял. Непримиримость свою он сохранил и в годы Второй мировой войны, унизившись до участия в пронацистских газетах.
Из чужой и «роскошной» страны с необыкновенной остротой и отчетливостью видится Ивану Шмелеву старая Россия. Из потаенных закромов памяти пришли впечатления детства, составившие книги «Родное», «Богомолье» (1935), «Лето Господне» (1933).
До конца своих дней, чувствовал Иван Шмелев саднящую боль от воспоминаний о России, ее природе, людях. В последних книгах - крепчайший настой первородных русских слов, пейзажи-настроения, поражающие своей высокой лирикой, самый лик Родины - в ее кротости и поэзии.
При всем при том, что книги «Родное», «Богомолье», «Лето Господне» являются художественной вершиной шмелевского творчества, в целом произведения эмигрантской поры отмечены крайней, бросающейся в глаза неравноценностью. Это отмечалось и в эмигрантской критике. Рядом с поэтической повестью «История любовная» (1927) писатель создает лубочный роман «Солдаты» (1930) на материале Первой мировой войны; вслед за лирическими очерками автобиографического характера («Родное», «Старый Валаам») появляется двухтомный роман «Пути небесные» (1936-1948) - растянутое и местами аляповатое повествование о «русской душе». Целиком на сказе построен роман «Няня из Москвы», где события переданы устами старой русской женщины Дарьи Степановны Синицыной.
Последние годы жизни Иван Сергеевич Шмелев проводит в одиночестве, потеряв жену, испытывая тяжелые физические страдания. Он решает жить «настоящим христианином» и с этой целью 24 июня 1950 года отправляется в обитель Покрова Божьей Матери, в 140 километрах от Парижа. В тот же день сердечный приступ обрывает его жизнь.
