Первые документированные сведения о Яне ван Эйке относятся к началу 1420-х годов, когда он работал в Гааге по заказам правителя Голландии Иоанна Баварского. С 1425 года становится придворным живописцем герцога Бургундского Филиппа Доброго. По его поручению он посещает в 1427-1429 годах Испанию и Португалию, где должен был написать портреты тамошних принцесс, возможных невест герцога. К сожалению, портреты эти до нас не дошли, но сам факт подобного задания свидетельствует о том, что художник еще в 1420-е годы зарекомендовал себя как искусный портретист.

Сохранившиеся портреты Яна ван Эйка относятся уже к следующему десятилетию. Они позволяют считать его самым значительным мастером портретной живописи в Северной Европе той поры. По существу, он превратил этот вид искусства из побочного в самостоятельный жанр. Произведения эти совсем невелики по размерам и исполнены маслом на деревянной доске. Техника масляной живописи, известная в Нидерландах и ранее, была необычайно усовершенствована ван Эйком. Известный итальянский живописец и историк искусства XVI века Джорджо Вазари даже считал нидерландского мастера изобретателем масляных красок. На самом деле он применял новые составы, добиваясь особой глубины и светосилы цвета. Тонкие прозрачные красочные слои накладывались на светлый подмалевок, создавая эффект поразительной чистоты и светозарности колористической гаммы.

В большинстве случаев ван Эйк дает погрудное изображение портретируемого, показывая его в спокойном трехчетвертном повороте. Фон портрета обычно темный, нейтральный, фигура же и особенно лицо освещены мягким рассеянным светом, в котором характерные черты облика модели получают необыкновенную жизненную реальность. Таков, например, один из наиболее ранних в этом ряду "Портрет кардинала Альбергати" (1431-1432, Вена, Музей истории искусства). Он интересен еще и тем, что только к нему одному сохранился подготовительный рисунок художника, явно исполненный с натуры, с подробнейшими пометками мастера, определяющими цветовое решение портрета. Сравнение живописного портрета с рисуночным показывает, что художник, стремясь точно следовать натуре, в то же время желает выявить более глубокие черты характера модели.

Если на рисунке зритель воспринимает героя как пожилого добродушного мужчину, то на живописном произведении он предстает сдержанным, замкнутым человеком, погруженным в свои мысли. В поисках монументальности и значительности образа мастер использует возможности колорита. Почти половину живописной поверхности портрета занимает красное пятно облачения кардинала. Рядом с другим пластическим акцентом - светящимся объемом крупной головы, оно создает ощущение особой устойчивости сидящей фигуры. Подобный прием - сочетание яркого пятна одежды и выделенного светом лица, характерен и для других погрудных портретов мастера ("Портрет Маргареты ван Эйк, жены художника", 1439, Брюгге, Музей Грунинге).

Особое место в портретном творчестве Яна ван Эйка занимает "Портрет четы Арнольфини" (1434, Лондон, Национальная галерея). Молодая пара изображена в рост, в интерьере собственной комнаты. Перед зрителем предстают реальные люди в своей бытовой среде. Убеждающая, как всегда у Эйка, достоверность облика сочетается здесь с ощущением торжественности совершающегося действа. Величавое спокойствие поз, демонстративный жест соприкасающихся рук мужчины и женщины свидетельствуют, что представлен момент заключения брачного договора. Удивительна наблюдательность художника, умение передать интимные душевные переживания изображенных, будто стоящих не перед художником, а перед алтарем. Юная невеста с робкой и нежной доверчивостью вкладывает свою руку в руку жениха. Тот же всем своим обликом, спокойной и уверенной позой, жестом другой руки, поднятой в клятве, внушает веру в прочность и надежность заключаемого союза. Новым словом в портретном искусстве является показ портретируемых в домашней обстановке, роднящей картину с жанровой живописью. Правда, многие предметы наряду с чисто бытовой характерностью имеют «говорящий» символический смысл (так, пара деревянных туфель символизирует неразлучность, а метелка у стены - чистоту невесты, собачка у ног изображенных - аллегория верности и т. д.). Пространство комнаты не замкнуто: за узкой полосной окна, данного в сильном ракурсе, виднеется кусочек города, а круглое выпуклое зеркало в центре задней стены увеличивает глубину комнаты, отражая людей, входящих в двери. Подобный прием пространственной игры будет вскоре перенят у ван Эйка многими последователями.

Самое значительное произведение Яна ван Эйка, принесшее ему величайшую славу, - монументальный многочастный полиптих, известный под названием "Гентский алтарь" (именуемый так по месту своего нахождения - собору Святого Бавона в Генте).

Прежде чем перейти к рассказу об этом уникальном творении, стоит сказать несколько слов об истории самой формы живописного алтаря. Он начинает развиваться в Северной Европе лишь с конца XIV века. Стрельчатые своды готического храма не слишком благоприятствовали росписи внутреннего пространства. Алтарные преграды украшались обычно скульптурой - круглой или рельефной. Постепенно складывается тип алтаря из нескольких расписных деревянных створок, которые могли закрывать для лучшего сохранения центральной части, оставшейся скульптурной. Дальнейший процесс развития алтарной композиции привел в начале XV века к созданию чисто живописного алтаря. Часто при этом роспись наружных створок исполнялась гризайлью (монохромно), как бы имитируя скульптуру. Основное содержательное начало сосредоточивалось теперь на внутренних частях складня. Здесь же художник мог раскрыть все свое композиционное и колористическое дарование.

Согласно надписи на раме гентского полиптиха, работу над ним начал примерно в середине 1420-х годов старший брат Яна - Хуберт ван Эйк. Достоверно известно, однако, что уже в 1426 году Хуберт умер. Таким образом, весь основной труд по созданию величественного алтаря пришелся на долю младшего брата, который и закончил его в 1432 году. Это творение явило собой новое слово в искусстве Северной Европы. В этих краях не создавалось ранее ничего подобного по своей величине, сложности композиции, охвату изображаемого, не говоря уже о пленительном совершенстве живописного мастерства. Необычайна сложность построения алтаря. Составленный из множества отдельных створок с разнообразными сценами из небесной и земной жизни, он в то же время дает целостную картину мироздания, каким оно представлялось человеку того времени. Прихожане собора могли видеть алтарь в двух состояниях: в будни его основная внутренняя часть была закрыта створками; в праздники они раскрывались, приобщая зрителя к самым глубоким тайнам бытия, а также являя глазу наиболее драгоценную часть живописи.

И внутренняя, и внешняя части полиптиха делятся по горизонтали на два яруса, каждый из которых, в свою очередь, состоит из нескольких самостоятельных изображений. Живопись наружных створок почти монохромна. В нижнем ярусе представлены отдельные фигуры: в середине - образы двух Иоаннов - Крестителя и Евангелиста, исполненные гризайлью в виде статуй. По краям коленопреклоненные фигуры - портреты заказчика алтаря и его супруги. Выделены цветом лишь их алые одежды разного оттенка. Верхний ярус почти целиком занимает сцена Благовещения, решенная весьма нетрадиционно. Фигуры Марии и Архангела помещены в крайние створки, в средних же - господствует пустынное светлое пространство обычной комнаты, а в открытом окне видны улицы типичного нидерландского города с тесно стоящими высокими домами под вечереющим ясным небом. Таким образом, здесь перед зрителем представала жизнь, разворачивающаяся на земле.

Когда же алтарь раскрывался, зритель оказывался в абсолютно ином мире - мире небесном, который не дано увидеть в реальной жизни, а можно только представить воображением художника-творца. Но воображение это опиралось на живые впечатления действительности, что и помогло мастеру создать зрелище, пленяющее ощущением неисчерпаемого богатства земного и небесного бытия. Еще не вглядываясь в отдельные композиции, зритель оказывался во власти сияющих красок, лучезарной цветосветовой гармонии.

Основная, самая большая по размеру композиция полиптиха расположена в середине нижнего яруса. Здесь показана сцена поклонения жертвенному Агнцу - символу Христа, принявшего смерть на кресте во искупление грехов человечества. Вокруг жертвенника - святые и апостолы, праведные мужи и девы, в боковых створках - воины Христовы и отшельники, праведные судьи и пилигримы. Все это происходит в солнечном пейзаже, на прекрасном зеленом лугу, усеянном цветами, окаймленном рощами, где северная растительность сочетается с пальмами и апельсиновыми деревьями. Дали тонут в голубой дымке, на фоне ясного неба вырисовываются силуэты городских башен и церквей. Это - Небесный Иерусалим, да и весь пейзаж - это воплощение представлений о рае. Но представления эти основаны на таком глубоком знании и любви к реальной земной действительности, а природа и люди переданы с такой жизненностью и характерностью, с таким пристальным любовным вниманием к каждому лицу, к каждому цветочку, каких до Яна ван Эйка в искусстве Северной Европы не было.

Если нижний ярус при всей основной мистической идее по существу прославляет красоту земного бытия со всем его разнообразием и изменчивостью, то в главных образах верхнего представлено вечное и неизменное совершенство небожителей. В центре - торжественно величавый образ Бога-Отца, по сторонам Богоматерь как воплощение женской красоты и достоинства и Иоанн Креститель - предтеча Христа. Их славят музицирующие и поющие ангелы. Звучные цветовые пятна красочных одеяний, усыпанных драгоценными камнями, сияние золота и парчи, узоры бархата создают ослепительную картину, внезапно замыкающуюся по краям обнаженными фигурами прародителей человечества - Адама и Евы. Несмотря на красоту их тел, изображенных художником с невиданным прежде правдоподобием, контраст натуралистической наготы и пышных царственных одежд усиливает ощущение незащищенности людей перед грехом. И в то же время, помещая прародителей в одном ряду с творцом всего сущего, мастер возвеличивает все человечество.

В последующие годы Ян ван Эйк не раз обращался к созданию религиозных картин, хотя и не столь грандиозных и монументальных, как "Гентский алтарь". Из этих произведений наиболее известны "Мадонна канцлера Ролена" (ок. 1435, Париж, Лувр) и "Мадонна каноника ван дер Пале" (1436, Брюгге, Музей Грунинге). Как видно из названий, в картинах представлены заказчики, обращающиеся к Богоматери. Здесь художник вновь демонстрирует свое блестящее мастерство портретиста. Облик каждого глубоко индивидуален. Властность и уверенность в себе ясно читается в лице канцлера Бургундии Николаса Ролена. Происходивший из незнатного рода, он добился высокого поста благодаря уму, познаниям и ловкости в политических и финансовых делах. Другие черты подчеркнуты в канонике ван дер Пале. Это тоже человек крепкий духом, но он стар и болен, его лицо и изборождено морщинами, на виске склеротические жилки, но в глазах читается упрямство и твердость воли.

По-разному решены в этих двух картинах пространственные задачи, что, возможно, также связано с разницей в положении и статусе заказчиков. Полный сил и энергии канцлер изображен в помещении, задняя стена которого прорезана аркадой, за нею открывается вид на далевой пейзаж: уходящая в глубину картинного пространства полноводная река, город на ее берегах, фигурки людей. И хотя, как и в "Гентском алтаре", отдельные детали имеют символический смысл, в целом преобладает восторг художника, а с ним и зрителя, перед величием, красотой и разнообразием земного мира. Каноник ван дер Пале предстает перед Мадонной, сидящей на троне в замкнутом тесном пространстве. Он ведет с ней сосредоточенный внутренний диалог и полностью отрешен от интересов и соблазнов окружающей его действительности.

Искусство Яна ван Эйка выразило с покоряющей убедительностью природную красоту бытия, духовное достоинство и ценность человеческой личности. Оно оказало огромное влияние на дальнейшее развитие живописи как его родной страны, так и других стран Европы.

Лилия Алешина

Нидерландский живописец Ян ван Эйк (около 1390–1441) - ч.1.

Ван Эйк (van Eyck) Ян (около 1390-1441), нидерландский живописец. Один из зачинателей искусства Раннего Возрождения в Нидерландах. "Самый главный художник нашего века» - так назвал Яна ван Эйка его младший современник, итальянский гуманист Бартоломео Фацио. Такую же восторженную оценку дал через полтора века голландский живописец и биограф нидерландских художников Карел ван Мандер: «То, что ни грекам, ни римлянам, ни другим народам не дано было осуществить, несмотря на все их старания, удалось знаменитому Яну ван Эйку, родившемуся на берегах прелестной реки Маас, которая может теперь оспаривать пальму первенства у Арно, По и гордого Тибра, так как на ее берегу взошло такое светило, что даже Италия, страна искусств, была поражена его блеском».О жизни и деятельности художника сохранилось очень мало документальных сведений. Ян ван Эйк родился в Маасейке между 1390 и 1400 годами. В 1422 году Ван Эйк поступил на службу к Иоанну Баварскому, правителю Голландии, Зеландии и Генегау. Для него художник выполнял работы для дворца в Гааге.С 1425 по 1429 год он был придворным художником бургундского герцога Филиппа Доброго в Лилле. Герцог ценил Яна как умного, образованного человека, по словам герцога, «не имеющего себе равных по искусству и познаниям». Нередко Ян ван Эйк по заданию Филиппа Доброго выполнял сложные дипломатические поручения.Сведения, сообщаемые хроникерами того времени, говорят о художнике как о разносторонне одаренном человеке. Уже упомянутый Бартоломео Фацио писал в «Книге о знаменитых мужах», что Ян с увлечением занимался геометрией, создал некое подобие географической карты. Эксперименты художника в области технологии масляных красок говорят о познаниях в химии. Его картины демонстрируют обстоятельное знакомство с миром растений и цветов.Существует много неясностей в творческой биографии Яна. Главное - это взаимоотношения Яна с его старшим братом Хубертом ван Эйком, у которого он учился и вместе с которым выполнил ряд произведений. Идут споры по поводу отдельных картин художника: об их содержании, технике живописи.Творчество Яна и Хуберта ван Эйков многим обязано искусству иллюстраторов братьев Лимбургов и алтарного мастера Мельхиора Брудерлама, которые работали при бургундском дворе в начале XV века в стиле сионской живописи XIV века. Ян развил эту манеру, создав на ее основе новый стиль, более реалистический и индивидуальный, возвещавший о решительном повороте в алтарной живописи Северной Европы.По всей вероятности, Ян начал свою деятельность с миниатюры. Некоторые исследователи приписывают ему несколько лучших листов («Отпевание» и «Взятие Христа под стражу», 1415-1417), так называемого Туринско‑Миланского часослова, исполненных для герцога Беррийского. На одном из них изображены святой Юлиан и святая Марта, перевозящие Христа через реку. Правдивые изображения различных явлений действительности встречались в нидерландской миниатюре и до ван Эйка, но раньше ни один художник не умел с таким искусством объединять отдельные элементы в целостный образ. Приписывается Ван Эйку и авторство некоторых ранних алтарей, как, например, «Распятие»В 1431 году ван Эйк поселился в Брюгге, где стал придворным живописцем, а также художником города. А через год художник завершил свой шедевр - Гентский алтарь, большой полиптих, состоящий из 12 дубовых створок. Работу над алтарем начал его старший брат, но Хуберт умер в 1426 году, и Ян продолжил его дело.

Мадонна канцлера Ролена 1435, Музей Лувр,Париж.«Мадонна канцлера Ролена» (1435) - одно из лучших произведений мастера. «Блещут каменья, красками сияет парча, и притягивают неотразимо взор каждая пушинка меха и каждая морщина лица. Как выразительны, как значительны черты коленопреклоненного канцлера Бургундии! Что может быть великолепнее его облачения? Кажется, что вы осязаете это золото и эту парчу, и сама картина предстает перед вами то как ювелирное изделие, то как величественный памятник. Недаром при бургундском дворе подобные картины хранились в сокровищницах рядом с золотыми шкатулками, часословами со сверкающими миниатюрами и драгоценными реликвиями. Вглядитесь в волосы мадонны - что в мире может быть мягче их? В корону, которую ангел держит над ней, - как блещет она в тени! А за главными фигурами и за тонкой колоннадой - уходящая в изгибе река и средневековый город, где в каждой подробности сверкает ванэйковская изумительная живопись».

" Мадонна канцлера Ролена", детали

В равной мере художника интересуют и человек во всей его неповторимой индивидуальности, и окружающий его мир. В его композициях на равных выступают и образуют гармоничное единство портретные изображения, пейзаж, интерьер, натюрморт. Чрезвычайная тщательность и вместе с тем обобщенность живописи выявляют самоценность и красоту каждого предмета, обретающего в творчестве ван Эйка реальный вес и объем, характерную фактуру поверхности. Детали и целое находятся в органической взаимосвязи: архитектурные элементы, предметы обстановки, цветущие растения, роскошные ткани, украшенные драгоценными камнями, как бы воплощают в себе частицы бесконечной красоты мироздания: исполненный света и воздуха панорамный пейзаж в “Мадонне канцлера Ролена” воспринимается как собирательный образ Вселенной.

Портрет четы Арнольфини 1434, Национальная галерея,Лондон. Двойной «Портрет четы Арнольфини» (1434) наряду с Гентским алтарем - важнейшее произведение ван Эйка. По замыслу оно не имеет аналогов в XV веке. Итальянский купец, представитель банкирского дома Медичи в Брюгге, изображен в брачном покое с молодой женой Джованной Ченами.

Мадонна с младенцем, 1433

Луккская Мадонна , 1430, Штеделевский институт искусств, Франкфурт-на-Майне

Мадонна каноника ван дер Пале 1436, Художественная галерея,Брюгге

Стигматизация святого Франциска 1429 Эта маленькая картина написана в Испании в 1428-29.
Есть более поздняя копия (около 1450) в галерее Сабауда, Турин, Италия.Удалившись на гору Альверна в 1224 году, Франциск однажды, пребывая в молитве, узрел видение, которое, согласно Фоме Челанскому, представляло собой человека, подобного Cерафиму о шести крылах, руки его были распростерты, а ноги стояли, "образовав форму креста". Созерцая это, Франциск обнаружил знаки ран Христа, появившиеся на его теле (на руках, ногах и на груди) и остававшиеся на нем до самой его смерти, наступившей через два года .

Мадонна с картезианским монахом

Алтарь Девы Марии1437

Центральная панель маленького запрестольного образа представляет Мадонну с ребёнком в церкви, левое панель изображает Св.Георгия и донатора(того, кто заказал триптих), правая панель - Св Екатерину. В закрытом виде на створках триптиха изображено Благовещение.

Мадонна с младенцем, 1439

Ян ван Эйк был также замечательным новатором в области портрета. Он первый заменил погрудный тип поясным, а также ввел трехчетвертной поворот. Он положил начало тому портретному методу, когда художник сосредотачивается на облике человека и видит в нем определенную и неповторимую личность. Примером могут служить «Тимофей» (1432), «Портрет человека в красной шапке» (1433), «Портрет жены, Маргариты ван Эйк» (1439), «Портрет Бодуэна де Ланнуа».

Портрет мужчины в тюрбане, 1433 (по одной из версий - автопортрет художника)

Портрет жены Маргрет ван Эйк, 1439

Портрет кардинала Альбергати, 1432

Портрет Бодуэна де Ланоя, 1435

Тимофей 1420

Портрет мужчины из Гарофано 1435

Портрет Яна де Леув 1436

Портрет Джованни Арнольфини 1435

Портрет ювелира (Человек с кольцом) 1430

Cв.Варвара 1437 , дерево, масло, 31 x 18 ссм Королевский музей изящных искусств 1437, Антверпен

Эта работа - предмет долгих споров ученых, не пришедших к единому мнению, является ли это произведение законченным рисунком или ненаписанной картиной. Серебристый рисунок сделан тончайшей кистью по загрунтованной доске, (имеет вид мрамора) вставленной в авторскую раму с надписью: "Иоанн ван Эйк меня сделал в 1437 году". За спиной прекрасной девы, сидящей на холме с книгой и пальмовой ветвью мученицы в руках, идет строительство башни, являющейся ее атрибутом, но трактованным ван Эйком в жанровом ключе с изображением массы трудовых эпизодов .

Cвятой Иероним

Мадонна в церкви 1422-1425

Не позднее 1426 г. была написана «Мадонна в церкви » — одна из ранних работ Ван Эйка. Как и большинство его произведений, картина как бы светится изнутри, рождая ощущение возвышенной радости. Такой поразительный эффект внутреннего свечения достигался за счет послойного нанесения масляной краски на белую гипсовую грунтовку, тщательно отшлифованную и покрытую лаком. Асимметричный состав, необычный для Ван Эйка, объясняется тем, что это левое крыло диптиха. Другое крыло потеряно, но копии того времени подтверждают это.

Благовещение1420

Благовещение 1435

На этих двух панелях представлены "Распятие на кресте " и "Страшный суд ". Предполагают, что панели были крыльями триптиха, центральная группа которого потеряна.Однако, по темам картин нельзя сказать был ли он задуман первоначально как диптих или триптих. Эти две маленькие картины можно рассматривать долго и с интересом. . Каждая деталь написана тщательно и подробно - от альпийского пейзажа, тонкого Тела Христа и чувств на лицах людей до сцен Ада и Рая Надписи в верху панелей - изречения из Библии.

Бра тья Ян и Хуберт ван Эйк Гентский Алтарь в свернутом виде с закрытыми ставнями

Ван Эйка долгое время считали изобретателем масляных красок. Однако на самом деле он их всего лишь усовершенствовал. Открытый художником рецепт приготовления красок оказался столь удачным, что в скором времени масляная живопись прочно утвердилась в нидерландском искусстве, а впоследствии распространилась по всей Европе, заняв господствующее положение в европейской живописи и сохранив его вплоть до конца XIX в. Хотя масляные краски употреблялись уже в XIV веке, но ван Эйк, по всей вероятности, создал новую смесь красок, возможно, темперы с маслом, благодаря которой достиг невиданной дотоле светоносности, а также лак, придающий картине непроницаемость и блеск. Одним из первых он освоил пластические возможности масляной живописи, используя тонкие, просвечивающие слои краски, положенные один поверх другого (фламандская манера многослойного прозрачного письма). Эта смесь позволяла также смягчать и нюансировать цвета. В искусстве ван Эйка новая техника служила исключительно продуманной композиции, позволяющей передать единство пространства. Художник владел перспективным изображением и, соединяя его с передачей света, создавал пластический эффект, до тех пор недостижимый.Ван Эйк считается одним из самых значительных художников своего времени. Он положил начало новому видению мира, воздействие которого простирается далеко за пределы его эпохи.Художник умер в Брюгге в 1441 году. В эпитафии ван Эйка написано: «Здесь покоится славный необыкновенными добродетелями Иоанн, в котором любовь к живописи была изумительной; он писал и дышащие жизнью изображения людей, и землю с цветущими травами, и все живое прославлял своим искусством…»

Итальянский гуманист Бартоломео Фацио называл этого человека лучшим художником своего времени. А голландский художник Карел ван Мандре считал его светилом, взошедшим в мире искусства. Ян ван Эйк (Jan van Eyck) – выдающийся нидерландский живописец, который стал одним из основоположников раннего Северного Возрождения.

Личность художника остается загадкой по сей день, ведь о его жизни и деятельности сохранилось очень мало документальных сведений. До сих пор неизвестно, где именно родился мастер. Принято считать, что Ян ван Эйк появился на свет в городе Маасейк. Но основанием для этого утверждения послужило лишь созвучие фамилии художника с названием места. Однако есть и те, кто считает родиной живописца селение Маастрихт. Дело в том, что в этих краях фамилия «ван Эйк» была очень распространена.

К слову, имя мастера стало известным благодаря уникальному таланту. Свой путь в качестве художника Ян начинал не один, а в сопровождении своего брата, Хуберта ван Эйка, у которого учился искусству рисования.

Своими навыками они оба обязаны алтарному мастеру Мельхиору Брудерламу, который работал в стиле сионской живописи XIV века. Именно его манеру перенял и развил Ян ван Эйк, а впоследствии на ее основе создал новый стиль. Его появление предвещало значительные изменения в алтарной живописи Северной Европы. В основу местной культуры легло не привычное воспроизведение античности, а кардинально новое, религиозно-мистическое, познание мира.

Эти взгляды проявились в миниатюрах, выполненных художником в начале XV века. К их числу относят лучшие листы Турино-Миланского Часослова.

После появления этих работ особо искушенные зрители стали отмечать, что Ян ван Эйк умел удивительным образом объединять разные элементы в единую композицию.

Вечные религиозные образы художник вплетал в интересные сюжеты и вел кропотливую работу над каждой деталью, стремясь к максимальной реалистичности изображения. Одной из ранних работ ван Эйка, датированной примерно 1425 годом, стала «Мадонна в церкви». Некоторые зрители отмечали, что картина словно светится изнутри и обосновывали это явление вмешательством сверхъестественных сил. На самом деле такой поразительный эффект достигался с помощью послойного нанесения масляной краски на белую гипсовую грунтовку, которая заранее была отшлифована и покрыта лаком. Тонкая пленка краски поглощала падающий на полотно свет, оттуда и появлялось внутреннее сияние.

Кстати, долгое время ходили слухи о том, что именно Ян ван Эйк был изобретателем первых масляных красок. Надо признать, что эти доводы оказались мифом. Красящие составы на основе растительных масел были популярны ещё за несколько веков до рождения будущего живописца. Ему же принадлежат изобретение и развитие новых направлений художественного искусства.

В течение нескольких лет мастер обращался к образу Богоматери и изображал ее в разных условиях. Первой датированной картиной была «Мадонна С Младенцем За Чтением», созданная в 1433 году. На полотне была изображена сидящая в комнате Дева, держащая на коленях младенца с книгой. Затем Ян ван Эйк создал «Мадонну каноника Ван дер Пале», но одним из лучших творений художника считается «Мадонна канцлера Ролена». Это полотно вызывало восхищение у советского журналиста Льва Любимого, который писал:

«Недаром при бургундском дворе подобные картины хранились в сокровищницах рядом с золотыми шкатулками, часословами со сверкающими миниатюрами и драгоценными реликвиями...»

Ко времени своего творческого подъема художник стал настоящим новатором в области портрета. Он был первым, кто положил начало методу, при котором создатель акцентирует свое внимание на индивидуальности и неповторимых чертах личности. Ван Эйк был тонким психологом и, работая с натурой, умел аналитически ее исследовать.

К тому же, живописец впервые заменил погрудный тип изображения на поясной. В этих традициях был написан первый в истории живописи парный «Портрет четы Арнольфини», ставший еще одним ключевым произведением художника.

Картина была написана в честь бракосочетания Джиованны Сенами и итальянского торговца шелком Джованни Арнофилини. Оба наряжены в торжественные костюмы и, взявшись за руки, произносят клятву супружеской верности. Примечательно, что по поводу главных героев картины ходило много споров. Некоторые ученые утверждали, что на портрете изображен сам Ян ван Эйк. А другие отмечали странные мелочи. Не давало искусствоведам покоя отсутствие священника во время торжества и даже наличие одной свечи в люстре, которая горит среди бела дня. Но больше всего споров возникало из-за надписи на полотне:

«Ян ван Эйк был здесь. 1434»

Позднее искусствовед Панофский утверждал, что зритель видит не бракосочетание, а помолвку, и отмечал, что при таком толковании картины надпись становится уместной – так художник подчеркнул свое свидетельство на церемонии. А советская исследовательница Андроникова говорила, что лицо мужчины на картине относится к северному типу, а женщина подозрительно похожа на Маргарет ван Эйк. Верить в это суждение заставляет тот факт, что чета Арнофилини не имела детей, но изображенная дама явно находится в положении.

Действительно, супруга Яна ван Эйка в июне 1434 году родила художнику наследника, что документально подтверждено. Вопрос о том, кто на самом деле изображен на картине, остается открытым по сей день, но давно установлено, что полотно соответствует средневековой традиции наделять предметы символическим смыслом. Апельсины на столе намекают на райское блаженство, а яблоко символизирует грехопадение. Щетка выступает символом чистоты, четки – знаком благочестия, ну а маленькая собачка олицетворяет верность.

Немалую роль играет интерьер, который художник изобразил с детальной точностью. Современники Яна ван Эйка отмечали, что он мастерски владел перспективным изображением, умел играть со светом и создавал «пластический» эффект, который до сих пор недоступен многим художникам. После себя Ян ван Эйк оставил творческое наследие, влияние которого давно вышло за границы эпохи. А память о себе художник увековечил в эпитафии:

«Здесь покоится славный необыкновенными добродетелями Иоанн, в котором любовь к живописи была изумительной; он писал и дышащие жизнью изображения людей, и землю с цветущими травами, и все живое прославлял своим искусством...»

Ян ван Эйк (нидерл. Jan van Eyck, ок. 1385 или 1390, Маасейк-1441 Брюгге) - нидерландский живописец раннего Возрождения, мастер портрета, автор более 100 композиций на религиозные сюжеты, один из первых художников, освоивших технику живописи масляными красками.

Биография Ян ван Эйка

Ян ван Эйк ладший брат художника и своего учителя Хуберта ван Эйка (1370-1426). Точная дата рождения Яна ван Эйка неизвестна. Родился в Северных Нидерландах в г. Маасейк.

Учился у старшего брата Хуберта, с которым работал до 1426 г.

Начал свою деятельность в Гааге при дворе нидерландских графов, впервые упомянут между 1422 и 1426 годами как «мастер Ян» в ранге камер-юнкера у графа Иоганна III.

С 1425 г. он - художник и придворный герцога Бургундского Филиппа III Доброго, который высоко ценил его как художника и щедро оплачивал его работы.

В 1427-1428 гг. в составе герцогского посольства Ян ван Эйк отправился в Испанию, затем в Португалию.

В 1427 г. посетил Турне, где был принят с почётом местной гильдией художников.

Вероятно, встречался с Робером Кампеном, либо видел его работы.

Работал в Лилле и Генте, в 1431 г. приобрёл дом в Брюгге и прожил там до самой смерти.

Творчество Эйка

Стиль Эйка основывался на неявной силе реализма, послужил важным подходом в позднем средневековом искусстве.

Выдающиеся достижения этого реалистичного направления, например, фрески Томмазо да Модена в Тревизо, работы Робера Кампена, повлияли на стиль Яна ван Эйка.

Экспериментируя с реализмом, Ян ван Эйк добился поразительной точности, необычно приятных различий между качеством материалов и природным светом. Это позволяет считать, что его бережное очерчивание деталей ежедневной жизни делалось с намерением отобразить великолепие Господних творений.

Некоторые писатели ложно приписывают Яну ван Эйку открытие техники живописи маслом. Несомненно, он сыграл ключевую роль в совершенствовании этой методики, достигая с ее помощью беспрецедентного богатства и насыщенности цвета.

Ян ван Эйк развил технику писания маслом. Он постепенно добивался педантичной аккуратности в изображении мира природы.

Многие последователи неудачно копировали его стиль. Отличительным качеством работы Яна ван Эйка была трудная имитация его работ.

Его влияние на следующее поколение художников, в северной и южной Европе, нельзя переоценить. Целая эволюция фламандских художников 15 века носила непосредственный отпечаток его стиля.

Среди работ ван Эйка, которые сохранились, самой великой является «Гентский алтарь» - в соборе Сент-Бавон в Генте, Бельгия. Этот шедевр был создан двумя братьями, Яном и Хубертом, и завершен в 1432 году. На панелях экстерьера показан день Возвещения, когда ангел Гавриил посетил деву Марию, а также образы святого Иоанна Крестителя, Иоанна Евангелиста. Интерьер алтаря состоит из «Поклонения ягненку», изобличающий великолепный пейзаж, а также расположенных выше картин, показывающих Бога Отца возле Девы, Иоанна Крестителя, ангелов, играющих музыку, Адама и Еву.

За всю свою жизнь Ян ван Яйк создал множество великолепных портретов, которые знамениты благодаря кристальной объективности, точности графики.

Портрет Яна де Леу Благовещение Гентский алтарь

Среди его картин: портрет неизвестного мужчины (1432), портрет мужчины в красном тюрбане (1436), портрет Яна де Лиюв (1436) в Вене, портрет жены Маргареты ван Эйк (1439) в Брюгге.

Свадебная картина «Джиованни Арнольфини и его невеста» (1434, Национальная галерея Лондона) наряду с фигурами показывает превосходный интерьер.

В биографии ван Эйка особый интерес художника всегда падал на изображение материалов, а также особое качество веществ. Его непревзойденная техническая одаренность особенно хорошо проявилась в двух религиозных работах – «Богоматерь канцлера Ролена» (1436) в Лувре, «Богоматерь каноника ван дер Пале» (1436) в Брюгге.

В национальной галерее искусств Вашингтона представлена картина «Возвещение», которая приписывается руке ван Эйка.

Считается, что некоторые незавершенные картины Яна ван Эйка закончил Петрус Кристус.

В истории искусства «Портрет четы Арнольфини» - одна из первых картин, подписанная самим художником. «Здесь был Ян ван Эйк. 1434». Так как вплоть до XV века было не принято подписывать свои картины.

Картина Ян Ван Эйка, мастера из Брюгге, фламандского живописца эпохи раннего возрождения, - в которой спрятана подсказка. Картина называется «Портрет Четы Арнольфини».

Картина просто блещет огромным количеством деталей, что довольно интересно, ведь она написана только в 1434 году. И подсказкой о том, каким образом автору удалось сделать такой большой шаг вперед в реалистичности изображения, служит зеркало. А также подсвечник - невероятно сложный и реалистичный.

Нидерландский живописецЯн Ван Эйк

Введение

Ван Эйк Ян (около 1390-1441), нидерландский живописец. Главный представитель и один из родоначальников искусства Раннего Возрождения в Нидерландах. В 1422-24 работал над украшением графского замка в Гааге, с 1425 придворный художник бургундского герцога Филиппа Доброго. В 1427 посетил Испанию, в 1428-29 Португалию. Около 1430 поселился в Брюгге.

Наиболее крупное произведение Ван Эйк - знаменитый "Гентский алтарь" (полиптих в соборе св. Бавона в Генте). Согласно позднейшей надписи на алтаре, начал его живописец Хуберт Ван Эйк и окончил в 1432 Ян (Хуберт, старший брат Яна, работал в 1420-х гг. в Генте, где умер в 1426).

Вопрос о творчестве Хуберта Ван Эйка и его участии в работе над "Гентским алтарём" остаётся спорным. По мнению большинства учёных, Хуберт мог лишь начать работу над центральными частями алтаря, но в целом алтарь выполнен Яном Ван Эйком. Несмотря на наличие в ряде сцен архаичных черт, "Гентский алтарь" открывает собой новую эпоху в истории нидерландского искусства. Религиозная символика претворена в нём в конкретные, жизненно убедительные и осязаемые образы. С исключительной реалистичной смелостью и неприкрашенной правдой изображены на алтаре обнаженные фигуры Адама и Евы; фигуры поющих и музицирующих ангелов на боковых створках отличаются объёмностью и пластической осязаемостью; тонкой поэтичностью и мастерством в передаче пространства и световоздушной среды выделяются пейзажные фоны в сценах поклонения Агнцу.

Вершина творчества Ван Эйка - монументальные алтарные композиции ("Мадонна канцлера Ролена", около 1436, Лувр; "Мадонна каноника ван дер Пале", 1436, Муниципальная художественная галерея, Брюгге). Развивая и обогащая достижения своих предшественников (Р. Кампена и др.), Ван Эйк превращает традиционную сцену поклонения божеству в величественное и красочное изображение зримого, реального мира, исполненное спокойной созерцательности. Ван Эйка интересует в равной мере и человек во всей его неповторимой индивидуальности, и окружающий его мир. В композициях Ван Эйка существенную и равнозначную роль играют портретные изображения, пейзаж, интерьер, натюрморт. Чрезвычайная тщательность и вместе с тем смелая обобщённость живописи выявляют особенности и красоту каждого предмета, обретающего реальный вес и объём, характерную фактуру поверхности. Детали и целое находятся в органичной взаимосвязи: архитектурные детали, предметы обстановки, цветущие растения, драгоценные камни и ткани, украшающие одежду богоматери и поклоняющихся ей фигур, как бы воплощают в себе частицу бесконечной красоты мироздания; исполненный света и воздуха панорамный пейзаж в "Мадонне канцлера Ролена" воспринимается как собирательный гармоничный образ Вселенной.

Искусство Ван Эйка проникнуто глубоким пониманием логической закономерности всего существующего, выражением чего является строгое, продуманное и вместе с тем жизненно естественное построение композиции, полное тонкого ощущения пространственной соразмерности. Решение поставленных Ван Эйком творческих проблем требовало разработки новых художественных средств.

Ван Эйк одним из первых освоил пластические и выразительные возможности масляной живописи, используя тонкие прозрачные слои краски, положенные один поверх другого (так называемая фламандская манера многослойного прозрачного письма). Этот живописный метод позволил Ван Эйку достигнуть исключительной глубины, богатства и светосилы цвета, а также тонкости светотеневых и красочных переходов. Звучные, интенсивные, чистые тона красок в картинах Ван Эйка как бы пронизаны воздухом и светом и объединены в единое гармоничное красочное целое. Живописные открытия Ван Эйка сыграли важную роль в истории мировой живописи.

Ван Эйк явился одним из первых в Европе крупных мастеров портретной живописи. В творчестве Ван Эйка портрет выделился в самостоятельный жанр. В созданных Ван Эйком погрудных портретных изображениях (обычно в трёхчетвертном развороте), отличающихся строгой простотой и отточенностью средств ("Тимофей", 1432, "Человек в красном головном уборе", 1433, - оба в Национальной галерее, Лондон; портрет жены художника Маргареты Ван Эйк, 1439, Муниципальная художественная галерея, Брюгге), беспристрастно правдивая и тщательная передача внешних черт человека подчинена зоркому и проницательному раскрытию главных особенностей его характера. Портретные образы художника отражают глубокое осознание достоинства и ценности человеческой личности. Ван Эйк создал первый в европейской живописи парный портрет, изобразив купца Дж. Арнольфини с женой в центре небольшой, исполненной мягкого света и уюта бюргерской комнаты (1434, Национальная галерея, Лондон).

Творчество Ван Эйка, основанное в значительной мере на религиозных представлениях, отразило вместе с тем осознание красоты, многообразия и ценности реального бытия и послужило во многом исходным пунктом развития реализма в истории европейской живописи. Оно в большой степени определило пути дальнейшего развития нидерландской живописи, круг её интересов и проблем. Мощное воздействие искусства Ван Эйка испытали не только нидерландские, но и итальянские мастера (Антонелло да Мессина и др.).

Биография

«Самый главный художник нашего века» - так назвалЯна ван Эйка <#"justify">Интересные факты

·В истории искусства «Портрет четы Арнольфини <#"justify">Так как вплоть до XV века было не принято подписывать свои картины.

·Существует несколько теорий пытающихся объяснить внезапный переход к реализму <#"justify">эйк живописец лиризм композиция

Описание картин

Один из этапов портретной эволюции творчества Яна ван Эйка - так называемый портрет «Тимофей». Иначе эта картина называется «Портрет молодого человека». Картина написана художником в 1432 году маслом по доске. Это поясное изображение некрасивого, тихого человека, устремившего в пространство взгляд, лишенный определенного выражения. Однако длительность, чистота, задумчивость и нефиксированность этого взгляда дают почувствовать, что портретируемый исполнен скромности и благочестия, чистосердечно открыт миру. Взгляд Тимофея устанавливает определенное соотношение между ним и внешним миром. Он обладает двоякой направленностью; можно сказать, что внешний мир, проникая сквозь глаза Тимофея, претворяется в новое качество - во внутреннюю сферу человека. А вместе с тем, как луч, попавший в другую среду и преломленный ею, он не теряет при этом своей природы. Взгляд Тимофея утверждает и сопричастность его мирозданию и наличие в нем глубокой духовной жизни. Мы ничего не знаем о ней определенного, но мы чувствуем ее, и не случайно глаза на портретах ван Эйка чаще всего имеют оттенок неразрешимой для зрителя загадочности.

В картине ван Эйка - портрете мужчины в тюрбане, исполненном в 1433 году (Лондон, Национальная галерея), выражение лица становится более активным. Портретируемый приближен к краю картины, его глаза обращены к нам (хотя все же нельзя сказать, что он смотрит на вас). Взгяд его, более пристальный, чем у Тимофея, обладает некоторым привкусом горечи, то есть его эмоциональная окрашенность более конкретна. В названных портретах нет ни разработанной характеристики, ни определенных душевных движений. Их заменяет длительная, вневременная созерцательность. А созерцательность для ван Эйка - не индивидуальное свойство модели. Она является для него скорее качеством, определяющим место человека в мире (как для итальянских портретных изображений таким качеством была способность к действию, к активному проявлению своей внутренней энергии). И индивидуальное начало в портретах ван Эйка сказывается исключительно в том, как человек созерцает мир, как он обращен к миру. Собственно, ценность человека состоит для ван Эйка в способности ощущать свою нерасторжимую связь, слитность с миром. Общее состояние при такого рода восприятии одно - своего рода задумчивая печаль. Но напрасно гадать о ее конкретном содержании. Нам дано только знать, что Тимофей глядит в мир с тихой лирической задумчивостью, а человек в тюрбане - более сухо и горько. Психологическая направленность в обоих случаях одна, но ее тональность, ее эмоциональная окрашенность - разная.

В 1434 году Ян ван Эйк написал портрет, обычно считающийся изображением итальянского купца из Лукки, представителя интересов дома Медичи в Брюгге, Джованни Арнольфини и его жены Иоанны (Лондон, Национальная галерея). Портрет этот не только запечатлевает обоих Арнольфини, но и представляет их в определенной сюжетной и бытовой ситуации: мастер изобразил момент бракосочетания. Супруги находятся в комнате. Джованни Арнольфини держит за руку Иоанну (или Джованны) Ченани, свою юную невесту. Маленькая собачка, домашние туфли, плоды на подоконнике, единственная свеча, висящие на гвозде четки, доски пола и ковер - все выписано с ювелирной точностью. Возможно, картина была заказана художнику, чтобы увековечить этот счастливый союз, и, подобно свидетелю на брачной церемонии, он подписался на дальней стене: Johannes de Eyk fuit hic (Ян ван Эйк был здесь). В зеркале ниже надписи отражается со спины пара новобрачных и третья фигура, предположительно художника, свидетеля события. Образ Джованни трактован схоже с портретами Тимофея и человека в тюрбане. Но мастер приопустил его взгляд - и он уже не уходит в пространство. Духовный мир как бы замкнулся в самом человеке и светится уже собственным светом, а не отраженным светом мироздания. Ван Эйк не перечисляет особенностей душевной сферы портретируемого. Но он словно подчиняется своей модели, он пишет ее в отвечающем ей «характере», и живописная манера поражает несвойственной ван Эйку, но так отвечающей существу Арнольфини холодной и блестящей уверенностью. С острой и пристальной наблюдательностью он отмечает узкие, вдавленные виски, разрезанный впадинкой подбородок, несколько кривые губы и особенно длинный овал лица, тоже длинный, хрящеватый, с изощренно выгнутыми ноздрями нос, прикрытые веками прохладные, светлые глаза и слабо брезжащий на бледных щеках румянец. Узкая, с неподвижно подогнутым мизинцем рука Джованни повисла в воздухе - не движущаяся и не остановившаяся, рука с невыраженным, даже спрятанным характером. А ей навстречу открыта рука Джованны - тоже тонкая, но совсем иная в своей нежной неразвитости. Джованни стоит с почти молитвенной сосредоточенностью. Он не столько стоит, сколько предстоит. Но мы, подведенные к его благословляющему и предостерегающему движению, воспринимаем его как выражение строгости, серьезности Арнольфини. Напротив, пассивная подчиненность жеста Джованны жесту мужа, меньшая сосредоточенность ее взгляда и некоторая идеализированность придают ей трогательные и мягкие черты покорности. Гладкая, напоминающая эмаль живописная поверхность картины достигнута благодаря наложению пигмента, смешанного с льняным маслом, многочисленными слоями лессировок. Затем картина была покрыта лаком. Яна ван Эйка и его брата Хуберта, пользовавшихся этой техникой, по традиции считали "изобретателями" масляной живописи. Стиль ван Эйков часто имитировали, но никогда не могли превзойти.

В алтарной работе «Мадонна канцлера Ролена» метод художника приобретает большую усложненность. Картина «Мадонна канцлера Николя Ролена» (Музей Лувр, Париж) создана Яном ван Эйком в 1435 году. Не очень большая (0,66x0,62 м), она кажется больше своих реальных размеров. Образы жестче и определеннее. Бесконечно уходящая панорама торжественно открывается через три арочных пролета. Архитектурно-пейзажная часть не составляет с людьми лирического и гармонического единства, но выступает как важный, самостоятельный образ: Ролену противопоставляется пейзаж с жилыми домами, Марии - панорама церквей, а линии расположенного по центральной оси далекого моста с движущимися по нему фигурками пешеходов и всадников как бы устанавливают связь между Роленом и благословляющим жестом младенца Христа. Нарастание определенности образов (Ролен - один из самых жестких образов ван Эйка) и сознательное подчеркивание единства человека с мирозданием свидетельствуют о том, что (как и в портрете четы Арнольфини) художник стоит перед необходимостью дальнейшего развития или видоизменения своей системы живописи.

Собственно, картина «Мадонна каноника ван дер Пале» написана по заказу каноника Георга ван дер Пале. Реализация этих новых тенденций произошла около 1436 года. Во всяком случае, в 1436 году мастер создал алтарную композицию, во многом отличную от его прежних работ, - «Мадонну каноника ван дер Пале» (Брюгге, Музей). Ритмы и формы здесь укрупнились, стали тяжелее и размереннее. Ян ван Эйк в картине «Мадонна каноника ван дер Пале» сумел создать явное господство духа невозмутимой и статической уравновешенности. Участникам сцены свойственна представительность, безусловное, не требующее проявлений достоинство.

Сравнительно с прежними героями ван Эйка эти не столько смотрят сами, сколько позволяют зрителю обозревать их плавный полукруг. Они уже не боятся заслонить пейзаж или замкнуть собой перспективу. На смену юным, похожим не на матерей, а на старших сестер мадоннам прежних лет пришла другая - величественная, спокойно занимающая главную часть картины.Фигуры четырех участников сцены (Мадонна, святой Домициан, святой Георгий и донатор Пале) приобрели повышенную материальную массивность. Арочные пролеты не открывают ни далеких просторов, ни сложных архитектурных аспектов. Ян ван Эйк приблизил к нам героев своей картины и ограничил ими поле нашего зрения. Замкнулась перспектива «Мадонны канцлера Ролена», закрылось окно дрезденского триптиха.

Но Ян ван Эйк пошел еще дальше. При всей своей значительности канцлер Ролен (в вышеупомянутом алтаре) не является основным героем. Его образ равноправен образу мадонны и уступает художественной активности пейзажной панорамы. В «Мадонне ван дер Пале» художник превратил донатора в едва ли не главное лицо композиции. Коленопреклоненный ван дер Пале господствует в картине. К нему обращены и Мария и святой Домициан, его грузная фигура в белом облачении привлекает наше внимание, и изящный патрон каноника - святой Георгий, приветливо приподняв шлем, представляет его мадонне. Тот же, сняв очки и заложив пальцем нужные страницы молитвенника, поднял угрюмый, тяжелый размышляющий взор. Он не созерцает, а размышляет. И в этой перестановке акцента с обращенности человека в мир на его погруженность в себя - предварение последующих тенденций нидерландского искусства. Цвет и здесь поднимает изображение на некую высшую ступень. Но его активность и одновременно плотность - особые. Бархатное облачение святого Домициана обретает невероятную цветовую звучность. Его освещенные солнцем складки синее, чем это возможно для реального цвета. И сочетаясь с красным - одеяния Марии - и белым - каноника, - они образуют мощный сияющий аккорд. Но именно благодаря предельности этого аккорда в нем возникают черты нового - самодовлеющей цветовой активности, невозможной в тех работах, где мастер всецело подчинял свое искусство идее вселенной.

Все работы Яна ван Эйка после 1436 несут в себе отзвук пафоса объективности, который в такой резкой форме проявился в картине «Мадонна каноника ван дер Пале». Но самоценная значительность образа сочетается в них с некоторым прозаизмом трактовки. Изображенные художником лица становятся конкретнее, характернее. Портрет Яна де Леув, несмотря на совсем маленькие размеры, кажется монументальным: в такой степени в модели подчеркнута основательность облика и жестковатая прямота внутреннего мира. Ян де Леув смотрит не в мир, а на нас. Рядом с ним Тимофей и человек в тюрбане кажутся отдаленными и недосягаемыми для живого контакта. Возрастание конкретности и реальности образа человека в поздних работах Яна ван Эйка протекает необычайно быстро и проявляется различно. В неоконченной «Святой Варваре» (1437; Антверпен, Музей) оно заметно в трактовке второго и третьего планов, где обстоятельно изображено возведение храма, а далекие холмы получают ясное и упорядоченное решение. В картине «Мадонна у фонтана» (1439; Антверпен, Музей) оно видно в желании нейтрализовать активность перспективного построения фона (при помощи фигурок ангелов, держащих занавес, и цветов) и сосредоточить внимание на образе человека. Живописное решение подчеркивает не столько красоту мироздания, сколько декоративное богатство картины. Цвет обретает силу, сочность, еще невиданную мощь звучания, но за ним мы уже не чувствуем былой - трогательной и застенчивой - восхищенности художника Яна ван Эйка.

Наиболее последовательно новые особенности метода воплощаются в последнем портрете мастера - портрете жены Маргрет ван Эйк. Здесь за характерностью внешнего облика начинает явственно вырисовываться анализ характера. Если в портретах Тимофея и человека в красном тюрбане образ портретируемых являлся лишь частью более общего образа (образа человека как части мироздания), то здесь создание индивидуального образа исчерпывает замысел художника. Таких объективных портретов ван Эйк еще не создавал. И никогда он не обращался к такой необычайно тонкой, при этом скорее изысканной, чем глубокой гамме: красная с фиолетовым оттенком ткань - серая меховая опушка - серо-розовое с совсем бледными губами лицо. Картина художника «Портрет жены Маргрет ван Эйк» завершает первый этап нидерландского Ренессанса и свидетельствует о вступлении ван Эйка в новую, характерную уже для 1440-х годов фазу развития искусства Нидерландов. Смерть в 1441 году прервала его дальнейшую деятельность. Братья Ян и Хуберт ван Эйк в современном им искусстве занимают исключительное место. Но они не были одиноки. Одновременно с ними в Северной Фландрии работали и другие живописцы, стилистически и в проблемном отношении им родственные.

Гентский полиптих братьев ван Эйк (Собор святого Бавона, Гент) - центральное произведение искусства северного Ренессанса. Это грандиозное, многочастное сооружение, размером 3,435 на 4,435 метра. Многостворчатый алтарь первоначально предназначался для боковой капеллы Иоанна Крестителя в Сен-Баво в Генте. Внимательный анализ алтаря позволил различить в нем работу обоих братьев - Губерта и Яна. Начавший работу Губерт умер в 1426 г., алтарь же был закончен в 1432 г. Яном, который исполнил панели, составляющие внешнюю сторону алтаря, и в большой степени- внутренние стороны боковых створок (впрочем, рука Яна различима и в ряде сцен, написанных Губертом, а общая цельность полиптиха свидетельствует о руководящей роли старшего брата). При сравнении процессии на внутренней стороне боковых створок со сценой поклонения агнцу можно заметить, что в работе Яна фигуры сгруппированы свободнее. Ян уделяет больше внимания человеку, чем Губерт. Фигуры, написанные им, отличаются большей гармонией, они более последовательно, равномерно раскрывают драгоценную природу человека и мира.

По праздничным дням створки раздвигались. Легкая воздушная сцена в комнате Марии раскрывалась - буквально и переносно - в самом существе своем. Алтарь становится вдвое больше (благодаря раскрытым створкам), он обретает широкую и торжественную многозвучность. Он загорается глубоким цветовым сиянием. Прозрачную светоносную сцену «Благовещения» сменяет величественный и великолепный ряд фигур. Они подчинены особым закономерностям. Каждая фигура Это как бы извлечение, концентрация реальности. И каждая подчинена радостной, торжествующей иерархии, во главе которой - Бог. Он средоточие всей системы. Он крупнее всех, он отодвинут вглубь и возвышен, он неподвижен и, единственный, обращен вовне алтаря. Его лицо серьезно. Он устремляет в пространство свой взгляд, и его устойчивый жест лишен случайности. Это благословение, но и утверждение высшей необходимости. Он пребывает в цвете - в красном горящем цвете, который разлит повсюду, который вспыхивает в самых потаенных уголках полиптиха и только в складках его одежд обретает свое наивысшее горение. От фигуры бога-отца, как от начала, как от точки отсчета, торжественно разворачивается иерархия.

Мария и Иоанн Креститель, изображенные подле него, подчинены ему; тоже возвышенные, они лишены его устойчивой симметрии. В них пластика не побеждена цветом и бесконечная, глубокая звучность цвета не переходит в интенсивное, пламенеющее горение. Они материальнее, они не сплавлены с фоном. Следующими представлены ангелы. Они как младшие сестры Марии. И цвет в этих створках меркнет и становится теплее. Но, словно для восполнения ослабленной цветовой активности, они представлены поющими. Точность их мимики делает для зрителя наглядной, как бы реально воспринимаемой высоту и прозрачность звука их песнопений. И тем сильнее и материальнее явление Адама и Евы. Их нагота не просто обозначена, но предъявлена во всей ее очевидности. Они стоят в рост, выпуклые реальные. Мы видим, как розовеет кожа на коленях и кистях рук Адама, как круглятся формы Евы.

Таким образом, верхний ярус алтаря развертывается как поразительная в своем последовательном изменении иерархия реальностей. Нижний ярус, изображающий поклонение агнцу, решен в ином ключе и противопоставлен верхнему. Светозарный, кажущийся необъятным, он простирается от переднего плана, где различимо строение каждого цветка, до бесконечности, где в свободной последовательности чередуются стройные вертикали кипарисов и церквей. Этот ярус обладает свойствами панорамности. Его герои выступают не как единичные данности, а как части множества: со всей земли в мерном движении сбираются в процессии священнослужители и отшельники, пророки и апостолы, мученики и святые жены. В молчании или с пением они окружают священного агнца - символ жертвенной миссии Христа. Перед нами проходят их торжественные сообщества, во всей своей красочности открываются земные и небесные просторы, и пейзаж обретает волнующий и новый смысл- больший, чем просто дальний вид, он претворяется в своего рода воплощение вселенной. Нижний ярус представляет другой, чем в верхнем, аспект реальности, однако оба они составляют единство. В сочетании с пространственностью «Поклонения» цвет одежд бога-отца пламенеет еще глубже. При этом его грандиозная фигура не подавляет окружение - он высится, словно излучая из себя начала красоты и реальности, он венчает и объемлет все. И как центр равновесия, как точка, завершающая все композиционное построение, помещена под его фигурой переливающаяся всей мыслимой многоцветностью драгоценная ажурная корона. Нетрудно увидеть в Гентском алтаре принципы миниатюр 20-х годов 15 века, но в полиптихе они возведены в законченную художественную, мировоззренческую систему.

В закрытом виде Гентский алтарь являет собой двухъярусную композицию, нижний ярус которой занимают изображения статуй двух Иоаннов - Крестителя и Евангелиста, по сторонам от которых находятся коленопреклоненные заказчики - Иодокус Вейд и Елизавета Бурлют; верхний ярус отведен сцене «Благовещения», которая венчается фигурами сивилл и пророков, завершающих композицию. Нижний ярус алтаря благодаря изображению реальных людей и натуральности, осязаемости статуй более, чем верхний, связан со средой, в которой находится зритель. Цветовая гамма этого яруса кажется плотной, тяжелой. Напротив, «Благовещение» представляется более отстраненным, его колорит светел, а пространство не замкнуто. Художник отодвигает героев - благовествующего ангела и возносящую благодарение Марию - к краям сцены. И все пространство комнаты освобождает, наполняет светом. Этот свет в еще большей мере, чем в «Мадонне в церкви», имеет двоякую природу - он вносит начало возвышенное, но он же поэтизирует чистый уют обычной бытовой обстановки.

И словно для доказательства единства двух этих аспектов жизни - всеобщего, возвышенного и реального, бытового - центральные панели «Благовещения» отводятся виду на далекую перспективу города и изображению трогательной подробности домашнего обихода - умывальника с висящим подле него полотенцем. Художник старательно избегает ограниченности пространства. Светлое, даже светоносное, оно продолжается за пределами комнаты, за окнами, а там, где нет окна, оказывается углубление или ниша, а где нет и ниши - свет ложится солнечным зайчиком, повторяя на стене тонкие оконные переплеты. Вся внешняя часть полиптиха подчинена идее благовещения, то есть предсказанию пришествия в мир Христа, и должна, по замыслу художников, предварять тему искупления. И, соответствуя этой задаче, закрытый алтарь таит в себе чувство радостной недосказанности и ожидания. При всей торжественности «Благовещения» - это всего только одна единичная сцена, эпизод. Лишь внутренние части алтаря - представляющие искупление грехов человеческих - несут ощущение возвышенной и волнующей свершенности. Нетрудно увидеть в Гентском алтаре принципы миниатюр 20-х годов 15 века, но в полиптихе они возведены в законченную художественную, мировоззренческую систему.

Стремление в любой сцене, в любом человеке и предмете отражать преимущественно красоту мироздания оказало сильнейшее воздействие на трактовку пространства. Сохраняя пространственность и воздушность миниатюр 20-х годов 15 века, Гентский алтарь сообщает этим качествам программную принципиальность, мировоззренческий смысл. Там человек сливался с мирозданием в своего рода пейзажном единстве. Здесь и пейзажная даль, и человек, и деталь предмета обладают такой подчеркнутой выразительностью, что та, в какой-то мере лишая сцену ее бытовой естественности, делая ее более «натюрмортной», придает ей огромную силу художественного и эмоционального воздействия. Воплощенные в Гентском алтаре принципы проявились не во всех изображениях в равной мере. Таким образом, в Гентском алтаре гениальные находки автора миниатюр Туринского часослова дали грандиозные результаты. И, по существу, даже сравнительная медленность и своеобразие ренессансного развития Нидерландов, отсутствие культа яркой, героической индивидуальности, который имел такое важное значение в Италии, принесли здесь неожиданно ценные плоды.

Картина «Благовещение» написана живописцем Яном ван Эйком в период расцвета его таланта. По существу, сцена понимается и как событие, и как предстоящее действие. На картине художником изображен благовествующий ангел и молящаяся Мария, на которую снисходит Святой Дух. Картина художника Яна ван Эйка наполненена тонким лиризмом: тихой радостью ангела, душевным трепетом и волнением Марии. Разноцветное сияние стекла, блеск металла, глубокие переливы бархата и эмалевое сияние небес более, чем что-либо другое, передают красоту, которой напоен мир, необычность, драгоценность любой частности и всей вселенной в целом.

Репетиторство

Нужна помощь по изучению какой-либы темы?

Наши специалисты проконсультируют или окажут репетиторские услуги по интересующей вас тематике.
Отправь заявку с указанием темы прямо сейчас, чтобы узнать о возможности получения консультации.