Урок литературы для учителя и ученика. Николай Васильевич Гоголь

Разочарование и неудачи. - Экспромтом в Любек. - Поступление на службу и отставка. - Первые успехи на литературном поприще. - «Вечера на хуторе». - Знакомство с Жуковским, Пушкиным и Карамзиным. - В кругу нежинских товарищей. - «Старосветские помещики», «Тарас Бульба», «Женитьба», «Ревизор». - Гоголь в роли неудачного адъюнкта по кафедре истории. - Тяготение к литературе. - Белинский предсказывает Гоголю славную будущность. - «Ревизор» ставится на сцену по личному желанию императора Николая I

Сильно волновались молодые люди, подъезжая к столице. Они, как дети, беспрестанно высовывались из экипажа посмотреть - не видны ли огни Петербурга. Когда, наконец, замелькали вдали эти огни, их любопытство и нетерпение достигли высшей степени. Гоголь даже отморозил себе нос и схватил насморк, беспрестанно выскакивая из экипажа, чтобы лучше насладиться вожделенным зрелищем. Остановились они вместе, в меблированных комнатах, и сразу должны были познакомиться с разными практическими хлопотами и мелкими неприятностями, встречающими неопытных провинциалов при первом появлении их в столице. Эти дрязги и мелочи обыденной жизни удручающим образом подействовали на Гоголя. В его мечтах Петербург был волшебной страной, где люди наслаждаются всеми материальными и духовными благами, где они делают великие дела, ведут великую борьбу со злом - и вдруг, вместо всего этого грязная, неуютная меблированная комната, заботы о том, как бы подешевле пообедать, тревога при виде, как быстро опустошается кошелек, казавшийся в Нежине неистощимым! Дело пошло еще хуже, когда он начал хлопотать об осуществлении своей заветной мечты - о поступлении на государственную службу. Он привез с собой несколько рекомендательных писем к разным влиятельным лицам и, конечно, был уверен, что они немедленно откроют ему пути к полезной и славной деятельности; но, увы - тут снова ждало его горькое разочарование. «Покровители» или сухо принимали молодого, неловкого провинциала и ограничивались одними обещаниями, или предлагали ему самые скромные места на низших ступенях бюрократической иерархии - места, которые нимало не соответствовали его горделивым замыслам. Он попробовал было вступить на литературное поприще, написал стихотворение «Италия» и послал его под чужим именем в редакцию «Сына отечества». Стихотворение это, весьма посредственное и по содержанию, и по мысли, написанное в романтически-напыщенном тоне, было, однако, напечатано. Этот успех приободрил молодого автора, и он решил издать свою поэму «Ганс Кюхельгартен» (подражание «Луизе» Фосса), задуманную и по всей вероятности даже написанную им еще в гимназии. Втайне от самых близких друзей своих, скрываясь под псевдонимом В. Алова, напечатал он свое первое большое литературное произведение (71 страница в 12 долю листа), роздал экземпляры книгопродавцам на комиссию и с замиранием сердца ждал приговора о нем публики. Увы! Знакомые или совсем ничего не говорили о «Гансе», или отзывались о нем равнодушно, а в «Московском телеграфе» появилась коротенькая, но едкая заметка Полевого, что идиллию г. Алова всего лучше было бы навсегда оставить под спудом. Этот первый неблагосклонный отзыв критики взволновал Гоголя до глубины души.

Он бросился по книжным лавкам, отобрал у книготорговцев все экземпляры своей идиллии и тайно сжег их.

Еще одна попытка добиться славы, сделанная Гоголем в это же время, привела к таким же печальным результатам. Вспомнив свои успехи на сцене Нежинского театра, он вздумал поступить в актеры. Тогдашний директор театра, князь Гагарин, поручил чиновнику своему Храповницкому испытать его. Храповницкий, поклонник напыщенной декламации, нашел, что он читает слишком просто, маловыразительно и может быть принят разве на «выходные роли».

Эта новая неудача окончательно расстроила Гоголя. Перемена климата и материальные лишения, какие ему приходилось испытывать после правильной жизни в Малороссии, повлияли на его от природы слабое здоровье, при этом все неприятности и разочарования чувствовались еще сильнее; кроме того, в одном письме к матери он упоминает, что безнадежно и страстно влюбился в какую-то красавицу, недосягаемую для него по своему общественному положению. Вследствие всех этих причин Петербург опротивел ему, ему захотелось скрыться, убежать, но куда? Вернуться домой, в Малороссию, ничего не добившись, ничего не сделав - это было немыслимо для самолюбивого юноши. Еще в Нежине он мечтал о заграничной поездке, и вот, воспользовавшись тем, что небольшая сумма денег матери попала ему в руки, он, недолго думая, сел на корабль и отправился в Любек.

Судя по его письмам этого времени, он не связывал с этой поездкой никаких планов, не имел никакой определенной цели, разве полечиться немного морскими купаньями; он просто в юношеском нетерпении бежал от неприятностей петербургской жизни. Вскоре, однако, письма матери и собственное благоразумие заставили его одуматься, и после двухмесячного отсутствия он вернулся в Петербург, стыдясь своей мальчишеской выходки и в то же время решившись мужественно продолжать борьбу за существование.

В начале следующего 1830 года счастье, наконец, улыбнулось ему. В «Отечественных записках» Свиньина появилась его повесть: «Басаврюк, или Вечер накануне Ивана Купала», а вскоре после того он получил скромное место помощника столоначальника в департаменте уделов. Давнишнее желание его приносить пользу обществу, состоя на государственной службе, исполнилось, но какая разница между мечтой и действительностью! Вместо того, чтобы благодетельствовать целому государству, всюду распространять правду и добро, искоренять ложь и злоупотребления, скромному помощнику столоначальника приходилось переписывать да подшивать скучные бумаги о разных мелких, вовсе не интересовавших его делах. Понятно, служба очень скоро надоела ему, он стал небрежно относиться к ней, часто не являлся в должность. Не прошло и года, как ему предложено было выйти в отставку, на что он с радостью согласился: в это время литературные работы поглощали все его мысли. В течение 1830 и 31 годов в тогдашних повременных изданиях появилось несколько его статей, почти все еще без подписи автора: «Учитель», «Успех посольства», отрывок из романа «Гетман», «Несколько мыслей о преподавании географии», «Женщина». Среди холода и неуютности петербургской жизни мысли его невольно неслись в родную Малороссию; кружок товарищей-нежинцев, с которыми он с самого приезда сохранял дружескую связь, разделял и поддерживал его симпатии. Каждую неделю сходились они вместе, говорили о своей дорогой Украине, пели малороссийские песни, угощали друг друга малороссийскими кушаньями, вспоминали свои школьнические проделки и свои веселые поездки домой на каникулы.

Поющие двери, глиняные полы, низенькие комнаты, освещенные огарком в старинном подсвечнике, покрытые зеленой плесенью крыши, подоблачные дубы, девственные чащи черемух и черешен, яхонтовые моря слив, упоительно-роскошные летние дни, мечтательные вечера, ясные зимние ночи - все эти с детства знакомые родные образы снова воскресли в воображении Гоголя и просились вылиться в поэтических произведениях. К маю 31 года у него были готовы повести, составившие первый том «Вечеров на хуторе близ Диканьки».

В начале 31 года Гоголь познакомился с Жуковским, который отнесся к начинающему писателю со своею обычной добротой и горячо рекомендовал его Плетневу. Плетнев с большим сочувствием взглянул на его литературные работы, посоветовал ему издать первый сборник его повестей под псевдонимом и сам выдумал для него заглавие, рассчитанное на то, чтобы возбудить интерес в публике. Чтобы обеспечить Гоголя в материальном отношении, Плетнев, состоявший в то время инспектором Патриотического института, дал ему место старшего учителя истории в этом институте и предоставил ему уроки в нескольких аристократических семействах. В первый раз Гоголь был введен в круг литераторов в 1832 году на празднике, который давал известный книгопродавец Смирдин по случаю перенесения своего магазина на новую квартиру. Гости подарили хозяину разные статьи, составившие альманах «Новоселье», в котором помещена и Гоголева «Повесть о том, как поссорились Иван Иванович с Иваном Никифоровичем».

С Пушкиным Гоголь познакомился летом 1831 года. Благодаря ему и Жуковскому, он был введен в гостиную Карамзиных, составлявшую как бы звено между литературным и придворно-аристократическим кругом, и познакомился с князем Вяземским, с семейством графа Виельгорского, с фрейлинами, красою которых считалась Александра Осиповна Россети, впоследствии Смирнова. Все эти знакомства не могли не оказать на Гоголя влияния, и влияния очень сильного. Молодой человек, обладавший скудным житейским опытом и еще более скудными теоретическими знаниями, должен был подчиниться обаянию более развитых и образованных людей. Жуковский, Пушкин - были имена, которые он с детства привык произносить с благоговением; когда он увидел, что под этими именами скрываются не только великие писатели, но истинно добрые люди, принявшие его с самым искренним дружелюбием, он всем сердцем привязался к ним, он охотно воспринял их идеи, и идеи эти легли в основу его собственного миросозерцания. По отношению к политике убеждения того литературно-аристократического круга, в котором пришлось вращаться Гоголю, могут быть охарактеризованы словом: либерально-консервативные. Всякие коренные реформы русского быта и монархического строя России отвергались им безусловно, как нелепые и вредоносные, а между тем стеснения, налагаемые этим строем на отдельные личности, возмущали его; ему хотелось более простора для развития индивидуальных способностей и деятельности, более свободы для отдельных сословий и учреждений; всякие злоупотребления бюрократического произвола встречали его осуждение, но он отвергал как энергический протест против этих злоупотреблений, так и всякие доискивания коренной причины их. Впрочем, надобно сказать, что вопросы политические и общественные никогда не выдвигались вперед в том блестящем обществе, которое собиралось в гостиной Карамзиных и группировалось около двух великих поэтов. Жуковский и как поэт, и как человек чуждался вопросов, волновавших жизнь, приводивших к сомнению или отрицанию. Пушкин с пренебрежением говорил о «жалких скептических умствованиях прошлого века» и о «вредных мечтаниях», существующих в русском обществе, и сам редко предавался подобным мечтаниям.

«Не для житейского волненья,

Не для корысти, не для битв»…

рождены на свет избранники судьбы, одаренные гением творчества. Жрецы чистого искусства, они должны стоять выше мелких страстей черни. С этой точки зрения служения искусству рассматривались кружком и все произведения, выходившие из-под пера тогдашних писателей. Свежая поэзия, веселый юмор первых произведений Гоголя обратили на себя внимание корифеев тогдашней литературы, не подозревавших, какое общественное значение будут иметь дальнейшие произведения остроумного «хохла», какое толкование придаст им новое, уже нарождавшееся литературное поколение.

Знакомства в аристократическом мире не заставили Гоголя прервать связи с его однокашниками по Нежинскому лицею. В маленькой квартире его собиралось довольно разнообразное общество: бывшие лицеисты, из числа которых Кукольник уже пользовался громкой известностью, начинающие писатели, молодые художники, знаменитый актер Щепкин, какой-нибудь никому не известный скромный чиновник. Тут рассказывались всевозможные анекдоты из жизни литературного и чиновничьего мира, сочинялись юмористические куплеты, читались вновь выходившие стихотворения. Гоголь читал необыкновенно хорошо и выразительно. Он благоговел перед созданиями Пушкина и делился с приятелями каждой новинкой, выходившей из-под его пера. Стихотворения Языкова приобретали в его чтении особенную выпуклость и страстность. Оживленный, остроумный собеседник, он был душой своего кружка. Всякая пошлость, самодовольство, лень, всякая неправда как в жизни, так в особенности в произведениях искусства, встречали в нем меткого обличителя. И сколько тонкой наблюдательности выказывал он, отмечая малейшие черты лукавства, мелкого искательства и себялюбивой напыщенности! Среди самых жарких споров, одушевленных разговоров его не покидала способность следить за всеми окружающими, подмечать скрытые душевные движения и тайные побуждения каждого. Часто случайно услышанный анекдот, по-видимому, вовсе не интересный рассказ какого-нибудь посетителя зароняли в душу его образы, которые разрастались в целые поэтические произведения. Так, анекдот о каком-то канцеляристе, страстном охотнике, скопившем с большим трудом денег на покупку ружья и потерявшем это ружье, зародил в нем идею «Шинели»; рассказ какого-то старичка о привычках сумасшедших породил «Записки Сумасшедшего». Сами «Мертвые души» обязаны своим происхождением случайному рассказу. Один раз Пушкин среди разговора передал Гоголю известие о том, что какой-то авантюрист занимался в Псковской губернии покупкой у помещиков мертвых душ и за свои проделки арестован. «Знаете ли, - прибавил Пушкин, - это отличный материал для романа, я как-нибудь займусь им». Когда несколько времени спустя Гоголь показал ему первые главы своих «Мертвых душ», он сначала немного подосадовал и говорил своим домашним: «С этим малороссом надо быть осторожнее: он обирает меня так, что и кричать нельзя». Но затем, увлекшись прелестью рассказа, вполне примирился с похитителем своей идеи и поощрял Гоголя продолжать поэму.

Николай Васильевич Гоголь (1809 – 1852) - один из величайших писателей русской литературы. Он родился 19 марта 1809 года в местечке Сорочинцах (на границе Полтавского и Миргородского уездов) и происходил из старинного малороссийского рода. Дед Гоголя, Афанасий Демьянович, оставил духовное поприще и поступил в гетмановскую канцелярию; именно он прибавил к своей фамилии Яновский другую - Гоголь, что должно было продемонстрировать происхождение рода от известного в украинской истории 17 в. полковника Евстафия (Остапа) Гоголя (факт этот, впрочем, не находит достаточного подтверждения). Дед писал в официальной бумаге, что “его предки, фамилией Гоголь, польской нации”, хотя сам он был настоящий малоросс и некоторые считали его прототипом героя “Старосветских помещиков”. Отец писателя, Василий Афанасьевич, служил при Малороссийском почтамте. Мать, Марья Ивановна, вышедшая замуж за Василия Афанасьевича в четырнадцать лет, происходила из помещичьей семьи Косяровских и слыла первой красавицей на Полтавщине. В семье, помимо Николая, было еще пятеро детей. Детские годы будущий писатель провел в родном имении Васильевке (другое название Яновщина), наведываясь вместе с родителями в окрестные места - Диканьку, принадлежавшую министру внутренних дел В. П. Кочубею, в Обуховку, где жил писатель В. В. Капнист, но особенно часто в Кибинцы, имение бывшего министра, дальнего родственника Гоголя со стороны матери - Д. П. Трощинского. С Кибинцами, где была обширная библиотека и домашний театр, связаны ранние художественные впечатления будущего писателя. Другим источником сильных переживаний мальчика служили исторические предания и библейские сюжеты, в частности, рассказываемое матерью пророчество о Страшном суде с напоминанием о неминуемом наказании грешников. С тех пор Гоголь, по выражению исследователя К. В. Мочульского, постоянно жил “под террором загробного воздаяния”. Отец Гоголя, Василий Афанасьевич, был человек веселого характера и замечательный рассказчик, его сценическая деятельность повлияла на вкусы будущего писателя, у которого рано проявилась склонность к театру. В. А. Гоголь умер, когда сыну было 15 лет. Жизнь в деревне до школы и после, в каникулы, шла в полнейшей обстановке малорусского быта, панского и крестьянского. Именно эти впечатления послужили основой для позднейших малорусских повестей Гоголя, его исторических и этнографических интересов. Впоследствии, живя в Петербурге, Гоголь постоянно обращался к матери, когда ему требовались новые бытовые подробности для его малороссийских повестей. Влиянию матери приписывают задатки религиозности, впоследствии овладевшей всем существом писателя. Мать обожала Гоголя и сильно баловала его, что стало одним из источников его самомнения, писатель рано осознал таившуюся в нем гениальную силу.

В 1818 – 1819 гг. Гоголь учился в Полтавском уездном училище, потом брал частные уроки у полтавского учителя Гавриила Сорочинского. С мая 1821 г. по июнь 1828 г. писатель учился в гимназии высших наук в Нежине. Он не был прилежным учеником, но обладал прекрасною памятью и готовился к экзаменам всего за несколько дней. Гоголь быль очень слаб в языках и делал успехи только в рисовании и русской словесности. Гимназия высших наук, в которой учился Гоголь, в то время была плохо организована. Преподаватель словесности был поклонником Хераскова и Державина и врагом новейшей поэзии, особенно Пушкина. Недостатки школы Гоголь восполнял самообразованием в товарищеском кружке. Гоголь вместе с Высоцким, имевшим в то время немалое влияние на писателя; с А. С. Данилевским и Н. Прокоповичем, оставшимися его друзьями на всю жизнь; с Нестором Кукольником выписывали в складчину журналы. Они даже затеяли свой рукописный журнал, где Гоголь много писал в стихах. Николай Васильевич был очень остроумен и уже тогда отличался необычным комизмом. С литературными интересами развилась и любовь к театру. Он был самым ревностным его участником. В юношеские годы восхищался Пушкиным, но его сочинительские опыты складывались в стиле романтической риторики, во вкусе Бестужева-Марлинского.

Смерть отца была тяжелым ударом для всей семьи. Разделив заботы матери о делах семьи, Гоголь думает и о будущем устройстве своих собственных дел. К концу пребывания в гимназии он мечтает о широкой общественной деятельности, которая, однако, видится ему вовсе не на литературном поприще; он думает выдвинуться и приносить пользу обществу на службе, на поприще юстиции, к которой на деле он был совершенно неспособен.

По окончании гимназии Гоголь в декабре 1828 вместе с одним из своих ближайших друзей А. С. Данилевским выехал в Петербург, где его постигло жестокое разочарование: скромные его средства оказались в большом городе очень скудными; блестящие надежды не осуществлялись так скоро, как он ожидал. Он пробовал поступить на сцену, сделаться чиновником, отдаться литературе, но в актеры его не приняли; службой он тяготился. Его стало сильнее привлекать литературное поприще. В Петербурге он принимал участие в малорусском кружке, состоявшем отчасти из прежних товарищей. Он нашел, что Малороссия возбуждает в обществе интерес; испытанные неудачи обратили его поэтические мечтания к родной Малороссии, и отсюда возникли “Вечера на хуторе близ Диканьки”. Но прежде он издал под псевдонимом В. Алова ту романтическую идиллию “Ганц Кюхельгартен” (1829), которая была написана еще в Нежине (он сам пометил ее 1827 годом) и герою которой приданы те идеальные мечты и стремления, какими он сам был исполнен в последние годы нежинской жизни. Но его произведение встречает убийственные отклики рецензентов (Гоголь тотчас же скупает почти весь тираж книги и предает его огню); к этому, возможно, прибавились любовные переживания, о которых он говорил в письме к матери (от 24 июля 1829). Беспокойное искание жизненного дела и личные неприятности заставляют Гоголя внезапно уехать из Петербурга в Германию. Гоголь отправился морем в Любек, но через месяц вернулся опять в Петербург (в сентябре 1829). “Его тянуло в какую-то фантастическую страну счастья и разумного производительного труда”, - говорит его биограф; такой страной представлялась ему Америка. На деле вместо Америки он попал на службу в департамент уделов (апрель, 1830) и оставался там до 1832 года. На его дальнейшую судьбу и на его литературную деятельность повлияло сближение с кругом Жуковского и Пушкина.

Родился 20 марта (1 апреля)1809 года в селе Сорочинцы Полтавской губернии в семье помещика. Гоголь был третьим ребенком, а всего в семье было 12 детей.

Обучение в биографии Гоголя проходило в Полтавском училище. Затем в 1821 году он поступил в класс Нежинской гимназии, где изучал юстицию. В школьные годы писатель не отличался особыми способностями в учебе. Хорошо ему давались только уроки рисования и изучение русской словесности. Писать у него получалось лишь посредственные произведения.

Начало литературного пути

В 1828 году в жизни Гоголя случился переезд в Петербург. Там он служил чиновником, пробовал устроиться в театр актером и занимался литературой. Актерская карьера не ладилась, а служба не приносила Гоголю удовольствия, а порою даже тяготила. И писатель решил проявить себя на литературном поприще.

В 1831 году Гоголь знакомится с представителями литературных кругов Жуковского и Пушкина , бесспорно эти знакомства сильно повлияли на его дальнейшую судьбу и литературную деятельность.

Гоголь и театр

Интерес к театру у Николая Васильевича Гоголя проявился еще в юности, после смерти отца, замечательного драматурга и рассказчика.

Осознавая всю силу театра, Гоголь занялся драматургией. Произведение Гоголя «Ревизор» было написано в 1835 году, а в 1836 впервые поставлено. Из-за отрицательной реакции публики на постановку «Ревизор», писатель покидает страну.

Последние годы жизни

В 1836 году в биографии Николая Гоголя были совершены поездки в Швейцарию, Германию, Италию, а также краткое пребывание в Париже. Затем, с марта 1837, в Риме продолжалась работа над первым томом величайшего произведения Гоголя «Мертвые души», который был задуман автором еще в Петербурге. После возвращения на родину из Рима, писатель издает первый том поэмы. Во время работы над вторым томом у Гоголя наступил духовный кризис. Даже поездка в Иерусалим не помогла исправить ситуацию.

В начале 1843 года была впервые напечатана известная повесть Гоголя «Шинель» .

Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф.Ф.Павленковым (1839-1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.

Из серии: Жизнь замечательных людей

* * *

компанией ЛитРес .

Глава II. Приезд Гоголя в Петербург и начало его литературной известности

Разочарование и неудачи, – Экспромтом в Любек. – Поступление на службу и отставка. – Первые успехи на литературном поприще. – «Вечера на хуторе». – Знакомство с Жуковским, Пушкиным и Карамзиным. – В кругу нежинских товарищей. – «Старосветские помещики», «Тарас Бульба», «Женитьба», «Ревизор». – Гоголь в роли неудачного адъюнкта по кафедре истории. – Тяготение к литературе. – Белинский предсказывает Гоголю славную будущность. – «Ревизор» ставится на сцену по личному желанию императора Николая 1

Сильно волновались молодые люди, подъезжая к столице. Они, как дети, беспрестанно высовывались из экипажа посмотреть – не видны ли огни Петербурга. Когда, наконец, замелькали вдали эти огни, их любопытство и нетерпение достигли высшей степени. Гоголь даже отморозил себе нос и схватил насморк, беспрестанно выскакивая из экипажа, чтобы лучше насладиться вожделенным зрелищем. Остановились они вместе, в меблированных комнатах, и сразу должны были познакомиться с разными практическими хлопотами и мелкими неприятностями, встречающими неопытных провинциалов при первом появлении их в столице. Эти дрязги и мелочи обыденной жизни удручающим образом подействовали на Гоголя. В его мечтах Петербург был волшебной страной, где люди наслаждаются всеми материальными и духовными благами, где они делают великие дела, ведут великую борьбу со злом – и вдруг, вместо всего этого грязная, неуютная меблированная комната, заботы о том, как бы подешевле пообедать, тревога при виде, как быстро опустошается кошелек, казавшийся в Нежине неистощимым! Дело пошло еще хуже, когда он начал хлопотать об осуществлении своей заветной мечты – о поступлении на государственную службу. Он привез с собой несколько рекомендательных писем к разным влиятельным лицам и, конечно, был уверен, что они немедленно откроют ему пути к полезной и славной деятельности; но, увы – тут снова ждало его горькое разочарование. «Покровители» или сухо принимали молодого, неловкого провинциала и ограничивались одними обещаниями, или предлагали ему самые скромные места на низших ступенях бюрократической иерархии – места, которые нимало не соответствовали его горделивым замыслам. Он попробовал было вступить на литературное поприще, написал стихотворение «Италия» и послал его под чужим именем в редакцию «Сына отечества». Стихотворение это, весьма посредственное и по содержанию, и по мысли, написанное в романтически-напыщенном тоне, было, однако, напечатано. Этот успех приободрил молодого автора, и он решил издать свою поэму «Ганс Кюхельгартен» (подражание «Луизе» Фосса), задуманную и по всей вероятности даже написанную им еще в гимназии. Втайне от самых близких друзей своих, скрываясь под псевдонимом В.Алова, напечатал он свое первое большое литературное произведение (71 страница в 12 долю листа), роздал экземпляры книгопродавцам на комиссию и с замиранием сердца ждал приговора о нем публики.

Увы! Знакомые или совсем ничего не говорили о «Гансе», или отзывались о нем равнодушно, а в «Московском телеграфе» появилась коротенькая, но едкая заметка Полевого, что идиллию г. Алова всего лучше было бы навсегда оставить под спудом. Этот первый неблагосклонный отзыв критики взволновал Гоголя до глубины души.

Он бросился по книжным лавкам, отобрал у книготорговцев все экземпляры своей идиллии и тайно сжег их.

Эта новая неудача окончательно расстроила Гоголя. Перемена климата и материальные лишения, какие ему приходилось испытывать после правильной жизни в Малороссии, повлияли на его от природы слабое здоровье, при этом все неприятности и разочарования чувствовались еще сильнее; кроме того, в одном письме к матери он упоминает, что безнадежно и страстно влюбился в какую-то красавицу, недосягаемую для него по своему общественному положению. Вследствие всех этих причин Петербург опротивел ему, ему захотелось скрыться, убежать, но куда? Вернуться домой, в Малороссию, ничего не добившись, ничего не сделав – это было немыслимо для самолюбивого юноши. Еще в Нежине он мечтал о заграничной поездке, и вот, воспользовавшись тем, что небольшая сумма денег матери попала ему в руки, он, недолго думая, сел на корабль и отправился в Любек.

Поющие двери, глиняные полы, низенькие комнаты, освещенные огарком в старинном подсвечнике, покрытые зеленой плесенью крыши, подоблачные дубы, девственные чащи черемух и черешен, яхонтовые моря слив, упоительно-роскошные летние дни, мечтательные вчера, ясные зимние ночи – все эти с детства знакомые родные образы снова воскресли в воображении Гоголя и просились вылиться в поэтических произведениях. К маю 31 года у него были готовы повести, составившие первый том «Вечеров на хуторе близ Диканьки».

В начале 31 года Гоголь познакомился с Жуковским, который отнесся к начинающему писателю со своею обычной добротой и горячо рекомендовал его Плетневу. Плетнев с большим сочувствием взглянул на его литературные работы, посоветовал ему издать первый сборник его повестей под псевдонимом и сам выдумал для него заглавие, рассчитанное на то, чтобы возбудить интерес в публике. Чтобы обеспечить Гоголя в материальном отношении, Плетнев, состоявший в то время инспектором Патриотического института, дал ему место старшего учителя истории в этом институте и предоставил ему уроки в нескольких аристократических семействах, В первый раз Гоголь был введен в круг литераторов в 1832 году на празднике, который давал известный книгопродавец Смирдин по случаю перенесения своего магазина на новую квартиру. Гости подарили хозяину разные статьи, составившие альманах «Новоселье», в котором помещена и Гоголева «Повесть о том, как поссорились Иван Иванович с Иваном Никифоровичем».

С Пушкиным Гоголь познакомился летом 1831 года. Благодаря ему и Жуковскому, он был введен в гостиную Карамзиных, составлявшую как бы звено между литературным и придворно-аристократическим кругом, и познакомился с князем Вяземским, с семейством графа Виельгорского, с фрейлинами, красою которых считалась Александра Осиповна Россети, впоследствии Смирнова. Все эти знакомства не могли не оказать на Гоголя влияния, и влияния очень сильного. Молодой человек, обладавший скудным житейским опытом и еще более скудными теоретическими знаниями, должен был подчиниться обаянию более развитых и образованных людей. Жуковский, Пушкин – были имена, которые он с детства привык произносить с благоговением; когда он увидел, что под этими именами скрываются не только великие писатели, но истинно добрые люди, принявшие его с самым искренним дружелюбием, он всем сердцем привязался к ним, он охотно воспринял их идеи, и идеи эти легли в основу его собственного миросозерцания. По отношению к политике убеждения того литературно-аристократического круга, в котором пришлось вращаться Гоголю, могут быть охарактеризованы словом: либерально-консервативные. Всякие коренные реформы русского быта и монархического строя России отвергались им безусловно, как нелепые и вредоносные, а между тем стеснения, налагаемые этим строем на отдельные личности, возмущали его; ему хотелось более простора для развития индивидуальных способностей и деятельности, более свободы для отдельных сословий и учреждений; всякие злоупотребления бюрократического произвола встречали его осуждение, но он отвергал как энергический протест против этих злоупотреблений, так и всякие доискивания коренной причины их. Впрочем, надобно сказать, что вопросы политические и общественные никогда не выдвигались вперед в том блестящем обществе, которое собиралось в гостиной Карамзиных и группировалось около двух великих поэтов. Жуковский и как поэт, и как человек чуждался вопросов, волновавших жизнь, приводивших к сомнению или отрицанию. Пушкин с пренебрежением говорил о «жалких скептических умствованиях прошлого века» и о «вредных мечтаниях», существующих в русском обществе, и сам редко предавался подобным мечтаниям.

Конец ознакомительного фрагмента.

* * *

Приведённый ознакомительный фрагмент книги Гоголь. Его жизнь и литературная деятельность (А. Н. Анненская) предоставлен нашим книжным партнёром -

Вечера на хуторе близ Диканьки

Наконец в июне 1828 года гимназия окончена. Впереди - свобода, Петербург, служба. В декабре 1828 г. девятнадцатилетний молодой человек в сопровождении верного слуги Якима отправляется в столицу. Он полон честолюбивых планов, хочет служить и делать карьеру, а между тем везет с собой романтическую поэму "Ганс Кюхельгартен" собственного сочинения, хотя ему в голову не приходит желание быть только писателем. Он свято уверен: чтобы приносить пользу, надо служить. Он страстно любит театр и мечтает о славе. "Может быть,мне целый век достанется отжить в Петербурге, по крайней мере, такую цель начертал я уже издавна. Еще с самых времен прошлых, с самых лет почти непонимания, я пламенел неугасимой ревностью сделать жизнь свою нужною для блага государства, я кипел принести хотя малейшую пользу",-писал Гоголь из Нежина своему дяде П.П.Косяровскому / 3 октября 1827 г./.
И вот наконец Петербург - город,который представлялся ему величественным,необъятным,совершенно ни на что не похожим. "Боже мой! стук, гром, блеск, по обоим сторонам громоздятся четырехэтажные стены; стук копыт коня, звук колеса, звук колеса отзывались громом и отдавались с четырех сторон; домы росли,и будто подымались из земли на каждом шагу; мосты дрожали; кареты летали; извозчики, форейторы кричали; снег свистел под тысячью летящих со всех сторон саней; пешеходы жались и теснились под домами, унизанными плошками, и огромные черные тени их мелькали по стенам, досягая головою труб и крыш". Такой увидал столицу кузнец Вакула из повести Н.В.Гоголя "Ночь перед рождеством". Таким, вероятно, представлял себе Петербург Гоголь. Но действительность оказалась не похожа на сказку."Петербург мне показался вовсе не таким, как я думал,- разочарованно писал Гоголь матери 3 января 1829 г.- Я его воображал красивее и великолепнее. Жить здесь не совсем по-свински, т.е. иметь раз в день щи да кашу, несравненно дороже, нежели думали... Это все заставляет меня жить, как в пустыне; я принужден отказаться от лучшего своего удовольствия - видеть театр".
Службу найти не удавалось на рекомендательные письма и протекции, деньги таяли, нестерпимый холод, особенно когда пришлось "отхватить всю зиму в летней шинели", по выражению Гоголя,- все эти неудачи сильно удручали молодого человека. Прибавились и другие неприятности." Ганс Кюхельгартен" был издан /под псевдонимом В. Алов/, но не принес славы автору. Знакомые молчали или отзывались о поэме равнодушно, а между тем Н. А. Полевой, критик и издатель журнала "Московский телеграф", столь любимого когда-то в Нежине, прихлопнул ее своею насмешкою: "Издатель сей книжки говорит, что сочинение г-на Алова не было предназначено для печати, но что важные для одного автора причины побудили его переменить свое намерение. Мы думаем,что еще важнейшие причины имел он не издавать своей идиллии..." Гоголь в отчаянии бросился по книжным лавкам, отобрал у книжных продавцов все еще не проданные экземпляры несчастной книжки и уничтожил их. Так погиб почти весь тираж поэмы Гоголя. Что при этом должен был пережить чрезвычайно, до болезненности впечатлительный юноша, нетрудно догадаться. Биографы предполагают,что когда-то Гоголь и отправился в первый раз за границу. Денег у него не было: после смерти отца имение окончательно пришло в упадок, мать с трудом собирала деньги, чтобы уплатить проценты по заложенному имению. Гоголь растратил эти деньги. Матери он написал покаянное письмо, объясняя свой поступок несчастной любовью, опасной болезнью - только ни словом не обмолвился о поэме:"Поступок решительный, безрассудный; но что же мне делать?.. Этот перелом для меня необходим. Это училище непременно образует меня: я имею дурной характер, испорченный и избалованный нрав /в этом признаюсь я от чистого сердца/; лень и безжизненное для меня здесь пребывание непременно упрочили бы мне их навек. Нет, мне нужно переделать себя, переродиться, оживиться новую жизнью, расцвесть силою души в вечном труде и деятельности , и если я не могу быть счастлив /нет, я никогда не буду счастлив для себя.../, по крайней мере всю жизнь посвящу для счастья и блага себе подобных"/24 июля 1829 года, перед отъездом из Петербурга/.
Около двух месяцев провел Гоголь за границей. Осенью он вернулся в Петербург- так же таинственно и неожиданно, как уехал. Снова начинаются поиски службы. Памятуя о своих удачах на сцене ученического театра. Гоголь пытается стать актером, но не выдерживает пробы не только на трагическое, но и на комическое амплуа, в котором всегда казался непревзойденным.
Наконец Гоголь определился на службу в канцелярию одного из департаментов. Это произошло 10 апреля 1830 года, почти через год после приезда в Петербург. Теперь его день строго распределен. "В девять часов утра отправляюсь я каждый день в свою должность и прибываю там до трех часов; в половине четвертого я обедаю; после обеда в пять отправляюсь я в класс,в академию художеств, где занимаюсь живописью, которую я никак не в состоянии оставить,- тем более, что здесь есть все средства совершенствоваться в ней, и все они, кроме труда и старания, ничего не требуют,- пишет он матери 3 июня 1830 года - ...В семь часов прихожу домой, иду к кому-нибудь из своих знакомых на вечер, которых у меня таки немало. Верите ли, что одних однокурсников моих из Нежина до двадцати пяти человек". Молодые люди собираются по очереди то у одного, то у другого. Кто-то поет малороссийские народные песни, кто-то читает свои стихи, в уголке молодой художник из учеников Алексея Григорьевича Венецианова, замечательного русского живописца и профессора академии, набрасывает в альбоме портреты. Ничто не ускользает от внимания Николая Васильевича, все найдет свое место в его будущих повестях: и Невский проспект, который есть "всеобщая коммуникация Петербурга", и на котором в три часа пополудни "вдруг настает весна: он покрывается весь чиновниками в зеленых вицмундирах" /а среди них и сам Гоголь спешит домой из присутствия/; и комната художника, "в которой является всякий художественный вздор: гипсовые руки и ноги, сделавшиеся кофейными от времени и пыли, изломанные живописные станки, опрокинутая палитра, приятель играющий на гитаре, стены запачканные красками..." Запомнит Гоголь и присутственное место,где "чиновник для письма,этакая крыса, пером только - тр,тр... пошел писать" /"Ревизор"/. Жизненные впечатления станут основой произведений, которые пока даже не задуманы. Важно другое: Гоголь попал в круг людей творческих,ему хочется попробовать свои силы, несмотря на первую неудачу он пробует писать.
Мысли о родной Украине - "здесь так занимает всех малороссийское" /из письма матери /- не покидают юношу. У него большая конторская книга, заведенная еще в Нежине. На обложке Гоголь написал: "Книга всякой всячины, или Подручная энциклопедия Нежин.1826". Сюда Гоголь вписывает особенно заинтересовавшие его слова, показавшиеся любопытными фамилии и прозвища, а скоро на голубых и белых листах книги появятся записи украинских преданий,народных песен. Николай Васильевич просит мать: "Вы имеете тонкий, наблюдательный ум, вы знаете обычаи и нравы малороссиян наших, и потому, я знаю, вы не откажетесь сообщать мне их в нашей переписке. В следующем письме я ожидаю от вас описания полного наряда сельского дьячка, от верхнего платья до самых сапогов, с наименованием, как все это называлось у самых закоренелых, самых древних, самых наименее переменившихся малороссиян,- равным образом названия платья, носимого нашими крестьянскими девками до последней ленты, также нынешними замужними и мужиками... Еще - обстоятельное описание свадьбы, не упуская наималейших подробностей... Еще несколько слов о колядках, о Иване Купале, о русалках.
Если есть кроме того какие-либо духи или домовые, то о них подробнее, с их названиями и делами. Множество носится между простым народом поверий, страшных сказаний, преданий, разных анекдотов, и проч., и проч., и проч. Все это будет для меня чрезвычайно занимательно". "Между прочим я прошу вас, почтеннейшая маминька, - пишет он в другом письме, 22 мая 1829 года,- узнать теперь о некоторых играх из хороводных в хрещика, в журавля. Если знаете другие какие, то не премините". Так возникает поэтический мир Украины - и Оксана перед зеркалом, и дед, играющий с ведьмами в "дурня", и целая галерея комических дьяков, как будто перенесенных в повести Гоголя из народного театра. Он еще осторожен: его первая повесть "Басаврюк, или Вечер накануне Ивана Купалы" печатается без имени автора. Гоголь недоволен: редактор журнала "Отечественные записки" все переделал по-своему, и вместо живых, смеющихся фраз получилось правильное, равнодушно-гладкое повествование. "Дед пой имел удивительное искусство рассказывать. Бывало час, два стоишь перед ним, глаз не сводишь, вот словно прирос к одному месту: так были занимательны его речи..." ["Отечественные записки", 1830 г., февраль и март]. Восстанавливая свой текст в отдельном издании "Вечеров на хуторе близ Диканьки ", Гоголь сам, в шутливом тоне, рассказал историю этой переделки:
- Кто вам сказал, что это мои слова?
- Да чего лучше, тут и напечатано - рассказанная таким-то дьячком.
- Плюйте же на голову тому, кто это напечатал: бреше, сучий москаль. Так ли я говорил? Що то вже, як у кого чорт-ма клепки в голови! Слушайте, я вам расскажу ее сейчас!"
Гоголь познакомился с П.А. Плетневым, В.А. Жуковским, в феврале 1831 Плетнев познакомил Гоголя с Александром Сергеевичем Пушкиным. Молодой литератор стал бывать на вечерах у Владимира Федоровича Одоевского, филосафа, музыуанта, химика, литератора. Это был необыкновенный человек, умница, оригинал, один из первых русских детских сказачников /Сказки дедушки Иринея", "Городок в табакерке"/. О нем - пересуды московских барынь в комедии А.С. Грибоедова " Горе от ума":" Он химик, он ботаник Князь Федор, мой племянник". Историк Михаил Петрович Погодин, москвич, с которым Гоголь встретился и подружился может быть, тоже у В.Ф.Одоевского, так вспоминал разнообразных посетителей салона знаменитого петербургского чудака: "Здесь сходились веселый Пушкин и отец Иоакинф с китайскими сузившимися глазками, толстый путешественник, тяжелый немец-барон Шиллинг, возвратившийся из Сибири,и живая миловидная графиня Ростопчина, Глинка и профессор химии Гесс, Лермонтов и неуклюжий, но многознающий археолог Сахаров, Крылов, Жуковский, Вяземский были постоянными посетителями. Здесь впервые явился на сцену большого света и Гоголь..." Гоголь - внимательный наблюдатель, а такое пестрое общество, как на вечерах у В.Ф. Одоевского, больше нигде не встретишь. Композитор М. И. Глинка и кокетливая остроумная поэтесса Ростопчина, язвительный П. А. Вяземский и знаменитый И. А. Крылов, В. А. Жуковский, А. С. Пушкин. Правда, с Лермонтовым Гоголь здесь встретиться еще не мог: 1831 году его еще не было в Петербурге.