Одессит - это не национальность, не профессия, это стиль жизни, если хотите, диагноз. И раз уж ты родился и вырос в Одессе, то ты непременно знаешь толк в хорошей шутке, стряпне и настоящем искусстве. Наш герой в детские годы бегал играть в массовке в Одесском ТЮЗе, но уже тогда он знал, что будет не просто режиссером, а известным режиссером, точнее, очень известным режиссером.

Иосиф Райхельгауз – режиссер с мировым именем, создатель и бессменный руководитель театра «Школа современной пьесы».

Вот уже двадцать лет на сцене его театра играют самые выдающиеся актеры: Татьяна Васильева, Сергей Юрский, Ирина Алферова, Альберт Филозов. На этой сцене выступал Булат Окуджва, в легендарном спектакле «Уходил старик от старухи» играли Мария Владимировна Миронова и Михаил Андреевич Глузский. Иосиф Леонидович ставит пьесы только современных авторов – Злотникова, Гришковца, Акунина, и театр свой он задумывал именно таким, чтобы в нем игрались пьесы, написанные только что и не игранные еще нигде.

Но, кроме театра, у известного режиссера есть еще и надежный тыл – его семья: жена, ведущая актриса «Современника» Марина Хазова, и дети. Старшая дочка Маша дебютировала как театральный художник в спектакле «Записки русского путешественника». Сейчас Маша Трегубова – главный художник Лаборатории Дмитрия Крымова и за оформление премьерного спектакля «Оpus №7» была удостоена премии «Золотая маска». Маша уже выросла и вышла замуж, но все равно, как раньше, семья любит собираться вместе в загородном доме и по вечерам за длительными чаепитиями неспешно беседовать. Периодически в беседу на правах членов семьи «встревают» лабрадор Билл и кошка Мика, им постоянно требуется ласка, то за ушком почесать, то животик погладить.

Микино счастье

Мике очень нравится быть хозяйкой большого дома. Она любит рано поутру спуститься бесшумно со второго этажа и пройтись по всем комнатам внизу, как бы проверяя, все ли в порядке. А потом обожает лежать на парапете балкончика между первым и вторым этажом и с высоты надменно поглядывать на всех обитателями дома, помахивая кончиком пушистого хвоста.

Но не так давно участь Мики была совсем не завидна. Мика родилась в подвале. Но это был не простой подвал, а Музея изобразительных искусств имени Пушкина. Одна добрая женщина, смотритель Египетского зала музея, подкармливала ее маму, самую обычную беспризорную кошку, а когда у той родились котята, решила поучаствовать в их дальнейшей судьбе. Как-то зять Иосифа Леонидовича художник Алексей Трегубов работал в одном из залов музея, копировал живопись, разговорился со смотрителем о кошках, мол, жена Маша мечтает о котенке британской породы. Слово за слово, и концу рабочего дня, рядом с Алексеем каким-то непонятным образом очутилась коробка с крохотным рыжим пищащим комочком. Как настоящий мужчина, он не смог оставить беззащитное существо на произвол судьбы и принес его домой.

Маша вечером, увидев приемыша, сильно расстроилась. Котенок был такой страшненький, такой худой и жалкий, что даже и отдаленно не мог напоминать британца. Он вообще был никакой. Хвост тощий-тощий, шейка тоненькая, шерстка редкая. Тогда Маша даже и не обратила внимания на необычный ярко рыжий окрас котенка. Ну что делать? Взяли – надо растить, не нести же назад…

Мика быстро набирала вес, и вскоре превратилась в пушистый круглый очаровательный комочек с зеленовато-желтыми глазами, а к году стала совершенной красавицей.

Пока Мика росла, была пуглива и осторожна, сказывалось, видимо, на генетическом уровне, что ее предки никогда не жили в семье. Но по натуре своей она всегда была ласкова и совершенно не шкодлива. Не портила мебель, не гадила где попало, как это часто бывает с дворовыми кошками, взятыми в дом, не воровала со стола, не дергала шторы на окнах, с ней вообще не было никаких проблем.

Как-то Маша и Леша уезжали на фестиваль, и пришлось отвезти Мику в загородный дом к Машиным родителям. Так Мика оказалась полноправной хозяйкой дома и сердца Иосифа Райхельгауза.

Уроки естества

– Иосиф Леонидович, Армен Джигарханян говорит, что он у своего легендарного кота Фила учился натуральности, как бы брал уроки актерского мастерства. Как, по-Вашему, у кошки действительно можно чему-то научиться?
– Это известная истина. Еще Константин Сергеевич Станиславский учил своих артистов: «Посмотрите, если на песке лежит человек и рядом кошка, то от человека останется бесформенная ямка, а от кошки абсолютный рисунок ее тела. А почему? Потому что кошка расслаблена, она естественна и природна, она отдыхает на песке». Мне кажется, что люди, у которых дома есть кошки и собаки, тоже становятся под их влиянием ближе к природному, к естественному.

– Говорят, мы не можем до конца понимать кошек. Вы согласны с этим?
– Да, потому что пытаемся все время навязать им свою извращенную психологию, какие-то свои хитрости, вторые планы. А кошка буквальна. Если она хочет есть, она ест. Если хочет спать, спит, а если не хочет с тобой играть – повернется и уйдет. У нее, к счастью, нет правил поведения и представлений о том, что прилично или неприлично в обществе. И, скорее кошка дрессирует своего хозяина, а не наоборот.

– Как случилось, что Мика поменяла место жительства?
– В крохотной городской квартирке ей было не очень удобно. А как только ее привезли к нам на дачу, она сразу показала всем своим видом, что тут ей лучше. Конечно, она очень скучает по Маше и Леше, ведь именно его она считает своим настоящим хозяином, так как он принес ее домой. Любопытно наблюдать, как Мика утром терпеливо караулит, когда Маша проснется. И как только почует, что она сейчас откроет глаза, тут же прыгает на постель и, обняв лапками за шею, укладывается у нее на груди.
– И целых полчаса надо ее гладить и чесать за ушком, – подтверждает с улыбкой Маша.

– И кошку даже не смутило присутствие лабрадора Била?
– Бил поначалу на нее бросался, запрещал ходить по дому. Он ведь привык быть хозяином, но Мика сумела установить с ним хорошие отношения. Она садилась на лестницу, которая ведет на второй этаж (а Билу туда нельзя заходить), и подолгу на него сверху смотрела. Потом спускалась на одну ступеньку ниже и снова долго и внимательно смотрела на него. Она приучала его к себе. И так она спускалась все ниже, ниже. А теперь они рядом лежат и спят. Мы никогда не думали, что кошка сможет приручить Била – он дикий, невоспитанный. Но он так привязан к Мике, что если ее увозят в Москву, скучает и ждет возвращения.

– Как Мика любит проводить время?
– Мика равнодушна к игрушкам. Чего только Маша ей не покупала: и дразнилки, и мышки, и мячики – не интересно. А вот украсть чьи-нибудь носки и таскать их в зубах как добычу, рыча и урча – это самое любимое занятие. Правда, сейчас Мике не до игр, теперь все ее время занимают дети. Она у нас, видите ли, удачно вышла замуж...
Мика недавно родила котят. Соседи по Большому каретному переулку, где Маша с Алексеем жили, поинтересовались однажды, не хотят ли они выдать свою кошку за их кота, поскольку у кота было огромное желание завести себе подругу.
– Поначалу меня это даже испугало, – рассказывает Маша, – и я ответила: «Что вы, что вы, она у нас еще молоденькая и замуж не хочет». Но когда мы увидели кота – интеллигентного британца, устоять не смогли.
– Мы с Машей несколько расходимся во мнениях насчет происхождения котят, – добавляет с лукавой улыбкой Иосиф Леонидович. – Маша дважды возила Мику на «свидание» с британцем, и думает, что котята от него. Но к нам ведь ходил рыжий кот с соседней дачи. И у меня такое ощущение, что это его дети. Уж очень они рыжие получились.

– А рыжий-то продолжает приходить?
– Регулярно.

– Отвлекает мать от детей?
– Мика – преданная мать. Покормив котят, не стремится убежать по своим делам, а долго их вылизывает, мурлыча. Когда у нее хорошее настроение, любит лежать на боку и перебирать лапками в такт своему мурлыканию.
– Как бы на гуслях играет, – смеется Маша. – И когда котят кормит, тоже от удовольствия лапками перебирает, и мы шутим, что она играет им классическую музыку, чтобы котята культурными росли.
Новорожденных котят поместили в большой коробке, но Мике там не понравилось, и она тайком перетащила помет в шкаф в Машиной спальне. Ее не стали тревожить. И пока котята были слепые, она так жила с ними в шкафу.

«Все нормально, жизнь сюжетна»

– Иосиф Леонидович, кем-то было подмечено однажды, что мужчины больше привязаны к кошкам, чем к собакам, это правда?
– Я люблю и тех и других одинаково. Но вот что любопытно: мне кажется, что Мика меня ждет по вечерам. Хоть о кошках и говорят, что они непредсказуемы, гуляют сами по себе, однако Мика неизменно встречает меня, когда я поздно вечером возвращаюсь из театра. Все спят уже, все, кроме Мики, которая ждет и всегда составляет мне компанию за чашкой чая. Она любит посидеть рядом, поласкаться, помурлыкать. С ней отдыхаешь. Кошка – более домашнее животное, чем собака.

– Судя по тому, как вы умело ладите с Микой, это не первая кошка в Вашей жизни?
– У нас всегда, всю жизнь были кошки. Когда я еще жил в Одессе, у нас был огромный потрясающий кот. Мой дед был председателем колхоза, Героем Социалистического труда, известным человеком. Последние годы жизни он жил с нами в Одессе. И кот был особенно к нему привязан. Когда дед умер – ему было 90 с лишним лет – кот ушел из дома и больше мы его не видели. И здесь, в Москве, на этой даче был у нас потрясающий кот черный с белым воротником. Он очень любил моего отца, героя Великой Отечественной войны. И когда папы не стало, повторилась та же история: кот исчез...

Конечно, можно долго разговаривать с таким интересным человеком о театре, об актерах, о творческих планах, об успехах, так как кажется, что Иосиф Леонидович был всегда известным режиссером. Однако свою книгу воспоминаний «Не верю» Иосиф Райхельгауз предваряет такими словами: «После того, как в двадцать с небольшим лет я стал самым молодым режиссером-постановщиком Москвы, выпустил в «Современнике» пару нашумевших спектаклей, снимал на телевидении, преподавал в ГИТИСе и получал от этого, как тогда говорили, «глубокое удовлетворение», жизнь едва не выкинула меня за борт. В один прекрасный день, отовсюду уволенный, лишенный прописки, без какой-либо перспективы вернуться в нормальную московскую жизнь, я лежал на диване и смотрел в окно… Думалось только об одном: кем лучше быть – водителем такси или грузчиком?» С тех пор Иосиф Леонидович живет под девизом: «Все нормально, жизнь сюжетна!»

СПРАВКА:

Иосиф Райхельгауз. Художественный руководитель и главный режиссер театра «Школа современной пьесы» родился в Одессе в 1947 году. Окончив ГИТИС, режиссерское отделение, ставил спектакли в лучших театрах страны, в Москве и за рубежом. Более двадцати лет руководит своим театром, где идет эксклюзивный репертуар. Лауреат многих престижных премий.

Мария Трегубова. Его дочь. Родилась в Москве. Главный художник Лаборатории Дмитрия Крымова и актриса. За спектакль «OPUS№7» удостоена театральной премии «Ника».

Иосиф Леонидович Райхельгауз (род. 12 июня 1947, Одесса) - советский и российский театральный режиссёр, педагог; народный артист Российской Федерации (1999), профессор Российского института театрального искусства (ГИТИС), создатель и художественный руководитель московского театра «Школа современной пьесы». Член Общественного совета Российского еврейского конгресса. Фото: Wikipedia / Dmitry Rozhkov

Если бы не стал он режиссером, то несомненно сказал бы свое собственное слово в литературе

Матвей ГЕЙЗЕР

ШСП – это недавно возникший, а сегодня весьма знаменитый московский театр – «Школа современной пьесы», объявивший о своем рождении 27 марта 1989 года спектаклем современного драматурга Семена Злотникова «Пришел мужчина к женщине». Постановщиком спектакля был Иосиф Леонидович Райхельгауз, режиссер в ту пору уже знаменитый в московских театральных кругах. Сегодня И. Райхельгауз – Мастер, признанный не только СМИ (как много, увы, от этого зависит), не только сильными мира сего, но, прежде всего, — зрителями. Путь к этому признанию был непростым и нелегким – И. Райхельгауз не взошел на Парнас легкой походкой.

До «Школы современной пьесы» он учился в разных театральных институтах в Харькове, в Ленинграде; и отовсюду был отчислен за профнепригодность. Был студентом факультета журналистики ЛГУ и уже на самом финише, перед защитой диплома, узнал, что Анатолий Васильевич Эфрос ведет набор в свою группу в ГИТИСе. Поступил. Когда учился на четвертом курсе, поставил в Театре Советской армии «И не сказал ни единого слова» по Генриху Белю. Спектакль был замечен. После того, как его увидели Галина Волчек и Олег Табаков, они пригласили начинающего режиссера (было тогда Райхельгаузу 25 лет) штатным режиссером в театр «Современник» – такое не всегда может присниться и в хорошем сне. Но давно известно, что добро уживается рядом со злом. Спектакль в Театре Советской армии был снят.

Очень скоро такая же неудача постигла Райхельгауза и в других театрах. Он поставил спектакль «Автопортрет» по пьесе А. Ремеза в театре Станиславского, но и этот спектакль был запрещен. В театре на Таганке не выпустили подготовленный спектакль «Сцены у фонтана» по пьесе Злотникова», автора, по пьесам которого в «Школе современной пьесы» идут многие спектакли. В театре Станиславского, где совсем недавно вычеркнули из репертуара спектакль «Автопортрет», вскоре, после первого показа, запретили спектакль «Взрослая дочь молодого человека», поставленный Райхельгаузом по пьесе Славкина. Казалось, столько ощутимых ударов в короткий срок могли бы, должны были остановить рвение начинающего режиссера или, по крайней мере, урезонить его – ведь были пьесы с намеком на «вольность» (скажем, «Премия» по пьесе А. Гельмана), которые позволяли ставить.

Здесь уместно задаться вопросом: что есть для Райхельгауза театр? Думается мне, в значительной степени – кафедра, как заметил Н.В. Гоголь, с которой можно много сказать миру добра. Бывая на спектаклях Райхельгауза, я думаю, что он придерживается принципа великого Вольтера:

«Театр поучает так, как этого не сделать толстой книге».

Но поучает зрителей Райхельгауз исподволь, умело. Он – истинный педагог. Если уж говорить о том, что есть театр, то мне ближе всего мысль, высказанная Иосифом Райхельгаузом:

«Лучшее, что придумали люди – это театр. Театр – другая жизнь. Но не только. Может быть, это единственное место, которое сохранило свою уникальность. То, что происходит здесь сегодня, уже не повторится. И зрители чувствуют и понимают, что так, как сегодня, не было вчера, и не будет завтра… Поэтому не случайно для большинства театр еще с детства представляется местом, где творится другая, прекрасная, фантастическая жизнь»…

Для Райхельгауза театр начинался в детстве.

ВЕЧНАЯ МУЗЫКА ДЕТСТВА

«Мне очень повезло с городом, где я родился и прожил первую часть жизни. Это город-театр, город-музыка, город-литература. Я говорю об Одессе. Сейчас кажется, что в детстве там было все по-другому, лучше…

Мы жили тогда около Привоза на улице со смешным названием Чижикова, в старом дворе, который сам по себе театр. Посреди двора росла огромная акация… А вокруг этой акации располагались открытые галереи балконов, точно так как в шекспировском «Глобусе». Только, в отличие от шекспировского театра, действия в нашем дворе происходили в основном на зрительских местах…»

Это был обычный одесский двор, где каждый день, а в особенности по вечерам происходили представления. Обитатели двора громко, с энтузиазмом обсуждали события дня прошедшего в Одессе вообще, и во дворе на Чижикова-99 в частности. Говорили, разумеется, и о событиях международной значимости, но это волновало их куда меньше, чем меню на сегодняшний вечер. И вообще обитатели одесских дворов знали друг о друге больше, чем каждый о себе. Вот почему Райхельгауз метко назвал Одессу городом-театром.

Иосиф Райхельгауз родился в послевоенной Одессе, в 1947 году. Вспоминая о раннем детстве, он рассказывает:

«Мы жили очень голодно, в коммунальной квартире, в проходной комнате, посреди которой стояла печка-буржуйка. Мой отец был танкистом, водителем мотогонщиком. Мама работала секретарем-машинисткой в одесской энергосистеме. Мама водила меня в детский сад. Позже она рассказывала мне, что из детского сада я часто приносил ей кусочек хлеба и требовал, чтоб она его съела».

И здесь в который раз снова задамся вопросом: почему в городе этом, познавшем немало бед, еврейских погромов, рождалось так много высоких талантов. Одесса – город парадоксов. Дав миру первых рэкетиров (Беня Крик, Фройм Грач), она преподнесла человечеству куда больше высоких талантов в области искусства и науки. Список таковых оказался бы весьма внушительным: академик Филатов и артист Утесов; Бабель, Олеша, Багрицкий – великие писатели; Ойстрах, Гилельс, Нежданова – выдающиеся музыканты… Одесса растила их, а потом щедро отдавала своих детей всему миру. И в самом деле, все знаменитые одесситы в юности, в молодости покидали родной город, жили и умирали где угодно: в Москве и Петербурге, Нью-Йорке и Тель-Авиве, в Париже и Вене – только не в Одессе. Наверное, они так любили свой город, что не хотят его огорчать своими похоронами. Рассыпанные по всему миру, одесситы, объединенные общей судьбой, происхождением и неистребимой любовью к родному городу, составляют сегодня, на мой взгляд, некий новый, неизвестный даже ученым, но реально существующий некий космополитический этнос.

В этом этносе есть и навсегда останется имя замечательного одессита Иосифа Райхельгауза, внука Мейра Ханоновича Райхельгауза, попавшего в Малороссию еще в XIX веке из Лапландии задолго до революции. Это был человек трудолюбивый и честный, никогда не отказывавшийся от Торы и Талмуда. Он много лет был председателем передового еврейского колхоза в Одесской области, носившего имя видного борца за советскую власть А.Ф. Иванова.

В своей новелле «Яблоки», созданной в 1967 году, Иосиф Райхельгауз пишет:

«Моему деду девяносто три года. Он живет в небольшом селе под Одессой, в голубом доме с красной черепичной крышей.

Вокруг дома огромный яблоневый сад…

Упросив деда, я остаюсь с ним спать прямо в саду на сене, а когда становится так темно, что не слышно ни сада, ни дома, когда кажется, что на земле совсем пусто, и ты сейчас один на ней, когда смолкает все, кроме далекого лая собак и шелеста листьев где-то у самого лица, я прижимаюсь к деду и прошу рассказать про войну…»

Здесь уместно рассказать и об отце Иосифа Райхельгауза. Это был человек истинного мужества, полный кавалер орденов Славы, человек, прошедший всю Великую Отечественную войну, отмеченный высокими наградами. Вернувшись с фронта, он работал водителе, автомехаником, мотогонщиком. Чтобы улучшить материальное положение семьи, отец завербовался на дальний Север, а когда вернулся на заработанные деньги купил старую «эмку». «Когда мы всей семьей торжественно выезжали из ворот нашего дома, … папина «эмка», спотыкаясь на тех самых плитах из итальянской вулканической лавы (как известно, Одессу в значительной мере построили итальянцы – М.Г.), издавала звон или громыхание, или еще какой-то звук, который можно сравнить только с выступлением гигантского джаз-банда. Все папины гаечные ключи и диски для колес… пели на разные голоса, и это была музыка – музыка моего детства…»

Я так часто цитирую Иосифа Райхельгауза, ибо уверен, что, если бы не стал он режиссером, то несомненно сказал бы свое собственное слово в литературе. Не раз говорил ему об этом, а, может быть, когда-нибудь мы станем свидетелями появления писателя Иосифа Райхельгауза. Хочется верить…

А пока вернемся к его одесскому детству. Оно напоминало чем-то детство катаевских героев Гаврика и Петю Бачей из книги «Белеет парус одинокий»… Иосиф учился в школе, где особой доблестью считалось сбежать с уроков на пляж. «Море – это всегда соревнование и борьба: кто быстрее проплывет, кто глубже нырнет, кто больше словит рыбы… Мы, конечно, пытались пойманную рыбу сразу жарить или вялить и продавать первым курортникам, и в этом тоже был особый соревновательный дух…» И, конечно же, здесь, в Одессе, мальчик Иосиф Райхельгауз познал первую любовь. Разумеется, влюблен он был в свою одноклассницу. «Писать я стал совсем рано, во втором классе. Я вел дневник, это был даже не дневник, а разрозненные записи о событиях моей жизни: сегодня к нам в класс пришла новая девочка. Она мне очень понравилась, у нее красивые кудрявые волосы и железная проволочка на зубах. Как было бы хорошо сидеть с ней за одной партой!..» Это была первая, но не единственная школьная любовь Иосифа. Была еще девочка с очень красивым именем Жанна. Иосиф вспоминает о ней в своей новелле «Трагифарс в контровом свете»: «У меня был друг, Шурик Ефремов. В один из походов на море Шурик утонул. Помню, как на моих глазах за несколько часов отец Шурика из молодого стал старым..

Когда на похоронах Шурика мы шли за машиной с гробом, мне дали нести венок. С одной стороны его держал я, а с другой – Жанна. Меня душило чувство горя, утраты и непостижимости того, что один из нас вчера еще был, а сегодня его уже нет, и в то же время я испытывал трепет и радость, потому, что шел рядом с девочкой, которая мне нравилась. Я уловил тогда трагическую или комическую совместимость счастья и большой беды…»

МОЙ ЛЮБИМЫЙ ТЕАТРАЛЬНЫЙ ЖАНР – ТРАГИФАРС

Сразу хочу предупредить читателей – в моем очерке не будет даже попытки изучить, тем более прокомментировать искусство театра, созданного Иосифом Райхельгаузом. Цель моего повествования иная – я хочу рассказать о том заметном театральном явлении, имя которому «Школа современной пьесы». В сегодняшней Москве, где театров не десятки, а сотни, создать свой театр, не только непохожий на другие, но имеющий свое особое лицо – дано очень немногим режиссерам. У Райхельгауза это безусловно получилось. Чтобы создать такой театр, нужны были не только талант, но и смелость, мужество. Как-то в беседе с Иосифом Леонидовичем, шутя, я заметил, что такой поступок мог совершить только сын полного Кавалера орденов Славы. Поверить в то, что современная драматургия существует, дано далеко не каждому, а, может быть, только одному Иосифу Райхельгаузу.

Я мог бы подтвердить эту гипотезу афишами большинства московских театров. Будем справедливы – до Райхельгауза немногие, очень немногие режиссеры брались за постановку спектаклей по пьесам современных драматургов. Впрочем, наверное, всему свое время – спектакли по пьесам Розова, Шатрова, Гельмана (Вампилов и Володин – особый случай) в конце 80-х годов уже явно «повзрослели». А по пьесам Петрушевской, Славкина, Злотникова никто ставить спектакли не решался. Гришковец появился позже. Однажды у Анатолия Васильевича Эфроса вырвалась фраза: «Дело не в пьесах, дело в нас, поэтому, когда я скажу сам себе: «Все, нет современной драматургии, — это значит, что я кончился…» Но, тем не менее, ни одного спектакля по пьесам молодых драматургов конца 80-х годов Эфрос не поставил.

Райхельгауз же кроме чеховской «Чайки» ставит спектакли только по пьесам современных драматургов. Впрочем, он четко это объяснил в одном из своих интервью: «Художественный театр в период своего рождения тоже был театром современной пьесы. Ведь только потом выяснилось, что Чехов, Ибсен, Метерлинк, Горький – классики…

Я люблю современную пьесу. Можно, конечно, в сотый раз испортить «Чайку», и от нее не убудет. А вот поставить (и испортить или не испортить!) пьесу без истории – это большая ответственность! «Школа современной пьесы» – программа нашего театра».

Когда-то я спросил Иосифа Леонидовича: «Обязательно ли для режиссера оставаться актером?» И в продолжение этого: «Если актер – лицедей, то режиссер – лицедей над лицедеями?»

— Нет, совсем не обязательно. Очень много примеров, когда очень хорошие режиссеры никогда не играли на сцене, либо играли в юности, в ранней молодости. Примеров приводить не буду. Скажу лишь, что если соотносить режиссера с какой-то другой профессией, то это, скорее всего, – композитор. Это дирижер. Это, скорее всего, не актер, а архитектор. Вот из каких слагаемых, на мой взгляд, состоит профессия режиссера.

Пусть не покажется обидным, но, по моему мнению, артист – это исполнитель, а режиссер – сочинитель. Я не раз, даже на репетициях, на занятиях высказывал мысль о том, что артист существует только во времени. Все, что будет после него, превратиться в легенду, байку.

И еще по теме «режиссер – актер». Я всегда считал, что талантливый актер не будет искать причину своих неудач в режиссере, равно как режиссер, любящий свое дело, найдет в актере то, что он сам в себе не всегда или вовсе не видит.

Райхельгауз слывет режиссером-деспотом, этаким свирепым Карабасом-Барабасом. Не скрою, я «подслушал» несколько его репетиций и всего этого не узрел, даже не заподозрил. А, может быть, деспотизм необходим режиссеру? В сегодняшней Москве нет такого «звездного» коллектива, как в «Школе современной пьесы». Не назову в подтверждение этому ни одного имени — боюсь кого-то упустить. И все же о деспотизме режиссера я спросил Иосифа Леонидовича. Он ответил мне:

— Начну с того, что я циник. Уверен, это нужно режиссеру. Когда я работаю с актерами, больше всего думаю об их возможностях, об их таланте, чего можно от них добиться в том или ином спектакле. И все остальное, скажем, красота, возраст, характер меня, если и интересуют, то гораздо меньше. Когда-то Анатолий Васильевич Эфрос давал определение нам, своим ученикам. Так вот обо мне, Вы знаете, как он отозвался? Райхельгауз – это наивный нахал. Думаю, что после сказанного разговор о моем деспотизме уже теряет смысл.

Впрочем, вполне понятно, что создать свой театр, театр со своим репертуаром, со своим лицом; театр, признанный не только в России, но и во всем мире, мог человек, обладающий характером.

ОТПУСТИ СУДЬБУ

В детстве Иосиф Райхельгауз мечтал стать актером или писателем. А иногда, как и все одесситы, — моряком. Помните, как точно сказал Бабель: «В Одессе каждый юноша – пока он не женился, хочет быть юнгой на океанском судне… И одна у нас беда, — в Одессе мы женимся с необыкновенным упорством…» Иосифа Райхельгауза судьба эта, слава Богу, миновала – он женился своевременно, однажды и, похоже, навсегда. А вот приключений в его жизни было немало. Ему еще не исполнилось 16-ти, когда он случайно попал в Одесский ТЮЗ – популярный в городе театр. Первой его ролью на сцене была роль петлюровца в пьесе «Как закалялась сталь». Там же он играл лирических героев. За два года до этого, в четырнадцать лет, он громогласно объявил в семье о том, что не хочет больше учиться в школе. «Тогда отец привел меня на свою автобазу и оформил электрогазосварщиком. В жару, лежа на асфальте, я сваривал железяки. Так отец установил систему координат и точку отсчета…»

Потом, после Одесского ТЮЗа, был театральный институт в Харькове, откуда юный Райхельгауз вскоре был отчислен за профнепригодность. Немногим позже уехал в Ленинград, поступил в театральный институт. И отсюда он был исключен с той же формулировкой. Мама приехала в Ленинград, чтобы выполнить указание отца: привести Иосифа в Одессу, пусть возвращается на автобазу. По этому поводу Иосиф Леонидович вспоминает: «Представьте себе, каково было вернуться в Одессу и всем родственникам и знакомым рассказать, что меня выгнали… Мы с мамой сидели в номере гостиницы «Октябрьской», она обдумывала, как поступить, и все время плакала. Как раз тогда я сочинил маленький литературный этюд «Капли дождя»…» И здесь снова хочу продемонстрировать небольшой цитатой большой литературный талант, присущий поэту Райхельгаузу.

«Ночь. Тихо. Стучат капли о жесть окна – в комнату стучатся. Огни в конах напротив. Зачем они, ведь люди должны спать? Где-то далеко-далеко оставшийся в живых паровозик отбивает последние песни свои. Посмеиваясь над ним и не дав на себя взглянуть, пропел самолет.

Ночь. Тихо. Стучат капли о жесть окна – в комнату стучатся. Вдруг звонок. Поднимаю трубку – на том конце ошиблись.

Ночь. Тихо. Плачут капли на жести окна – в комнату просятся… Эй, на том конце! Ошибитесь еще раз! Я вам стихи почитаю».

Строки эти написаны в Ленинграде, в гостинице «Октябрьская» в 1964 году. Из воспоминаний Иосифа Леонидовича:

«Я уговаривал маму оставить меня в Ленинграде, но у нее уже было два билета в Одессу. Представьте себе, как было трудно что-то изменить. Но мама моя, водившая меня в детстве в музыкальную школу, наверное, сердцем поняла, что нельзя, не следует меня забирать из Ленинграда. Если бы не решительность мамы в те дни, я не был бы тем, кем стал сегодня».

В одной из бесед со мной Иосиф Леонидович сказал: «Мой девиз «отпусти судьбу», и тогда повернешь именно туда, куда нужно. Чаще всего я поступаю именно так. Ведь в театре «Современник» я оказался случайно, тоже волею случая, волею судьбы. Галина Волчек и Олег Табаков, посмотрев в театре Советской армии поставленный мною спектакль «И не сказал ни слова», решительно пригласили меня к себе в «Современник» штатным режиссером. В тот день я был самым счастливым человеком на свете…

Но вернемся в нашу Одессу. Я учился на четвертом курсе ГИТИСа, когда режиссер Одесского театра имени Октябрьской революции Владимир Пахомов позволил мне поставить мне в своем театре пьесу Арбузова «Мой бедный Марат». К тому времени она обошла уже едва ли ни все театры СССР, а в Одессе была поставлена впервые и, конечно же, произвела такой фурор, который можно произвести только в Одессе. Среди «комментариев» запомнил один: «Какой-то студент из Москвы с невозможной фамилией Райхельгауз выпустил в нашем Одесском театре имени Октябрьской революции жуткий спектакль «Мой бедный Марат». И был этот комментарий в главной одесской газете «Знамя коммунизма». Поверите или нет, но именно после постановки «Бедного Марата» в Одессе у меня впервые возникла идея о создании театра современной пьесы».

Этот рассказ Иосифа Леонидовича спровоцировал меня на вопрос: не мешает ли ему при его положении фамилия Райхельгауз? Вот что ответил он мне: «Если бы я поменял фамилию, то считал бы это предательством по отношению и к отцу, и деду. Он искренне считал Талмуд не только главной, но и единственной книгой в жизни. То есть, вопрос театрального псевдонима для меня никогда не существовал. Вы не первый, кто меня об этом спрашивает. Когда-то подобный вопрос мне задал Дмитрий Дибров. И знаете, как я ответил? Райхельгауз – это мой всевдоним. Я взял его давно, настоящая моя фамилия – Алесеев (как известно, это фамилия Станиславского). Хохма эта получила распространение, но повторяю: от своей фамилии, от своих предков не отказывался и не откажусь».

Такой ответ побудил задать следующий вопрос: ощущал ли Иосиф Леонидович антисемитизм?

«Покривлю душой, если скажу, что не ощущал. Я не раз в прежние годы, в особенности – в молодости ощущал на себе неприкрытый антисемитизм. До 1989 года я был «невыездным», хотя работы мои шли во всем мире. Я ненавидел и до сих пор ненавижу коммунистов за тот лицемерный режим, который существовал при них, за их игры в дружбу народов. Волнует ли меня еврейская тема? Как Вы уже поняли, от своего народа, от своей фамилии я не отказываюсь, но я – человек русской культуры, русского искусства. И всегда говорю об этом вслух.

Ощущаю ли антисемитизм сегодня? Наверное, да. Но в моем творчестве это мне не мешает. Я даже думаю, что это хорошее противодействие, контрпункт, который дает возможность находиться в форме».

На вопрос, как относится Иосиф Леонидович к тем, кто прежде скрывал свое еврейство, отказывался от собственных фамилий, принимая фамилии жен или псевдонимы, а сегодня сделались «выдающимися» евреями России, активно участвуя в «общественной еврейской жизни», Иосиф Леонидович даже не счел нужным отвечать — ухмыльнулся, и этим было все сказано. Впрочем, зря я задал этот вопрос человеку, который всецело погружен, находится, принадлежит русской культуре, русскому искусству; человеку, который в одном из своих интервью высказал такую мысль:

«В последнее десятилетие стал понимать, что такое мир, что такое моя профессия, осознал место НАШЕГО РУССКОГО ТЕАТРА и НАШЕЙ РУССКОЙ КУЛЬТУРЫ в мире…

Могу делать то, что считаю нужным, интересным».

ГЕНИИ ЖИВУТ ПО СВОИМ ЗАКОНАМ

Однажды я пригласил Иосифа Леонидовича встретиться со студентами Педагогического колледжа имени Маршака, директором которого я являюсь. Он охотно согласился. Большой актовый зал оказался переполненным. Конечно, самым интересным эпизодом этой встречи, длившейся почти два часа, было чтение Райхельгаузом стихов Пушкина, Тютчева, Багрицкого, Окуджавы.

И хотя сам Иосиф Леонидович себя актером не считает, в действительности так чувствовать поэзию и читать стихи может только истинный, прирожденный артист. Верю, когда-нибудь будет выпущен диск «Читает Иосиф Райхельгауз». Маэстро ответил на десятки вопросов студентов, и в каждом из ответов звучала мысль о близости профессий педагога и режиссера. Возник вопрос о гении и злодействе. Иосиф Леонидович ответил однозначно:

«К сожалению, я не согласен даже с Пушкиным. По моему мнению, гений и злодейство совместимы. Я бы мог привести вам немало исторических примеров в подтверждение этому. Скажу так: злодейство начинается тогда, когда люди забывают десять заповедей».

Кто-то спросил, может ли художник быть плохим человеком? На что, снова не задумываясь, Иосиф Леонидович ответил: «Да. Но в этом случае словосочетание «плохой человек» требует особого разъяснения. Настоящий художник настолько уходит в себя, углубляется в свое дело, что становится крайне и откровенно нетерпимым ко всему и ко всем, что мешает его работе, и поэтому может показаться плохим, невыносимым человеком».

Наверное, о многом говорят и дарственные надписи, которые сделал Иосиф Райхельгауз на своей книге «Не верю»: «Все зависит от вас», «Отрывки из жизни», «Если не верите – прочтите», «Заходите в наш театр». А одной студентке написал: «Отпустите судьбу!»

Я не раз беседовал с Иосифом Райхельгаузом, часто бываю в его театре, полюбил труппу. Когда смотрю спектакли ШСП, слушаю Иосифа Леонидовича, то чаще всего на память приходят им же сказанные слова: «Гений живет по другому закону. Принимаете вы это или нет – его это не интересует».

Хочу закончить эту публикацию вот какой мыслью: не представляю себе сегодняшнюю Москву без этого театра на углу Неглинки и Трубной; без человека, всем своим существом создающего ту атмосферу в искусстве, имя которой Иосиф Райхельгауз.

Однажды в интервью у Иосифа Леонидовича вырвались такие слова:

«Каждый артист достоин той роли, которую играет, а каждый режиссер достоин того театра, которым руководит. Если бы сейчас я мог начать сначала – а в моей жизни было много всего: когда меня увольняли, закрывали спектакли, — то все равно ничего бы не менял…»

Такие слова мог произнести человек по-настоящему счастливый, человек, который, быть может, сам того не подозревая, перечит самому Мишелю Монтеню: «нельзя судить, счастлив ли кто0нибудь, пока он не умер…» Иосиф Леонидович, слава догу, осознает свое счастье при жизни и щедро дарит свое искусство людям…

Выражаем благодарность дочери Матвея Гейзера Марине за предоставленные нашей редакции архивы известного писателя и журналиста, одного из ведущих специалистов по еврейской истории.

12 июня 1947 года родился режиссер Иосиф Райхельгауз, создатель и худрук московского театра «Школа современной пьесы»

Личное дело

Иосиф Леонидович Райхельгауз (71 год) родился в Одессе в семье выходцев из первого советского еврейского колхоза имени Андрея Иванова, где его дед, в честь которого мальчика и назвали Иосифом, занимал пост председателя. Отец прошел всю войну с первого дня до последнего, был танкистом и свое имя написал на Рейхстаге. После войны работал водителем. Мать Фаина Иосифовна работала машинисткой-стенографисткой. Она хорошо пела, имела прекрасный слух и все детство Иосифа водила его с сестрой в Одесский оперный театр.

С детства, по его собственному признанию, Иосиф Райхельгауз был хулиганом и задирой. В четыре года разбил стекло на доске почета в колхозе имени Иванова, не обнаружив своего деда среди передовиков, в пять был отчислен из детского сада за безобразное поведение, а в двенадцать пытался на самодельном судне переплыть на другую сторону Черного моря и увидеть Турцию.

В 14 лет Иосиф заявил, что больше не хочет учиться, а лучше станет «капитаном корабля или дирижером». После этого отец привел его на автобазу и устроил учеником газоэлектро-сварщика.

В 1964 году Иосиф Райхельгауз поступил в Харьковский театральный институт на режиссёрский факультет, но уже через неделю был отчислен с формулировкой: «Профессиональная непригодность».

Вернувшись в Одессу, случайно увидел объявление: «ТЮЗу срочно требуется артист. Размер 48». «Я носил 46-й, но в театр отправился тут же. Думал, что меня попросят что-то почитать, но режиссер со словами: «Сейчас проверим», — повела меня прямиком в костюмерный цех. Все костюмы, которые на меня примеряли, оказывались велики. Тем не менее меня приняли в труппу, потому что артист, на которого они шились, неожиданно поступил во ВГИК и уехал в Москву, а сезон надо было доигрывать. Этим артистом был Коля Губенко», — рассказывал Райхельгауз. Таким образом в 1965 году он стал артистом вспомогательного состава Одесского ТЮЗа.

В 1966 году приехал в Ленинград и поступил на режиссёрский факультет ЛГИТМиКа. И вновь был отчислен за профнепригодность - на этот раз через несколько месяцев.

В 1965—1966 годах был рабочим сцены в Ленинградском БДТ им. Горького. В 1966 году поступил на факультет журналистики Ленинградского государственного университета, где смог наконец заняться режиссурой: стал руководителем студенческого театра ЛГУ.

В 1968 году Иосиф Райхельгауз бросил университет и перебрался в Москву, где поступил на режиссёрский факультет ГИТИСа, в мастерскую Марии Кнебель и Андрея Попова. Одновременно она также работал в качестве режиссёра в знаменитом студенческом театре МГУ и руководил концертными студенческими бригадами по обслуживанию строителей сибирских ГЭС.

Свой преддипломный спектакль «Мой бедный Марат» по пьесе Алексея Арбузова в 1972 году поставил в родной Одессе. После этого Арбузов пригласил его на свои Высшие литературные курсы, где учились тогда еще никому не известные Л.Петрушевская, В.Славкин, А.Казанцев, А.Кучаев и другие. «И мы, режиссеры, окунулись в литературу, стали ее читать, понимать и даже создали свою «Вторую Арбузовскую студию». Мы начали первыми ставить спектакли этих авторов», — вспоминал Райхельгауз.

В 1971 году Райхельгауз проходил режиссёрскую, так называемую «созерцательную» практику в Центральном театре Советской Армии. «Будущим режиссерам следовало просто сидеть и смотреть, как другие ставят спектакли. Мне это показалось страшно скучным. Я пригласил двух хороших артистов, поставил с ними резкий спектакль по роману Генриха Белля «И не сказал ни единого слова» и показал главному режиссеру театра, своему учителю Андрею Алексеевичу Попову», — рассказывал Райхельгауз. Комиссия из политуправления армии ставить спектакль запретила, но об интересной постановке узнала главный режиссер театра «Современник» Галина Вовчек и позвала его в свой театр.

«К своему стыду, к «Современнику» мы в то время относились прохладно, считая его театром без режиссуры: собрались актеры и играют для себя. Тогда все повально увлекались великим Эфросом, Товстоноговым. Возможно, поэтому знакомство с этим театром я тоже принял как-то несерьезно: перед Галиной Волчек и Олегом Табаковым я, 25-летний, предстал без робости.

Они предложили показать им спектакль, что мы с артистами той же ночью и сделали. Сыграли спектакль перед худсоветом, в составе которого был уже тогда знаменитый театральный критик Виталий Вульф. Он мне об этом нередко напоминал: «Помнишь ли, Иосиф, почему ты стал режиссером в «Современнике»? Это я первым сказал: «Галя, нужно брать этого мальчика». За год до описываемых событий из «Современника» ушел Олег Ефремов, и Галина Волчек сделала ставку на молодых. Набрала в труппу никому не известных актеров: Юру Богатырева, Станислава Садальского, Елену Кореневу, Костю Райкина, Марину Неелову, а также двух режиссеров — Валерия Фокина и меня», — рассказывал Райхельгауз.

В итоге в 1973 году он был приглашен в театр «Современник»на должность режиссёра-постановщика.

Первым его успехом в «Современнике» стала постановка спектакля «Погода на завтра», за который режиссер был удостоен премии «Московская театральная весна». Позже им были поставлены в театре спектакли, отмеченные театральными премиями и высоко оцененные критикой и зрителями: «Из записок Лопатина» по К. Симонову, «А поутру они проснулись…» В. Шукшина, «1945» (автор пьесы сам Райхельгауз), «Привидения» Г. Ибсена.

С 1974 года преподавал актёрское мастерство в первой студии Олега Табакова.

С 1975 года Райхельгауз вместе с Анатолием Васильевым руководил Театром на Мытной.

С 1976 года начал преподавать мастерство актёра в ГИТИС им. Луначарского.

В 1977 году был принят в качестве режиссёра-постановщика в Театр им. Станиславского, входил в состав режиссёрской коллегии театра, выпустил спектакль «Автопортрет» А. Ремеза, но на сцене он просуществовал недолго. Второй спектакль - «Взрослую дочь молодого человека» выпустить ему не дали. Он начал его репетировать, но в 1978 году был уволен из-за отсутствия московской прописки. Премьеру спектакля выпускал уже Васильев.

С 1979 года — режиссёр Московского театра им. А. С. Пушкина; с 1980 года работал также в Московском театре Миниатюр (ныне театр «Эрмитаж»).

В 1980—1982 годах Райхельгауз ставил спектакли в разных городах страны: Липецке, Омске, Минске, Хабаровске и других. В 1983—1985 годах был режиссёром-постановщиком Театра драмы и комедии на Таганке, поставил там спектакль «Сцены у фонтана». В 1985 году вернулся в «Современник», где проработал до 1989 года.

В 1988 году Иосиф Райхельгауз стал инициатором создания Московского театра «Школа современной пьесы», открывшегося 27 марта 1989 года его спектаклем «Пришёл мужчина к женщине» по пьесе Семёна Злотникова. Он стал художественным руководителем театра и занимает этот пост по сей день. На этой сцене поставил более 20 спектаклей.

Одновременно Райхельгауз ставил спектакли в других театрах, в том числе за рубежом: в театрах «Коруж» (Щвейцария), «Кентер» (Турция), «Ла-Мама» (США), национальном театре «Габима» (Израиль). Много работает на телевидении, где поставил, в частности, «Эшелон» М. Рощина и «Картину» В. Славкина.

С 2003 года руководит режиссёрской и актёрской мастерской на кафедре режиссуры в ГИТИСе. С 2004 года — профессор.

В ноябре 2013-го «Школа современной пьесы» пережила пожар, после которого театр временно переехал в Театральный клуб на Тишинке.

Иосиф Райхельгауз регулярно проводит мастер-классы, театральные сессии, читает лекции в ведущих учебных заведениях за рубежом: Ротчестерском университете (США) , Высшей театральной школе г. Лозанны (Швейцарии), Консерватории г. Марселя (Франция), Тегеранском университете (Иран).

Иосиф Райхельгауз

Dmitry Rozhkov/Wikimedia Commons

Чем знаменит

Иосиф Райхельгауз — культовая фигура российского театра, создатель и художественный руководитель московского театра «Школа современной пьесы», которым руководит уже более двадцати пяти лет.

Его постановки идут десятилетиями и становятся классикой. Хорошо известны спектакли «Пришел мужчина к женщине», «А чой-то ты во фраке», «Уходил старик от старухи», «Записки русского путешественника», триптих «Чайка» и многие другие.

«Школа современной пьесы» — театр мировых премьер. На его сцене впервые были поставлены пьесы Семена Злотникова, Евгения Гришковца, Бориса Акунина, Людмилы Улицкой, Дмитрия Быкова и других современных авторов. Здесь никогда не ставили пьесу, идущую в другом театре. И даже при обращении к классической драматургии всегда сочиняют свой новый спектакль.

Театр неоднократно и успешно гастролировал, участвовал в престижных фестивалях в Германии, Франции, Америке, Израиле, Финляндии, Австралии, Канаде, Южной Корее, Венгрии, Болгарии, Индии и других странах ближнего и дальнего зарубежья.

Райхельгауз много лет проводит в своем театре конкурс «Действующие лица». Пьесы победителей конкурса ставят на сцене его театра.

Также театр первым начал проводить различные клубные вечера. В свое время Райхельгауз пригласил Булата Окуджаву и устроил ему юбилей. С тех пор в театре ежегодно проводят вечера в честь Окуджавы. Он придумал отмечать 19 октября — лицейский день: на сцену выходят люди самых разных профессий и читают свои и чужие стихи.

«Бывает, я выпускаю на сцену не артистов. Скажем, телевизионных ведущих Александра Гордона, Феклу Толстую. Играла у нас балерина Людмила Семеняка. Я люблю, когда люди сами по себе объемные, представляющие художественную ценность, которую они доносят до зрителей. Мне очень важно, чтобы артист имел собственное содержание, кроме драматургического и режиссерского», — говорит Райхельгауз.

Более десяти лет режиссер руководил мастерской артистов театра и кино Всероссийской киноакадеимии - ВГИК. На протяжении многих лет и в настоящее время Иосиф Райхельгауз возглавляет режиссерскую и актерскую мастерские на кафедре режиссуры РУТИ-ГИТИС.

О чем надо знать

Иосиф Рейхельгауз написал книги «Не верю», «Мы попали в запендю», «Прогулки по бездорожью», «Одесская книжка».

«Сколько я себя помню, я всегда что-то писал. А потом любой режиссер как обязан знать законы изобразительного искусства, музыки, так и должен уметь писать. Естественно, это не основная моя профессия, но пишу я с удовольствием. И горжусь, что мою книжку «Мы попали в запендю» уже переиздали несколько раз. В ней 150 театральных баек». - говорит Рейхельгауз.

Он также является членом редколлегии журнала «Современная драматургия» и автором множества публикаций по вопросам теории режиссуры, технологии актерского мастерства, проблем театральной педагогики и театрального искусства. В настоящее время готовятся к изданию две новые книги Рейхельгауза.

Прямая речь

О театре: «Разговоры о смерти театра существуют примерно столько же, сколько существует театр. На мой взгляд, бывает живой театр и мертвый театр. И живой будет нужен всегда.

Живой театр имеет непосредственное отношение к жизни сегодняшнего человека. Когда человек не может разобраться в себе, в своих близких, в том, что происходит вокруг, у него возникает потребность к кому-то обратиться. Кто-то обращается к великой литературе, кто-то к религии, кто-то к психологу, а кто-то идет в театр. И вот люди, которые идут в театр за тем, чтобы им помогли понять себя и происходящее в жизни, они и есть наши зрители. Мы и ждем их для того, чтобы вместе с ними узнать друг о друге и времени, в котором мы живем, что-то еще. Поэтому театр как один из инструментов самопознания человека не утрачивает своего значения, несмотря ни на какие достижения прогресса. И те, кто хочет жить не на уровне растений или животных, а все-таки на уровне человека, должны приходить в театр, а театр должен быть достоин тех, кто сюда приходит».

О зрителях: «Когда ставлю спектакль, я смотрю на сцену из зрительного зала и думаю, прежде всего, о том, чтобы было интересно мне и моим близким. Когда я слышу от своих коллег или продюсеров слова, что зритель дурак, ему нужна простенькая антрепризка, мне хочется сказать: сам ты дурак, вот ты такого зрителя и имеешь, каков ты сам. Если режиссер зрителя считает глупее себя, не уважает его, значит, ему просто нечего делать в театре. Мне же кажется, что зритель — это я. Справа от меня сидит моя мама, слева моя дочь, и я делаю спектакль, который должен быть их и меня достоин».

Писатель и телеведущий Андрей Максимов об Иосифе Райхельгаузе: «Ему неинтересно, как принято и положено. Ему интересно, как не бывает.

Поставить спектакль без пьесы. Пригласить играть на сцене известного бизнесмена. Провести вечер, какого никогда не было. Поставить пьесу драматурга, которого никто не знает. Организовать при театре студию, в которой совсем маленькие играют совсем настоящие спектакли».

7 фактов об Иосифе Райхельгаузе

• В 1993 году получил звание Заслуженного деятеля искусств Российской Федерации, а в 1999 году — Народного артиста Российской Федерации.
• Награжден орденом Дружбы и орденом Почета.
• Был членом партии «Союз правых сил». В 2012 году подписал открытое письмо с призывом к освобождению участниц группы «Pussy Riot».
• Является членом Комитета гражданских инициатив Алексея Кудрина.
• Более 30 лет женат на своей бывшей студентке, актрисе театра «Современник» Марине Хазовой. В этом браке родились две дочери - Мария и Александра. Мария стала выдающимся сценографом мирового уровня, Александра окончила филологический факультет МГУ.
• У Райхельгауза есть квартира в Одессе с видом на море. Эту квартиру ему подарил город, а его дети сделали дизайн в виде корабля.
• Иосиф Райхельгауз - завзятый путешественник. Много лет он занимается гонками по бездорожью, участвует в экстремальных экспедициях на автомототранспорте, снегоходах и гидроциклах в труднодоступные уголки Земли. На его счету путешествия по Южной Америке, Мексике, Новой Зеландии, Узбекистану, зимнему Байкалу, Юго-Восточной Азии, Монголии, Китаю. Результатом каждой экспедиции становятся документальные повести и фильмы из цикла «Прогулки по бездорожью».

Материалы об Иосифе Райхельгаузе

Биография Иосифа Райхельгауза

Иосиф Райхельгауз: «Каждый человек достоин своей жизни».

Иосиф Райхельгауз: «Олег Табаков предлагал мне поменять фамилию»

Иосиф Райхельгауз: «Живой театр будет нужен всегда»

Статья об Иосифе Райхельгаузе в Википедии

Весьма познавательный эпизод произошёл на вечернем шоу Владимира Соловьёва от 21 февраля. Режиссёр Иосиф Райхельгауз, протестуя против очевидного, решил доказать политологу Дмитрию Куликову на кулачках, что одесский Алексей Гончаренко, ласково именуемый Лёшиком Скотобазой, – достойный человек и ни разу не трупожорка.

Гончаренко и Райхельгауз: позор Одессы

При том, что миллионы людей внимательно просмотрели видео, снятое бандеровской гопотой, сразу же, по следам расправы над «куликовцами», в одесском Доме профсоюзов. Среди группы убийц в балаклавах фигурировал губастенький парнишечка с фотоаппаратом – «мыльницей», радостно снимавший обгорелые тела под собственное же восторженное болботание. В этом губастеньком упырьке любая собака была способна опознать бывшего «рыга» Гончаренко, пару месяцев назад словившего фофан под видеокамеру в самый расцвет Крымской Весны на симферопольской улице.

И вот, значитца, режиссёр Райхельгауз с голубых экранов убеждает не верить своим глазам. В студии Соловьёва с режиссёром пытались вступить в полемику донецкий политолог Владимир Корнилов и его российский коллега Дмитрий Куликов. Разговор произошёл примерно следующий: Гончаренко убийца или пособник!

Вывсёврётиии!.. Это фейк!

Это ложь! Его там не было!

Да, но Гончаренко снимал стрим в Доме профсоюзов… Вывсёврётиии!..

Он туда пришёл позже!

Но есть видео, где он говорит «мы сожгли сепаратистов»…

Враньё! Не верю ни единому слову! У нас все ходы записаны!

Вывсёврётиии! Вы тут каждое воскресенье врёте! Вы пропагандисты!

Щас как дам в рожу!

В течение всего диспута режиссёр Райхельгауз наливался чёрной кровью, затем брызгал в студию кипящей слюной, и в самом конце словесной пикировки, в ярости выпрыгивая из трусов, с перекошенным лицом выбежал из-за стоечки и принялся изрыгать проклятия, размахивая кулаком над головой вставшего у него на пути Соловьёва, под ироничные улыбки оппонентов.

Других либералов для вас нет, дорогие граждане. Время Герцена и Чернышевского ушло навсегда.

Теперь в ходу только вот такое.

С чего бы такая любовь у российского режиссёра к продажной твари и пособнику неонацистов Скотобазе Гончаренко?

Дело давнее. Как подсказывает интернет-ресурс «Думская.net », в сентябре 2012 года Иосиф Райхельгауз приезжал в Одессу лично передать молодому «рыгианалу» и зампреду Одесской облрады Гончаренко почётную грамоту от Союза театральных деятелей России за подписью Александра Калягина, известного также, как «тётушка Чарли из Бразилии».

«Думская» приводит любопытные речи, произнесённые во время вручения грамоты, от которых на глаза сами собой наворачиваются светлые слёзы умиления: Гончаренко: «Я убежден: главное, что мы должны делать сегодня – это плотнее взаимодействовать с братским нам российским народом, и сфера культуры для этого – главное. Потому что все те проблемы с взаимоотношениями, которые могут возникать, должны решаться через культуру.»

Ещё более сногсшибательное сообщает ресурс «Украинская правда»: Гончаренко: «Одесса не была украинским городом.

Одесса создавалась как центр Новороссии, в которой были русские, греки, украинцы, евреи, болгары и прочие. Русский язык всегда был в Одессе, он не внесен туда откуда-то.»

Ау, правосеки! Не хотите ли отвесить свою порцию фофанов беспринципной твари?

Вот уж, воистину, «вовремя предать – это не предать, а предвидеть!», как говаривал один галантерейный персонаж из рязановского кинофильма «Гараж», поскольку апофигеем убогой жизни приспособленца Гончаренко стал самопиар на обгорелых трупах под бормотание – «Мы пошли к лагерю сепаратистов на Куликовом Поле, мы взяли его, лагерь уничтожен». Рекомендуем:

Казалось бы, причём тут Райхельгауз?

Да при том, что его «Театр современной пьесы» – жалкое и убыточное заведение.

А если поссориться с Гончаренко, то краник скудного ручейка грОшей, получаемых театром от сезонного чёса по Одессе, или другим городам и весям Украины, можно в любой момент перекрыть.

На Украине ведь не в курсе, что зритель не ходит на спектакли Райхельгауза, а ориентируется на то, что, «вот – режиссёр-одессит, в Москве театром заведует – надо идти!»…

А ещё в «ватный» списочек можно попасть – а это совсем уж западло для режиссёра с устойчивым ахеджакнутым мировоззрением «ох, простите нас бандеровцы, ИГИЛ и все-все-все!» Когда-то, в демократичнейшем государстве ФРГ, в котором при власти оказалась толпа вчерашних нацистов, правительством было принято положение «беруфсфербот» (Berufsverbot) – запрет на профессию.

И на сладкое немного о том, что за гений такой – этот самый бандеролюбивый режиссёр Иосиф Райхельгауз, шедевры которого без помощи Гугла вряд ли вспомнит даже театрал-любитель.

Как сообщает нам Википедия со ссылкой на газету «Лицей», «Иосиф Райхельгауз родился и вырос в Одессе. В 1962–1964 годах работал электрогазосварщиком на автобазе. В 1964 году поступил в Харьковский театральный институт на режиссёрский факультет, но уже через неделю был отчислен с формулировкой: «Профессиональная непригодность». В 1965 году Райхельгауз стал артистом вспомогательного состава Одесского ТЮЗа.

В 1966 году приехал в Ленинград и поступил на режиссёрский факульте ЛГИТМиК. И вновь, в том же году, был отчислен за профнепригодность. В 1965–1966 годах был рабочим сцены в Ленинградском БДТ им. Горького. В 1966 году поступил на факультет журналистики Ленинградского государственного университета, где смог наконец заняться режиссурой: стал руководителем студенческого театра ЛГУ. В 1968 году Иосиф Райхельгауз покинул университет и поступил на режиссёрский факультет ГИТИСа, в мастерскую М.О. Кнебель и А.А. Попова.

Одновременно работал в качестве режиссёра в знаменитом студенческом театре МГУ, в 1970 году руководил концертными студенческими бригадами по обслуживанию строителей сибирских ГЭС. В 1971 году проходил режиссёрскую практику в Центральном театре Советской Армии, но спектакль «И не сказал не единого слова» по повести Г. Бёлля, не был допущен к показу. Свой преддипломный спектакль, «Мой бедный Марат» по пьесе А. Арбузова, в 1972 году поставил в родной Одессе.»

Обнять и плакать. Корифея дважды выносили на пинках из театральных вузов, причём, первый раз – из провинциального.

Но возвращаться назад, в электрогазосварщики, Мельпомена не отпустила.

Ушёл в самодеятельность, ударять по Вильяму, понимаете ли, нашему, Шекспиру.

На почве самодеятельности отрастил себе неслабые мозоли на ягодицах и на измор взял ГИТИС.

Но самодеятельность не бросил – чёс на северах, среди суровых и хорошо зарабатывающих людей, истосковавшихся по культуре, даже в виде самодеятельного культпросвета – это святое.

Ёлки лицедея целый год кормят, да!

Первый же спектакль в ЦТСА забраковали.

Со своей халтурой смог вылезти только в родной Одессе.

До 1993 года был широко известен в узких кругах.

Лауреатом и корифеем стал только при Ёлкине, когда звания заслуженных и народных раздавали за сожжённый при свидетелях партбилет.

Короче, типичный представитель общества «Долой рутину с оперных подмостков!»

Надо ли удивляться, что буратины из его театра готовы работать за еду?

Александр Ростовцев

Иосиф Райхельгауз - известный советский и российский театральный режиссер. Также хорошо известен, как педагог. Имеет почетное звание народного артиста России, которое ему было присвоено в 1999 году. Преподает в институте В настоящее время является художественным руководителем "Школы современной пьесы".

Биография

Иосиф Райхельгауз родился в 1947 году. Он появилась на свет в Одессе, там и прошло его детство.

Трудовую карьеру начал на должности электрогазосварщика в 1962 году. Работал на автобазе. Через два года он решил исполнить давнишнюю мечту и поступить в театральный институт. Был принят на режиссерский факультет в Харькове. Удивительно, но первокурсника отчислили уже через две недели, признав его профнепригодным.

Иосиф Райхельгауз не стал отчаиваться. Начал работать артистом в в Одессе. В 1966 году он снова поступает на режиссерский факультет, но на этот раз в Ленинградский государственный институт театра, музыки и кинематографии. Но и тут его ждет неудача. Его снова отчисляют за профнепригодность, правда, на этот раз через целый год.

Иосиф все же остается работать в Ленинграде. Становится рабочим сцены в Большом драматическом театре имени Горького. В 1966 году поступает в Ленинградский государственный университет на факультет журналистики. Там ему все же удается начать постоянно заниматься любимым делом. Иосиф Райхельгауз возглавляет студенческий театр.

Переезд в Москву

Так и не окончив факультет журналистики, Райхельгауз Иосиф Леонидович в 1968 году уезжает в Москву, где становится студентом режиссерского факультета в ГИТИСе. Он учится в творческой мастерской советского режиссера Марии Кнебель.

Параллельно начинает ставить постановки в знаменитом в столице студенческом театре Московского государственного университета. В 1970 году получает необычный опыт, отправившись руководить студенческими бригадами во время выступлений перед строителями сибирских ГЭС.

В 1971 году он в рамках производственной практики ставил спектакль "И не сказал ни единого слова" по одноименному роману Генриха Белля в Но в результате постановка не была допущена на сцену. Перед защитой диплома ему удалось поставить только пьесу Арбузова "Мой бедный Марат" на сцене Одесского драматического театра.

Работа в "Современнике"

В 1973 году Иосиф Райхельгауз, биография которого есть в этой статье, заканчивает ГИТИС, поступает на работу в театр "Современник" на должность режиссера-постановщика. Первой его заметной работой стал спектакль "Погода на завтра". За него герой нашей статьи получил престижную премию "Московская театральная весна".

Также в "Современнике" с успехом шли его спектакли "Из записок Лопатина" по мотивам произведений Константина Симонова, "А поутру они проснулись..." по Василию Шукшину, "Привидения" Генрика Ибсена.

В 1974 году режиссер Иосиф Райхельгауз начинает преподавать актерское мастерство в недавно основанной студии Олега Табакова.

В 1975 году Райхельгауз уходит из "Современника". Вместе с Анатолием Васильевым он начинает руководить театром на Мытной. А еще через два года переходит в театр имени Станиславского. Правда, в этом учреждении культуры проработал недолго. Успел поставить "Автопортрет" и начать репетиции спектакля "Взрослая дочь молодого человека". Завершить работу так и не удалось. Иосиф был уволен из-за отсутствия столичной прописки.

В 1979 году Райхельгауз возвращается в театр имени Александра Сергеевича Пушкина. А еще через год начинает сотрудничество со столичным театром миниатюр. Сейчас он называется "Эрмитаж". При этом активно ездит по стране в качестве приглашенного режиссера. Работает над премьерными постановками в Минске, Липецке, Хабаровске, Омске и многих других городах.

В середине 80-х ставит спектакль "Сцены у фонтана" в театре на Таганке. После этого возвращается в "Современник", с которым не расстается уже до 1989 года.

Собственный проект

В 1989 году Райхельгауз решает начать работу над собственным проектом. Он становится одним из создателей и инициаторов "Школы современной пьесы". На торжественном открытии состоялась премьера спектакля "Пришел мужчина к женщине" по одноименной пьесе Семена Злотникова. Герой нашей статьи становится художественным руководителем этого театра. За последующие годы ставит около 20 спектаклей.

Интересно, что параллельно продолжает работать над проектами в других театрах. Даже за границей, например, в швейцарском театре "Коруж", американском "Ла-Маме", израильском "Габима", турецком "Кентере".

В начале 90-х годов его творческая деятельность была оценена по достоинству. Райхельгаузу сначала присвоили звание Заслуженного деятеля искусств, а в 1999 году Народного артиста России.

Педагогическая деятельность

Примечательно, что все это время герой нашей статьи не оставлял преподавательской деятельности. Он обучал студентов в ГИТИСе.

После распада Советского Союза начал работать в столичном театральном художественно-техническом училище. А в 2003 году ему доверили руководство кафедрой режиссуры в ГИТИСе.

В 2004 году он становится профессором.

Фильмография

Известны также фильмы Иосифа Райхельгауза. В качестве режиссера он поставил множество фильмов-спектаклей. Например, "1945", "Эшелон", "Картина", "А чой-то ты во фраке?", "Уходил старик от старухи", "Чайка".

При этом Райхельгауз хорошо известен как актер. Его дебют на большом экране состоялся в 1991 году в социальном драматическом триллере Сергей Снежкина "Невозвращенец", снятому по одноименной повести Картина получилась во многом провидческой, так как в ней удалось предсказать грядущий в стране переворот. Иосиф сыграл роль друга детства Андрея Корнеева по имени Леонид Рубинов.

После продолжительного перерыва в 2011 году он вернулся на экран в детективе Георгия Гаврилова "Игра". Также получил роли в комедии Игоря Холодкова "Опять Новый!", многосерийном детективе Игоря Ромащенко и Ивана Щеглова "Карпов", 12-серийном криминальном фильме Антона Розенберга и Ярослава Мочалова "Мурка".

В последней ленте он запомнился многим в образе Розенфельда. "Мурка" - это увлекательная картина сотрудницу ГПУ Марусю Климову, которая получает в 1922 году секретное задание внедриться в преступное сообщество Одессы.