Конец восьмидесятых годов XVIII в. в России характеризуется ростом крестьянского движения, направленного против помещиков, и заметным подъемом русской общественной мысли в ее прогрессивном лагере Именно теперь великий писатель-революционер А Н Радищев приступает к осуществлению давно задуманных планов – заканчивает к печатает свои книги и главную из них– «Путешествие из Петербурга в Москву».

В 1789 г. был издан в Петербурге трактат Анри Гудара «Мир Европы или Проект всеобщего замирения», в котором оказались сосредоточенными наиболее революционные высказывания французских материалистов. Вышли в свет на русском языке сборник «Дух Гельвеция», «Персидские письма» Монтескье и другие, идейно близкие к ним сочинения. Кроме того, нельзя забывать, что русскому читателю были хорошо известны иностранные, в особенности французские, книги. На широкое распространение их в Москве главнокомандующий князь Прозоровский жаловался Екатерине II в 1792 г.

В эту пору, в 1788 г., Фонвизин, испытавший царскую опалу после своих выступлений на страницах «Собеседника любителей российского слова», пробует вновь обратиться к читателю и хлопочет о разрешении издавать журнал «Друг честных людей или Стародум», в чем ему было сейчас же отказано.

Отлично задуманный Фонвизиным журнал «Друг честных людей или Стародум» не увидел света, но материалы первого номера получили распространение в рукописном виде и, несмотря на то что не прошли через печатный станок, стали реальным фактом русской журналистики.

«Периодическое сочинение, посвященное истине» – вот что стояло в подзаголовке названия журнала. Фонвизин желал говорить с читателем об «истине», бороться против лжи, изливавшейся с высоты престола, открывать глаза людям на истинное положение дел в русском государстве.

Журнал «Друг честных людей» был единоличным предприятием Фонвизина, продолжавшим жизнь персонажей «Недоросля» – комедии, восторженно принятой зрителями. Фонвизин намеревался публиковать переписку Стародума с различными корреспондентами и другие, якобы сообщаемые этим почтенным гражданином, материалы. Стародум, согласившись с предложением сочинителя «Недоросля» участвовать в его начинании, высказал мысль о том, что писатели имеют долг «возвысить громкий глас свой против злоупотреблений и предрассудков, вредящих отечеству, так что человек с дарованием может в своей комнате с пером в руках быть полезным советодателем государю, а иногда и спасителем сограждан своих и отечества».

В переписке Софьи и Стародума Фонвизин затрагивает довольно заметную для современников тему распада дворянской семьи. Софья стала женой Милона, однако он изменил ей ради «презрительной женщины», и Стародум дает племяннице разумные советы, как восстановить былые отношения.

Тарас Скотинин пишет сестре своей госпоже Простаковой, что смерть любимой свиньи Аксиньи переменила совсем нрав его: «Я чувствую, что потерял прежнюю мою к свиньям охоту; но надобно чем-нибудь заняться.

Хочу прилепиться к нравоучению, т. е. исправлять нравы моих крепостных людей и крестьян; но как к достижению сего лучше взяться за кратчайшее и удобнейшее средство, то, находя, что словами я ничего сделать не могу, вознамерился нравы исправлять березою». Скотинин в роли нравоучителя с розгами в руках! Сатирическое перо Фонвизина создает необыкновенно сильный и злой абрис фигуры отъявленного крепостника.

В «Друге честных людей» Фонвизин предполагал напечатать свое сатирическое сочинение «Всеобщая придворная грамматика», которое раньше не было пропущено редакцией «Собеседника». Составленная в форме вопросов и ответов, придворная грамматика определялась как наука «хитро льстить языком и пером». Людей, составляющих двор, т. е. ближайшее окружение государя, Фонвизин называет «подлыми душами» и насчитывает их шесть родов: все это бесстыдные льстецы, превозносящие «больших господ» в надежде на подачку. «Придворный падеж есть наклонение сильных к наглости, а бессильных к подлости», залогов три – действительный, страдательный, а чаще всего отложительный. Так как у двора и в столице никто без долгу не живет, наиболее употребительным является глагол «быть должным», причем в прошедшем времени этот глагол не спрягается, потому что никто своих долгов не платит, и т. д.

В «Письме, найденном по блаженной кончине надворного советника Взяткина» содержатся выразительные характеристики прожженного приказного дельца и его высокопоставленного покровителя, за деньги способных любое дело решить в пользу виноватого.

«Наставление дяди своему племяннику» рисует портрет низкого человека, который разбогател на государственной службе, попирая собственную совесть и честь. Драматическая сцена «Разговор у княгини Халдиной» в сатирических тонах изображает представителей «высшего света», которым добродетельный Здравомысл напрасно пытается разъяснить, что государству нужны просвещенные люди.

В особом письме Стародум рассуждает о причинах недостатка в России хороших ораторов и приходит к выводу, что виной тому «есть недостаток случаев, при коих бы дар красноречия мог показаться. Мы не имеем тех народных собраний, кои витии большую дверь к славе отворяют и где победа красноречия не пустыми хвалами, но претурою, архонциями и консульствами награждается».

Речь стало быть, идет о необходимости в России парламента, где можно было бы «рассуждать о законе и податях и где судить поведения министров, государственным рулем управляющих».

Рукописный вариант, так как Фонвизину запрещено печататься. «Друг» в отличие от «Курантов» является журналистским произведением. Всего один номер. Тиражировался от руки. В заголовок Фонвизин выносит «периодическое сочинение, посвященное истине». Персональный журнализм. Продолжение о тех персонажах, которые уже были введены в комедии «Недоросль». Хотел публиковать переписку Стародума с различными корреспондентами – эпистолярный жанр. Тема распада дворянской семьи, нравственные проблемы, проблемы воспитания. Еще герои – Тарас Скотинин, госпожа Простакова. Он ей пишет, что у него умерла любимая свинья Аксинья, он вне себя от скорби, поэтому решил стать воспитателем – нравоучителем с розгами в руках. Фонвизин хотел опубликовать ряд других сатирических произведений, которые не смог опубликовать в «Собеседнике». «Всеобщая придворная грамматика» - в форме вопросов и ответов. 6 родов подлых придворных душ. Новые падежи и формы – придворный падеж – наклонение сильных к наглости, а слабых к подлости. Действительный, страдательный и отложительный залог. Самое часто употребительное слово – «быть должным», не используется в прошедшем времени, потому что долги не отдают. Грамматика так и не опубликована.

«Письмо надворного советника Взяткина». Многие считают, что это продолжение образа советника из комедии «Бригадир». В литературе Фонвизин придерживался классицизма, а в публицистике заметны реалистические черты. Просветительский реализм. Неодномерная характеристика. Для классицизма герои либо исключительно хорошие, либо плохие. А у советника приличные дети. Сын Взяткина Митюшка – создатель Сводного Уложения, намек на Наказ Екатерины. До этой статьи считалось, что мошенниками могут быть только мелкие чиновники, Фонвизин разрушает это представление. Письмо обращено к Милостивцу, его превосходительству – тоже мошеннику. Подписано датой «Москва 1777». Много политических аллюзий. В письме Взяткин поздравляет Милостивца с тем, что тот совершенно случайно занимает высокий пост, без всяких трудов. Потом идет ответ его превосходительства. Разрушение идеализации крупных сановников.

«Наставление дяди своему племяннику» - то же, самое, разбогател из-за взяток.

Драматическая сценка «Разговор у княгини Халдиной». Представители высшего света, которые праздно проводят время. Стародум утверждает, что в Росси нет хороших ораторов, потому что им негде применять свое умение и предлагает создать парламент, где могли бы обсуждаться новые законы и деятельность министров. Основной жанр – письмо. Главный герой – Стародум. В 1785 года Фонвизина разбивает паралич, на этом его деятельность останавливается.

ДРУГ ЧЕСТНЫХ ЛЮДЕЙ,илиСТАРОДУМ 1Пери-оди-чес-кое со-чине-ние,пос-вя-щен-ное ис-ти-не

–––––––

1 Вот заг-ла-вие, под ко-торым из-да-ваться бу-дет на сей 1788 год но-вое пе-ри-оди-чес-кое со-чине-ние под над-зи-рани-ем со-чини-теля ко-медии "Недо-росль". Нап-расно бы-ло бы пред-ва-рять пуб-ли-ку, ка-кого ро-да бу-дет сие со-чине-ние, ибо об-раз мыс-лей и объ-яс-не-ния Ста-роду-ма до-вольно из-вес-тны. Целый год сос-то-ять бу-дет из две-над-ца-ти лис-тов. Пер-вые че-тыре по-лучить бу-дет мож-но в на-чале мая, вто-рые че-тыре в на-чале сен-тября, а пос-ледние че-тыре в на-чале бу-дуще-го го-да.

Под-писка на сие со-чине-ние от-во-рена у кни-гоп-ро-дав-ца Клос-терма-на на сле-ду-ющих кон-ди-ци-ях:

Каж-дый эк-зем-пляр, то есть две-над-цать лис-тов, сто-ить бу-дет один рубль пять-де-сят ко-пе-ек. Жела-ющие под-пи-саться бла-гово-лят внес-ти сии деньги и взять би-лет, с ко-торым в пер-вых днях мая мож-но бу-дет по-лучить пер-вые че-тыре лис-та и би-лет на дос-таль-ные во-семь лис-тов, кои раз-да-ваться бу-дут в оз-на-чен-ный срок неп-ре-мен-но.

Сие со-чине-ние хо-тя и го-тово, но преж-де пе-чата-но не бу-дет, как раз-ве под-пи-шут-ся на семь-сот пять-де-сят эк-зем-пля-ров до пер-во-го мар-та, пос-ле ко-торо-го под-писка про-дол-жаться не бу-дет. Но еже-ли до се-го чис-ла на по-мяну-тое ко-личес-тво эк-зем-пля-ров под-пи-сано не бу-дет, то сие со-чине-ние вов-се на-печа-тано быть не мо-жет.

Пере-воды из се-го пе-ри-оди-чес-ко-го тво-рения вов-се ис-клю-ча-ют-ся. Ни од-но со-чине-ние, где-ни-будь на-печа-тан-ное, в сей кни-ге мес-та иметь не мо-жет. Сло-вом, все со-чине-ния бу-дут сов-сем но-вые, а раз-ве зна-комые по-тому, что не-кото-рые из них в пуб-ли-ке хо-дят ру-копис-ные.

Име-на под-пи-сав-шихся при на-чале книг на-печа-таны бу-дут, и все ста-рания при-ложат-ся, что-бы удо-воль-ство-вать поч-тенную пуб-ли-ку и со сто-роны ти-пог-раф-ской час-ти.

Содер-жа-ние:

Письмо к Ста-роду-му

Ответ Ста-роду-ма

Письмо к Ста-роду-му от пле-мян-ни-цы его Софьи

Ответ Ста-роду-ма Софье

Письмо Ста-роду-ма к со-чини-телю "Недо-рос-ля"

Письмо, най-ден-ное по бла-жен-ной кон-чи-не над-ворно-го со-вет-ни-ка Взят-ки-на, к по-кой-но-му его пре-вос-хо-дитель-ству

Крат-кий ре-естр для на-поми-нания все-уни-жен-ней-шей просьбы над-ворно-го со-вет-ни-ка Взят-ки-на, с оз-на-чени-ем цен, клят-венно обе-ща-емых его пре-вос-хо-дитель-ству за ми-лос-ти-вую про-тек-цию и пок-ро-витель-ство

Письмо к Ста-роду-му от со-чини-теля "Недо-рос-ля"

Письмо к Ста-роду-му от де-дилов-ско-го по-мещи-ка Дуры-кина

Кон-ди-ции для учи-теля до-му Дуры-кина

Ответ Ста-роду-ма Дуры-кину

Письмо уни-вер-си-тет-ско-го про-фес-со-ра к Ста-роду-му

Письмо Дуры-кина к Ста-роду-му

Письмо от Ста-роду-ма

Раз-го-вор у кня-гини Хал-ди-ной

ПИСЬМО К СТАРОДУМУ

С.-Петер-бург, ян-ва-ря 1788.

Я дол-жен приз-наться, что за ус-пех ко-медии мо-ей "Недо-росль" одол-жен я ва-шей осо-бе. Из раз-го-воров ва-ших с Прав-ди-ным, Мило-ном и Софьею сос-та-вил я це-лые яв-ле-ния, кои пуб-ли-ка и до-ныне с удо-воль-стви-ем слу-ша-ет; но как бо-лезнь моя не поз-во-ля-ет мне уп-ражняться в ро-де со-чине-ний, кои тре-бу-ют та-кого неп-ре-рыв-но-го вни-мания и раз-мышле-ния, ка-ковые пот-ребны в те-ат-раль-ных со-чине-ни-ях; с дру-гой же сто-роны, при-выч-ка уп-ражняться в пи-сании сде-лала сие уп-ражне-ние для ме-ня нуж-дою, то и ре-шил-ся я из-да-вать пе-ри-оди-чес-кое тво-рение, где раз-ность ма-терий не тре-бу-ет неп-ре-рыв-но-го вни-мания, а па-че мо-жет слу-жить мне за-бавою. Но чтоб быть мне вер-нее в ус-пе-хе тру-да мо-его, я наз-вал его ва-шим име-нем и по-кор-нейше вас про-шу при-нять в нем ис-крен-нее учас-тие, со-об-щая мне для по-меще-ния в сию кни-гу мыс-ли ва-ши, кои сво-ею важ-ностию и нра-во-уче-ни-ем, без сом-не-ния, рос-сий-ским чи-тате-лям бу-дут нра-виться. Но стра-шусь я стро-гос-ти цен-зу-ры, ибо вы, ко-неч-но, не на-пише-те ни-чего та-кого, че-го бы на-печа-тать бы-ло не-воз-можно. Век Ека-тери-ны Вто-рыя оз-на-мено-ван да-рова-ни-ем рос-си-янам сво-боды мыс-лить и изъ-яс-няться. "Недо-росль" мой, меж-ду про-чим, слу-жит то-му до-каза-тель-ством, ибо на-зад то-му лет за трид-цать ва-ша собс-твен-ная роль мог-ла ли бы быть пред-став-ле-на и на-печа-тана? Прав-да, что есть и ны-не осо-бы, стре-мящи-еся уг-не-тать да-рова-ния и пре-пятс-тву-ющие вы-ходить все-му то-му, что не-вежес-тво и по-рок их об-ли-ча-ет, но та-ковое не-мощ-ной зло-бы уси-лие, кро-ме сме-ха, ни-чего дру-гого ны-не про-из-вести не мо-жет. Итак, я лас-ка-юсь, что вы, по рев-ности ва-шей к об-ще-му бла-гу, не от-ре-четесь вспо-мощес-тво-вать мне в мо-ем пред-при-ятии со-об-ще-ни-ем мне все-го то-го, что, как най-де-те вы, для чес-тных лю-дей, ко-торых по спра-вед-ли-вос-ти наз-ва-ли вы се-бя дру-гом, мо-жет быть при-ят-но и по-лез-но. Моя же бла-годар-ность к вам рав-няться бу-дет то-му ду-шев-но-му поч-те-нию, с ко-торым нав-сегда пре-бываю и проч.

«Друг честных людей, или Стародум» – журнал выдающегося русского писателя Дениса Ивановича Фонвизина, собрание сочинений в 5 томах.Планировалось в течение года выпустить 12 номеров. В предуведомлении к читателям автор извещал, что его журнал будет выходить "под надзиранием сочинителя комедии "Недоросль", чем как бы указывал на идейную преемственность своего нового замысла.

В этом журнале автор публикует переписку господина Стародума с разными людьми. Стародум – человек мудрый и уважаемый, и к нему часто обращаются за помощью и советом. В этих письмах вылазит наружу человеческая глупость, тщеславие и другие пороки.

В 1788 году Фонвизин работает над изданием нового журнала «Друг честных людей или Стародума», но после его пререканий с самой императрицей в «Собеседнике любителей российского слова» любая его издательская деятельность была под запретом. Однако свет увидели подготовленные к выпуску рукописные статьи Фонвизина. Фонвизин в них желал говорить с читателем об «истине», бороться против лжи, изливавшейся с высоты престола, открывать глаза людям на истинное положение дел в русском государстве.

В «Друге честных людей» Фонвизин предполагал напечатать свое сатирическое сочинение «Всеобщая придворная грамматика». Составленная в форме вопросов и ответов, придворная грамматика определялась как наука хитро льстить языком и пером.

«Периодическое сочинение, посвященное истине» – вот что стояло в подзаголовке названия журнала. Фонвизин желал говорить с читателем об «истине», бороться против лжи, изливавшейся с высоты престола, открывать глаза людям на истинное положение дел в русском государстве.

Журнал «Друг честных людей» был единоличным предприятием Фонвизина, продолжавшим жизнь персонажей «Недоросля» – комедии, восторженно принятой зрителями. Фонвизин намеревался публиковать переписку Стародума с различными корреспондентами и другие, якобы сообщаемые этим почтенным гражданином, материалы. Стародум, согласившись с предложением сочинителя «Недоросля» участвовать в его начинании, высказал мысль о том, что писатели имеют долг «возвысить громкий глас свой против злоупотреблений и предрассудков, вредящих отечеству, так что человек с дарованием может в своей комнате с пером в руках быть полезным советодателем государю, а иногда и спасителем сограждан своих и отечества».

В переписке Софьи и Стародума Фонвизин затрагивает довольно заметную для современников тему распада дворянской семьи. Софья стала женой Милона, однако он изменил ей ради «презрительной женщины», и Стародум дает племяннице разумные советы, как восстановить былые отношения.

Тарас Скотинин пишет сестре своей госпоже Простаковой, что смерть любимой свиньи Аксиньи переменила совсем нрав его: «Я чувствую, что потерял прежнюю мою к свиньям охоту; но надобно чем-нибудь заняться. Хочу прилепиться к нравоучению, т. е. исправлять нравы моих крепостных людей и крестьян; но как к достижению сего лучше взяться за кратчайшее и удобнейшее средство, то, находя, что словами я ничего сделать не могу, вознамерился нравы исправлять березою». Скотинин в роли нравоучителя с розгами в руках! Сатирическое перо Фонвизина создает необыкновенно сильный и злой абрис фигуры отъявленного крепостника.

В «Друге честных людей» Фонвизин предполагал напечатать свое сатирическое сочинение «Всеобщая придворная грамматика», которое раньше не было пропущено редакцией «Собеседника». Составленная в форме вопросов и ответов, придворная грамматика определялась как наука «хитро льстить языком и пером». Людей, составляющих двор, т. е. ближайшее окружение государя, Фонвизин называет «подлыми душами» и насчитывает их шесть родов: все это бесстыдные льстецы, превозносящие «больших господ» в надежде на подачку. «Придворный падеж есть наклонение сильных к наглости, а бессильных к подлости», залогов три – действительный, страдательный, а чаще всего отложительный. Так как у двора и в столице никто без долгу не живет, наиболее употребительным является глагол «быть должным», причем в прошедшем времени этот глагол не спрягается, потому что никто своих долгов не платит, и т. д.

Рассчитывать на согласие екатерининской цензуры в выпуске подобного издания было бесполезно. Решением управы благочиния печатать журнал запрещалось. Отдельные его части распространялись в рукописных списках.

Писатель пробует через год организовать издание еще одного, теперь уже коллективного журнала "Московские сочинения". Но наступивший период политической реакции в связи с началом Великой буржуазной революции во Франции сделал невозможным и это издание.

Иначе сложилась судьба другого творения Фонвизина, журнала "Друг честных людей, или Стародум". После бессмысленной и скучной осени 1787 года энергичному автору удается найти занятие, способное удовлетворить его потребность "упражняться в писании", и в самом начале 1788 года Фонвизин официально объявляет о намерении приступить к изданию нового "периодического сочинения, посвященного истине". По его собственному признанию, тяжелая болезнь не позволяет "сочинителю "Недоросля" сконцентрироваться на создании большого, требующего "непрерывного внимания и рассуждения" "театрального сочинения", и наиболее приемлемым для него "родом сочинений" он называет состоящее из "разных материй" "периодическое творение". Развивая успех "Недоросля", Фонвизин намеревается ограничиться публикацией переписки хорошо известных отечественному читателю персонажей знаменитой комедии: Стародума, чьи сценические разговоры "публика и доныне с удовольствием слушает", Софьи, продолжающей получать советы от своего добродетельного дядюшки, и Скотинина, который "от роду ничего не читывал", но, как выясняется, письма составляет с большим мастерством. Из названия журнала и первого, датированного январем 1788 года письма "сочинителя "Недоросля" следует, что центральной фигурой задуманного издания станет Стародум, "особе" которого автор "одолжен" "за успех комедии" и чьи напечатанные в журнале мысли "своею важностью и нравоучением, без сомнения, российским читателям будут нравиться".

По всей видимости, за последние пять лет в жизни этого почтенного и материально обеспеченного человека ничего достойного внимания публики не произошло; известно только, что после событий, описанных в пьесе, он поселился в Москве, где и предался своему любимому занятию - провозглашению "полезных истин". Зато судьба его племянницы Софьи изменилась самым решительным образом: из ее письма Стародуму следует, что выйдя "сколько по склонности, столько и следуя его воле" за Милона и проведя "несколько времени" "жизнь преблагополучную", она перебралась в Петербург и тотчас же "узнала прямое несчастье". Обожаемый ею муж встретил "презрительную женщину, каковые наполняют здешние вольные маскарады", и угодил в ее "сети". Подобно безжалостной Медее, Софья Милонова мечтает о мести, но будучи женщиной просвещенной и европейски образованной, просит у добродетельного дядюшки мудрого совета, как ей поступить в создавшейся ситуации. Горе иного сорта постигло бывшего и незадачливого претендента на руку Софьи - Тараса Скотинина. В письме сестре, госпоже Простаковой, известный свинолюб и мизантроп рассказывает, с каким достоинством принимала смерть его любимая свинья Аксинья и как это скорбное событие переменило его собственный "нрав". Потеряв интерес к свиньям, среди которых не осталось ни одной, способной сравниться с его покойной любимицей, Скотинин пожелал найти себе новое занятие и, недолго думая, решил "прилепиться к нравоучению, то есть исправлять нравы крепостных людей и крестьян". Правда, оставаясь настоящим Скотининым, не видя проку в словах и чувствуя "всегдашнюю склонность" "к строгости", он намеревается исправлять нравы "своим манером", то есть березой, и, как и в начале комедии, любезно предлагает свои услуги так и не утратившей власти над крепостными крестьянами сестре. Оба эти послания стали известны широкой читательской аудитории (приступая к изданию журнала, Фонвизин рассчитывал на 750 подписчиков и в конце концов своего добился) благодаря стараниям Стародума, обещавшего снабжать "сочинителя "Недоросля" письмами со своими ответами. Несмотря на разъяснение Стародума, что он отправляет полученные им письма, не очень понятно, каким образом этот почтенный человек сделался обладателем адресованного вовсе не ему письма Скотинина, и вправе ли был Стародум предавать огласке обстоятельства частной жизни своей племянницы (и того же Скотинина). Разумеется, нарушая "тайну переписки" своих героев, Фонвизин лишь использует распространенный в литературе прием, но в данном случае поступок добродетельного Стародума идет вразрез с правилами поведения воспитанного российского дворянина, каким его видит "сочинитель "Недоросля". Ведь в первом же действии знаменитой комедии "Недоросль" благородный Правдин отказывается выполнить просьбу Простаковой прочитать вслух письмо Стародума Софье. "Извините меня, сударыня! Я никогда не читаю писем без позволения тех, к кому они писаны", - вежливо, но твердо объявляет он грубой и невоспитанной хозяйке дома. В "Друге честных людей" подобная щепетильность лучших представителей благородного сословия оказывается неуместной и только мешает создателю нового журнала реализовать свои творческие планы.

Кроме переписки Стародума с хорошо знакомыми публике героями "Недоросля", на страницах "Друга честных людей" должны были появиться эпистолярные творения нового персонажа, соседа Стародума дедиловского помещика Дурыкина. Этот отец семейства, по обыкновению с говорящей фамилией, просит умного и имеющего связи московского знакомого "сделать милость посмотреть из университетских студентов" учителя для его детей. Свою просьбу почтительный, но твердый Дурыкин сопровождает перечнем требований к возможным кандидатам: "1. Учитель должен быть из русских, уметь по-французскому, по-немецкому, сочинять стихи, сколько потребно для домашнего обихода. Не худо, чтобы он знал арифметику. 2. На год дам ему двести рублей, а он должен учить детей моих со всею кротостию. 3. Жить он будет у меня в доме, обедать с камердинером. 4. А как я по милости Божией имею чин генеральский, будучи отставлен действительным тайным советником, то я именно требую, чтоб он в разговорах со мною и с женою давал нам чаще титул Превосходительства. 5. При гостях в наше присутствие он садиться не должен. 6. С мадамою Лудо (которую они с генеральшей "переманили от соседа" и которая принадлежит "неизвестно какой нации". - М. Л.) отнюдь не амуриться, дабы не подать худого примера жене моей, а потом и дочерям. 7. При мне и при жене моей ни шляпы, ни колпака отнюдь не надевать, но из человеколюбия в зимнее время дозволяю накрыться, и то когда метель большая… 10. Он должен исполнять все сие условие под опасением в противном случае быть выгнату по шее из дому, ибо я признаюсь, что нрав у меня бешеный, да и будучи в генеральском чине, может быть, не смогу воздержать себя противу студента, в службе моей находящегося, хотя бы он и офицерскаго был чина".

Из полюбившегося ему "Недоросля" Дурыкин понял совсем немного: что, нанимая немца, он рискует натолкнуться на Вральмана и что его просвещенному соседу Стародуму можно поручить поиски подходящей кандидатуры. Так, по мнению прославленного автора, его комедии воспринимают безнадежные дураки, "дослужившиеся до титула Превосходительства" и пополнившие перечень описанных Фонвизиным высокопоставленных уродов. Правда, как и некоторые прочие фонвизинские уроды, самодовольный Дурыкин оказался не природным русским, а переименованным европейцем: по наблюдению исследователей, в основу переписки Стародума с дедиловским помещиком и университетским профессором была положена переписка некоего безымянного дворянина с университетским же профессором, сочиненная известным немецким сатириком, "немецким Свифтом" Готлибом Вильгельмом Рабенером (1714–1771).

Добрый Стародум спешит удовлетворить просьбы всех своих корреспондентов. Любимой племяннице дает разумный совет оставить планы мщения, пристыдить мужа своей склонностью к добродетели и тем заставить его одуматься и просить прощения. Глуповатому же и высокомерному соседу предлагает на выбор целую партию очень непохожих друг на друга учителей, по его просьбе специально отобранных неким университетским профессором. Среди них филолог, философ, а возможно и мартинист Срамченко, который хоть и "живет по духу, а не по плоти", но "просит в год не меньше трехсот рублей" и считает для себя обидным "причесывать ребятам волосы" и "надзирать" над хозяйским париком; безымянный "молодой человек 22 лет", который "поучен изрядно", но "жрет без милосердия"; господин Караксин, который "знает по-гречески, по-еврейски, но не знает по-русски", что для получения генеральского чина не так и важно; пиита Цезуркин, который "шутит так умно, что в доме дурака не надо"; и "щеголеватый" студент Красоткин, который умеет причесывать детям волосы, "выводить из платья пятна и вырезывать из бумаги разные фигуры", но безмерно женолюбив, уже "повернул голову" профессорской жене и наверняка заведет шашни с мадам Лудо, а то и с самой генеральшей. Дурыкину все они кажутся "ребятами, достойными быть учителями у детей благородных" и, боясь "выбрать одного без обиды другому", он просит рекомендовавшего их "университетского профессора" созвать "всех сих" "к себе в дом и сделать род аукциона: кто возьмет меньше", того разумный Дурыкин и примет к себе в дом на ближайшие шесть лет.