Картина Бориса Михайловича Кустодиева «Масленица» («Масленичное катание») в лучших тонах и цветах позволяет максимально точно проникнутся всей атмосферой проводов зимы и почувствовать, как Масленицу праздновали на Руси.

На полотне изображен праздник в разгаре. Все ещё укутано снегом, деревья в инее, а на дороге навалено снега. Сквозь эти кучи лихо проезжает праздничная упряжь лошадей, которыми управляет бородатый кучер. Он лихо управляется со своим кнутом, от чего лошади пускаются в галоп. В санях находятся люди, и при резких кульбитах просто выпадают из них. На пригорках недалеко от тройки расположились люди. Они разговаривают, общаются и сопровождают это активной жестикуляцией, что указывает на праздничное радостное настроение. Там же, стоит разносчик-офеня с лотком полным товаров для продажи. Он в ожидании, когда лошади промчатся, чтобы продолжить свой путь.

В других санях, запряженных лошадьми сидят двое – парень и девушка явно симпатизирующие друг другу. Молодой человек что-то шепчет на ухо красавица, на что та ему улыбается и отвечает взаимностью. Справа художник изобразил крепких бородатых купцов в длинных шубах с женами, ведущих светскую беседу. У театра собралась толпа зевак, предвкушающая отличное времяпровождение и интересный сюжет на сцене. На заднем фоне – вдали виднеется храм с куполами, куда потихоньку направляется народ.

На картине царит праздничная атмосфера праздника, который принято праздновать и сегодня. В этот день принято готовить блины с различной начинкой. Так повелось за счет формы кулинарного блюда – блин визуально напоминает Солнце, облик которого ассоциировался с наступлением весны и теплых солнечных дней.

Художник на картине отобразил всё, что было значимым в Масленицу. Это лошади с санями, продавцы сладостей. Кустодиев передал атмосферу народного гуляния, картина сияет позитивными эмоциями, радостным настроением, теплом и олицетворяет преддверие весны. В этот день невзгоды забываются, все просят прощения друг у друга за причиненные обиды и вместе радуются окончанию холодов.

Описание картины Масленица

Люблю я, когда иней на деревьях, когда снег сверкает на солнышке. Но тут уже инея нету, ветки черные, но снег на некоторых ещё лежит. И солнца ещё нет… Но зато столько радостных людей в яркой одежде. Это ведь большой праздник на Руси – государственный в те времена. И все постарались ярко одеться, а будут ещё всю зиму в темном ходить. Подумали, мол, ладно – не замерзну. Если что – в пляс!

Тут столько телег-повозок, столько лошадок! У кого одна лошадь впряжена, у кого – целых три. Следы на снегу всякие… Столько всяких ситуаций показано. Вон там ребята в снежки играют (вдалеке слева). Там парень с девушкой… Идут под ручку. Тут кто-то устал, наверное, сел на поваленное дерево.

В самом центре картины сани яркие. Там улыбающиеся люди. Девушка в красном, парень в зеленом. И такой у него задорный вид, что он похож на самого Ивана-дурака.

На заднем фоне церкви-церкви. Светлое в облаках небо, красивое. Вот только столько птиц. Наверное, ворон. И они так странно летят – черными клиньями над церквями. Может, это они так от колокольного звона. Волны звуковые сбивают их с нормального полёта. Хотя, может, просто громко очень…

Вообще, я знаю, что после масленицы – пост. И тогда это было не добровольно, а обязательно для каждого. То есть вот сейчас на картине они повеселятся, а после полтора месяца сдерживаться. И ничего есть особо нельзя. В общем, сейчас гуляют от души. Блины жарят во всех домах – отличный праздник, серьёзно.

Справа богатые сани и бедные едут друг за другом. В одних упряжь красивая, и люди так богато выглядят. В других - будто крестьянин, лошадка тоже простенькая. Но все радуются, всем весело!

Праздники, вообще, должны объединять. Все обиды прощаются, по идее! Главное, чтоб во время праздника новых не наделать…

А сколько же тут церквей. Или это какое-то очень духовное место, вроде какой-нибудь Пустыни (ударение на первый слог). Но тогда так люди бы не гуляли. Или правда, что раньше (до революции) церквей реально было больше… Наверное, так.

У нас на Масленицу сейчас не так, конечно. Но вот опять пример, как здорово было. Сейчас мы жарим блины и едим их дома. А праздники только в торговых центрах проходят общие! Надо будет хотя бы соседей угостить.

5, 7, 2 класс

Описание настроения картины Масленица

Популярные сегодня темы

• Сочинение по картине Мальчишки Решетникова 5 класс

  Федор Павлович Решетников особую часть своего творчества посвящал детской поре. Ведь это пора, характеризуется безмятежностью, жизнерадостностью и любознательностью

• Сочинение по картине Серова Портрет М.К. Олив

  На данном полотне художник изобразил Мари Константиновна Олив. Данная дама известная в широких кругах населения меценатка. Она была родственницей Мамонтова. Мари Константиновна приходилась ему двоюродной племянницей.

Ещё в молодые годы Борис Кустодиев прославился, как талантливый портретист. Однако, портреты писать было скучно и он придумал свой уникальный стиль.

Автопортрет

Ему посчастливилось стать учеником самого Ильи Репина, но он отверг каноны своего учителя. Публика отказывалась признавать его художником и называла чудаком, тяжёлая болезнь усадила в инвалидное кресло, а он продолжал писать.

Астраханское детство Бориса Кустодиева

Художник Борис Михайлович Кустодиев родился в Астрахани в марте 1878 году, в семье преподавателя духовной семинарии. А через год после рождения Бориса отца не стало и мать художника, которая стала вдовой в 25 лет, одна воспитывала и содержала четверых детей.

Борис учился в церковно-приходской школе, потом поступил в гимназию. В 1887 году, Борису тогда было 9 лет, в Астрахань приехала выставка художников-передвижников. Картины передвижников настолько впечатлили мальчишку, что он твёрдо решил научиться рисовать и рисовать по-настоящему искусно. Мать пошла навстречу желаниям сына, нашла деньги на то, чтобы сын мог посещать уроки у известного в Астрахани художника, выпускника Петербургской Академии художеств, П.А. Власова.

Пётр Власов наставлял:

Научился немного рисовать - все равно что ничему не научился. Искусство требует всей жизни. Анатомию человека не знаешь - не пытайся обнаженную натуру писать, не дастся она тебе. Репин говорит: «Глаз свой воспитывайте еще пуще руки».

В письме своей сестре Борис писал:

Я только что возвратился от Власова и сажусь писать тебе письмо. Вот уже целый месяц я хожу к нему и сегодня уже начал рисовать голову. Сначала рисовал орнаменты, части тела, а теперь уже начал и головы. На днях нарисовал с натуры акварелью две айвы и две моркови. Когда я нарисовал их, то удивлялся - я ли нарисовал или другой?

Художник Борис Кустодиев. Начало творческого пути

Церковный парад лейб-гвардии Финляндского полка

В 1896 году, после окончания гимназии, Борис Кустодиев едет в Москву с желанием поступить в художественную школу. Однако, в школу Бориса Михайловича не берут из-за возраста – будущему художнику на тот момент уже исполнилось 18 лет, а в школу брали только несовершеннолетних. Кустодиев едет в Петербург и подаёт документы в Высшее художественное училище при Академии художеств.

Ура, ура, ура! Добродетель наказана, порок торжествует! Я принят! Да! Сегодня, после десятидневных мытарств, наконец отпустили. В три часа отворились двери и все хлынули в залу, в которой стояли наши работы. Я нашёл свою, на ней было написано мелом «принят».

Кустодиев учится с большим прилежанием, много и с душой работает, особенно увлекается портретной живописью. «Самый главный» учитель Бориса Илья Репин написал:

На Кустодиева я возлагаю большие надежды. Он художник даровитый, любящий искусство, вдумчивый, серьезный; внимательно изучающий природу…

В 1900 году студент Кустодиев выезжает в Костромскую губернию, где пишет этюды и знакомится с Юленькой Прошенской, которая в 1903 году станет его женой.

Портрет жены художника

В 1901 году Репин пишет огромное полотно «Торжественное заседание Государственного совета» и к написанию картины привлекает своего лучшего ученика Кустодиева – Борис Михайлович написал 27 портретов для этого полотна.

Торжественное заседание Государственного совета

В 1903 году Кустодиев выпускается из Академии с золотой медалью и как пенсионер академии, с женой и трехмесячной дочерью, выезжает в Париж, путешествует по Франции и Испании, посещает Германию, много работает в европейских музеях и даже поступает в студию Рене Менара.

Борис Кустодиев. Поиск своего пути

Шесть месяцев художник живёт и работает в Европе, потом возвращается в Россию, покупает под Кинешмой земельный участок и строит, своими руками, дом, которому даёт имя «Терем».

На террасе

Имя у дома не случайное, поскольку, занимаясь строительством дома, Кустодиев, в это самое время, мучительно ищет свой собственный стиль – он не хочет быть подражателем своего учителя Репина. Борис Михайлович не хочет вскрывать язвы общества, ему не нравится писать «реализм».

Художника больше привлекает «русская красота», о которой у художника уже сформировалось своё представление. Ему, например, ужасно нравятся народные гуляния и ярмарки:

Ярмарка была такая, что я стоял как обалделый. Ах, если бы я обладал сверхчеловеческой способностью все это запечатлеть. Затащил мужика с базара - и писал при народе. Чертовски трудно! Будто впервые. За 2–3 часа надо сделать приличный этюд… Пишу бабу покладистую - хоть неделю будет стоять! Только щеки да нос краснеют.

Морозный день

Деревенский праздник

В 1904 году кустодиев учреждает «Новое общество художников», увлекается графикой и пишет карикатуры для журналов «Жупел», «Адская почта» и «Искры», иллюстрирует Гоголевскую «Шинель», создаёт декорации в Мариинском театре.

В 1909 году Борис Михайлович Кустодиев становится академиком – его кандидатуру на Совете Академии художеств поддержали Архип Куинджи, Василий Матэ и «самый главный учитель» Илья Репин. В эту пору Кустодиев увлечённо работает над картинами для серии «Ярмарки».

Кустодиев чудит

Кустодиева беспокоят приступы боли в руке. В 1911 году эти боли становятся невыносимыми, но медицина оказывается бессильной. Художник выезжает в Швейцарию, где лечится в клинике, а потом выезжает в Германию, где ему делают операцию.

Вернувшись в Россию Борис Михайлович снова окунается в работу – пишет жанровые зарисовки и портреты: «Купчихи», «Купчиха», «Красавица» и другие.

Красавица

Это всё не законченные картины, а эксперименты, поиск темы и оформление своего стиля. Однако, «эксперименты» публика не приняла, а газеты писали:

Вот уж кто чудит, так это Кустодиев… Он как будто умышленно кидается из стороны в сторону. То он пишет обыкновенные хорошие дамские портреты, вроде госпожи Нотгафт или Базилевской… а то вдруг выставляет какую-то дебелую «красавицу», сидящую на расписном с букетами сундуке… Нарочитое и выдуманное безвкусие.

Совсем иначе относились к Кустодиеву-театральному художнику – заказов было огромное количество. Теперь художник создаёт не только декорации, но и костюмы, пишет портреты великих русских режиссеров и актёров МХТ.

Болезнь, революция и «Русская Венера»

В 1916 году художника снова начали беспокоить боли в руке. Однако, в германскую клинику было не попасть – шла Первая мировая война. Оперироваться пришлось в Петербурге, где врачи вынесли страшный вердикт – можно сохранить подвижность или рук, или ног.

Вот уже 13-й день, как я лежу без движения, и кажется мне, что не 13 дней, а 13 годов прошло с тех пор, как я лег. Теперь немного отдышался, а мучился и страдал очень. Казалось даже, что все силы иссякли и нет никакой надежды. Знаю, что далеко еще не все кончено и пройдут не недели, а долгие месяцы, пока стану себя чувствовать хоть немного человеком, а не так, чем-то полуживым.

Врачи запретили Кустодиеву работать, но он пренебрёг этим запретом – уж больно много идей и замыслов накопилось за время вынужденного безделья. Борис Михайлович пишет «Масленицу», которую очень хорошо принимает публика.

Масленица

Купчиха за чаем

В этот период Кустодиев пишет так много, как он не писал в те времена, когда был здоров. Тут и целая серия портретов, включая знаменитый портрет Федора Шаляпина, и идеал русской красоты в «Руси ушедшей», и плакаты для революционной пропаганды, обложки для журнала «Коммунистического интернационала», и картина «Большевик».

Большевик

Портрет Фёдора Шаляпин

Художник как в старые времена занимается иллюстрированием книг и создаёт декорации для театров, эскизы костюмов. Впоследствии режиссёр Алексей Дикий вспоминал:

Никогда у меня не было такого полного, такого вдохновляющего единомыслия с художником, как при работе над спектаклем «Блоха». Я познал весь смысл этого содружества, когда на сцене стали балаганные, яркие декорации Кустодиева, появились сделанные по его эскизам бутафория и реквизит. Художник повел за собою весь спектакль, взял как бы первую партию в оркестре, послушно и чутко зазвучавшем в унисон.

Примерно за год до своей смерти Борис Кустодиев закончил работать над своей сокровенной картиной «Русская Венера» — художник сильно болел, мог работать всего несколько часов в день и потому писал картину целый год.

Русская Венера

В конце марта 1927 года из Народного комитета по просвещению было получено разрешение на выезд в Германию для лечения. Кроме того, была получена государственная субсидия на эту поездку. Однако, пока чиновники готовили заграничный паспорт, художник Борис Кустодиев умер. Это случилось 26 мая 1927 года.

Я уже рассказывал о том, что в молодые годы Кустодиев прославился, как художник-портретист.

Но, вот что говорит о творчестве художника А. Бенуа:

…настоящий Кустодиев - это русская ярмарка, пестрядина, „глазастые“ ситцы, варварская „драка красок“, русский посад и русское село, с их гармониками, пряниками, расфуфыренными девками и лихими парнями… Я утверждаю, что это его настоящая сфера, его настоящая радость… Когда же он пишет модных дам и почтенных граждан, это совсем другое - скучноватый, вялый, часто даже безвкусный. И мне кажется, не в сюжете дело, а в подходе к нему.

Ещё в начале своего творческого пути Борис Михайлович разработал свой жанр портрета – это портрет-картина, портрет-пейзаж в котором соединились обобщенный образ человека и неповторимая индивидуальность, которая раскрывается через окружающий мир.

Зрелищные работы раскрывают характер целой нации, через доступный и понятный бытовой жанр – это такая мечта, красивая сказка о провинциальной жизни, поэма в живописи, буйство красок и буйство плоти.

Масленичное гуляние

Этого художника высоко ценили современники - Репин и Нестеров, Шаляпин и Горький. И мы спустя многие десятилетия с восхищением рассматриваем его полотна, - широкая панорама жизни старой Руси, мастерски запечатленная, встает перед нами.

Он родился и вырос в Астрахани, городе, расположенном между Европой и Азией. Пестрый мир так и ломился в его глаза всем своим разнообразием и богатством. Зазывали к себе вывески лавок, манил гостиный двор; привлекали волжские ярмарки, шумные базары, городские сады и тихие улочки; красочные церкви, яркая, сверкающая разноцветием церковная утварь; народные обычаи и праздники - все это навсегда оставило свой отпечаток в его эмоциональной, восприимчивой душе.

Художник любил Россию - и спокойную, и яркую, и ленивую, и неугомонную, и все свое творчество, всю свою жизнь посвятил ей, России.

Родился Борис в семье преподавателя. Несмотря на то, что Кустодиевым не раз приходилось "круто в финансовом отношении", обстановка дома была полна уюта, и даже некоторого изящества. Часто звучала музыка. Мать играла на рояле, а вместе с няней любила петь. Часто пели русские народные песни. Любовь ко всему народному воспитывалась у Кустодиева с детства.

Сначала Борис учился в духовном училище, а затем и в духовной семинарии. Но тяга к рисованию, проявившаяся с детства, не оставляла надежды учиться профессии художника. К тому времени отец Бориса уже умер, а своих средств на учебу у Кустодиевых не было, ему оказал помощь дядя, брат отца. Сначала Борис брал уроки у художника Власова, который приехал в Астрахань на постояенное место жительства. Власов многому научил будущего художника, и Кустодиев всю жизнь был благодарен ему. Борис поступает в Академию художеств в Петербурге, учится блестяще. Закончил Кустодиев Академию в 25 лет с золотой медалью и получил право на поездку за границу и по России для повышения своего мастерства.

К этому времени Кустодиев уже был женат на Юлии Евстафьевне Прошиной, в которую был очень ввлюблен и с которой прожил всю жизнь. Она была его музой, подругой, помощницей и советчицей (а позже много лет и медсестрой, и сиделкой). По окончании Академии у них уже родился сын Кирилл. Вместе с семьей Кустодиев выехал в Париж. Париж восхищал его, а вот выставки не очень понравились. Потом ездил (уже один) в Испанию, там познакомился с испанской живописью, с художниками, в письмах делился с женой впечатлениями (она его ждала в Париже).

Летом 1904 года Кустодиевы вернулись в Россию, поселились в Костромской губернии, где купили клочок земли и построили свой дом, который назвали "Терем".

Как человек Кустодиев был привлекателен, но сложен, загадочен и противоречив. Он воссоединил в искусстве общее и частное, вечное и мгновенное; он мастер психологического портрета и автор монументальных, символических полотен. Его влекло уходящее прошлое, и вместе с тем он живо откликался на события сегодняшнего дня: мировая война, народные волнения, две революции...

Кустодиев с воодушевлением работал в самых разных жанрах и видах изобразительного искусства: писал портреты, бытовые сцены, пейзажи, натюрморты. Занимался живописью, рисунками, выполнял декорации к спектаклям, иллюстрации к книгам, даже создавал гравюры.

Кустодиев - верный продолжатель традиций русских реалистов. Он очень увлекался русским народным лубком, под который и стилизовал многие свои произведения. Он любил изображать колоритные сцены из жизни купечества, мещанства, из народной жизни. С большой любовью писал купчих, народные праздники, гулянья, русскую природу. За "лубочность" его картин многие на выставках ругали художника, а потом долго не могли отойти от его полотен, тихо восхищаясь.

Кустодиев принимал активное участие в объединении "Мир искусства", выставлял свои картины в выставках объединения.

На 33-м году жизни на Кустодиева обрушилась тяжелая болезнь, она сковала его, лишила возможность ходить. Перенеся две операции, художник до конца жизни был прикован к коляске. Очень болели руки. Но Кустодиев был человеком высокого духа и болезнь не заставила отказаться от любимого дела. Кустодиев продолжал писать. Более того, это был период наивысшего расцвета его творчества.

В начале мая 1927 года ветреным днем Кустодиев простудился и заболел воспалением легких. А 26 мая он тихо угас. Жена его пережила на 15 лет и умерла в Ленинграде, в блокаду.

Картина написана в Париже, куда Кустодиев приехал с женой и недавно родившимся сыном Кириллом после окончания Академии.

Женщина, в которой легко можно узнать жену художника, купает ребенка. "Пичужка", как именовал его художник, не "орет", не брызгается - притих и сосредоточенно рассматривает - то ли игрушку, какого-нибудь утенка, то ли просто солнечный зайчик: их столько вокруг - на его мокром крепком тельце, на краях таза, на стенах, на пышном букете цветов!

Повторяется все тот же кустодиевский тип женщины: милая, нежная девица-краса, про которых на Руси говорили "писаная", "сахарная". Лицо полно той же милой прелести, которой наделены героини русского эпоса, народных песен и сказок: легкий румянец, что называется, кровь с молоком, высокие дуги бровей, точеный носик, рот вишенкой, тугая, перекинутая на грудь коса...Она - живая, реальная и безумно привлекательная, манящая.

Она полуприлегла на пригорке среди ромашек и одуванчиков, а за нею, под горой, разворачивается такой широкий волжский простор, такое обилие церквей, что дух захватывает.

Кустодиев сливает здесь эту земную, красивую девушку и эту природу, этот волжский простор в единое неразрывное целое. Девушка - высочайший, поэтический символ этой земли, всей России.

Диковинным образом картина "Девушка на Волге" оказалась далеко от России - в Японии.

Однажды Кустодиев с приятелем актером Лужским ехали в пролетке и разговорились с извозчиком. Кустодиев обратил внимание на большую, черную как смоль бороду извозчика и спросил его: "Откуда сам-то будешь?" - "Керженские мы", - ответил кучер. "Из старообрядцев, стало быть?" - "Точно, ваше благородие". - "И что ж, тут, в Москве, много вас, в кучерах?" - "Да хватает. На Сухаревке вот свой трактир." - "Вот славно, туда мы и поедем..."

Пролетка остановилась недалеко от Сухаревой башни и они вошли в низкое, каменное здание трактира Ростовцева с толстыми стенами. Запах табака, сивухи, вареных раков, солений, пирогов ударил в нос.

Огромный фикус. Красноватые стены. Низкий сводчатый потолок. И в центре за столом сидели лихачи-извозчики в синих кафтанах, с красными кушаками. Они пили чай, сосредоточенно и молчаливо. Головы подстрижены под горшок. Бороды - одна длиннее другой. Они пили чай, держа блюдца на вытянутых пальцах...И сразу в мозгу художника родилась картина...

На фоне пьяно-красных стен сидят семь бородатых раскрасневшихся извозчиков в ярко-синих поддевках с блюдечками в руках. Они держатся чинно, степенно. Истово пьют горячий чай, обжигаясь, дуя на блюдечко с чаем. Чинно, не торопясь, ведут разговор, а один читает газету.

Спешат в зал половые с чайниками и подносами, их молодцевато-изогнутые тела забавно перекликаются с вереницей чайников, готовно выстроившихся на полках позади бородатого трактирщика; вздремнул оказавшийся без дела слуга; тщательно вылизывает шерстку кошка (хорошая для хозяина примета - к гостям!)

И все это действо в ярких, сверкающих, неистовых красках - весело выкрашенные стены, да еще пальмы, картины, да белые скатерти, да чайники с расписными подносами. Картина воспринимается как живая, жизнерадостная.

Праздничный город с тянущимися ввысь церквами, колокольнями, купами заиндевевших деревьев и дымками из труб увиден с горы, на которой разворачивается масленичное веселье.

Кипит мальчишеский бой, летят снежки, подымаются в гору и несутся дальше сани. Вот восседает кучер в синем кафтане, радуются празднику сидящие в санях. А навстречу им напряженно устремилась серая лошадь, управляемая одиноким возницей, который слегка обернулся к едущим следом, словно подзадоривая посостязаться в скорости.

А внизу - карусель, толпы у балагана, гостиных рядов! А в небе - тучи птиц, всполошенные праздничным звоном! И все ликует, радуясь празднику...

Обжигающая, необъятная радость захлестывает, глядя на полотно, уносит в этот разудалый праздник, в котором ликуют не только люди в санях, у каруселей и балаганов, звенят не только гармошки и бубенцы - здесь ликует и звенит одетая снегами и инеем вся неоглядная земля, и каждое дерево ликует, каждый дом, и небо, и церковь, и даже собаки ликуют вместе с мальчишками, катающимися на санках.

Это - праздник всей земли, русской земли. Небо, снег, пестрые толпы людей, упряжки - все расцвечено зелено-желтыми, розово-голубыми переливающимися красками.

Этот портрет художник писал вскоре после свадьбы, он полон нежного чувства к жене. Сначала он хотел написать ее стоя, во весь рост на ступенях крыльца, но потом усадил своего"колобочка"(как он ласково называл ее в письмах) на террасе.

Все очень просто - обычная терраса старого, слегка серебрящегося дерева, подступившая к ней вплотную зелень сада, стол, накрытый белой скатертью, грубоватая скамья. И женщина, еще почти девочка, со сдержанным и в то же время очень доверчивым взглядом, устремленным на нас...а в действительности на него, который пришел в этот тихий уголок и сейчас уведет ее куда-нибудь за собой.

Собака стоит и смотрит на хозяйку - спокойно и в то же время как будто ожидая, что сейчас она встанет и они куда-то пойдут.

Добрый, поэтичный мир стоит за героиней картины, такой дорогой самому художнику, который радостно распознает его и в других близких ему людях.

Ярмарки в селе Семеновское славились на всю Костромскую губернию. В воскресный день старинное село красуется во всем своем ярмарочном убранстве, стоя на перекрестке старых дорог.

На прилавках зозяева разложили свой товар: дуги, лопаты, бураки берестяные, вальки расписные, свистульки детские, решета. Но больше всего, пожалуй, лаптей, и потому название села - Семеновское-Лапотное. А в центре села церковь - приземистая, крепкая.

Шумит, звенит говорливая ярмарка. Людской певучий говор сливается с птичьим гомоном; галки на колокольне устроили свою ярмарку.

Кругом раздаются звонкие приглашения: "А вот крендельки-пироги! Кому с жару с пару, карего глазу!"

- "Лапти, есть лапти! Скороходные!"

_ "Эх, полным-полна коробушка! Лубки цветные, несусветные, про Фому, про Катеньку, про Бориса да про Прохора!,"

С одной стороны художник изобразил девчонку, заглядевшуюся на ярких кукол, а с другой - мальчишка зазевался на гнутую птицу-свистульку, отстал от деда, что в центре картины. Тот зовет его - "Где ты там завял, неслух?".

А вверху над рядами прилавков навесы почти сливаются друг с другом, их серые полотнища плавно переходят в темные крыши отдаленных изб. А дальше зеленые дали, синее небо...

Великолепно! Чисто русская ярмарка красок, и звучит она как гармошка - переливчато и звонко-звонко!..

Зимой 1920-го года Федор Шаляпин как режиссер решил поставить оперу "Вражья сила", а декорации поручили выполнить Кустодиеву. В связи с этим Шаляпин заехал к художнику домой. Зашел с мороза прямо в шубе. Шумно выдохнул - белый пар остановился в холодном воздухе - в доме не топили, не было дров. Шаляпин что-то говорил о мерзнущих, вероятно, пальцах, а Кустодиев не мог оторвать глаз от румяного лица, от его богатой, живописной шубы. Казалось бы, и брови незаметные, белесые, и глаза блеклые, серые, а красавец! Вот кого рисовать-то! Певец этот - русский гений, и его облик должен сохраниться для потомков. А шуба! Какова шуба на нем!..

"Федор Иванович! Попозировали бы вы в этой шубе", - попросил Кустодиев. "Ловко ли, Борис Михайлович? Шуба хорошая, да, возможно, краденая она," - пробурчал Шаляпин. "Шутите, Федор Иванович?" "Да нет. Неделю назад получил я ее за концерт от какого-то учреждения. Денег или муки у них не было мне заплатить. Вот и предложили шубу." "Ну а мы ее закрепим на полотне...Уж больно она гладкая да шелковистая."

И вот Кустодиев взял карандаш и весело начал рисовать. А Шаляпин начал петь "Ах, ты ноченька..." Под пение Федора Ивановича художник создавал этот шедевр.

На фоне русского города человек-гигант, шуба нараспашку. Он важен и представителен в этой роскошной, картинно распахнутой шубе, с перстнем на руке и с тростью. Шаляпин так осанист, что невольно вспоминаешь, как некий зритель, увидев его в роли Годунова, восхищенно заметил:"Настоящий царь, не самозванец!"

А в лице ощутим сдержанный (он уже знал себе цену) интерес ко всему окружающему.

Все ему родное здесь! На помосте балагана кривляется черт. Рысаки несутся по улице или мирно стоят в ожидании седоков. Гроздь разноцветных шаров колышется над базарной площадью. Подвыпивший перебирает ногами под гармонику. Бойко торгуют лавочники, и идет на морозе чаепитие у громаднейшего самовара.

А над всем этим небо - нет, не голубое, оно зеленоватое, это оттого, что дым желтый. И конечно, в небе любимые галки. Они дают возможность выразить бездонность небесного пространства, которое всегда так влекло и мучило художника...

Все это живет в самом Шаляпине с детства. Чем-то он напоминает прстодушного выходца из этих мест, который, преуспев в жизни, явился в родные палестины показаться во всем своем блеске и славе, и в то же время рвется доказать, что ничего не забыл и никакой былой сноровки и силы не растерял.

Как подходят сюда запальчивые есенинские строки:

"К черту, я снимаю свой костюм английский:

Что же, дайте косу - я вам покажу -

Я ли вам не свойский, я ли вам не близкий,

Памятью деревни я ль не дорожу?"

И похоже, что нечто подобное вот-вот сорвется с губ Федора Ивановича и полетит на снег роскошная шуба.

А вот купчиха любуется собой в новой, рсписанной цветами, шали. Так и вспоминается пушкинское: "Я ль на свете всех милее, всех румяней и белее?.." А в дверях стоит, любуется своей женой муж, купец, который, вероятно, и привез ей эту шаль с ярмарки. И счастлив он, что сумел доставить своей любимой женушке эту радость...

Жаркий солнечный день, вода искрится от солнца, смешивает отражения напряженно синеющего, может быть, обещающего грозу неба и деревьев с крутого берега, как будто оплавленных поверху солнцем. На берегу что-то грузят в лодку. Грубо сколоченная купальня тоже раскалена солнцем; тень внутри легка, почти не скрывает женских тел.

Картина полна жадно, чувственно воспринимаемой жизни, ее будничной плоти. Свободная игра света и теней, отблесков солнца в воде заставляет вспомнить об интересе зрелого Кустодиева к импрессионизму.

Провинциальный городок. Чаепитие. Молодая красавица купчиха сидит в теплый вечер на балконе. Она безмятежна, как вечернее небо над нею. Это какая-то наивная богиня плодородия и изобилия. Недаром стол перед нею ломится от яств: рядом с самоваром, золоченой посудой в тарелках фрукты, сдоба.

Нежный румянец оттеняет белизну холеного лица, черные брови слегка приподняты, голубые глаза что-то внимательно рассматривают вдали. По русскому обычаю она пьет чай из блюдца, поддерживая его пухлыми пальцами. Уютный кот ласково трется о плечо хозяйки, широкое декольте платья открывает необъятность круглой груди и плеч. Вдали видна терраса другого дома, где купец с купчихой сидят за тем же занятием.

Тут бытовая картинка явно перерастает в фантастическую аллегорию беспечальной жизни и земных щедрот, ниспосланных человеку. Да и самой пышной красавицей художник лукаво любуется, будто одним из сладчайших земных плодов. Только чуть-чуть художник "приземлил" ее образ - чуть больше располнело ее тело, пухловаты пальцы...

Кажется невероятным, что эта огромная картина создана тяжело больным художником за год до смерти и в самых невыгодных условиях (в отсутствии холста натянули на подрамник обратной стороной старую картину). Только любовь к жизни, радость и бодрость, любовь к своему, русскому, продиктовала ему картину "Русская Венера".

Светится молодое, здоровое, сильное тело женщины, блестят зубы в застенчивой и вместе с тем простодушно-горделивой улыбке, играет свет в шелковистых распущенных волосах. Словно само солнце вошло вместе с героиней картины в темноватую обычно баню - и все здесь озарилось! Свет переливается в мыльной пене (которую художник одной рукой взбивал в тазу, другой писал); мокрый потолок, на котором отразились клубы пара, вдруг стал подобен небу с пышными облаками. Дверь в предбанник распахнута, и оттуда сквозь окно виден залитый солнцем зимний город в инее, лошадь в упряжи.

Естественный, глубоко национальный идеал здоровья и красоты воплощался в "Русской Венере". Этот прекрасный образ стал мощным заключительным аккордом богатейшей "русской симфонии", созданной художником в своей живописи.

Этой картиной художник хотел, по словам его сына, охватить весь цикл человеческой жизни. Хотя некоторые ценители живописи утверждали, что Кустодиев рассказывает об убогом прозябании мещанина, ограниченном стенами дома. Но это не характерно было для Кустодиева - он любил простой мирный быт простых людей.

Картина многофигурна и многозначна. Вот простодушный провинциальный любовный дуэт девушки, сидящей в открытом окне, с облокотившимся о заборчик молодым человеком, а если перевести взгляд чуть вправо - в женщине с ребенком как бы видишь продолжение этого романа.

Глянуть влево - и перед вами живописнейшая группа: полицейский мирно играет в шашки с бородатым обывателем, возле них ораторствует некто наивный и прекраснодушный - в шляпе и бедной, но опрятной одежде, и сумрачно вслушивается в его речь, оторвавшись от газеты, сидящий возле своего заведения гробовой мастер.

А выше как итог всей жизни - мирное чаепитие с тем, кто прошел с тобой рука об руку все жизненные радости и невзгоды.

И могучий тополь, соседствующий с домом и как будто его благословляющий своею густой листвой, - не просто пейзажная деталь, а едва ли не своеобразный двойник человеческого бытия - древо жизни со своими различными ветвями.

И все уходит, уходит взгляд зрителя вверх, к мальчику, озаренному солнцем, и к парящим в небе голубям.

Нет, решительно не похожа эта картина на высокомерный или даже чуть снисходительный, но все же обвинительный вердикт обитателям "голубого домика"!

Полный неизбывной любви к жизни, художник, говоря словами поэта, благословляет "и в поле каждую былинку, и в небе каждую звезду" и утверждает родственную близость, связь "былинок" и "звезд", житейской прозы и поэзии.

Обои в цветах, изукрашенный сундук, на котором устроено пышное ложе, покрытое одеялом, как-то телесно сквозят подушки из наволочек. И из всего этого чрезмерного изобилия, как Афродита из пены морской, рождается героиня картины.

Перед нами пышная, разомлевшая ото сна на перине красавица. Откинув толстое розовое одеяло, опустила ноги на мягкую подставочку. С вдохновением воспевает Кустодиев целомудренную, именно русскую женскую красоту, популярную в народе: телесную роскошь, чистоту светло-голубых ласковых глаз, открытую улыбку.

Созвучны с образом красавицы пышные розаны на сундуке, голубые обои за ее спиной. Стилизуя под лубок, художник сделал "чуть больше" - и полноты тела, и яркости красок. Но это телесное изобилие не перешло ту грань, за которой оно было бы уже неприятным.

А женщина красива м величава, как широкая Волга за ее спиной. Это - русская Елена прекрасная, знающая силу своей красоты, за которую ее и выбрал в жены какой-нибудь купец первой гильдии. Это спящая наяву красавица, стоящая высоко над рекой, как стройная белоствольная береза, олицетворение покоя и довольства.

На ней длинное, переливающееся шелком платье тревожного фиолетового цвета, волосы зачесаны на прямой пробор, темная уложенная коса, в ушах блестят серьги-груши, на щеках теплый румянец, на руке украшенная узорами шаль.

Она столь же естественно вписывается в волжский пейзаж с его красочностью и простором, как и окружающий ее мир:там и церковь, и птички летят, и река течет, пароходы плывут, и молодая купеческая пара идет - тоже залюбовались красавицей-купчихой.

Все движется, бежит, а она стоит, как символ постоянного, лучшего, что было, есть и будет.

Слева направо:

И.Э.Грабарь, Н.К.Рерих, Е.Е.Лансере, Б.М.Кустодиев, И.Я.Билибин, А.П.Остроумова-Лебедева, А.Н.Бенуа, Г.И.Нарбут, К.С.Петров-Водкин, Н.Д.Милиоти, К.А.Сомов, М.В.Добужинский.

Этот портрет был заказан Кустодиеву для Третьяковской галереи. Художник долго не решался писать его, чувствуя высокую ответственность. Но в конце концов согласился и начал работать.

Долго размышлял, кого и как посадить, представить. Ему хотелось не просто посадить в ряд, как на фотографии, а показать каждого художника как Личность, с его характером, особенностями, подчеркнуть его талант.

Двенадцать человек нужно было изобразить в процессе дискуссии. О, эти испепеляющие споры "мирискусников"! Споры словесные, а больше живописные - линией, красками...

Вот Билибин, старый товарищ по Академии художеств. Балагур и весельчак, знаток частушек и старинных песен, умеющий, несмотря на заикание, произносить самые длинные и забавные тосты. Поэтому и стоит он тут, как тамада, с рюмкой, поднятой изящным движением руки. Византийская борода вскинулась, брови с недоумением подняты вверх.

О чем шел разговор за столом? Кажется, к столу подали пряники, а Бенуа обнаружил на них буквы "И.Б."

Бенуа с улыбкой обратился к Билибину: "Признайтесь, Иван Яковлевич, что это ваши инициалы. Вы сделали для пекарей рисунок? Капитал зарабатываете?" Билибин засмеялся и шутливо начал разглагольствовать об истории создания на Руси пряников.

А вот левее от Билибина сидят Лансере и Рерих. Все спорят, а Рерих мыслит, не думает, а именно мыслит. Археолог, историк, философ, просветитель с задатками пророка, осторожный человек с манерами дипломата, он не любит говорить о себе, о своем искусстве. Зато его живопись говорит так много, что уже есть целая группа толкователей его творчества, которая находит в его живописи элементы таинства, магии, предвидения. Рерих был избран председателем вновь организованного общества "Мир искусства".

Стена зеленого цвета. Слева книжный шкаф и бюст римского императора. Кафельная желто-белая печь. Все так, как в доме у Добужинского, где и происходило первое собрание учредителей "Мира искусства".

В центре группы - Бенуа, критик и теоретик, непререкаемый авторитет. С Бенуа у Кустодиева сложные отношения. Бенуа - прекрасный художник. Любимые его темы - жизнь при дворе Людовика XV и Екатерины II, Версаль, фонтаны, интерьеры дворцов.

С одной стороны Бенуа нравились картины Кустодиева, но порицал, что в них нет ничего европейского.

Справа - Сомов Константин Андреевич, фигура невозмутимая и уравновешенная. Его портрет писался легко. Может, потому, что он напоминал Кустодиеву приказчика? Русские типы художнику всегда удавались. Белеет накрахмаленный воротничок, манжеты модной в крапинку рубашки, черный костюм отутюжен, холеные полные руки сложены на столе. На лице выражение невозмутимости, довольства...

Хозяин дома - старый друг Добужинский. Сколько пережито вместе с ним в Петербурге!..Сколько разных воспоминаний!..

Поза Добужинского, кажется, удачно выражает несогласие с чем-то.

А вот резко отодвинул стул и повернулся Петров-Водкин. Он - по диагонали от Билибина. Петров-Водкин ворвался в художественный мир шумно и смело, что не понравилось некоторым художникам, например, Репину, у них совершенно разный взгляд на искусство, другое видение.

Слева - четкий профиль Игоря Эммануиловича Грабаря. Коренастый, с не очень складной фигурой, бритой квадратной головой, он полон живого интереса ко всему происходящему...

А вот и он, сам Кустодиев. Себя он изобразил со спины, в полупрофиль. Сидящая рядом с ним Остроумова-лебедева - новый член общества. Энергичная женщина с мужским характером ведет разговор с Петровым-Водкиным...

«Масленица»

Известный русский художник Борис Михайлович Кустодиев несколько раз в своем творчестве обращался к праздничной теме проводов зимы, раскрывая ее каждый раз с ощущением радости от яркости и морозной свежести. Одна из этих ярких работ, картина Кустодиева Масленица была написана в 1916 г., продолжая впоследствии эту творческую тему, он создает еще два колоритных полотна в 1919 году и в 1920. Хотя некоторые зарисовки и этюды русского праздника были сделаны им ранее.

1916 год

Масленица 1916 г. Последние вечерние лучи освещают заснеженный город, высокие шпили и разноцветные купола церквей. А внизу скрипят, вращаясь, разноцветные качели и карусели, издалека слышен веселый гомон ярмарки. Ярко расписные сани, которые мчит пара лошадей вдоль улицы. Видно, что идет соревнование, кто быстрее, звонче, удалее. Веселье охватывает всех. Это сказочная явь, словно завещание больного художника всегда смотреть на жизнь с оптимизмом и непременно верить, что сама жизнь – это праздник. Солнце близится к закату, но его лучи, словно задержались, чтобы посмотреть на веселое гулянье. Зимний пейзаж, который служил Кустодиеву фоном для его работ, создает атмосферу карнавала. Разрисованные сани, птицы, взвивающиеся ввысь, катание с горок. Зритель словно наблюдает действо с высоты птичьего полета. Веселье, русская удаль - все это изображено живописцем в собирательном образе - народного праздника. Размер полотна 89 на 190,5 см, 1916 г. Находится картина в Русском музее, в городе Санкт Петербурге.

1919 год

Масленница 1919 г. Один такой праздничный день изображен в очередной картине Кустодиева в 1919 году. В розово-золотистых лучах заката проходит массовое гулянье жителей провинциального городка. Движение праздника можно почувствовать по залихватски мчащимся саням. Произведение художника на тему зимы наполнено неподдельной радостью. Здесь вам и лихая тройка лошадей в центре полотна, ее догоняет упряжка запряженная двумя лошадьми, а на переднем плане слева скромно, но весело рассекает по переулку купеческая семейная пара на санях с запряженным конем белого окраса. Проводы зимы – это особый народный праздник, который так неоднократно стремился передать Кустодиев: расписные сани, ведут неторопливую торговлю купцы и вальяжно шествует знать. Беззаботное веселье, а поодаль видны купола небольшой церкви - символ православия. Автор выбирает яркие цвета: ярко-красный или зеленый узор расписных саней, фасад домов. Но храм изображен светлым и расположен между красивыми деревьями. Это выражает его отношение к вере. Размер холста 71 на 98 см., находится в Санкт Петербурге, в музее квартире И. Бродского

1920 год


Масленица 1920 г. В 1920 году из под кисти Кустодиева выходит еще одна Картина «Масленица» - это быт народа России и его многовековая история. Художник разворачивает перед нами увлекательнейшие рассказы с мельчайшими подробностями, в многофигурных композициях, окрашенных восхищением и его неуловимой иронией. В народе этот праздник очень славился народными забавами и красочными ярмарочными балаганами. Это похоже на карнавал, на фоне высокой церкви, где все так декоративно: неторопливо прогуливаются одетые в дорогие шубы горожане, кто то торгует только, что выпеченными пирожками, лихо мчатся кони, весело позвякивая золотистыми бубенцами. На переднем плане дети катаются на санках. Кажется, даже природа принарядилась по такому случаю, разукрасив инеем деревья, радуя горожан своей по весеннему солнечной но еще морозной погодой. Это удивительная, яркая, многоцветная и праздничная зарисовка, перекликающееся с лубочным народным искусством. Размер картины составляет 69х90 см, нахождение картины неизвестно.


В картинах, которые посвящены массовому гулянью, художник стремился отметить бесшабашный и удалой вихрь эмоций. Чаще всего это выражалось в изображении мчащейся русской тройке. В этих произведениях есть что-то от декораций театра: контрасту и даже использованию «кулис». Они очень красочны, по композиции, напоминая уникальные русские шкатулочки.

Это, пожалуй, единственный случай в мире, когда обреченный на неподвижность и медленную смерть человек создавал самые что ни на есть праздничные, самые красочные и радостные творения. С тридца­ти трёх лет художник Борис Михайлович Кустодиев начал ощущать признаки тяжелой болезни, оказавшейся потом опухолью спинного мозга. Через пять лет, в 1916 году, несмотря на мучительные опера­ции, у него парализовало ноги. А он, иногда в кресле-каталке, иногда лёжа, превозмогая страшные боли, рисовал на холстах пышущих здо­ровьем, ярко одетых купчих, развесёлые масленицы, шумные тракти­ры... Даже зная, что смерть совсем близко, не изменил Борис Михай­лович своим излюбленным праздничным темам, не сделал палитру темнее и глуше; именно тогда он задумал большую серию произведе­ний, близких к народному лубку и новых для него по технике. Сюже­ты взял из современных народных частушек, которые тщательно за­писывал.


Всем своим творчеством Кустодиев утверждает, что русский на­род - это не унылая, страдающая масса, что века бедности, лишений и тяжкого социального гнёта не смогли убить в русском народе мечты о счастливой жизни.

Кустодиев Борис Михайлович (Kustodiev Boris), русский художник. Родился в Астрахани 23 февраля (7 марта) 1878 в семье преподавателя духовной семинарии. Посетив в 1887 году выставку передвижников и впервые увидев картины настоящих живописцев, юный Кустодиев был потрясен. Он твердо решил стать художником. Окончив в 1896 году духовную семинарию, Кустодиев едет в Петербург и поступает в Академию художеств. Занимаясь в мастерской И. Е. Репина, Кустодиев много пишет с натуры, стремится овладеть мастерством передачи красочного многообразия мира.

Репин привлек молодого художника к соавторству в картине Заседание Государственного Совета (1901–1903, Русский музей, Петербург). Уже в эти годы проявился виртуозный талант Кустодиева - портретиста (И. Я. Билибин, 1901). Проживая в Петербурге и Москве, Кустодиев часто наезжал в живописные уголки русской провинции, прежде всего в города и села Верхней Волги, где кистью художника рождались знаменитые образы русского традиционного быта (серии «ярмарок», «маслениц», «деревенских праздников») и красочные народные типажи («купчихи», «купцы», красавицы в бане –«русские венеры»). Эти серии и близкие им полотна (портрет Ф. И. Шаляпина, 1922, Русский музей) подобны красочным снам о старой России. Революцию Кустодиев воспринял карнавально, в духе народного лубка.

Хотя в 1916 году паралич приковал художника к инвалидному креслу, Кустодиев продолжал активно работать в разных видах искусства, продолжая свои популярные «волжские» серии. После революции Кустодиев создал лучшие свои вещи в сфере книжной иллюстрации (Леди Макбет Мценского уезда Н. С. Лескова; Русь Е. И. Замятина; обе работы – 1923; и другие рисунки) и сценографии (Блоха Замятина во втором МХАТе, 1925; и другие декорации). Умер Борис Михайлович Кустодиев в Ленинграде 26 мая 1927 года.