Эпоха коллективизации - один из самых противоречивых и печальных периодов в истории России, осмыслить и оценить который до сих пор нелегко не только писателям, но и историкам, социологам, философам. Однако приоритет открытия этой темы принадлежит, безусловно, литературе. Одним из первых обратился к ней М. Шолохов в романе «Поднятая целина». Судьба этой книги не менее драматична, чем описанная в ней трагедия крестьянства. Долгое время считалось, что «Поднятая целина» - произведение, выражающее безусловное принятие политики партии в деревне, но это совсем не так. От писателя не могло укрыться, что проведение коллективизации сопровождалось ожесточением нравов, что человеческая жизнь постепенно утрачивала свою истинную ценность, а насильственная смерть превращалась в привычное дело. Страницы романа буквально «залиты человеческой кровью».

За восемь месяцев жизни в Гремячем Логу, отраженных автором, своей смертью умер только хуторской пастух Агей, остальные были убиты в ходе коллективизации и раскулачивания. Не случайно первоначальное название «Поднятой целины» было «С потом и кровью». Редакция журнала «Новый мир» изменила заглавие, роману была дана трактовка, не терпящая многозначности, но все это не смогло заглушить тревоги автора, глубоко сомневавшегося в оправданности крови и жертв, приносимых во имя счастливого будущего. Шолохову нелегко было безоговорочно принять даже самую великую цель, если она достигается бесчеловечными средствами.

Рассказывая историю гремяченского колхоза, автор старается быть объективным и верным исторической правде. Он стремится показать, как постепенно меняется сознание хуторян под влиянием преобразующейся действительности, но не имеет права закрывать глаза и отворачиваться при виде жестокости и разрушающейся человечности, даже если она необходима для успеха колхозного движения. Шолохову удалось раскрыть народную жизнь в целом, в ее едином порыве, и в то же время проникнуть в тайники души каждого отдельного героя.

Сюжетное действие романа развивается крайне напряженно. Писатель предельно точен в воссоздании хронологии событий. Их отсчет начинается с появления в хуторе двух человек, от которых будет зависеть дальнейшая судьба Гремячего Лога. Один из них - рабочий, 25-тысячник, присланный проводить политику партии в деревне, а другой - враг, старающийся сорвать новые начинания. Как все просто: с одной стороны враги, с другой - герои, готовые отдать жизнь за великое дело. Однако социальное противостояние - это только внешняя сторона событий. Мы начинаем понимать, что патологическая жестокость свойственна не только белогвардейцу Половцеву, переживающему агонию, прекрасно осознающему свою обреченность, а потому испытывающему звериную ненависть к новой жизни и желание задушить ее в смертельной хватке. Не менее жесток и коммунист-фанатик Макар Нагульнов, который «за родимый социализм» готов перестрелять из пулемета «тысячу... дедов, детишек, баб» и вершит самосуд над Банником.

Кажется, что с чувством удовлетворения показывает нам Шолохов рост самосознания казачества, радуясь вместе с Давыдовым при виде того, с каким пылом Устин Рыкалин бросается спасать колхозное сено. Психологически точно воссоздает писатель характер Кондрата Майданникова, мучительно преодолевающего «жалость-гадюку к своему добру». Череда массовых народных сцен, мастерски выписанных автором, раскрывает нелегкий процесс «революции в умах», во время которого наблюдались всплески озлобленности и приливы доброго расположения.

Но не все так безоблачно, как может показаться при поверхностном восприятии описанных событий. Сопротивление колхозному строительству неминуемо возникает в душе почти каждого крестьянина. Деформируется народная нравственность. Умный хозяин и хороший сын Яков Островное, окончательно запутавшийся, преследуемый По-ловцевым и собственным страхом, морит голодом и доводит до смерти свою мать. Опьяненные вседозволенностью «борцы за раскулачивание» превращаются в почти что мародеров, с упоением грабящих чужое добро. Утрачиваются привычные патриархальные ценности, нарушается равновесие в жизни и душе. Но самая страшная потеря - это утрата земледельцами чувства хозяина. Наверное, не нуждается в дополнительных комментариях сознание людей, считавших, что в дождь хозяин пахать не будет, а колхозникам - надо!

К сожалению, безоговорочными сторонниками колхоза становятся не привыкшие работать бедняки, прикрывающие собственное хозяйственное невежество лозунгами о язве собственности. Совершенным абсурдом выглядит обвинение, предъявленное Титу Бородину: «...Начал богатеть, несмотря на наше предупреждение. Работал день и ночь...» Вот и получается, что «враг» Яков Островнов приносит колхозу не больше вреда, чем многие строители новой жизни, не представляющие, что такое крестьянский труд, но лихо оперирующие революционными фразами. При всем обаянии характер деда Щукаря не может не вызвать настороженности: а не является ли его пренебрежение к собственности (хотя и не до конца выдержанное: достаточно вспомнить, как он «уберег» свою худобу от обобществления) свидетельством лени и неумения по-настоящему работать.

Не идеализирует Шолохов и тех, кто стоит во главе колхозного строительства. Очень часто Давыдов и Нагульнов руководствуются не человечностью, а классовой ненавистью. Макар Нагульнов, аскет и ригорост, состоящий «весь из углов», убежденно заявляет: «Кабы из каждой контры после одного удара наганом по голове по сорок пудов хлеба вылетало, я бы всю жизнь только тем и занимался, что ходил бы да ударял их». Правда, иногда и в нем просыпается человек с ранимой и незащищенной душой, любящий свою непутевую Лушку, слушающий пение петухов по ночам и упорно изучающий английский язык в ожидании мировой революции.

Но Нагульнов старается подавить в себе и скрыть от других эти «слабости». Давыдов несколько мягче, чем секретарь партячейки, но и питерский рабочий готов быть жестоким, если того требует революционная необходимость. Довольно странными и нелепыми выглядят попытки председателя колхоза управлять тем, о чем он имеет весьма смутное представление: ведь Давыдов приобретает первые познания в крестьянском хозяйстве, уже осуществляя коренной перелом в деревне. Как мне кажется, ближе всех автору «жалостливый» Андрей Разметнов. Может быть, поэтому именно ему писатель оставляет жизнь и право продолжить начатые преобразования?

Нелегко идет процесс формирования колхоза. Не производит картина, нарисованная писателем, впечатления благополучия. Невозможно дать окончательные ответы на сложные вопросы, поднятые в романе, но книга Шолохова помогает нам выработать мудрое отношение ко многим проблемам современности и, опираясь на вековые национальные традиции и трагический послереволюционный опыт, увидеть достойное человека будущее.

Но для очень многих казаков хутора Гремячий Лог легче сезон батрачить бесплатно из последних сил, лишь бы не навязывали им колхоз. Автор романа довольно правдиво рисует настроение большинства хуторян, которые собрались на сход обсуждать вопрос вступления в колхоз. Русские крестьяне, которые только-только получили землю, о колхозах рассуждали примерно так: «Сначала дали землю, теперь - отбирают!» И болела у них душа. Казаки же, которые владели землей всегда, испокон веков, тем более не желали объединяться. Они к тому же справедливо подозревали, что колхозы будут грабительскими. И поэтому на сходе многие были согласны с Николаем Люшней, который здраво рассуждал, что «колхоз - дело это добровольное, хочешь - иди, а хочешь - со стороны гляди!». Так вот он и хочет со стороны глядеть. Но добровольности как раз-то советская власть и не терпела. Уже все было решено за крестьян и казаков в Москве, не верящей слезам и крови, за кремлевскими стенами, сколько хозяев и в какой срок вступит в колхозы. И начинают общие собрания колхозников выносить постановления о выселении кулацких семей. Как это сделала гремяченская беднота на следующий день после убийства Хопрова.

Решение вынесено было единогласно. И те, кому совесть и гордость не позволяли жить бедно: Титок, Фрол Дамасков и другие, - едут теперь на голод, холод и смерть на далекий север. А с ними и те, кого потом власти уже не решаются назвать кулаками, - многодетный Гаев и ему подобные.

Раскулачивание называлось тогда административной мерой. Ее применяли к тем, кого считали врагами, хотя бы ничего противозаконного человек и не совершил. Поэтому-то так униженно просят прощения казаки и бабы после бабьего бунта. Не потому, что считают себя неправыми: они хотели взять зерно, которое им принадлежало и без которого они обречены на голод. А потому, что боятся, что их объявят врагами и сошлют. И не пустыми словами, а страшной угрозой звучит давыдов-ское: «Большевики не мстят, а беспощадно карают только врагов...» И многое значит его обещание - не считать участников бабьего бунта врагами и не применять к ним административных мер. А кроме раскулачивания есть еще и меры, которые «убеждают», что колхоза казакам не миновать: лишение гражданских и избирательских прав, после чего человека в любой момент могли арестовать; объявление бедных крестьян «подкулачниками», если у них просыпались совесть и жалость. Объявление «социально опасным» и, наконец, наган и холодная комната. Последние меры отлично применял Макар Нагульнов.

И идут помимо воли казаки в колхоз. Среди колхозников вынужден прятаться и крепкий хозяин Яков Лукич Островное, который успел замаскироваться, чтобы не попасть под раскулачивание. Только с Половцевым и может откровенно поговорить он о колхозе, о бедняках, которые теперь там заправляют: «Он, может, всю жизнь на печи лежал да об сладком куске думал, а я... да что там гутарить!» А Яков Лукич всю жизнь работал, да интересовался агротехникой, да горб наживал. А теперь все под корень! Да, ужасная пора, когда трудолюбивый и удачливый человек вынужден прятаться. Конечно, писатель рисует Островнова, Половцева черными красками. Но, думается, здесь налицо явная предвзятость. Хорошие душевные качества мало зависят от денежного состояния.

За короткое время, что описано в романе «Поднятая целина», читатель наглядно видит плоды «великого перелома». В хуторе не остается зажиточных хозяев; хлеб для хлебозаготовок выбивают силой; крестьян, захотевших, согласно лживой сталинской статье «Головокружение от успехов», выйти из колхоза, лишают семенного хлеба; перед вступлением в колхоз порезано много скота и т. п. А впереди страну ждут страшный голод, репрессии и война...

Оправдывая жестокости и беззакония, Шолохов пытается изобразить дело так, будто на Дону готовится антисоветское восстание. Сегодня уже известно, что большинство из тех контрреволюционных организаций, которые так успешно «раскрывало» ГПУ и НКВД, были попросту выдуманы. Скорее всего, не существовал и описанный в романе «Союз освобождения Дона».

«Поднятая целина» невольно разоблачает и другой обман Сталина, что раскулачивание - это мера, принятая как защита против террора кулаков, которые всячески вредят колхозам. Нет, ничем русский народ не заслужил уничтожение миллионов самых работящих своих хозяев. А если и были где-то случаи сопротивления, то это была месть отдельных людей, доведенных до отчаяния ограблением и насилием над ними и их близкими. Таков и Тимофей Рваный. Читая роман, горюешь, что оказались так страшно изломаны и исковерканы судьбы, души и нравы казаков. И невольно думаешь о том, до какого же унижения довела Россию ее колхозная система, если она вынуждена просить пропитания в других странах.

Образы романа «Поднятая целина»

Условно все персонажи произведения делятся как бы на три лагеря: «коммунисты», «враги» и те, чья позиция неясна, или же неоднозначна, кому на протяжении романа приходится определяться, с кем он, по какую сторону баррикады находится.

Макар Нагульнов в изображении Шолохова сложен и противоречив. Это с одной стороны, любящий Лукерью (свою Лушку), страдающий от ее неверности человек. Кроме этого, особенно во второй книге романа он показан и лириком, влюбленным в ночные голоса, вслущивающимся в дружный хор петухов вместе со своим напарником дедом Щукарём (сцены ночного бодрствования, «скупки» петухов, нарушающих общий хор). Он искренне мечтает о мировой революции, об освобождении всего человечества от рабства и социальной несправедливости. Все это герой делает искренне, на пределе духовных сил. Да вся беда в том, что Нагульнов – жертва сталинского тоталитаризма, утопических идеалов, что живет он в драматическое и суровое время. Этим временем, верностью утопическим идеалам, ВТО, что правду можно воздвигнуть на крови и обусловлены теневые стороны его характера.

Основные черты героя в этом плане – экстремизм и жестокость. Ему ничего не стоит ударить человека, под дулом нагана добиться ложного оговора, арестовать невинного, совершить самосуд. С каким пафосом он убеждает председателя колхоза насчет владельцев личного скота: «Режут скотину, гады! Готовы в три горла жрать, лишь бы в колхоз не сдавать. Я вот что предлагаю: нынче же вынести собранием ходатайство, чтобы злостных резаков расстрелять!.. На чем будем сеять, ежели не вступившие в колхоз быков перережут?.. Сема! Жаль ты моя! Чего у тебя мозга такая ленивая?.. Ить пропадем мы, ежели с посевом не управимся!.. Надо беспременно расстрелять двоих-троих гадов за скотину!» В другом случае будет плакаться: «В сердце кровя сохнут, как вздумаешь о наших родных братьях, над какими… буржуи измываются», однако жалость, проявленная Разметновым к конкретным малым ребятишкам раскулачиваемого Гаева, которых в январскую стужу вышвырнули из дома, доводит его до истерики.

Давыдов предан идеалам коллективизации, душевный и простой человек. Однако он ничего не смыслит в сельском хозяйстве и все же учит «темных» казаков уму-разуму. «Надо больше сеять», – заявляет он в своей «программной» речи. «Надо организовать колхоз и уничтожить кулака как общего нашего кровососа».

Характерной особенностью Давыдова является его соответствие целям и задачам текущего момента, которые он понимает прямолинейно и довольно упрощенно, а потому всегда знает, что ему надо делать. В формирующейся командно-административной системе такие герои в дальнейшем станут надежными винтиками общепролетарского дела. И этот герой-романтик – жертва системы, вызывающая не только неприязнь, но и сочувствие. Противоречивое отношение к нему и самого автора: он и любит его, и гордится им, и одновременно осуждает. Отсюда и знаменитое признание: «Вот и отпели донские соловьи дорогим моему сердцу Давыдову и Нагульнову…». Отсюда и преждевременная смерть. Получается, что Шолохов все-таки любил их? Действительно, на то и настоящий писатель, чтобы всякого своего героя любить, как ребенка. Наивен, как ребенок, и Давыдов (сцена в школе с Федоткой и гранатой). Во второй книге Семен Давыдов переоценивает свои волевые поступки, влюбляется в Варюху-горюху, прислушивается к советам казаков.

Председатель сельсовета Андрей Разметнов, человек, поставленный у власти и призванный быть хозяином, но по своей природе им стать не имеющий для этого таланта. Когда в 1913 году уходил он на военную службу, то «не только коня, – и полагающееся казаку обмундирование не на что было ему купить». Овдовевшего Андрея Разметнова пригласила крыть хату тоже вдова, Марина Пояркова, а затем предложила переночевать. «Уже перед зарей она спросила: – Приедешь завтра хату докрывать… Не ходи… Ну уж какой из тебя крыльщик! Дед Щукарь лучше тебя кроет, – и громко засмеялась: – Нарочно тебя покликала… Чем же окромя, примануть? То-то ты мне убытку наделал! Хату все одно надо перекрывать под корешок». Через несколько дней дом перекрывал дед Щукарь, «хуля перед хозяйкой никудышнюю работу Андрея». Он – не хозяин. И этим многое сказано.

Но вот он стал председателем сельсовета, и хуторяне выговаривают ему: «В сапогах зиму и лето ходишь, а нам и на чирики товару нету!.. Комиссаром стал… Наел мурло…». Разметнов гуляет по округе «с уверенной ухмылкой, поигрывавшей в злобноватых его глазах» и грозится: «Мы им рога посвернем! Все будут в колхозе». Однако даже Нагульнову надоели его болтовня и безделье: «Почему же ты фуражечку на бочок сдвинешь и по целым дням сиднем сидишь в своем Совете, либо замызганную свою портфелю зажмешь под мышкой и таскаешь по хутору, как неприкаянный? Что, секретарь твой не сумеет какую-нибудь справку о семейном положении выдать?» Очень метко характеризует Разметнова один из хуторян: «Андрюшка… – этот рыском живет, внатруску, лишнего не перебежит и не переступит, пока ему кнута не покажешь… Значит, что ему остается делать при его атаманском звании? Руки в бока – и распоряжаться, шуметь, бестолочь устраивать, под ногами у людей путаться…»

Будь выборы хоть чуть-чуть демократичнее, не отдали бы люди свои голоса за Андрея Разметнова. Этот герой – яркое олицетворение власти картонной, декоративной. Однако именно такая советская власть устраивала власть подлинную.

И все-таки именно Андрей Разметнов из трех гремяченских руководителей – наименее фанатичный персонаж. Ему свойственно сочувствие страдающим от коллективизации людям. Трагична и его личная судьба (случай с женой, поруганной белоказаками; постоянная бедность, нищета).

Не отступает Шолохов от правды и при изображении героев, противостоящих коммунистам. В частности, вполне реалистичным и жизненно достоверным получился у писателя образ Якова Лукича Островнова.

Всю жизнь Островнов «тянулся к богатству». Рассчитывал окрепнуть, выучить сына, купить золотые часы на цепочке и… автомобиль. Но все не получалось. Нажитое отбирала советская власть. «Продразверсткой в первый раз обидели товарищи, – жалуется Островнов, – забрали все зерно под гребло. А потом этим обидам и счет я потерял. Хоть счет-то им можно произвесть: обидют и квиток выпишут, чтоб не забыл. – Яков Лукич встал, полез рукой за зеркало и вытянул, улыбаясь в подстриженные усы, связку бумаг. – Вот они тут, квитки об том, что сдавал в двадцать первом году: а сдавал и хлеб, и мясу, и маслу, и кожи, и шерсть, и птицу, и целыми быками водил в заготконтору. А вот это окладные листы по единому сельскому налогу, по самооблоту и опять же квитки за страховку… И за дым из трубы платил, и за то, что скотина живая на базу стоит… Словом… Жил я – сам возля земли кормился и других возля себя кормил. Хоть и не раз шкуру с меня сымали, а я опять же ею обрастал…».

Понятно, что не мог Яков Лукич любить Советскую власть, которая грабила его бессчетно. Поэтому они с ней – «враги, крест-накрест». Хотя какой с трусоватого, не выносящего вида крови Островнова враг? Понимающий это подпоручик Лятьевский, настоящий враг, говорит ему: «…зачем ты, дура этакая стоеросова, связался с нами?.. Половцеву и мне некуда деваться… А вот ты?.. Ты, по-моему, просто жертва вечерняя. Эх, ты… Жук навозный!».

Яков Лукич – враг-вредитель – на грош убытка приносит колхозу сотню прибыли. По его инициативе обустраиваются теплые базы, начинается сооружение сети накопительных прудов, он уговаривает колхозников загатить Дурной Лог, из года в год размывавший богатые земли, доказывает выгодность хуторского кирпичного заводика. Не случайно Лятьевский с издевкой допытывает Островнова: «Какими же методами работаешь?.. Ведь ты же диверсионер… Ну что ты там делаешь? Лошадей стрихнином травишь, орудия производства портишь или что-либо еще?» Однако, «врагу-вредителю» не до шуток, ему тут же захотелось «пожаловаться на то, как он болеет душой, одновременно строя и разрушая обобществленное хуторское хозяйство». В том-то и дело, что столетиями формировавшаяся созидательная привычка не за страх, а за совесть трудиться на земле, отдавать ей всего себя, не позволяет ему как следует вредительствовать. Так и суждено Якову Лукичу Островнову разрываться между большевистскими мечтателями и белогвардейскими авантюристами.

Интересен в романе персонаж-середняк Кондрат Майданников , переживающий за хуторской разор, болеющий сердцем при виде беспорядка в колхозе.

Колхоз еще только образуется, а Майданников уже предчувствует: «Трудно будет… Видал вон: трое работают, а десять под плетнем… сидят». Еще только обобществляют личное добро, а сын бедняка Семена Куженкова, перевернув сани с сеном, на упрек Майданникова огрызается: «Оно теперича не наше, колхозное». Прошло совсем немного времени, а лентяй Куженков отличился еще раз: коней сам не повел поить, послал мальчика. «Энтот, – с горечью замечает Майданников, – погнал весь табун к речке в намет. Напилась какая, не напилась – опять захватил в намет и – до конюшни».

Попав в тенета большевистской пропаганды, Кондрат будет мучиться в тисках колхозной системы, но служить ей не за страх, а за совесть.

Свое великое достоинство – умение быть хозяином – он, однако, будет пытаться сохранить.

Не трудно предсказать дальнейшую судьбу Кондрата. Выбившийся в председатели колхоза станет он сражаться с бюрократической районной машиной, охраняя колхоз от чиновничьей глупости и произвола.

/ / / Коллективизация в романе Шолохова «Поднятая целина»

Михаил Александрович Шолохов в романе « » показывает спорность процесса коллективизации. С одной стороны, автор подчеркивает способность к существованию колхозной жизни крестьян, с другой же – выявляет огромные противоречия, когда это экономическое явление становится сплошным и повсеместным. Да, к тому же еще и вводится насильственным путем!

Конфликт произведения во внешней своей составляющей сводится к противостоянию между коммунистами и противниками нового уклада. Но это лишь то, что на поверхности. Если заглянуть глубже, проблематика романа заключается в противопоставлении психологического сознания людей старой и новой формации.

Хуторянам приходится оставлять то, что нажито личным и непосильным трудом, и идти в коллективные хозяйства. В отношении к этому факту и происходит раскрытие человеческих характеров, принципов и понятий.

Коллективизация переламывает прежние устоявшиеся порядки, да и полностью жизнь и судьбу людей, в ней участвующих. Но Михаил Шолохов, конечно, не показывает всей трагедии, развернувшейся в стране в эти годы. Писатель творил роман на заказ, поэтому некоторые краски были намеренно смягчены. И все же острые конфликты здесь понятны и видны.

Сплошная коллективизация не могла проходить без репрессий и в обход законам. Шолохов списывает все эти негативные явления на личную инициативу местной власти. По его описанию получается, что коммунистическая политика изначально имеет мудрую и правильную основу, а перегибы со стороны частного руководства ее искажают. Шолоховские крестьяне такое положение дел воспринимают снисходительно и не так агрессивно. Проще считать, что начудила хуторская власть. Но так ли это на самом деле? Ведь так легко понять, что происходящие в стране беспорядки подбадриваются молчанием сверху.

Примером рвения на службе у революции служит поведение , который выказывает настоящее насилие над окружающими его людьми. Он настолько фанатичен в следовании идее, что совершенно не замечает людей. Ему нет дела до их чувств и переживаний. Да что до эмоций? В его глазах обесценивается даже и сама человеческая жизнь! Именно благодаря этому образу автор и пытается показать, что такое перегиб, до какой степени можно дойти в слепом подчинении сплошному введению коллективных хозяйств.

Шолохов пытается на всем протяжении романа подчеркнуть чистоту замысла коммунистов, ставя таких людей, как Макар Нагульнов в оппозицию к высшей власти. Но все же складывается такое впечатление, что людей насильно толкают в новую жизнь, отрывая от того, что так долго и трудно копилось. И это нельзя ничем прикрыть и приукрасить.

У автора и самого зачастую проскальзывают двоякие нотки. Например, в образе Кондрата Майданникова. Этот труженик, по мнению Шолохова, разумен, он четко понимает, что в колхозе все общее и значимость личного обесценивается. Зачем тогда трудиться в полную меру? С другой же стороны, писатель показывает, как Кондрат негодует на себя за такие инстинкты.

Хотя Михаил Александрович и не показывает трагедию во всей полноте, все же нужно отдать должное за его подробное и достаточно правдивое изображение тех послевоенных лихолетий.

Сочинение

«Поднятая целина» М. А. Шолохова - роман, вос­производящий подлинные исторические факты. Он дает наглядное представление о судьбе русского кре­стьянства в 30-е годы двадцатого столетия. Деревня того времени - это прежде всего частная собствен­ность и социальное неравенство: здесь живут батраки, середняки, кулаки, беднота. У более или менее зажи­точных крестьян неплохие дома, крепкое хозяйство, у бедноты - избушки с земляным полом и соломен­ной крышей и жалкое подворье.

Большинству гремяченцев живется трудно, поэто­му и находятся те, кто появление Давыдова и его идею воспринимает как неплохой шанс на улучшение своей жизни. Их воодушевляет предложение обобщест­вить собственность и отдать ее в общее пользование. Среди них, например, Демид Молчун. «Жил он на от­шибе в конце хутора, был работящим и по силе пер­вым во все округе. Но как-то пятнала его судьба оби­дами, обделяла, как пасынка». Пять лет жил Демид у Фрола Дамаскова в работниках.. Претерпел пожар, «ушел в себя, всю жизнь молчал «и, обычно только из­редка отвечая на вопросы собеседника, улыбался ви­новато и жалостно». В коллективизации Молчун при­нимает самое деятельное участие.

Павел Любишкин, бывший красный партизан, тоже встречает весть о создании колхоза с радостью. Он осознает, что если жить по-старому, то из нищеты не выбраться, светлого будущего не увидеть.

Особенно воодушевляется беднота, когда дело до­ходит до дележа кулацкого имущества. Когда его раз­дают, жена Демки Ушакова обмирает над сундуком, насилу ее отпихнули. «А как же ей сердяге, было не обмереть над колхозным добром, когда она всю свою жизнь доброго куска ни разу не съела, новой кофтен­ки на плечах ни износила»,- сочувственно повеству­ет автор.

Тем не менее сцены раскулачивания полны трагиз­ма. В каждой семье обезумевшая беднота, дорвав­шись до чужого добра и ослепленная внезапным сча­стьем, бесчинствует. Демид Молчун без зазрения со­вести тут же влезает в снятые с Фрола Дамаскова валенки. Демка Ушаков рвет из рук Лапшинихи гу­сыню до тех пор, пока не лишает несчастное животное головы. «Колхозная гуска!» - задыхаясь, кричит он. Эта сцена описана так, что вызывает улыбку, но ведь если задуматься, она страшна. Демка лютует за гусы­ню, а его жена не может нарадоваться на новую юбку, снятую с кулацкой дочери. Павел Любишкин, как в собственных, разгуливает в шароварах, отобранных у соседа. Он счастлив и доволен этим.. Естественная по­пытка Тита Бородина во время раскулачивания отсто­ять свои права и защитить имущество приводит к кро­вопролитию. Титок «работал день и ночь, оброс весь дикой шерстью. Сам, бывало, плохо жрет и работни­ков голодом морит», поэтому так больно ему расста­ваться с нажитым.

Беднота устраивает грабеж в доме Лапшинова. На первый взгляд этот деревенский ростовщик не заслу­живает никакого сочувствия. Он дает весной в долг просо, а осенью требует отдать его вдвойне, к тому же скупает у цыган краденых коней. Но за это его следо­вало бы привлечь к судебной ответственности, а не устраивать самосуд.

Находятся среди гремяченцев и те, у кого щемит сердце при одной только мысли о насилии над семья­ми кулаков. Таков Андрей Разметнов, председатель сельсовета. Он напрямую отказывается идти раскула­чивать. «Разве это дело? Или у меня сердце из само­родка? У Гаева детей одиннадцать штук!» - искренне возмущается Андрей. Он добрый, отзывчивый, неиз­менно верящий в светлые и добрые начала человек. Жизнь с ним самим обошлась жестоко, поэтому, на­верное, он так чувствителен к чужому горю и непри­мирим к насилию. Вернувшись с гражданской войны, Разметнов не застал в живых ни жены, ни сына. Одна­ко он не ожесточился. Его отличает богатство душев­ных сил. Придя на могилу своей жены, он говорит трепетные слова: «А ведь я доныне люблю тебя, моя незабудняя, одна на всю мою жизнь...».

Постепенно ряды колхозников пополняются все больше и больше. Но отнюдь не всеми руководит при этом искреннее убеждение в пропагандируемых ком­мунистами идеях. Одни идут в колхоз, надеясь вы­браться наконец из нищеты, от безысходности, дру­гие поддаются влиянию большинства и опасаются за свою судьбу, увидев произвол новой власти и жесто­кую расправу над кулаками. Одни ведут на колхоз­ный двор свою скотину, другие назло ее режут и, как Щукарь, до болезни объедаются мясом. Некоторые из вступивших в коллективное хозяйство тайком ходят на колхозный двор кормить свою живность, потому что по-прежнему болеют за нее всей душой. Ярость и ожесточение вызывает у гремяченцев весть о том, что ярские, жители соседнего колхоза, претендуют на часть семенного фонда.

На колхозном собрании слышится и нежелание расставаться со своим добром, и опасения, и справед­ливые упреки: «Хоть и говорит Советская власть, что лодырей из бедноты нету, что это кулаки выдумали, но это неправда». Равнодушных на этих собраниях нет. Звучат и весьма оригинальные предложения: соз­дать несколько колхозов, отдельно для бедных и от­дельно для богатых. Николай Люшня пропагандиру­ет право на свободу выбора: «Колхоз - дело добро­вольное, хочешь иди, хочешь - со стороны гляди».

Всех этих людей можно понять. Отказ от вековых устоев и привычных представлений, разрыв с собст­венническим строем сопряжен для них с глубокими душевными потрясениями, искренними внутренни­ми переживаниями. Коммунистам приходится в их деле нелегко, но тем не менее через несколько месяцев меняется сознание крестьян. Мало-помалу они начи­нают трудиться на колхозных полях. Некоторые вкладывают в это всю свою душу, заботятся об обще­ственной собственности, как о личной.

Таков, например, в «Поднятой целине» Кондрат Майданников. Его путь в колхоз - наиболее типич­ный путь крестьянина-середняка. Некогда Кондрат стойко защищал страну от интервентов, благодаря своему упорному труду поднялся до середняка Он не торопится верить Давыдову, сначала все неспешно взвешивает и только потом принимает решение всту­пать в коллективное хозяйство. Майданников - ра­ботящий, трудолюбивый человек и рачительный хо­зяин. Нелегким было его расставание с привычным укладом жизни. Мучительно прощается он со своими быками. Перебарывая в себе чувство собственника, ведет их в колхоз, а ночь накануне проводит в бессоннице.

Кондрат наделен пытливым умом, отзывчивой ду­шой. Вступив в колхоз, он всерьез задумывается о том, как разумно организовать работу сельчан, ув­лечь ею людей. Майданников во всем серьезен и об­стоятелен. Его отличает глубокая любовь к родной земле, а трудовые мозоли говорят о действительной укорененности в деревне. Не безразлично Кондрату будущее Гремячего Лога, он живо тревожится за него. Из индивидуалиста-середняка Майданников превра­щается в совестливого и трудолюбивого колхозника, который общественную «копейку уронит, а две под­нимет». За добросовестный труд он одним из первых получает звание «ударника».

И все же сюжет романа драматичен. «Поднятая це­лина» завершается трагически: погибают Давыдов и Нагульнов, приговорен к расстрелу Половцев, осуж­ден за вредительство и пособничество врагам совет­ской власти Островнов.

Шолохов писал: «Жить жизнью народа, страдать страданиями людей, радоваться их радостями, цели­ком войти в их заботы и нужды - вот тогда у писателя и будет настоящая, волнующая сердца читателей книга». Роман вышел действительно волнующим. Но волнует он прежде всего возникающим глубоким со­чувствием судьбе деревни, крестьянства, вековые ус­тои которого были быстро и жестоко разрушены во­лей правящей партии.

Другие сочинения по этому произведению

«Великий перелом» и его изображение в романе М. Шолохова «Поднятая целина». Враги народа в романе М. Шолохова «Поднятая целина». Давыдов и Разметнов как организаторы коллективного труда колхозников Идейно-художественное своеобразие романа М. Шолохова "Поднятая целина" Изображение коммунистов в романе "Поднятая целина" История формирования гремяченского колхоза, поведанная Шолоховым Коллективизация без прикрас (по роману М. Шолохова «Поднятая целина») Коллективизация в действительности и в романе М. Шолохова "Поднятая целина" Коллективизация в романе М. Шолохова «Поднятая целина» Мастерство в изображении мира человеческих чувств в одном из произведений русской литературы XX века. (М.А.Шолохов. «Поднятая целина».) Мое отношение к роману М. Шолохова “Поднятая целина” и к его героям Образ Андрея Размётнова в романе М. Шолохова «Поднятая целина» Образы врагов народа в романе М. А. Шолохова «Поднятая целина» Образы гремяченских активистов в романе М. Шолохова «Поднятая целина» Образы коммунистов в романе М. Шолохова "Поднятая целина" Образы крестьян в романе М. Шолохова «Поднятая целина» Объяснение Давыдова с Варей (анализ эпизода из главы 24, книги 2 романа М. А. Шолохова «Поднятая целина») Одержимый боец коммунизма и романтический мечтатель (образ Макара Нагульнова в романе "Поднятая целина") По страницам романа М. Шолохова «Поднятая целина» Посланец партии (образ Давыдова по роману "Поднятая целина") Проблематика романа М. А. Шолохова "Поднятая целина" Проблематика романа М. Шолохова «Поднятая целина» Роль и функции животных в романе М. Шолохова "Поднятая целина" Роль образа Половцева в романе Шолохова «Поднятая целина» Спор гремяченских активистов о раскулачивании (анализ главы 9, книги первой романа М. А. Шолохова «Поднятая целина») Судьба Андрея Разметнова в романе «Поднятая Целина». Судьба крестьянства в романе Шолохова «Поднятая целина» Судьбы крестьянства в романе М. А. Шолохова «Поднятая целина» Судьбы крестьянства в романе М. Шолохова «Поднятая целина». Сцена «бабьего бунта» в романе М. А. Шолохова «Поднятая целина» (анализ фрагмента главы 33, книги первой) Сцена раскулачивания (анализ эпизода из главы 7 книги первой романа М. А. Шолохова «Поднятая целина»). Труд и чувство собственности – по роману М. Шолохова “Поднятая целина” Трудовое крестьянство в романе “Поднятая целина” М. Шолохова Художественная летопись коллективизации (по роману "Поднятая целина") Художественные особенности романа М. Шолохова «Поднятая целина». Что объединяет и разнит активистов Гремячего Лога? Что объединяет и что разделяет активистов Гремячего Лога? (По роману М. Шолохова «Поднятая целина»). Энциклопедия казачьей жизни Юмор в романе М. А. Шолохова "Поднятая целина" Юмор на страницах романа М. Шолохова «Поднятая целина» Разбор сцен Характеристика образа Давыдова Семена Характеристика образа Разметнова Андрея Художественный образ «Поднятой целины» Художественный анализ Образ и характер Макара Нагульнова Размётнова Аржанова Характеристика образа Нагульнова Макар Изображение коллективизации в романе М. Шолохова "Поднятая целина" Сцена «бабьего бунта» в романе Л. А. Шолохова «Поднятая целина». (Анализ фрагмента главы 33, книги первой) О судьбе народа в годы коллективизации в романе «Поднятая целина» Эпоха коллективизации, поведанная Шолоховым Сцена раскулачивания. (Анализ эпизода из романа М.А.Шолохова "Поднятая целина" книга первая, глава 7) Трагическое и комическое в романе Шолохова «Поднятая целина» Тема поиска правды в прозе М. А. Шолохова. (По роману «Поднятая целина») Трагические судьбы крестьян в романе М. А. Шолохова «Поднятая целина» Образ Семена Давыдова в романе Шолохова «Поднятая целина» Дед Щукарь Трагедия казачества (по произведениям М. Шолохова) Великий перелом" и его изображение в романе А.А. Шолохова "Поднятая целина "Поднятая целина" (Идейно-художественное содержание) Характеристика образа Кондрата Майданникова Происхождение романа Шолохова «Поднятая целина» Роман М.А. Шолохова “Поднятая целина” Раскрытие образа Давыдова в романе «Поднятая целина» Раскрытие и описание образов в сравнении: Давыдов и Разметнов Объяснение Давыдова с Варей Интерпретации Образа Щукаря Переломные годы в жизни крестьянства в романе Михаила Шолохова «Поднятая целина» История семьи Мелиховых в романе Руководящая роль партии в деревне (по роману Михаила Шолохова "Поднятая целина") Характеристика образа Щукаря Борьба двух враждебных лагерей (По роману Шолохова «Поднятая целина») Характеристика образа Нагульнова Макара Удалось ли Давыдову и Нагульному "поднять" нравственную "целину" гремяченцев Любимые страницы романа М. Шолохова "Поднятая целина" Рассказ М. А. Шолохова "Судьба человека". Давыдов и Половцев в романе М. А. Шолохова «Поднятая целина» Образы Давыдова и Половцева в романе Шолохова «Поднятая целина» Трагедия в романе Шолохова «Поднятая целина» Сцена раскулачивания в романа М. А. Шолохова «Поднятая целина»

содержимое:

Роман М. Шолохова «Поднятая целина» можно назвать спорным. Несмотря на то, что автор пытается утвердить жизнеспособность идеи колхозного уклада крестьянской жизни, он, как талантливый художник, отражает глубокие противоречия, обнаружившиеся в процессе «сплошной коллективизации». Внешне конфликт романа разворачивается вокруг борьбы коммунистов с контрреволюционерами. В более широком смысле основной конфликт произведения состоит в борьбе нового и старого в сознании людей.
Новым в жизни хуторян было то, что они должны были оставить свои личные хозяйства и сообща пойти в колхоз. В отношении к коллективизации и раскрываются характеры героев, их жизненные принципы. Именно коллективизация становится тем «переломом», который нередко называют «великим» и который наверняка и был таковым по силе влияния на судьбы людей.
Шолохов видел, в какой острейшей обстановке проходила коллективизация на Дону. Вот строки одного из его писем из Вешенской, написанного в 1929 году: «А Вы бы поглядели, что творится у нас и в соседнем Нижне-Волжском крае. Жмут на кулака, а середняк уже раздавлен. Беднота голодает, имущество, вплоть до самоваров и полостей, продают в Хоперском округе у самого истого середняка, зачастую даже маломощного. Народ звереет, настроение подавленное, на будущий год посевной клин катастрофически уменьшится». Это дает нам основание предположить, что отображение коллективизации в «Поднятой целине» — это лишь часть правды, которую знал и видел Михаил Шолохов. Исполняя социальный заказ, писатель намеренно смягчает краски. Но острота конфликта на деревне все равно видна в романе.
Беззакония и репрессии, сопровождавшие сплошную коллективизацию, автор списывает на «перегибы» местных властей, которые исказили «мудрую и гуманную» политику коммунистов. Поэтому признание высшим руководством страны этих перегибов так благотворно влияет на шолоховских крестьян. «Власть наша хуторская надурила, кое-кого дуриком в колхоз вогнали, много середняков окулачили. Ить наш председатель Совета так нас зануздал было, что на собрании и слова супротив него не скажи. и порешилл мы все через ту статью в газете «Правда» не восставать», говорят казаки на призывы к восстанию против Советской власти. Эти настроения изображены в «Поднятой целине» как массовые. Но так ли легко было поверить, что творившиеся в стране беззакония происходят не с молчаливого согласия сверху?
Примером революционного рвения, сопровождавшегося прямым насилием над людьми, можно назвать поведение коммуниста Макара Нагульнова. Вот как он агитирует хуторян вступать в колхоз: «. кое-кому из наших злодеев, хотя они и середняки числются, прямо говорил: «Не идешь в колхоз? Ты, значит, против Советской власти? В 19-м году с нами бился, супротивничал, а зараз против? Ну, тогда и от меня миру не жди. Я то я, гада, так гробану, что всем чертям муторно станет». Говорил я так? Говорил. И даже наганом по столу постукивал». Секретарь партячейки колхоза Макар Нагульнов не просто фанатично... следует идее. В своей непримиримой борьбе за Советскую власть он не замечает человека, ни во что не ставит человеческую жизнь. Раскрывая этот образ, Шолохов показывает то, что в его понимании было перегибами. Всей логикой повествования он отмежевывает Нагульновых от высшей власти страны. Сама идея коллективизации остается для автора чистой. Но, мне кажется, что никакие доверительные беседы Давыдова с хуторянами не могут прикрыть того, что ради великой идеи тружеников насильно отрывали от земли, навязывая им новую жизнь.
Это подтверждает и образ Кондрата Майданникова, хозяйственника, тяжким трудом нажившего свое добро и не желавшего с ним расставаться ради коллективного счастья. Раньше было принято считать, что «великий перелом» произошел в душе этого середняка, когда он пошел в колхоз. И сам Шолохов трактует поведение своего героя как борьбу «жалости-гадюки» и стремления к светлой колхозной жизни. В этом образе как раз и раскрывается противоречивость позиции самого автора. С одной стороны, Кондрат Майданников — разумный трудолюбивый хозяин, который понимает разницу между «моим» и «нашим». Он ставит под сомнение эффективность колхозного хозяйства, потому что человек не испытывает в этом случае личной заинтересованности в конечном результате. К тому же колхозом руководит горожанин, который мало что понимает в ведении крестьянского хозяйства. С другой стороны, стараясь приспособиться к реалиям новой жизни, Кондрат бранит себя за собственнические инстинкты.
Мне кажется, наиболее правдивым получился у Шолохова образ Андрея Разметнова. Член гремяченской партячейки, верящий в святость идеи коллективизации, он тем не менее не смог принять участие в раскулачивании Гаевых, когда увидел страдания детей. Внутренняя раздвоенность героя, которая расценивалась советской критикой как его мягкотелость, на самом деле является глубочайшей трагедией этого человека. И в конце концов чуткость, доброта, человечность Андрея Разметнова берут свое. Он приходит в сельсовет со словами: «Больше не работаю. Раскулачивать больше не пойду». Наверное, не случайно в финале романа Разметнов не погибает, как Давыдов и Нагульнов. В нем больше всего было жизни, человечности. Этот герой не изменил ни себе, ни своим односельчанам.
Жизнь в Гремячем Логу во время «великого перелома» показана далекой от нормального состояния. Казаки будто утратили свое вольнолюбие, характер, гордую, смелую натуру. Огромное давление активистов коллективизации на хуторян приводит деревню в состояние постоянной напряженности. «Жизнь в Гремячем Логу стала на дыбы, как норовистый конь перед трудным препятствием», — пишет Шолохов. На примере Гремячего Лога мы видим, как события того трагического времени отразились на судьбах всего российского крестьянства. Правда, в романе показана только сила этого вмешательства, но не его трагические последствия. И все же мы отдаем должное таланту Шолохова, который смог отобразить в романе потерю крестьянством веры в стабильность жизни, в возможность свободного выбора, спокойной работы на земле.

Коллективизация - один из самых трагиче­ских и исторически важных периодов совет­ской эпохи, являющийся логическим продол­жением периода «военного коммунизма». В те годы считалось, что для того чтобы вы­прямить, нужно перегнуть. И перегибали, от­бирая на продразверстках последний хлеб у крестьян. Итогом такой политики явился го­лод в начале двадцатых годов. В период нэпа крестьяне начали соби­раться в артели - своего рода кооперати­вы, в которых урожай каждый выращивал сам по себе, а продавали вместе, и необя­зательно государству. Власти делают вы­вод - свобода продажи, свобода торговли есть развитие капитализма. Противовесом свободной кооперации явилась государст­венная политика коллективизации: объеди­нение крестьян в колхозы, не имеющие са­мостоятельности в вопросах ведения хозяй­ства и распределения. Именно о периоде возникновения и разви­тия первых колхозов пишет Михаил Шолохов в романе «Поднятая целина». Надо отдать должное автору: несмотря на то что книга пи­салась с 1932 по 1959 год - годы жесточай­шей цензуры, описанные в ней события очень правдоподобны и совпадают с нашим пред­ставлением о том времени. Я согласен, что главная идея коллективиза­ции - всем вместе землю обрабатывать лег­че, чем одному, - верна. Но организация, проведение, агитация были крайне непроду­манны и насильственны. Да и какого понима­ния вопросов ведения сельского хозяйства и методов убеждения можно ждать от рабоче­го, который всю жизнь проработал на заводе. А ведь именно таких посылали в колхозы председателями. Давыдов по крайней мере читает книги, умеет думать самостоятельно, идти на компромиссы. По сравнению с други­ми двадцатипяти тысячниками он просто ан­гел. Так, например, когда нужно было собрать зерно в семфонд, Давыдов похвалил не На­гульнова, который «стал постукивать кула­ком», а когда и это не помогло, схватился за наган и под его дулом, предварительно уда­рив, заставил Банника сдать зерно, - а Ва­нюшу Найденова, который умел найти подход к каждому, и в итоге люди сами несли семена. Причем Нагульнов вины за собой не чувство­вал: «Кабы из каждой контры посля одного удара наганом по сорок пудов хлеба выскаки­вало, я бы всю жизнь тем и занимался, что ходил бы да ударял их!» Гремячему Логу еще повезло - вспыльчи­вого Нагульнова нейтрализует спокойный и рассудительный Давыдов. А ведь в боль­шинстве колхозов председатели были еще круче, чем Макар. После разграбления сем­фонда или массового убоя скотины в таких колхозах половина населения могло оказать­ся на Колыме. Наверняка так и происходило, уж очень нравились властям в то время слова: «Нет человека - нет проблемы». Как иначе объяснить миллионы загубленных в ГУЛаге жизней? Еще раз хочу обратить внимание на непро­фессионализм Давыдова и ему подобных председателей из рабочих. В разгар посев­ной Давыдов уезжает пахать землю, считая, что тем самым он покажет пример отстаю­щим бригадам и подымет их моральный дух, в то время когда было бы лучше находиться в правлении и лучше координировать дейст­вия бригад. Здесь можно даже провести сравнение с армией: если в строю станет на одного солдата больше, это не значит, что она выиграет бой, а если ею станет командо­вать талантливый и грамотный полководец - победа обеспечена, да еще с малыми потеря­ми. Получается, что Давыдов - полководец, опустившийся до солдата, да к тому же оста­вивший командование на вредителя и «врага народа» Якова Лукича. Яков Лукич, сельский интеллигент, для ме­ня - символическая фигура. Вспомним, что годы написания романа приходятся на пери­од особо жестокой травли интеллигенции. В то время наиболее частыми «гостями» НКВД были именно интеллигенты, именно на них чаще всего падали обвинения в измене Родине. Рабочих и крестьян трогали относи­тельно реже - правящий класс, как никак. Поэтому место отрицательного героя было изначально, по моему мнению, зарезервиро­вано для этакого сельского интеллигента, вы­писывающего сельскохозяйственные журна­лы, выводящего новые сорта пшеницы. Яков Лукич изображается трусливым и заис­кивающим перед врагами социализма: Половцевым и Лятьевским. В контексте получается, что именно трусливая интеллигенция повинна во всех трудностях коллективизации, якшаясь с резидентами белого движения. При этом Яков Лукич изображается на фоне сознательного представителя рабочего класса кузнеца Шало­го. Сцена разговора Давыдова и Шалого - протест против бюрократизма и мечта о на­стоящем равенстве: простой человек говорит начальнику, что думает о его работе, советует, а начальник слушает его, соглашается и следу­ет советам. В действительности начальство на все рекомендации ответило бы, что им лучше знать, что и как делать, или заподозрило бы че­ловека в несогласии с линией партии, а в те времена сажали и за меньшее. Конечно, у авто­ра, может быть, и в помине не было тех мыслей, но повторю - это моя точка зрения. Символична также и сюжетная линия вос­стания под предводительством Половцева. В те годы приобрели «популярность» дела о заговорах и подготовке восстаний. Поэтому под влиянием духа времени, а может, и про­сто для обострения сюжета Шолохов также обращается к этой теме. Несмотря на некоторые недостатки в плане достоверности описания процесса коллекти­визации - время такое было, нельзя было иначе, - роман мне понравился. Мне понра­вились герои произведения: Давыдов, На­гульнов, Разметнов, дед Щукарь - все выпи­саны чрезвычайно ярко и живо. До сих пор мне иногда кажется, что вся эта история про­изошла на самом деле. Но мне хотелось бы, чтобы Давыдов выжил - стольким людям бы­ло бы лучше жить.