Василий Осипович Ключевский - знаменитый русский историк, автор "Полного курса русской истории". 28 января 2011 года исполняется 170 лет со дня его рождения.

Василий Осипович Ключевский родился 28 января 1841 г. в селе Вознесенское Пензенской губернии в семье бедного приходского священника.

В августе 1850 г. погиб его отец, и семья была вынуждена переехать в Пензу. Там Василий Ключевский учился в приходском духовном училище, которое окончил в 1856 г., затем в духовном уездном училище и в духовной семинарии. Со второго класса семинарии он давал частные уроки для того, чтобы материально подержать семью. Ему прочили карьеру священнослужителя , однако на последнем курсе он ушел из семинарии и в течение года самостоятельно готовился к экзаменам в университет.

В 1861 г. Василий Ключевский поступил на историко-филологический факультет Московского университета. Там он слушал лекции Бориса Чичерина, Константина Победоносцева, Сергея Соловьева. Последние двое оказали влияние на формирование его научных интересов.

В 1866 г. он защитил выпускную работу "Сказания иностранцев о Московском государстве", ради которой изучил около 40 сказаний и записок иностранцев о Руси XV-XVII вв. За эту работу он был награжден золотой медалью, получил степень кандидата и остался при университете.

В 1871 г. Василий Ключевский защитил магистерскую диссертацию "Древнерусские жития святых как исторический источник". В ходе подготовки диссертации он написал шесть самостоятельных исследований. После защиты магистерской диссертации Ключевский получил право преподавать в высших учебных заведениях. В том же году он был избран на кафедру русской истории в Московской духовной академии, где читал курс русской истории.

Кроме того, он начал преподавать в Александровском военном училище, на Высших женских курсах, в Училище живописи, ваяния и зодчества. В 1879 г. Василий Ключевский начал читать лекции в Московском университете, где заменил на кафедре русской истории скончавшегося Сергея Соловьева.

В период с 1887 по 1889 гг. был деканом историко-филологического факультета, в 1889-1890 гг. - помощником ректора. Под руководством Ключевского было защищено шесть магистерских диссертаций. В частности, он руководил диссертацией Петра Милюкова (1892).

С 1880-х гг. Василий Ключевский был членом Московского археологического общества, общества любителей российской словесности, Московского общества истории и древностей российских (председатель в 1893-1905 гг.).

В 1893‑1895 гг. по поручению императора Александра III он читал курс русской истории великому князю Георгию Александровичу, которому из-за туберкулеза врачи прописали холодный горный воздух, в Абас-Тумане (Грузия).

В 1894 г. Василий Ключевский как председатель Общества истории и древностей российских произнес речь "Памяти в бозе почившего государя императора Александра III" , в которой дал положительную оценку деятельности императора, за что был освистан студентами.

В 1900 г. Ключевский был избран действительным членом Академии наук.

С 1900 по 1911 гг. он преподавал в училище живописи, ваяния и зодчества в Абас-Тумане.

В 1901 г. Ключевский был избран ординарным академиком, а в 1908 г. - почетным академиком разряда изящной словесности Академии наук.

В 1905 г. он участвовал в комиссии о печати под председательством Дмитрия Кобеко и в особом совещании об основных законах Российской империи.

В 1904 г. Василий Ключевский приступил к изданию "Полного курса русской истории" - наиболее известного и масштабного его сочинения, получившего всемирное признание. Над созданием этого исследования он работал более тридцати лет. В период с 1867 по 1904 гг. он написал более десяти трудов, посвященных различным вопросам русской истории.

В 1906 г. Василий Ключевский был избран членом Государственного совета от Академии наук и университетов, но отказался от этого звания, поскольку счел, что участие в совете не позволит достаточно свободно обсуждать вопросы государственной жизни.

Ключевский прославился как блестящий лектор, умевший привлечь внимание студентов. Он поддерживал дружеские отношения со многими деятелями культуры. К нему обращались за консультациями писатели, композиторы, художники, артисты; в частности, Ключевский помогал в работе над ролью Бориса Годунова и другими ролями Федору Шаляпину.

Широкий общественный резонанс вызвала речь Ключевского на открытии памятника Александру Пушкину в 1880 г.

В 1991 г. в СССР была выпущена почтовая марка, посвященная Ключевскому. 11 октября 2008 г. в Пензе выдающемуся историку был установлен первый в России памятник.

Материал подготовлен на основе информации открытых источников

КЛЮЧЕВСКИЙ ВАСИЛИЙ ОСИПОВИЧ - великий русский историк.

Окончил Московский университет (1865). Магистерская диссертация: «Древнерусские жития святых как исторический источник» (1872). Докторская: «Боярская дума древней Руси» (1882). Преподаватель московского Александровского военного училища (1867-82). Приват-доцент (1871), профессор (1882) Московской духовной академии (1871-1911). Профессор Высших женских курсов (1872-1897). Доцент (1879), профессор (1882), декан (1887-89) историко-филологического факультета Московского университета. Член ряда научных обществ: Московского археологического, Любителей российской словесности, истории и древностей Российских (председатель - 1893-1905).

Прославился как выдающийся лектор. Разработал оригинальную концепцию русской истории, нашедшую наиболее полное воплощение в «Курсе лекций по русской истории». Придерживался позитивистской методологии . Считал, что историки должны сместить акцент с изучения политики и роли личностей на социально-политическую историю и изучение общественных явлений. Признавал значение классовых (под классом понималась социальная группа) интересов в развитии общества. Боярскую думу рассматривал как выразительницу классовых интересов боярства, а не государства в целом. Такой подход называл исторической социологией.

Подчеркивал роль географического фактора в русской истории, указывая на его большое влияние на формирование менталитета русских. Особое внимание уделял колонизации, считая ее основным содержанием развития российской государственности. Исходя из этого, предложил периодизацию, связанную с освоением территории российского государства: 1) Русь Днепровская (основой экономики и социальной жизни являлась торговля и связанные с ней городские центры); 2) Русь Верхневолжская (население мигрирует на северо-восток, где господствует княжеская власть, а основой экономики становится земледелие); 3) великорусский период (расселение по Русской равнине); 4) всероссийский период (колонизация и освоение территории Московского государства XVII в. и Российской империи, объединение всех ветвей русского народа).

Разработал безуказную теорию закрепощения крестьян, считая, что крепостное право возникло из-за задолженности крестьян помещикам, а указ только закрепил существующее положение. Специальные курсы историка были посвящены истории сословий, специальным историческим дисциплинам. Исторические исследования Ключевского отличались высокохудожественным стилем. Считается основателем школы историков.

Сочинения:

Сочинения в 8 томах. М., 1956-59;

Письма. Дневники. Афоризмы и мысли об истории. М., 1968;

Сочинения в 9 томах. М., 1987-90;

В.О. Ключевский. Избранное. М., 2010.

Василий Осипович Ключевский (1841-1911) - российский историк, академик (1900), почетный академик (1908) Петербургской АН. Труды: «Курс русской истории» (ч. 1-5, 1904-22), «Боярская дума Древней Руси» (1882), по истории крепостного права, сословий, финансов, историографии.

Василий Осипович Ключевский родился 28 января (16 января по старому стилю) 1841 года, в селе Вознесенское Пензенской губернии. Его отец был сельским священником Пензенской епархии. Учился в пензенском духовном училище и пензенской духовной семинарии. В 1861 году, преодолев трудные материальные обстоятельства, поступил на историко-филологический факультет Московского университета, где слушал Н. М. Леонтьева; Ф. М. Буслаева; Г.А. Иванова; К.Н. Победоносцева; юриста, историка и философа Бориса Николаевича Чичерина и историка Сергея Михайловича Соловьева. Под влиянием особенно двух последних ученых определились и собственные научные интересы Василия Осиповича.

Жалоба, что нас не понимают, чаще всего происходит от того, что мы не понимаем людей.

Ключевский Василий Осипович

В лекциях Чичерина его пленяла стройность и цельность научных построений; в лекциях Соловьева он познал, по собственным его словам, «какое наслаждение для молодого ума, начинающего научное изучение, чувствовать себя в обладании цельным взглядом на научный предмет.»

Кандидатская диссертация В.О. Ключевского был написана на тему: «Сказания иностранцев о Московском государстве». Оставленный при университете, Василий выбрал для специального научного исследования обширный рукописный материал житий древнерусских святых, в котором надеялся найти «самый обильный и свежий источник для изучения участия монастырей в колонизации Северо-Восточной Руси». Упорный труд над колоссальным, рассеянным по многим книгохранилищам, рукописным материалом не оправдал первоначальных надежд Ключевского. Результатом этого труда была магистерская диссертация: «Древнерусские жития святых как исторический источник» (М., 1871), посвященная формальной стороне житийной литературы, ее источников, образцов, приемов и форм.

Крупный успех составляется из множества предусмотренных и обдуманных мелочей.

Ключевский Василий Осипович

Мастерское, истинно научное исследование одного из крупнейших источников нашей древней церковной истории выдержано в духе того строго-критического направления, которое в церковно-исторической науке середины прошлого столетия далеко еще не было господствующим. Для самого автора пристальное изучение житийной литературы имело и то значение, что из нее он извлек много блещущих, как алмаз, крупиц живого исторического изображения, которыми Ключевский с неподражаемым искусством воспользовался в характеристиках разных сторон древнерусской жизни.

Занятия магистерской диссертацией вовлекли Ключевского в круг разнообразных тем по истории церкви и русской религиозной мысли, и на эти темы появился ряд самостоятельных статей и рецензий; из них наиболее крупные: «Хозяйственная деятельность Соловецкого монастыря», «Псковские споры», «Содействие церкви успехам русского гражданского порядка и права», «Значение преподобного Сергия Радонежского для русского народа и государства», «Западное влияние и церковный раскол в России ХVII века».

Со времен Ордина-Нащокина у русского престола не становился другой такой сильный ум; после Сперанского, не знаю, появится ли третий.

Ключевский Василий Осипович

В 1871 году Василий Ключевский был избран на кафедру русской истории в Московской духовной академии, которую занимал до 1906 года; в следующем году начал преподавать в Александровском военном училище и на высших женских курсах. В сентябре 1879 г. он был избран доцентом Московского университета, в 1882 г. – экстраординарным, в 1885 г. – ординарным профессором. В 1893 – 1895 годах, по поручению императора Александра III, читал курс русской истории великому князю Георгию Александровичу; в Абас-Тумане с 1900 по 1911 г. преподавал в училище живописи, ваяния и зодчества; в 1893 – 1905 годах был председателем Общества Истории и Древностей при Московском университете. В 1901 году был избран ординарным академиком, в 1908 г. – почетным академиком разряда изящной словесности Академии Наук; в 1905 г. участвовал в комиссии о печати под председательством Дмитрия Фомича Кобеко и в особом совещании (в Петергофе) об основных законах; в 1906 г. избран членом государственного совета от Академии Наук и университетов, но отказался от этого звания.

Самое умное в жизни - всё-таки смерть, ибо только она исправляет все ошибки и глупости жизни.

Ключевский Василий Осипович

С первых же прочитанных им курсов за Василием Осиповичем Ключевским утвердилась слава блестящего и оригинального лектора, захватывавшего внимание аудитории силой научного анализа, даром яркого и выпуклого изображения древнего быта и исторических деталей. Глубокая начитанность в первоисточниках давала обильный материал художественному таланту историка, любившему из подлинных выражений и образов источника создавать меткие, сжатые картины и характеристики.

В 1882 году вышла отдельной книгой печатавшаяся сначала в «Русской Мысли» докторская диссертация Ключевского, знаменитая «Боярская Дума древней Руси». В этом своем центральном труде специальную тему о боярской думе, «маховом колесе» древнерусской администрации, В.О. Ключевский связал с важнейшими вопросами социально-экономической и политической истории Руси до конца XVII века, выразив таким образом, то цельное и глубоко продуманное понимание этой истории, которое легло в основание его общего курса русской истории и специальных его исследований. Ряд капитальных вопросов древнерусской истории – образование городовых волостей вокруг торговых центров великого водного пути, происхождение и сущность удельного порядка в северо-восточной Руси, состав и политическая роль московского боярства, московское самодержавие, бюрократический механизм Московского государства XVI – XVII веков, – получил в «Боярской Думе» такое решение, которое отчасти стало общепризнанным, отчасти послужило необходимой основой разысканий последующих историков. Напечатанные затем (в 1885 и 1886 годах) в «Русской Мысли» статьи «Происхождение крепостного права в России» и «Подушная подать и отмена холопства в России» дали сильный и плодотворный толчок полемике о происхождении крестьянского прикрепления в древней Руси.

Гораздо легче стать отцом, чем остаться им.

Ключевский Василий Осипович

Основная мысль Ключевского , что причин и оснований этого прикрепления надо искать не в указах московского правительства, а в сложной сети экономических отношений крестьянина-порядчика к землевладельцу, постепенно приближавшей положение крестьянства к холопству, встретила сочувствие и признание со стороны большинства последующих исследователей и резко отрицательное отношение со стороны юриста Василия Ивановича Сергеевича и некоторых его последователей. Сам Ключевский в полемику, порожденную его статьями, не вмешивался.

В связи с исследованием экономического положения московского крестьянства появилась его статья: «Русский рубль XVI – XVIII веков, в его отношении к нынешнему» («Чтения московского общества истории и древностей», 1884). Статьями «О составе представительства на земских соборах древней Руси» («Русская Мысль» 1890, 1891, 1892 годов), давшими совершенно новую постановку вопросу о происхождении земских соборов XVI века в связи с реформами Ивана Грозного, закончился цикл крупнейших исследований Ключевского по вопросам политического и социального строя древней Руси («Опыты и исследования». Первый сборник статей. М., 1912).

Спорт становится любимым предметом размышления и скоро станет единственным методом мышления.

Ключевский Василий Осипович

Талант и темперамент историка-художника направлял Ключевского и на темы из истории духовной жизни русского общества и его выдающихся представителей. К этой области относится ряд блестящих статей и речей о Сергее Михайловиче Соловьеве, Александре Сергеевиче Пушкине, Михаиле Юрьевиче Лермонтове, Иване Никитиче Болтине, Николае Ивановиче Новикове, Денисе Ивановиче Фонвизине, Екатерине II, Петре Великом (собраны в 2-м Сборнике статей Ключевского, «Очерки и речи», М., 1912).

В 1899 году Василий Ключевский издал «Краткое пособие по Русской истории» как «частное издание для слушателей автора», а в 1904 г. приступил к изданию полного курса, уже давно получившего широкое распространение в литографированных студенческих изданиях. Всего вышло 4 тома, доведенных до времени Екатерины II.

Откровенность - вовсе не доверчивость, а только дурная привычка размышлять вслух.

Ключевский Василий Осипович

Как в монографических своих исследованиях так и в «Курсе» Ключевский дал свое строго субъективное понимание русского исторического процесса, совершенно устраняя обзор и критику литературы предмета, ни с кем не вступая в полемику. Подходя к изучению общего хода русской истории с точки зрения историка-социолога и находя общенаучный интерес этого изучения «местной истории» в раскрытии «явлений, обнаруживающих разностороннюю гибкость человеческого общества, его способность применяться к данным условиям», усматривая основное условие, направлявшее смену главных форм нашего общежития, в своеобразном отношении населения к природе страны, Ключевский выдвигал на первый план историю политического социально-экономического быта. Он оговаривался при этом, что полагает в основу курса факты политические и экономические по их чисто методологическому значению в историческом изучении, а не по их действительному значению в существе исторического процесса.

КЛЮЧЕВСКИЙ Василий Осипович , российский историк, академик Петербургской Академии Наук по разряду истории и древностей русских (1900) и почётный член по разряду изящной словесности (1908); тайный советник (1903). Из семьи сельского священника. Окончил историко-филологический факультет Московского университета (1865), где слушал лекции Ф. И. Буслаева (история русской литературы), С. В. Ешевского (всеобщая история), П. М. Леонтьева (латинская филология и литература), С. М. Соловьёва (российская история), Б. Н. Чичерина (история права) и др. Читал курсы всеобщей истории в 3-м Александровском военном училище (1867-83), русской истории в Московской духовной академии (1871-1906; с 1882 профессор, с 1897 заслуженный профессор, с 1907 почётный член академии), на Герье курсах (1872-88), в Московском училище живописи, ваяния и зодчества (1898-1910), курс русской истории и специальные курсы в Московском университете (1879-1911; с 1879 приват-доцент, с 1882 профессор, в 1887-89 декан историко-филологического факультета, в 1889-90 помощник ректора университета, в 1911 почётный член университета). В 1893-95 читал в Абастумане (горноклиматический курорт в Ахалцихском уезде Тифлисской губернии) курс «Новейшая история Западной Европы в связи с историей России» тяжелобольному великому князю Георгию Александровичу. Член Общества истории и древностей российских (с 1872; в 1893-1905 председатель), Общества любителей российской словесности (с 1874; с 1909 почётный член), Московского археологического общества (с 1882).

Политическое мировоззрение Ключевского характеризовалось стремлением найти срединную линию между крайностями: он отрицал как революцию, так и реакцию, избегал активной политической деятельности. Уже после покушения Д. В. Каракозова на императора Александра II (1866) Ключевский с неодобрением отзывался о «крайнем либерализме и социализме». В Революцию 1905-1907 разделял программу кадетов, баллотировался (неудачно) в выборщики в 1-ю Государственную думу. Член Особого совещания для составления нового Устава о печати (1905-06), выступал за ликвидацию цензуры. Был приглашён императором Николаем II к обсуждению проектов закона о «Булыгинской думе» (1905), настаивал на предоставлении Думе законодательных прав, на введении всеобщего избирательного права, возражал против идеи сословного представительства, ссылаясь на устарелость сословной организации общества. В 1906 избран членом Государственного совета от Петербургской Академии Наук и университетов, однако отказался от этой должности, не находя пребывание в ней «достаточно независимым для свободного в интересах дела обсуждения возникающих вопросов государственной жизни».

Сущностью отечественной истории Ключевский считал неповторимое сочетание факторов её развития. Выделял среди них географические, этнические, экономические, социальные и политические факторы, ни один из которых не являлся, по мнению Ключевского, безусловно преобладающим. Двигателем истории, по мысли Ключевского, выступают «умственный труд и нравственный подвиг» человека. Ключевский также писал о трёх силах, которые «строят людское общежитие», - «человеческая личность, людское общество, природа страны». Он уделял большое внимание присущему, по его мнению, русскому народу во все времена чувству национального единства, которое реализовывалось в единстве власти и народа, то есть в государстве. Творческую манеру и историческую концепцию Ключевского отличали: соединение в едином тексте источниковедческого исследования и исторического повествования; выбор в качестве предмета изучения реалий экономической и социальной жизни; знание быта различных социальных слоев и проникновение в их обыденную психологию; отточенные, граничащие с литературно-художественными приёмами стиль и язык повествования. От С. М. Соловьёва и «государственной школы» российской историографии Ключевский унаследовал мысль о России как о стране, территория которой постоянно осваивалась её населением. Однако он перевёл тезис о «стране колонизуемой» из общей философско-исторической посылки в систему наблюдений за движением населения с целью распашки новых земель («Хозяйственная деятельность Соловецкого монастыря в Беломорском крае», 1867, «Псковские споры», 1872, и др.).

Систематизировал и сопоставил сведения около 40 посольских отчётов, записок путешественников, писем иностранцев о Русском государстве, опубликованных на различных европейских языках («Сказания иностранцев о Московском государстве», 1866). В поисках новых исторических источников Ключевский, по совету С. М. Соловьёва, обратился к житиям русских средневековых святых - основателей монастырей и организаторов крупного монастырского хозяйства Северо-Восточной Руси. Первым изучил развитие русской средневековой агиографии и разработал методы научной критики житийных текстов («Древнерусские жития святых как исторический источник», 1871). Проанализировал жития 166 святых (около 5 тысяч списков, сведённых Ключевским примерно в 250 редакций), установил время и место происхождения списков, а также их источники. Пришёл к выводу о том, что они были созданы по литературным образцам, отражали абстрактные христианские нравственные идеалы и поэтому не содержат информации о хозяйственной и социальной истории и не являются достоверными историческими свидетельствами. Вместе с тем впоследствии Ключевский использовал жития в качестве источника для характеристики быта, культуры, народного сознания, хозяйственного освоения Северо-Восточной Руси.

По признанию современников, Ключевский положил начало социально-экономическому направлению в историографии. В книге «Боярская дума древней Руси» (1881), исследовав большой круг явлений и процессов («от рынков до канцелярий») с использованием огромного массива законодательных, делопроизводственных и актовых источников, Ключевский рассмотрел возникновение и эволюцию в 10 - начале 18 века общественных классов, выделенных им на основе различия их занятий, прав и обязанностей: «промышленного», под которым Ключевский понимал «военно-торговую аристократию», «служилого» - княжеской дружины, сменившейся дворянством, «городского» - ремесленников и торговцев. По мнению Ключевского, классы формировались как под влиянием экономических процессов, так и под воздействием государства. Нормой их существования являлось взаимное сотрудничество, в поддержании которого Ключевский большую роль отводил государству. Боярская дума, по Ключевскому, была «маховым колесом, приводившим в движение весь правительственный механизм», конституционным по существу учреждением «с обширным политическим влиянием, но без конституционной хартии». Последнее, а также отсутствие обратных связей с обществом привело, по мнению Ключевского, к падению её роли и замене Сенатом.

На основании анализа цен на хлеб Ключевский разработал методы оценки покупательной способности рубля в 16-18 веках, открыв путь к исследованию и интерпретации свидетельств исторических источников финансово-экономического характера («Русский рубль XVI-XVIII века в его отношении к нынешнему», 1884). Он перенёс проблему возникновения крепостного права из политической в социально-экономическую сферу. В противовес развитой «государственной школой» российской историографии теории закрепощения всех сословий государством Ключевский сформулировал (на основе порядных и ссудных записей, впервые им изученных) концепцию происхождения крепостного права как итога крестьянской задолженности землевладельцам. По мнению Ключевского, государство, рассматривавшее крестьян, прежде всего, как основных плательщиков податей и исполнителей казённых повинностей, лишь регламентировало сложившуюся крепостную зависимость [«Происхождение крепостного права в России», 1885; «Подушная подать и отмена холопства в России», 1886; «История сословий в России», 1887; «Отмена крепостного права» (создана в 1910-11, опубликована в 1958)].

Ключевский - автор обширного университетского «Курса русской истории» (доведён автором до реформ 1860-70-х годов включительно), который стал первым в русской науке обобщающим историческим трудом, где вместо традиционного последовательного изложения политической («событийной») истории содержится анализ основных, по мнению Ключевского, проблем русского исторического процесса, попытки обосновать закономерности развития народа, общества, государства. В русской истории, в зависимости от направления потоков колонизации русским народом обширных пространств России, Ключевский выделял четыре периода: днепровский (8-13 века; основная масса населения размещалась на среднем и верхнем Днепре, по линии река Ловать - река Волхов; основа экономической жизни - внешняя торговля и вызванные ею «лесные промыслы», а политической - «дробление земли под руководством городов»); верхневолжский (13 - середина 15 века; сосредоточение главной массы русского населения в верхнем течении Волги с её притоками; важнейшее занятие - земледелие; политическая система - раздробленность земли на княжеские уделы); великорусский, или царско-боярский (середина 15 века - 1620-е годы; расселение русского народа «по донскому и средневолжскому чернозёму» и за пределы Верхнего Поволжья; важнейший политический фактор - объединение великорусского народа и формирование единой государственности; общественное устройство - военно-землевладельческое); всероссийский, или императорско-дворянский (с 17 века; распространение русского народа от Балтийского и Белого морей до Чёрного и Каспийского морей, Урала и «даже... далеко за Кавказ, Каспий и Урал»; главный политический фактор - объединение великорусской, малорусской и белорусской ветвей русского народа под единой властью, образование империи; основное содержание социальной жизни - закрепощение крестьян; хозяйство - земледельческое и фабрично-заводское). Ключевский не всегда придерживался позиции множественности равнозначащих сил в историческом процессе: по мере приближения к современности в его построениях всё большее значение приобретали политические и личностные факторы. Курс Ключевского отличался высокими художественными достоинствами, нередко на его лекциях собирались все студенты Московского университета; первоначально распространялся в студенческих рукописных и гектографированных конспектах, впервые издан в 1904-10 (части 1-4; неоднократно переиздавался).

Ключевский предложил новые решения ряда крупных проблем российской истории. Он считал, что восточные славяне пришли на Русскую равнину с реки Дунай, что в Карпатах в 6 веке у них сложился военный союз; отмечал многообразие политических форм в Древнерусском государстве (княжеско-варяжская власть, городовые «области», власть киевского князя). Выдвинул версию последовательного втягивания в Смуту 17 века всех слоёв русского общества «сверху вниз». Схемы и оценки Ключевского являлись и продолжают оставаться предметом дискуссий и исследований учёных. Ключевский изучал также проблемы всеобщей истории, прежде всего, с точки зрения их влияния на историю России.

Ключевский - выдающийся мастер исторического портрета, создал галерею образов правителей России (цари Иван IV Васильевич Грозный, Алексей Михайлович, император Пётр I, императрица Елизавета Петровна, император Пётр III, императрица Екатерина II), государственных деятелей (Ф. М. Ртищев, А. Л. Ордин-Нащокин, князь В. В. Голицын, светлейший князь А. Д. Меншиков), церковных деятелей (святой Сергий Радонежский), деятелей культуры (Н. И. Новиков, А. С. Пушкин, М. Ю. Лермонтов), историков (И. Н. Болтин, Н. М. Карамзин, Т. Н. Грановский, С. М. Соловьёв, К. Н. Бестужев-Рюмин, Ф. И. Буслаев). Обладая даром художественно-исторического воображения, Ключевский консультировал деятелей литературы и искусства (так, Ф. И. Шаляпин с помощью Ключевского разрабатывал сценические образы царей Ивана IV Грозного, Бориса Фёдоровича Годунова, старца Досифея и был потрясён тем, как мастерски Ключевский в ходе консультаций сам играл царя Василия Ивановича Шуйского). Художественный дар Ключевского нашёл воплощение в его афоризмах, репликах, оценках, часть которых была широко известна в интеллектуальных кругах России.

С именем Ключевского связывают сложившуюся в Московском университете в конце 19 - начале 20 века школу Ключевского - историков (не только учеников), собиравшихся вокруг Ключевского или разделявших его научные принципы. В разное время в неё входили М. М. Богословский, А. А. Кизеветтер, М. К. Любавский, П. Н. Милюков, М. Н. Покровский, Н. А. Рожков и др.; Ключевский оказал влияние на становление научных взглядов М. А. Дьяконова, С. Ф. Платонова, В. И. Семевского и др. О влиянии Ключевского на развитие исторической тематики в изобразительном искусстве свидетельствовали выдающиеся художники, бывшие преподавателями и слушателями Московского училища живописи, ваяния и зодчества (В. А. Серов и др.).

В доме, где жил Ключевский в Пензе, с 1991 года действует Музей В. О. Ключевского.

Соч.: Сочинения: В 8 т. М., 1956-1959; Письма. Дневники. Афоризмы и мысли об истории. М., 1968; Неопубликованные произведения. М., 1983;

Соч.: В 9 т. М., 1987-1990; Исторические портреты. Деятели исторической мысли. М., 1990; Письма В. О. Ключевского в Пензу. Пенза, 2002; Афоризмы и мысли об истории. М., 2007.

Лит.: В. О. Ключевский. Характеристики и воспоминания. М., 1912; В. О. Ключевский. Биографический очерк. М., 1914; Зимин А. А. Архив В. О. Ключевского // Записки Отдела рукописей Государственной библиотеки имени В. И. Ленина. 1951. Вып. 12; Чумаченко Э. Г. Ключевский - источниковед. М., 1970; Нечкина М. В. В. О. Ключевский. История жизни и творчества. М., 1974; Федотов Г. П. Россия Ключевского // Федотов Г. П. Судьба и грехи России. СПб., 1991. Т. 1; Ключевский. Сб. материалов. Пенза, 1995. Вып. 1; Киреева Р. А. Ключевский В. О. // Историки России. Биографии. М., 2001; Попов А. С. В. О. Ключевский и его «школа»: синтез истории и социологии. М., 2001; В. О. Ключевский и проблемы российской провинциальной культуры и историографии: В 2 кн. М., 2005; История исторической науки в СССР. Дооктябрьский период. Библиография. М., 1965.

Василий Осипович Ключевский, - вероятно, самый популярный русский историк. Его мало кто читал, но многие цитируют сакраментальное: «История ничему не учит, а только наказывает за незнание уроков». Немалая часть величия Ключевского заключается в способности облекать самые сложные идеи в краткие и хлесткие афоризмы. Если Карамзин был Пушкиным русской историографии, недосягаемым в своей прекрасности; Соловьев - ее Толстым, обстоятельным и монументальным; то Ключевский был Чеховым - метким, парадоксальным, часто желчным, умеющим одной крохотной деталью сказать вообще всё.

Тем обиднее, что Ключевский так и не написал собственной «Истории России» - при его дарованиях это была бы книга, выдающаяся не только в научном, но и в литературном отношении, этакий пандан к Карамзину. Но обобщающим трудом Ключевского стало издание его курса лекций по русской истории, подготовленное по собственным планам и заметкам, а также по студенческим конспектам. Оно выходило с 1904 года, в эпоху буйного цветения русской науки и культуры, среди политического смятения и всеобщего переосмысления ценностей.

Как и его учитель Сергей Соловьев, Ключевский был разночинцем, который достиг высокого положения и громадного авторитета в обществе своими научными занятиями. Сходство с Чеховым усугублялось его простонародным провинциальным происхождением и самоощущением человека, который всего добился сам. Ключевскому ничего в жизни не досталось даром, он знал цену труду, деньгам, славе, и те, кто относился к этим вещам слишком легко, его раздражали. В поздние годы, уже в XX веке, он был живой легендой, оплотом здравомыслия, свойственного предыдущему столетию; послушать его - поджарого, бодрого ехидного старика - набивались полные аудитории. Он до конца дней своих живо интересовался не только историей, но и текущей политикой, настаивал, что политика - это «прикладная история». Короче говоря, это был настоящий старорежимный русский интеллигент, хотя он сам, наверное, обиделся бы на такое определение - русскую интеллигенцию, мнящую себя солью земли, он презирал.

Отец Ключевского, Иосиф (Осип) Васильевич, был священником в селе Воскресеновке Пензенской губернии. В его приходской школе будущий историк и начал свое образование. В 1850 году отец умер. Полунищая семья перебралась в Пензу. Там Ключевский в 1856 году (пятнадцати лет от роду) поступил в духовную семинарию - выходцам из поповских семей полагалось тоже становиться попами. Он был одним из лучших учеников. Зарабатывал на жизнь репетиторством. Наконец решил связать жизнь не с церковью, а с наукой, отчислился из семинарии - и в 1861 году, взяв денег у дяди, поехал в Москву поступать в университет на историко-филологический факультет.

Время был захватывающее. Московский университет, и историко-филологический факультет в частности, переживал расцвет. Ключевский слушал лекции Сергея Соловьева (декана факультета) по русской истории, Федора Буслаева - по древнерусской словесности, Николая Тихонравова - по истории русской литературы, Памфила Юркевича - по истории философии, Бориса Чичерина - по истории русского права. Всё это были крупнейшие специалисты в своих областях, основатели собственных научных школ и вообще настоящие звезды. Кроме того, в том самом 1861 году, когда началась московская студенческая жизнь Ключевского, свершилась долгожданная «крестьянская реформа» - отменили крепостное право.

Московское разночинное студенчество, к которому принадлежал и Ключевский, было едва ли не главным рассадником радикальных политических идей. Дмитрия Каракозова, одного из первых русских революционеров-террористов (пытался застрелить царя Александра II в 1866 году), Ключевский лично знал еще по Пензе - был репетитором у его брата. Впрочем, сам Ключевский к политическому движению не примкнул, предпочтя студенческой вольнице учебу. Его кумирами были не революционные трибуны вроде Николая Чернышевского, чрезвычайно популярного у молодежи 1860-х годов, а университетские профессора. Ключевский на всю жизнь остался умеренным либералом: сочувствуя многим новым политическим веяниям, веря в благотворность наступающего в России капитализма, всячески подчеркивая связь занятий отечественной историей с гражданственностью, он был категорическим противником любого радикализма и любых потрясений.

Поначалу Ключевский считал себя скорее филологом, чем историком, и находился под большим влиянием профессора Федора Буслаева (кстати, тоже уроженца Пензы). Этот ученый в 1858 году издал первую «Историческую грамматику русского языка», а в 1861-м - «Исторические очерки русской народной словесности и искусства», в которых доискивался первоисточников «блуждающих» мифов индоевропейских народов (прежде всего германцев и славян). Однако в конечном итоге Ключевский переключился на историю, и свою дипломную работу в 1865 году он писал по совершенно исторической теме «Сказания иностранцев о Московском государстве». После защиты диплома 24-летний Ключевский по представлению Соловьева остался при кафедре русской истории для подготовки к профессорскому званию. А дипломная работа была издана университетской типографией в следующем году и стала первой печатной работой молодого ученого.

Соловьев, у которого в разгаре была работа над «Историей России с древнейших времен», поручал самым способным своим ученикам специальные исследования, материалами которых впоследствии пользовался в своем капитальном труде. В частности, Ключевский стал разрабатывать для него тему монастырского землепользования. Звучит ужасно скучно, но сюжет вообще-то крайне любопытный. Важнейшие русские монастыри, такие как Кирилло-Белозерский или Соловецкий, возникали на диких окраинах обитаемого мира как убежища отшельников, но со временем становились хозяйственными центрами и форпостами цивилизации. Такая «монастырская колонизация» сыграла немаловажную роль в расширении русского культурного и хозяйственного ареала. Этому Ключевский посвятил свою следующую опубликованную работу под малообещающим названием «Хозяйственная деятельность Соловецкого монастыря в Беломорском крае» (1867).

Занятия историей монастырей привели Ключевского к пристальному изучению житий святых - основателей и насельников монастырей. Исследованию их как исторического источника была посвящена его магистерская диссертация, защищенная в 1871 году. Ключевский рассчитывал найти в житиях то, чего недоставало в летописях, - бытовых подробностей, сведений о хозяйстве, о нравах и обычаях. Исследовав их несколько тысяч, он пришел к выводу, что они - не биографии, как иконы - не портреты; они пишутся не затем, чтобы рассказать нечто о конкретном человеке, а затем, чтобы дать образец праведной жизни; все жития представляют собой, по сути, вариации одного и того же текста, почти не содержат конкретных исторических деталей и потому историческим источником служить не могут. Как источниковедческое исследование эта работа была безупречна, и Ключевский получил звание магистра истории, но собственно историческими результатами работы над житиями он был разочарован.

Звание магистра давало Ключевскому право преподавать в высших учебных заведениях. Самую престижную кафедру русской истории - университетскую - по-прежнему занимал Соловьев. Зато он уступил ученику место преподавателя истории в Александровском военном училище. Кроме того, Ключевский преподавал в таком консервативном заведении как Московская духовная академия и таком либеральном как Высшие женские курсы. Последние были частной затеей Владимира Герье, приятеля Ключевского, тоже историка. Женщин тогда в университеты не принимали - разве что изредка допускали в качестве вольнослушительниц, то есть позволяли учиться, но не давали дипломов. Характерный пример тогдашнего интеллигентского либерализма: Буслаев, Тихонравов и многие другие крупнейшие профессора Московского университета одновременно преподавали и на Женских курсах.

Впрочем, широта взглядов Ключевского по «женскому вопросу» имела известные пределы. Его записные книжки полны весьма едких замечаний по адресу женщин. Например: «Дамы только тем и обнаруживают в себе присутствие ума, что часто сходят с него».

В 1879 году умер Соловьев, и 38-летний Ключевский стал его преемником на кафедре русской истории Московского университета - в отсутствие придворного историографа (звание не присуждалось после смерти Карамзина) это была фактически главная должность в отечественной исторической науке.

Время, когда Ключевский заступил на эту почетную должность, - это уже не эйфорическое время «Великих реформ». В 1881 году террористы-«народовольцы» убили императора Александра II. Сменивший его Александр III, потрясенный страшной смертью отца (тому взрывом оторвало ноги), принялся «закручивать гайки». Относительно либеральных министров и царских советников, идеологов «Великих реформ» и их последователей - Дмитрия Милютина, Михаила Лорис-Меликова, Дмитрия Замятнина, - сменили отменные мракобесы во главе с обер-прокурором Святейшего Синода Константином Победоносцевым.

В числе прочих «контрреформ» этих деятелей был новый университетский устав 1884 года, который вводил в университетах дисциплину почти казарменную; «циркуляр о кухаркиных детях» 1887 года, рекомендовавший не принимать в гимназии и прогимназии «детей кучеров, лакеев, поваров, прачек, мелких лавочников и тому подобных людей, детям коих, за исключением разве одаренных гениальными способностями, вовсе не следует стремиться к среднему и высшему образованию»; и закрытие Высших женских курсов в 1888 году (прощальную речь говорил Ключевский, и в ней он провозгласил «веру в ум и сердце русской женщины»). Победоносцев без обиняков говорил, что эти и другие его меры призваны законсервировать сословную структуру общества и вообще «подморозить Россию». Боялись революции.

Ключевский первым из профессоров русской истории отказался от хронологического изложения событий, предоставляя студентам осваивать общую «сюжетную канву» по учебникам или по тем же 29 томам Соловьева. В своих лекциях он анализировал и строил концепции.

Что касается теоретических основ, Ключевский всю жизнь оставался верным последователем своих учителей Сергея Соловьева и Бориса Чичерина. Говоря штампами XIX века, он был гегельянцем, западником и представителем «государственной», или «юридической» историографической школы. Это означает, собственно говоря, довольно простой набор базовых убеждений. Во-первых, всемирная история - это единый процесс, в котором разные народы, жившие в разное время, участвуют в разной степени. Локомотивом всемирной истории является Европа. Россия - часть Европы, но, в силу географических особенностей и проистекающих из этого особенностей исторического развития, весьма своеобразная. Во-вторых, ведущей силой исторического развития является государство: оно сплачивает народ, направляет его к общей цели и дает средства ее достижения, делает народ участником всемирно-исторического процесса. Государство рождается из «кристаллизации» родовых отношений в обширном правящем семействе.

В первооснове этих представлений - гегельянство с его идеей всемирной истории как поступательного процесса развития мировой цивилизации (в понятиях самого Гегеля, создания Мировым разумом совершенного государства). Этой привычной исторической философии во второй половине XIX века немецкий мыслитель Генрих Рюккерт, а чуть позже - русский Николай Данилевский противопоставили подход, который мы теперь называем цивилизационным. Его исходный постулат: никакого единого всемирно-исторического процесса нет, отдельные «естественные группы» людей живут каждая своей, обособленной исторической жизнью. Эти группы Данилевский называет «культурно-историческими типами», а мы, вслед за британским историком Арнольдом Тойнби (работавшим уже в ХХ веке), - цивилизациями. Таких «типов» Данилевский насчитывает десять, и Запад («германо-романский тип») - лишь один из них, ныне временно доминирующий. Россию Данилевский относит к новому, еще только нарождающемуся - и, само собой, самому совершенному - славянскому культурно-историческому типу.

Данилевский не был профессиональным историком. По образованию он был ботаник, по призванию - публицист. Его концепция, в отличие от более поздних и гораздо более строгих цивилизационистских построений того же Тойнби, была, собственно говоря, не исторической, а скорее политической - это была программа панславизма, объединения под эгидой России всех славянских народов в противопоставлении их Западу, который, разумеется, вырождается и вот-вот погибнет. В этом было много обиды на Европу после унизительного поражения в Крымской войне, с которого началась для России вторая половина XIX века. И кстати сказать, идеи Данилевского при его жизни (он умер в 1885 году) большой популярностью не пользовались - его считали просто очередным славянофилом. Мы упоминаем его здесь лишь потому, что цивилизационный подход пользуется немалой популярностью в наше время.

Как бы там ни было, вопрос, существует ли вообще всемирная история как единый поступательный процесс, был во второй половине XIX века не праздным. Как уже было сказано, Ключевский, вместе со всем русским профессиональным историческим сообществом своего времени, считал, что существует.

Специализацией Ключевского была социальная и экономическая история Московской Руси (преимущественно XVI–XVII веков). Его докторская диссертация, защищенная в 1882 году, была посвящена Боярской думе как «маховому колесу древнерусской администрации». Сам ученый причислял себя к «социологическому направлению» исторической науки - учению о «многообразных и изменчивых счастливых или неудачных сочетаниях внешних и внутренних условий развития, какие складываются в известных странах для того или другого народа на более или менее продолжительное время». Из этого учения, как надеялся Ключевский, со временем должна выработаться «наука об общих законах строения человеческих обществ, приложимых независимо от преходящих местных условий».

Плоды занятий Ключевского исторической социологией - «Происхождение крепостного права в России» (1885), «Подушная подать и отмена холопства в России» (1886), «Состав представительства на земских соборах Древней Руси» (1890). Помимо общего курса русской истории, он читал специальные курсы по истории сословий и истории права, ежегодно вел семинары по отдельным письменным памятникам, преимущественно юридическим (в 1880/1881 учебном году - по «Русской правде» и Псковской судной грамоте, в 1881/1882-м - по Судебнику Ивана Грозного, в 1887/1888-м - по договорам Олега и Игоря с Византией, сохранившимся в составе Начальной летописи).

Будучи экономическим историком, Ключевский обращал внимание на взаимоотношения людей не только между собой, но и с окружающей средой. В этом аспекте основным фактором русской истории он считает освоение земли, непрестанную экспансию: «История России - это история страны, которая колонизируется». На Западе германское племя франков завоевывает римскую провинцию Галлия - получается Франция; на Восточноевропейской же равнине, а затем в Сибири и Азии, восточные славяне расселяются широко, без масштабных конфликтов подчиняя или ассимилируя малочисленные, рассеянные местные племена.

Периоды русской истории по Ключевскому - это этапы колонизации. Причем для каждого этапа характерны особые формы политического и экономического быта, связанные главным образом с приспособлением к осваиваемой территории: «Русь Днепровская - городовая, торговая» (Киевская Русь VIII–XIII веков), «Русь Верхневолжская - удельно-княжеская, вольно-земледельческая» (XIII–XV века), «Русь Московская - царско-боярская, военно-землевладельческая» (XV–XVII века) и «Россия императорско-дворянская, крепостническая».

В то самое время, когда Ключевский читал студентам Московского университета лекции о решающем значении колонизации в истории России, в Университете Висконсина к аналогичным выводам относительно американской истории пришел Фредерик Джексон Тёрнер. В 1893 году 32-летний профессор Тёрнер опубликовал пространную исследовательскую статью под названием «Значение фронтира в американской истории», в которой доказывал, что специфика американских социальных, политических и экономических институтов объясняется существованием Дикого Запада. На протяжении всего XIX века американцы не знали дефицита земли: любой, кому не находилось места в цивилизованных штатах на востоке страны, мог отправиться на запад, на фронтир. Там были свои законы, там царило право сильного, там не было бытовых удобств, но там была свобода и почти неограниченные возможности. Всё новые и новые волны колонизаторов, осваивая западные леса и прерии, отодвигали фронтир всё дальше и дальше на запад, всё ближе к Тихому океану.

Понятное дело, что столетняя история американской колонизации Дикого Запада и тысячелетняя история славянской колонизации Восточноевропейской равнины и Сибири - явления разных порядков, но типологическое сходство примечательно. И тем более примечательно, какие разные последствия имели эти процессы: в Америке, по Тёрнеру, освоение фронтира выковало в народе индивидуалистический, независимый, агрессивный дух; тогда как в России, по Ключевскому, именно непрестанная колонизация привела к тому, что крепостное право стало краеугольным камнем государства. Приветствуя крестьянскую реформу 1861 года, Ключевский рассчитывал, что теперь освоение Сибири приобретет такой же предпринимательский характер, как освоение американского Дикого Запада. Нечто подобное воображал себе и премьер-министр Петр Столыпин, когда в 1906 году, в ходе аграрной реформы, стал заманивать крестьян в Сибирь бесплатной землей и свободой от сельской общины.

Соловьев, прослеживая становление русской государственности и считая петровские преобразования завершением этого многовекового процесса, испытывал большие трудности при написании истории России XVIII века (начиная с 18-го тома): его повествование лишилось стержня, организующей идеи. «Колонизационная» теория Ключевского работает и для XVIII-го, и для XIX-го, и даже для ХХ века: в нее прекрасно вписываются, скажем, освоение целины в 1950-е годы и превращение Западносибирской нефтегазоносной провинции в фундамент советской и российской экономики, начиная с 1960-х.

В 1887–1889 годах Ключевский был деканом историко-филологического факультета и проректором Московского университета. В 1893–1895 годах в качестве домашнего преподавателя читал курс всеобщей и отечественной истории великому князю Георгию Александровичу, сыну императора Александра III и младшему брату наследника престола Николая Александровича (будущего Николая II). Привлекать ведущих профессоров к обучению царских детей было обычным делом: Буслаев, Соловьев и другие учителя Ключевского одновременно преподавали цесаревичу Николаю Александровичу (он умер в 1864 году, после чего наследником престола стал Александр Александрович, будущий Александр III). С Георгием Александровичем ситуация осложнялась тем, что он болел чахоткой и, по рекомендации врачей, жил на грузинском курорте Абастумани, так что Ключевскому пришлось провести там два учебных года. Его подготовительные конспекты для лекций по истории Европы после Французской революции и по истории России от Екатерины II до Александра II изданы в 1983 году под заглавием «Абастуманские чтения».

У Ключевского, как у всякого русского либерального интеллигента, были сложные отношения с властью. С одной стороны, он состоял на государевой службе в Имераторском Московском университете, учил царских детей, а с 1893 года - еще и председателем Московского общества истории и древностей российских, уважаемой научной организации, пользующейся покровительством царской семьи. С другой стороны, будучи разночинцем, выходцем из социальных низов, он не мог сочувствовать крайне консервативной, антидемократической политике Александра III, его подозрительности по отношению к профессуре и студенчеству как разносчикам «опасного вольнодумства». С третьей стороны, революционный террор «Народной воли» и других подобных радикальных организаций Ключевского ужасал.

В 1894 году на заседании Общества истории и древностей российских Ключевский произнес речь «Памяти в Бозе почившего государя императора Александра III». Нормальный дежурно-верноподданнический некролог, такие произносились тогда едва ли не на каждом публичном собрании. Даже сам жанр речи, не говоря уж о ее статусе, не предполагал сколько-нибудь серьезного обсуждения личности и наследия умершего императора. Тем не менее, на ближайшей после заседания лекции в университете Ключевский впервые в своей карьере услышал из аутории свист.

Ключевский не сдавался. В 1904 году он произнес прочувствованную речь по случаю 25-летия со дня смерти своего учителя Сергея Соловьева, и в ней, говоря о значении занятий историей, между прочим заметил по поводу отмены крепостного права и реализации этого решения: «Любуясь, как реформа преображала русскую старину, не доглядели, как русская старина преображала реформу». Он и в «контрреформах», и в откровенном низовом саботаже дела освобождения крестьян видел не просто вредительство чиновников и бывших помещиков, лишенных привычных вековых привилегий, - он видел в этом продолжение развития общественных сил, которые после царского манифеста 1861 года никуда не делись. Как ни крути, затронуты кровные интересы могущественного класса людей, - как к ним ни относись, просто игнорировать их нельзя. Радикалы в такой позиции видели соглашательство.

Официальной вершины своей научной карьеры - звания ординарного академика - Ключевский достиг в 1900 году, будучи 59 лет от роду. В 1905 году, вскоре после той самой речи памяти Соловьева с рассуждением о том, как «старина преображала реформу», разразилась Первая русская революция. Не на шутку перепуганное правительство и император Николай II поспешили провозгласить демократизацию политической системы и в феврале 1905 года пообещали учредить парламент - Государственную Думу. В Петергофе начались совещания по поводу того, как бы это половчее сделать. Ключевского пригласили на них в качестве эксперта по народному представительству - в конце концов, среди его крупнейших научных достижений было исследование социального состава и функционирования Боярской думы и земских соборов (которые, впрочем, как установил Ключевский, были не органами народного представительства, а соответственно сословной административной структурой и формой совещания верховной власти со своими агентами на местах).

Проект Думы как законосовещательного органа, выборы в который не были ни прямыми, ни всеобщими, ни равными, не устроил никого. В октябре началась всероссийская забастовка, которая вынудила Николая II пойти на новые уступки: манифестом от 17 октября он провозгласил дарование России базовых гражданских свобод (в том числе свободу слова, собраний и объединения в политические партии), а также учреждение Думы на принципах всеобщих выборов.

Государственный совет из фактически не работающего законосовещательного органа при царе превратился в верхнюю палату парламента. Половину его членов назначал император, вторую половину избирали по куриям: от православного духовенства, от дворянских собраний, от губернских земских собраний (местных органов самоуправления), от деловых общественных организаций. И была еще «академическая курия», избиравшая шестерых членов Государственного совета «от Академии наук и университетов». В апреле 1906 года Ключевский вошел в число этих шестерых, но тут же отказался от этой чести, поскольку из-за специфической процедуры избрания не чувствовал должной независимости. Вместо этого он решил баллотироваться в Государственную Думу (туда выборы были прямыми) от либеральной Конституционно-демократической партии, возглавляемой его учеником Павлом Милюковым (про него мы подробнее расскажем в следующий раз). Но выборы Ключевский провалил, и этим закончилось его недолгое и неудачное хождение в политику.

Ключевский умер в 1911 году, будучи 70 лет от роду. Созданная им в Московском университете историографическая школа, отдающая приоритет изучению социально-экономических отношений, определяла мейнстрим русской исторической науки вплоть до утверждения марксистского учения в качестве «единственно верного», и даже после этого, под названием «буржуазного экономизма», являлась точкой отсчета для советских исследователей: они отталкивались от Ключевского, критикуя, споря или уточняя его, как историки XIX века отталкивались от Карамзина. Собственно говоря, у Ключевского было всё, что требовалось марксистам: первичность экономики и вторичность политики, классовая структура общества, последовательное выведение причин событий и явлений из внутренней логики развития общества, а не из внешних факторов, признание незначительности «шумихи государственных мероприятий», - только у Ключевского, как немарксиста, всё это было «неправильно» интерпретировано.

Соловьева советская власть больше привечала: тот факт, что он всецело принадлежал XIX веку, позволял безбоязненно провозглашать его, «буржуазного» историка, «прогрессивным». Ключевский уже был старшим современником Ленина, и его приходилось считать «реакционным».

Мышление Соловьева было всецело научным, синтетическим: во всех исторических событиях и явлениях он видел процессы. Ключевский недаром писал, помимо исторических исследований, рассказы и даже стихи (то и другое - преимущественно в сатирическом жанре) - он обладал мышлением художническим. Если в изложении Соловьева отдельные исторические личности представали не более чем функциями, «узлами» тех самых процессов; то Ключевский, оставаясь на той же строго научной почве, возродил карамзинскую традицию живых исторических портретов. Он вернул в историческую науку психологизм - не в сентиментальном карамзинском духе, с разделением на героев и злодеев, а скорее в духе литературной «натуральной школы», для которой индивидуальные характеры были произведением и отражением своего времени и своей общественной среды. Для Соловьева опричнина Ивана Грозного - это не более чем очередной этап борьбы государственного быта с родовым, петровские преобразования - неизбежный результат развития русского общества в XVII веке. Ключевский же, признавая за этими явлениями то же общеисторическое значение, уделяет особое внимание образу действий государей, видя в нем и проявление их личных темпераментов, и наглядные иллюстрации господствующих нравов и понятий соответствующих эпох.

Ярчайший образчик этого «научно-художественного», «докудраматического» метода Ключевского - полушуточное исследование «Евгений Онегин и его предки», с которым он выступил в Обществе любителей российской словесности в 1887 году, по случаю 50-летия смерти Пушкина. Вымышленная «реконструкция» родословной вымышленного героя в виде галереи исторических портретов его «предков»: «какого-нибудь Нелюб-Незлобина, сына такого-то», неграмотного провинциального дворянина второй половины XVII века; «меланхолического комиссара» петровской эпохи, ученого «по латиням» и заведующего снабжением солдат сапогами; по-заграничному образованного «навигатора», пытаного при Анне Иоанновне в застенках за «неосторожное слово про Бирона»; бравого екатерининского гвардейца, поверхностно увлеченного идеалами Просвещения и закончившего свою жизнь в русской глуши «вечно пасмурным брюзгой» с парижскими манерами - эта «реконструкция» Ключевского - это, сути, краткий очерк истории определенного социального слоя и тех «детских травм», которые сделали этот слой таким, каким он стал. Это и фельетон в духе раннего Чехова (тот в 1887 году как раз расцветал), и достойный поклон величественной тени Пушкина, и блистательное научно-популярное произведение.

У русской историографии, как и у русской литературы, был свой «Серебряный век». Ключевский не был его активным деятелем, но сыграл в нем огромную роль: многие крупнейшие ученые «Серебряного века», в том числе Павел Милюков и Алексей Шахматов, были его учениками.

Артем Ефимов