Леонт , король Сицилии.
Мамиллий , его сын.
Камилло, Антигон, Клеомен, Дион , сицилийские вельможи.
Поликсен , король Богемии.
Флоризель , его сын.
Архидам , богемский вельможа.
Старый пастух , названый отец Пердиты.
Молодой пастух , его сын.
Автолик , бродяга.
Моряк.
Тюремщик .
Гермиона , королева, жена Леонта.
Пердита , дочь Леонта и Гермионы.
Паулина , жена Антигона.
Эмилия , придворная дама Гермионы.
Мопса, Дорка , пастушки.
Вельможи, придворные дамы, слуги, пастухи и пастушки.
Хор , изображающий Время.
Место действия – частью Сицилия, частью Богемия.
Прихожая во дворце Леонта.
Входят Камилло и Архидам .
Архидам
Если вам когда-нибудь придется, Камилло, побывать в Богемии по такому же поводу, какой привел меня сюда, вы увидите, как я уже сказал, большую разницу между нашей Богемией и вашей Сицилией.
Камилло
Кажется, этим летом король Сицилии намеревается отдать королю Богемии визит, как этого требует приличие.
Архидам
То, чего будет недоставать в нашем приеме, возместятся нашей любовью; ибо поистине…
Камилло
Полноте, что вы!
Архидам
Нет, я говорю со всем знанием дела: мы не можем так великолепно… так изумительно… я не знаю, как выразиться. Мы угостим вас снотворным напитком, чтобы ваши чувства, не заметив всех наших несовершенств, если не за что будет похвалить, по крайней мере не осудили бы нас.
Камилло
Вы слишком дорого цените то, что делается от души.
Архидам
Верьте мне: я говорю по личному убеждению и как мне подсказывает моя совесть.
Камилло
Король Сицилии не может проявить себя слишком внимательным к королю Богемии. Они воспитывались вместе в детстве, и между ними укоренилась такая привязанность, которая не могла не расцвести теперь. С тех пор как они возмужали и королевские обязанности разлучили их, – хотя лично они и не встречались, – они поддерживали отношения друг с другом, обмениваясь письмами, подарками, дружественными посольствами. Таким образом, даже и в разлуке они как бы не расставались, протягивая издали друг другу руки и обнимаясь с разных концов света. Да продлят небеса их дружбу!
Архидам
Я полагаю, что никакие причины, ничья злоба не могли бы изменить это. Как вы счастливы, что у вас такой прелестный юный принц Мамиллий! Мне не доводилось встречать ребенка с такими прекрасными задатками.
Камилло
Я вполне разделяю надежды на него: это прекраснейший ребенок. Он вселяет радость в сердца подданным и молодит стариков. Те, кто до его рождения уже ходил на костылях, теперь хотят жить, чтобы увидеть его взрослым.
Архидам
А без этого они хотели бы умереть?
Камилло
Конечно, если бы у них не было других причин желать жить.
Архидам
Если бы у короля не было наследника, они все-таки пожелали бы жить, хотя бы на костылях, в ожидании, пока он родился.
Уходят.
Тронный зал во дворце.
Входят Леонт , Гермиона , Мамиллий , Поликсен , Камилло и свита .
Поликсен
Уж девять раз на небе новый месяц
Видали пастухи с тех пер, как трон мой
Незанятым стоит; такое ж время
Я благодарностью б наполнить мог,
Мой брат! Но все ж, уехав, я б остался
Навек в долгу; и вот, как цифру ставя
На видном месте, умножаю этим
Одним «благодарю» я много тысяч
Стоящих перед ней.
Леонт
Я благодарность
Приму лишь в день отъезда.
Поликсен
Значит – завтра!
В душе тревога: что могло случиться
В отсутствие мое? – Чтоб не заставил
Недобрый ветер дома нас сказать:
«Мой страх был справедлив!» К тому ж я, верно,
Вас утомил.
Леонт
О нет, мой брат: я крепче –
Не утомлюсь так скоро.
Поликсен
Нет, пора.
Леонт
Еще неделю!
Поликсен
Невозможно, завтра.
Леонт
Поделим пополам – противоречить
Не стану я.
Поликсен
Молю, не убеждайте.
Ничьим, ничьим словам не удалось бы
Уговорить меня скорей, чем вашим.
Будь нужно вам присутствие мое –
Из разго-вора двух вельмож стано-вится известно, что король Богемии Поликсен приехал пого-стить к своему другу детства, королю Сицилии Леонту. Ещё маль-чиш-ками они воспи-ты-ва-лись вместе, тогда-то и возникли корни их дружбы. Когда же короли возму-жали, державные заботы разлу-чили их. «Но, лишенные возмож-ности встре-чаться, они поддер-жи-вали свою дружбу дарами, пись-мами и друже-скими посоль-ствами. Они и в разлуке оста-ва-лись нераз-лучны...». Не было ни одной причины, которая могла бы разру-шить эти крепкие узы.
Пого-стив, Поликсен благо-дарит своего друга за радушный приём и сооб-щает, что на заре отпра-вится в обратный путь, так как беспо-ко-ится за свои владения. «Спокойно ли без нас в державе нашей? Что, если буря встретит наш возврат?» Леонт просит его остаться, но богем-ский царь не хочет менять своего давно обду-ман-ного решения. На помощь госте-при-им-ному хозяину приходит не менее госте-при-имная хозяйка — его жена, королева Сицилии, Гермиона. «Неделю в долг нам дайте, госу-дарь!», — просит она. Поликсен колеб-лется, но вскоре согла-ша-ется, не устояв перед пылкими женскими угово-рами.
Глядя на свою супругу, на то, как она увле-ка-тельно ведёт беседу с богем-ским королем, Леонт вооб-ра-жает измену. Он настолько глубоко тонет в своих опасе-ниях, что начи-нает сомне-ваться, его ли сыном явля-ется юный принц Мамиллий. Но внима-тельно всмат-ри-ваясь в его лицо, Леонт немного успо-ка-и-ва-ется, ведь внешнее сход-ство между ним и маленьким короле-вичем так и броса-ется в глаза. Гермиона, пытаясь чем-нибудь занять доро-гого гостя, отправ-ля-ется с ним на прогулку в сад, Мамиллий уходит играть, а Леонт в одино-че-стве оста-ётся обду-мы-вать план мести за свои «рога».
Желая подтвер-дить догадки, ревнивец пристаёт с расспро-сами к Камилло, вель-може и прибли-жён-ному королев-ской семьи. «Да разве ты не видел, что случи-лось, не дога-дался, чем я оскорблен?». Но Камилло лишь теря-ется от ярого напора прави-теля, не совсем ясно понимая, что тому нужно. Тогда Леонт напрямую говорит о своих подо-зре-ниях и прика-зы-вает отра-вить короля Богемии. Камилло, так и не поверив до конца в проис-хо-дящее, все же вынужден согла-ситься выпол-нить приказ. Он просит только за свою госпожу: «Но надеюсь, ... вы супруге свою любовь вернёте? Ради сына!». Леонт согла-ша-ется с мудрым слугой. Ему бы самому не хоте-лось преда-вать позор огласке и разру-шать семью. Закончив на том разговор, король Сицилии уходит вслед за женой в сад.
Остав-шись один, Камилло всё-таки решает, что роль царе-убийцы ему не симпа-тична. Но что же тогда делать? Раздумья вель-можи преры-вает неожи-данный приход Полик-сена. Некогда желанный гость озабочен — его больше не терпят в этом доме, друже-любный хозяин отчего-то стал угрюм: он молчит и отве-чает лишь презри-тельной ухмылкой на привет-ствия. Поликсен просит Камилло объяс-нить столь рази-тельную пере-мену в пове-дении его верного друга. После долгих уговоров вель-можа всё-таки расска-зы-вает о заго-воре и сове-тует искать спасение в бегстве. Сам Камилло, для кото-рого прибы-вание в Сицилии также стано-виться риско-ванным, охотно составит компанию Полик-сену. Ночью два «беглеца» отправ-ля-ются в Богемию.
Акт II
Почтенные придворные дамы ворчат из-за того, что Мамиллий каприз-ни-чает и не соби-ра-ется играть с ними в игры. Они напо-ми-нают ему о бере-мен-ности Гермионы: «Настанет время, новый принц придет, и мы к нему поступим в услу-женье...», — бубнят воспи-та-тель-ницы непо-слуш-ному маль-чишке. Королева просит Мамиллия расска-зать ей сказку, пытаясь тем самым развлечь маль-чика. Как только тот начи-нает своё повест-во-вание, в комнату врыва-ется разгне-ванный король. Он уже знает, что Поликсен сбежал. Значит, его догадки и опасения были верны. Более всего злит ревнивца преда-тель-ство Камилло. Леонт требует, чтобы из поме-щения увели Мамиллия. Больше Гермиона его не увидит. С этого времени пусть она тешится лишь тем, кем «Поликсен набил ей брюхо». Шоки-ро-ванная королева уверяет, что все обви-нения лживы. Однако её супруг ни во что не верит, и отдаёт приказ — зато-чить бывшую возлюб-ленную в тюрьму. Опеча-ленные слуги умоляют короля не быть столь строгим и просят вызво-лить их госпожу из зато-чения. Они клянутся в её безгреш-ности. Но Леонт не желает ничего слушать. Он уже послал гонцов в святые Дельфы, к храму Апол-лона, в надежде, что оракул подтвердит его правоту. А пока нужно назна-чить гласный суд.
Одна из придворных дам, которая ухажи-вает в темнице за Герми-оной, в приёмной тюрьмы расска-зы-вает Паулине, жене сици-лий-ского вель-можи, что королева, «изму-ченная горем, от бремени до сроков разре-ши-лась». Чудесная девочка появи-лась на свет. В ней госпожа находит утешенье. Паулина решает пока-зать девочку отцу: быть может, он сменит гнев на милость.
Сици-лий-ский король гордится своим сыном. Как только тот услышал о позоре матери, так сразу стал хиреть, осла-бе-вать и чахнуть. «Как чист и благо-роден этот мальчик!», — воскли-цает Леонт. В это время к нему с младенцем на руках приходит Паулина и уверяет, что эта девочка — его ребёнок: «как говорит посло-вица, „на вас похожа так, что и смот-реть противно...“» Леонт готов пове-сить нера-дивую подданную за столь наглую клевету. Он велит ей удалиться, пока ещё держит себя в руках. Младенца, на кото-рого так и не взгля-нули, тиран прика-зы-вает сжечь. Слуги всту-па-ются за безза-щитное дитя, требуя смяг-чить приговор. Тогда Леонт пору-чает Анти-гону, супругу Паулины, отвезти малютку в пустынный край и бросить её там на произвол природы и судьбы. «Пусть ей, по воле случая рожденной, пред-пишет случай: умереть иль жить». Антигон вынужден поклясться, что исполнит пору-чение.
Акт III
Гонцы верну-лись с письмом от оракула. Из сици-лий-ского порта они спешат к королю, надеясь выру-чить королеву.
Начи-на-ется суд над Герми-оной. Королева отри-цает все обви-нения, тем самым приводя супруга в ярость. Леонт винит жену ещё и в том, что она, якобы, способ-ство-вала побегу богем-ского отродья Полик-сена и преда-теля Камилло. В зале суда просят огла-сить ответ оракула. «Гермиона — цело-муд-ренна. Поликсен — безвинен. Камилло верный слуга. Леонт — ревнивый тиран. Его невинное дитя — законно. У короля не будет наслед-ника, покуда не найдется утра-ченное». Леонт утвер-ждает, чтовсё это лживые слова и не соби-ра-ется прекра-щать засе-дание суда. Но тут один из слуг приносит печальную весть — молодой принц Мамиллий, встре-во-женный судьбою королевы, умер от горя. «О силы неба! Мне за бого-хуль-ство мстит Аполлон», — воскли-цает Леонт. А Гермиону, поте-рявшую сознание, поспешно уносят в другие покои.
С глаз сици-лий-ского царя будто бы спадает незримая пелена. Он пони-мает, как далеко зашёл в своих подо-зре-ниях и поэтому просит бога Апол-лона простить его ничем не обос-но-ванную ревность и бого-хуль-ство. Вбегает Паулина. Она сыплет прокля-тиями и назы-вает Леонта глупцом, убийцей и злодеем. Из-за него скон-ча-лась королева. Сици-лий-ский король блед-неет, но знает, что соде-ян-ного уже не вернуть. Он хочет в последний раз перед похо-ро-нами взгля-нуть на тела жены и сына.
На море начи-на-ется шторм. Буря бушует вокруг. Гремит гроза. Антигон по приказу короля бросает девочку «среди пустынь Богемии холодной». Но перед уходом он расска-зы-вает малютке, как ночью видел призрак её матери. Дух Гермионы, явив-шийся в белом одеянии, печальный и прекрасный, просит назвать маленькую прин-цессу Утратой. А в нака-зание за то, что Антигон дал клятву выпол-нить столь страшное пору-чение, не видать ему больше жены своей Паулины. Закончив испо-ведь, верный слуга спаса-ется бегством, пресле-ду-емый неожи-данно появив-шимся медведем. Но лютый зверь вскоре настигнет его и растер-зает, а корабль, на котором прибыл вель-можа, потерпит крушение. Для девочки всё обстоит более благо-по-лучно: несчастное дитя случайно находит пастух, искавший разбе-жав-шихся баранов.
Акт IV
Прошло шест-на-дцать лет. Многое изме-ни-лось. Леонт обрёк себя на уеди-нение. У Полик-сена подрос и возмужал сын по имени Флори-зель. Утрата расцвела, как «солнечный апрель».
Богемия. Дворец Полик-сена. Камилло вот уже пятна-дцать лет не был на родине. Ему хоте-лось бы сложить свои кости в родной земле. Кроме того, король Сицилии, раска-яв-шись, зовёт его обратно. Но Поликсен не хочет отпус-кать своего старого друга, который спас ему жизнь. У него и без того много забот — молодой принц Флори-зель все реже появ-ля-ется во дворце. Намного чаще его видят в доме какого-то пастуха, дочь кото-рого — «девушка необы-чайной красоты». Поликсен соби-ра-ется отпра-виться к этому пастуху. Он просит Камилло соста-вить ему компанию. Вместе они, прики-нув-шись людьми низкого сословия, навер-няка, смогут разуз-нать от чего юный принц всё время пропа-дает в простом крестьян-ском домишке.
Бродяга Автолик, решив немно-жечко разбо-га-теть, соби-ра-ется огра-бить крестья-нина, который хочет прику-пить кое-чего к празд-нику стрижки овец. Хитрый мошенник прики-ды-ва-ется избитой и ограб-ленной жертвой. Он говорит, что жулик и плут Автолик украл все его деньги и хорошую одежду, взамен оставив свои грязные лохмотья. Сам же в это время вытас-ки-вает кошелёк из кармана наив-ного крестья-нина. Затем проща-ется с ним, побла-го-дарив за помощь, и довольный тем, что сорвал неплохой куш, начи-нает петь.
Наступил праздник стрижки овец. Флори-зель, обла-чив-шись в простой рабочий костюм, вновь направ-ля-ется к Утрате. При встрече он делает девушке всяче-ские компли-менты, а заодно напо-ми-нает об их общей клятве — связать себя узами брака. Сама Утрата опаса-ется, что король Богемии каким-нибудь случайным образом раскроет их замысел.
В честь празд-ника пастух, приёмный отец Утраты, созы-вает к себе в дом гостей. На пирше-ство приходит богем-ский принц, который здесь выдаёт себя за простого рабо-тягу по имени Дори-клес. Сюда наве-ды-ва-ется Автолик, прики-нув-шийся торговцем и даже прита-щивший кое-какой товар для продажи. Поликсен с Камилло, для конспи-рации напя-лившие костюмы просто-на-родья, тоже попа-дают на праздник, во время кото-рого хотят пого-во-рить с пастухом о принце. Пока же они лишь любу-ются милой Утратой, которая скром-но-стью, простотой и благо-род-ством очаро-вы-вает мнимых бедняков.
Среди пиру-ю-щего народа Поликсен заме-чает своего сына. Вот только хозяин дома почему-то назы-вает юного принца пастушком Дори-клесом, даже не подо-зревая о его благо-родном проис-хож-дении. В это время сам Флори-зель решает осуще-ствить то, что давно было заду-мано — он делает пред-ло-жение своей возлюб-ленной Утрате. Пастух воскли-цает «по рукам» и обещает отдать дочь вместе с богатым приданным. Поликсен, в свою очередь, реко-мен-дует Флори-зелю посо-ве-то-ваться с отцом. "Открой отцу свой выбор, ты не рассер-дишь этим старика«,- говорит он. Но богем-ский принц глух к подобным советам. Тогда разгне-ванный Поликсен пред-стаёт перед окру-жа-ю-щими в своём истинном виде. Короля злит упрям-ство сына, поэтому он разры-вает его помолвку — наследник престола не может жениться на девушке из низшего сословия. Также он обещает казнить глупого пастуха, явля-ю-ще-гося отцом той «ведьмы», что колдов-ством охму-рила принца. Затем Поликсен, рассер-женный, уходит.
Флори-зель, не соби-раясь возвра-щаться к отцу, решает уплыть на корабле со своей возлюб-ленной. Камилло, который остался в доме пастуха, а не после-довал за своим озлоб-ленным госу-дарём, сове-тует отпра-виться к сици-лий-скому королю. «Скажите, что вас король послал к нему с приветом, и утеше-ньем», — твердит мудрый слуга. За деньги он просит не беспо-ко-иться: в Сицилии нахо-дятся все его богат-ства, кото-рыми он охотно готов поде-литься. Сам же Камилло в тайне ото всех обду-мы-вает другой план — он, по приказу короля Богемии, навер-няка, отпра-вится в погоню за наслед-ником богем-ского престола и, таким образом, наконец-то попадёт на родину.
В это время пастух, в страхе перед обещанной казнью, соби-ра-ется вместе со своим сыном раскрыть богем-скому королю старый секрет — Утрата явля-ется подки-дышем. А это значит, что казнь стоило бы отме-нить, ведь мнимая ведьма не связана кров-ными узами с пастухом, следо-ва-тельно, его «...плоть и кровь ничем короля не оскор-била». Об их замыслах узнает Автолик и решает поме-шать «пасту-ше-ской семейке». Он пред-стаёт перед этими трусами в виде придвор-ного, обещает прово-дить до дворца, а также устроить ауди-енцию с прави-телем Богемии. Но на самом деле пастуха с сыном Автолик ведёт не к королю, а к принцу на корабль, чтобы тот смог нака-зать донос-чиков.
Акт V
Сици-лий-ские вель-можи хотят женить своего госу-даря, дабы королев-ство не оста-лось без наслед-ника. Но в сердце их госпо-дина до сих пор не затя-ну-лась глубокая рана. Да и никакая женщина не способна заме-нить его возлюб-ленную. Об этом твердит и Паулина, подруга и прибли-жённая покойной Гермионы. Она связы-вает короля клятвой — тот женится только с её согласия. Через неко-торое время один из слуг сооб-щает о прибытии богем-ского принца с краса-вицей прин-цессой. Вслед за сооб-ще-нием явля-ются и сами гости, которых Леонт сердечно привет-ствует. Богем-ский королевич Флори-зель врёт, что держит путь из Ливии, где посва-тался за дочь самого ливий-ского прави-теля. С ней-то он и заехал сюда пере-дать добрый привет от своего отца, а заодно пого-стить у короля Сицилии.
В это время один из придворных объяв-ляет неожи-данную новость: король Богемии на корабле приплыл в город. Он шлёт Леонту привет-ствие и просит задер-жать принца Флори-зеля, который, забыв об отцов-ском приказе, сбежал с «пастушкой». Сам Поликсен придёт чуть позже, так как в данный момент бесе-дует с двумя людьми, жела-ю-щими пове-дать ему какой-то секрет. О людях этих ничего неиз-вестно, сказано лишь, что один из них похож на пожи-лого пастуха, а второй, вроде бы, прихо-дится первому сыном. Как бы там ни было, ясно одно — обман Флори-зеля раскрыт. Несчастный принц просит сици-лий-ского короля защи-тить его возлюб-ленную. Леонт готов удру-жить, ведь в лице Утраты он неожи-данно для себя видит смутно знакомые черты.
Из разго-воров дворян стано-вится известно, что пастух раскрыл двум прави-телям свой секрет — Утрата явля-ется королев-ской дочерью. В каче-стве дока-за-тель-ства он предо-ставил ларчик, в котором нахо-ди-лись мантия Гермионы, её ожерелье и записка Анти-гона. Наконец, сам вели-че-ственный облик девушки, её сход-ство с матерью, свиде-тель-ствуют о том, что она благо-родных кровей. Сбылось проро-че-ство оракула — утра-ченное нашлось. Всюду гото-вятся к празд-не-ствам. Короли поми-ри-лись. А Утрата, узнав о своём проис-хож-дении, о судьбах родной матери и брата, от счастья или горя, зали-лась крова-выми слезами. Затем пред-ста-ви-тели двух королев-ских семей вместе отпра-ви-лись к Паулине, чтобы взгля-нуть на статую покойной королевы, вспом-нить её красоту.
Но не у всех всё так удачно скла-ды-ва-ется. Плут Автолик жалеет, что не зара-ботал никаких поче-стей. Ведь это он привел пастуха на корабль принца, когда они направ-ля-лись к сици-лий-ским берегам. Только принц на ту пору был занят возлюб-ленной, её морской болезнью, и тайна оста-лась тайной. С пастухом же и его сыном всё вышло более благо-по-лучно. Они стали дворя-нами за то, что раскрыли свой секрет. Один из них на радо-стях клянётся Авто-лику замол-вить за него словечко принцу, при условии, что сам Автолик станет честным чело-веком.
Дом Паулины. Леонт сражён сход-ством статуи с некогда живым ориги-налом. Вот только статуя почему-то выглядит старше ориги-нала на пятна-дцать лет, об этом говорят искусно сделанные морщинки. Сици-лий-ский король и, в то же время, муж покойной супруги хочет поце-ло-вать губы дивного произ-ве-дения искус-ства. Ведь оно так похоже на его умершую возлюб-ленную. Но Паулина запре-щает ему подобные выходки, сослав-шись на то, что краска на статуе ещё не совсем обсохла. В то же время она говорит, что способна даже заста-вить изва-яние двигаться, если у гостей хватит муже-ства на это смот-реть. Играет музыка. Живая, насто-ящая Гермиона сходит с пьеде-стала. Оказы-ва-ется, она все эти годы скры-ва-лась у Паулины. Утрата падает на колени перед своею матерью и просит у неё благо-сло-вения. Все счаст-ливы. Одна лишь Паулина оста-ётся опла-ки-вать своего погиб-шего мужа. Но Леонт просит её побе-дить печаль. Ведь он соби-ра-ется выдать замуж эту мудрую женщину за не менее мудрого мужчину — Камилло. Радо-стью напол-ня-ется некогда мрачное сици-лий-ское королев-ство. Самое время отправ-ляться на пир.
Уильям Шекспир
Зимняя сказка
Действующие лица
Леонт , король Сицилии.
Мамиллий , юный принц Сицилийский.
Камилло , Антигон , Клеомен , Дион - сицилийские вельможи.
Поликсен , король Богемии.
Флоризель , сын его, принц Богемии.
Архидам , богемский вельможа.
Старый пастух , названый отец Утраты.
Крестьянин , его сын.
Работник пастуха .
Автолик , бродяга.
Матрос .
Тюремщик .
Гермиона , королева, жена Леонта.
Утрата , дочь Леонта и Гермионы.
Паулина , жена Антигона.
Эмилия , придворная дама Гермионы.
Мопса , Доркас - пастушки.
Придворные, слуги, свита, судьи, сатиры, пастухи, пастушки. Время , заменяющее хор.
Место действия - частью в Сицилии, частью в Богемии.
СЦЕНА I
Сицилия. Парадный зал во дворце короля Леонта.
Входят Камилло и Архидам .
Архидам
Если вам случится, Камилло, по долгу государственной службы приехать в Богемию, как я приехал к вам, вы убедитесь, насколько я прав, говоря, что между нашей Богемией и вашей Сицилией огромная разница.
Камилло
Я полагаю, этим летом король Сицилии нанесет богемскому королю ответный визит.
Архидам
Мы не сможем оказать вам достойный прием, но искупим это своей сердечностью, так как поистине…
Камилло
Умоляю вас…
Архидам
Поверьте мне, я знаю, что говорю: мы не сумеем принять вас так пышно, с таким великолепием, с таким поразительным… я просто не нахожу слов… Придется одурманить снотворными напитками ваш рассудок, чтобы он не мог судить, насколько мы посрамлены, - и пусть вы не будете нас хвалить, зато не сможете и хулить.
Камилло
К чему платить дорого за то, что вам дарят от чистого сердца.
Архидам
Клянусь, я говорю то, что мне подсказывают честь и разум.
Камилло
Любовь короля Сицилии к богемскому королю безгранична. Они вместе воспитывались в детстве, и тогда возникли корни их дружбы, которая с тех пор пускает все новые ветви. Едва их королевские величества возмужали, их разлучили державные заботы. Но, лишенные возможности встречаться, они поддерживали свою дружбу дарами, письмами и дружескими посольствами. Они и в разлуке оставались неразлучны, и на огромном расстоянии продолжали обмениваться горячими рукопожатиями. Разделенные землей и морем, они братски обнимали друг друга, и небо да продлит их любовь.
Архидам
Я полагаю, нет такой причины, нет такой беды, которая могла бы ее разрушить. В лице молодого принца Мамиллия господь послал вам несказанное утешение. Он подает самые большие надежды, такого ребенка я в жизни не видал.
Камилло
Полностью разделяю ваши мысли. Это чудесный мальчик. Все подданные не нарадуются на него, а старым сердцам он приносит молодость. Даже те, кто ходил до его рождения на костылях, теперь хотят жить подольше, чтоб увидеть его взрослым мужчиной.
Архидам
А если б не принц, они предпочли бы умереть?
Камилло
Конечно, если бы ничто другое не привязывало их к жизни.
Архидам
Не имей ваш король сына, они, вероятно, согласились бы ходить на костылях и жить, пока он не появится.
Уходят.
СЦЕНА 2
То же. Зал во дворце.
Входят Леонт , Гермиона , Мамиллий , Поликсен , Камилло и свита .
Поликсен
Итак, неутомимый земледел
Уж девять раз отметил новолунье
С тех пор, как мы пустились в дальний путь,
Покинув королевство без боязни.
И, если бы от полноты сердечной
Мы столь же долго, дорогой наш брат,
За честь и дружбу вас благодарили,
То все ж навек остались бы в долгу.
Но как один стоящий справа нуль
Десятикратно числа умножает,
Пускай одно «благодарим еще раз!»
Умножит все, что говорили мы.
Леонт
Приберегите речь свою к отъезду.
Поликсен
Мы едем на заре. Благоразумье
Уже тревогу бьет по временам:
Спокойно ли без нас в державе нашей?
Что, если буря встретит наш возврат?
Придется пожалеть, что загостились.
Да и притом уж, верно, стали в тягость
Мы вашему величеству.
Леонт
Я крепче, брат, чем вам угодно думать.
Поликсен
Я должен торопиться.
Леонт
Хоть неделю!
Поликсен
Мы уезжаем завтра.
Леонт
Кончим спор,
Помиримся, мой брат, на середине.
Поликсен
Нет, право, не задерживай меня.
Никто, никто на свете не умеет
Так быстро убеждать меня, как ты,
И я бы согласился, если б видел
В желании твоем необходимость.
Нет, государь, не надо нас просить!
Ведь если б мы пренебрегли делами,
Для нас бичом бы стала ваша дружба
И наше пребывание у вас
Доставило б вам только беспокойство.
Вот почему - прощайте, милый брат!
Леонт
А вы лишились речи, королева?
Гермиона
Я ждала, мой государь,
Чтоб дал он клятву в том, что едет завтра.
Но ваши просьбы слишком холодны.
Сказали бы, что утром были вести,
Что все в его Богемии спокойно, -
Тогда ему пришлось бы замолчать.
Леонт
Вот это справедливо, Гермиона!
Гермиона
Хоть бы сказал, что хочет сына видеть,
Никто ему перечить бы не стал.
Пусть это скажет - выпроводим сами,
Еще погоним прялками домой.
Нет, коль просить, так уж просить иначе:
Неделю в долг нам дайте, государь!
Когда мой муж в Богемию поедет,
Ему сверх срока дам я целый месяц.
А между тем на свете нет жены,
Которая сильней любила б мужа,
Чем я Леонта. Ну, вы остаетесь?
Поликсен
Нет, королева.
Гермиона
Нет, вы остаетесь.
Поликсен
Я, право, не могу.
Гермиона
Ах, право, право?
Ну, это слабый довод. Но пускай бы
Вы даже звезды клятвами сдвигали,
Я вам сказала б: «Оставайтесь! Право,
Вы остаетесь». А ведь право дамы
Не уступает праву кавалера.
И за отъезд возьмут немалый выкуп:
Три сотни благодарностей. Ну что же?
Мой пленник или гость? Даю вам право
Избрать одно.
Поликсен
Сударыня, ваш гость.
Мне оскорбить вас предпочтеньем плена
Трудней, чем вам послать меня на казнь.
Гермиона
Тогда для вас я больше не тюремщик,
А добрая хозяйка. Расскажите
О вашей дружбе с мужем. Верно, в детстве
Немало вы проказили?
Поликсен
Случалось.
Да, королева, мы росли с Леонтом,
Не помня промелькнувшего вчера,
Не отличая завтра от сегодня,
Считая детство вечным.
Гермиона
Мой супруг -
Убеждена! - в проказах верховодил.
Поликсен
Мы были как ягнята-близнецы,
Что на лугу и прыгают, и блеют,
И веселят невинностью невинность,
Не зная зла в сердечной чистоте.
И если б так могли мы жить всегда,
Чтоб слабый дух не ведал буйства крови,
Мы богу бы ответили: «Безгрешны!
На нас лежит лишь первородный грех».
Гермиона
О, значит, после вы споткнулись оба?
Поликсен
Соблазн пришел, но это было позже,
Светлейшая владычица моя!
А в те незабываемые годы
Моя жена была еще ребенком.
И вашей юной прелести не видел
Товарищ игр моих.
Гермиона
Остановитесь!
Не то меня и вашу королеву
Вы в дьяволы сейчас произведете.
А впрочем, продолжайте! Если так,
Мы обе за вину свою ответим.
Что делать! Мы ввели вас в этот грех,
Вы из-за нас невинность потеряли,
Ни с кем вы не грешили, кроме нас!..
"Зимнюю сказку" астролог Саймон Форман видел на сцене 15 мая 1611 года. В том же году, 5 ноября пьеса исполнялась при дворе короля, о чем имеется запись в книге дворцовых развлечений. Дата создания "Зимней сказки" 1610-1611 годы. Первопечатный текст в фолио 1623 года.
Источник фабулы - роман Роберта Грина "Пандосто, или Торжество времени" (1588), перепечатанный в 1607 году под названием "Дораст и Фавния". Шекспир изменил имена персонажей.
В этой пьесе все невероятно и неожиданно: вспыхнувшая ревность Леонта, и мнимая смерть Гермионы, скрывавшейся шестнадцать лет от своего ревнивого мужа, и чудесное спасение их дочери Утраты, и пасторальная любовь Утраты и Флоризеля. Напрасно стали бы мы искать здесь жизненного правдоподобия. Если бы Л. Толстой применил свой метод анализа к "Зимней сказке", он легко убедил бы нас, что это произведение абсурдно от начала и до конца. И самый неверный путь, который можно избрать при разборе этого произведения, - это пытаться доказать, что действие его поддается мотивированному объяснению.
Мы привыкли игнорировать значение названий пьес Шекспира. Он сам приучил нас к этому своими уклончивыми "Как вам это понравится" и "Что угодно". Но в данном случае название является ключом к пьесе: это - сказка. Почему "зимняя" - нам объясняет самый юный ее персонаж, принц Мамилий, когда он говорит, что для зимы подходят печальные сказки (II, 1).
Долго живя в народе, сказка вбирает много всяких чудес. Кто богат на выдумку, рассказывая ее, добавит что-нибудь и от себя. Если вам приходилось когда-нибудь рассказывать детям сказки, вы согласитесь с этим. Нисколько не заботясь о правдоподобии, вы вставите в свое повествование самые странные подробности, извлекая из запасов памяти разнообразные эпизоды.
Так складывал эту "Зимнюю сказку" и Шекспир. Все равно, как будет называться страна, где происходит действие. Пусть это будет Сицилия, а другая страна пусть называется Богемия. Шекспировский зритель знает, что такие страны где-то существуют, но никакого представления о них не имеет - тем лучше для сказки. Для этой истории понадобилось кораблекрушение, и оно происходит- у берегов Богемии (нынешняя Чехия). Какое значение имеет то, что около Богемии нет моря? Для рассказа оно нужно, и оно появляется так же легко, как и медведь, который тут же на морском берегу загрызает Антигона. К Сицилии надо добавить Дельфы, куда отправляют послов к оракулу, и для вящей красочности Дельфы оказываются расположенными на острове. Так нужно тоже для красочности рассказа. Рядом с дельфийским оракулом соседствует пуританин, поющий псалмы под звуки волынки (IV, 2). А героиня, Гермиона, пусть будет дочерью русского императора. Когда же понадобится сказать о том, что скульптор изваял ее статую, то этим скульптором будет итальянец Джулио Романо.
Какая смесь имен, названий и понятий! Нет, это, конечно, не может быть реальным миром! Это - мир сказки, и было бы смешно искать в ней правдоподобия. Рассказчика не надо пытать придирчивыми расспросами. Слушайте и удивляйтесь! Ведь когда вам рассказывают сказку, вы хотите услышать про удивительное, и сказочник вам его дает.
Но мы знаем,
Сказка - ложь, да в ней намек, Добрым молодцам урок!
Так и в "Зимней сказке" Шекспира. Сквозь фантастику и вымысел нам светит правда жизни, в которой есть и хорошее, и дурное, и печальное, и радостное. Только правда эта возникает перед нами не в картине, последовательно изображающей причины и следствия, а в стечении неожиданностей и случайностей. От этого она не становится меньшей правдой, потому что, слушая сказку, мы ведь не забываем о настоящей жизни, и среди чудесных сказочных происшествий мы узнаем то, что бывает на самом деле. И мы знаем, на самом деле бывают ревнивые мужья, отвергнутые жены, брошенные дети, как бывают и добрые кормилицы, верные слуги, честные советники.
Мы сказали, что эту пьесу не следует равнять с драмами большого социально-философского значения, ибо автор здесь не доискивается тайных пружин событий и человеческих судеб, но и эта пьеса является социальной и философской. В ней даже обнаженнее, чем в великих трагедиях, предстают добро и зло. Как в сказке, все здесь аллегорично и символично. Леонт - зло, Гермиона - его жертва, Паулина - верность, Утрата - невинная юность. И каждый персонаж Пьесы, как это полагается в сказке, сразу обнаруживает перед нами - хороший он или плохой.
"Зимняя сказка" - философская пьеса о зле, овладевшем душою человека, который разбил свое счастье и счастье тех, кого он больше всего любил.
Давно уже было замечено, что ревность Леонта повторяет одну из тем трагедии "Отелло". Но Леонт не Отелло, ему не свойственна великая доверчивость венецианского мавра, и не понадобилось страшного коварства Яго, чтобы разрушить его доверие к любимой женщине. Леонт - истинный ревнивец, человек, полный подозрительности, не верящий никому и ничему, кроме голоса своей темной страсти. Даже когда сам оракул вещает, что Гермиона невинна, он остается при своем слепом убеждении в ее неверности.
Мы видели, что и Отелло творил суд над Дездемоной, когда поверил в ее вину. Но мавр был введен в заблуждение, и некому было открыть Отелло глаза. Леонт не торопился так, как Отелло. Он судил Гермиону не в душе своей, как мавр, а открытым судом перед всеми, но не жажда нравственной чистоты, а только ложное понятие об оскорбленной чести руководило им.
А потом и в нем, как у Отелло, пробуждается сознание своей ошибки, горькое чувство вины за зло, причиненное чистой женщине - Гермионе, раскаяние в содеянном, понимание того, что он собственными руками лишил себя возможности счастья быть мужем и отцом. Но Леонт не обладает героической натурой Отелло, столь решительно покаравшего себя за роковую ошибку. Он не налагает на себя рук. Свои душевные муки он принимает как расплату за слепую страсть.
Тема "преступления и наказания" решается в "Зимней сказке" так же, как в "Макбете" и во всех других произведениях Шекспира: хороший человек, поддавшийся дурной страсти, расплачивается за преступление душевными муками, ибо сама природа в нем возмущается против совершенного им зла. Такова вообще "естественная", или "природная", мораль Шекспира.
Леонта не следует ставить в один ряд с теми персонажами Шекспира, которые творили зло ради зла и никогда не раскаивались в этом. Ни Ричард III, ни Яго, ни Макбет, ни Клавдий не желали отречься от себя, признать вину, и тогда их постигала кара, но то была не божественная кара, а возмездие, совершаемое людьми же.
Леонт раскаялся, и это меняет к нему отношение всех, в том числе и Паулины, беспощадной обличительницы его злобного своеволия. Своим раскаянием он заслуживает награды, и Гермиона возвращается к нему.
Добро одерживает победу над злом. Оно одерживает ее там, где корень и источник зла - в самой душе человека, и жизнь, другие люди, обстоятельства - все соединяется для того, чтобы увенчать эту победу добра в человеческой душе торжеством мира, согласия и любви во внешнем мире.
Об этом и повествуется в сказке Шекспира. Верность, честность, нравственная чистота оказались сильнее зла. Таков морально-философский итог Шекспировской пьесы. Но ее содержание составляет отнюдь не одна только этическая проблема.
Вглядимся внимательнее в истоки зла. Оно все исходит от Леонта. Не случайно он представлен королем. Мы знаем, правда, что злодеи у Шекспира не обязательно цари; Яго и Эдмонд - люди сравнительно невысокого общественного положения. Но зло, как правило, имеет у Шекспира своим источником стремление людей возвыситься, приобрести власть над другими, либо эгоистическое использование своего могущества. Высшая степень самовластья испортила Леонта так же, как испортила она Лира. Он расправляется с женой не только как муж, но и как государь. Он судит ее открыто и осуждает властью монарха. Сознание своего могущества придает ему уверенность даже тогда, когда все свидетельства говорят в пользу невиновности Гермионы. Сцена суда над ней - великолепный образец Шекспировского реализма. Это у Шекспира - не сказка, а ветер истории и реальной жизни, ворвавшийся в пьесу. В сознании народа еще жила память о короле-деспоте Генрихе VIII, с чудовищным цинизмом предававшем суду и казни своих жен. Мы можем не сомневаться в том, что именно этим был навеян рассматриваемый эпизод пьесы, ибо Шекспир вскоре вернулся к данной теме в "Генрихе VIII", где показал уже не сказочного короля далекой Сицилии, а английского монарха, так же необоснованно обвинившего свою жену в измене.
Корень зла, таким образом, не просто в дурных качествах человека, но в деспотизме. Сказка Шекспира не лишена социально-политического мотива. Она осуждает тиранию, равно жестокую в своих общественных проявлениях и в частной жизни.
Откуда же приходит избавление от зла? Как ни романтически случайны все стечения обстоятельств, приносящих счастливую развязку, нельзя не заметить определенной закономерности. Добро живет не во дворце, и носителями его являются не люди, наделенные властью.
Прежде всего активное утверждение добра воплощено в Паулине. Жена одного из придворных, она совсем не похожа на фрейлину. В ней нет ни капли придворной чопорности, жеманства или угодничества. Ее отличает прямота, и она смело говорит Леонту правду. Воплощенная преданность, именно Паулина прячет у себя Гермиону и в конце устраивает примирение супругов. Такой же честностью отличается и советник короля Камилло. Но они не могут помешать злу до тех пор, пока оно само не исчерпало свою силу. Лишь тогда они оказываются в состоянии не только говорить правду, но и сделать что-либо для реальной победы справедливости.
Полным контрастом жизни королевского дворца является картина той сельской идиллии, которая разворачивается перед зрителем в IV и V актах. Здесь, вдали от мира власти, живут пасторальные поселяне полуфантастической Богемии, и среди них растет юная Утрата, злосчастная дочь Леонта и Гермионы. Сюда приходит принц Флоризель, полюбивший девушку и решивший соединиться с ней, несмотря на то, что она простая крестьянка.
Так возникает в пьесе еще один социальный мотив - отрицание сословных различий. То, что Утрата, как выясняется в конце, сама является королевской дочерью, не существенно. Важно, что Флоризель во имя своей любви отвергает сословные различия. Он-то ведь думает, что Утрата - простая крестьянка, но это не останавливает его. Он скорее откажется от своего будущего царства, чем от счастья с Утратой, и, натолкнувшись на сопротивление отца, бежит с девушкой из страны.
Сопоставляя этот мотив с "Конец - делу венец", мы видим, что Шекспир здесь, как и там, утверждает идею человечности, силу чувств, ломающих сословные перегородки.
Победа добра в пьесе - это торжество лучших проявлений человечности, присущих людям, которые не признают насилия над чужой волей, отрицают всякие различия между людьми, кроме естественных. В мире простых людей, где выросла Утрата, тоже не все идеально. Здесь также есть свои носители зла. Автолик, этот бродяга и обманщик, плут и вор, без зазрения совести стащит у бедняка кошелек. Но он веселый и, в общем, безобидный жулик, который большого зла причинить не может. Думается, что совсем не случайным является тот иронический штрих, что этот проходимец претендует на дворянское благородство.
Дух подлинной народности пронизывает всю пьесу Шекспира. Она похожа именно на народные сказки, каковы бы ни были литературные источники пьесы. Злой король и добрые бедные люди, помогающие обиженным, - это типичные мотивы народных сказок. И у Шекспира добро и счастье приходят от тех, кто живет не по законам власти и силы, а согласно морали верности и любви.
Есть в пьесе тема, не новая для Шекспира, но возникающая здесь в новом значении. Это - тема времени * . Впервые мы встретились с ней в его ранней поеме "Лукреция". Там "Время" не препятствовало злу. В трагический период "Время" предстает у Шекспира в другом виде. Оно само покалечено, "вышло из суставов", как говорит Гамлет, оказывается не в силах противостоять злу. В "Зимней сказке", "Время" предстает могущественной целительной силой.
Давно замечено, что в композиции "Зимней сказки" Шекспир, всегда вольно обращавшийся с временем действия, дошел до крайнего нарушения драматической структуры. Обычно, какова бы ни была длительность действия, оно в его пьесах является непрерывным. В "Зимней сказке" этого нет. После третьего акта действие обрывается и в четвертом акте возобновляется шестнадцать лет спустя.
Об этом перерыве в действии зрителей оповещает пролог, который воплощает "Время". Конечно, в этом можно видеть всего лишь примитивный драматургический прием. Но Шекспир вложил в уста актера не только оповещение публики о том, что прошло шестнадцать лет и действие переносится в Богемию. Речь идет о роли времени в жизни: оно испытывает всех, принося радость и горе, добро и зло, оно может ниспровергнуть закон и в час единый утвердить или разрушить обычай.
Идея вечнотекущего времени отнюдь не связана здесь с мыслью о бренности, а только с представлением о постоянной изменчивости, переходах от добра к злу и обратно- от зла к добру. Мир меняется, и в этих постоянных переменах залог возможной победы добра.
Это именно и происходит в "Зимней сказке". Для Шекспира теперь существенно не то, что есть зло и что оно могущественно, но что добро не случайный гость в этом мире, а постоянная и самая животворная сила бытия. Оно и придает жизни ее действительную цену и смысл. И мы видим в сказке Шекспира, что только добро и может принести счастье. Это не новая для Шекспира мысль. Новым является акцент. Если раньше в трагедиях Шекспир изображал, как Добро стало пленником у властелина Зло (66-й сонет), то теперь он рисует добро, освобождающееся из-под ига зла.
Разглядев и услышав эти социально-философские мотивы в "Зимней сказке", мы, однако, сделали бы ошибку, уподобив пьесу морализирующему произведению. Меньше всего этого хотел сам Шекспир. Его мысль глубоко растворена в образах и ситуациях пьесы, которая является не просто сказкой, а сказкой поэтической. Один современный критик предлагает смотреть пьесу именно таким образом, и тогда "отдельные этапы действия предстанут перед нами как следующие друг за другом части, различные по настроению и темпу, как это бывает в симфонии" * .
Да, это поэтическая симфония, и, только исходя из этого понимания пьесы, можно преодолеть все ее трудности для современного театра, ибо попытка понять "Зимнюю сказку" как реалистическую драму неизбежно приведет к художественной неудаче.
Сказка, поэма, симфония - только через эти понятия раскрывается нам сущность Шекспировской пьесы, иначе она покажется произведением не только странным, но и просто плохим. Лишь помня о законах поэзии, поймем мы то реальное и жизненное содержание, которое было вложено Шекспиром в это причудливое создание его художественной фантазии.
Спектакль "Зимняя сказка" - это кульминация одиннадцатилетней дружбы между Малым драматическим театром и британским театром "Чик бай Джаул". Постановка стала возможной благодаря поддержке Британского совета, представляющиего Великобританию в области культуры, образования и профессиональной подготовки. Премьерой этого спектакля Британский совет открывает Программу культурных мероприятий на 1998г., посвященную 300-летней годовщине Посольства Петра Великого в Великобританию.
Труппа "Чик бай Джаул"
Основана Декланом Доннелланом и Ником Ормеродом в 1981 году. Цель, которую поставила перед собой труппа заключалась в том, чтобы прочесть великие произведения классики с сегодняшних позиций. Основная роль в создании спектакля отводится актеру и самой пьесе, а новое прочтение рождается в ходе репетиций. Декорации и костюмы должны быть простыми и давать актерам полную свободу для импровизаций. Взлет труппы был молниеносным. Театр побывал с гастролями во многих городах мира, от Рио-де-Жанейро до Москвы, от Каира до Катманду. По приглашению Льва Додина и Малого драматического театра, при поддержке Британского совета спектакли "Мера за меру" и "Как вам это понравится" Уильяма Шекспира были показаны в Санкт-Петербурге на сцене Малого драматического театра. В 1996 году журнал "Time" назвал "Чик бай Джаул" в десятке лучших театров мира. На московском чеховском фестивале 1996 года театр показал "Герцогиню Амальфи" Джона Уэбстера. В ближайших планах "Чик бай Джаул" московская премьера "Много шума из ничего" Уильяма Шекспира.
Деклан Доннеллан родился в Англии, его родители - ирландцы. Отказался от карьеры адвоката и с 1981 года начал работать с созданной им труппой "Чик бай Джаул". Постоянно сотрудничает с Лондонским Национальным театром, где им поставлены "Фуэнте овехуна" Лопе де Вега, "Пер Гюнт" Генрика Ибсена, "Суини Тодд" Стефена Сондхейма и "Ангелы в Америке" Тони Кушнера. В 1994 году приглашен в Союз театров Европы. Деклан Доннеллан лауреат нескольких премий имени Лоуренса Оливье, в том числе премии "За выдающиеся достижения". Поставил "Филоктета" Софокла и "Макбета" Шекспира на сцене Финского Национального театра. К "Зимней сказке" обращается впервые. Нынешняя постановка результат многолетней дружбы Деклана Доннеллана и "Чик бай Джаул" с Львом Додиным и Малым драматическим театром.
Бывает, что раздумья тихий миг
Воспоминанья возрождает смело:
Я многого хотел, но не достиг,
И время бесполезно пролетело.
Я дань плачу былому моему,
Влажнеет взор, где слезы-гость нечастый:
Друзья сошли в безвременную тьму,
Любовь потерей стала, а не счастьем.
Грущу опять о бедах прошлых дней,
Перебираю горести былого,
Рыдая о прошедшем все сильней,
Переживаю старую боль снова.
Но мысли о тебе, друг милый мой,
Прогонят грусть и слезы с глаз долой.
У. Шекспир 30 сонет
(Перевод Дины Додиной)
"Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине, все покрывает, всему верит, всегда надеется, все переносит. Любовь никогда не перестает, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится... Ибо мы отчасти знаем, и отчасти пророчествуем; когда же настает совершенное, тогда то, что отчасти, прекратится. Когда я был младенцем, то по- младенчески говорил, по-младенчески мыслил, по-младенчески рассуждал; а как стал мужем, то оставил младенческое. Теперь мы видим как бы сквозь тусклое стекло, гадательно, тогда же лицом к лицу; теперь знаю я отчасти, а тогда познаю, подобно как я познан.
ИЗ 1 ПОСЛАНИЯ К КОРИНФЯНАМ.
Гл.13, ст.4-13
"... Род проходит, и род приходит, а земля пребывает во веки.Что было, то и будет, и что делалось, то и будет делаться, и нет ничего нового под солнцем. Бывает нечто, о чем говорят: "смотри, вот это новое", но это было уже в веках, бывших прежде нас."
Из КНИГИ ЭККЛЕСИАСТА или ПРОПОВЕДНИКА
Гл. 1 ст. 1, 9-11
Беспорядочные мысли, возникшие к концу репетиций
Что такое притворство? Это когда мы выдаем себя за кого-нибудь другого? Когда мы делаем вид, что изменяемся? Но мы не можем изменить себя, и трагическим заблуждением будет думать, что мы можем изменить других. Единственное, что мы можем, так это увидеть. Изменения происходят, но они загадочны. Изменения связаны со временем. Они не подвластны нам.
Это пьеса о тщеславии. Она о том, какие мы делаем усилия, чтобы сохранить в себе наши пристрастия. Это пьеса о дуализме, который лежит в основе любого тщеславия. Нельзя быть тираном, не становясь жертвой, и жертвой, не становясь тираном.
Почему мы сознательно хотим быть слепыми?... Чтобы не видеть своего бессилия?... Чтобы не видеть любви?... Как случается,что мы боимся своих истинных чувств, своей человечности, своих масштабов?
Мы любим рассматривать себя через последовательную цепь событий. Мы рассказываем истории, чтобы разобраться в происшедшем. Шекспир же пренебрегает последовательностью времени: ребенок скрывается во взрослом, взрослый присутствует в ребенке, рождение шевелится в смерти. Логика растворяется, и иная правда возникает за ее пределами. Открывается тайна. Рождение. Богоявление. Непостижимая, странная, страшная, плотская, невероятная тайна. Неосознанные связи.
Шекспир понимает неадекватность языка. Он знает, что слова часто бывают пусты и всегда опаcны. Но он знает и то,что они - единственное, с помощью чего мы можем себя выразить. Утрата говорит Флоризелю: "Я не могу сказать, как он, и лучшего придумать не могу, но по себе самой я чувствую,как любит он".
"Зимняя сказка" принадлежит к числу поздних пьес Шекспира. Здесь героям, потенциальным Макбетам и Отелло, отведена возможность увидеть. "Зимняя сказка" - не трагедия. Леонту оставлен шанс увидеть.
В конце "Зимней сказки" есть искупление, есть любовь, которой мы не в силах управлять. Свободная, таинственная, стихийная любовь, которая спасет нас, независимо от нашего желания, но спасет не так, как мы этого хотим, а как ей это предписано. Любовь, от которой мы бежим, потому, что она уничтожает нас.
Деклан Доннеллан,
режиссер
