Тема изображения «маленького человека» не является новой в русской литературе. Проблеме человека в свое время уделяли большое внимание Н. В. Гоголь, Ф. М. Достоевский, А. П. Чехов и другие. Первым писателем, который открыл нам мир “маленьких людей” был Н.М. Карамзин. Самое большое влияние на последующую литературу оказала его повесть “Бедная Лиза”. Автор положил начало огромному циклу произведений о “маленьких людях”, сделал первый шаг в эту неизвестную до этого тему. Именно он открыл дорогу таким писателям будущего как Гоголь, Достоевский и другие.

А.С. Пушкин был следующим писателем, в сферу творческого внимания которого стала входить вся огромная Россия, ее просторы, жизнь деревень, Петербург и Москва открывались уже не только с роскошного подъезда, но и через узкие двери бедняцких домов. Впервые русская литература так пронзительно и наглядно показала искажение личности враждебной ей средой. Самсон Вырин («Станционный смотритель») и Евгений («Медный всадник») как раз представляют собой мелкое чиновничество того времени. Но А. С. Пушкин указывает нам на «маленького человека», которого мы обязаны заметить.

Еще глубже, чем Пушкин, эту тему раскрыл Лермонтов. Наивную прелесть народного характере воссоздал поэт в образе Максима Максимыча. Герои Лермонтова его “маленькие люди”, отличаются от всех предыдущих. Это уже не пассивные люди как у Пушкина, и не иллюзорные, как у Карамзина, это люди в душе которых уже готова почва для крика протеста тому миру, в котором они живут.

Н. В. Гоголь целенаправленно отстоял право изображения «маленького человека» как объекта литературных исследований. У Н. В. Гоголя человек целиком ограничен своим социальным статусом. Акакий Акакиевич производит впечатление человека не только забитого и жалкого, но и вовсе недалекого. У него, безусловно, есть чувства, но они маленькие и сводятся к радости обладания шинелью. И только одно чувство в нем огромно – это страх. В этом, по Гоголю повинна система социального устройства, и его «маленький человек» умирает не от унижения и оскорбления, а больше от страха.

У Ф. М. Достоевского «маленький человек» — это прежде всего личность безусловно более глубокая, чем Самсон Вырин или Акакий Акакиевич. Ф. М. Достоевского так и называет свой роман «Бедные люди». Автор предлагает нам прочувствовать, пережить все вместе с героем и подводит нас к мысли о том, что «маленькие люди» — не только личности в полном смысле этого слова, но их личностное чувство, их амбициозность намного больше даже, чем у людей с положением в обществе. «Маленькие люди» наиболее ранимы, и для них страшно то, что все остальные не увидят их духовно богатую натуру. Макар Девушкин считает свою помощь Вареньке некоторой благотворительностью, показывая тем самым, что он не ограниченный бедняк, думающий лишь об взыскании и удержании денег. Он, конечно, не подозревает, что этой помощью движет не желание выделиться, а любовь. Но это еще раз доказывает нам главную мысль Достоевского – «маленький человек» способен и на высокие глубокие чувства. Продолжение темы “маленького человека” мы находим у Ф. М. Достоевского в первом большом проблемном романе “Преступление и наказание”. Самое важное и новое, по сравнению с другими писателями, раскрывавшими эту тему, это способность у забитого человека Достоевского заглянуть в себя, способность самоанализа и соответствующих действий. Писатель подчиняет героев детальному самоанализу, ни у какого другого писателя в очерках, повестях, сочувственно изображавших быт и нравы городской бедноты не было такой неторопливой и сосредоточенной психологической проникновенности и глубины изображения характера действующих лиц.

Особенно ярко раскрывается тема «маленького человека» в творчестве А. П. Чехова. Исследуя психологию своих героев, Чехов открывает новый психологический тип – холопа по натуре, существа по душе и духовным потребностям пресмыкающегося. Таков, например, Червяков, который находит истинной наслаждение в унижении. Причины унижения «маленького человека», по мнению Чехова, — он сам.

В данной главе будет рассмотрены различные определения понятия «маленький человек», эволюция образа в русской и американской литературе, а также выявлены черты, характерные для данного типажа. В главе, посвященной произведениям Джона Апдайка, будет изложена краткая биография писателя, рассмотрены стилистические особенности автора и представлены взгляды зарубежных и российских критиков на его творчество.

Термин «маленький человек». История и характер понятия

Понятие «маленький человек» отнюдь не ново. «Литературная энциклопедия терминов и понятий» говорит об интернациональном распространении темы «маленького человека», впервые она была обнаружена еще в новоаттической комедии. До недавнего времени понятие «маленький человек» не было определено терминологически. Очевидно, этим объясняются отнесения к категории "маленьких людей" некоторых литературных персонажей, вовсе к ней не принадлежащих. Под обозначением "маленький человек" следует понимать группу "достаточно разнородных героев", объединяющихся тем, что они " занимают одно из низших мест в социальной иерархии и что это обстоятельство определяет их психологию и общественное поведение".

Другие определения термина «маленький человек» принадлежат, в основном, российским ученым. В.М. Маркович в своем исследовании «Петербургские повести Гоголя» говорил о том, что «маленькие люди» - это типичные представители общей массы, люди, «которых можно считать средними в любом отношении, <.> герои-чиновники, погрязшие в рутине, но достойные лучшей участи» [Маркович 1989: 10].

Как отмечает исследователь А.А. Аникин в своей работе «Тема маленького человека в русской классике», определение «маленький человек» - подлинный долгожитель русской литературной традиции. Неудивительно, что сложился определенный смысловой и эмоциональный стереотип, этот термин сопровождающий. Даже сами литературные герои откровенно так себя и рекомендуют: «Я, сударь, маленький человек» (Кулигин из пьесы А.Н. Островского «Гроза»). Однако же, если взглянуть непредвзято, картина может предстать в другом свете. Тот же Кулигин исполнен такого претенциозного пафоса, что определение «маленький человек» скорее маска, чем подлинность. Роберт Рождественский уже в ХХ веке обыгрывает это понятие: «На Земле безжалостно маленькой жил да был человек маленький…», однако завершает куда более возвышенно: «…на всей Земле не хватило мрамора, чтобы вырубить парня в полный рост!» [Рождественский 2004: 72].

По утверждению А.Г. Цейтлина, уже к 20-30-м годам XIX века существовала целая традиция избирать героями своих произведений бедных чиновников, рисовать их быт и психологию. Так, считает исследователь, многие писатели «натуральной школы» «подхватывают» и развивают образ бедного секретаря Молчалина из комедии A.C. Грибоедова «Горе от ума». Видное место в бытописаниях, посвященных бедным чиновникам, занимает Ф.В. Булгарин. Из юмористического жанра его повествований, отмечает Цейтлин, выйдет впоследствии и «Шинель» Гоголя [Цейтлин 1968: 104].

Ни одно исследование советских литературоведов, посвященное «Станционному смотрителю» и «Медному всаднику» A.C. Пушкина, «петербургским повестям» Н.В. Гоголя, ранним произведениям Ф.М. Достоевского и творчеству писателей «натуральной школы» 40-х годов XIX века, не обходилось без упоминания «бедного чиновника», страдающего от несправедливости окружающей его действительности.

В конце 20-х - начале 30-х годов XX века изучением этой темы занимался В.В. Виноградов.

В последующие десятилетия образ «маленького человека» в творчестве A.C. Пушкина, Н.В. Гоголя, писателей «натуральной школы» изучался целым рядом крупнейших литературоведов: Саакян П.Т., Цейтлин А.Г., Руденко В.Ф.

Любопытна точка зрения А.А. Аникина, который в качестве первоисточника для темы «маленького человека» в русской литературе предлагает рассматривать Библию, особенно - Евангелие. Он отмечает, что человек, нарисованный в Евангелии, есть именно «малый», меньший перед Богом, а не перед земной властью, или силой, или богатством. Более того, земное значение человека и его облик перед Богом не совпадают. Христос прежде всего обращен к «униженным и оскорбленным»: «Придите ко мне, все труждающиеся и обремененные, и Я успокою вас» (Мф., 11, 28). Дадим еще несколько емких евангельских стихов, которые определяют смысловое ядро нашей темы: «То, что сделали вы одному из братьев моих меньших, то сделали мне» (Мф., 25, 40 - 45); «кто из вас меньше всех, тот будет велик» (Лк., 9, 48); «кто хочет между вами быть большим, да будет вам слугою; кто хочет быть первым, да будет вам рабом» (Мф., 20, 26); «смотрите, не презирайте ни одного из малых сих» (Мф., 18, 10). Итак, евангельский человек мал своим духом, унижен, порочен и слаб, но устремлен к Богу, ожидает высшего суда, преображается, несмотря на земное унижение («последние станут первыми») [Аникин: Электронный ресурс].

А.А. Аникин в труде «Тема маленького человека в русской классике» отмечает: «В XVIII веке Литература в традиции Радищева словно исчерпала веру в земное благополучие «маленького человека», возвращается к трагическому пафосу Евангелия с ощущением никогда не преодолимого земного страдания, что дало импульс для сравнительно быстрого развития темы от Самсона Вырина до Платона Каратаева, причем трагический пафос обуславливает и философское углубление героя. Недостаточность, а то и неуместность сочувствия к земным страданиям, понимание невозможности в полной мере установить Царство Божие на Земле (да и невозможности для «маленького человека» полно понять Слово Божие) лишь усилило художественную привлекательность темы. Наоборот, революционный пафос спасения «маленького человека», яркий и привлекательный сам по себе, оказался неплодотворным для глубины художественного изображения личности» [Аникин: Электронный ресурс].

Этот образ, как уже было отмечено, стал весьма характерен для русской классики. Можно вспомнить хрестоматийные, «школьные» произведения: «Станционный смотритель» А.С. Пушкина, «Шинель» Н.В. Гоголя, «Герой нашего времени» М.Ю. Лермонтова, «Преступление и наказание» Ф.М. Достоевского, «Война и мир» Л.Н. Толстого (образ Платона Каратаева). Кроме того, существует ряд «пограничных» образов, позволяющих оценить нюансы темы, контрастные отклонения от нее, уже переносящие героев в иную категорию (например, Евгений из «Медного Всадника», Чичиков, Карандышев, герои «Грозы» А.Н. Островского, наконец - ряд чеховских персонажей, на которых собственно тема маленького человека прерывается: Чехов «уничтожает» маленького человека, стремясь не столько к утверждению, сколько к перерождению подобного героя). Вообще тема «маленького человека» в ее чистом виде, без перерастания в совершенно иную тему (например, участие маленького человека в великом деле, как в статье М. Горького «О маленьких людях и о великой их работе», или переоценка духовности маленького человека: мал в обществе, но велик в душе и др.), окажется одной из специфических тем именно классики XIX века, где, при наличии общих тематических черт, тем не менее философия «маленького человека» будет концептуально развиваться, но именно вокруг евангельской притчи.

Маленький человек был и остается литературным героем. Л.Н. Дмитриевская отмечает: «Когда мы говорим «маленький человек», мы его так или иначе отстраняем от себя, жалеем снисходительно, свысока. Но если перед нами ЧЕЛОВЕК, то подход к нему уже другой. И в этом случае образ героя заставляет уже не думать над тем, стоит его жалеть или нет -- он требует, чтобы мы задумались над собой, над своей человеческой сущностью» [Дмитриевская 2009: 3].

Исследование проблемы «маленького человека» в свете христианской традиции привело к тому, что изучаемое понятие, ранее определяемое как «мелкий чиновник», «бедный человек», страдающий от собственной амбиции, постоянных унижений и оскорблений из-за своего низкого происхождения или социального положения, меняет свое привычное значение, когда сталкивается с авторским взглядом на проблему бедности героя.

Более того, этот литературный образ иногда называют важнейшим и основополагающим в русской литературе. Михаил Эпштейн в своей работе «Маленький человек в футляре: синдром Башмачкина-Беликова» рассуждает: «Широко распространилось мнение, что вся русская литература вышла из гоголевской «Шинели». Есть основание сказать, что и многие персонажи русской литературы вышли из гоголевского Башмачкина. Обычно маленький человек трактуется как отдельный тип - униженный, смиренный, безропотный, и Башмачкин ставится в один ряд с пушкинским Семеном Выриным и Макаром Девушкиным Ф. Достоевского. Но можно поставить Акакия Башмачкина и в совершенно иной, широко расходящийся ряд его непризнанных потомков и наследников в русской литературе» [Эпштейн 2005: 18]. Такая заметная литературная тенденция не могла не сказаться на литературе зарубежной. Верно определил П.Л. Вайль в своей работе «Карта родины»: «Маленький человек из великой русской литературы настолько мал, что дальнейшему уменьшению не подлежит. Изменения могли идти только в сторону увеличения. Этим и занялись западные последователи нашей классической традиции. Из нашего Маленького человека вышли разросшиеся до глобальных размеров […] герои Кафки, Беккета, Камю […]. Советская культура сбросила башмачкинскую шинель -- на плечи живого Маленького человека, который никуда, конечно, не делся, просто убрался с идеологической поверхности, умер в литературе» [Вайль 2007: 32].

Понятие «маленького человека» как таковое неотрывно связано с понятиями гуманизма и нравственности. Именно любовь к человеку как к мыслящему и свободному существу и позволяет читателю не только сочувствовать, но и понимать и симпатизировать «маленьким людям». Начиная с основанных на Христианстве идей Эразма Роттердамского, философа эпохи Возрождения, и заканчивая атеистическими гуманистами двадцатого века, культивируется ценность отдельно взятой человеческой личности. Эразм исходил из гуманистического представления о человеке как благородном живом существе, ради коего одного построен богом этот восхитительный механизм мира. Он, признавая, в согласии с христианским учением, что исток и исход вечного спасения зависят от Бога, полагал, однако, что ход дел в земном человеческом существовании зависит от человека и от его свободного выбора в заданных условиях, что является обязательным условием моральной ответственности. «Маленький человек», загнанный в суровые рамки бедности, социального слоя, или даже собственного слабого характера, достоин называться человеком, исходя из ценностей гуманизма.

Двадцатый век приносит новые идеи, новый взгляд на человека. Однако, идеи гуманизма и ценности личности так же актуальны. Атеист Жан-Поль Сартр представляет свой труд «Экзистенциализм - это гуманизм».

Сартр исходит из того, что «существование предшествует сущности». С его точки зрения, человека трудно сразу определить, ибо вначале он ничего из себя не представляет. Человек становится человеком лишь потом, тогда, когда он сам себя делает. В этом Сартр и видит важнейший, даже первый принцип экзистенциализма, который он связывает с субъективностью. Очевидно, что эти идеи Сартра перекликаются с гуманизмом. Для него «человек - это прежде всего проект, который переживается субъективно. Ничто не существует до этого проекта, нет ничего на умопостигаемом небе, и человек станет таким, каков его проект бытия. Не таким, каким он пожелает» [Сартр 2010: 284].

Такая ответственность человека за самого себя определяется, с точки зрения Сартра, тем, что «человек осужден быть свободным. Осужден, потому что не сам себя создал, и все-таки свободен, потому что, однажды брошенный в мир, отвечает за все, что делает…» [Сартр 2010: 288]. По Сартру, человек ответственен не только за свои рациональные поступки, но и за свои страсти. Человек существует лишь настолько, насколько себя осуществляет. Он представляет собой, следовательно, не что иное, как совокупность своих поступков, не что иное, как собственную жизнь.

В связи с этим он рассматривает два разных смысла слова «гуманизм».

В первом из выделенных им смыслов человек понимается как цель и как высшая ценность. При таком подходе, по Сартру, формируется культ человечества, которому «можно поклоняться на манер Огюста Конта». С точки зрения Сартра, такой гуманизм абсурден, поэтому от него надо отказаться.

Сартр предлагает понимать гуманизм в другом смысле. Его проект гуманизма включает в себя представление о деятельном характере человека, для которого «нет другого законодателя, кроме него самого». По Сартру, человек сам «в ситуации заброшенности» решает свою судьбу, обращаясь к поиску целей, находящихся вне его. Согласно экзистенциализму Сартра, освобождение человека происходит через его конкретное самоосуществление, ориентированное на деятельность и свободу, на ответственность за самого себя в организации с другими.

Очевидно, что, несмотря на расширение Сартром значения Гуманизма, идея ценности человека остается непреложной. Однако основной идеей гуманизма в период экзистенциализма становится свобода. Внутренний бунт, описанный Камю в «Мифе о Сизифе», определяет ценность человека разумного. Однако это еще не становление личности. Идея маленького человека, обуреваемого внутренними противоречиями, была создана и развита экзистенциалистами как идея свободы в целом. Другой характерной чертой гуманизма в экзистенциализме является отсутствие Бога. Таким образом, существенное различие идей Камю и Сартра от идей Возрождения состояло в том, что определяет ценность отдельно взятой личности - моральная ответственность или свобода сознания.

Американская литература не оставила этот образ без внимания. В условиях вечного поиска Американской мечты неизбежно есть победители и побежденные. Марк Твен в «Приключениях Гекльберри Финна» исследовал проблему не только рабства, в книге автор разбирает много тем, остающихся актуальными по сей день. Эрнест Хемингуэй отмечал, что «Вся американская литература вышла из одной книги Марка Твена, из его «Гекльберри Финна»... Лучшей книги у нас нет». Гек -- этот нищий, бездомный мальчишка, спасающийся от вечно пьяного отца, от опротивевшей ему пресной благотворительности, -- плывет через Миссисипи не один. Он и есть тот самый «подлец и негодяй», который, несмотря на опасность, осмеливается «укрывать» на плоту беглого раба. И не только укрывать, но еще и делиться с ним своими скудными запасами съестного, помогать ему прятаться. Он жалеет и любит старика Джима, считает его своим другом. Джим для Гека лучше, честнее, заботливее его собственного отца, который не постеснялся дочиста обобрать сына, держал его впроголодь да еще и «лупил по чем попало» каждый день.

Марк Твен не считает, что его герой такой уж смелый борец против несправедливости, он не умиляется Геком, а просто говорит о том, что дружба этих двух хороших, смелых людей -- такая же обычная вещь, как дружба Гека с Томом Сойером или Тома с его подружкой Бекки Тетчер. Джим для писателя и для его маленького героя -- не «тоже человек», а самый настоящий человек, как и всякий другой. Именно Марк Твен заложил в американской литературе гуманистический подход к человеку, к личности, вне зависимости от ее положения в обществе.

Не обошел этот образ стороной и другой американский писатель - Теодор Драйзер. В своей работе «Трагическая Америка» он рассуждает: «Пусть как можно больше будет скорость автомобилей, мощность машин, высота небоскрёбов, сооружаемых в рекордные сроки, как можно головокружительней бег поездов по туннелям подземки! Побольше городов, побольше бизнеса, побольше дел и забот, -- как будто именно мы, из всех народов, призваны не только механизировать, но и заселить весь мир! Но зачем всё это делается? Для какой-то определённой цели? Ради создания каких-то высших духовных ценностей? Мне кажется, что, наоборот, в такой обстановке человек неизбежно выдыхается и физически и морально; и с миллионами людей это либо уже произошло, либо должно произойти в ближайшем будущем. Они живут и умирают, так ничего и не испытав, ради чего стоило бы жить. Жизнь среднего человека превратилась в сплошную муку: так она ничтожна и бессмысленна, до такой степени сам он сбит с толку и заранее обречён на поражение!» [Драйзер 1952: 10]. Кризис бездуховности в условиях сугубо коммерческой среды настигает и Клайда Гриффита в «Американской трагедии» и сестру Керри. Как и Апдайк, во всех своих романах Драйзер даёт широкую картину нравов и быта изображаемой им среды. Драйзер моралист, в его романах стремление к обогащению в ущерб духовности наказывается, но это не значит, что автор не сочувствует своим героям. Как и Джек Лондон, который преисполнен симпатии к своему Мартину Идену именно тогда, когда его герой - бедный необразованный матрос, маленький человек. Но Мартин сам осознает, что он потерял: «Он стремился к звездам, а свалился в зловонную трясину» [Лондон 2009: 552].

Герман Мелвилл посвящает образу короткую философскую повесть - Писец Бартлби. Бартлби - типичный маленький человек, очень схожий с подобными типажами русской литературы. Герой повести -- мелкий канцелярист, переписчик судебных бумаг в частной юридической конторе в Нью-Йорке, американский собрат Акакия Акакиевича Башмачкина. В силу причин, остающихся так и невыясненными («непоправимая утрата для литературы», -- то ли насмешливо, то ли озадаченно констатирует Мелвилл), писец Бартлби, угрюмый, бездомный молодой человек, объявляет нечто вроде бойкота обществу, в котором живет. Он отказывается работать, отказывается покинуть помещение конторы, где служит, отказывается быть уволенным за невыполнение служебных обязанностей и отказывается дать объяснение своих поступков. Однако в конце повести рассказчику - бывшему начальнику Бартлби приходит в голову истинно гуманистическая мысль: «Впервые в жизни меня охватило чувство тягостной, щемящей печали... Печаль брата! Ведь мы с Бартлби оба были сынами Адама» [Мелвилл 1988: 110].

Другого типичного маленького человека США представляет в 1949 году Артур Миллер. Пьеса «Смерть коммивояжера» вновь поднимает проблему одиночества и бездуховности в мире коммерции. Центральной проблемой в пьесе является проблема «американской мечты», то есть проблема маленького человека, мечтающего стать большим человеком. Вилли Ломен, стареющий коммивояжер, так и не выходит за рамки своего типажа. Он часто думает о своей мечте, но его нельзя назвать амбициозным: «Все, что мне надо, -- это немножко досок и душевный покой» [Миллер 2011: 298].

Вторая половина ХХ века приносит много технологических открытий, но задает не меньше вопросов. Как отмечает Е.А. Стеценко: «Человек попал в сумеречную, кризисную эпоху, в которой вынужден ждать нового света, нового дня и нового самосознания». Но личность и ее ценность в обществе все так же обладает литературной ценностью. Е.А. Стеценко ссылается на К. Поппера: «Конкретная история человечества, если такая была, должна быть историей всех людей. Она должна быть историей всех человеческих надежд, усилий и страданий. Потому что нет ни одного человека, который был бы важнее другого человека» [Стеценко 2009: 150].

Более поздние литературные течения также интересовались ролью человека в большом мире. К. Кизи в романе «Пролетая над гнездом кукушки» представляет целую серию типажей, предпочитающих затворничество в клинике для душевнобольных реальному миру. Для бунтаря Макмерфи становится потрясением то, что люди отказались от социума и самореализации по своей воле. Помимо больных с явно выраженными отклонениями, в клинике есть настоящие запуганные реальностью маленькие люди. Однако, как отмечает главный герой: «Одиночество только усиливает ощущение ненужности» [Кизи 2009: 237].

Джон Апдайк продолжает традиции американской литературы и дает возможность проследить эволюцию образа в конце ХХ века. На волне возросшего интереса к постмодернизму, авангардной и экспериментальной литературе Апдайк сохраняет верность исканиям среднего класса, ценностям обычных людей, которых легко представить живущими по соседству. В его творчестве гуманистическое начало сродни Драйзеровскому, его герои мечутся в своих маленьких мирках, но не перестают размышлять о вечных вопросах бытия. Маленький человек Апдайка - продукт среды, и хотя Апдайка трудно назвать моралистом, все же он показывает результаты кризиса бездуховности.

«Маленький человек» - тип литературного героя, возникший в эпоху реализма в первой половине XIX века. Обычно им является мелкий чиновник, гражданин с тихой неприметной жизнью. Он занимает низкую ступень в обществе и имеет скудный духовный мир, не наделённый важными жизненными целями. Тема «маленького человека» является одной из важнейших тем русской литературы, к которой постоянно обращались писатели XIX века.

Так, Н.В. Гоголь в повести «Шинель» описывает жизнь бедного, незначительного и незаметного чиновника, роль которого – переписывание документов. Проведя жизнь в подчинении начальству и за несложной «автоматической» работой, Башмачкину не доводилось много размышлять о работе. И когда ему предлагают требующее небольших умственных затрат задание, он решает: «Нет, лучше дайте я перепишу что-нибудь».

Его жизнь имеет скудные стремления: накопление денег на новую шинель лишениями и страданиями становится смыслом жизни, а её кража приобретает размеры катастрофы. В обществе довольно много таких «маленьких людей», и Гоголь призывает относиться к ним с жалостью и пониманием.

Помимо этого, в рассказе Чехова «Смерть чиновника» представлена жизнь ещё одного «маленького» человека – мелкого чиновника. Его фамилия Червяков намекает на соизмеримый с размерами этого животного размер его мира. Все незначительные события в его глазах приобретают большие масштабы. Так, то, что он обрызгал генерала в театре, для которого это было пустяком, для нашего героя имело огромное значение. В результате многократных извинений Червяков умер.

Эта катастрофа в его жизни – следствие ограниченности и пустоты. И таких людей, зацикленных на своём маленьком мире и переживающих из-за мелочей, огромное множество.

Тема маленьких людей раскрывается ещё и Достоевским в романе «Преступление и наказание». Местом действий является бедный район Петербурга. Перед нами открывается картина жизни задавленных реальностью Мармеладовых. Спивается от бесцельной жизни и горя чиновник Мармеладов. В нищете умирает и его жена Екатерина Ивановна. А Соня вынуждена торговать своим телом, чтоб спастись от голодной смерти. Дуня, сестра Раскольникова, желая помочь брату, готова выйти замуж за Лужина, к которому испытывает отвращение. Сам же Раскольников совершает преступление, причина которого кроется в расслоении общества. Герои Достоевского протестуют против несправедливости в мире. Он доказывает, что души бедных «маленьких» людей могут быть прекрасными и полными доброты, но сломленными тяжёлыми жизненными условиями.

Таким образом, проблема «маленького» человека, поднимавшаяся писателями XIX века, не менее актуальна и сегодня, когда таких людей с пустой жизнью, рутинной работой и скудным духовным миром огромное множество, и, в основном, это результат воздействия на них общества.

Обновлено: 2018-03-05

Внимание!
Если Вы заметили ошибку или опечатку, выделите текст и нажмите Ctrl+Enter .
Тем самым окажете неоценимую пользу проекту и другим читателям.

Спасибо за внимание.

Николай Васильевич Гоголь писатель, о творчестве которого можно говорить бесконечно. Он был талантлив и непосредственен. Диапазон его был безграничен. Каждая книга пропитана тонким юмором, патриотизмом, национальным колоритом, а может даже и жуткой фантастикой, которая наводит ужас. У Гоголя найдутся рассказы для разных возрастов, поэтому мы и знакомы с его творчеством с ранних лет.

Творчество Гоголя имело огромное значение для развития русской литературы, а его заслуги перед русским народом безмерны.

Он стал основателем целого направления в русской литературе, которое называлось «натуральной школой», оказал большое влияние на развитие творчества многих русских писателей, а его творчество и в наше время вдохновляет русских композиторов и художников.

На протяжении всей своей деятельности Н.В. Гоголь поднимал много важных тем в своих произведениях это и обычные житейские повседневности, заурядные явления действительности, обличал самодержавно-крепостнический строй и сочувственно изображал «маленьких людей» в повестях.

Кто же такой «маленький человек» спросите вы? Это тип литературного героя, который возник в русской литературе с появлением реализма, то есть в 20-30 годах XIX века. Это обычный невыдающийся, бедный, незнатный человек, который занимает определённое место в жизни и обычно становится объектом насмешек и унижений со стороны более знатных по чину людей. Такие люди ощущают свое бессилие и всеми силами стараются скрыться от окружающего и жить в своем маленьком мире. Но они вследствие какого-либо произошедшего потрясения в их жизни становятся способны на бунт.

Первым, кто написал о таких людях, был А.С.

Пушкин в повести «Станционный смотритель». К этому же направлению принадлежали Ф.М. Достоевский и его «Преступление и наказание», А.П. Чехов «Человек в футляре», А.И. Куприн «Гранатовый браслет» и многие другие. Среди них также был Николай Васильевич Гоголь и его повести «Шанель», «Повесть о капитане Копейкине», «Нос», «Портрет», «Невский проспект» и наиболее трагическая повесть цикла «Петербургские повести» - «Записки сумасшедшего».

«Записки сумасшедшего» написаны в виде дневника, который якобы ведёт мелкий чиновник Аксентий Поприщин. Он довольно непривлекательный, образованный, но малокультурный служащий департамента, где его обязанности сводятся в основном к очиниванию перьев для «его превосходительства» директора. Это человек самого низкого звания, но мечты его наоборот велики и недосягаемы. Его мечта это находиться в кругу светских людей, и быть с ними на равных. Он влюбляется без памяти в дочь директора, но он настолько боязлив, что узнать о ней по- больше он захотел от ее собачки Меджи. Когда же Аксентий узнает о ее свадьбе и видит косые взгляды от Софии и Меджи, впадает в ярость. А когда спустя пару дней догадливый начальник узнает об этом, отругав, говорит, что «он – сорокалетний нуль, у которого нет ни гроша за душой – вздумал волочиться за директорской дочкой». Следующей его апатией стала мысль о том, почему же все достается высшим чиновникам, а не ему и становится, убежден в то, что он испанский король. Таким образом, чувства безысходности и обиды, неутолённое честолюбие в соединении с несчастной любовью доводят Поприщина сначала до нервного расстройства, а потом и до форменного сумасшествия.

«Повесть о капитане Копейкине» это еще одно произведение Николая Васильевича, в котором он раскрывает образ «маленького человека» и его взаимоотношения с верховной властью. Капитан Копейкин это офицер, потерявший на войне 1812 года ногу и руку. После войны он - инвалид был оставлен без средств существования, поэтому вскоре отправляется в Петербург и просит милости у государя. В городе он попадает на прием к вельможе, который является в повести представителем все той же высшей власти. Вельможа на первый раз отнёсся к нему благосклонно и велел «понаведаться на днях», но это повторялось снова и снова. Приходя изо дня в день к вельможе, инвалид Копейкин не смог взять свою заслуженную пенсию. Гоголь показывает нам довольно трагичный финал этой истории. Копейкина, разочаровавшегося в помощи государства, садят в тележку и везут неизвестно куда, где он со временем образует свою шайку разбойников. Таким образом, Гоголь показывает, что герой взял жизнь в свои руки так, как мог это сделать.

Таким образом, Н. В. Гоголь в своих повестях показал нам образ «маленького человека». Рассказал нам о том, что это человек невысокого социального положения, с мелочными желаниями и потребностями все же остается доброй личностью, никому не делающей зла, безобидной. Но с такими людьми высшее общество не желает считаться, поэтому всеми способами оставляет незамеченными их потребности. «Маленький человек» всегда теряется в толпе, так как ничем особенным не привлекает свое внимание. Он слишком обычен и незаметен. Но все же такой герой не так прост, как кажется на первый взгляд. Автор в каждого своего такого персонажа закладывает ранимый характер и душу. И если его довести до отчаяния будет способен противостоять против всего. Но как бы не был силен такой человек в порыве гнева, он всегда «ломается», что приводит либо к сумасшествию, либо к смерти.

«Маленький человек» - тип литературного героя, обычно мелкого чиновника, который становится жертвой произвола властей или жестоких жизненных обстоятельств. Царская несправедливость и жестокое время заставляли «маленьких людей» уходить в себя, замыкаться, становясь предметом насмешек более удачливых коллег, они жили незаметно и незаметно умирали, а порой сходили с ума. Но именно такие герои, испытав сильное потрясение, начинали взывать к справедливости и даже бороться против сильных мира сего.

Первыми были герои А. С Пушкина : Евгений из поэмы «Медный всадник» и Самсон Вырин из повести . Но именно герои произведений Гоголя , особенно его «Петербургских повестей», по праву считаются воплощением такого типа. Ф. М. Достоевский после скажет: «Все мы вышли из гоголевской «Шинели» , имея в виду, что русские писатели, включая самого Достоевского, будут обращаться к этой теме постоянно, а герои Гоголя станут образцом для подражания.

Сам Гоголь, оказавшись в Петербурге, был потрясен величием города, встретившего молодого человека неласково. Он столкнулся с миром социальных катастроф. Увидел блеск и нищету столицы, за парадным фасадом которой торжествует пошлость и гибнут таланты. Герои Пушкина после столкновения с Петербургом сходили с ума.

В «Петербургских повестях» Гоголя желание «маленького человека» обрести достоинство ведет к бунту и освобождению призрачных сил, что делает этот цикл фантастическим. Критики признают, что весь цикл повестей - выражение негодования против трагической неустроенности жизни и против тех, кто ее опошлил, сделал бесчеловечной и невыносимой.

В «Записках сумасшедшего» повествование ведется от лица мелкого чиновника Поприщина. Сидя в кабинете директора департамента, он очинивает перья и ведет записи, мечтая жениться на его дочери и сделать карьеру. Подслушав разговор двух собачек Фидель и Меджи (фантастика есть во всех повестях этого цикла), он узнает об их переписке и, завладев бумажками, узнает всю подноготную своего начальника и его дочери. Он потрясен: почему так несправедливо устроен мир? Почему он, Аксентий Поприщин, в свои 42 года всего лишь титулярный советник?

В его воспаленном сознании возникает мысль о том, что он может быть кем-то другим, но вслед за безумием растет и его человеческое достоинство. Он начинает смотреть на мир по-другому, так как отказывается от рабского пресмыкательства перед так называемыми «хозяевами жизни». Он вдруг начинает считать себя королем Испании, что дает ему право не вставать перед начальством и даже подписываться Фердинандом VIII. Поприщин ясно представляет, как «вся канцелярская сволочь», включая директора, будет униженно сгибаться перед ним. Заканчивается этот демарш психушкой, где его записи окончательно теряют всякий смысл, но повесть раскрывает остроту социального конфликта.

Повесть «Шинель» описывает не просто случай из жизни «маленького человека» Акакия Акакиевича Башмачкина. Вся жизнь героя предстает перед читателем: он присутствует при его рождении, наречении его именем, узнает, где он служил, почему так необходима ему шинель и отчего он умер. Герой живет в своем мирке, где ничего не происходит. Если бы не случилась в его жизни невероятная история с шинелью, о нем и рассказать было бы нечего.

Акакий Акакиевич не стремится к роскоши: пошив новой шинели - жизненная необходимость. Мысль об обновке наполняет новым смыслом жизнь героя, отчего даже меняется его внешность: «Он сделался как-то живее, даже тверже характером». Когда он достиг предела своих мечтаний, произведя фурор среди коллег, постоянно издевавшихся над ним, шинель крадут. Но не это становится причиной смерти бедного Башмачкина: «значительное лицо», к которому обращается за помощью чиновник, «распекает» его за неуважение к начальству и выгоняет прочь.

Так исчезает с лица земли «существо, ни для кого не интересное», ведь даже смерти его никто не заметил. Финал фантастичен, но восстанавливает правосудие. Призрак бывшего чиновника срывает шинели с богатых и знатных особ, а Башмачкин поднимается на небывалую высоту, преодолев убогие представления о чине.

• «Портрет», анализ повести Гоголя, сочинение
• «Мертвые души», анализ произведения Гоголя