Алёна, вы можете представить себя в нескольких словах?

Меня зовут Алёна Ковалёва. Мне 17 лет. Я родом из Санкт-Петербурга, Россия. В прошлом году я стала студенткой Вагановской Академии, после окончания семи классов. (Алена объясняет систему обучения, которая недавно была изменена. Раньше учились девять лет: семь лет – полное среднее профессиональное образование и два года ­– высшее. Теперь получение высшего образования занимает три года, из которых один год – тренинг, после чего студенты могут идти работать в театры, доучиваясь два года по свободному графику).

У кого вы учитесь в Академии?

Мой педагог в Академии – Юлия Касенкова. Но в Лозанну я приехала с Ириной Ситниковой, профессором Академии, которая преподаёт у другой участницы конкурса (Лаура Фернандес-Громова).

Академия посоветовала вам принять участие в Prix de Lausanne или это было ваше собственное желание?

На самом деле, я уже подавала заявку в прошлом году, но по определённым обстоятельствам не смогла принять участие в конкурсе. Поэтому в этом году я поговорила со своими педагогами и ректором, и они дали мне своё согласие. Конечно, каждый приезжает в Лозанну с надеждой победить в конкурсе или, по крайней мере, чтобы показаться, но для меня самое главное – это получить опыт и поработать с новыми педагогами. Преподаватели здесь другие, чем в нашей Академии.

Была ли у вас возможность поговорить о конкурсе с прошлогодними кандидатами – Еленой Соломянко и Дмитрием Задорожним?

Да! Елена сейчас работает в театре (МАМТ в Москве), но мы говорили о конкурсе. Для неё это был положительный опыт, и она дала мне несколько советов.

Какие вариации вы исполняете? И почему их выбрали?

В классике я исполняю вариацию Гамзатти из «Баядерки», а в современном танце – вариацию из «Весны священной» Ричарда Верлока. Выбор вариаций – это был компромисс между моими педагогами, но инициатива всё равно исходила от меня. Я думаю, технически вариация Гамзатти мне подходит. Мне очень интересно создать образ этой гордой принцессы. Вариация содержит довольно сложные элементы, но она очень эффектна на сцене. Что касается современной вариации, то первым для меня была музыка Стравинского, которая мне очень близка. Эта музыка очень близка русской душе! Мне также было интересно погрузиться в этот дикий мир, мир до цивилизации. Это также немного напоминает жуткий танец Избранницы. Танец, где всегда нужно быть начеку, потому что за ним опасность, и ждет смерть. Очень интересно создать такой мир на сцене.

Алёна Ковалёва, вариация Гамзатти из балета "Баядерка" (отборочный тур).

Алёна Ковалёва, вариация из балета "Весна священная" (отборочный тур).

Как вы готовились к этим вариациям? И к конкурсу в целом?

Этот год у меня очень насыщенный, потому что это мой последний год – год окончания Академии. Традиционно у нас всегда серия выступлений в «Щелкунчике» перед Новым годом. Поэтому мы начали подготовку после Нового года. У нас не было времени репетировать раньше. Я готовилась в течение двух недель, предшествовавших конкурсу. И в течение этого времени я полностью была погружена в подготовку к конкурсу.

Вы танцевали Машу – ведущую роль – в «Щелкунчике»?

Я очень высокая, и мы не нашли для меня партнера (смеется). Это не проблема в Мариинском театре, но в школе – да! Я танцевала соло в восточном танце и была в четвёрке в вальсе. А также исполняла ведущую роль в «Фее кукол» – это была премьера Академии.

Отличаются ли уроки классики в Лозанне от того, к чему вы привыкли к Академии?

Да. Конечно, здесь та же основа. Но связки, последовательность движений, которые отпечатываются в теле - всё это другое. Это интересно, потому что позже в театре нам придётся работать с разной хореографией. Это также хорошо, потому что заставляет работать мозгами, заставляет быстро соображать.

Каково ваше прошлое? Как вы познакомились с танцем?

В моей семье нет танцовщиков. Моя мама думала – хорошо, чтобы я танцевала – для тела, для спины, чтобы научиться быть изящной. Я начала ходить на уроки в частной школе. Затем мне предложили пойти на подготовительные курсы в Академию Вагановой. Мне было шесть, и когда я пришла, то увидела, как люди плакали, все это меня немного шокировало. Мне было страшно, но в итоге меня приняли. Я ходила на курсы и постепенно стала получать удовольствие от танца. Эти подготовительные курсы длились три года, а потом в десять лет я поступила в Академию, где и продолжаю учиться.

О чем вы мечтаете после школы? Хотите присоединиться к Мариинскому театру?

Я еще не знаю. Конечно, Мариинский дорог моему сердцу. С малолетства я знаю эту сцену, и сейчас мы танцуем на ней. Но я бы хотела найти театр, который был бы заинтересован во мне, в моей личности. Я хочу, чтобы кто-нибудь нашёл во мне что-то особенное, что позволило бы мне расти дальше.

Вы не боитесь затеряться в кордебалете?

Нет, не боюсь. Но я хочу, чтобы в театре, куда я приду, люди действительно хотели бы работать со мной.

Есть ли балеты или роли, о которых вы мечтаете?

В классическом балете – конечно, «Лебединое озеро», еще я хотела бы станцевать в балете «Юноша и смерть».

Есть ли балерины, которые вам нравятся, которые вас вдохновляют больше всего?

Ульяна Лопаткина!

Источник и оригинал интервью на французском языке: dansomanie.net 5 февраля 2016 г.
Фото: Грегори Батардон и sophia (dansomanie.net)

В Мариинском театре стартовал фестиваль балета, среди самых ожидаемых событий которого - балет "Медный всадник" и вечер "Диана Вишнева. Посвящение педагогу". Петербургская прима устраивает его в честь Людмилы Ковалевой, с которой связана вся ее профессиональная жизнь, начиная с учебы в Академии русского балета имени Вагановой.

Петербург впервые увидит на этом вечере недавнюю премьеру Дианы Вишневой - балет голландского классика Ханса ван Манена "Live". В дивертисменте будут танцевать ученицы Людмилы Ковалевой разных лет: представляющие Мариинский театр Софья Гумерова и Кристина Шапран, прима-балерина Большого театра Ольга Смирнова, звезда Венской Штаатсопер Ольга Есина и другие. Накануне вечера Диана Вишнева ответила на вопросы обозревателя "РГ".

Вашей известности позавидует любая балерина. И при этом вы продолжаете постоянно профессионально развиваться, не боитесь и рисковать. Что вас стимулирует?

Диана Вишнева: В жизни и карьере каждый индивидуален. В моем случае жажда творчества, любопытство с детства по сей день никуда не делись. Начиналось все со школы, с преподавателей. Надо учитывать, что я училась в лучшей балетной школе, пришла в лучший театр, каждый директор был личностью - Константин Сергеев, Игорь Бельский, не говоря о плеяде педагогов: Дудинская, Зубковская, Кургапкина. Атмосфера невероятно формирует.

Сейчас все поменялось, начиная со взаимоотношений между учеником и педагогом. Тогда был единственный мастер, который формировал взгляды, вкусы, мнение класса и которому ученики верили беспрекословно. Будучи ученицей, я получила признание на конкурсе Prix de Lausanne, который выиграла в 17 лет. Но этот успех и в школе, и в театре расценивался неоднозначно. Через два года я получила премию "Божественная", инициатором ее вручения был Сергей Данилян, продюсер и менеджер из Америки.

А в России официальное звание народной артистки мне присвоили только в 2007 году. Так что признание пришло с Запада, и оно шло не в ногу с моим развитием.

В театре вы дебютировали еще до того, как окончили Вагановскую академию. Тогда ваш успех в "Дон Кихоте" вызвал и восторги, и опасения: не сломает ли это ученицу. Как сейчас вы оцениваете тот опыт?

Диана Вишнева: Это предложение я получила от Олега Виноградова (тогдашнего главного балетмейстера Мариинского театра) после Лозанны. Мой педагог тогда сказала, что это невозможно. Но Олег Михайлович решил: "Почему невозможно? Вы сначала попробуйте подготовиться, а потом скажете, возможно это или нет". Из зала мы тогда не выходили до ночи. Работали не над техникой, не над фуэте или прыжками, а над элементарным - как вообще выйти на большую сцену и сделать по ней шаг, как существовать рядом с опытными артистами.

Сейчас я понимаю, что это был риск. Можно было надорваться - психологически, физически. И в принципе это меня действительно внутренне надломило, потому что требования ко мне были, как к зрелой танцовщице. Но мне с детства ставили задачи, которые казались невыполнимыми. Я по этому пути иду всю жизнь. В "Дон Кихоте" нужно было перепрыгнуть через себя и через стереотипы людей. В Лозанну ведь я тоже приехала, ничего не зная о современном танце. А там был урок модерна перед жюри, нужно было владеть им, иметь подготовленное для этого тело. Но у меня включился какой-то неведомый ресурс: любопытство, амбиции, - все это и сейчас меня саму завораживает и движет вперед.

Все эти годы у вас не прерывалась связь с вашим школьным педагогом. В какой мере это личные отношения, в какой профессиональные?

Диана Вишнева: Это история целой жизни двух людей. Людмила Валентиновна, как педагог, росла со мной, выраставшей как балерина. Я была в ее первом выпуске. Она взяла наш класс на втором году обучения. Каждый год мы боялись, что нас у нее могут забрать, потому что у нее еще не было большого опыта. Но Людмила Валентиновна довела нас до конца. Вечер-посвящение, который я устраиваю в ее честь 1 апреля в Мариинском театре, она заслужила педагогическим талантом и многолетним трудом. Я благодарна, что могу сделать ей такой подарок и собрать ее лучших учениц, которые разбросаны по всему миру и держат серьезный репертуар.

Но Людмила Валентиновна Ковалева для меня не только педагог. Наша работа переросла в сотворчество, обмен идеями, поиск линии образов. В ее памяти очень много эталонных исполнений - Аллы Шелест, Аллы Осипенко, Галины Мезенцевой. Ее воображение питали Барышников, Макарова, Колпакова, с которыми впоследствии я встретилась и подружилась в Америке. Весь свой опыт, воображение, вкус она стремилась передать мне. О технике не имеет смысла говорить: конечно, она не пропускает ни одну невыворотную пятку. Но сконцентрированы мы были на другом: она, как режиссер в драмтеатре, занималась со мной драматургией - выстраиванием воображаемых историй. Это была уникальная творческая лаборатория. Подход, который мы выработали в процессе подготовки классических спектаклей, я так и использую в сотрудничестве с хореографами.

Ковалева не разочарована тем, что вы все глубже погружаетесь в современную хореографию?

Диана Вишнева: Так ведь это она прививала мне вкус к ней! Она показывала первые появившиеся кассеты со спектаклями Матса Эка. Его "Жизель" произвела на меня такое впечатление - я поняла, что не готова выйти в классической версии, над которой тогда работала. Но при всем обожании Матса Эка я понимала, что в 20 лет тело еще не готово, оно для меня еще не настолько познанный объект, чтобы давать ему такие нагрузки. За современную хореографию нужно браться созревшей балериной. И я понимала, что Людмила Валентиновна останется моим мастером, но рядом еще появятся люди, которые увидят меня по-другому, раскроют и разовьют по-новому.

Кто же эти люди?

Диана Вишнева: Когда я заканчивала школу, было ясно, что в Мариинский театр я попадаю автоматически. О ролях мне тоже волноваться не приходилось - мне их давали. Меня вели семимильными шагами, без перерывов и простоев. Мой приход в Мариинский театр совпал с появлением нового руководства и новых идей, нового репертуара. Для меня 1990-е годы - это освоение классического репертуара, когда я буквально жила в театре, не подозревая о том, что происходит вокруг, в политике, экономике...

И в то же время в театре появились затертые кассеты с балетами Ролана Пети, Макмиллана, их спектакли вошли в репертуар. Потом приехал Ноймайер. Академическим театрам сам бог велел танцевать его балеты - он очень близок классике. Джон предложил мне участвовать в новой постановке на музыку Шнитке, которую он делал специально для нас. Я сразу почувствовала, что в работе он уникален. Поэтому пришла к нему и попросила разрешения участвовать еще в двух других балетах, которые Ноймайер переносил к нам. Он сказал: "Диана, это невозможно, вы надорветесь". Но когда увидел мои горящие глаза, услышал мои аргументы, - понял, что нельзя не дать мне возможность попробовать. А дальше все зависело от меня: как успеть подготовить три балета, когда у всех было по одному. У меня получилось.

После Ноймайера у меня появилось огромное желание танцевать Бежара. Его спектаклей не было в Мариинском театре, поэтому я самостоятельно поехала в Лозанну и там с ним познакомилась. Тогда ничего не получилось - но потом мы встретились и поработали в Берлинском Штаатсбалете.

После этого в моей жизни появились и Пина Бауш, и Марта Грэм, и Матс Эк… Я думаю, самое важное как раз - чтобы все случалось правильно и вовремя.

Прима-балерин Большого и Михайловского театров, Венской и Киевской опер, на примере выпускниц Вагановского училища иллюстрирует, как непросто складываются взаимоотношения конституции, рациона и нагрузок.

Балетному артисту, по большому счету, нет необходимости специально следить за весом, и дело тут не только в том, что огромные нагрузки сжигают весь лишний жир, - просто в хореографические училища изначально берут тех, кто скорее всего не потолстеет, когда вырастет. Мы давно научились понимать это по массе различных признаков. Сегодня родители зачастую отдают детей в секции гимнастики года в три-четыре, чтобы подготовить их к поступлению в Академию русского балета имени Вагановой, а принимают в нее чаще других - тех, у кого есть природные данные. Больше всего я жалею талантливых девочек, у которых все прекрасно получалось, но в 15–16 лет они вдруг сильно отстают в росте от сверстниц или безнадежно поправляются - и теряют положение первых учениц. После такого колоссального отбора по физиологическим характеристикам в театр попадают почти исключительно те, кто генетически предрасположен к худобе. Случаются и исключения, но когда балерина никак не способна справиться с лишним весом, помочь могут, как ни странно, роды - после них нередко происходит полная перестройка организма.

Каторжный труд, конечно, тоже способствует сохранению фигуры. Так, уже дети в Академии Вагановой занимаются балетом минимум пять часов день, у артиста кордебалета в театре утро начинается с урока классики с девяти до одиннадцати, продолжается репетицией с полудня до трех, затем в шесть вечера он начинает готовиться к спектаклю, который продолжается до десяти-одиннадцати часов вечера. И так каждый день с одним выходным в неделю. У солиста или корифея график более свободный: они приходят на свой урок к одиннадцати утра, затем отправляются на репетицию с педагогом, и спектакль у них далеко не каждый вечер. Но в сегодняшнем Мариинском театре с его уже четырьмя сценами, включая Приморский театр оперы и балета, мало кому приходится простаивать без работы.

Разумеется, вернувшись домой после такого изматывающего дня, артисты едят как нормальные люди - обильно и сытно. Очень многие балетные обожают сладкое. Что касается меня, то в молодости я совсем не была худышкой, могла себе позволить и булки, и выпечку, которые сейчас мне есть просто не хочется. Я вообще не ограничиваю себя в еде: овсяная каша с бананом, яблоком или киви на завтрак, на обед и ужин - отварная картошка, помидоры с оливковым маслом, овощной суп с индейкой. Уже несколько лет я «болею» огурцами - употребляю их в любом виде и в любом количестве. Но я скорее интуитивно питаюсь правильно: придерживаюсь раздельного питания до такой степени, что даже огурцы никогда не смешиваю с помидорами, не использую никакие соусы или майонез - хочу чувствовать настоящий вкус продуктов. Если уж жарю яичницу, то без всякого бекона или сыра, если пью кофе, то без молока, если чай, то без сахара или конфет. И очень многие блюда готовлю в пароварке.

Балет сегодня очень популярен среди взрослых. Например, ко мне на уроки в Японии приходили ученицы сорока, пятидесяти лет и даже старше - конечно же я давала им разумные нагрузки, чтобы они ничего себе не сломали. Эти женщины с такой отдачей занимались, такими влюбленными глазами на меня смотрели, что я просто не могла им сказать: «Да пойдите вы лучше побегайте!» Я понимаю, что им очень нравится ощущение причастности к искусству, к некоему балетному священнодействию, но, на мой взгляд, обычный фитнес гораздо больше помогает похудеть или поддерживать себя в форме.

Я, с тех пор как оставила сцену Кировского, ныне Мариинского театра в 1981 году, никогда не занималась балетным классом - мне достаточно просто показывать движения ученицам. Как-то пару лет я обливалась холодной водой, некоторое время плавала в бассейне, но сейчас все эти увлечения прошли. С тех пор как у меня появилась собака породы джек-рассел, я выгуливаю ее не по пятнадцать минут, а по часу утром, днем и вечером. Люблю лес, но полноценно отдыхаю только на море или озере - могу подолгу плавать или бегать по песку.

N.B. Людмила Валентиновна, без тени кокетства сообщившая в интервью, что ест все подряд, угадала все остроактуальные направления мысли велнеса. Огурцы, можно сказать, его святой Грааль -

М еня выгуляли на балет, за приятное общение ヅ
Оказалось, что в этот вечер дают тройчатку George Balanchine - не самый лучший материал для того, чтобы проинспектировать положение дел в балетной труппе Большого театра.

В последнее время из резервации «друзей балета» доносятся ужасные слухи по самым разным поводам и главным яблоком раздора оказалась артистка Янгуразова, которая без их рекомендации прорвалась в Балерины. Тут уж на орехи досталось всем, вплоть до «добро пожаловать махархасаныч» . Можно ли себе такое безорбразие представить, когда на том же форуме, чтобы получить «очередное звание» надо, типа, от корды пройти по всем этапам, подлизывая и подмазывая / ругаясь и оплёвывая, для того, чтобы совет модераторов утвердил кандидатуру.
А тут?! - Наглость просто неслыханная!
Cпасти театр во мнении истинных ценителей балета может ловкий ход, который предприняла лучшая половина гендиректора, дав согласии прийти на заклание в Бахру и пообщаться, скорей всего, на все ту же вечную тему — доколе ГАБТ будет работать на спекулей всех мастех, т к ремешки во второй тысяче, надетые на явившегося к 5-ти утра балетомана, врядли дадут ему право бюджетно посетить вожделенный «Щелкунчик» с пока еще не примами Тихомировой или Кретовой.

Приятный вечер им. Баланчина в зеленом цвете мною не был проинспектирован и что там происходило рассказать не смогу. Тем более, что между нами, любителями балета, говоря, Изумруды - скучища смертная и никакая даже супер романтическая étoile это действие не оживит никогда. Оно на подпевке .

Ч то касается Рубинов, мимо которых не прошла ни одна кривоногая балерина мира, пришлось охватить взглядом.
И вот что приходится констатировать—в этом флотском борще плавают обломки кораблекрушения

Маски удовольствия и глубокого и полного удовлетворения на лицах исполнителей почему-то не вызывали доверия…
Почему-то именно в этом произведении раскрылась вся тяжесть и неприятность труда балетных артистов. Необходимость высоко задирать ноги, держать темпоритм, принимать идиотские позы с не менее идиотским оскалом - кому ж это легко?!ヅ
Смотреть тоже непросто, это надо еще иметь характер и кураж, которого у меня давно нет . Ну, да, интересно конечно, когда у танцовщицы такой размер ноги, как у Париенко … тут можно подумать на тему, а что было бы с АлексанСергеичем , если бы он увидел такую красоту..? Не иначе, как инфаркт микарда ヅ
✑ Все понятно, любая труппа, а тем более труппа БТ, нуждается в смене поколений.
Понятно, что каждое следующее поколение хуже предыдущего, но не до такой же степени …

Собственно, про Рубины пора заканчивать, п ч если взяться развозить про стиль исполнения , про который, похоже ни сном / ни духом, ни исполнители / ни педагоги, то на Бриллиантах буквы закончатся. А именно в них дебютировала выпускница вагановского училища Алёна Ковалева , (должна была в паре с Козловым, но он слился; вместо него вышел Волчков )

Алёна Ковалева - Александр Волчков

То, что кордебалет нарядился в перчатки, тем самым (наверное) подчеркивая имперский стиль самого дорогого камня в короне балетной трёшки, особого блеска и шарма артисткам не добавило. И все дальнейшие действия кордебалета и 4-ки солистов являли собой достаточно индифферентное отношение ко всему тому, что сочинил Мистер Би . Балет идет давно, особо следящих нет за ним, судя по всему, и вполне справедливо основной интерес был связан с главной солисткой.
. Если сравнивать этот дебют с дебютом еще одной из СПб , в свое время просто таки затребованной бывшим худруком на столичные подмостки,— ну так их рядом не поставить.
В Ковалёвой конечно еще чувствуется выпускница , но там все данные в разы интереснее, чем было когда с кем-то . Хорошая форма, красивое привлекательное лицо; по первому выступлению в таком балете можно судить о музыкальности, которая несомненно есть, о танцевальной кантилене, о чистоте линий и красоте поз - всего того, чего не помню когда последний раз дебютировало в прославленной труппе.
Вероятно еще, что удачно выбран спектакль для первого балеринского выступления - балет одноактный, не оч сложный и данные хорошо ложатся на сочинение Баланчина.
Т ч махархасаныч административно выступил вполне достойно.

Награды

В 2018 г. была удостоена учрежденного журналом «Балет» приза «Душа танца» (номинация «Восходящая звезда»).

Биография

Родилась в Санкт-Петербурге. В 2016 г. с отличием окончила петербургскую Академию русского балета им. А.Я. Вагановой (педагог Юлия Касенкова) и была принята в балетную труппу Большого театра. Педагогом-репетитором артистки является Ольга Ченчикова.

В репертуаре - соло в Восточном танце, Вальс в балете «Щелкунчик» П. Чайковского (хореография В. Вайнонена), Кукла Японка и заглавная партия в балете «Фея кукол» И. Байера (хореография Н. и С. Легат, редакция Н. Цискаридзе), солистка в картине «Волшебные сады Наины» из оперы «Руслан и Людмила» М. Глинки (хореография М. Фокина, редакция Н. Цискаридзе) и др.

Репертуар

2016
три дриады («Дон Кихот» Л. Минкуса, хореография М. Петипа, А. Горского во второй редакции А. Фадеечева)
ведущая партия в «Бриллиантах» (III части балета «Драгоценности») на музыку П. Чайковского (хореография Дж. Баланчина)
большой классический танец («Баядерка» Л. Минкуса, хореография М. Петипа в редакции Ю. Григоровича)
подруги Армиды («Пламя Парижа» Б. Асафьева в постановке А. Ратманского с использованием хореографии В. Вайнонена)
три лебедя («Лебединое озеро» П. Чайковского во второй редакции Ю. Григоровича, использованы фрагменты хореографии М.Петипа, Л.Иванова, А.Горского)
вторая вариация в картине «Грезы Раймонды» («Раймонда» А. Глазунова, хореография М. Петипа в редакции Ю. Григоровича)
финальный вальс и апофеоз («Щелкунчик» П. Чайковского, хореография Ю. Григоровича)

2017
Балерина («Этюды» на музыку К. Черни, хореография Х. Ландера)
Мирта («Жизель» А. Адана, хореография Ж. Коралли, Ж. Перро, М. Петипа в редакции Ю. Григоровича) – дебют состоялся во время гастролей театра в Японии
Одетта-Одиллия («Лебединое озеро»)
«Парижский вальс», «Папарацци» («Нуреев» И. Демуцкого, хореография Ю. Посохова, режиссер К. Серебренников) – участница мировой премьеры балета
Мирей де Пуатье («Пламя Парижа»)
Повелительница дриад («Дон Кихот»)

2018
фрейлины, Фея Сирени («Спящая красавица» П. Чайковского, хореография М. Петипа в редакции Ю. Григоровича)
Княжна Сорокина, балерины («Анна Каренина» на музыку П. Чайковского, А. Шнитке, Кэта Стивенса/Юсуфа Ислама, хореография Дж. Ноймайера)
Никия («Баядерка»)
Раймонда («Раймонда»)

2019
Жена рыбака («Дочь фараона» Ц. Пуни в постановке П. Лакотта по М. Петипа)
Балерина («Парижское веселье» на музыку Ж. Оффенбаха/ М. Розенталя, хореография М. Бежара) – первая исполнительница в Большом театре
солистка II части («Симфония до мажор» Ж. Бизе, хореография Дж. Баланчина)
Мирта («Жизель» в редакции А. Ратманского)

Распечатать