«Могучая кучка» — творческое содружество, которое сыграло большую роль в русской музыкальной культуре. Оно состояло из , в произведениях которых отражались передовые идеи популярного в то время демократического движения. Члены «Могучей кучки» считали себя последователями великих мастеров – А.С. Даргомыжского и . В 1860-х годах все страну охватил демократический подъем, вся интеллигенция боролась за прогрессивные идеалы — как в общественной жизни, так и в культуре.
- В литературе появляется журнал
- в живописи –
эти группы людей противопоставляют себя официальным, классическим обществам. «Могучая кучка» также становится своеобразным антагонистом академической рутины.
Главный лозунг – не отрываться от жизни! Главное в музыке – национальная направленность!
Состав «Могучей кучки» практически не менялся за все время её существования: основными членами были М.А. Балакирев, Н.А. Римский-Корсаков и Ц.А. Кюи.
Все эти яркие, выдающиеся, талантливые люди однажды встретились и, увидев друг в друге единомышленников, объединились в музыкально содружество, получившее название «Балакиревский кружок», а позже – «Могучая кучка», или «Группа пяти». Идейным вдохновителем был Владимир Васильевич Стасов, музыкальный критик – фактически, он являлся шестым членом «Могучей кучки», хоть и не был композитором. Он же дал содружеству и название – в своей статье «Славянский концерт г. Балакирева». Сами члены Балакиревского кружка ввели такое понятие, как «Новая русская музыкальная школа» . Свои идеи они несли в народ: в качестве просветительской деятельности композиторы «Могучей кучки» образовали бесплатную музыкальную школу.
Принципы и особенности творчества композиторов «Могучая кучка»
В творчестве всех пятерых преобладают народные, сказочные мотивы, часто встречаются сюжеты из истории России – композиторы постоянно ищут нравственные идеалы в исконных началах. В связи с этим, важнейшей опорой для них была народная песня (и русская, и восточная) – они собирали старинные крестьянские напевы, в которых видели корни национального русского мышления. Далее мотивы обрабатывались и воплощались в их творчестве. Кроме того, Балакирев и Римский-Корсаков собрали песни в отдельный сборник – «Сорок русских народных песен» (1860).
Что касается интонационной выразительности, «кучкисты» опирались на творчество Александра Сергеевича Даргомыжского. В его операх «Каменный гость» и «Русалка», как считали члены содружества, наиболее точно и ясно выражаются идеи, «слова». Даргомыжский, как и Глинка, был для них отцом-основателем музыкальной культуры России.
Практически всем произведениям «кучкистов» свойственны:
- размах,
- большие размеры,
- эпическая широта.
В камерном же творчестве ярко проявил себя только Бородин. Однако в фортепианной литературе выделились Балакирев («Исламей») и Мусоргский («Картинки с выставки»).
Главным противником «Могучей кучки» была академическая школа, а особенно – Петербургская консерватория, которую возглавлял в то время А.Г. Рубинштейн. Члены содружества критиковали «консерваторов» за то, что те слишком тщательно следуют традициям и не признают других путей развития музыки в России, в том числе и национально-народных. Однако со временем конфликт сглаживался, и в 1871 году Римский-Корсаков даже стал профессором Петербургской консерватории.
История содружества и его последователи
«Могучая кучка» распалась в средине 1870-х годов. Причин этому было много: как лежащих на поверхности (отстранённость Балакирева из-за душевного кризиса), так и более глубоких (творческие расхождения между «кучкистами»: например, Мусоргский и Балакирев сочли Римского-Корсакова перебежчиком и предателем). Это, в общем-то, неудивительно: такие гении не могли долго находиться в одной группе, каждому был необходим индивидуальный творческий рост.
Но с распадом «Могучей кучки» никуда не пропали их идеи – ещё многие русские композиторы создавали свои произведения под их влиянием. Благодаря Римскому-Корсакову, кучкистская деятельность стала активно развиваться в Петербургской консерватории. Появился «беляевский кружок», возглавлял который сам композитор. По словам Римского-Корсакова, «беляевский кружок» нельзя считать абсолютным продолжателем «балакиревского кружка», ведь
«…кружок Балакирева соответствовал периоду бури и натиска в развитии русской музыки, а кружок Беляева - периоду спокойного шествия вперёд; «балакиревский» был революционный, «беляевский» же -прогрессивный…».
Среди композиторов, творящих на рубеже веков, продолжателями традиций «Могучей кучки» можно по праву считать Александра Глазунова, Анатолия Лядова, Александра Гречанинова и многих других.
Значение «Могучей кучки» для русской музыки и культуры
Сложно переоценить музыкальный вклад творчества «Могучей кучки» в русскую музыку.
В их операх впервые:
- стала ярко видна национальная характерность,
- появились размах и народно-массовые сцены.
Композиторы стремились к яркости, стремились донести до народа свои идеи через запоминающиеся образы и эффектные картины.
Произведения «Могучей кучки» или «великой пятерки» русских композиторов вошли в мировую музыкальную сокровищницу.
Вам понравилось? Не скрывайте от мира свою радость - поделитесьВоплощение в музыке русской национальной идеи было главной целью Балакиревского кружка, сложившегося в Санкт-Петербурге в 1850-60-е годы, позднее получившего название «Могучая кучка», состав которого практически не менялся.
Имя это «Новой русской музыкальной школе» (еще одно название) дал идейный вдохновитель - знаменитый критик В. В. Стасов (1824-1906).
Великая пятерка
Как возникло это творческое содружество, объединившее пятерых великих русских композиторов - М. А. Балакирева и Ц. А. Кюи, М. П. Мусоргского, А. П. Бородина и Н. А. Римского-Корсакого? Необходимо добавить, что в какой-то период «Могучая кучка» состав имела более расширенный. В нее входили менее известные широкой публике, особенно современной, композиторы А. С. Гуссаковский, H. H. Лодыженский и Н. В. Щербачёв. Они вышли позднее из Балакиревского кружка и вообще отошли от композиторской деятельности. Поэтому принято считать, что членами «Новой школы» были только пять композиторов, во Франции их так и называли - «Группа пяти», или «Пятерка». Сами основные члены кружка считали себя наследниками великих русских композиторов М. И. Глинки и А. С. Даргомыжского.
Приверженцы «русской идеи»
Это время в России связано с брожением умов, которое не обошло стороной творческую интеллигенцию. Постоянно вспыхивающие народные волнения заставляли прогрессивно мыслящих художников и композиторов обращаться к народной теме, изучать русскую народную музыку и духовные песнопения. Их объединяла идея реализация народно-эстетических принципов в музыке. Провозгласили ее глава могучей кучки М. А. Балакирев (1837—1910) и В. В. Стасов, выработавший общие идейно-эстетические позиции кружка. Они были единомышленниками и разделяли взгляды известных писателей-демократов 60-х годов. Это были патриоты, беззаветно любящие Россию, преданные «русской идее».
Русский талант
Композитором, более всего разделявшим их взгляды и последовательно внедрявшим их в жизнь, был Модест Петрович Мусоргский (1839—1881). Наиболее удаленным от остальных участников был Цезарь Антонович Кюи (1835—1918), хотя пришел он в группу первым. Этих пятерых композиторов объединяли не только регулярные встречи и беседы - они систематически собирали, изучали и систематизировали русский музыкальный фольклор с целью воплощения национальной самобытности в своих произведениях. Понятно, что сюжеты эти композиторы России брали из русской истории. А новаторство их распространялось и на форму музыкальных произведений, и на гармонию и ритмику.
Гениальные композиторы, талантливые публицисты
Их было немного, но они оказали огромное влияние не только на музыкальную жизнь России, но и на всю культуру. Поэтому так понятно название, данное им В. В. Стасовым, - «Могучая кучка». Состав этого вольного содружества объединял самых талантливых композиторов того времени, кроме П. И. Чайковского, с которым отношения у «Пятерки» были тесными, но сложными.
Свои взгляды эти композиторы России пропагандировали и в печати. Так, с 1864 года систематически публиковался Кюи, отстаивая свои взгляды и тенденции, которые во многом совпадали с позицией Балакиревского кружка. Так же много в периодических изданиях выступал и Бородин. А Римский-Корсаков регулярно излагал свои позиции и принципы, основополагающими из которых были народность и национальность музыки. Поэтому и тематика их творчества связана была только с Россией, ее историческим прошлым, древними верованиями, народными сказками и сказаниями.
Идеологический центр
«Могучая кучка», состав которой уже громко заявил о себе, создала Бесплатную музыкальную школу (1862 год), которая стала своеобразным центром не только просветительской деятельности, но и культурной жизни столицы.
Здесь собиралась прогрессивная общественность того времени - писатели и художники, скульпторы и ученые, взгляды которых были близки принципам композиторов. Музыканты же представляли и обсуждали здесь свои новые произведения.
Эрудированный, всесторонне одаренный, талантливый
Самым ярким и радикально настроенным «кучкистом» был Модест Петрович Мусоргский. Ради музыки он оставил службу в лейб-гвардии Преображенского полка. Это был эрудированный и блестяще образованный человек, свободно говоривший на нескольких европейских языках и прекрасно игравший на рояле. Кроме того, Модест Петрович обладал замечательным баритоном. Он был самым последовательным приверженцем принципов, декларируемых «Могучей кучкой», распад которой переживал очень болезненно и считал его предательством «русской идеи». Его великие оперы «Борис Годунов», «Хованщина», «Сорочинская ярмарка» выводят композитора в число величайших музыкантов России.
В последние годы жизни его новаторское творчество отторгалось не только академическими кругами, но и близкими друзьями - остальными членами «Могучей кучки». Композитор пил, последний и единственный его прижизненный портрет был сделан И. Репиным незадолго до смерти, которая настигла Мусоргского в военном госпитале Петербурга.
Гении долго не уживаются
Распалась «Могучая кучка» по нескольким причинам. Так, отстранился Балакирев, который переживал глубокий душевный кризис, ушел в Академию Римский-Корсаков, которого Мусоргский и Балакирев считали перебежчиком, хотя благодаря именно ему идеи «кучкистов» не пропали, а воплотились в творчестве композиторов-членов Беляевского кружка. У Бородина, кроме музыки, была еще и химия. Творчество «Могучей кучки» не просто оставило глубокий след в русской музыке, оно ее коренным образом изменило. В ней появилась национальная характерность, размах и народность (в произведениях было много народных сцен). Абсолютно все представители этого музыкального объединения, спаянные общей идеей, были людьми яркими и талантливыми. Творчество их пополнило сокровищницу не только русской, но и мировой музыки.
История создания «Могучей кучки»
Общее понятие о «Могучей кучки»
Случайно употребленное Стасовым в 1867 году выражение «могучая кучка» прочно вошло в жизнь и стало служить общепринятым наименованием группы композиторов, куда входили: Милий Алексеевич Балакирев (1837-1910), Модест Петрович Мусоргский (1839-1881), Александр Порфирьевич Бородин (1833-1887), Николай Андреевич Римский-Корсаков (1844-1908) и Цезарь Антонович Кюи (1835-1918). Часто «Могучая кучка» именуется «Новой русской музыкальной школой», а также «Балакиревским кружком», по имени её руководителя М.А.Балакирева. За границей эту группу музыкантов называли «Пятёрка» по числу главных представителей. Композиторы «Могучей кучки» выступили на творческую арену в период огромного общественного подъёма 60-х годов 19 века.
История создания Балакиревского кружка такова: в 1855 году в Петербург из Казани приехал М.А.Балакирев. Восемнадцатилетний юноша был чрезвычайно одарён в музыкальном отношении. В начале 1856 года он с большим успехом выступает на концертной эстраде в качестве пианиста и обращает на себя внимание публики. Особенно большое значение для Балакирева приобретает его знакомство с В.В.Стасовым.
Владимир Васильевич Стасов - интереснейшая фигура в истории русского искусства. Критик, ученый искусствовед, историк и археолог, Стасов, выступая как музыкальный критик, был близким другом всех русских композиторов. Он был связан самой тесной дружбой буквально со всеми крупными русскими художниками, выступал в печати с пропагандой их лучших картин и тоже был их лучшим советчиком и помощником.
Сын выдающегося архитектора В.П.Стасова Владимир Васильевич родился в Петербурге, образование получил в училище правоведения. Служба Стасова на протяжении всей его жизни была связана с таким замечательным учреждением как публичная библиотека. Ему довелось лично знать Герцена, Чернышевского, Льва Толстого, Репина, Антокольского, Верещагина, Глинку.
Стасов слышал отзыв Глинки о Балакиреве: «В…Балакиреве нашел я взгляды, столь близко подходившие к моим». И, хотя Стасов был старше молодого музыканта почти на двенадцать лет, крепко подружился с ним на всю жизнь. Они постоянно проводят время за чтением книг Белинского, Добролюбова, Герцена, Чернышевского, причём Стасов, несомненно, более зрелый, развитой и образованный, блестяще знающий классическое и современное искусство, идейно руководит Балакиревым и направляет его.
В 1856 году на одном из университетских концертов Балакирев встречается с Цезарем Антоновичем Кюи, который учился в то время в Военно-инженерной академии и специализировался в области сооружения военных укреплений. Кюи очень любил музыку. В ранней молодости он даже занимался с польским композитором Монюшко.
Своими новыми и смелыми взглядами на музыку Балакирев увлекает Кюи, пробуждает в нём серьёзный интерес к искусству. Под руководством Балакирева Кюи пишет в 1857 году скерцо для фортепьяно в четыре руки, оперу «Кавказский пленник», а в 1859 году - одноактную комическую оперу «Сын мандарина».
Следующим композитором, присоединившимся к группе «Балакирев - Стасов - Кюи», был Модест Петрович Мусоргский. К моменту своего вступления в балакиревский кружок он был гвардейским офицером. Сочинять стал очень рано и очень скоро осознал, что должен посвятить свою жизнь музыке. Недолго думая, он, будучи уже офицером Преображенского полка, решил выйти в отставку. Несмотря на молодость (18 лет), Мусоргский проявлял большую разносторонность интересов: занимался музыкой, историей, литературой, философией. Его знакомство с Балакиревым произошло в 1857 году у А.С.Даргомыжского. Всё поразило Мусоргского в Балакиреве: и его наружность, и яркая своеобразная игра, и смелые мысли. Отныне Мусоргский становится частым посетителем Балакирева. Как говорил сам Мусоргский, «перед ним раскрылся новый, неведомый ему до сих пор мир».
В 1862 году к балакиревскому кружку присоединяются Н.А.Римский-Корсаков и А.П.Бородин. Если Римский-Корсаков был совсем молодым по возрасту членом кружка, взгляды и музыкальный талант которого только начинали определяться, то Бородин к этому времени был уже зрелым человеком, выдающимся учёным-химиком, дружески связанным с такими гигантами русской науки, как Менделеев, Сеченов, Ковалевский, Боткин.
В музыке Бородин был самоучкой. Своей сравнительно большой осведомлённостью в теории музыки он был обязан, главным образом, серьёзному знакомству с литературой камерной музыки. Ещё в годы студенчества в Медико-хирургической Академии Бородин, играя на виолончели, часто участвовал в ансамблях любителей музыки. По его свидетельству, он переиграл всю литературу смычковых квартетов, квинтетов, а также дуэтов и трио. До встречи с Балакиревым Бородин сам написал несколько камерных сочинений. Балакирев быстро оценил не только яркое музыкальное дарование Бородина, но его разностороннюю эрудицию.
Таким образом, к началу 1863 года можно говорить о сформировавшемся балакиревсом кружке.
«Могучая кучка» - содружество российских композиторов, которое образовалось в 50-60 годах 19 столетия. Некоторые называют его как «Новая русская музыкальная школа». В кучку входило несколько чрезвычайно талантливых музыкантов того времени: Бородин, Римский-Корсаков, Римский-Корсаков, Мусоргский и Мусоргский. Некоторый период к ним примыкали Лодыженский, Гуссаковский и Щербачёв. Название для общества было придумано не просто так. На это сподвигла их статья, обозревавшая одно из произведений Балакирева. Она заканчивалась следующими словами:
Навсегда сохранили воспоминания о том, сколько поэзии, чувства, таланта и умения есть у маленькой, но уже могучей кучки русских музыкантов.
В результате работы «Могучей кучки» было выдвинуто понятие новой русской музыкальной школы. Его создали сами члены сообщества, которые считали себя продолжателями идей Михаила Глинки и Александра Даргомыжского. Во Франции, к примеру, «Могучую кучку» так не называли. Их именовали более тривиально – Группа пяти.
«Могучая кучка» - содружество российских композиторов, которое образовалось в 50-60 годах 19 столетия // Фото: mr-fact.ru
Цель создания
Деятели культуры создавали свою группу для взаимной поддержки в борьбе за эстетические прогрессивные идеалы. «Могучая кучка» выступала против академической стабильности. Они хотели сделать музыкальные произведения более жизненными. При этом они желали, что все работы четко соответствовали современным музыкальным требованиям. Таким образом несколько человек возглавило передовое направление в национальной музыке.Руководителем сообщества композиторов был избран Балакирев. Именно поэтому «Могучую кучку» еще называют Балакиревский кружок. Иногда с ними сотрудничал Стасов. Более того, он сыграл одну из главных ролей в разработке идейно-эстетических особенностей кучки. Он активно пропагандировал творчество отдельных ее участников.
Руководителем сообщества композиторов был избран Балакирев // Фото: ria.ru
Начиная с 1864 года Кюи систематически печатался. Он был воплощением тенденций и взглядов «Могучей кучки» в целом. Некоторые мысли выражали и иные представители: Римский-Корсаков и Бородин. В основе работы сообщества лежало создание бесплатной музыкальной школы. Ее основы были заложены в 1862 году Балакиревым и Ломакиным. На ее основе создавалось множество произведений, большинство из которых принадлежали именно кучке. Также над ней работали и иные близкие по духу отечественные и зарубежные композиторы.
Особенности творчества
Все пять композиторов, которые входили в сообщество, предпочитали в своих произведениях использовать сказочные или народные мотивы. Иногда также и встречались российские исторические сюжеты. Гении музыки не переставали вести поиск нравственных идеалов в исконных началах. В связи с этим в они основной упор делали на народную песню. Каждый вел свой собственный поиск старинных крестьянских напевов. По их мнению, именно в такой музыке было заключено уникальное мышление русского народа. Собранные мотивы подвергались обработке и по-новому представали в произведении перед слушателем. Римский-Корсаков вместе с Балакиревым даже выпустили целый сборник народной песни в 1860 году.
Все пять композиторов, которые входили в сообщество, предпочитали в своих произведениях использовать сказочные или народные мотивы // Фото: wikipedia.org
Если говорить об интонационной выразительности, то здесь авторитетом был Александр Даргомыжский. В своих операх «Русалка» и «Каменный гость» композитор наиболее точно выразил идею «слова». Этого композитора по сей день, как и Глинку считают отцом российской музыкальной культуры. В камерном творчестве прекрасно себя проявил Бородин. В фортепианном – Мусоргский и Балакирев.
Основным противником «Могучей кучки» стала академическая школа. Особенно композиторов недолюбливали в Петербургской консерватории. Ее в те времена возглавлял Рубинштейн. Содружество в свою очередь нелестно отзывались и о консерваторах, говоря, что те следуют шаблонам и не позволяют идти музыке по собственному пути, в том числе и по национально-народном. С временем этот конфликт сошел на нет. Более того в 871 году Римского-Корсакова даже пригласили преподавать в Петербургскую консерваторию.
Значение пятерки композиторов в русской музыке
Очень сложно переоценить огромнейший вклад музыкантов в отечественную и мировую музыку. В их операх впервые начала ярко отображаться национальная характерность. Появились народно-массовые сцены и размах русской души. Каждый из композиторов стремился к яркости и желал донести до слушателя определенные образы, для этого они делали крайне эффектные картины. Произведения «Великой пятерки» по праву можно считать гениальными составляющими мировой музыкальной сокровищницы.
Карикатура на Могучую кучку (пастельный карандаш, 1871). Слева направо изображены: Ц. А. Кюи в виде лисы, виляющей хвостом, М. А. Балакирев в виде медведя, В. В. Стасов (на его правом плече в виде Мефистофеля скульптор М. М. Антокольский, на трубе в виде обезьяны В. А. Гартман), Н. А. Римский-Корсаков (в виде краба) с сёстрами Пургольд (в виде домашних собачек), М. П. Мусоргский (в образе петуха); за спиной Римского-Корсакова изображён А. П. Бородин, справа вверху из облаков мечет гневные перуны А. Н. Серов.
«Могучая кучка» (Балакиревский кружок , Новая русская музыкальная школа ) - творческое содружество российских композиторов , сложившееся в Санкт-Петербурге в конце 1850-х и начале 1860-х годов. В него вошли: Милий Алексеевич Балакирев (1837-1910), Модест Петрович Мусоргский (1839-1881), Александр Порфирьевич Бородин (1833-1887), Николай Андреевич Римский-Корсаков (1844-1908) и Цезарь Антонович Кюи (1835-1918). Идейным вдохновителем и основным немузыкальным консультантом кружка был художественный критик, литератор и архивист Владимир Васильевич Стасов (1824-1906).
Название «Могучая кучка» впервые встречается в статье Стасова «Славянский концерт г. Балакирева» (): «Сколько поэзии, чувства, таланта и умения есть у маленькой, но уже могучей кучки русских музыкантов». Название «Новая русская музыкальная школа» было выдвинуто самими участниками кружка, которые считали себя наследниками М. И. Глинки и свою цель видели в воплощении русской национальной идеи в музыке.
Группа «Могучая кучка» возникла на фоне революционного брожения, охватившего к тому времени умы русской интеллигенции. Бунты и восстания крестьян стали главными социальными событиями того времени, возвратившими деятелей искусства к народной теме. В реализации национально-эстетических принципов, провозглашённых идеологами содружества Стасовым и Балакиревым, наиболее последовательным был М. П. Мусоргский, меньше других - Ц. А. Кюи. Участники «Могучей кучки» систематически записывали и изучали образцы русского музыкального фольклора и русского церковного пения. Результаты своих изысканий в том или ином виде они воплощали в сочинениях камерного и крупного жанра, особенно в операх, среди которых «Царская невеста », «Снегурочка », «Хованщина », «Борис Годунов », «Князь Игорь» . Интенсивные поиски национальной самобытности в «Могучей кучке» не ограничивались аранжировками фольклора и богослужебного пения, но распространились также и на драматургию, жанр (и форму), вплоть до отдельных категорий музыкального языка (гармония, ритмика, фактура и т. д.).
Первоначально в составе кружка были Балакирев и Стасов, увлечённые чтением Белинского , Добролюбова , Герцена , Чернышевского . Своими идеями они вдохновили и молодого композитора Кюи, а позже к ним присоединился Мусоргский, оставивший чин офицера в Преображенском полку ради занятий музыкой. В 1862 году к балакиревскому кружку примкнули Н. А. Римский-Корсаков и А. П. Бородин. Если Римский-Корсаков был совсем молодым по возрасту членом кружка, взгляды и музыкальный талант которого только начинали определяться, то Бородин к этому времени был уже зрелым человеком, выдающимся учёным-химиком, дружески связанным с такими гигантами русской науки, как Менделеев , Сеченов , Ковалевский , Боткин .
В 70-х годах «Могучая кучка» как сплочённая группа перестала существовать. Деятельность «Могучей кучки» стала эпохой в развитии русского и мирового музыкального искусства.
Продолжение «Могучей кучки»
С прекращением регулярных встреч пяти русских композиторов приращение, развитие и живая история «Могучей кучки» отнюдь не завершились. Центр кучкистской деятельности и идеологии в основном благодаря педагогической деятельности Римского-Корсакова переместился в классы Петербургской Консерватории , а также, начиная с середины -х годов - и в «беляевский кружок », где Римский-Корсаков в течение почти 20 лет был признанным главой и лидером , а затем, с началом XX века разделил своё лидерство в составе «триумвирата» с А. К. Лядовым , А. К. Глазуновым и чуть позднее (с мая 1907 года) Н. В. Арцыбушевым. Таким образом, за вычетом балакиревского радикализма «беляевский кружок» стал естественным продолжением «Могучей кучки». Сам Римский-Корсаков вспоминал об этом вполне определённым образом:
«Можно ли считать беляевский кружок продолжением балакиревского, была ли между тем и другим известная доля сходства, и в чём состояло различие, помимо изменения с течением времени его личного состава? Сходство, указывавшее на то, что кружок беляевский есть продолжение балакиревского, кроме соединительных звеньев в лице моём и Лядова, заключалось в общей и тому и другому передовитости, прогрессивности; но кружок Балакирева соответствовал периоду бури и натиска в развитии русской музыки, а кружок Беляева - периоду спокойного шествия вперёд; балакиревский был революционный , беляевский же - прогрессивный …»
- (Н.А.Римский-Корсаков, «Летопись моей музыкальной жизни»)
Среди членов беляевского кружка Римский-Корсаков называет в качестве «связующих звеньев» отдельно самого себя (как нового главу кружка вместо Балакирева), Бородина (в то недолгое время, которое осталось до его смерти) и Лядова. Со второй половины 80-х годов в составе беляевской «Могучей кучки» появляются такие разные по дарованию и специальности музыканты, как Глазунов , братья Ф. М. Блуменфельд и С. М. Блуменфельд, дирижёр О. И. Дютш и пианист Н. С. Лавров. Чуть позже, по мере окончания консерватории в число беляевцев вошли такие композиторы, как Н. А. Соколов , К. А. Антипов, Я. Витоль и так далее, включая большое число более поздних выпускников Римского-Корсакова по классу композиции. Кроме того, и «маститый Стасов» сохранял всегда хорошие и близкие отношения с беляевским кружком, хотя влияние его было «уже далеко не тем», что в кружке Балакирева. Новый состав кружка (и его более умеренный глава) определили и новое лицо «послекучкистов»: гораздо более ориентированное на академизм и открытое множеству влияний, прежде в рамках «Могучей кучки» считавшихся недопустимыми. Беляевцы испытывали на себе массу «чуждых» воздействий и имели широкие симпатии, начиная от Вагнера и Чайковского, и кончая «даже» Равелем и Дебюсси . Кроме того, следует особо отметить, что, будучи преемником «Могучей кучки» и в целом продолжая её направление, беляевский кружок не представлял собой единого эстетического целого, руководствующегося единой идеологией или программой.
Дело не ограничивалось только прямым преподаванием и классами свободного сочинения. Всё более частое исполнение на сценах императорских театров новых опер Римского-Корсакова и его оркестровых сочинений, постановка бородинского «Князя Игоря» и второй редакции «Бориса Годунова» Мусоргского, множество критических статей и растущее личное влияние Стасова - всё это постепенно умножало ряды национально ориентированной русской музыкальной школы. Многие ученики Римского-Корсакова и Балакирева по стилю своих сочинений вполне вписывались в продолжение генеральной линии «Могучей кучки» и могли быть названы если не её запоздалыми членами, то во всяком случае - верными последователями. А иногда случалось даже так, что последователи оказывались значительно «вернее» (и ортодоксальнее) своих учителей. Невзирая на некоторую анахроничность и старомодность, даже во времена Скрябина , Стравинского и Прокофьева , вплоть до середины XX века эстетика и пристрастия многих из этих композиторов оставались вполне «кучкистскими» и чаще всего - не подверженными принципиальным стилевым изменениям. Однако со временем всё чаще в своём творчестве последователи и ученики Римского-Корсакова обнаруживали некий «сплав» московской и петербургской школы, в той или иной мере соединяя влияние Чайковского с «кучкистскими» принципами. Пожалуй, наиболее крайней и далёкой фигурой в этом ряду является А. С. Аренский , который, до конца своих дней сохраняя подчёркнутую личную (ученическую) верность своему учителю (Римскому-Корсакову), тем не менее, в своём творчестве был гораздо ближе к традициям Чайковского. Кроме того, он вёл крайне разгульный и даже «аморальный» образ жизни. Именно этим прежде всего объясняется весьма критическое и несочувственное отношение к нему в беляевском кружке. Ничуть не менее показателен и пример Александра Гречанинова , тоже верного ученика Римского-Корсакова, большую часть времени жившего в Москве. Однако о его творчестве учитель отзывается гораздо более сочувственно и в качестве похвалы называет его «отчасти петербужцем». После 1890 года и участившихся визитов Чайковского в Петербург , в беляевском кружке нарастает эклектичность вкусов и всё более прохладное отношение к ортодоксальным традициям «Могучей кучки». Постепенно Глазунов, Лядов и Римский-Корсаков также и лично сближаются с Чайковским, тем самым положив конец прежде непримиримой (балакиревской) традиции «вражды школ». К началу XX века , большинство новой русской музыки всё в большей степени обнаруживает синтез двух направлений и школ: в основном через академизм и размывание «чистых традиций». Немалую роль в этом процессе сыграл и лично сам Римский-Корсаков, музыкальные вкусы которого (и открытость к влияниям) была вообще значительно гибче и шире, чем у всех его композиторов-современников.
Многие русские композиторы конца XIX - первой половины XX веков рассматриваются историками музыки как непосредственные продолжатели традиций Могучей кучки; среди них
Отдельного упоминания заслуживает и тот факт, что знаменитая французская «Шестёрка », собранная под предводительством Эрика Сати (как бы «в роли Балакирева») и Жана Кокто (как бы «в роли Стасова») - явилась прямым откликом на «русскую пятёрку» - как называли в Париже композиторов «Могучей кучки». Статья известного критика Анри Колле , оповестившая мир о рождении новой группы композиторов, так и называлась: «Русская пятёрка, французская шестёрка и господин Сати» .
Примечания
Wikimedia Foundation . 2010 .
Смотреть что такое "Могучая кучка" в других словарях:
Творческое содружество российских композиторов, сложившееся в кон. 1850 х нач. 1860 х гг.; известно также под названием Балакиревский кружок, Новая русская музыкальная школа. Наименование Могучая кучка дал кружку его идеолог критик В. В. Стасов.… … Большой Энциклопедический словарь
- «МОГУЧАЯ КУЧКА», творческое содружество российских композиторов, сложившееся в кон. 1850 х нач. 1860 х гг.; известно также под названием Балакиревский кружок, Новая русская музыкальная школа. Наименование «Могучая кучка» дал кружку его идеолог… … Энциклопедический словарь
Творческое содружество русских композиторов, сложившееся в Петербурге в конце 50 х начале 60 х гг. XIX в. (известно также под названием Балакиревский кружок, «Новая русская музыкальная школа»). В «М. к.» входили М. А. Балакирев (глава… … Санкт-Петербург (энциклопедия)
Из рецензии русского искусствоведа и ученого Владимира Васильевича Стасова (1824 1906) на концерт, устроенный в честь приезда в Петербург славянской делегации («Санкт Петербургские ведомости» от 13 мая 1867 г.). «Могучей кучкой» он назвал… … Словарь крылатых слов и выражений
Сущ., кол во синонимов: 1 клан (3) Словарь синонимов ASIS. В.Н. Тришин. 2013 … Словарь синонимов
