Писсуар был чистенький и новенький, только что из магазина. Дюшан лишь развернул его на 90 градусов, обозвал «Фонтаном» и написал у него на боку один из своих псевдонимов – R. Mutt, что в переводе означает «дурак».

Прошло почти 100 лет. В 2004 году газета «Дейли телеграф» провела опрос среди инсайдеров британского артрынка. В итоге 500 самых влиятельных художников, дилеров, критиков, хранителей музеев и владельцев галерей сформировали ТОП-5 произведений 20 века, оказавших наибольшее влияние на дальнейшее развитие мирового искусства. Получился такой список:

1. Марсель Дюшан. «Фонтан»
2. Пабло Пикассо. «Авиньонские девицы»
3. Энди Уорхол. Диптих «Мерилин»
4. Пабло Пикассо. «Герника»
5. Анри Матисс. «Красная комната»

Эксперт, которого попросили прокомментировать тот факт, что писсуар занял первое место, признался, что он слегка шокирован - не потому, что «Фонтан» недостоин такой чести, а потому, что он опередил Пикассо и Матисса.

И то правда. Ведь эти художники, хоть и издевались как могли над привычными представлениями о живописи, но все же честно трудились руками, что-то там рисовали на холсте. А тут пошел человек в магазин, купил там типовую вещь и - нате вам – гениальное произведение. Дюшан и название для такого искусства придумал – реди мейд (от англ. ready-made), т.е. готовое изделие.

В чем суть

Начиная с Возрождения, изобразительное искусство гонялось за реальностью, стараясь ее как можно точнее повторить. Например, в живописи конечным продуктом этих усилий было полотно в раме, которое представляло собой что-то вроде окна в мир – как будто это не полотно вовсе, а прозрачное стекло. То есть, в течение нескольких веков реализм был привычной нормой. И лучшим продуктом считался тот, где реальность изображалась наиболее реально – таков, грубо говоря, был критерий качества.

И вдруг, в конце 19 века, критерии изменились. Почему? Это отдельная большая история. Но факт остается фактом. С постимпрессионизма, символизма и пр. художники стали изображать не реальность за «стеклом», а то, что происходило у них в голове, в сердце, в подсознании и т.д. То есть не мир, а скорее свои впечатления от него.

Сомнению подверглись оба слова в словосочетании «изображать реальность». Когда кубисты наклеивали на холст веревки, газеты и игральные карты, они нарушали принцип ИЗОБРАЖАТЬ. Как в этой картине Пикассо «Гитара»:

А когда тот же Дюшан рисовал черт знает что и называл это «Обнаженная, спускающаяся по лестнице», то нарушался принцип изображать РЕАЛЬНОСТЬ.

События нарастали. Искусство как бы проснулось, осознало себя и стало задавать себе вопросы: «Что я? Зачем я? Каковы мои границы? А вот если я так сделаю, это еще будет искусство, или уже нет?»

Поисковая машина заработала в полную силу. Постепенно произведение искусства переформатировалось из служанки или даже рабы реальности в самостоятельный свободный объект. И, как выяснилось, объект с огромным количеством степеней свободы. Начался быстрый захват искусством новых территорий.

Рефлексия коснулась и такой непреложной казалось бы истины: предмет искусства - это то, что сделано руками художника, а не куплено готовым в магазине. Выставив писсуар, Дюшан совершил таким образом нулевой творческий акт. Здесь «сделанности» нет в принципе. Искусство в лице Дюшана как бы задает само себе вопрос: «А если я вообще не буду менять материю, возьму готовую форму - это будет искусством?»

Гениальным этот артефакт считается именно за его кристаллическую чистоту постановки вопроса. Если «Велосипедное колесо», выставленное в 1913 году, Дюшан примонтировал к табурету:

А «Сушилку для бутылок», выставленную в 1913 году, собрал из подручных материалов:

То писсуар остался концептуально практически нетронутым. Автор его только подписал, перевернул и переназвал.

Так в чем же тогда заслуга Дюшана? В том что он подверг сомнению ранее очевидные вещи. 1. Что произведение должно быть СДЕЛАНО РУКАМИ ХУДОЖНИКА. 2. Что конечный продукт творчества – это, собственно, тот самый МАТЕРИАЛЬНЫЙ ОБЪЕКТ, который сделал художник. Вместе с писсуаром Дюшан фактически выставил идею, что художественный акт – это не картина маслом, а те сложные процессы в голове и душе художника, которые этому предшествуют. Опровержение старого и очевидного и расширение тем самым границ искусства – вот в чем гениальность дадаиста Дюшана.

С привычной миметической (подражательной) функцией искусства, гоняющегося за реальностью, было раз и навсегда покончено. Дюшан довел до логического конца, до полного абсурда то, что составляло высшую ценность прежнего искусства. И правда ведь - никакая живописная копия не может показать предмет лучше и, если уж на то пошло - реалистичнее, чем это сделает он сам.

Под пограничные столбики между искусством и не искусством была заложена мощная бомба. Дюшан показал, что искусство – это, по сути, контекст. Что эстетические законы относительны и определяются внешними по отношению к артобъекту правилами игры, которые устанавливаются практически произвольно самим художником, арт-критиками, галеристами и пр.

Что касается расширения Дюшаном границ возможного, то оно колоссально. Реди мейд в дальнейшем растекся и вошел составной частью практически во все жанры визуального искусства – ассамбляж, инсталляцию, перформанс, энвайронмент и пр.

Детали

Строго говоря, Дюшан писсуар не выставил, потому что ему этого сделать не дали. Хотя он заплатил за участие в выставке 6 долларов, в последний момент ее устроители испугались и дали Дюшану от ворот поворот. А писсуар был навсегда потерян для человечества – то ли затерялся в запасниках этой галереи, то ли сам Дюшан выкинул его на помойку.

В следущие три десятилетия мировое искусство несколько отвлеклось на сюрреализм, неофигуративизм и абстрактный экспрессионизм. И лишь в 50-е годы, когда поп-арт реанимировал реди мейд, «Фонтан» обрел мировую славу.

По заказу музеев Дюшан сделал несколько авторских повторов своего писсуара. Еще некоторое количество подписанных экземпляров были проданы частным коллекционерам. До прошлого года считалось, что таких авторских реплик в мире существует 15. Но недавно выяснилось, что еще 4 писсуара претендуют на подлинность подписи Дюшана.

Вторая жизнь «Фонтана»

Произведение Дюшана продолжает мучить художников, которые нет-нет да и разразятся какой-нибудь отсылкой к нему. Вот, например, в России были сделаны такие две реплики в сторону «Фонтана». В 1993 году Авдей Тер-Оганян выставил в «Галерее на Трехпрудном» работу «Проблемы реставрации произведений современного искусства».

«Я представил ситуацию, в которой «Фонтан» Дюшана разбился», - комментирует художник. - «Как поступят музейные работники? Склеят старый, или купят новый. Думаю, они поступят самым нелепым образом - изготовят копию. А ведь дело не в конкретном предмете, а в идее. Дюшан даже оставил инструкцию, чтобы в музеях выставляли всегда обычную новую модель за три копейки - во избежание превращения «фонтана» в ностальгический антиквариат».

За год до этого, в той же «Галерее на Трехпрудном», Тер-Оганян выставил писсуар, вернув ему первозданные функции.

Удивительно, но вскоре после этого художник-акционист Пьер Пинончелли помочился в произведение Дюшана, выставленное в городе Ним на юге Франции. Суду он сообщил, что таким образом вернул произведению Дюшана истинно дадаистский дух. Художник был приговорен к месяцу тюрьмы за «умышленную порчу предмета общественного пользования», что вообще-то звучит очень двусмысленно.

6 января 2006 года французская полиция во второй раз задержала Пинончелли, уже в музее современного искусства - Центре Помпиду, где Пинончелли написал на «Фонтане» «Дада» и, пытаясь разбить его молотком, отколол кусочек. В свою защиту Пинончелли сказал: «Я не какой-нибудь дешевый вандал, каким меня пытаются представить. Вандал не подписывает свои работы. Я подмигнул дадаизму, я хотел вызвать его дух, дух неуважения». Однако, несмотря на убедительность разъяснений, суд все же дал 77-летнему Пьеру Пинончелли три месяца условно и наложил на него штраф.

С молотка

В 2002 году в Нью-Йорке на аукционе Phillips был продан последний комплект реди мейдов Дюшана, остававшихся в частных руках - 14 объектов из знаменитой коллекции Артуро Шварца. Произведения были созданы в период с 1913 по 1920 год, а в 1964 году художник исполнил их авторские копии. «Фонтан» был продан за 1 185 тысяч долларов.

Жизнь чертовски похожа на русскую рулетку. Иногда люди долго и упорно идут к славе, но становятся известными лишь после смерти. Кто-то однажды вытягивает счастливый билет, быстро «выстреливает» своим талантом и так же быстро затухает. А кто-то одарен от рождения, и каждый свой шаг умеет превращать в настоящую сенсацию. Таким счастливчиком был художник Марсель Дюшан (Marcel Duchamp, 1887-1968) .

Без сомнения, он был одним из величайших новаторов в искусстве, перевернувший его вверх ногами так же, как и свой знаменитый писсуар. Именно Дюшану мы обязаны возникновением дадаизма и . Его творчество повлияло на представление людей о минимализме, поп-арте и концептуальном искусстве. Зачастую в своих идеях Марсель Дюшан опережал время и поражал неординарностью.

В один из прекрасных дней 1917 года художник забрел в магазин сантехники и приобрел там обыкновенный писсуар. Дюшан поставил его вверх тормашками, расписался на нем псевдонимом R.Mutt и представил в качестве экспоната под названием «Фонтан» (Fountain) на выставке. Благодаря этой скандальной истории Марсель Дюшан приобрел бешеную популярность.

«Я швырнул им в лицо писсуар, и теперь они восхищаются его эстетическим совершенством» , - писал десятками лет позднее Дюшан своему немецкому другу, художнику Хансу Рихтеру.

В том, что банальная сантехника стала произведением искусства, кроется парадокс человеческого сознания. Чем сложнее и запутаннее философия творчества, тем спокойнее реагирует публика. А вот тот же будет еще тысячелетия причиной бессонницы у самых пытливых умов. И хотя и Марсель Дюшан одновременно пришли к выводу, что традиционное искусство мертво и нуждается в реанимации, действовали они абсолютно разными способами.

Тот самый «Фонтан» Дюшан представлял не как единственную попытку «приучить» зрителя к искусству нового уровня. До этого публика уже познакомилась с «Велосипедным колесом» (Bicycle Wheel) и «Сушилкой для бутылок» (Bottle dryer). Ничего нового – простое велосипедное колесо и обычная сушилка для бутылок. Эти вещи уже существовали, поэтому Марсель Дюшан ввёл абсурдно простой новый термин - реди-мейд (ready-made), то есть, дословно - «сделанные готовыми».

Художник хотел донести до зрителя, что конец пришел не искусству в целом, а традиционному представлению о нем. Главенствующее положение отдаётся не классической школе, а самому концепту работы. Настоящим шедевром мог стать любой предмет, но он не должен быть очень красивым и вызывать предсказуемые ассоциации. Поэтому в ход пошли и скребок для снега, и вешалка для шляп, и все тот же писсуар. Важным было не создать что-то гениальное, а доходчиво объяснить, почему же перевернутый писсуар Дюшана вдруг стал неповторимым шедевром.

Творчество в обычном смысле этого слова Марселя Дюшана вообще мало интересовало. Будущий художник учился в лицее в Руане, не отличался там особыми успехами, но явно преуспевал в игре в шахматы. Кроме того, в зрелом возрасте Дюшан увлекался физикой и математикой, что помогло ему вместе с братьями организовать «Салон золотого сечения», где они исследовали идеальные пропорции и математические основы искусства.

Это увлекало его куда больше, чем рисование, поэтому Марсель Дюшан писал картины лишь в начале своего творческого пути. Одной из самых известных работ художника была «Обнаженная, спускающаяся по лестнице» (Nude Descending a Staircase). Название заставляет нас представлять некую девушку, только разглядеть ее в хаосе степеней просто невозможно.

Однако, глядя на неё, мы не сомневаемся, что перед нами лестница, по которой спускается девушка. Может быть, мы снова становимся невольными жертвами изощренного юмора художника? Сам автор объяснял концепцию картины как «организацию кинетических элементов, передачу времени и пространства через абстрактное изображение движения» . Доходчиво, не правда ли?

Название другой картины Марселя Дюшана - «Невеста, раздетая своими холостяками, одна в двух лицах» (The Bride Stripped Bare By Her Bachelors, Even) - тоже заставляет фантазию играть буйством красок. И как, господин Марсель Дюшан, прикажете вас понимать?

На картине мы снова не увидим никакой конкретики. Предположим, что в верхней части располагается сама несчастная девушка, а в нижней - холостяки, имеющие к ней какое-то отношение. Однако невеста больше напоминает пчелиную матку с тремя окнами в туловище. А про содержание второй части картины и вовсе рассуждать страшно: группа людей стоит неподалёку от загадочного механизма, рядом изображено подобие солнца… Наверняка Дюшан вдоволь посмеялся, вчитываясь в критику своих работ. Позднее он объяснил миру, что «невеста обнажается перед удовольствием, которое унизит её» .

В дальнейшем ехидный гений Марсель Дюшан всячески отнекивался от роли художника, с каждым годом уменьшая количество собственных живописных произведений. С куда большим рвением он высмеивал произведения других авторов.

Досталось от Дюшана и непревзойденной «Джоконде» . Марсель нашел открытку, на которой была изображена , дорисовал девушке усы и бороду и дал этому произведению необъяснимое название-аббревиатуру - L.H.O.O.Q. Кощунство? Нет, новый шедевр!

Разносторонний и непредсказуемый характер Марселя Дюшана помог ему показать себя в живописи, литературе, киноиндустрии и точных науках. Однако, несмотря на очевидный талант и безграничный потенциал, Дюшан принял решение оставить творчество. Кто знает, какие ещё шокирующие произведения, записки, фильмы и идеи увидел бы зритель, если бы не пристрастие творца к шахматам.

В 2000 году была учреждена Премия Дюшана молодым художникам. За 15 лет во Франции она стала крупнейшей в области современного искусства. Марсель Дюшан внес неоценимый вклад в понимание творчества и вошёл в историю благодаря своему пытливому уму и смелым решениям.

«Моя идея заключалась в том, чтобы вложить мозги туда, где всегда были только глаза». Марсель Дюшан

Для гордых носителей отечественного профанного сознания Дюшан (1887-1968) – еще большая сволочь, чем Малевич. Наш-то пудрит мозги населению хоть и непонятной, но безобидной квадратной малярной работой, а тот еще и непотребно издевается. Чувства оскорбляет. Это ж надо додуматься - бесстыдную нахальную сантехнику из общественного сортира выставлять. Совесть-то иметь надо.

Фонтан

А ведь из приличной семьи человек. Папа был у него такой замечательный, нотариус. Дедушка – художник. Братья с сестрой – тоже художники. Дюшан, поначалу-то, старался как-то соответствовать семейным ценностям. Учился, в математических олимпиадах участвовал, посещал Академию Жулиана, писал пристойные импрессионистические картинки.

Мужчина у окна

Но надолго Дюшана не хватило. Тем более, что в начале XX века импрессионизм во Франции был для молодого человека с беспокойной душой и пытливым разумом глубокой архаикой. Дюшан стал пробовать чего поновее.

Портрет отца

Тут он попробовал Сезанна.

Прачечная-баржа

Тут – фовизм. Но все это ему как-то не нравилось. И он в 1910 году вступил в известную кубистическую группу «Де Пюто» - кубизм все-таки был тогда в Париже самым свежаком.

Портрет шахматистов

Но в группе у него тоже не срослось. Когда он через пару лет показал одногруппникам свою первую знаменитую* работу, они ее сокрушительно отвергли.

Обнаженная, спускающаяся с лестницы

Тут, конечно, легко найти мощные совпадения с футуризмом – здесь тоже движение изображено путем разбивки процесса на последовательные фазы. Но у Дюшана на случай обвинения в плагиате было железное алиби – когда в Париже проходила первая выставка футуристов, он был в Германии, и тогда же, не зная ничего о футуристах, он сделал первую похожую картинку.

Грустный молодой человек в поезде

В общем, с кубизмом у Дюшана как-то не очень получалось, тем более, что в сообществе «Золотое сечение», созданном его братьями внутри «Де Пюто», занимались поиском математических основ искусства, идеальных пропорций и, естественно, золотого сечения, что было чистым баловством и, скорее, приличествовало Ренессансу или же классицизму какому. Самостоятельное же открытие Дюшана забрал себе футуризм. Нужно было придумать что-то такое, чего никогда и ни у кого не было.

Дюшан был уникальным художником – он умел молчать, когда ему нечего было сказать. Отчасти это происходило потому, что ему не нужно было зарабатывать искусством – семья-то была обеспеченной – и постоянно напоминать рынку о своем существовании. Одним словом, он сидел в мастерской и занимался разной фигней. Сделал идиотский объект для медитаций.

Велосипедное колесо

Ну, он любил смотреть, как оно крутится. Потом поставил там же, в мастерской, сушилку для бутылок – ему понравились ее индустриально-барочные формы.

Сушилка для бутылок

Иногда, конечно, что-то красил. Вот, например, так, между делом, он открыл одну из стратегий будущего поп-арта – изображение тиражированных банальных бытовых изделий. А ведь это шел всего только 1914 год.

Мельница для шоколада

На войну его не взяли, и он уехал думать в Америку. Там он сидел, вспоминал свою парижскую мастерскую с колесом в табуретке и сушилкой для бутылок, и все думал, думал… Ну, и выстрелило, наконец, в 1917 году.

Фонтан

Воспроизвожу его еще раз – не могу наглядеться. Вы же тоже, наверное? Об этой принципиальнейшей для искусства XX-XXI вв. работе один автор тут уже писал , поэтому позволю себе лишь немного к этому добавить, чтобы еще выше поднять значение этого писсуара в ваших глазах.

Он, этот «Фонтан», и «Черный квадрат» - наверное, две самые яркие манифестации факта смерти искусства. И орудия его убийства, конечно. Которые сами есть произведения искусства. Но уже другого**. А убили они его потому, что так дальше жить было нельзя. Искусство со времен Ренессанса все больше стремилось к новациям. И где-то к рубежу XIX- XX вв. потенциал этих новаций был исчерпан. Да и искусство такое поднадоело. Сколько можно работать в парадигме «окно в мир». Т.е. надо было уже что-то менять кардинально, не в искусстве, а само искусство, его смысл, его взаимоотношения с жизнью, со зрителем, с художником, его роль в обществе и т.д. Вот поэтому-то искусство и умерло***.

А главные убийцы, Малевич с Дюшаном, пошли в совершенно разные стороны. Первый ушел в полную неизобразительность, за горизонт жизни вообще, в космос. Второй – в полную изобразительность, когда изображение просто совпадает с самим предметом изображения, в то, что было им названо реди-мейд.

Вообще, тут есть сложности. Ни один из перечисленных и знаменитых реди-мейдов Дюшана реди-мейдом не является. Ни один из них не выставлялся – ретроспективы не считаются - а к «Колесу» и «Фонтану» приложены ручки: колесо вставлено в табуретку, а писсуар подписан и перевернут. Он же еще и переназван, т.е. Дюшан символически изменил его функцию. Все это, согласитесь, страшные вещи, делающие невозможным применение термина «реди-мейд» по отношению к описанным предметам****.

Но дело не в чистоте жанра, а в радикальности идеи. Идеи, что купленный/найденный и выставленный объект является предметом искусства. И придумал эту идею Дюшан, что, с учетом ее несколько отдельного бытования от работ и проблематики, существующей в этих работах, и, опять же, их дальнейшего бытования («Фонтан»), поднимает его прямо-таки до высот концептуализма , одним из праотцев которого он и является. В 1921-м году он вместо работы отправил на выставку заменяющую ее телеграмму.

Последнее о «Фонтане». Интерпретаций его было много. Самые удивительные – это Мадонна и это Будда. Ну, в общем, очертания позволяют.

Таким образом, Дюшану удалось сделать то, что никто и никогда еще не делал. Дюшан стал новатором очень редкого вида – у него есть куча последователей, но нет ни одного предшественника.

Между тем кончилась война. Дюшан вернулся во Францию, где уже вовсю действовали дадаисты . Почувствовав с ними непереносимое родство душ и умов, он активно влился в их ряды.

L.H.O.O.Q.

Аббревиатура расшифровывается типа «Представляю, как тепло в твоей жопе, дорогая». Смысл этого чудовищного надругательства над шедевром мирового искусства именно в том, что к «Джоконде» относились как к Шедевру Мирового Искусства. «Джоконда» была символом этого искусства, была вне критики и обсуждения, т.е. вне жизни. Можно сказать, что этим жестом Дюшан вернул «Джоконду» истории искусств и людям – после того, что он с ней сделал, о ней стало можно нормально говорить*****.

В дадаистах же Дюшан вместе с Ман Рэем создал серию фотографий, где он выступал в качестве женщины.

Роза Селяви

Это первый случай персонажности в современном искусстве. Ее именем Дюшан подписывал свои работы, вводил это имя в названия объектов и т.д. Т.е это не банальное переодевание, это выступление от имени другого.

С Ман Рэем же он делал такие вот вертящиеся от электричества диски, предвосхитившие оп-арт и кинетическое искусство .

Вращающаяся стеклянная пластина

А в 1923 году Дюшан замолчал, как казалось, навсегда******. Он заявил, что современное искусство попало в зависимость от бизнеса и, что самое ужасное, оказалось принятым буржуазией. За несколько следующих десятилетий он отметился редкими решениями экспозиций ретроспектив дадаизма/сюрреализма с протохэппенингами и продвижением своих работ. Да, еще он много играл в шахматы – он же был крупный шахматист*******.

Как выяснилось после его смерти, он не совсем молчал. Оказывается, он 18 лет делал большую инсталляцию под названием Étant donnés.

Etant Donnes (дверь)

Etant Donnes

Это инсталляция, состоящая из диорамы за дверью, где представлен совершенно пластмассовый, идиллический пейзаж. Посреди пейзажа – голая баба с картины Курбе «Рождение мира» в зеркальном отражении. Смотреть диараму можно только через две дырочки в двери. Что значит весь этот гламур с вуайеризмом – не знает никто, интерпретаций – масса, что, видимо, было заложено в работу. Перед дверью обычно стоит очередь за посмотреть.

Работа эта находится в художественном музее Филадельфии. Это такой музей всего – японская керамика, индийский храм целиком, коллекция средневековых доспехов, китайская скульптура, ранний Ренессанс, импрессионисты и т.д. Дюшан собрал для этого музея практически все свои работы. Не для своего, именного, музея, не для музея современного искусства, а именно для такого. Этим он вписал свое творчество в историю мирового искусства, уравнял его с ним. В самом деле, если достойна музея какая-нибудь корейская средневековая фарфоровая чаша для полоскания рук, то почему в этом же музее не может стоять писсуар начала XX века?

Дюшан – типичный homo ludens, интеллектуал, создавший и воплотивший собой тип современного художника. Он первый стал работать мозгами, а не руками. Это с него пошла шняга, что художник – это не обязательно живописец. Дюшан… Господи, как же я его люблю!

Бонус

Невеста, раздетая своими холостяками, одна в двух лицах

Еще одно загадочное произведение Дюшана с массой заковыристых интерпретаций. А что, произведения, которые типа понятны, они действительно понятны? Разве они тоже не рождают обильные интерпретации? Ну, а эта работа просто драматизирует ситуацию – у нее порог вхождения просто отсутствует. Вместо него – стенка.

Вешалка для шляп

Предчувствие сломанной руки

Аптека

Еще одна протоконцептуалистская работа. Дюшан купил ее и поставил на ней точку, став, таким образом, ее автором. Апроприация, 1914 год!

Скрытый шум

Там, внутри, что-то есть. Что – неизвестно, посмотреть нельзя. Очень похоже на шкатулку, которую показывает персонаж в «Дневной красавице».

Игра в шахматы с обнаженной

Перформанс на одной из ретроспектив.

* Сначала она стала знаменитой в Америке. Картинку не взяли на какую-то выставку в Париже, и она поехала в США в составе очень большой и представительной выставки французского современного искусства, на которой было все, начиная с импрессионизма. Хронологически эта работа была последней, т.е. самым-самым парижским писком, поэтому внимание к ней было особое. Поскольку в культурном отношении Америка тогда была глухой провинцией, тупые пиндосы ржали над ней вовсю. На нее рисовали карикатуры, по-всякому обыгрывали ее название и т.д. Один критик назвал ее «Взрывом на макаронной фабрике». Когда в 1915 году Дюшан приехал в США, он был сильно удивлен своей известностью.

** Это тогда так казалось. Теперь, после того, как мы с трудом пережили постмодернизм , стало понятно, что все искусства – одинаковые.

*** Надо сказать, это была не последняя смерть. С тех пор искусство умирает постоянно, потому что каждое следующее направление убивает предыдущее, т.е. запрещает какие-то практики. Вместе с тем оно открывает новые практики, которые будут стерты следующей генерацией молодой шпаны, имеющей за пазухой уже новейшие практики, которые… Таким образом, искусство бессмертно. Ну, в этой парадигме. Парадигмы-то тоже не вечные жильцы.

**** Проблемы на этом не кончились. Когда Дюшан стал мэтром и пошли его ретроспективные выставки, выяснилось, что «Фонтан», например, существует только в виде фотографии. Было решено его восстановить. Нашли такой же писсуар на барахолке. Но ведь это не тот писсуар. Кроме того, Дюшан решил сделать несколько «Фонтанов» для разных музеев. Поэтому пришлось отливать их по той же технологии, что и скульптуры. А это все-таки уже не массовый продукт, каким был первый «Фонтан». Опять же, возникают проблемы подлинности – можно ли считать в случае массового продукта второй экземпляр реди-мейда подлинным. С одной стороны, подлинник – всегда один. Второе – при этом первый экземпляр ничем не отличается от второго. В-третьих, оба они – не массовый продукт, а его уникальные имитации, т.е. все-таки отличаются, но как бы эти отличия не считаются. В общем, распутывание всего этого клубка проблем, созданных Дюшаном, способствовало дальнейшему развитию современного искусства, что, конечно же, хорошо.

***** Тут опять рядом появляется Малевич. Вот его картина 1914 года (Дюшан – 1919 год).

Казимир Малевич. Композиция с Моной Лизой

****** В 1964 году Бойс даже сделал перформанс с плакатом «Молчание Марселя Дюшана переоценено».

******* Между прочим, чемпион Парижа, член сборной Франции на четырех шахматных олимпиадах, один раз был в одной команде с Алехиным. Написал с Виталием Гальберштадтом книгу об пешечных окончаниях. Развалил шахматами свой первый брак – в брачную ночь, да и потом тоже, играл в шахматы. Жена его недолговечная приклеила от тоски шахматы к доске – вполне дадаистический жест, понабралась от мужа.

Дюшан Марсель (1887–1968)

Марсель Дюшан стал революционером в искусстве. Он - один из немногих художников, который прославился благодаря своим живописным работам. Именно Дюшан дал исчерпывающее определение главного принципа авангардного искусства: «Искусство - все, на что указывает художник». Исходя из этого, практически любую вещь можно было лишить ее привычного контекста, в результате чего она преображалась в произведение искусства.

Марсель Дюшан родился в Блэнвиле, в семье художника. Брать уроки живописи он начал в 1902 году, а через год переехал в Париж, где поступил в Академию Жюлиана. Он пережил увлечение постимпрессионизмом и фовизмом. Молодой художник создал ряд работ в подобном духе - «Отец художника» (1910), «Игра в шахматы» (1910), «Куст» (1910–1911, все - Музей искусств, Филадельфия).

С 1911 по 1913 год Дюшан входил в объединение Пюто, представители которого пользовались приемами аналитического кубизма, которые представляли собой дробление форм и пересечение граней и плоскостей в композициях. Живопись Дюшана 1910-х годов отмечена интересом к передаче движения, и этот момент сближает его искусство с экспериментами футуристов. Возможно, известное влияние на манеру художника оказал и кинематограф. Именно об этом поневоле думается, когда смотришь на объемы, наслаивающиеся друг на друга и таким образом как бы стремящиеся зафиксировать отдельные фазы движения фигуры. Первая картина, исполненная в подобном роде, - «Обнаженная, спускающаяся по лестнице» (1912, Музей искусств, Филадельфия) - произвела настоящую сенсацию на выставке в Нью-Йорке. Замечательны работы, сделанные в такой же технике, «Портрет, или Дульсинея» (1911, Музей искусств, Филадельфия), «Грустный молодой человек в поезде» (1911–1912, Фонд П. Гуггенхейма, Венеция), «Король и королева в окружении быстрых обнаженных» (1912, обе - Музей искусств, Филадельфия).

Далее Дюшан отказался от изображения сложных структур и предпочел заполнять свои композиции массивными, жесткими и сухими формами, напоминающими детали механизмов. Благодаря им соотношения плоскостей и объемов приобрели противоречивость: «Новобрачная» (1912), «Дробилка для шоколада» (1914), обе - Музей искусств, Филадельфия.

В 1914 году Дюшан разочаровался в живописи. Он изобрел новый стиль - реди-мэйд, который предполагал использование предметов, привычных в домашнем обиходе, в качестве объектов искусства. Это явление стало революцией в авангардной живописи, поскольку в обрамлении экспозиции промышленные изделия приобрели свойства отвлеченной формы: «Велосипедное колесо» (1913), «Сушилка для бутылок» (1914). Из Америки во Францию Дюшан вернулся в 1919 году. Он вошел в группу дадаистов, представители которой безоговорочно приняли изобретение художника - реди-мэйд.

М. Дюшан. «Девять малических форм», 1914–1915 годы

Скандальный эффект произвела экспозиция в нью-йоркском Салоне Независимых произведения Дюшана под названием «Фонтан». Художник выставил в качестве произведения искусства писсуар, купленный им в магазине сантехники. Правда, он поставил на предмете свой псевдоним - R. Matt. Поместив известный всем предмет в чуждый контекст, художник сделал его фактом искусства. Своим «Фонтаном» Дюшан бросил вызов укоренившимся представлениям о природе искусства. Он заявлял во всеуслышание: «Не имеет значения, кто создал произведение: некий господин Мутт или кто-то другой, поскольку это ничего не меняет в анонимных свойствах предмета».

Дюшан нисколько не стремился выразить в своем искусстве отношение к реальности. Он, казалось, совсем напротив, хотел отойти от нее как можно дальше. Он создавал из уже известных предметов новые реальности. Поиски потустороннего мира, не скованного рамками земного пространства, привели художника к созданию композиции «Девять малических форм» (1914–1915).

В 1915 году Дюшан вместе с Пикабиа посетил Нью-Йорк и там основал группу дадаистов. До 1923 года, восемь лет, он трудился над программным произведением «Большое стекло: новобрачная, обнажаемая своими холостяками» (Музей искусств, Филадельфия). Техника данной композиции отличалась повышенной сложностью. Художник применял живопись маслом и лаками по стеклу, пространственный коллаж, состоящий из свинцовой проволоки, фольги и бумаги. Вся композиция размещалась между двумя растрескавшимися стеклами. Работа была призвана символизировать движение подсознательных желаний и сокровенных потоков сознания.

Враждебность по отношению к традиционному искусству Дюшан сохранял на протяжении всей своей жизни. В 1920 году он шокировал парижскую публику, представив на выставке во Дворце празднеств композицию «L.H.O.O.Q.». Это была обыкновенная репродукция с картины Леонардо да Винчи «Джоконда», к которой художник пририсовал усы. Великий шедевр в то время воспринимался авангардистами как символ ненавистной им респектабельности.

М. Дюшан. «Большое стекло: новобрачная, обнажаемая своими холостяками», 1915–1923 годы, Музей искусств, Филадельфия

М. Дюшан. «Фонтан», 1917 год

Когда группировка дадаистов распалась, Дюшан примкнул к представителям сюрреализма и принял участие в Международной выставке сюрреализма (1938, Париж).

С 1930-х годов Дюшан совершенно отказался от изобразительного искусства. Он интересовался шахматами, увлекался экспериментами в области оптических иллюзий и кино; его очень занимали движущиеся конструкции разного рода. После Второй мировой войны вышли в свет труды Дюшана, в которых он рассматривал различные проблемы изобразительного искусства. В целом труды Дюшана предопределили развитие таких форм авангардного искусства, как оп-арт, инсталляция и кинетическое искусство. Он по праву стал кумиром нового поколения молодых авангардистов.

| |

Портрет Марселя Дюшана. США, 1953 г. // фото: Виктор Обзатц

Российским зрителям часть своей коллекции современного искусства впервые представляет иерусалимский Музей Израиля. В Эрмитаж привезли произведения тех художников, работы которых не представлены в России и которые ранее вообще невозможно было представить себе в стенах этого хранилища классики. Среди них «Фонтан» Марселя Дюшана (1887—1968), крупнейшего представителя анархического художественного течения — дадаизма. Возникший в начале ХХ века дадаизм и следующий за ним сюрреализм — два направления, переходящие друг в друга. В их основе — провокативное начало, борьба с классикой и диктатом буржуазного общества. В результате, как водится, революционеры от искусства сами стали частью того общества, против которого выступали, а их революционные жесты ныне музеефицированы и оценены в огромные денежные суммы.

Дюшан против

Знаменитый писсуар Дюшана (или «Фонтан» — под таким названием художник предложил его на выставку) — самое скандальное и одно из самых дорогих произведений искусства минувшего века. Этот малохудожественный объект, выставленный в сакральном музейном пространстве, непонятен, неприятен и вызывает у зрителей ощущение, что над ними издеваются. Собственно, так и было задумано художником. У этого издевательского жеста есть предыстория. Марсель Дюшан был возмущен тем, что его картину «Обнаженная, спускающаяся по лестнице», выполненную в традициях кубизма, в 1912 году отказались принять на «Салон независимых» в Париже. Тогда он отправил ее на следующий, 1913 год, на аналогичное «Армори-шоу» в Америке, где она произвела фурор. Автор объяснял концепцию картины как «организацию кинетических элементов, передачу времени и пространства через абстрактное изображение движения». То, что картину не приняли на одну выставку и приняли на другую, по убеждению Дюшана, говорит о том , что мнение критиков, диктовавших публике — что есть искусство, а что искусством не является, — было совершенно субъективным.

После 1913 года Дюшан стал известным в США «не менее, чем Наполеон или Сара Бернар», как иронически отмечали современники. В 1917 году он принял решение участвовать в выставке нью-йоркского Общества независимых художников (Society of Independent Artists) — купил на Пятой авеню обыкновенный писсуар марки JL Mott Iron Works, в своей студии в присутствии друзей подписал его псевдонимом R.Mutt и поставил дату. Подготовленный таким образом экспонат под названием «Фонтан» Дюшан анонимно послал на выставку — а между тем он сам входил в состав совета Общества независимых художников. Члены совета устроили горячее обсуждение этого потенциального экспоната и отвергли его. Позднее, во втором номере выпускаемого дадаистами журнала The Blind Man была опубликована дискуссия о том, считать ли дюшановский писсуар произведением искусства или нет. «Сделал Дюшан фонтан своими руками или нет, не имеет значения, — писали в журнале. — Он ИЗБРАЛ это. Он вдохнул в вещь новую жизнь, убрав ее старое значение, создав для объекта новую мысль».

Любители искусств задались вопросом: в чем же смысл этого жеста художника? Получается, что любой предмет, включенный в музейное или художественное пространство, уже сам по себе приобретает ценность художественного объекта, вне зависимости от автора? Дюшан отмечал в письме к немецкому художнику-авангардисту Гансу Рихтеру: «Когда я открыл для себя принцип реди-мейдов*, я надеялся положить конец всему этому карнавалу эстетизма. Но неодадаисты используют реди-мейды, пытаясь отыскать в них эстетическую ценность. Я запустил им в физиономию сушилку и писсуар — как провокацию, — а они восторгаются их эстетической красотой».

То есть, когда идет речь о реди-мейдах, перед нами не столько само по себе произведение, сколько иллюстрация конкретной мысли художника. Это точно сформулировал русский художник Авдей Тер-Оганьян: «Я представил ситуацию, в которой «Фонтан» Дюшана разбился. Как поступят музейные работники? Склеят старый или купят новый? Думаю, они поступят самым нелепым образом — изготовят копию. А ведь дело не в конкретном предмете, а в идее. Дюшан даже оставил инструкцию, чтобы в музеях выставляли всегда обычную новую модель за три копейки — во избежание превращения «фонтана» в ностальгический антиквариат…»

И все же получился антиквариат. Оригинальный писсуар погиб, считается, что его выбросили на помойку. Первую его репродукцию автор сделал в 1950 году. В 1964-м было сделано восемь копий. В ноябре 1999 года на аукционе «Сотбис» одна из этих восьми копий «Фонтана» была продана за $1,7 млн. А когда в 2006 году 77-летний пенсионер Пьер Пиночелли разбил молотком писсуар Дюшана в Центре Помпиду, его приговорили к штрафу в размере $245 490.

Хвост коровы

Художественное течение дада возникло в Швейцарии в начале 20-х годов. Родилось оно уже после кубизма и экспрессионизма и было вызвано кризисом, последовавшим за Первой мировой войной. Основатель течения румынский поэт Тристан Тцара писал в манифесте 1918 года, что слово «дада» на языке индейского племени кару обозначало хвост священной коровы, но главное, «дада» — это бессмысленный детский лепет. Вот такой бессмыслицей и были первые художественные акции этой группы. Дадаисты считали, что буржуазное общество виновно в массовой бойне минувшей войны, и одной из целей ставили вообще уничтожение классического искусства, потому что оно, по их убеждению, потворствует этому обществу, облагораживает его. На своих выставках они использовали в качестве объектов или предметов для инсталляции веревки, пуговицы, проволоку, обрывки газет или фотографий, битое стекло. Наибольшую славу дадаистам принесла выставка в Кельне в 1920 году, на которой посетители, чтобы попасть на экспозицию, должны были пройти через туалет пивного бара, сама же экспозиция вызвала такое неприятие, что скоро все переросло в драку. Дадаисты призывали уничтожать все ценности минувшего, включая музеи, а в Париже требовали разрушить Лувр. К ставшему популярным движению примкнули, помимо Дюшана, Андре Бретон**, фотограф Ман Рэй, их поддерживал Пабло Пикассо, ими интересовался Кандинский, поэты Поль Элюар и Луи Арагон. «Итак, живопись кончилась. Кто может сделать лучше, чем сделан этот винт?» — восклицал Дюшан в период увлечения дадаизмом, предлагая вместо живописи выставлять в музейных залах реальные предметы. Такой подход обосновал Андре Бретон: это «обычный предмет, возведенный в ранг произведения искусства простым выбором художника». Дюшан вовсю использовал новую идею, представив на выставках, кроме писсуара, «Велосипедное колесо» (1913), «Сушилку для бутылок» (1914) и другие «произведения».

Марсель Дюшан. «Сушилка для бутылок», 1914 г. // фото: AP

Дорогой мусор

Однако дадаизм быстро себя исчерпал, и на его обломках возник сюрреализм — отчасти с теми же действующими лицами. Массовая публика знает сюрреализм (сверхреализм) прежде всего благодаря творчеству самого эпатажного из его представителей — Сальвадора Дали. Однако само движение, оформленное манифестом его лидера Андре Бретона в 1924 году, куда глубже и любопытней работ Дали. Пропагандируя «автоматическое письмо», уход в сновидения и мечтания, опираясь при этом на Фрейда, Бретон создал удивительное пространство для возможных фантазий в литературе, живописи, кино, фотографии. Через увлечение сюрреализмом прошли такие личности, как Макс Эрнст, Рене Магритт, Жан Кокто, Альберто Джакометти, Ман Рэй, Ив Танги, Луис Бунюэль. На выставке в Эрмитаже представлены работы многих художников этих двух направлений — здесь и реди-мейды Дюшана, и коллажи из обрывков газет и мусора Курта Швиттерса (он называл их «мерцы»). Жоан Миро представлен картинами «Лето» и «Птица», Ман Рей — объектом «Стол-палитра», Макс Эрнст — ранними картинами «Четыре птицы и клетка» и «Лес».

Марсель Дюшан. «Фонтан», 1917 г.

Слава «Фонтана» Дюшана заслонила от зрителей все остальное его творчество, и эрмитажная выставка лишь закрепит этот шаблон. Чтобы его разрушить, можно воспользоваться случаем и посетить ретроспективу этого художника в Париже, в Центре Жоржа Помпиду, где она открывается в эти дни и будет работать вплоть до 5 января. Французская выставка даст представление о довольно широком разбросе интересов автора — от минимализма до поп-арта, концептуального искусства, кино. Ведь Дюшан начал рисовать в 14 лет, преуспев и в импрессионизме, и в фовизме. Он всю жизнь увлекался шахматами и одно время отказался от искусства, целиком отдавшись этому увлечению — даже защищал Францию на международных шахматных чемпионатах. Одним из мотивов его работ последних лет был вуайеризм, а для этикетки флакона туалетной воды Belle Haleine Ман Рэй снял его в 1921 году в женском образе. Кстати, этот флакон сохранился в единственном экземпляре в коллекции Ива Сен-Лорана и был продан на аукционе за €8,9 млн.

Марсель Дюшан умер в 1968 году в возрасте 81 года в пригороде Парижа Нейи-сюр-Сен. После его смерти выяснилось, что все последние годы Дюшан тайно работал над объектом «Дано». Так называлась инсталляция, представляющая собой дверь, в глазок которой можно увидеть некую «тайну» — пейзаж с обнаженной женщиной. Пейзаж немного сюрреалистический, слышен шум водопада, ноги женщины разбросаны, а в руках у нее настольная лампа.

Андре Бретон, Рене Хильзум, Луи Арагон и Поль Элюар с журналом Т. Тцара «Дада 3». Париж, 1920 г.

Сальвадор Дали, лупы. Фото Вилли Риццо, Париж, 1950 г.

Флакон духов с портретом Марселя Дюшана из коллекции Ива Сен-Лорана и Пьера Берже. 1921 г.

**Художественная техника, которая предполагает использование в качестве произведения искусства готовую вещь. Помещенная в художественное пространство, она открывается с новой, неожиданной стороны. Первым этот термин использовал в 1913 году именно Марсель Дюшан.

**Андре Бретон (1896-1966) - французский писатель, поэт, основоположник сюрреализма.