Год выпуска книги: 1925

«Великий Гэтсби» книга которая не получила широкого признания при жизни автора. Ее тираж был достаточно скромен, как для известного на тот момент писателя Америки и составил чуть более 20 тысяч экземпляров. Но уже после смерти Фицджеральда, в 50-х годах «Великий Гэтсби» читать становится все популярнее. В итоге же книга «Великий Гэтсби» экранизирована пять раз. Последняя экранизация с Леонардо Ди Каприо в главной роли приходится на 2013 год и именно она во многом подстегнула интерес к произведению в нашей стране. Это позволило роману занять высокое место в нашем рейтинге .

Сюжет книги «Великий Гэтсби»

Если вы «Великий Гэтсби» скачали книгу, то вы должны знать, что главным героем романа является Ник Каррауэй. Он рассказывает о событиях, которые вынудили его бросить дом в Лонг-Айленде и перебраться на Средний Запад.

Все началось знакомством с семейством Тома и Дэйзи Бьюкененов и Джордан Бейкер. С Томом Ник был немного знаком по институту, а Дейзи была его троюродной сестрой. Джордан же была подругой Дейзи и достаточно известным игроком в гольф. Именно она рассказывает Нику, что о Тома есть любовница Миртл Вильсон – жена автомеханика Джорджа. Однажды Ник даже знакомится с ней и ее друзьями.

Примерно в то же время Ник знакомится со своим соседом Гэтсби. Как оказывается впоследствии они однополчане и у них завязывается крепкая дружба. При этом Гэтсби признается, что более пяти лет назад у них с Дейзи был роман, и многочисленные вечеринки которые устраивает Гэтсби всего лишь для того, чтоб заманить возлюбленную. Стараниями Ника эта встреча состоялась, и любовь между Гэтсби и Дейзи вспыхивает с новой силой.

Развязка произведения происходит, когда Том узнает о романе Дейзи и Гэтсби. Он приезжает во время одного из их свиданий и устраивает скандал. На предложение Гэтсби сказать Дейзи, что она некогда не любила Тома последняя не дает ответа. Удовлетворенный этим Том предлагает Дези и Гэтсби ехать в одной машине, а он с Ником и Джордан поедет в другой. В это время автомеханик Джордж узнает об изменах жены и скандалит с ней, Миртл выбегает из дома и попадает под колеса машины Гэтсби. Машина не останавливается и уезжает, а Ник с Томом и Джордан останавливаются и Том узнает свою любовницу. Приехав домой к Бьюкененам Ник советует Гэтсби уехать и тот пользуется его советом. Но Джордж находит Гэтсби и убивает его, а затем совершает самоубийство. На похороны Гэтсби не пришел не один из его знакомых.

Конечно это лишь краткое описание «Великий Гэтсби» и оно не предает всех настроений «Эпохи джаза», которую так феерически передает автор книги «Великий Гэтсби». Кроме того в произведение сделан особый уклон на крайнее падение морали у американских нуворишей того времени и материализацию человеческих взаимоотношений, что также пытался передать в своем рассказе « ». Именно поэтому следует «Великий Гэтсби» читать, для получения полноты картины.

Книга «Великий Гэтсби» на сайте Топ книг

Благодаря последней экранизации 2013 года «Великий Гэтсби» книга получила широкую популярность. И хотя сейчас отмечается некоторый спад интереса к произведению, популярность романа позволила ему занять высокое место в нашем рейтинге . Так же следует учитывать, что интерес к книге и без фильма был достаточно велик, так что книга наверняка и далее будет представлена в рейтингах нашего сайта.

Для нее стань самым бойким и хоть шляпу золотую надевай в угоду ей,

Прыгай выше всех и только сил, конечно, не жалей,

И тогда она воскликнет: «Мальчик в шляпе золотой,

Я хочу, чтобы ты был мой!»

Томас Парк д’Инвильер

© Оформление. ООО «Издательство АСТ», 2015

Любое использование материала данной книги, полностью или частично, без разрешенияправообладателя запрещается.

В юные годы, когда я более внимательно воспринимал окружающий меня мир и прислушивался к мнению других людей, отец дал мне совет, к которому я вновь и вновь обращался в течение всей своей жизни.

– Если когда-нибудь тебе захочется кого-то критиковать, – сказал он, – вспомни, что далеко не все люди в мире обладают теми преимуществами, которые дарованы тебе.

Больше он не сказал ничего, однако мы никогда особо с ним не откровенничали, и я понял, что в его словах заключается куда более глубокий смысл. В результате я стал проявлять сдержанность в суждениях. Эта привычка позволяла мне открывать в людях любопытнейшие черты характера и вызывать их расположение. В то же время именно из-за нее я не раз становился жертвой занудливых и прилипчивых субъектов. Люди с нестандартным мышлением быстро подмечают в человеке эту особенность и привязываются к ее обладателю. Поэтому в колледже, помимо своей воли оказавшись хранителем сокровенных тайн весьма сумасбродных и зачастую непредсказуемых людей, я несправедливо прослыл «политиканом». Я вовсе не напрашивался на роль отца-исповедника; заметив, что вот-вот начнутся излияния, я часто делал вид, что хочу спать, что я занят важным делом, или же просто начинал откровенно подтрунивать над собеседником. Причина подобного моего поведения заключалась в том, что потаенные «откровения» молодых людей или, по крайней мере, форма, в которой они преподносятся, всегда грешат неким скрытым плагиатом или явным искажением или утаиванием фактов. Сдержанность в суждениях несет в себе негасимую надежду на лучшее. Я до сих пор боюсь упустить нечто важное, если забуду – как напыщенно выразился мой отец и как я не менее напыщенно повторяю за ним, – что при рождении люди далеко не в равной мере наделяются способностью следовать нравственным устоям.

Похваставшись, таким образом, своей терпимостью, я должен признать, что она имеет свои пределы. Поведение человека может основываться на различных мотивах – от твердокаменной непоколебимости до слюнтяйского малодушия, однако в какой-то определенный момент мне становится все равно, чем человек руководствуется в своих поступках. Когда я минувшей осенью вернулся с Востока, мне казалось, что я хочу видеть окружающий мир одетым в военную форму и стоящим навытяжку. Меня больше не влекли захватывающие путешествия в потаенные уголки людских душ. Исключением был лишь Гэтсби, чьим именем названа эта книга. Гэтсби, воплощавший все, что я откровенно презирал. Он обладал какой-то непостижимой восприимчивостью, обостренной чувствительностью к тому, что сулила ему жизнь, словно был своего рода сложным сейсмографом, регистрирующим землетрясения на десятки тысяч километров. Эта чуткость не имела ничего общего с напускной впечатлительностью, которую принято возвышенно именовать «артистическим складом характера». Это был выдающийся дар следовать надежде, романтический порыв, которого я никогда ни в ком не встречал и вряд ли когда-нибудь встречу. Нет, в самом конце Гэтсби повел себя достойно. Именно то, что довлело над ним, та мерзость и низость, пыльным облаком клубившиеся вокруг него и душившие его мечты, – вот что на время заглушило во мне интерес к мелочным людским печалям и сиюминутным восторгам.

Три поколения моей довольно состоятельной семьи жили в городе на Среднем Западе, где снискали себе определенную известность. Семейство Каррауэев представляет собой нечто вроде клана, и, согласно преданию, мы происходим от герцогов Баклю, однако родоначальником моей линии является брат деда, обосновавшийся здесь в 1851 году. Он нанял человека, который вместо него отправился на Гражданскую войну, а сам основал дело по оптовой торговле скобяными изделиями, которым теперь управляет мой отец.

Я никогда не видел этого своего предка, однако полагают, что я на него похож, судя главным образом по довольно реалистичному портрету, который украшает контору отца. Я окончил Йельский университет в 1915 году, ровно через четверть века после отца. Чуть позже я принимал участие в Первой мировой войне; этим термином принято называть очередное переселение тевтонских племен. Разгром варварских полчищ настолько увлек меня, что по возвращении домой я оказался в некоторой растерянности. Средний Запад, некогда представлявшийся мне уютным центром мироздания, теперь казался задворками Вселенной, поэтому я решил отправиться на Восток и заняться изучением биржевого дела. Все мои знакомые так или иначе были связаны с биржевыми операциями, и я полагал, что маклерство вполне сможет прокормить еще одного одинокого мужчину. На семейном совете мои дядюшки и тетушки долго обсуждали мое решение, словно речь шла о выборе престижной частной школы. Наконец они с мрачным видом нерешительно изрекли нечто вроде: «Н-ну… да… отчего бы и нет…» Отец согласился в течение года помогать мне материально, и после некоторых проволочек весной 1922 года я отправился на Восток, как мне тогда казалось – навсегда.

Идеальным вариантом было бы найти жилье в городе, но близилось лето, а я только что прибыл из края широких лужаек и тенистых деревьев, так что когда один из моих сослуживцев предложил снять на паях дом в ближайшем пригороде, эта мысль пришлась мне весьма по душе. Он нашел дом – довольно обшарпанное «бунгало» с крытой толем крышей – за восемьдесят долларов в месяц. Однако в самый последний момент фирма откомандировала его в Вашингтон, так что «на лоно природы» я отправился один. Я завел собаку и пробыл ее хозяином всего несколько дней, пока она не сбежала, купил подержанный «додж» и нанял служанку-финку, которая убирала за мной постель и готовила мне завтрак, орудуя у электрической плиты и бормоча что-то, наверное, весьма мудрое, по-фински себе под нос.

Первые пару дней я чувствовал себя одиноким, пока однажды утром у дороги меня не остановил какой-то человек, появившийся здесь позже меня.

– Вы не подскажете, как попасть в поселок Уэст-Эгг? – растерянно спросил он.

Солнце пригревало все сильнее, листва распускалась с фантастической быстротой, словно при ускоренной киносъемке, и я почувствовал знакомую с детства уверенность, что летом жизнь начинается заново.

Надо было так много прочитать и не упустить возможности вдоволь надышаться здешним свежим воздухом. Я купил дюжину руководств по банковскому делу, кредитным операциям и страхованию капиталовложений. Они стояли на книжной полке, сверкая алыми и золотыми корешками, словно только что отчеканенные монеты, обещая открыть мне заветные тайны, ведомые лишь Мидасу, Моргану и Меценату. Но я не собирался ограничивать свой круг чтения лишь этими фолиантами. Во время учебы в колледже во мне открылся дар литератора – в течение года я написал для университетской газеты серию весьма напыщенных и вместе с тем довольно тривиальных передовиц. Теперь я хотел возобновить свои литературные опыты и вновь сделаться специалистом узкого профиля, так называемым всесторонне образованным человеком. Это не игра слов и даже не парадокс – ведь в конечном итоге на жизнь лучше всего смотреть из одного-единственного окошка. Так она видится шире и полнее.

Волею случая мне выпало снять дом в одном из наиболее примечательных уголков Северной Америки. Он представляет собой вытянутый, покрытый буйной растительностью остров к востоку от Нью-Йорка, где наряду с другими диковинами природы можно увидеть два необычных геологических образования. В тридцати километрах от города два огромных «яйца», два мыса, имеющих совершенно одинаковые очертания и разделенных небольшой бухточкой, выдаются в самый освоенный и оживленный участок океана в Западном полушарии – в пролив Лонг-Айленд. Оба они – не идеальной овальной формы, поскольку, подобно колумбову яйцу, сплющены в том месте, где стыкуются. Их почти идеальное сходство, должно быть, постоянно сбивает с толку пролетающих над ними чаек. Что же до бескрылых существ, то их глазам предстает куда более удивительное явление – полное несоответствие и разительный контраст во всем, за исключением формы и размера.

«Вели́кий Гэ́тсби» - роман американского писателя Фрэнсиса Скотта Фицджеральда . Роман вышел в свет 10 апреля года, и является в американской литературе типичным представителем так называемого «Века Джаза». Роман был закончен и опубликован Фицджеральдом в Париже, где он в то время проживал во время своего путешествия по Европе .

Действие романа происходит в Нью-Йорке , на Лонг-Айленде , в двадцатые годы XX века : вслед за хаосом Первой мировой американское общество вступило в беспрецедентную полосу процветания: в «ревущие 20-е » экономика США стремительно развивалась. В то же время «сухой закон » сделал многих бутлегеров миллионерами и дал значительный толчок развитию организованной преступности. Восхищаясь богатыми и их очарованием, Фицджеральд в то же время порицает неограниченный материализм и отсутствие морали Америки того времени.

Хотя «Великий Гэтсби» был инсценирован на Бродвее и экранизирован в Голливуде вскоре после выпуска, роман не стал при жизни автора особенно известным - было продано менее 24 000 экземпляров книги. Во времена Великой депрессии и Второй мировой войны он был забыт, и появился снова лишь в пятидесятые годы, когда уже приобрёл популярность.

В последующие десятилетия роман стал обязательным для чтения в средних школах и в вузовских курсах литературы во многих странах мира.

В 1998 году роман был отмечен под № 2 в списке 100 лучших романов 20 века по версии издательства Modern Library .

Работа над романом и публикация

При создании «Великого Гэтсби» Фицджеральд сознательно отошёл от своих предыдущих работ. В январе 1922 года , после завершения пьесы «Размазня», он начал планировать этот роман, а в -м началась работа над ним. В отличие от его ранних произведений, «Гэтсби» тщательно редактировался и оттачивался, так как писатель верил, что этот роман может принести ему признание. Позже он писал: «Я чувствовал огромную силу в себе, такую, какой во мне никогда не было».

Оригинальная обложка

Создание обложки было доверено малоизвестному художнику Френсису Кугату, когда Фицджеральд ещё не закончил своё произведение. Создание обложки было завершено ещё до написания романа и Фицджеральд был так очарован ею, что, как он писал издателю, он «вписал» эту обложку в свою книгу. На ней в стиле ар-деко изображены глаза, висящие над огнями парка с аттракционами. У изображённой женщины нет носа, но есть чувственные губы. С правого глаза стекает зелёная слеза.

Название

Много сомнений у Фицджеральда было не только по поводу создаваемых образов, но и о названии произведения. Раньше всего были отвергнуты следующие варианты: «Вокруг мусора и миллионеров», «Гэтсби - Золотая шляпа», «Неистовый любовник», и «По дороге в Уэст Эгг». За неделю до публикации Фицджеральд выбрал название «Пир Тримальхиона». Затем он решил назвать его «Великий Гэтсби», а в самый последний момент, решив связать заголовок с символами американской мечты , писатель придумал название «Под Красным, Синим и Белым» (цвета американского флага).

Существует мнение, что великим своего героя Фицджеральд назвал потому, что таким образом автор хотел показать своё ироничное отношение к герою: с одной стороны, Гэтсби - человек явно незаурядный, с большими способностями и неукротимой жизненной энергией, но с другой стороны, он растратил себя в погоне за ложной целью - богатством, ничтожной и испорченной женщиной .

Сюжет

Рассказчик от первого лица Ник Каррауэй начинает своё повествование с совета, который когда-то ему дал его обеспеченный отец, просивший его не судить других людей, не обладавших его преимуществами. Следование этому совету вошло в привычку Ника, за исключением случая Гэтсби. Ник покидает Нью-Йорк , где произошла ещё не поведанная читателям история, чтобы вернуться на родной Средний Запад . Таким образом, последующий рассказ представляет из себя ретроспективу .

Свою историю Ник начинает воспоминанием о том, как арендовал дом в Уэст Эгге на Лонг-Айленде, где, в отличие от Ист Эгга, жили не знатные, но не менее богатые люди. Ник посещает роскошный особняк Тома и Дэзи Бьюкененов. Дэзи была троюродной сестрой Ника, а её муж, Том, некогда играл в футбол в Йеле (там он был шапочно знаком с Ником), а ныне наслаждается богатством. Том изображается Ником как высокомерный человек с расистскими взглядами и мощным телосложнием, а Дэзи как милая, но недалёкая домохозяйка с трёхлетней дочерью. Именно в этом доме Ник встречает Джордан Бейкер, подругу Дэзи и очень известного игрока в гольф . Джордан сообщает Нику, что у Тома любовница в Нью-Йорке.

Для встреч с последней, Миртл Вилсон, женой ничего не подозревающего автомеханика Джорджа, Том арендует шикарные апартаменты в городе. Том приглашает туда Ника, где он также знакомится с Кэтрин, сестрой Миртл, и Честером и Люсиль Мак-Ки, друзьями Миртл. Ночь заканчивается всеобщей попойкой и разбитым носом Миртл, раздражавшей Тома упоминанием имени Дэзи. Ник удаляется из этого хаоса с мистером Мак-Ки.

Ник был ближайшим соседом Джея Гэтсби, очень богатого человека, известного проведением шикарных весёлых вечеринок в своём гигантском особняке, которую каждую субботу посещали сотни людей. Вскоре шофёр Гэтсби принёс Нику формальное приглашение на одну из таких вечеринок.

Гэтсби был загадочным человеком, о размере и источнике огромных богатств которого ходило много слухов. Никто из встреченных Ником гостей ничего не знал о его прошлом. Во время вечеринки некий мужчина узнал Ника, так как он служил с ним в Третьей дивизии Армии США во время Первой мировой войны . Ник подтвердил свою службу в армии, и поинтересовался где можно найти мистера Гэтсби. Оказалось, что собеседник Ника и есть мистер Гэтсби. Вскоре между мужчинами завязалась дружба.

Ник был очень удивлён, когда Джей привёз его в Нью-Йорк и без объяснения причин своего поступка поведал ему историю своего восхождения по социальной лестнице, казавшуюся выдуманной. Вышеупомянутая знакомая Ника Джордан Бейкер поведала ему, что Гэтсби проводит эти вечеринки в надежде на то, что Дэзи, его бывшая подружка, случайно заглянет к нему. Через Джордан Гэтсби просит Ника устроить ему встречу с Дэзи. Ник обещает сделать это, и воссоединение влюблённых состоялось, в начале ситуация была неловкой, но затем всё пошло по плану. Одновременно начинается роман между Ником и Джордан.

Вскоре по ходу сверхэмоциональной сцены в отеле «Плаза» Том узнаёт о любви Джея к Дэзи, и обвиняет его в том, что он бутлегер . Том угрожает Гэтсби и выражает свою ненависть к нему. В ответ Джей настаивает на том, чтобы Дэзи сказала, что она никогда не любила Тома, надеясь на восстановление прерванной пять лет назад любви. Дэзи хоть и нерешительно, но отказывается говорить это. Том чувствует победу. Он решает, что обратно Дэзи и Гэтсби поедут вместе, а он, Ник и Джордан едут в другой машине.

В это время Джордж Вилсон также спорил со своей женой. Она выбегает из дома и её сбивает машина Гэтсби, которую вела Дэзи. Миртл тотчас умирает, Дэзи и Джей уносятся прочь. Ехавшие позади, Джордан, Ник и Том, замечают погибшую. Том понимает, что его любовница умерла. Джордж выбегает из дома с безумным выражением лица и кричит, что видел жёлтую машину. Том уводит Вилсона в дом и объясняет, что не ехал на жёлтой машине сейчас, на которой ехал по дороге в Нью-Йорк, но Вилсон его не слушает. Решив, что водитель машины был тем, с кем встречалась Миртл, он решает найти эту машину.

Вилсон доходит до дома Тома, и тот под дулом пистолета говорит, что это Гэтсби вёл ту машину. Вилсон убивает Гэтсби в его бассейне и затем совершает самоубийство.

Ник обзванивает знакомых Гэтсби, но никто из них не приходит на похороны Гэтсби. Ник находит отца Гэтсби Генри Гетца, гордого своим сыном. Помимо их двоих и слуг, на похоронах присутствует только человек, похожий на филина, которого Ник встретил как-то в библиотеке Гэтсби. После разрыва отношений с Джордан Бейкер и небольшой перебранки с Томом Ник покидает Нью-Йорк, уезжая на Средний Запад , размышляя о возможности вернуть прошлое.

Герои

• Ник Каррауэй - главный герой, ведущий рассказ от первого лица. Переехал в Нью-Йорк весной 1922 года. На момент повествования занимался кредитными операциями в небольшой фирме.
• Джей Гэтсби - загадочный сосед Ника, чьи род занятий и прошлое окутано тайной для всех гостей и знакомых.
• Дэзи Бьюкенен - троюродная сестра Ника.
• Том Бьюкенен - муж Дэзи. Из богатой семьи, в прошлом был футболистом.
• Джордан Бейкер - подруга Дэзи, выросшая в её родном городе Луисвилл . Спортсменка-гольфистка, по мнению Ника, «неисправимо бесчестна».
• Джордж Уилсон - владелец автомобильной мастерской из Долины Шлака.
• Миртл Уилсон - жена Джорджа и любовница Тома.

Инсценировки, экранизации и литературные переложения

Фильмы

• 1926 - Великий Гэтсби / Great Gatsby, The
• 1949 - Великий Гэтсби / Great Gatsby, The
• 1974 - Великий Гэтсби / The Great Gatsby - кинофильм 1974 года .
• 2000 - Великий Гэтсби / Great Gatsby, The (ТВ)

Примечания

Ссылки

• Полный текст романа на Проекте «Гутенберг» (англ.)
• Индекс (все употреблённые слова) романа (англ.)

Wikimedia Foundation . 2010 .

Смотреть что такое "Великий Гэтсби" в других словарях:

- (The Great Gatsby) США, 1974, 144 мин. Ретро мелодрама. Эта картина отразила и в какой то степени даже повлияла на возникшую в начале 70 х годов моду на «ретро»: старые фильмы, полузабытые мелодии, поражавшие в прошлом элегантностью или… … Энциклопедия кино

Великий Гэтсби (фильм, 1926) американская драма 1926 года, реж. Герберт Бренон. Великий Гэтсби (фильм, 1949) американская драма 1949 года, реж. Эллиотт Наджент. Великий Гэтсби (фильм, 1974) американская драма 1974 года, реж.… … Википедия

Эта статья или раздел содержит информацию об одном или нескольких запланированных или ожидаемых фильмах. Содержание может меняться коренным образом по мере приближения даты выхода фильма и появления новой информации. Другие фильмы с таким же или… … Википедия

«Великий Гэтсби» («The Great Gatsby») — роман Ф. Скотта Фицджералда. Опубликован в 1925 г. По оценке американского критика М. Гайсмара, «Великий Гэтсби» был для своего времени «самым совершенным американским романом в современной традиции» с точки зрения математической стройности композиции. Этого, по словам критика, автору удалось добиться за счет введения в роман структурных элементов своих рассказов, сжатых и стройных, «крепко сколоченных». Все образы и детали в романе тщательно продуманы и оправданы, прочно впаяны в повествовательную и образно-смысловую ткань.

Ориентируясь, по признанию писателя, на «Братьев Карамазовых», он решил превратить историю о бытовом преступлении в глубокое философское полотно о трагедии современной жизни. «Великий Гэтсби» — один из первых в XX в. опытов исследования национального мифа об «американской мечте», которая трансформируется в «американскую трагедию». В судьбе главного героя книги Джея Гэтсби автор иронически переиначивает средневековый сюжет поисков святого Грааля. Однако странствия и подвиги героя романа приводят к трагическому финалу.

«Великий Гэтсби»: краткое содержание романа

Уроженец Северной Дакоты, сын бедного фермера-неудачника, Джеймс Гэтц, по словам автора, «выдумал себе Джея Гэтсби в полном соответствии со вкусами и понятиями семнадцатилетнего мальчишки и остался верен этой выдумке до конца». Джей — типичный американский мечтатель, поставивший своей целью в жизни обрести успех — богатство, славу и любовь. Испытав упоительный восторг в ранней юности при виде чужой роскоши, он клянется себе рано или поздно добиться того же. Другой мечтой его жизни стала богатая аристократка Дэзи. Внушив себе любовь к «прекрасной даме», он решает посвятить свою жизнь обретению сердца Дэзи.

Изменив свое заурядное имя на романтически-звучное Джей Гэтсби, он превращается в преуспевающего дельца с якобы оксфордским образованием и приезжает в шумный Нью-Йорк. Там его неуемное поклонение богатству быстро приносит успех, воплощением которого становится помпезная вилла-дворец в престижном районе Лонг-Айленда и грандиозные «пиры Трималхиона» — пиршества, устраиваемые Гэтсби для местных знаменитостей. Наивно мечтая стать притчей во языцех, Гэтсби напускает на себя ореол романтической загадочности. Не случайно знакомые распускают о нем сплетни будто бы он племянник Гинденбурга, немецкий шпион, а то и беглый убийца (в этом плане «демонический» Гэтсби парадоксальным образом сближается с гоголевским Чичиковым, о котором жители города N. распускают подобные же фантастические слухи).

Никто не подозревает, что широкие жесты эксцентричного богача преследуют единственную цель - привлечь внимание Дэзи. (Ныне «прекрасная дама» юного Гэтсби — жена его ближайшего соседа Тома Бьюкенена.) В конце концов герой добивается своего и завладевает Дэзи точно так же, как он приобрел роскошную виллу на побережье, элегантный автомобиль и модный гардероб. Финал стремительного взлета героя к богатству, славе и счастью нелепо-трагичен: его по ошибке убивает ревнивый муж любовницы Тома Бьюкенена.

Анализ романа

Трагедия жизни Гэтсби — и смысл «американской трагедии», по Фицджералду, — состоит в том, что герой оказался во власти иллюзий, крах которых был неминуем. Он был совершенно чужд тому классу, к которому с юности мечтал приобщиться. Герой не просто обречен на одиночество, он обречен на гибель (как и его литературный предшественник Мартин Иден Д. Лондона), и его «величие» оказывается эфемерным, ибо по сути фальшиво. Гэтсби — своего рода «герой нашего времени» — герой так называемого «века джаза», веселой, но недолгой поры послевоенного процветания. Центральный персонаж романа является воплощением духа Америки, олицетворением романтического идеализма бедных провинциалов, терпящего крах после столкновения с жестокой социальной реальностью.

Антиподом Джея Гэтсби в романе выступает чета Бьюкененов, прежде всего Том — богатый аристократ, выпускник престижного Йельского университета, циничный и расчетливый «новый американец» XX века, начисто лишенный наивного идеализма Гэтсби. Под стать ему и его супруга Дэзи, лицемерная, холодноватая и самодовольная красотка. Таким, как Бьюкенены, принадлежит будущее Америки, они — хозяева новой культуры, где нет места «старомодному» романтизму Гэтсби.

Обреченность трагичной судьбы Гэтсби высвечивается в кульминационном эпизоде романа: Дэзи, сидя за рулем автомобиля Гэтсби, сбивает насмерть Миртл Уилсон, любовницу своего мужа. Гэтсби, спасая возлюбленную, берет на себя вину и вскоре получает смертельную пулю от мистера Уилсона.

Повествователь Ник Каррауэй (как и Джейк Барнс в романе Э. Хемингуэя «Фиеста») — alter ego автора, который дает нравственный комментарий персонажам и их поступкам, — один из первых в американской прозе XX века героев, проходящих путь от «невинности к опыту». Ник Каррауэй постигает скрытые нравственные устои и социальные пружины современного общества и способен проанализировать и оценить происходящее. Линия Ника Каррауэя — осколок структуры «романа воспитания». Становясь свидетелем и хроникером жизненной трагедии Джея Гэтсби, Ник усваивает урок, который не суждено было постичь Гэтсби: он познает пустоту существования господствующего класса и тщету иллюзий Гэтсби, а вместе с тем и собственного такого же, как у Гэтсби — юношеского идеализма и веры в «американскую мечту». Апофеозом тоскливого прощания с идеологическими мифами ушедшей эпохи становится знаменитый монолог Ника Каррауэя в финале книги: «Так мы и пытаемся плыть вперед, борясь с течением, а оно все сносит и сносит наши суденышки обратно в прошлое...».

Роман был трижды экранизирован — в 1926,1949 и 1974 г. (заглавную роль в последней экранизации исполнил Р. Редфорд).

Фрэнсис Скотт Фицджеральд

Великий Гэтсби

В юношеские годы, когда человек особенно восприимчив, я как-то получил от отца совет, надолго запавший мне в память.

Если тебе вдруг захочется осудить кого то, - сказал он, - вспомни, что не все люди на свете обладают теми преимуществами, которыми обладал ты.

К этому он ничего не добавил, но мы с ним всегда прекрасно понимали друг друга без лишних слов, и мне было ясно, что думал он гораздо больше, чем сказал. Вот откуда взялась у меня привычка к сдержанности в суждениях - привычка, которая часто служила мне ключом к самым сложным натурам и еще чаще делала меня жертвой матерых надоед. Нездоровый ум всегда сразу чует эту сдержанность, если она проявляется в обыкновенном, нормальном человеке, и спешит за нее уцепиться; еще в колледже меня незаслуженно обвиняли в политиканстве, потому что самые нелюдимые и замкнутые студенты поверяли мне свои тайные горести. Я вовсе не искал подобного доверия - сколько раз, заметив некоторые симптомы, предвещающие очередное интимное признание, я принимался сонно зевать, спешил уткнуться в книгу или напускал на себя задорно-легкомысленный тон; ведь интимные признания молодых людей, по крайней мере та словесная форма, в которую они облечены, представляют собой, как правило, плагиат и к тому же страдают явными недомолвками. Сдержанность в суждениях - залог неиссякаемой надежды. Я до сих пор опасаюсь упустить что-то, если позабуду, что (как не без снобизма говорил мой отец и не без снобизма повторяю за ним я) чутье к основным нравственным ценностям отпущено природой не всем в одинаковой мере.

А теперь, похвалившись своей терпимостью, я должен сознаться, что эта терпимость имеет пределы. Поведение человека может иметь под собой разную почву - твердый гранит или вязкую трясину; но в какой-то момент мне становится наплевать, какая там под ним почва. Когда я прошлой осенью вернулся из Нью-Йорка, мне хотелось, чтобы весь мир был морально затянут в мундир и держался по стойке «смирно». Я больше не стремился к увлекательным вылазкам с привилегией заглядывать в человеческие души. Только для Гэтсби, человека, чьим именем названа эта книга, я делал исключение, - Гэтсби, казалось, воплощавшего собой все, что я искренне презирал и презираю. Если мерить личность ее умением себя проявлять, то в этом человеке было поистине нечто великолепное, какая-то повышенная чувствительность ко всем посулам жизни, словно он был частью одного из тех сложных приборов, которые регистрируют подземные толчки где-то за десятки тысяч миль. Эта способность к мгновенному отклику не имела ничего общего с дряблой впечатлительностью, пышно именуемой «артистическим темпераментом», - это был редкостный дар надежды, романтический запал, какого я ни в ком больше не встречал и, наверно, не встречу. Нет, Гэтсби себя оправдал под конец; не он, а то, что над ним тяготело, та ядовитая пыль, что вздымалась вокруг его мечты, - вот что заставило меня на время утратить всякий интерес к людским скоротечным печалям и радостям впопыхах.

Я принадлежу к почтенному зажиточному семейству, вот уже в третьем поколении играющему видную роль в жизни нашего среднезападного городка. Каррауэи - это целый клан, и, по семейному преданию, он ведет свою родословную от герцогов Бэклу, но родоначальником нашей ветви нужно считать брата моего дедушки, того, что приехал сюда в 1851 году, послал за себя наемника в Федеральную армию и открыл собственное дело по оптовой торговле скобяным товаром, которое ныне возглавляет мой отец.

Я никогда не видал этого своего предка, но считается, что я на него похож, чему будто бы служит доказательством довольно мрачный портрет, висящий у отца в конторе. Я окончил Йельский университет в 1915 году, ровно через четверть века после моего отца, а немного спустя я принял участие в Великой мировой войне - название, которое принято давать запоздалой миграции тевтонских племен. Контрнаступление настолько меня увлекло, что, вернувшись домой, я никак не мог найти себе покоя. Средний Запад казался мне теперь не кипучим центром мироздания, а скорее обтрепанным подолом вселенной; и в конце концов я решил уехать на Восток и заняться изучением кредитного дела. Все мои знакомые служили по кредитной части; так неужели там не найдется места еще для одного человека? Был созван весь семейный синклит, словно речь шла о выборе для меня подходящего учебного заведения; тетушки и дядюшки долго совещались, озабоченно хмуря лбы, и наконец нерешительно выговорили: «Ну что-о ж…» Отец согласился в течение одного года оказывать мне финансовую поддержку, и вот, после долгих проволочек, весной 1922 года я приехал в Нью-Йорк, как мне в ту пору думалось - навсегда.

Благоразумней было бы найти квартиру в самом Нью-Йорке, но дело шло к лету, а я еще не успел отвыкнуть от широких зеленых газонов и ласковой тени деревьев, и потому, когда один молодой сослуживец предложил поселиться вместе с ним где-нибудь в пригороде, мне эта идея очень понравилась. Он подыскал и дом - крытую толем хибарку за восемьдесят долларов в месяц, но в последнюю минуту фирма откомандировала его в Вашингтон, и мне пришлось устраиваться самому. Я завел собаку, - правда, она сбежала через несколько дней, - купил старенький «додж» и нанял пожилую финку, которая по утрам убирала мою постель и готовила завтрак на электрической плите, бормоча себе под нос какие-то финские премудрости. Поначалу я чувствовал себя одиноким, но на третье или четвертое утро меня остановил близ вокзала какой-то человек, видимо только что сошедший с поезда.

Не скажете ли, как попасть в Уэст-Эгг? - растерянно спросил он.

Солнце с каждым днем пригревало сильней, почки распускались прямо на глазах, как в кино при замедленной съемке, и во мне уже крепла знакомая, приходившая каждое лето уверенность, что жизнь начинается сызнова.

Так много можно было прочесть книг, так много впитать животворных сил из напоенного свежестью воздуха. Я накупил учебников по экономике капиталовложений, по банковскому и кредитному делу, и, выстроившись на книжной полке, отливая червонным золотом, точно монеты новой чеканки, они сулили раскрыть передо мной сверкающие тайны, известные лишь Мидасу, Моргану и Меценату. Но я не намерен был ограничить себя чтением только этих книг. В колледже у меня обнаружились литературные склонности - я как-то написал серию весьма глубокомысленных и убедительных передовиц для «Йельского вестника», - и теперь я намерен был снова взяться за перо и снова стать самым узким из всех узких специалистов - так называемым человеком широкого кругозора. Это не парадокс парадокса ради; ведь, в конце концов, жизнь видишь лучше всего, когда наблюдаешь ее из единственного окна.