Валерий Кипелов никогда не казался рок-звездой. Не был «славен» ни соответствующим имиджем, ни замашками, ни громкими высказываниями, ни тусовочными выходками. Единственный скандал, ассоциирующийся с самым, без преувеличения, ярким фронтменом и вокалистом отечественной метал-сцены, случился в 2002 году, когда разошлись корабли Кипелова и «Арии», — и, собственно, все… Доброжелательный, скромный, открытый человек, хороший семьянин, отец и дедушка — из этого ли, позвольте, «лепить» хэви-метал кумира? Однако умный понимает. Главное -быть, а не слыть… И на кого, как не на него, десятилетиями молились и будут молиться тысячи фэнов, с замиранием сердца ожидающие очередных концертов и студийных записей? «Арийский» (не будем сейчас разделять) легион с годами не скудеет.
2008-ой выдался юбилейным. 50-летие отметил Валерий, пятилетний рубеж свободного плавания перешагнула группа «Кипелов», выпустившая по случаю концертный DVD «V». Для полноценной «пятерочки» не хватает только альбома (единственный студийный полноформатник группы «Реки Времен» вышел в 2005-ом). 1Rock расспросил маэстро о ближайших планах, грядущем диске, а также о поклонниках, «нехороших» песнях и проблемах с текстами…
До конца года планируем закончить новый альбом — подготовить материал к записи. Это наша главная задача. Песни, фактически, готовы — остались только аранжировочные, текстовые нюансы… В настоящее время пишем демо, которое позволит все «почистить».
Помню, делала с Вами , и настроение тогда было, прямо скажем, не слишком позитивным. Будущее, мол, туманно, и все, что остается, — это, засучив рукава, работать и стараться жить по-новому. За прошедшее время, полагаю, многое изменилось…
Конечно. Появилась определенность. Есть группа, есть определенные успехи. Так что в будущее я смотрю с оптимизмом, несмотря на свой такой уже… немолодой возраст. Но меня окружают молодые музыканты, и у коллектива хорошие перспективы. Время показало, что мы на правильном пути. Поэтому я совершенно не жалею о том, что случилось шесть лет назад, и считаю, что все в наших руках.
Однако каждым шагом приходится доказывать, что вы не хуже…
(Перебивая.) Нет, совершенно! Зачем мне что-то доказывать? Я-то знаю, что мы лучше! (Смеется.) Что-то доказывать приходится, скорей, музыкантам, которые остались в «Арии». (Пауза.) Конечно, первые год-два было нелегко, но потом все встало на свои места. И это не просто слова — им в подтверждение наши успешные концерты и релизы. Так что необходимости убеждать кого-либо в чем-либо я не чувствую — но и расслабляться себе не позволяю. Нельзя забывать о том, что все очень быстро проходит. Это правило я, наученный горьким опытом, усвоил очень хорошо.
Но конкуренция-то остается, разве нет?
Я бы так не сказал. Весомых групп в нашем стиле в России не много, поэтому места хватает всем. Страна-то большая. Другое дело, скажем, Европа: площадь ограниченна, а хороших команд в избытке, поэтому и конкуренция достаточно жесткая. А мы этого совершенно не ощущаем. Во всяком случае, пока.
…В этом году мы сознательно отказались от работы. Мало выступали (концертов, наверное, десять, не больше), альбом не выпустили — тем самым освободив площадку для наших «друзей». Чему они и рады.
Серьезных групп у нас и впрямь не много, но «Кипелов» и «Ария» поют на концертах одни и те же песни! Как тут не сравнивать?
Ну… не совсем одни и те же. Репертуар мы поделили, и песни, написанные нынешними музыкантами «Арии», я не исполняю. И наоборот. В числе общих у нас только те вещи, которые были созданы бывшими участниками «Арии» — Грановским, Большаковым… Но стараемся не повторяться.
Не так давно «CD-Maximum» выпустили DVD-сборник «Ария. Все клипы». Видели?
Да, лейбл мне его презентовал. Что ж… не сказать, что я счастлив. Клипы всегда были большой проблемой — как для «Арии», так и, увы, для «Кипелова». Положа руку на сердце, ни один из них мне не нравится. Всегда что-то шло не так. Хороший, качественный клип не получался либо по причине нехватки финансов, либо из-за неверного выбора режиссера.
Но и с концертными видео тоже не всегда все шло гладко. Взять, к примеру, концертник Москва 2005 года.
Да, это была неудачная работа, мы даже хотели отказаться от выпуска диска. Но пришлось: были определенные обязательства, перед тем же Смольским. И, что интересно, в 2006 году также было отснято концертное видео, которое получилось гораздо лучше! И по звуку, и по спецэффектам. Но его судьба пока не определена. Может, в будущем к нему еще и вернемся… Зато повезло концерту 2007 года в Питере: DVD, который мы недавно выпустили, — это серьезный шаг вперед. Картинка, звук — все качественно.
Да. Я бы сказала, качественно и аскетично. В то время как та же «Ария» делает ставку на шоу, пиротехнику, монстров и прочие сценические ухищрения, вы не стараетесь поразить воображение. Только живая энергетика, симбиоз музыкантов и аудитории…
Да, мы сознательно избегаем театральности. За масками и красочным представлением, к сожалению, зачастую не видно главного — песни. Поэтому, вкладывая некоторые средства в спецэффекты, мы не превращаем выступление в перформанс, в театр. И, бывая на концертах разных именитых групп (которые сейчас часто приезжают в Москву), я вижу стремление к минимализму. Многие из них перестают уделять чрезмерное внимание сценическому представлению, понимая: главное — это музыка.
Какие из последних концертов понравились больше всего?
К сожалению, не получилось сходить ни на Осборна, ни на «мэйденов», хотя очень хотел. Но был занят. Зато с удовольствием посмотрел на Judas Priest, когда они приезжали, на Queen. И хотя Пол Роджерс — это, конечно, не Меркьюри, концерт был хороший.
Во время юбилейного концерта Вам подарили огромное количество плюшевых игрушек. Вы их так любите?
Нам вообще часто дарят плюшевые игрушки на концертах, так уж повелось. Не знаю даже, почему. Но это хорошо: некоторое время назад с помощью фан-клуба передали часть игрушек в детский дом. (Надеюсь, никто из даривших не обидится!) Да и что делать: дети выросли, внуки тоже, сами мы в них не играем… Хотя что-то, конечно, остается на репетиционной базе.
А какие-то необычные подарки попадались?
Необычные… хммм… что-то не припомню. (Задумался.) Часто дарят картины. На базе у нас уже целая галерея: портреты, дружеские шаржи, просто рисунки. А вот реально странного ничего, вроде бы, не дарили.
Тексты песен присылают, бывает?
Да, частенько. На имэйл присылают, просто в почтовый ящик кладут. Что ж… мне это интересно. Любопытно в плане понимания молодежи: что их волнует, о чем хочется рассказать… Однако ни один из этих стихов не подошел. Даже не знаю, может, специфика возраста, но… ммм… люди, которые их пишут, воспринимают мир по-другому, как-то более остро, что ли. Много юношеского максимализма. Радикальные решения вроде резанья вен и все такое.
Ну, может, в свое время Вы бы восприняли это по-другому?
Возможно, хотя таким радикальным я не был никогда. Да и в литературе предпочитал классику: Пушкина, Байрона, Шекспира. Особенно Шекспира: у него удивительный слог… который, в свою очередь, замечательно передал перевод Маршака. В общем, чрезмерно экстремальным я не был — и стихи о том, как человек сидит и режет вены, и в юности не показались бы чем-то близким.
Зато в репертуаре «Арии» была как минимум одна песня, которая Вам не близка, — «Антихрист». Жалеете, что в свое время спели ее?
Нет, не жалею. Что сделано, то сделано, и я ни от чего не отказываюсь. Я просто понял, что суть этой песни (сложные взаимоотношения Антихриста и Христа) мало кто уловил, и в головах осталось: «Имя мне — Антихрист, знак мой — цифра 666″. На концертах народ скандировал именно эту строчку, драматургия текста осталась незамеченной. И стало как-то неприятно петь… ну, условно говоря, «чернуху». Не хочу заигрывать с такими серьезными темами. То есть, не отказываюсь от мистики — она свойственна нашему жанру — но от первого лица петь такие строчки не хочу.
Я стараюсь вжиться в образ, который создаю на сцене: пророк, тореадор… Примеряю на себя переживания, характер, судьбу, особенно когда пою от первого лица. Я могу быть пророком — почему нет? А вот Антихристом не могу, это противоречит моим моральным и религиозным убеждениям.
В одном интервью Вы также говорили, что «Антихрист» несколько раз навлекал на группу мистические неприятности: то автобус после концерта попал в аварию, то пожар на сцене случился как раз во время исполнения этой песни. То есть, теперь ни за что ее не сыграете?
Я — нет, даже права не имею из-за разделения репертуара. То ли Холстинин написал эту песню, то ли Дубинин — вот они ее иногда и исполняют.
Часто ли приходится отказываться от текстов, которые предлагает Маргарита Пушкина?
Мы не начинаем работу над песней с текста. Сначала пишется музыка, а уж потом к ней подбирается лирика. А Рита — вольный художник… Поэтому я прихожу к ней и говорю, мол, есть музыка и есть подходящая тема — может, что-нибудь придумаешь? Или она сама идеи какие-то предлагает. К сожалению, не всегда удается придти к консенсусу, и из-за песен начинаются грандиозные дебаты. По этой причине так затянулась работа над нашим следующим альбомом. Уже полтора года решаем, что к чему… Непросто все происходит. Иногда, вроде, и тему определили — а как раскрыть ее, каждый видит по-своему.
Как чувствуете себя в роли лидера молодого коллектива?
Я не считаю себя лидером. Такой же музыкант, как и все остальные. Только, быть может, более опытный в житейском плане.
Но последнее слово всегда остается за Вами?
Нет, все решается совместно. И над песнями работаем сообща: не бывает, чтобы кто-то приходил с полностью готовой темой. Мне очень нравится этот процесс коллективного творчества — именно так все происходило в «Арии» на начальном этапе. Также нравится работать с молодыми музыкантами — они меня «подогревают».
Ну и ведут себя, наверно, немного по-другому: хочется после концерта погулять, побуянить…
Для этого у нас существуют строгие правила, определенный «свод законов», который касается всех, вплоть до техников. У меня жесткие требования насчет дисциплины.
Прямо как тренер футбольной команды!
А что делать? Тоталитарно, но по-другому невозможно. Я, например, тринадцать лет назад решил полностью завязать со всякими спиртными напитками. И от других требую: первым делом — самолеты (т.е. работа, музыка), а все остальное — потом!
В строгости, вероятно, и кроется секрет Вашего голоса, на котором не сказалась безжалостная многолетняя эксплуатация. Специальные какие-то упражнения делаете?
Сейчас — нет. Конечно, если идет большой тур, стараюсь держать себя в форме, распеваться перед каждым концертом. Упражнения делаю скорей из области йоги, чем какие-то специфические вокальные. Плюс ежедневная зарядка: иногда приходится себя заставлять, пересиливать — но поблажек себе не даю. Гантелями, эспандерами тоже не брезгую, а если есть возможность — с удовольствием хожу в бассейн плавать.
Петь «сложные» песни труднее не стало?
Нет. Не так давно был концерт, на котором я впервые за шесть лет встретился с бывшими партнерами по «Арии». («Герой Асфальта: 20 лет» — прим. авт.) И я пел старые песни — абсолютно не сложно. Мы ведь раньше играли в классический строй «ми», а сейчас, чтобы звук был потяжелее и пожестче, «опустились» в «ми-бемоль». Все уехало вниз на полтона — так что петь очень даже нормально.
Случается ли, что фэны достают, раздражают?
Да. Они ведь разные бывают. Если человек адекватен, никаких хлопот он не доставит. Но бывают и неадекватные. Заходят, например, ко мне домой молодые люди лет шестнадцати и говорят: ну что, пойдем, посидим, выпьем, поговорим… (Смеется.)
Ну как на это реагировать?
А с нормальными людьми я не против пообщаться. Ведь то, чем мы занимаемся, нужно не только нам самим…
Когда, кстати, пришло это осознание?
Когда мы начали получать письма. И не с благодарностью, а… знаете, люди начали делиться своими переживаниями. Говорили, что наша музыка очень помогла в тяжелый момент. Спасла от отчаяния, даже от суицида. Не знаю, правда это или нет, но приятно осознание, что твое творчество кому-то нужно.
Дети Вами гордятся?
Трудно сказать! И для меня, честно говоря, важнее, чтобы они воспринимали меня как хорошего отца, нежели как известного музыканта. Так что не знаю… (Пауза.) Таких высказываний в свой адрес не слышал. Но они интересуются, да! Спрашивают, что там с альбомом, какие песни записаны, что в группе происходит — чем вообще живет и дышит папа.
Кем Вы хотели стать в детстве?
Мечтал стать спортсменом, футболистом. Всегда была огромная тяга к спорту. Отец у меня был достаточно спортивным человеком, водил в секции — и лет до 18-ти я серьезно занимался футболом.
Но музыкальная школа все испортила!
Да, поначалу было нелегко. Летом гонять мяч во дворе с ребятами гораздо интересней, чем сидеть и играть на баяне, это понятно! Но сейчас я благодарен родителям за такой выбор. Так что, наверно, порой надо заставлять детей делать то, что считаешь нужным… Родители плохого не пожелают! (Смеется.)
Раньше говорили: «Лишь бы не было войны». Чего бы хотели, чтобы не было сейчас?
Война уже была, и совсем недавно — в августе этого года. Хоть и не глобальная, но все же… Не хотелось бы повторения подобного. А также — потрясений, революций в стране. Как говорил Столыпин, «дайте мне время». Так вот, дайте России хотя бы лет двадцать без борьбы и кризисов. Хочется нормальной, стабильной жизни, чтобы народ, наконец, вздохнул свободно. И чтобы люди добрее были. Меньше фильмов плохих и… плохих передач по телевизору…
Еще до выхода нового альбома говорилось, что у него имеется четкая концепция. В чем она заключается?
Валерий Кипелов: Она заключается в самом названии, «Жить вопреки» . Первая песня, заглавная, дает настрой всему альбому, а финальная песня «На крутом берегу» , заканчивается теми же словами, «жить вопреки». Весь альбом проникнут этой идеей: жить вопреки обстоятельствам, этому миру, той культуре, которая навязывается...
А каким образом в эту концепцию вписывается «Гламурная птица»?
Валерий Кипелов: Гламурная птица – это не конкретно какая-то птица, а подразумевалась какая-то особа. Вы же знаете, как люди говорят: «Посмотрим, что это за птица!». Я не буду конкретизировать – они сами знают, что из себя представляют. У нас таких много - вагон и маленькая тележка. Это одна из немногих песен, которые бы нам хотелось написать на социальную тему. В ней идет рассказ от имени героини, которая попадает в этот гламурный мир, рассказ о том, что с ней происходит. В песне есть такие строчки: «Так легко поверить в сказку, глянцевый дурман», в которых можно увидеть мысль, что надо жить вопреки всем этим вещам, что надо думать о душе больше, чем о форме, внешнем оформлении. Я часто смотрю телевизор, в отличие от своих коллег по группе и поэтому я вижу много таких передач, которые посвящены в основном внешней стороне. Мало чего говорится о душе, в основном, говорится о том, как человек должен выглядеть, на чем он должен ездить, что он должен носить. Здесь тоже идея такая, что жить надо вопреки этому, не этим человек познается, а тем, что у него внутри и что он после себя оставит – вот это самое главное.
Валерий Кипелов: Я бы не сказал, что что-то изменилось. Как мы занимались коллективным творчеством, так и занимаемся. На первом месте стоит человек, который предложил идею, принес какой-то рифф, а мое дело – сочинить мелодию, если не было припева – сделать припев, иногда какие-то аранжировочные моменты подсказать, какие-то куски целиком мои.
А вокальные мелодии в песнях целиком Ваши?
Валерий Кипелов: Не везде, но в тех песнях, которые написаны в соавторстве – почти во всех. Мне удобнее это делать, так как я вокалист, и я под себя выстраиваю вокальную канву. Музыканты, в основном, делают гармонию, аранжировки, а я занимаюсь тем, что выстраиваю мелодию.
Валерий Кипелов: Примерно по той же схеме, что и музыка. Получилось так, что большинство идей для песен были придуманы мной. Раньше было наоборот: Маргарита Пушкина придумывала, и, даже если что-то было мной предложено, то это все время изменялось ей. А сейчас Рита писала текст, я правил, вносил какие-то свои коррективы, и в процентном соотношении у нас получилось примерно 50 на 50 в большей часть песен.
А в тех песнях, где Ваше соавторство не указано, то…
Валерий Кипелов: То это значит, что почти целиком текст был принят. Были какие-то поправки, но мы посчитали, что они очень незначительные: если какое-то слово не пелось, или мне было неудобно его петь, я его менял на другое. Не более того. Изначальная идея Риты была только в песне «Безумие» . В «Дыхании последней любви» было по-другому: идея была моя, но все воплощение было Пушкиной .
Наверное, и вариантов было множество?
Валерий Кипелов: У нас всегда очень много вариантов текста на песню, и они постоянно меняются. Например, было «Дыхание последней любви» , «Последнее дыхание любви» : то есть, вроде только слова поменяли местами, а смысл очень сильно изменился. Текстов было написано очень много. К сожалению, мы не всё успели сделать на этом альбоме, и несколько песен у нас осталось: есть мелодика, есть аранжировки, все уже записано, но не случилось текста. И наоборот: есть тексты, на которые мы мелодии еще не насочиняли. Поэтому есть такой определенный задел на будущее.
Отсюда вытекает следующий вопрос: у группы КИПЕЛОВ есть песни, музыка которых написана на тексты?
Валерий Кипелов: Нет, пока нет. Просто получилось так, что некоторые тексты – в основном, это были идеи Риты Пушкиной – не нашли своего воплощения на этом альбоме, но сами тексты мне понравились по своей идее, концепции. Рита зачастую дает неиспользованные варианты другим группам, но я попросил этого не делать, потому что мне тексты понравились, и, возможно, мы попробуем. Вот и сейчас, поскольку работа над альбомом закончилась, время теперь есть, можно попробовать себя в новом качестве, то есть, писать музыку на тексты, чего раньше мы себе не позволяли.
Оставшиеся за бортом альбома «Жить вопреки» песни выйдут в течение какого-то времени отдельным синглом или будут включены в следующий альбом?
Валерий Кипелов: Скорее всего, это будет сингл, потому что я уже не буду столько времени ждать, пока мы сочиним все песни, пока все тексты будут написаны, пока мы все это запишем, сведем... Тем более, сейчас ситуация на рынке издающих компаний меняется очень сильно, и поэтому все сложнее и сложнее выпускать с помощью какой-то компании альбом. Возможно, мы будем делать новые песни и сразу выкладывать в интернет, или будем играть их только на концертах. А по истечении времени, возможно, мы решим, что пришло время сделать студийный вариант этих песен.
Песня «На грани» была выпущена два года тому назад синглом. Для нового альбома она была перезаписана или просто пересведена?
Валерий Кипелов: Было кое-что переиграно, потому что музыкантов не очень устраивали акустические гитары. Вокальный трек, в основном, остался тот же. Скрипичные партии, может быть, были переиграны, но, в общем, остался тот же вариант, единственное – был пересведен и перемастерен. Та версия была сделана с Хансеном в Дании, а новая - в Германии.
А чем Вас не удовлетворило сотрудничество с датской студией? Ведь несколько предыдущих релизов были сведены именно у них?
Валерий Кипелов: Меня вполне устраивало, не устраивало больше музыкантов. Якоб Хансен достаточно оперативно работал, что мне нравилось, быстро откликался. А с немецкой студией нам просто предложили другой вариант сотрудничества. Наш друг, барабанщик Майк Террана в свое время нам предлагал различные студии, но и мы сами устроили кастинг различных студий. В итоге, выбор пал на Michael Voss . И еще соотношение «цена-качество»: Майкл достаточно быстро работал и работали мы в режиме онлайн. Мы не могли поехать к нему, чтобы сводить альбом там, потому что он у нас не был полностью готов, и поэтому мы сидели здесь в Москве. Он звонил нам, и мы с ним общались по скайпу, объясняли, что хотелось бы сделать, какие-то определенные пожелания. Поэтому более такая, продвинутая, что ли, работа у нас с ним была.
А есть ли, на Ваш взгляд, в России студии, которые могли бы качественно записать, свести, отмастерить альбом?
Валерий Кипелов: Может быть, и есть, но я о них не знаю. Я знаю по опыту других музыкантов, что многие делали, как мы: записали здесь, а сводили там. АЛИСА , например. Хотелось, конечно, и писаться там, поскольку у них опыта больше в том, как надо изначально записывать звук. У нас уже возникали проблемы здесь: мы записали барабаны, и когда отправили треки туда, нам этот немец, Майкл Фосс , сказал, что банки записаны у нас не очень хорошо, и с тарелками проблем много. Поэтому хотелось бы и записываться там. Я думаю, что в будущем мы наверняка попробуем это сделать. А с чем это связано? Во-первых, там специалисты, а во-вторых, сами студии. У нас студии работают в таком режиме: сегодня пишут попсу, завтра каких-нибудь народников, потом металлистов, потом панков – нет специализации. А на Западе, в основном, студии четко специализированы: есть, например, Finnvox, которая занимается жесткой музыкой, и еще много подобных студий. И у них там заточено все под нашу музыку, то есть, ничего не надо изобретать на имеющемся звуке, чтобы его улучшить. И там есть четкие специалисты, которые понимают, как надо это сделать. У нас, к сожалению, таких нет. Все это касается не только звука, но и оформления.
А как вы познакомились с художником Felipe Machado Franco , который сделал обложку альбома?
Валерий Кипелов: Случайно. Он сам зашел на сайт к нам и предложил свои услуги. Я знаю, что он делал обложку для ICED EARTH , и еще для некоторых известных команд. Поэтому с ним связался наш директор и предложил ему сотрудничество. Он сказал, что с удовольствием и что ему нравится наша группа. Не знал, что у нас есть поклонники в Колумбии. Он достаточно быстро сделал обложку и именно то, что нам, в общем-то, хотелось. Какая-то была новизна в этом, и, как мне показалось, мы ушли от стандартных штампов, которые были присущи нашим художникам. Мне понравилось то, что она необычная. Можно спорить о самой сути этой обложки, но мне понравилась цветовая гамма, идея. Он попытался таким образом отразить идею всего альбома – «Жить вопреки» .
Вы привлекли в этот раз к записи альбома оркестр…
Валерий Кипелов: Да, мы писали с оркестром некоторые песни, не все. Несколько песен мы записали с «Глобалисом»… То, что был записан сингл «На грани» , это был не оркестр, это мы сотрудничали с квартетом Горского. Сейчас мы просто поняли, что нужно побольше инструментов, звучание должно быть погуще, более оркестровым.
А на концертах оркестр, как обычно, будет забит в портостудию, клавишника не будет?
Валерий Кипелов: Да. Это не секрет, что мы возим с собой портостудию, в которую у нас забиты: метроном для барабанщика, клавишные – потому что у нас нет клавишника, оркестровые моменты. Мало того, в каких-то местах у меня там звучат прописанные бэки. Сейчас мы, правда, начали менять эту ситуацию, поскольку у нас запели все музыканты, но пока еще не на том уровне, на котором бы хотелось.
Как Вы думаете, стоит ли на концертах воспроизводить полностью студийное звучание песни?
Валерий Кипелов: Вот представьте себе: если убрать из песни «Я свободен» все клавиши, все оркестровки, оставить только живые инструменты, гитары – она же много потеряет
Конечно, ведь там же основа – клавиши.
Валерий Кипелов:
Я про это и говорю. Поэтому там, где мы можем убрать клавиши, мы это иногда делаем. Бывает, нам приходится играть и без клика, особенно на фестивалях. Там зачастую сложно использовать портостудию: бывает, каналы перепутают, или еще что. Мы ее отключаем, играем, но я понимаю, что это беднее звучит. Там где клавиши принципиальны, мы оставляем, не принципиальны – иногда мы отказываемся от них.
Вы выпускаете новый альбом также в виде виниловой пластинки…
Валерий Кипелов: Она должна дней через десять появиться. Поступило предложение, и я не увидел причин, чтобы отказаться. Мне это интересно, я бы сам с удовольствием послушал на виниле. Мы даже для винила сделали специальное сведение и мастеринг.
То есть, звучание максимально приближено к аналоговому?
Валерий Кипелов: Да. Звук не такой жесткий, не плющили его, там нет компрессии. Там слышна вся прелесть винила.
На какую-либо песню с нового альбома будет сниматься клип или нет?
Валерий Кипелов: Мы думали, да, у нас даже были предварительные переговоры с теми людьми, которые делают клипы. Было предложение с их стороны снять клип на песню «Дыхание последней любви» , что мне очень не хотелось бы делать, поскольку это очень традиционный шаг: сделать клип на лирическую балладу. Опять же здесь упирается все вот во что: где размещать это все? Поскольку понятно, что ни на какие центральные каналы нас и близко не возьмут, остались какие-то региональные каналы: MusicBox, A-One, может быть, хотя говорят, что у них тоже какие-то проблемы существуют. Если раньше у нас были варианты с MTV, МузТВ, то сейчас это совершенно попсовые каналы, там даже и такой рубрики-то нету, формат у них очень сильно изменился. Надо понять, стоит ли это делать. А потом – есть у меня определенное разочарование в плане всех клипов, в съемках которых я когда-либо принимал участие: в составе группы АРИЯ , и позже – в составе группы КИПЕЛОВ . Я не могу назвать ни одного клипа, по большому счету, который мне бы нравился. По-моему, самый лучший клип за всю историю, который мы сняли, это был клип на песню «Дай жару» группы АРИЯ , и то это был просто концертный вариант. И вот это единственное, что меня когда-либо вдохновляло. Все остальное…Были хорошие съемки, как например, на «Я здесь» . На самом деле, мы нашли шикарное место, сняли все, но клип мне не понравился. Когда я увидел воплощение его, я понял, что он совершенно не соответствует песне. Я не люблю снимать так, чтобы клип вообще никак не отражал суть песни. Я знаю, что бывают такие люди, которые стараются снять клип, который ну вообще никакого отношения к песне не имеет. Мне это не нравится. Поэтому я недоволен всеми клипами, поэтому размышляю над тем, стоит ли. Потом опять же - это достаточно дорогостоящий проект, если серьёзно подходить к этому вопросу. Понятно, что он не отобьется: это, в общем-то, рекламный ход. И опять же возникает вопрос: если снять, то где показывать? Поэтому я не вижу смысла никакого. Возможно, мы сделаем это для себя. Но для этого нам надо четко понять: если мы хотим сделать тот клип, который нам нравится, то мы должны найти нужных режиссеров, которые понимали бы поставленные задачи.
А почему вы сменили лейбл с CD-Maximum на Мистерию ?
Валерий Кипелов: Это в какой-то степени зависело от предыдущего договора с концертным агенством «Мельница». Просто у них сейчас такой триумвират, если это можно так назвать: промоутерская компания «Мельница», издающая компания «Мистерия» и “C.A.T.”. И поэтому, когда мы подписали договор о своей концертной деятельности с промоутерской компанией, мы уже фактически подписали договор и с издающей компанией.
То есть, каких-то особых неудовольствий предыдущим договором у вас не было?
Валерий Кипелов:
Понятно, что были свои проблемы. Когда ты подписываешь договор, они всегда возникают. А новый договор подписали два года назад, и сейчас все достаточно сильно изменилось по сравнению с тем временем, когда он был изначально подписан. Опять же свою большую лепту вносит интернет. Музыканты вкладываются, записывают альбом, издающая компания все это выпускает, а потом оказывается, что альбомы тут же появляются в сети. Поэтому – проблемы с продажей альбома. На Западе как-то все решают, хотя там тоже есть свои трудности по этому поводу. Тот, кто бесплатно скачивает, считает, что он вправе это делать, но он забывает о том, что и у музыкантов есть проблемы, что они порой живут за счет издания альбомов. К тому же, чтобы записывать следующие альбомы, нужны достаточно большие вложения. А молодые команды просто не могут себе этого позволить. Мы, в основном, занимаемся сами всем: у нас нет ни продюсеров, ни каких-то людей, которые все это двигали бы финансово. С одной стороны, это здорово: мы совершенно не зависимы ни от кого в этом плане. То есть, над нами нет никакого диктата по поводу музыки, текстов, того, как мы должны выглядеть. Но с другой стороны, есть и определенные проблемы, проблемы финансового порядка. Мы не всегда можем делать то, что хотели бы. Но мы стараемся.
Фотографии взяты с сайта Фан-зона группы «Кипелов»
26 августа на День города в Курган с концертом приехала рок-группа "Кипелов" . Музыканты за последние два года уже третий раз посещают Зауралье. После выступления лидер группы, бывший солист и основатель легендарной "Арии" Валерий Кипелов поделился с своими размышлениями о творчестве, новых планах, политике, ситуации на Украине и в Крыму.
Вопрос : Валерий Александрович, спасибо, что уделили время и смогли пообщаться с нами после концерта. Скажите, что нового происходит в вашем творчестве? Осенью этого года вы заканчиваете альбом под названием "Звезды и кресты ". Какова его идея?
Валерий Кипелов : Альбом "Звезды и кресты" так называется неслучайно, есть такая песня в этом альбоме. Люди, услышав такое название, сразу начинают выдвигать различные версии, мол, я ударился с головой в религию или еще что-то. В этой песне говорится о том, что мы принимаем нашу Родину такой, какая она есть , со звездами и крестами . Знаете, сейчас модно отрицать социалистическое прошлое и вечное противостояние "белых" и "красных". А мы говорим о том, что Россия - наша Родина, и мы ее принимаем со всем. Она и со звездами, и с крестами нам одинаково близка. Альбом совсем не концептуальный, не все песни на эту тему, они там совершенно разные. Каждый для себя там найдет что-то полезное. Кто не любит тему патриотизма, он найдет там для себя другие темы для размышлений.
Вопрос : Слышал, что и по жанрам альбом получился очень разноплановым.
Валерий Кипелов : Я анализировал тут, в альбоме есть три баллады - это, наверное, впервые за всю мою практику. Мало того, одна из них - такой почти стопроцентный блюз. Блюз - это маленько, конечно, не то, что привыкли слышать от группы "Кипелов". Но тут есть канва, которая, может быть, даже в чем-то повторяет предыдущий альбом "Жить вопреки". Почему бы не попеть о человеке, о его проблемах , и, в основном, все песни нового альбома с позитивным финалом. И нам в связи с этим хотелось бы пожелать людям, чтобы все надеялись на лучшее всегда.
Вопрос : А сейчас в какой стадии находится работа над альбомом?
Валерий Кипелов : Альбом этот мы уже практически заканчиваем, в самом ближайшем будущем мы его доделаем, обложку закончим. Мои музыканты порой в таких вещах знают больше меня. Они меня в курс дела вводят в самый последний момент, чтобы не травмировать раньше времени (смеется - прим.ред. ). В альбоме также люди найдут и экстремальную музыку, и мягкую музыку, и те же баллады. Элементы мистики там тоже есть. Мне сын мой сказал недавно, что мы играем в стиле патриотического зашквара .
Вопрос : И как вы отреагировали?
Валерий Кипелов : А я с интернетом на "вы" и особо не читаю, что пишут про меня и нашу группу. Я был очень потрясен, что это за такой зашквар политический. Вообще, мы никогда не скрывали того, что мы любим свою Родину и считаем, что ничего в этом зазорного нет. Это все звучит в стиле "патриоты", а патриотизм, как некоторые говорят, это последнее прибежище негодяя. Я так не считаю. Я думаю, что патриотизм - это вполне нормальное явление , наше человеческое чувство.
Вопрос : Для многих сейчас патриотизм ассоциируется с Крымом. И вы совсем недавно были с концертом там. Что вы скажете о настроениях крымчан после возвращения в состав России и о ситуации на Украине?
Валерий Кипелов : Мы совсем недавно были на байк-шоу в Крыму, мы там играем уже четвертый раз. Первые сольные концерты у нас были в Севастополе и Симферополе. Это было в 2014 году. А начиная с 2015 года, мы каждый год посещаем байк-шоу. Мы приезжаем туда с огромным удовольствием . Я знаю, что сейчас много шума вокруг Саши Залдостанова - что лишили грантов и прочее. Я не хочу влезать в эти политические "что", "кто" и "чего". Нам важно, что мы встречаемся там со своими поклонниками , которые любят нашу музыку. И когда мы пели "Косово поле", я видел эти глаза в толпе, я слышал, как они подпевают , и это значит, что мы на правильном пути и делаем правильное дело. А все эти экономические и политические аспекты - нас это как-то мало волнует. Бог потом рассудит, кто был прав, а кто нет.
Вопрос : У вас есть друзья с Украины?
Валерий Кипелов : Мы в Крыму встречались с ребятами из Мариуполя, они в прошлом году тоже на байк-шоу приезжали - муж с женой, жена тогда была беременна. Я им тогда пожелал, чтобы роды замечательно прошли, чтобы они на этом не останавливались. Они приехали, показали фото. Мариуполь - это та часть Украины, которая находится под контролем войск Порошенко. И несмотря на это, мы отлично пообщались , отлично поговорили. И самое главное, знаете что? Между простыми и нормальными людьми этой вражды нет . Я считаю, что это очень здорово раздувается, особенно с той стороны. Я не вижу негатива между людьми, может, он есть где-то в интернете. Люди отвечают колкостью на колкость, жестокостью на жестокость . Я считаю, что вот этого нельзя допускать, и кто бы что ни говорил, мы все равно братские народы, Русь - это наша общая родина, и для нас, и для белорусов, и для украинцев, вообще для славян . У моих ребят из группы очень много знакомых с Украины, даже с западной Украины, и они до сих пор отлично общаются, и нет у них никакой неприязни друг к другу, потому что музыка - едина, и абсолютно не важно, что там происходит в политике.
Вопрос : Вы уже третий раз в гостях в Кургане. Как вам город, что успели узнать о нем?
Валерий Кипелов : Нас тут в Кургане утром встретили люди, я был поражен энтузиазмом и задором. Две девушки - одна архитектор, вторая - художник. Они создали памятник, который у вас открыли недавно, памятник основателю города Невежину. Вот если все такие в Кургане, то я завидую вашему городу. Это не для красного слова, но на таких людях и держится наша страна . Я так понял, что было в Кургане такое время, когда стали разбегаться отсюда специалисты, конкретно из Российского научного центра восстановительной травматологии и ортопедии имени Илизарова, мы были там в прошлом году. Сейчас этот центр возрождается, потому что руководители постепенно подтягивают специалистов обратно. Если так дело и дальше пойдет, то я сам с удовольствием туда приеду и полечу свои больные суставы. Мне в следующем году 60 лет будет, поэтому суставы начинают сдавать. Благодаря Илизаровскому центру я, может, лет еще хотя бы пяток попою.
Еще про Курган знаю, что у вас здесь замечательные озера . И по составу воды они ничем не хуже знаменитого Мертвого моря. Знаю про новые БТР, которые выпускает "Курганмашзавод". В свое время я служил в армии на Урале, в Нижнем Тагиле. У вас так меняется тут климат, я даже куртку с собой взял - днем может быть жарко, а к вечеру резко похолодает. Также знаю, что про Курган одно время в период "девяностых" была негативная информация, все эти Солоники (известный киллер Александр Солоник - прим.ред. ), бандиты, но я считаю, что позитива все равно больше, чем негатива.
И я смотрю вот на местных людей, они - замечательные и душевные люди , и у нас, на самом деле, в стране много таких городов, в которых вот этот самый неистребимый русский дух существует.
За помощь в подготовке интервью благодарит организатора концерта - мясокомбинат "Велес".
Валерий Кипелов о «Мании величия» и комплексе неполноценности
Фото: Виктор Погонцев / Russian Look
Группа «Ария» отмечает свое 30-летие двумя большими концертами в Stadium Live 28 и 29 ноября. В них участвует и Валерий Кипелов - вокалист классического состава «Арии», более десяти лет возглавляющий собственный проект. «Лента.ру» поговорила с Кипеловым об истории первой российской профессиональной хэви-метал-команды, в которой были многотысячные стадионы и работа ночными сторожами, насмешки музыкантов андеграунда и жалобы от передовиков производства.
«Лента.ру»: «Ария» возникла на основе вокально-инструментального ансамбля «Поющие сердца». Как получилось, что советский ВИА взял и превратился в группу, играющую хэви-метал в духе сверхпопулярных в то время Iron Maiden?
Я пришел в «Поющие сердца» из ансамбля «Лейся, песня», в котором проработал пять лет вместе с Николаем Расторгуевым. Но в 1985 году появилась специальная комиссия, которая проверяла ансамбли, репертуар и идеологию, и многие ВИА эту комиссию не прошли. Их отправили на репетиционный период - то есть нужно было пересдавать, готовить новый репертуар.
Тогда в обязательном порядке надо было исполнять 80% песен членов Союза композиторов и 20% молодых авторов, как их называли. Мы сделали «День без выстрела» Тухманова, «Гимн демократической молодежи», «Если бы парни всей земли», но «Лейся, песня» комиссию не прошла, на нас «напряглись». По разным причинам, и по идеологическим тоже. Наступил достаточно сложный период, никто не верил, что вокально-инструментальным ансамблям вообще позволят как-то работать.
И тут мне позвонил Виктор Векштейн (продюсер и руководитель «Поющих сердец», трагически погибший в 1990 году - прим. «Ленты.ру»). Они уже прошли просмотр, и Векштейн решил на базе «Поющих сердец» сделать отдельный проект. Он пригласил Николая Носкова, был там еще басист Алик Грановский тогда. Но Носков ушел, и пришел я, а вскоре и гитарист . Играли мы поначалу то, что осталось от Носкова, я какие-то песни «Лейся, песня» приволок. Каким-то образом родилась песня «Тореро». Пытались искать поэтов, многие отказывались. Для нас согласились писать Александр Елин, Рита Пушкина.
Фото: Александр Поляков / РИА Новости. Олимпийская деревня. В клубе-кафе «У фонтана». Дискотека. Выступает рок-группа «Ария». 1988 год
И вы решили играть именно тяжелую музыку?
Я всегда любил , Led Zeppelin, был в курсе всех этих событий. Мы с Николаем Расторгуевым даже в «Лейся, песня» какие-то элементы рок-н-ролла пытались привносить. Так что любовь к рок-музыке всегда была, а тут тем более такие условия - просмотр мы прошли, тормозов не было. И мы уговорили Векштейна, не знаю уж, какими путями, попробовать записать альбом.
Формально мы были в составе «Поющих сердец». Ездили на гастроли, играли не пойми что. Первое отделение какой-то непонятный репертуар играли, а во втором отделении аккомпанировали Антонине Жмаковой, певице и жене Векштейна. Все лето 1985 года мы посвятили тому, что записывали свой первый альбом, который назывался «Мания величия». Векштейн послушал, песни ему понравились. Он сказал, что да, это сложно будет пробивать, поскольку это был еще непростой период, но Горбачев уже был у власти, и стало попроще с идеологией. Векштейн был человек опытный, знал, на какие струны нажать, в какие кабинеты заходить, и где-то в октябре, по-моему, вышел альбом.
Векштейн очень хотел назвать группу «Вулкан» и даже сочинил песню с таким названием. По его настоянию мы ее записали. Это был такой компромисс. Потом эту песню тактично отрезали и отдали пленку в распространение без нее. А альбом пошел под названием «Ария».
А кто предложил название?
Скорее всего, это была идея Холстинина. Очень хотелось какое-то короткое музыкальное название, может быть, напоминающее чем-то Iron Maiden. Красивое, музыкальное, емкое, удобно скандировать. Тем более, у Холстинина была гитара Aria Pro-II. Альбом облетел всю страну буквально за мгновение, и тут Векштейн узнал, что группа называется не «Вулкан», как он мечтал, а «Ария». Было выяснение отношений, и как-то мы его убедили, что «Вулкан» напоминает марку пылесоса. К тому же, был фильм про пограничного пса по кличке Вулкан.
Правильно ли называть «Арию» первой советской хэви-металлической группой?
Хотя все мы в душе любили рок-музыку, но до этого не удавалось исполнять ее на профессиональной сцене. Некоторые группы, может быть, начали играть хэви-метал в СССР раньше нас, но мы были первыми, кто стал делать это на профессиональной сцене.
Мы работали от Москонцерта. Это вызывало насмешки у музыкантов из андеграунда. Они же все считали себя настоящими, они же все из подполья, в рок-лабораториях, а мы официально, значит, работаем в Москонцерте. Но я считаю, что это была наша заслуга - мы застолбили это дело на официальном уровне.
По поводу взаимоотношений с андеграундом: Кинчев как-то в интервью сказал, что «Алиса» очень даже дружила с «Арией».
Вражды между музыкантами никакой не было. В основном это делало окружение, журналисты, в частности, Артемий Троицкий. Уж больно, я помню, он нас не любил. Считал, что хэви-метал - это музыка людей, страдающих комплексом неполноценности, поэтому они сбиваются в большие кучи, чтобы орать, скандировать. Потом Троицкий заявил, что Киркоров, наверное, более достойный человек в роке, чем я. Троицкий считал, что прогрессивные - это с «Наутилусом Помпилиусом». Они, значит, были борцы с системой, а мы как бы нет. Но мы никогда не претендовали на эти лавры, мы никогда не были борцами с коммунистами, большевиками, никогда. Мы занимались своим делом, музыкой, а бороться было не нашей прерогативой.
Фото: Алексей Куденко / «Коммерсантъ» / «Ария» выступает на рок-фестивале «Нашествие», 2001 год
А как на хэви-метал реагировали первые слушатели? Я помню, например, что в 1987 году на метал-концертах в Москве зрителям запрещалось вставать со своих мест, а тех, кто вставал и, допустим, размахивал руками, милиция выводила из зала.
Сначала бывали разные ситуации, потому что половину концерта мы играли как «Поющие сердца», а половину - как «Ария». Название «Ария» официально утвердили только в 1986 году, поэтому бывало, что люди приходили на ВИА «Поющие сердца», а получали нечто другое и возмущались. Были передовики производства, которые писали гневные письма. Жмакова им нравилась, потому что это все-таки была советская эстрада, а вот у нас были всякие нарекания, вплоть до того, что нам грозили разгоном. В конце концов в 1986 году, уже где-то осенью, было официально утверждено название, долго собирался худсовет. Саша Градский нам очень помог в этом плане, убеждал, что эта музыка тоже имеет право на существование. Нам возражали, говорили, что песни слишком агрессивные. Векштейн утверждал, что это «наш ответ Чемберлену», наш ответ на западное влияние. К тому времени у нас появились песни «Воля и разум», «Встань, страх преодолей».
К концу 1986 года мы записали уже два альбома (второй альбом назывался «С кем ты?»), и по разным причинам внутри группы возникли противоречия - и с Векштейном, и между музыкантами. К сожалению, этот состав приказал долго жить. Из первого состава остались мы с Володей Холстининым, и в 1987 году это уже была другая «Ария». Жмакова стала как бы совсем отдельно - для нее Векштейн набрал музыкантов и она тоже решила играть тяжелую музыку под названием «Спрут».
В истории «Арии» была такая синусоида: большая популярность в перестроечные годы, потом еще один взлет в начале 2000-х, а между этими пиками было время, когда про группу почти не было слышно.
Да, так. Первый всплеск был после выхода второго альбома. Тогда хэви-метал вошел в моду, и только ленивый не играл такую музыку. Даже Пугачева, по-моему, надела железные браслеты. Ротару стала тоже использовать элементы хард-рока. Это было очень модно, а потом мода начала потихонечку проходить. В 1987 году мы записали очень удачный альбом, один из самых лучших - «Герой асфальта». А наверное, уже в 1989 году популярность тяжелой музыки начала падать, появились другие приоритеты: ласковые, маленькие, большие - все, что связано с поп-музыкой. Там были фанерщики в основном, им не надо было париться со звуком, у них все было просто.
Ушлые люди вложили в них деньги, тяжело с ними было конкурировать, но мы пытались. И вот самая низкая точка синусоиды - это были 1992-1994 годы примерно, это было дно. Мы почти не работали, поскольку нам предлагали работать на «дровах» (я имею в виду аппаратуру, зал), но какие-то концерты мы пытались сделать. Мы в этот период с Дубининым работали сторожами на той же базе, на которой репетировали.
Было очень тяжело, потому что почти у всех семьи, дети, у меня двое детей было. Многие музыканты ломались и кто-то уезжал в Бельгии, Германии, Америки, думали найти себя там. Мы таких иллюзий не испытывали, поскольку трезво оценивали свои возможности, и знали, что таких музыкантов, таких групп на Западе - как собак нерезаных. Мы гнули свою линию, пытались держаться, выживать.
Наверное, с 1995 года начался подъем. Мы записали удачный альбом «Ночь короче дня», и подъем длился до 2002 года. Мы разошлись с «Арией» на самом пике популярности. У нас было все в полном порядке: гастроли, финансы, все было отлично, ничего не скажешь. Обычно это происходит, когда плохо, а мы разошлись, когда было хорошо. Наверное, это и отличает нас от других команд. Реально получился подъем, но вот не выдержали испытания медными трубами.
Фото: «Огонек» / «Коммерсантъ» / «Ария», 1990-е годы
На что была похожа ваша первая группа «Крестьянские дети»?
Ребята играли на танцах и там был очень странный репертуар. Ну то, что на танцах играют. На самом деле там очень талантливые музыканты были, был замечательный гитарист и автор песен Дмитрий Корзюк, ныне покойный. Это больше походило на советскую эстраду, хотя мы исполняли кавер-версии , на танцах, на свадьбах. То есть и советская эстрада и плюс еще кавер-версии, скажем так. , Love Hurts частенько пел.
Что вы думаете о новой волне тяжелой музыки, которая появилась в 2000-х?
Мне сложно об этом судить, я не очень в этом деле разбираюсь. Больше вопрос, наверное, к музыкантам группы «Кипелов». Они помоложе, они слушают эти команды. В свое время мне не очень нравилась группа Metallica, я больше любил Judas Priest, Iron Maiden, Оззи Озборна - вот это были мои основные три группы классического хэви-метала. До этого я очень любил Deep Purple, Led Zeppelin, Pink Floyd, в свое время обожал просто группу Creedence Clearwater Revival. Это то, на чем я воспитывался.
Из всех команд, появившихся после классического хэви-метала, мне больше всего нравится Muse. У меня вся семья повернута на этой группе, на концерты ходим. Отдельные песни System of а Down нравятся, а так я все-таки предпочитаю классический хэви-метал. Хотя по жизни я вообще почти эту музыку не слушаю. Я слушаю казачьи песни, мою любимую певицу Евгению Смольянинову, народные песни, хорошую советскую эстраду. В детстве я слушал очень много оперных певцов, Лемешева, Козловского, любил народную певицу Лидию Русланову и до сих пор ее слушаю. Поэтому у моих пристрастий очень странный замес.
Он вполне логичный, потому что это тоже все мелодично и красиво.
Да, и классику обожаю на самом деле. Хожу частенько на концерты. Вот «Геликон-опера», теперь у них новый театр, буду ходить. У меня там мой зять работает и бывший вокалист группы «Мастер» Миша Серышев тоже. С удовольствием смотрел постановку «Бориса Годунова» в их камерном зале.
Многим поклонникам Кипелова, «Арии», близка фэнтези-эстетика. Сейчас в этой эстетике делается много фильмов, сериалов. Смотрите такое?
«Игрой престолов» я не проникся. Что меня зацепило сразу, так это «Властелин колец», один из любимых фильмов. Я смотрю его со своими внучками, у меня их две. Старшей 14 лет, младшей шесть. С детьми тоже, они у меня уже взрослые: дочери 35, сыну 26, консерваторию заканчивает по классу виолончели.
Мне кажется, что «Властелин колец» самый удачный фильм в этом жанре. Все остальные - «Хроники Нарнии», «Гарри Поттеры» - как-то меня не очень впечатлили, а вот это понравилось. Может, музыка, может, актеры, может, сюжет. В текстах группы «Кипелов» героика все-таки более личностная, более земная, что ли. Мне как-то не очень интересно петь исландские саги или что-то в этом духе. Хотя я там нахожу то, что можно взять и адаптировать к современности, этим я с удовольствием занимаюсь.
Беседовал Александр Зайцев
Рок-музыкант, певец и композитор, один из основателей "Арии" и лидер группы "Кипелов" Валерий Кипелов 12 июля отмечает 60-летие. Телефонный звонок корреспондента ТАСС застал музыканта на даче, где он проводит свой отпуск.
Исполнитель хита "Я свободен" рассказал в интервью, почему абсолютной свободы не существует, о православных священниках на рок-концертах, а также об отношениях с участниками "Арии" и новом альбоме своей группы.
Валерий Александрович, менеджер сказал, что вы на отдыхе. Если не секрет, где предпочитаете отдыхать, в родных краях или за границей?
Я отдыхаю у себя на даче в Подмосковье со своими внучками, с семьей, смотрю футбол, хожу купаться, загорать. За границей бываю только тогда, когда совмещаю это с работой.
Давайте уйдем в историю. Как так получилось, что из парня, игравшего в музыкальной школе на баяне, вырос, пожалуй, самый знаменитый рокер страны?
Сложно сказать. Мои вкусы формировались где-то лет в 10–12. Это был 1970-й год, тогда у меня не было ни магнитофона, ни винила, ни пластинок, слышал у ребят-одноклассников какие-то перезаписи. И еще я тогда очень любил играть в хоккей и на катке иногда вдруг слышал какую-то такую странную музыку, которая меня сильно цепляла.
Причем многие начинали с творчества Beatles, Rolling Stones, а я запал на группу Creedence Clearwater Revival, был впечатлен необычным голосом. Потом мне кто-то подарил пластинку с четырьмя их песнями. С этого и началась моя любовь к рок-музыке. Потом, конечно, были и Beatles, и Rolling Stones, и Slade, и Deep Purple, и Led Zeppelin - мои любимые группы.
Мы затаив дыхание каждый раз ждали выхода нового альбома, слушали некачественные записи. Все было на пленке тогда, какая-нибудь десятая перезапись...
Потом хотелось что-то исполнять самим, были самодеятельные коллективы. Я родился в Капотне, и в местном ДК была группа, с которой я познакомился на свадьбе своей сестры. Мне тогда было лет 14. Они попросили меня что-то спеть для сестры, и я спел, по-моему, "Песняров" (я и их тогда очень любил и до сих пор отношусь с огромным уважением к их творчеству), еще спел Creedence Clearwater Revival. Потом я стал с ними играть на танцах, на свадьбах, на заводских вечерах...
А параллельно учился в музыкальной школе по классу баяна, и как-то во мне это уживалось: и любовь к классике (играл на баяне и Баха, и Моцарта, ведь баян - это мини-орган), и к року, а папа в свое время привил мне любовь к народной музыке. Ее я до сих пор слушаю, люблю и иногда пою на концертах.
Потом был ВИА "Лейся, песня" - уже профессиональный коллектив. Я не переставал и тогда слушать рок, хотя пели мы с Колей Расторгуевым совсем другое: "Родная земля", "Обручальное кольцо"... Но даже там мы умудрялись делать какие-то аранжировки, напоминающие рок-музыку.
В 1985 году мне представился случай: мы не сдали очередной просмотр вокально-инструментальных ансамблей. Мне позвонил Виктор Векштейн, руководитель "Поющих сердец", который решил сделать на базе этого коллектива рок-группу. И вот мы пришли туда из разных команд, записали альбом, назвались "Ария". С этого момента я и стал петь с большой сцены такую музыку, которую мне всю жизнь хотелось исполнять.
- Тяжело уходили из группы "Ария"? Или же это было чем-то закономерным?
Конечно, это было сложным решением, поскольку я был у истоков образования группы. Работа в "Арии" была большой частью моей жизни - 17 лет. Причем были самые сложные периоды, которые мы смогли пережить: с 1992 по 1995 год, когда фактически никакой работы не было, я был сторожем на той же базе, где мы репетировали. В 2002 году был очередной подъем группы "Ария", вышел неплохой альбом "Химера". Но так сложились обстоятельства: то ли мы надоели друг другу, то ли устали.
И потом, накопилась масса каких-то внутренних противоречий во взглядах на музыку, тексты, вообще на жизнь. И были люди, которые тоже, скажем так, внесли свою лепту, - так называемые партнеры, спонсоры. А я никогда не любил влияния на музыку извне.
Можно сказать, что это и не была моя инициатива на сто процентов. Это была также инициатива людей, с которыми я ушел, - гитариста Сергея Терентьева и барабанщика Саши Манякина. Мы создали группу "Кипелов". Опять же, я сначала был против такого названия, говорил, что это будет не очень этично по отношению к другим участникам. Но они сказали, что не против, убедили, что так будет понятно, что это за группа, что мы собираемся делать.
- И как же зарождалась новая группа?
Было непросто. Конечно, не так, как во времена "Арии". Понятно, что за нашими плечами уже был определенный опыт, был музыкальный багаж, были написаны достаточно известные песни. Надо было доказать, что мы существуем, и мы целый год занимались только гастрольной деятельностью. Потом потихонечку стали готовить новый материал.
Отношения наладились не сразу, только через пять лет. Расставались мы не очень хорошо, мягко сказано. Должно было пройти время, чтобы страсти остыли. Тем более у нас постоянно возникали какие-то проблемы по поводу авторских прав, кому что принадлежит, была определенная дележка, что тоже не очень хорошо сказалось на отношениях. Но вот меня позвали на 20-летие альбома "Герой асфальта" в 2007 году.
По большому счету, делить нам было нечего: группа "Ария" занималась своими делами, мы - своими. Страна у нас большая: разъехались в разные концы - и практически не мешали друг другу в плане гастролей.
- Сейчас все конфликты позади?
Я бы не сказал, что все безоблачно, все равно возникают небольшие трения: кто-то что-то сказал в интервью... Но в общем, мы стараемся выдерживать джентльменские взаимоотношения, не поливая друг друга грязью. И это правильно. Это была огромная часть нашей жизни, и сейчас не хочется вспоминать о ней негативно. Дай бог сил и желания, может, и на 35 лет "Арии" вместе соберемся.
Группа "Кипелов" нечасто балует поклонников альбомами: 2005, 2011, 2017 годы. Это какой-то намеренный шаг в шесть лет?
Нет, просто так получается. Знаете, есть художники плодовитые, которые рисуют огромное количество картин, причем достойных картин. А мы вот не можем чаще выпускать альбомы. Может быть, из-за того, что у нас высокая планка в том, что касается музыки, текстов, аранжировок. Да и потом, с годами как-то все сложнее сочинять музыку, найти какую-то интересную тему, поскольку понимаешь, что, наверное, все уже сочинено до тебя. Тем более мы тоже находимся в определенных рамках жанра хеви-метал, и выскочить за эти рамки порой бывает сложно: тебя могут не понять.
У нас иногда выходят синглы, и мы уже думаем: "Вот сейчас и альбом будет". А нет, возникает пауза, начинаем заниматься самокопанием. И не всегда находим общий язык с нашей поэтессой Маргаритой Пушкиной, процесс затягивается, иногда до разрыва. А потом опять понимаем, что нам друг без друга не жить.
- Сейчас есть уже какие-то предпосылки для нового альбома?
Положа руку на сердце - да, есть некоторые идеи для новых песен.
Вот нас иногда обвиняют... Мне тут недавно даже сын сказал, что наш стиль называют "патриотическим зашкваром". Речь о таких песнях, как "Косово поле", "Непокоренный" (посвящена блокадному Ленинграду).
" YouTube/Kipelov"
Но они появляются не от того, что мы хотим кому-то понравиться и показать, какие мы правильные. Это не конъюнктурный ход. Эта тема на самом деле волнует меня, поскольку два моих деда погибли во время Великой Отечественной войны: один под Москвой, другой - на Волховском фронте недалеко от Великого Новгорода. Мне было смешно слышать комментарии, что якобы группа "Кипелов" написала песню-гимн родине Путина. Какая ерунда!
Есть ложный патриотизм, а есть тот, который в тебе с молоком матери. Когда ты делаешь от всего сердца, когда тебя это действительно волнует, я не вижу ничего страшного в патриотизме. Так что и новая песня, возможно, будет связана с каким-то юбилеем событий Великой Отечественной войны.
А не хотите посвятить песню современным событиям? Например, ситуации на Донбассе. Каково ваше отношение к этому вопросу?
Что касается Донбасса, пока не хотелось бы писать песни на эту тему, поскольку на самом деле она очень острая и непростая. Я считаю, что это огромная трагедия нашего времени, наших взаимоотношений с Украиной. Я знаю мнения разных музыкантов, они разделились: кто-то поддерживает, кто-то нет. У Макаревича, в частности, одна позиция, у меня - совсем иная.
- В честь своего юбилея что-то готовите? Специальную концертную программу, например?
Мы сейчас соберемся, обязательно обсудим. Всегда хочется чем-то по-хорошему удивить наших поклонников, как с теми же русскими народными песнями. Когда мы впервые их запели в сопровождении женского фольклорного коллектива на концерте, было интересно наблюдать за реакцией людей, с какими глазами они слушали! Надеюсь, сделаем какой-то кавер и сыграем какую-то давно забытую песню. Может, пригласим кого-то. Хочется, чтобы концерт был не проходным, неординарным.
Будем выступать в Stadium 1 декабря - уже не так далеко от Нового года. Хочется, чтобы у людей было хорошее настроение.
Многие представители отечественного тяжелого рока изо всех сил стараются подражать западным коллегам, например Оззи Осборну, уходя, скажем так, в мистицизм: черепа, оккультная символика и все такое. Вы же отказались даже от исполнения песни "Антихрист", смысл которой поклонники поняли неверно. Как складываются ваши отношения с Церковью и религией в целом сейчас?
Я не воцерковленный человек, хотя считаю себя православным. Стараюсь по возможности жить по христианским заповедям, насколько хватает сил. Конечно, все мы несовершенны, но хочется быть лучше.
Меня часто приглашают в храмы. Как ни странно, на наши концерты приходят батюшки. Я даже интересовался: нет ли запрета? Батюшки спрашивали у высших церковных иерархов, и они сказали, что никаких противоречий нет. Конечно, они приходят не в рясах, а в гражданской одежде.
Потом, много поклонников, молодых ребят дарят иконы, и я часто с ними общаюсь и на тему религии, и вообще о жизненных обстоятельствах, в которые они порой попадают.
Я считаю (и это мой личный взгляд), что Церковь - это один из оплотов существования русского человека. Но я не люблю крайних взглядов, экстремистов как с одной, так и с другой стороны. Бог есть любовь - вот это самое главное, что я пытаюсь в себе сохранить.
А почему согласились на участие в российской версии рок-оперы "Иисус Христос - суперзвезда"? Эта работа наделала много шума, например православные активисты пытались запретить ее в Омске.
Я не люблю выражения "православные активисты", для меня это как-то странно звучит. Я знаю, что есть люди, которые, как они говорят, пытаются защищать историю веры. Я не всегда с ними согласен. Например, эту оперу я знаю лет с 15 и абсолютно ничего там не увидел такого, что противоречило бы христианству. И музыка была потрясающая, и сюжет выбран библейский. Я знаю примеры, что люди и к вере приходили благодаря этой опере, вообще какие-то открытия для себя делали.
Вот была история с другой оперой - с постановкой "Тангейзера" в Новосибирске. Честно скажу, это мне не понравилось: взяли сюжет и исказили. Но это мое личное мнение, и опять же, я против каких-то запретов. Люди у нас неглупые и сами разберутся, что хорошо, а что плохо.
- Давайте завершим на философской ноте. Что для вас лично "свобода"?
" YouTube/Kipelov"
Меня часто спрашивают и о той песне, и о свободе. Я думаю, что абсолютно свободным быть невозможно. Ты живешь в определенной среде, есть обязательства и перед близкими, и перед музыкантами, и перед теми, кто тебя слушает. Может, это пафосно сказано, но это огромная ответственность, потому что каждое слово, которое звучит со сцены, бывает, по-разному отзывается.
Свобода - это для меня свобода творчества. Та атмосфера, в которой сейчас работает группа "Кипелов", позволяет нам быть свободными. У нас нет продюсеров, которые бы на нас давили, навязывали бы гастрольный график, корпоративные выступления. Мы сотрудничаем с замечательной компанией "Мельница", с которой мы находим общий язык. И мы себя считаем свободными людьми: едем туда, куда хотим, сочиняем музыку, которую считаем нужной.
Вот это для меня свобода - свобода высказывать свои мысли. Но я считаю, что твоя свобода должна заканчиваться там, где начинается свобода другого. Это важно
Беседовала Анастасия Силкина
